Крылья

Санкт-Петербург, 2001г. 17 марта Было ещё холодно, всё-таки Петербург, мать Василисы всегда говорила, что переезжать сюда было глупой ошибкой. Этот город никогда Васи не нравился, но и уехать она уже никуда не могла. Им с мужем в своё время дали квартиру в Петербурге, где он состоял на службе, всё-таки мальчик родился, Лёшей назвали, в честь Мишиного отца. А так раньше было положено – 6-9 метров на человека, меньше никак, а тут младший Сербский, ему бы свой уголок. Вася была иногородней, сюда приехала вроде как поступать или типа того, образование она успела получить, а потом встретила Мишу, красивого такого, при погонах. И где это всё сейчас? Муж её прямо пару часов назад был закопан, лежал, два метра под землёй, дыра в голове. Они и не жили уже вместе, он пил, всё к этому и шло. Мать его обвиняла в этом Василису – говорила, мол, могла поддержать, довели мужика, а Вася ничего не чувствовала. Н-и-ч-е-г-о. Ни скорби, ни вины. Это, наверно, такой защитный механизм, говорила её подруга – Зинка. Они с ней вместе поехали в Петербург, даже замуж вместе выскочили. Правда, Зина быстро поняла, что брак не для неё, и в итоге сейчас неплохо устроилась. Василиса, наверно, даже завидовала. Так, белой завистью, ничего криминального. Они собрались на поминки, это была чисто прихоть матери Михаила и его брата, который даже взял отпуск по семейным обстоятельствам. Он служил по контракту где-то под Москвой, хотя Миша всегда говорил Василисе, что его брат с морфлота. И почему он врал? К чему это? - Он, говорят-с, что с делом до конца жизни вас не расстался? – это был какой-то сослуживец Миши, она даже имени этого человека не знала. Все на него покосились, мать хмыкнула, наливая себе очередную стопку водки. Её конкретно перекосило, но всё-таки сын умер, можно понять. Вася хоть и не ладила с матерью мужа, но сын её отлично общался с Людмилой Сербской, а она и не пыталась это общение прекратить. Внука тетя Люда очень любила. - Да, у него на столе нашли фотографии убитых девушек. Он же в кабинете застрелился, —жена Михаила сказала это спокойно, безэмоционально и громко, а вот губы у неё подрагивали. Неудивительно, только она знала о Мише то, что никто не знал. И ей придется нести это бремя, не им, они пусть дальше пьют. - Да уж, страх то какой. Давайте не будем об этом, — это была мама умершего, она опрокинула стопку, поморщилась, и махнула рукой, показывая, что слышать об этом желает, - хорошим он работником был, а менты эти проклятые что? Отвернулись от него, вон, у них Костя Гром погиб, так они всем отделом пришли на похороны. А тут. А он, Мишка, всю свою жизнь работе посвятил. - Тёть Люд, ну что вы такое говорите. Константин умер на службе, не самострел же в голову. А Миша вот, оставил нас одних с Лешей. - Вась… - Да что Вась. Вась да Вась. У меня имя есть, я Василиса, между прочим. А Миша мало того, что мне нервы подпортил, так и психику всю Лёшке сломал с этими убийствами. У нас все стены в трупах этих были пока мы не съехали, - Сербская тоже налила себе стопку и выпила залпом, даже не морщась, муж научил на милицейских застольях. Она ещё много о чем промолчала, но пусть это остаётся на совести Михаила. О мертвых либо хорошо, либо никак. Санкт-Петербург, 2021г., 15 сентября Если хочешь плакать,то я буду плакать тоже Я надену платье, буду на тебя похож и Можешь не смотреть и называть меня как хочешь Все вокруг тупое, поэтому я с тобою Shitttt – Танцы - Ну вот, наконец-то все в сборе. Надеюсь, никому больше не нужно забрать закладку или выбить дверь в чужой квартире? А то мало ли. Ну не, я так-то могу ещё подождать, - вся толпа собралась в Главном Следственном Управление Санкт-Петербурга. Стас Городецкий оглядывал их всех поочерёдно, с явной усталостью и недовольством, которое он не скрывал. Они в кои-то веки собрались все вместе, даже сам Петр Хазин включился в расследование после вчерашнего, и, как сказал утром Стас : «соизволил явиться». Правда, опоздал на пару часов. В его руках была папка с досье на недавно вышедшего по УДО Илью Горюнова, но это могло подождать, это позже. Со вчерашнего дня все понемногу успокоились, Юля помогла Жене Лебедевой устроится в хороший кризисный центр и успела поспать у себя дома. Стас, как и обещал Хазину, привез утром в СК три грамма, сказал, что правда для контрольной закупки брали. На него все косились как будто призрака увидели, видимо, слухи, ходившие о Хазине по отделу, как-то резко сошли на нет. Дима Дубин ездил по самому важному заданию – он забрал из Академии все списки учеников за те года, что там учился Лебедев. Захватил даже преподавательский состав и администрацию. Всю ночь сидел, просматривал, думал, кто мог быть этим мажором. А Петя и Игорь… ну это вообще отдельная история. Между ними всё ещё была какая-то неловкость, непонимание, но, несмотря на это, Хазин понял, что Игорь всё-таки у себя в голове что-то решил. Его отношение к Пете изменилось, пусть в каких-то глупых мелочах, но это было приятно. Утром он даже оставил Пете кофе и яичницу, а это вообще было чем-то очень непривычным для Игоря Грома. Сам же Хазин тоже начал приходить в себя. У него за плечами всё ещё была зависимость, сильный стресс, что он испытал за последнее время. Его чуть не убили, пробирались в дом, хотели посадить и всё это под звук снюхивания белых дорожек. Если бы сейчас в этой истории был тот Хазин, что был четыре года назад, всё бы было проще. А в такой ситуации любой человек крышей может съехать. Но, тем не менее, он начал приходить в себя, и первое, что сделал утром, когда проснулся – на свой страх и риск позвонил Грому. Он боялся, что Игорь окончательно и быстро не сможет принять решение на счёт их ментовского союза, но в ответ услышал что-то типа «Доброе утро, кис» и с одной стороны хотел за это «кис» вмазать Игорю по его наглой морде, а с другой стороны был очень рад услышать хоть что-то хорошее, пусть и с оттенком сарказма. Хазин принял очень важное для себя решение – пообщаться с Ильей, предложить хоть какую-то помощь, и не знал, с кем этим поделиться. Поделился с Игорем, который сказал, мол, без меня ты туда не поедешь. Парня, конечно, жалко очень, но мало ли что, может он захочет закончить начатое. Я бы захотел. Петя на это фыркнул, но улыбнулся и сказал тихое «хорошо». Пересеклись они с Игорем только в управлении, куда Петя приехал с опозданием. Игорь ему улыбнулся, неловко так, как будто сам не знал как Петю теперь приветствовать. Не руки же им жать? Ну, обнять наверно, но тоже странно вот так вот при команде. В общем, думал Игорь как всегда долго, поэтому они просто кивнули друг другу, и Хазин приземлился рядом с Игорем, облокотившись жопой на стол. - Так, Дим, давай, говори, что ты там нашёл, - Стас спёр у кого-то из работников стул и сейчас сидел перед ребятами, рядом с пробковой доской. Отдел жил своей жизнью и старался не лезть в этот отряд спасения, Федор Иванович их так и окрестил. Городецкий кивнул Диме, Дима кивнул ему в ответ и потупил взгляд в свои записи. Иногда он сам не мог разобрать собственный почерк. Дубин выглядел сейчас лучше чем обычно, ему нравилось работать над серьезными делами и, что было немаловажным – он был очень умным и способным парнишкой. - Я был вчера в Академии, где учился Антон Лебедев. Он же говорил Жене, что этот парень, давший её мужу взятку, был оттуда. Со связями и деньгами, крупная фигура на нашей арене, - Дима усмехнулся сам себе, ему нравилось говорить пафосными словами. Про собак это тоже было туда, - есть кандидаты, его ровесники, там и мажоры учатся и дети полицейских, прокуроров. Но меня не это напрягло. Помните Михаила Сербского, о котором говорил Федор Иванович? Он дело вёл тогда. - Так, - Игорь машинально кивнул и поймал взгляд Хазина на себе. Они снова как-то странно переглянулись. Петю вчера ввели в курс дела, но он всё ещё терялся в событиях и в его глазах читалось непонимание, — это следователь, который вел дело по убитым девочкам тридцать лет тому назад, - пояснил ему Гром и заправил волосы Пети за ухо. Городецкий посмотрел на них своим заебавшимся взглядом и вздохнул, а Хазин на это нахмурился, отодвинулся, но потом улыбнулся. Игорь сразу же отвернулся и посмотрел в сторону Дубина своим серьезным майорским взглядом. - Да-да, - Димка привычным жестом поправил очки, глянул в свои записи, будто запоминая что-то важное перед докладом, а потом на Грома, - так вот. Его сын, Сербский Алексей Михайлович вёл в этой академии курс лекций по уголовному праву. Это конечно не то, что мы искали, но он сын следователя, думаю у него глаз намётан, может он что-то знает. Он обучал поток, где учился сам Антон. - Да, но у меня есть немного другие соображения, - Стас выглядел задумчивым, было заметно, что он формулировал как бы правильно сказать свою точку зрения на этот счёт. Хоть компания приняла его как своего, родного, он всё равно здесь оставался чужаком, а значит, нужно было говорить аккуратнее, - я понимаю, что этот Сербский друг твоего отца, Игорь. Но это очень странное совпадение, мне оно не нравится. Не говорю, что я подозреваю в чем-то Алексея, но я думаю вашему счастливому дуэту нужно будет съездить к Сербскому и допросить его, - подполковник выдохнул, он как будто сообщил родственникам о смерти их близкого человека. Почему-то Стасу казалось, что Сербские дружили с Громами, хотя на самом деле, видимо, нет. - Да без проблем, - невозмутимо сказал Игорь. Петя тоже не был против, он всё-таки решил включиться во всю эту катавасию, отчасти потому, что чувствовал себя обязанным перед Стасом, отчасти потому, что наконец-то разрешил себе что-то почувствовать на счёт этого дела и убитых девушек, - говори адрес. - Новгородская улица 25, я квартиру и домофон вам скину. Вообще-то тут дело странное, там здание не новое, толком никто не живёт, только парочка полуразрушенных коммуналок. Что там делает сын умершего майора, успешный адвокат, хер его знает, - Стас пожал плечами. Они с Димой, видимо, до этого ещё говорили на тему кандидатуры Сербского, - так, с этим разобрались. Юля. Пчёлкина оторвалась от телефона и посмотрела на Городецкого, он ей улыбнулся и достал какой-то документ из папки. Он внимательно прочел что там написано, освежая память, будто это не он печатал его на принтере следственного управления пару часов назад, - ты у нас девушка продвинутая, интернет лучше нас всех знаешь. Тебе ответственное задание: узнать как можно больше про дело тридцатилетней давности. Если нужно будет к кому-то съездить допросить, скажешь, что статью готовишь о старых делах перед днём полиции. Слушаться не будут – звони мне и бери моих оперов. - Будет сделано, товарищ подполковник, - Пчёлкина усмехнулась, шутливо отдала честь Городецкому и закивала. Она была готова к труду и обороне, улыбалась, посматривая на Игоря и Петю. Ей было немного завидно, что любовь всей её жизни сейчас покоится в могиле, а Гром вот, воркует над Хазиным, даже сейчас смотрит на него таким вот непривычным для майора взглядом. Но, несмотря на это, она была очень рада за него. Вчера Юля их обоих отпаивала чаем и помогала прийти в себя, запаковать деньги обратно под паркет. Она была уверена за отношения Пети и Игоря больше, чем они сами. Хазин глянул в досье, что он взял сегодня в областном ФСИН и довольно улыбнулся. Горюнов, если верить документам, жил в общежитии рядом, на ул. Красного Текстильщика, 13. Сперва это его порадовало, а потом он поник, всё-таки сталкиваться со всем этим было трудно. Да ещё и ехал он туда с Игорем, а ему не особо хотелось говорить с Ильей при Игоре. Нет, он не стыдился всей этой ситуации и не ждал от Игоря осуждения, просто было некомфортно. Это должен был быть приватный разговор, не так, но а как по-другому? Он привык действовать один, было сложно принимать заботу и тем более защиту от кого-то. - Так, Дим. Поскольку ты у нас тут главный мозг и единственный человек, не обременённый всякими делами помимо работы – мы будем с тобой продолжать разбирать версию со студентами-мажорами. Выписывать их имена и пробивать. Работа сложная, но думаю вдвоем быстро управимся, - Стас громко захлопнул папку с делом и небрежно кинул её на стол. Дубин светился от счастья, следственная практика ему очень нравилась, он верил, что рано или поздно в этом отделении его будут звать не «Димка», а «Капитан Дубин» и на самом деле был абсолютно прав. Городецкий хлопнул ладошами и быстро проговорил, - ну всё, по коням, ребятки, по коням. Вся команда начала потихоньку расходиться, Игорю показалось, что у Юли даже поменялся цвет волос, он стал более насыщенным и ярким. Она не была похожа на ту Юлю Пчёлкину, которая заливалась слезами и не знала, что делать. Она была сейчас прямо как та Юлия Пчёлкина, которая сперла у него документы, и Гром чертовски гордился ей. Девушка набрала кого-то и приложила телефон к уху, майор решил ей не мешать, они столкнулись взглядами и прочитали друг у друга в глазах «удачи». Игорь пошёл к выходу, Петя двинулся за ним. Между ними опять повисла неловкая пауза, вроде той, что бывает на первом свидании. Игорю было очень сложно, он может даже хотел, чтобы они собирали информацию раздельно. Но, несмотря на это, он четко был уверен «они встречаются» и пытался вспомнить как взаимодействуют люди, которые находятся в отношениях. Петя Хазин не был Сашей, не был девушкой, Игорь попросту не знал, как себя вести. Знал только, что Петя наверняка находится в такой же ситуации. - Горюнов живёт тут совсем рядом, может быстро заедем? – кинул Петя между делом и с опаской посмотрел на Игоря, придерживая ему дверь при выходе из управления. Игорь ему кивнул. Они отняли у Ксюши и Кости патрульную машину взамен на обещание притащить ребятам бутылку шампанского и выбить им двоим общий выходной через Прокопенко. Цветков согласился, Зайцева ломалась, машина была её, но в итоге сказала: «по рукам, Игорек, но шипучка чтобы не за 500 рублей, хорошее пригони». - Хорошо, я не против. Только эт, Петьк, - они вышли на холод, Игорь поднял воротник своей куртки и натянул кепку. Хазин всё так же шёл в пижонском пальто, он подумывал взять какие-то теплые вещи у Грома, но потом решил, что они ещё не в таких близких отношениях, - ты делай это аккуратнее. Не думаю, что он сразу захочет тебя слушать, - майор открыл перед Петей дверь машины, вроде как джентльменский жест, Петя даже усмехнулся и быстро сел в машину, потирая руки друг о друга. Холодно было очень, Петербург вообще не был тёплым городом. Гром сел за ним следом. - Да я понимаю. Честно, всё утро продумывал речь, но в итоге кажется, что ничего не выйдет. Я бы ему дал денег, но у меня же теперь нихуя нет. Поэтому не знаю, - как только Игорь завел машину Хазин сам включил печку, он уже знал, что Игорю вообще похуй на холод и за очаг тепла в их машине он отвечает сам. Он пристегнулся чтобы машина не пищала и облокотил голову на холодное окно. Игорь решил перевести тему, он попросту не знал, что сказать, но в душе очень гордился Петей. - Ща, погодь, - они почти отъехали, и Игорь остановился на пару минут, достал из кармана куртки кожаные черные перчатки, ему их в свое время всучила Юлька, но сам Гром перчатки не носил. Он редко когда чувствовал холода, - надень, а то простудишься ещё, как мы без тебя посадим этого маньяка, - Игорь бросил их на колени к Хазину. Сам он не смотрел на лейтенанта, просто начал выруливать с парковки, будто дорога – это самое важное, что сейчас есть в его жизни. Петя ухмыльнулся и надел перчатки, они ему были немного большими. - Гром, ты меня пугаешь. Яичница, перчатки, что дальше? Притащишь мне букет из красных роз под дверь? – саркастично ответил Хазин, поглядывая на своего коллегу. На самом деле это было очень приятно, о нём толком никогда никто не заботился и это было очень странно. И очень приятно. - Могу принести букет из пельменей, если тебе розы чем-то не угодили, - Игорь коротко посмеялся, он решил, что свести этот разговор в шутку – отличная идея. Видит бог, на счет этимологии их отношений они никогда не поговорят. Да и необходимости вроде как нет. Всё и так понятно. Наверно. - Ой, ну я польщён, спасибо, что не из шавермы, - Петя хотел сказать «из шаурмы», но решил не действовать Грому на нервы. Он аккуратно протянул руку Игорю, Игорь непонимающе посмотрел на него. Они уже выехали на нормальную дорогу и теперь держали курс на нужный адрес. Игорь отлично знал Питер и ему даже не нужен был навигатор. Спустя минуту этого странного жеста от Хазина, майор всё-таки обдуплился и убрав одну руку с руля, переплел их пальцы. Рука Пети даже через перчатки была холодной, - пиздец у тебя руки холодные. Без свитера я завтра тебя из дома не выпущу. - Так нет у меня свитеров, откуда, - Петя смотрел на Игоря как-то мечтательно, хотя, наверно, просто думал сейчас о другом. Его даже немного потряхивало перед встречей с Горюновым. После того как он ощутил арест за наркотики на себе ему вообще эта тема была неприятна и появилось даже чувство вины, которое раньше не беспокоило Хазина. Без наркотиков у него вообще появлялись чувства, которых раньше не было. — Значит купим, - твердо сказал Игорь. Он говорил решительно, не принимая отказов. Хазина, наверно, это должно было задеть и оскорбить, но он, наоборот, чувствовал себя немного уверенней, что его проблемы решаются за него. Пусть это и был всего лишь вопрос о каком-то свитере, - ну или если хочешь возьми мой погонять. Ну, пока мы до магаза не доедем. Петя провёл большим пальцем по ладони Игоря, он не знал в чём прикол этого жеста, но чувствовал поддержку. Сам факт, что Игорь отвечал на какие-то его действия создавал ощущение спокойствия и правильности происходящего. Несмотря на страх перед разговором и Ильёй, Петя уже почти не чувствовал той постоянной тревоги, которая была у него раньше. Игорь положил руку Хазина куда-то на его бедро и накрыл её своей. До Чернышевской было совсем недалеко, благо пробок по Невскому не было, ещё рано было для пробок. Петя открыл дело Ильи, одной рукой это было проблематично, но сейчас совершенно не хотелось портить атмосферу. Петя даже тихо усмехнулся, типа он сейчас как Нинка, которая каталась с ним в машине и делала ванильные истории в инстаграм. - Мы заедем сначала к твоему Илье, а потом уже по адресу. Мало ли чё произойдёт, мне тоже эта история с совпадениями не нравится, - Игорь не отводил взгляда от дороги, они ехали по Кирочной улице, проезжали Таврический сад и какой-то мемориальный музей. Гром подумал, что им надо было бы куда-нибудь выбраться. Сходить прогуляться, посидеть, наверно так должно всё происходить в отношениях. Но у них всё шло наперекосяк, Игорь терялся, не знал о чём говорить и что ответить. Постепенно, пока они проводили время вместе, Игорь начал привыкать и теперь сильного напряжения не было. - Может сходим куда-нибудь? – Гром всё-таки убрал руку и положил на руль, они скоро будут парковаться во дворе и тут нужно было сосредоточиться. Петя снова потёр руки, согревая их, а потом усмехнулся. Он искренне пытался отвлечься на разговор, но в голове крутилось только то, как они будут общаться с Ильей. - Ну и когда это? Между допросом, расследованием, сном, допросом, расследованием…, - парень снова прислонил голову к окно машины и прикрыл глаза. Спать хотелось жутко, он сегодня лёг очень поздно, а встал рано. Голова была тяжелой, глаза пощипывало, клонило в сон. – Ну не знаю, тем более я надеюсь, что это дело уже скоро закончится, - Гром почесал затылок и начал заезжать во двор. Главное, чтобы Горюнов этот не увидел машину с мигалками, он же подумает, что за ним приехали. Мало ли что у него в голове. - Я бы лучше взял шампусик на дом и посмотрел что-нибудь. Ну или что ты там пьешь? Пиво? Только давай не балтику 9 за сорок рублей, - спокойно сказал Хазин, так, между делом. Будто они уже лет пять как живут вместе и каждый день решают такие вопросы. Гром припарковал машину, осмотрелся по сторонам. Они подъехали к адресу, который дал Стас. Игорь решил, что до Горюнова они и пешком дотопают, а машину лучше оставить там, откуда они будут отъезжать. - Ну кто знает, может нам удастся сегодня свалить пораньше, - Гром заглушил мотор, но пока из машины выходить был не намерен. Он имел мало представления о том как у них сейчас будет обстоять разговор с Ильей. А ещё пытался понять с какого момента в своей жизни он решил отодвинуть работу на второй план и сказать «освободимся пораньше», - я кину бронь на столик в «Зингере», если хочешь. Или в «Метрополе». Это вроде как исторические места Петербурга, тебе понравится. - А мосты ещё разводят? – Петя закрыл папку с досье, он все это время думал с чего начать, но так и не решил эту проблему. Парень выглядел растерянно, во-первых, потому что его сейчас пытаются уломать на свиданку, а во-вторых, потому что через каких-то пятнадцать минут он столкнется с тем, от чего бежал всю жизнь – с чувством вины и попытками попросить прощения. - Ну да, до тридцатого ноября вроде, - непонимающе ответил Игорь. Петя вообще не очень был похож на человека, который бы тёплому ресторану предпочёл шляться по улицам и смотреть на развод мостов. Тем более в такую-то погоду, тем более в его-то пальто. - Ну вот. У вас же тут кораблики ходят, ну типа с музыкой, баром, все дела, на развод мостов. - Ну они же ночью совсем ходят, Петь. Мы не выспимся же нихрена. Может, отложим это на выходные? – майор поймал себя на мысли о том, что они и правда планируют всё так, будто давно уже живут вместе. Будто за эту неделю ничего не сможет случиться, будто они в любом случае останутся вместе. И от этого приятно покалывало в сердце. - Ну ладно, Зингер так Зингер. Домой пешочком пройдемся. - Вот и забились *** - Здравствуйте, я - Юлия Пчёлкина, журналистка. Я тут пишу статью в честь дня полиции, он не скоро, но я готовлю материал. Вы – Петров Василий Станиславович, верно? – Юля показала пресс-значок, который часто носила с собой в кармане и надевала для таких случаев. Она стояла перед полуоткрытой дверью в доме в Петербурге на самой окраине. Это была новостройка, обычный подъезд, парадной это язык не поворачивался назвать. Там, где она узнавала, было написано, что семья Петровых разменяла красивую трехкомнатную квартиру в историческом центре на несколько вот таких и теперь все жили под разными крышами. Перед ней стоял мужчина средних лет, бывший напарник Сербского, он даже был на его похоронах и Пчёлкина надеялась, что словила куш, а не ошиблась дверью. Василий был моложе Сербского, видно он скорее был помощником, а не напарником. Но, тем не менее, после ухода Сербского быстро поднялся по карьерной лестнице и прослужил до выслуги лет. - Кхм, - мужчина сощурился, посмотрел на бейджик и прокашлялся, прочистил горло, - Юлия. Очень приятно, Юлия. Я, кажется, видел Вас в интернете, моя дочь – Ваша поклонница, - он явно был тепло настроен и не был похож на прожжённого мента, - ты знаешь…можно на ты? - Конечно, - Петров пропустил Юлю в глубь квартиры, закрыл за ней дверь, но ключ не повернул. Странно, вроде так много лет на службе и не закрывает за собой дверь? Значит, не каждый в этой профессии параноик как Хазин или Гром. - Ты знаешь, да обо мне и нечего писать, наверно. Я медалей не имею, мундир у меня не накрахмален, ты точно по адресу? – по квартире было заметно, что он живет не один, с женщиной. Жена, наверное. Прописан он здесь был с женой, но дома ее не было, может быть, работает. Девушка сняла кроссовки нога об ногу и прошла на кухню. Квартира была просторной, убранной, на столе на кухне белая скатерть с цветочной вышивкой. - Да, точно. Я пишу статью по крупным делам и людям, которые их расследовали. Вы же тогда работали над делом маньяка, ну, с Сербским? – Юля стояла пока её не пригласили за стол, потом села и пригляделась к скатерти. Жизнь в этой квартире кипела – на скатерти были разводы от чая, поставленных чашечек, Пчёлкина сразу представила чету Петровых, которые за столом обсуждают книги и печенье по скидке, это было мило. - А…бог мой, про что вы там вспомнили, - Василий поставил чайник на плиту. У них, видимо, не было электрического. Он изменился в лице, Юля даже испугалась, что она вот так вот резко сказала цель своего визита. Но вовремя поняла – это не злость, это – испуг, нежелание вспоминать прошлое, - потрепали нам всем тогда нервы. Так ты пришла писать про Сербского? Тоже мне, нашли героя, - мужчина фыркнул и потер щетину. - Да не совсем. Про само дело, скорее. Я поэтому и пришла Ва…тебя послушать, чтобы из первых уст было, а не приукрашено. Я правдивые статьи пишу, не люблю, когда жопу лижут кому-то, - девушка не постеснялась в выражениях, она знала, что сидит перед бывшим ментом, а они любят, когда прямо и по теме. Юля не ошиблась, полковник улыбнулся и кивнул. - Смутное время было, знаешь. Дело когда окончательно в архив пошло – 93 год на дворе, смута такая стояла, столько криминала было. На этих девочек бедных быстро болт положили. Да и до того этому делу ход особо не давали. Знаешь, я же на похоронах Мишиных был, - Петров цокнул языком, как-то по злому, с осуждением. Он смотрел не на Юлю, в прихожую позади неё. Вспоминал что-то, - там такая неразбериха была. Он же тогда умер, самострел, говорили все, что прямо над делом тем грохнулся. Его жёнка с матерью сцепились, всё как всегда. А я прекрасно вот помню, что дело он то сам на тормоза и спустил. Да, так и запиши. - В каком смысле? – Юля удивилась, посмотрела на него горящими глазами, как будто нащупала что-то важное и даже достала небольшой блокнотик. Его ей подарил Игорь, сказал, что журналист без блокнота не журналист. Она долго смеялась, думала, что бред какой-то, но на самом деле он ей пригодился. И правда, важные вещи записывать в блокноте было удобно. Конечно, она сейчас запишет на диктофон, но переслушивать сто раз записи – не очень приятная идея, - можно я запишу наш разговор на диктофон? Чтобы удобнее было потом статью писать, чтобы не по памяти. - Да-да, делай что хочешь. У меня ни разу не брали интервью по поводу этой темы, её как будто специально держали под секретом и не вспоминали как страшный сон, - мужчина махнул рукой, Юлька достала диктофон и включила запись, - я стажёром тогда был. Только из академии, ну знаешь, как это бывает. На службу родине, мечтал людям помогать, прям как в «Следствие ведут Знатоки». Смотрела? Старый такой сериал. Ну так вот, Сербский тогда уже был при погонах, на хорошем месте. Меня к нему поставили подсобить. Мы сработались в целом, неплохо было, ничего такого сказать не могу. Но дело это…Юля, понимаешь, сложно там всё было. Людей в милиции не хватало, преступность росла с каждым днём, никто этим не занимался. А я хотел найти убийцу, понимаешь, идейный был. Это потом это всё потухает, а сначала знаешь как справедливости хочется? Дверь открылась, кто-то поставил сумки с продуктами на пол. Пчёлкина обернулась, увидела женщину. Миловидную такую, в шубке, в платке, с обручальным кольцом. Она была ровесницей Василия, явно не младше. Мужчина сразу подорвался, пробормотал что-то про интервью и взял у жены сумки, помог донести до кухни чтобы распаковать продукты в холодильник. Она приветливо улыбнулась и сняла чайник с плиты, он уже начал свистеть. - Ох, а вы Юля та самая? Ну с канала на ютубе? Так неожиданно. Я Екатерина Петрова, жена. А вы по какому поводу к нам? - Да вот про дело то самое спрашивает, хронику ведет, - супруги переглянулись, и Екатерина кивнула своему мужу, начала расфасовывать продукты по полкам в холодильнике. Они выглядели очень приятной парой, прямо как Федор Иванович и Тётя Лена. Юля заметила, что продукты, которые они покупали были недорогими, скорее даже какие-то дешёвые фирмы. Норковая шуба, видимо, была из прошлого. И какая разница как жить на пенсии если живешь в счастье? - Так, на чем я остановился, - Петров опять прокашлялся в кулак и посмотрел на Юлю, мол подскажи, но потом было видно по лицу, что и сам вспомнил, - ах да. Про справедливость. Так вот, девушек этих убивать начали, такого мало было. Бандитские разборки – да, рэкет, сумки отнимали, но, чтобы убийства массовые…сама понимаешь. Сербскому сразу это дело вручили, он на хорошем счету был. Мы им занимались плотно первые недели, но он меня не брал почти никогда. Да я тогда и на трупы смотреть не мог толком, воротило от одного запаха. А что, я сержант, вон мы с Катькой только познакомились. - Ага, он ухаживал за мной так красиво. Цветы покупал, гуляли, в «Севере» пирожные на последние кровные брал, - Катя усмехнулся и закрыла холодильник. Поставила гречку на полку к крупам и повернулась. Покрутила на пальце перстень, не обручальное, видимо тоже дорогой, рубиновый. Подарок, подумала Юля, - ты, Вась, лучше про пуговицу расскажи. Ты мне все уши тогда этим прожужжал. И на поминках эта тема всплывала, помнишь? - Ну мы ещё до этого не дошли. Эх, ладно. Да, пуговица была там. С пальто такого, которое обычно наши носят, шили такие по заказу тогда, - Екатерина достала чай, как неожиданно не пакетированный, хороший какой-то и кинула в кружки заварку, залила кипятком. Они обычно пользовались чашками из сервиза и небольшим чайником, но это долго и муторно, - эта пуговица покоя не давала никому. Её, кстати, Сербский сам и нашел. А потом сам и потерял. Странная ситуация была, её у него то ли украли, то ли из машины забрали. Я не помню, если честно. - Да не слушайте его, девочка, - усмехнулась женщина и поставила кружки на стол. Отодвинула стул, села к ним. Мужчина без какой-либо обиды усмехнулся ей и сразу потянулся к кружке, отпил, хотя вода была очень горячей, - брешет этот Сербский всё. Я же с его женой общалась какое-то время, а потом меня даже на поминки не позвали. Она его боялась жутко, он видимо после этой истории кукушкой совсем поехал. Так вот, мне потом слухи донесли. - Ой, да перестань. - Помолчи. Вон, у девушки на футболке написано «редакция требует крови», так что говорю, как есть, - она засмеялась, Петров махнул рукой, но тоже посмеялся. Всё в этом доме создавало какую-то уютную атмосферу и своего рода идиллию, - слухи среди нас были. Среди жён. Что пуговицу ту и нашли рядом с трупом Сербского. Что он тогда почему-то это дело сам разваливать начал и что его вина съела. Вот он голову себе и прошиб, - Екатерина покрутила у виска, имитируя стрельбу. - Слухи такие действительно ходили, это правда. Не доказано, правда, ничего. Я на его труп выезжал с другими ребятами, никакой пуговицы там не было. Но знаешь, Юля, нет дыма без огня. - Конечно, вон, от копеечной свечи Москва в свое время загорелась *** Общежитие было…неплохим? Петя понятия не имел с чем сравнивать, он никогда в общагах не жил. В свое время отец угрожал, что мол если будет выебываться – в кадетский корпус отправил, но до этого, слава богу, не дошло. Пахло здесь сыростью, это да, но в принципе вся обстановка была сносной. Видно было, что не бесплатная общага для студентов. Коридор был длинным, где-то здесь располагалась общая кухня и ванная комната. Внизу сказали, что некий «Илюша Горюнов» проживает в четвертой комнате, что справа. Игорь уже успел несколько раз спросить Петю «ты точно уверен, что это хорошая идея?» И Хазину было очень приятно осознавать, что Игорь переживает именно за него. Что он на его стороне чего бы не было в результате этого разговора. Что не осуждает и поддерживает. Петя, наверно, последнее чего ждал – так это поддержки Игоря, который весь такой правильный, идеальный, у которого цель жизни ловить преступников. После этих вопросов Петя окончательно решил, что поступает правильно, и решительно постучался в комнату, где должен был жить Илья. Игорь отодвинул его немного назад, мало ли что взбредёт в голову Горюнову. Игорь на самом деле сочувствовал этому парню, искреннее, но не мог почувствовать какой-то злости к Пете. Прямо с их первой встречи не мог, когда ему голову разбили и он как побитый котёнок сидел в квартире майора и пил Юлькин чай. Гром прекрасно понимал, что Петя в его защите, по большому счету, совсем не нуждается. Что он взрослый мент, прошедший через многое, наверняка дерётся хорошо, но поделать с собой ничего не мог. Игорь, наверно, просто боялся его потерять. Вот так вот потерять – безвозвратно и окончательно. Не разругаться, не расстаться, а потерять навсегда. - Да кто там, - из комнаты послышались шаги. Дверь открыл он – тот самый Илья Горюнов. Игорь его тогда не разглядел толком, но был уверен, что это был он. Хазин буквально побледнел, сглотнул, Илья раскрыл рот, но быстро нахмурился и в его глазах мелькнул испуг. Злость и испуг, точно, - учти, мудак, если в этот раз ты на меня наручники наденешь – я всё полицейским расскажу. И про подлог, и про четыре года. У Хазина в горле застряло «ты всё равно ничего не сможешь доказать, это невозможно». Петя был в этом уверен, но ведь до этого он был уверен, что его и с закладкой не возьмут, а вот тут такой прикол на днях. Он смутно вспомнил недавние посиделки в отделе в ожидании СИЗО и выдохнул, пытаясь сдержать колкости. Он только решился что-то сказать, но за него сказал Игорь. Видимо, он заметил, что Петя молчит уже достаточно долго. - Мы тут не за этим, успокойся парень. Горюнов узнал этот голос. Это был тот самый человек, который тогда остановил его в подворотне. С одной стороны этот двухметровый мужик его очень сильно бесил, а с другой – Илья, вроде как, был благодарен ему. Если бы не майор, ему бы впаяли рецидив, к убийству мента при исполнении добавили ещё удошный срок. И всё. Сейчас у него хоть какой-то шанс был начать новую жизнь. Он и начал. А тут пришел Пётр, блять, Хазин и всё как всегда. - Да, мы…я вообще поговорить пришел. Да. Ты же хотел? – Хазин кое как выдавил из себя слова, пытаясь не сталкиваться со взглядом Горюнова. Он выглядел совсем не таким борзым как тогда в переулке, Петя даже стоял сейчас как-то по-другому, ссутулившись. Игорь посматривал на него, не зная как приободрить. - А дружка ты типа в охрану взял? Он чё тебе платит чтобы этому сучёнку морду не разбили? – Игорь поморщился. Он с пониманием относился и к происходящему, и к Илье, но желание ударить этого человека у него было сильным. Даже слишком. Гром в принципе был быстро выходящим из себя человеком. - Мужик, слушай, разговаривай нормально, - Гром всё-таки подал голос, его самолюбие тоже задели, но Петя быстро одёрнул его за рукав куртки и пробубнил что-то типа «бля, Игорь, тихо». Горюнов смотрел на это с раздражением, хотел было что-то ответить, но в итоге вышел из комнаты и побрёл на кухню. Ребята пошли за ними, видимо в комнате был кто-то ещё. Петя боялся, что Илья не будет говорить с ним в присутствии кого-то, но и одному идти сюда было глупо. - Чё хотел? Чай не предлагаю, у меня на жизнь то денег толком нет, с судимостью, представь себе, никуда не берут, - днём в общежитии было пусто, все работали, странно что тут делал Горюнов. Хазин подумал, что наверно и правда зря. Надо было просто оставить его в покое и не приходить. Живот скрутило от страха так, будто он готовится к важному экзамену, который если не сдаст – получит от отца. - Я знаю, что это вряд ли что-то изменит, но я это…, - Петя вздохнул, выдохнул, сел за стол. Игорь стоял за ним, ближе к арке в кухню. Он старался не нарушать их диалог, но при этом оставался рядом, на подхвате, - я извиниться пришел. Знаю, что глупо, но…я…мне правда жаль, Илья, - Хазин посмотрел в его глаза, Горюнов в этот момент стоял у столешницы и сначала скривился, но потом с удивлением поднял брови. Это было странно, ведь буквально несколько дней назад этот же Петя, блять, Хазин говорил ему «ещё семь лет хочешь? К мамке своей иди». А тут вот, извини. Нихуя себе. У Игоря поднялись уголки губ в лёгкой, едва заметной, ухмылке. - Ну ахуеть теперь. Извини? И что мне твои извинения? Ты у меня всю жизнь отнял, у меня мать умерла пока я в тюрьме был. Ты хоть знаешь, что это такое, когда умирает единственный человек, на которого ты можешь опереться, а тебя даже на похороны не отпускают? Потому что по тяжкой сидишь. По тяжкой не за что, - Горюнов поправил свой свитер-водолазку, попытался успокоиться. Он на самом деле просто не понимал, что могло случиться такого у Хазина чтобы он сейчас припёрся к нему. - Мне правда жаль. Ты тогда начал меня толкать, орать, я думал попугаю сроком. Посидишь пятнадцать суток. А в итоге…, документы сразу в суд отправили. Отец кому-то сказал. Думал, что я наконец-то что-то дельное сделал. Перед друзьями хотел похвастаться, —Петя говорил честно, он уже не смотрел в глаза Горюнову, не мог просто. Он, кажется, понял почему употреблял, ничего не чувствовать намного легче чем разгребать всё своё дерьмо. Было сложно, но у него груз как будто с плеч упал, - я бы денег тебе предложил, помощь какую-то с похоронами. Но знаешь, меня и так жизнь наказала, у меня у самого ничего и никого нет. И денег тоже. Но у меня как зарплата придёт, я могу какую-то часть отдавать, не знаю, - у Пети двигалась челюсть, побочный эффект долгого употребления наркотиков, такое как привычка ещё года два не проходит. У некоторых навсегда остается. Горюнов замолчал. Повисла тишина, но не напряжение, не давящая, просто тишина. Игорь смотрел то на Хазина, то на Горюнова. Было ощущение, что Илья либо сейчас схватит нож, либо пожмет плечами. Это продолжалось минуту, может две. Друг другу в глаза никто не смотрел, взглядами не пересекались. - Зачем мне твои деньги? Не всё деньгами измеряется, Хазин, - спокойно ответил Илья, он был и правда очень удивлен, может даже напуган. Было заметно, что не знал, как ответить и что говорить. Вроде как боль дикая сжирала изнутри. Убить этого Хазина хотелось. А вроде и облегчение, спокойствие. Он ведь эту месть вынашивал столько лет, а в итоге Хазин сам сидит здесь перед ним на стуле и извиняется. Илья сел за стол напротив Пети, - мудила ты полный, Хазин. Но знаешь, я ещё тогда в подворотне понял, что смысла никакого злиться и мстить тебе нет. Это уже произошло, что я могу изменить? У меня вон, работа вроде появилась. Я книгу хочу написать, всю жизнь хотел. - Прости меня, пожалуйста, - Петя как-то растрогался в этой атмосфере и протянул ему руку, положил на запястье, пока Илья держал свои руки на столе. Он как-то недоверчиво и непонимающе глянул на этот жест, Игорь поймал себя на мысли вроде ревности, но сразу откинул это. Если Пете было важно извиниться, то пусть делает что хочет. Чем бы дитя не тешилось главное, чтобы не кокаином. В комнате снова повисла звенящая тишина и Илья всё-таки отдернул руку. Хазин сейчас на него смотрел таким глазами, что его скорее не ударить хотелось, а по плечу похлопать. - Проехали. Пусть прошлое остается в прошлом, - Илья вдохнул, посчитал до трех, не помогло, потом сделал это ещё раз и выдохнул, - ладно. Чай будете? *** Конечно, дружескими посиделками это даже с натяжкой назвать язык не поворачивался. Они пили чай почти все полчаса молча, Петя спросил, что он может сделать для Горюнова. Если не деньги, то может какими-то продуктами, тот же чай, например. Но Илья эти подачки не принимал, хотя сам явно не отказался бы от пары тыщёнок в кармане. Лишним не будет. Гром всё это время молчал, наблюдал за их взаимодействием и вспомнил как когда-то Разумовский сказал ему про незакрытые гештальты. Он, Игорь, если честно, не особо понял о чём эта фраза, а сейчас, кажется, начал понимать. Хазин стал за эти сорок минут каким-то другим, может это ненадолго, но тем не менее. Он расслабился, даже выпрямился, за этим было интересно наблюдать. Игорь давно заметил, что у Пети проблемы с тревожностью, что у него постоянно глаза бегают, челюсть ходит, тремор рук и всякое такое. Гром был хорошим следователем, хоть может многие и думали, что он кроме как бить морды ни на что не годен. На самом деле он хорошо изучил поведение людей за годы службы, и сейчас мог поставить весь свой ближайший аванс на то, что Петя выглядел расслабленнее. И спокойнее. - Я тобой очень горжусь, Петь Кинул Игорь, придерживая дверь подъезда. Петя повёл плечами, будто ничего не слышал, но сам коротко улыбнулся. Они шли к дому сына Сербского по навигатору Хазина, молча и стремительно. Игорь видел, как у Пети в голове что-то происходит, но докапываться до него сейчас не было никакого смысла. Он сам прекрасно может справиться со своей головой. Майор постоянно забывал, что рядом с ним взрослый человек, в первую очередь такой же, как и он – мент и мужчина, пусть немного младше, ниже, но тем не менее. Игорь часто испытывал такое к людям, даже к тем, кого особо то и не знал. Он ко многим друзьям, например, к Димке, относился как к детям, которых надо опекать. Юля объясняла, что это какая-то установка отца на защиту других, может перерасти в созависимость, а это не очень круто. Но с Петей все было как-то иначе. К Пете он испытывал очень странные для него чувства с самого момента появления Хазина на горизонте. Игорь не был тактильным человеком, и обычно, когда встречался с кем-то, предпочитал обходиться безо всех этих поцелуев и объятий. Сашка какое-то время очень злилась на него из-за этого, и он был уверен, что до сих пор злиться. А с Петей как-то физически была необходима близость, не важно какая, прикосновение к волосам или похлопывание по плечу – просто Хазина хотелось касаться, Хазина хотелось обнимать и, конечно, Игорь понял сегодня утром, что не всё так невинно, как на первый взгляд. Сначала он пытался отбросить мысли о том, что его привлекают мужчины. Ну вот Петя, просто его хочется уберечь, это понятно, тем более если вспомнить этимологию их знакомства. Хочется обнять. Ну и что, он же и Юлю иногда обнимает, и Диму. Просто потому что испытывает к ним положительные эмоции. Он даже тогда на кухне сидел и думал, ну мало ли, момент такой, у него же давно никого не было. А сегодня утром все иллюзии как-то рухнули, его реально возбуждал мужик, а конкретно Хазин, а конкретно даже не голый или как-то вопиющи одетый, а просто лежавший в его кровати в свободной футболке, которая слегка съехала с плеча. Грому как-то ещё в академии сказал какой-то идиот, мол чтобы разобраться нравится ли тебе человек – попробуй представить секс с ним и подрочить. Так вот, Игорь прошел сегодня все стадии отрицания, находясь в собственной ванне. - А ты уверен вообще, что это тот самый адрес? Мб Стасик наш что-то напутал? – голос Пети вырвал его из мыслей о непотребствах. И хорошо. Иначе стояк в джинсах смотрелся не особо уместно при допросе. Они остановились у дома старого фонда, тут обсыпался кирпич, выглядело всё крайне не очень. Подойдя ближе, можно было увидеть табличку «В здании будет проводиться реконструкция с октября 2021 год по февраль 2022, идет переселение квартир: 16, 22». Квартиры Алексея Сербского здесь не было, но судя по тому, что Стас им отправил 71 квартиру – её тут априори не было. Так подумал Хазин. Гром же подумал, что во многих старых Питерских домах исчисления квартир проводятся очень странно, а если здесь располагались коммуналки – то вообще тухляк. Игорь достал телефон и посмотрел на сообщение, присланное Городецким. - Да она вроде. Точно она, не думаю, что он ошибся адресом. Откуда то же он его взял, а здесь один такой дом, - заявил Игорь и поморщился, - в любом случае стоит проверить. Домофона на 71 квартиру не было, здесь в целом домофона не наблюдалось, вход был по ключу. Петя подумал, что ждать пока кто-то выйдет было бы слишком долго, здесь же почти никто и не жил. А вот Игорь взялся за ручку подъезда, уперся ногой в стену и одним легким движением открыл её. Спасибо, что не сломал, она вроде ещё закрывалась. Хазин усмехнулся, когда его пропустили и посмотрел на Игоря с ухмылкой. В парадной было тепло, лифт вроде как не работал. Они решили не проверять. Петя снял перчатки, сунул их в карманы, и они пошли наверх, смотря на номера квартир. Квартиры и правда были в беспорядке, где-то была 108, а где-то 14. На втором этаже из коммунальной квартиры, видимо той самой 16-ой, откуда еще не съехали, доносился шум и голоса. На остальных было абсолютно пусто. Так они дошли до шестого этажа, где и находилась 71 квартира. Петя запыхался, выдохнул и постучался. Игорь заметил звонок и нажал его. Провода были срезаны, квартира опечатана. Дата опечатки имущества – 2017 год. Потрясающе. - Напиши Стасу, может он реально что-то попутал. Пока Игорь печатал сообщение Стасу, Хазин отошел куда-то на лестницу к окну. Из окна был виден двор, не особо приятное зрелище. Несмотря на всю эту разруху здесь было очень красиво, тепло, и, если бы Хазин был бы сейчас студентом – не отказался бы здесь выпить. А нюхать-то как здесь было бы приятно, закачаешься. Игорь даже снял кепку, чтобы ничего не отвлекало от важной переписки и сел на лестницу, положив её рядом. Пахло пылью. Стас не отвечал. Молчи, когда бухой сосед на свою тёлку кричит Когда в подъезде снова кто-то мрачно торчит Когда в квартиру напротив приезжают врачи Эта песня звучит, моя песня звучит Кис-кис - Молчи - Только не надо думать, что я это делаю для того, чтобы понравиться тебе. Я правда хотел с ним поговорить, - Петя сел на подоконник и смотрел на старый лифт, который кажется, всё-таки не функционировал. Он похлопал по карманам пальто, хотел найти сигареты, но сигарет нигде не было, и он просто обречённо вздохнул. - Ну чё ты опять несёшь, ты мне нравишься вот таким, какой есть. И мне не важно испытываешь ты муки совести или нет, Петь, - Гром поднял голову на голос Хазина и как-то ласково улыбнулся. Петя поймал его взгляд и поджал губы, - я просто сказал это…потому что…потому что действительно горжусь тобой. Потому что я бы, наверно, так не смог. Менять себя и извиняться перед кем-то – это очень сложно, - Игорю хотелось рассказать про свои случаи, когда ему нужно было бы извиниться, такого было много, он не святой. Но решил оставить это на потом. Хазин усмехнулся, нервно зачесывая волосы назад и рассматривая свои кроссовки. Надо бы купить какую-то более теплую обувь. Он прохрустел пальцами будто боксёр, готовившийся к бою, и неловко улыбнулся Игорю. - Да ладно, ты же тоже меняешься. Может, я слишком мало тебя знаю, но мне кажется меняешься, по крайней мере со мной, - парень дёрнул плечами и снова поджал губы. Было заметно, что разговор Пете даётся с трудом. - Да? Я этого не замечаю. - За собой никогда ничего не замечаешь, пока другой не скажет, - Хазин пододвинулся и хлопнул по подоконнику рядом, мол садись, но Игорь решил, что ещё в студенчестве насиделся на подоконниках в парадной и просто встал со ступенек, подходя поближе. - В этом наверно и смысл любых отношений, - Игорь сказал любых, потому что до сих пор не понимал, что между ними происходит и очень не хотел говорить с Петей на этот счёт. Ему и так всегда с трудом давались разговоры о чувствах, а с Петей тем более, - менять друг друга к лучшему и идти на уступки. - Думаешь, ты на меня так повлиял? - Не знаю, я совершенно не хочу менять тебя, я просто хочу, чтобы твоя жизнь стала хотя бы немного лучше, - Игорь не знал, как правильно сказать, времени подумать было мало, и он растерянно посмотрел на Хазина, но Хазин лишь улыбнулся ему. - Знаешь, я всю жизнь думал, что любовь это про эгоизм какой-то. Про то чтобы хотеть быть с человеком, не отпускать его от себя, про секс, про ревность и всякая такая хуйня, - Хазин хоть и чувствовал себя намного комфортнее с Игорем, чем раньше, но все равно с трудом подбирал слова. Он знал, что Игорь точно не принимает свои чувства в полной мере, и боялся, что скажет что-то, что испугает Грома, - а теперь мне кажется, что любовь вообще не про это. Типа про то, чтобы думать не о себе. Про то, чтобы желать человеку, которого любишь всего самого хорошего с тобой или без тебя. Не важно. Я всегда Нинке говорил, что не отпущу её никогда, а ведь ей было хуёво со мной. Это разве любовь? - Я никогда об этом не задумывался, если честно, - Гром подошёл ещё ближе к Пете, встал перед подоконником, они теперь были почти одного роста, благо подоконники в парадных были высокими. Хазин потянул его за куртку к себе, уткнулся носом ему в шею. - Тебе со мной комфортно? Только если честно. - Комфортно, Петь, - Игорь запустил руку в его волосы, после того как Хазин их помыл они стали намного мягче, но гель, которым Петя упорно пытался создать укладку, несмотря на питерский ветер, все равно не дал ощутить это в полной мере, - просто непривычно очень. Ты такой ну…ты же не девушка, я не знаю, что с тобой делать, как с тобой разговаривать, - Хазин посмеялся и поднял голову, вглядываясь Грому в глаза. - Ставлю сотку, что ты и с девушками не особо хорошо разговариваешь, - Игорь тоже усмехнулся и просунул вторую руку Пете под пальто, на талию. — Ну это тоже верно. Я вообще в этом не силён. Мне кажется, что моя бывшая до сих пор хочет подать на меня иск в суд. - Ты мне ничего про неё не рассказывал, мне даже интересно это услышать, - Хазин притянул Игоря к себе за подбородок, чтобы поцеловать. Их первый поцелуй тогда вышел очень странным, с Петей такого не было даже когда он впервые поцеловался с кем-то в школьном туалете. Это была Лена из параллельного класса, которая бегала за ним, потому что Петя приезжал в школу на красивой машине с личным водителем. За ним все девчонки бегали, он вообще быстро получал то, что хотел. А сейчас всё было как-то не так. Игорь на этот раз очень быстро перехватил инициативу на себя, протолкнул язык в рот и даже прикусил нижнюю губу. Ему вообще очень давно хотелось снова поцеловать Хазина и сейчас он особо не сдерживался. Для Пети это было странно, как и то, что вместо гладкой ухоженной женской кожи он снова столкнулся с щетиной Грома, подумал, что, наверно, нужно заставить его побриться. А с другой стороны, это даже как-то нравилось. Игорь переместил уже и вторую руку на талию Пети, наклоняясь ближе, а Петя обеими руками притягивал его, разместив их на шее Грома. - Ты сейчас задушишь меня, - Игорь с трудом разорвал поцелуй, усмехаясь, Петя ослабил хватку и в очередной раз улыбнулся ему. Гром впервые видел его именно с такой улыбкой. Если раньше Петя улыбался, то все равно не так открыто, - меня так бесит твоя водолазка. - Ну сними ее если хочешь, - без зазрения совести выдал Хазин, по сторонам он совершенно не смотрел. Да и кто тут будет ходить, последний этаж полуразрушенного дома, где почти никто не жил. - С ума сошёл, мы в парадной, - Игорь никак не мог убрать эту глупую улыбку со своего лица, он последний раз чувствовал себя таким счастливым, наверно, только в детстве. И тогда это было никак не связано с влюблённостью. - Ну и что? - Тут холодно, Петь, - Хазина дико забавляло то, что Игоря сейчас заботило только это, а не то, что они, между прочим, в общественном месте. А Гром всё ещё стеснялся своих чувств к Пете, Петя это знал, хоть они об этом и не говорили. - Да поебать, у вас тут парадные топят лучше, чем у нас квартиры, - Хазин вряд ли пошёл бы на что-то такое в своей жизни, если бы не Игорь Гром, и уж точно жалеть об этом не будет. Он абсолютно спокойно убрал руки с шеи Игоря и стянул с себя пальто, которое упало позади него и ударилось об окно. - Бля, Петь, ты серьезно? – Хазин спокойно пожал плечами, притягивая Игоря к себе обратно за пряжку ремня на брюках. Где-то очень далеко внизу в какой-то из квартир заиграла музыка. Точно, в этом доме наверняка есть какая-нибудь коммуналка с соседями-алкашами и полуразрушенными стенами. Парадная была очень красивой, но тут всё буквально рушилось на глазах, даже жалко, что правительство ничего не делало. - Да ладно тебе, чё ты, хули нет то. - Застудишь себе почки, будешь знать, — это единственное, что успел произнести Игорь, пока подцеплял края водолазки и довольный стягивал её с Хазина. Это был очень странный опыт, но у Игоря сейчас даже мысли не возникало остановить всё это безумие. А пока наплевать на жалость Задыхаясь вновь от удушья Не смотри, опусти глаза вниз Не слушай Петя, как оказалось, был очень даже хорошо физически сложён, ему не хватало пары килограмм, может быть даже побольше. Неудивительно, всё-таки Хазин в первую очередь был ментом с хорошей физической подготовкой, а потом уже наркоманом с недосыпом и недоеданием. Игорь поймал себя на мысли, что, откровенно говоря, сейчас просто пялится. Петя в очередной раз засмеялся, но потом снова притянул к себе Грома. Но Игорь ловко промахнулся мимо его губ и припал к шее так, будто он очень давно хотел это сделать. Он и правда очень давно вынашивал в себе эту идею. По телу Хазина пронеслись мурашки от каждого прикосновения губ Игоря, отражаясь сильным возбуждением. Он никогда не думал, что его будет заводить то, что его сейчас лапает и целует взрослый мужик, но вполне принимал это в себе. Даже, может, ловил кайф с того, что он мог отдать кому-то контроль и не думать, что делать хотя бы на время. Петя запрокинул голову, ощущая как Игорь успел поставить ему засос где-то ближе к ключице, это было так глупо и по юношески, ни Игорь, ни Петя не успели почувствовать подобного в подростковом возрасте, и теперь Гром явно решил закрыть все гештальты, связанные с засосами одним разом. Петя запустил руку в его волосы, сейчас даже холод совсем не ощущался. Он потянул Грома за ворот куртки, требовательно пытаясь её стянуть, Игорь вовремя это заметил и вопрос с курткой решился так же быстро, как и с пальто. - Пиздец, Игорь, меня мажет от тебя как от кокаина, это вообще нормально? – Хазин дотронулся рукой до своей шеи, чувствуя один из мокрых следов, оставленных Игорем, пока тот стягивал с себя футболку. Где-то внизу, всё там же далеко-далеко, послышались голоса людей. Они вышли на лестничную клетку покурить, о чём говорили было не ясно, но кажется ругались. Петя помутневшим взглядом смотрел на оголенный торс Игоря и думал, что очень странно, что за ним не бегает вереница из девочек-стажёрок со стаканчиком кофе в руках. А может и бегают, черт их знает. - Петь, ты мне так нравишься..., мне никто никогда так не нравился, - Игорь сказал это в пол голоса, чтобы не привлекать внимание тех людей снизу и снова вернулся к его шее, укусил за подбородок, Хазин прошелся руками по его плечам, прощупывая мышцы, Игорь был очень теплым, может даже горячим, это было удивительно, жил то он в Питере. - Бля ну поцелуй меня уже, заебал, - он рвано выдохнул, пытаясь привести свое дыхание в порядок, но не успел. Игорь очень быстро припал к его губам, он целовался очень требовательно и с напором, от того Грома, что был тогда в квартире не осталось и следа. Возбуждение Пети уже было настолько сильным, что если бы он имел навыки минета, опустился бы на колени прямо сейчас, но сосать Хазин не умел. Он вообще не представлял, что они будут делать в будущем и как будет выглядеть их первый полноценный секс, но сейчас это было абсолютно не важно. Хазин попытался расстегнуть ремень Игоря, но как оказалось с закрытыми глазами и в таком положении это было достаточно затруднительно. И как девчонки с этим вообще справлялись оставалось для него загадкой. Майор с трудом отстранился от него и сам начал расстегивать себе брюки, пряжка брякнула, поддалась не сразу, Игорь явно торопился, Петя всё ещё надеялся привести свое дыхание в порядок. Люди внизу не уходили с лестничной клетки, но и не слышали происходящего на верху, по крайне мере Хазину хотелось так думать. - Блять, можно я сниму твои пижонские брюки, - выдал Игорь, после того как ремень все-таки был побежден. Петя с непониманием глянул на него, сначала думая, что Гром наверно не до конца понимает, что он не с женщиной и у них сейчас максимум, что получится – это подрочить друг другу. - Нахуя? - Просто хочу видеть тебя. - Уже не так сильно волнует мое здоровье, да? – Петя посмеялся, они продолжали говорить вполголоса, люди внизу притихли, и Хазин даже испугался, что это из-за них, но потом резко перевел взгляд на Игоря и кивнул, расстёгивая свой ремень. С этим было намного легче – ремень от «Лакост» расстегивался одним нажатием. Прикосновений Игоря сейчас очень не хватало, как и самого Игоря, который увлеченно занимался тем, что стягивал с Хазина его узкие брюки, попутно проклиная всё и всех вокруг. Ноги Пети обдало легким холодом, который сейчас всё так же не сильно ощущался, ощущалось возбуждение, очень хотелось прикоснуться к себе, но он подумал, что всё-таки не просто так завёл себе мужика и опять отпустил контроль. Игорь очень ловко справился с его брюками, несмотря на трудности, и даже сам стащил с него кроссовки, которые, благо, снимались очень легко. Пальто с грохотом упало на пол, ну там все таки была ксива, капли, перчатки и…телефон. Хазин подумал, что вернется к этому позже, а потом подумал, что в будущем обязательно заснимет что-нибудь из их личной жизни на память. Грех такое не записать. Следующее, что он почувствовал – это губы Игоря на своем бедре, он сначала вообще не понял, как Игорь успел так извернуться, и что сейчас происходит. Люди снова начали ругаться, на этот раз было понятно, что это две женщины. Хотелось посадить их лет на пять. Гром прикусил кожу на его правом бедре, и Петя, неожиданно для себя, громко простонал. Он сам не понял, что произошло и прикрыл свой рот рукой, было очень стыдно. Голоса внизу полностью затихли. - Блять, Игорь, хватит, ещё будет время, иди сюда. Гром с напряжением обернулся, но потом всё-таки махнул рукой и приложил ко рту палец в жесте «тише, еще не хватало чтобы на нас ментов вызвали». Это и правда было бы каким-то сюром. Игорю очень хотелось накинуться на плечи Пети, хотелось вообще не так, в квартире, в кровати, в тепле и дольше. Хотя, в их положении, конечно, было что-то возбуждающее. Гром сначала думал накинуть обратно на Хазина пальто, он был уверен, что смотрелось бы оно на голом теле потрясающе, но потом вспомнил, что у него там куча вещей, расфасованных по карманам, и поднял свою куртку - Ну ты серьезно, дядь? – Хазин сначала вообще не понял, что Игорь хотел сделать, но, когда куртка оказалась на его плечах – послушно просунул руки в рукава и цокнул языком. Внизу вышел какой-то мужик, явно пьяный, было плохо слышно, о чём они говорят, но в конце он крикнул тем женщинам «да опять какие-то малолетки на крышу забежали, что вы раскудахтались, дуры». Игорь на это чуть не засмеялся и оглядел Петю взглядом сверху вниз, выглядел он сейчас просто потрясающе. Хазин сомкнул руки на его талии и укусил куда-то в плечо. Это был очень странный, но приятный опыт, ему нравилось, что Игорь смотрит на него сейчас вот таким вот взглядом, хотелось пошутить про то, что они сейчас не в картинной галерее, но Петя не успел. Рука Игоря прошлась по его бедру, сжала выступающую тазовую косточку. Хазин был угловатым и худым, Игорь уже ощутил сегодня утром, что спать с ним из-за этого было довольно сложно. Майор наконец-то провел рукой по ткани трусов Хазина, нащупывая член. Петя на секунду растерялся, ему же по идее тоже нужно было что-то делать, а его уже нещадно крыло от одного ощущения того, что к нему прикасаются через ткань. Он попытался приспустить трусы самого майора, но в итоге с него свалились и джинсы, пряжка с грохотом стукнулась об пол. - Ну тихо, что ты делаешь, - усмехнулся Игорь, несмотря на то, что у них обоих это был первый опыт, Гром явно чувствовал себя уверенней. Всё равно изначально вся инициатива исходила от Пети, - ты такой красивый сейчас, пиздец, - Игорь сказал это ему куда-то в щеку, а потом прикусил мочку уха. Он все еще дразнил Петю медленными поглаживаниями, из-за чего у Хазина окончательно сбилось дыхание. Петя особо решил не фамильярничать и быстро разобрался с трусами Игоря, а затем бесцеремонно отодвинул его от себя за подбородок и надавил на щеки. Он просунул ему в рот три пальца и ухмыльнулся. Дрочить кому-то на сухую – было очень плохой идеей и на этот раз позиции сдал уже сам Игорь. - А вот будешь пиздеть, я начну без тебя, - Хазин почувствовал себя уверенней, он решил, что всего должно быть поровну и прикусил кожу на шее Игоря, а затем оставил багровую отметку. Внизу, кажется, было уже не до них, в коммуналке оставили дверь открытой, видимо, чтобы выходить покурить, там играла какая-то из песен «Машины времени», в общем классическая обстановка Петербургской парадной. - Петь, ну у меня же нет водолазок, - обреченно сказал Игорь с легкой усмешкой, когда пальцы Пети переместились ближе к его паху. Хазин в очередной раз выдавил из себя ухмылку, в его мутных черно-коричневых глазах буквально сверкали искры. Он прошёлся рукой по члену Игоря, наблюдая за его реакцией. Гром издал сдавленный хриплый стон, долго стоять в ступоре от действий Пети он не собирался, и сразу же впился в его губы. Они снова столкнулись зубами, как в тот раз на кухне, но на этот раз Игорь был намного настойчивее и даже после этого не собирался отстраняться. Он последовал примеру лейтенанта и приспустив его понтовые боксеры от Кельвина Кляйна, вытащил его член. Петя был возбужден, наверно, даже больше, чем Игорь. Гром отстранился, придерживая второй рукой Петю за горло, прощупывая кадык большим пальцем. Он решил не устраивать театральных представлений и просто плюнул себе на руку, сразу провел ей по члену Пети, оглаживая пальцами головку, из-за чего Хазин опять издал достаточно громкий стон. На этот раз у него никакого стыда по этому поводу не возникало. Игорю очень нравился голос Пети, он не был похож на стоны девушек во время секса, но привлекал Грома намного больше. Игорь вообще чувствовал себя намного расслабленное и комфортнее от осознания того, что Петя разделяет его возбуждение, и это не он один такой двадцативосьмилетний спермотоксикозник. Петя постоянно сбивался, дрочить другому человеку было сложнее, чем он думал, тем более в таком положении. Игорь убрал руку с его шеи и переместил на бедро, чтобы тот не елозил и не качал бёдрами, но Хазин умудрялся дёргаться даже в таком положении. - Если…ты в следующий раз не трахнешь меня в своём полицейском управлении…, то нахуй такие отношения вообще, - Петя сбился несколько раз, пока говорил эту фразу. Если раньше у него ещё были сомнения по поводу их дальнейшего сексуального опыта – сейчас никаких сомнений не возникало от слова совсем. Хазин сжал руку Грома на своем бедре и наклонил голову, у него никак не выходило поймать нужный темп, двигая рукой и сосредоточиться не только на себе. Игорь с этим пока что справлялся. Отношения? Игорю не показалось? Он сказал "отношения"? Это так странно. У Грома возникло то же ощущение, что и у Пети тогда, когда они пересеклись в отделе. Ощущение будто у них всё спокойно, будто всё идёт так, как должно идти. Петя снова издал что-то похожее на мычание, маскируя рвущиеся стоны. Казалось бы, обычная дрочка, но ощущения были совсем другими. - Пиздец, почему ты у меня такой громкий, - майор запустил руку в волосы Пети и оттянул его за них назад, чтобы как минимум увидеть его лицо, на которое постоянно падала челка. Хазин недовольно простонал, волосы это вообще была его больная тема, но потом опять сорвался на протяжное мычание, хватая воздух носом. Игорь сразу же заткнул его своими губами, Петя положил руку на его щеку, не желая отпускать от себя. Поцелуй получился смазанным, Игорь в итоге провел носом по его щеке, окончательно отпустил волосы и снова поцеловал. Хазин быстро ушел от настойчивого поцелуя, он начинал задыхаться и хватать воздух ртом. Большой палец Игоря снова прошёлся по чувствительной головке уже и так сильно возбуждённого члена, изо рта Пети всё-таки вырвался очередной громкий стон. Игоря нереально крыло от такого Хазина, возбужденного и скулящего, и было уже как-то плевать и на людей внизу, которые если бы стояли сейчас на лестничной клетке, то точно бы услышали, и на Стаса, который решил позвонить. Телефон Игорь оставил там же где и кепку – на ступеньках, и сейчас вообще не волновался по этому поводу. А вот Петя пытался сохранять рассудительность, и как только Гром решил провести рукой по его талии и притронуться к соскам, перехватил его руку. - Успеешь…еще меня полапать, - он сглотнул слюну и сначала подумал, что неплохо было бы закрыть свой рот рукой, а потом открыл рот и притянув руку Игоря к себе, захватил губами два пальца. Гром надавил ими ему на язык и несильно сжал челюсть рукой. Он боялся, что такой способ заглушить Хазина закончится тем, что он просто начнет кашлять, но видимо с плохим рвотным рефлексом Пете очень повезло. Даже у Игоря теперь появилась мысль всё это заснять. - Чему вас там в Москве учат, лейтенант Хазин, - Игорь усмехнулся, правда у него и у самого вырвался довольный стон, когда он посмотрел на Петю. Майор уткнулся лбом в плечо Хазина, а тот наконец-то нашел куда пристроить свою свободную руку и сначала положил ее на талию Грома, а потом всё-таки вцепился ею в подоконник. Теперь вместо стонов у него выходили какие-то странные гортанные звуки, как будто он параллельно еще и сосал кому-то, но зато слышно его почти не было. Игорю это не нравилось, но он мысленно уже успел выебать Петю на всех поверхностях своего дома, где они уже не будут никого стесняться. Почему-то сейчас ему отчётливо казалось, что всё так и будет. Что они закончат это грёбаное дело и будут жить вместе. Все проблемы можно было решить. Он надеялся, что можно. Игорь укусил Петю сквозь собственную куртку в плечо, тот жалобно глянул на майора, показывая взглядом, что если Гром продолжит в том же духе, то его, Пети, надолго не хватит. Поразительно, раньше у Хазина такого не было, прошло ведь совсем мало времени. Хотя утверждать это точно было бы странным, они сейчас были вроде как вне времени. Как-будто ничего кроме них и этого старого подоконника в мире не осталось. Время просто остановилось, заморозилось, на всё было откровенно похуй. Собственное возбуждение у Игоря отошло куда-то на второй план, он очень хотел увидеть, как Хазин кончит от его рук, вот так вот, в этой старой парадной с людьми где-то внизу, которые снова вышли на перекур. Обороты он не сбавил, скорее даже наоборот. Игорь все-таки решил оторваться на груди Хазина, он не был уверен, что с парнями это работает так же, как и с девушками, но чисто из спортивного интереса припал губами к левому соску, провёл по нему языком, из-за чего Петя, как ни странно, выгнулся, а потом прикусил его. Хазина от этого никогда не торкало, хотя, наверно, никто и не пытался. Опыт с парнями у него был один: в туалете клуба, ему отсосал какой-то смазливый мальчик за полку кокаина. Петя сжал край подоконника ещё сильнее, у него даже костяшки побелели. Свел брови к переносице и зажмурился, прикусив пальцы Игоря, из-за чего тот отстранился и стал быстрее двигать рукой, которая уже порядком затекла. Этот стон не заглушили даже пальцы Грома, которые нормально так пострадали. В итоге Хазин кончил прямо на руку Игоря, захлебываясь собственной слюной. Игорю, после увиденного, хватило минуты, может даже меньше, чтобы кончить следом. Прямо как в порнухе, которую он в своё время нашел на кассетах отца. Уткнувшись носом в шею Хазина и сорвавшись на стон. Он вытащил пальцы изо рта Пети, прошёлся большим пальцем по его губам и размазал слюну по щеке. Хазин всё-таки закашлял, схватившись за горло. Они оба пытались отдышаться, но это казалось сейчас нереально сложным. Гром только сейчас почувствовал резкую боль от укуса и услышал, что им всё это время бесконечно названивали. Рассудок начал к ним возвращаться, Игорь даже почувствовал стеснение и укол совести за такое хулиганство и осквернение исторического здания. Что думал Петя - оставалось загадкой, его взгляд всё ещё был мутным, но холод вернулся обратно и он мысленно проматерил и поблагодарил Игоря за то, что тот накинул на него куртку. Снимать её, как бы это не было глупо для самого Хазина, совершенно не хотелось. - Гром…, у тебя салфетки то есть?