Крылья

*** - Понятия не имею, где наши бойцы застряли, - Стас сидел со стаканчиком из Макдональдса и мирно попивал колу, крутясь на стуле. Он позвонил Грому и Хазину уже раз пять, хотя, вероятно, больше. Юля уже приехала в участок, а Дима перебрал кучу списков студентов. Они даже нашли парочку мажоров, которые попадали под подозрение, но остановились на том, что сделают выводы, когда вся команда будет в сборе. Юля лишь усмехалась смотря на Городецкого, понимая, что у майора и лейтенанта сейчас наверняка были дела поинтереснее. Нормально так Грома охмурили если он забил на расследование. Димка ничего не понимал, зато уже за всех сделал вывод после Юлиного рассказа и свидетельских показаний – копать нужно дело тридцатилетней давности, там все отгадки и таятся. Пчёлкина была точно такого же мнения, и сейчас молча сидела в твиттере. В участке уже как всегда почти никого не было, ребята засиживались допоздна, но ни у кого не возникало проблем по этому поводу. Прокопенко тоже был из тех, кто спешил домой к семье, и увидев команду на минуту задержался. - О, ребятки, ну что, есть какие-то новости? - Новости есть, а Грома и Хазина нет, - ответил недовольный Городецкий. Он бы хотел распрощаться с этим делом, доказать, что его работника подкупили и вернуться к своим оперским делам. Юля отложила телефон и посмотрела на Федора Ивановича, тяжело вздохнув. Дима от своих дел не отвлекся, он на всякий случай выписывал имена, фамилии и адреса студентов, которые могли учиться с Антоном Лебедевым. - А что так? Где они? – генерала на самом деле волновала эта «дружба», он знал о Хазине не понаслышке. Петиного отца он знал лично, и тот часто говорил о том, насколько у него пропащий сын. Конечно, Юрий и сам был не подарок, и Федор Иванович был уверен, что в совокупности это всё давало ядерную смесь. Он боялся, как отцы боятся за своих детей, что нехорошая компания подсадит ребенка на наркотики, обманет и ещё оставит с долгами. Правда, Игорь Гром ребёнком не был, и Прокопенко старался это учитывать. - Да хер их знает. Шляются где-то. У них свои какие-то мутки, Вы бы, Федор Иваныч, пресекали романтические отношения в коллективе, - ответил Стас. Кола в его стаканчике закончилась, и он просто жевал трубочку, поглядывая на генерала. Он говорил об этом спокойно, хотя сам относился к ЛГБТ не особо толерантно. Но что поделать, не предъявлять же ему Грому за еблю в жопу? Он конфликтов не хотел, а тем более с Игорем. Всё-таки в одной лодке плывут. Стас Городецкий слепым не был, сразу понял, что к чему. Понял ещё тогда, когда сами Гром с Хазиным ничего не понимали. — Это что ты такое говоришь, какие ещё отношения? — Это он шутит, Федор Иванович, шутки у него такие. У оперов странный юмор, - спохватилась Юля и осуждающе глянула на подполковника. Он, в свою очередь, закатил глаза, хоть ему это было и не свойственно. Дима усмехнулся пока перебирал папки, он тоже глупым не был, но старался просто не обращать внимания. У него другая цель в жизни – расследовать дело, а всё остальное будут решать позже. - Ну ты мне не шути так, ещё чего мне не хватало. Ладно, удачи, вам, ребятки, - Прокопенко театрально схватился за сердце и пошёл к выходу. Он замечал то, как Игорь говорил о Пете, но до последнего надеялся, что тот просто его жалел. А Петю было за что пожалеть, генерал и сам эту жалость разделял. Пока он не был готов к тому, чтобы думать о том, что его практически сын, который всю жизнь любил девушек и хорошо общался с Юлькой – решил переметнуться на другую сторону. И причём ладно на другую сторону, но к Петру Хазину!? Такого зятя и врагу не пожелаешь. Они разминулись буквально на минуту: Фёдор Иванович вышел из управления, а Хазин и Гром подъехали на машине. Они успели заехать домой, потому что понтовая водолазка Пети пострадала в ближнем бою и отправилась в стирку, но в целом все были живы и здоровы. Перезванивать Стасу они не стали, решили, что уж приедут в отдел и всё обсудят с командой лично. Это было решение Игоря, который, пока Петя переодевался в его свитер, стоял и смотрел на фотографии на своем окне, в итоге сделав несколько выводов. Правда, он не был уверен в своей правоте, но пока они ехали в машине, вспомнил диалог с Петей, тот самый, когда они только съехались. Мент, один из них, отец и сын. Всё в точку, если бы Сербский не пустил себе пулю в голову. Хазин стал каким-то более мягким, по крайней мере с Игорем, но Игорь пришёл в себя и прекрасно понимал, что не всё так хорошо, как хотелось бы. У Пети по всем признакам был синдром отмены, да они ещё и съебались во время расследования. Но оба были спокойнее и расслабленнее, хотя поговорить нормально так и не получилось. И не получится, ведь разговаривать это вообще не их тема. Хазин всю дорогу залипал в телефон, а Игорь, как всегда, уставился на дорогу и ничего кроме неё старался не замечать. Но как только они подъехали к участку, припарковал машину и посмотрел на Петю, который в этом сером свитере смотрелся довольно комично. В плечах он сидел нормально, но по длине явно был больше, и Гром находил это забавным. Петя приподнял бровь и убрал телефон в карман, как бы спрашивая взглядом «че пялишься», Игорь усмехнулся и пожал плечами. Их спасло то, что на этом свитере Грома тоже был ворот и засосы на шее Пети не было видно, Игорь успел найти похожий и напялить на себя. И мы сгорели на земле Оставив небо для других Жизнь одинаково права И нет хороших, нет плохих Но только с каждым днем финал Все ближе - что ты скажешь мне Когда мой черный силуэт В твоем появится окне? Ночные снайперы – неторопливая любовь - О, кто приехал, и года не прошло, - в управление они вошли вместе, Игорь зашел первый и сразу услышал причитания Стаса, а Петя шел позади и сразу же сел на первый попавшийся стул, делая вид, что у него очень важные дела в телефоне. Перед Стасом ему было как-то стыдно, всё-таки тот ему нехило помог, - пожалуйста, скажите, что вы всё это время преследовали нашего маньяка. - Ну почти, - уверенно сказал Игорь, настолько уверенно, что даже Петя поднял на него глаза, не веря в то, что слышит, - слушайте. Я тут подумал, ну на счет дела этого. Я заметил кое-что, сейчас, - все ребята посмотрели на Грома, даже Стас притих, а Петя вообще удивленно вскинул брови. Гром достал из кармана куртки парочку фотографий, видимо снятых с окна. Там висело с недавних пор и старое, и новое дело и эти две фотографии были из двух разных расследований. На одном снимке – Алёна Салтыкова, первая жертва, дочка Питерского прокурора. На втором – Елизавета Самойлова, последняя жертва маньяка, тогда, в девяностых. Они были похожи как две капли воды друг на друга, не прям близняшки, конечно, но цветом волос, глаз и чертами лица. Даже на том черно-белом снимке это было заметно. Никто до этого не сравнивал внешность жертв, какая разница, два маньяка, связанных чем-то, мало ли. - Мы все это время не задавались главным вопросом – почему убийства, тогда, тридцать лет назад прекратились? Значит, наш маньяк либо умер, либо его что-то остановило. А что может остановить человека, который не может контролировать желание убивать других людей? - Ну не знаю, страх смерти? – подал голос Хазин, все, включая Грома обернулись теперь на него. У майора поднялись уголки губ, было заметно, что взаимодействовать с Петей ему нравилось даже в контексте разговора по делу. А ещё нравилось, что Петя теперь принимал в этом непосредственное участие, и Игорю очень хотелось думать, что ради него. Любовь-морковь? Хуй знает, он же больной человек. Переклинило что-то в голове. - Должно было произойти что-то серьезное, - выдал Дима, поправляя очки и внимательно наблюдая за дискуссией. Петя посмотрел на него взглядом «да что ты, гений». Из-за синдрома отмены у него было скверное настроение, руки тряслись, но пока ничего криминального. Хотелось выпить, раз уж дорожка ему не светит. - Ну вон, Джек Потрошитель же прекратил убивать, правда там больше склоняются к версии, что он умер, - включилась и Юля, Стас наблюдал за этим. У себя в голове он обозвал происходящие передачей «Умники и умницы» . - А если предположить что его семья узнала о том, что он делает? Ну или кто-то из близких, - Игорь всё это время смотрел на Петю и вел диалог как-будто только с ним. Просто потому, что это он высказал теорию на счёт «отец и сын». Просто потому, что Игорю казалось, что если у Пети нет личной заинтересованности в деле, ему будет легче выдавать какие-то умозаключения. Просто потому, что он хотел послушать что Петя думает по этому поводу. - Да ну, ты че думаешь, он ради жены бросил? Да он бы кокнул её скорее. Или ты имеешь ввиду…, - Петя подорвался с места, его движения были какими-то резкими. Он подошел к Игорю, посмотрел на фотографии и напрягся, - погоди, Игорь, но его сыну тогда было три года. Исполнялось четыре, - Хазин, видимо, посмотрел на дату на фотографии последней жертвы Лизы. - Какому сыну? Сербского что ли? – Стас начинал беситься, когда не мог понять, о чём речь, но медленно начал вникать. Все просто наблюдали за действиями Игоря с Петей. - Я думаю, четыре года – это отличный возраст чтобы испортить человеку психику, - заключил Гром, проигнорировав вопрос Стаса, - я сегодня, когда мы ездили, пытался вспомнить почему этот адрес был мне знаком. Так вот, ту последнюю жертву, Елизавету, нашли совсем недалеко от дома, где прописан Алексей Сербский. Где жила семья Сербских. - Хочешь сказать, что его сын был невольным свидетелем убийства или что-то типа того? Поэтому у него кукуха поехала? Но кто его тогда отмазывает, он ведь препод обычный, а отец умер, - Петя и правда выглядел очень вовлеченным, видимо решил переключиться с тревожных мыслей на новую радиостанцию. Игорь ему кивнул и поджал губы, мыслить логически было сложнее, когда Петя был близко, но Гром хорошо держался. - Мать. Я думаю, она знала, что её муж совершает убийства, может, догадалась, а может они застукали его вместе с сыном, когда шли откуда-то. Я не могу точно утверждать, но думаю она чувствует ответственность за то, что её муж сотворил такое с психикой ребенка, а она ничего не сделала. - Бля, это конечно всё ахуенно, ребят, - Стас театрально похлопал в ладоши и кивнул. Не смотря на саркастичный тон и отношение к этой парочке он и правда был доволен такими умозаключениями, - но даже если вы правы, мы это никак не докажем. Срок давности того дела уже сто лет как вышел, да и открывать его бессмысленно, а здесь…. У нас есть только догадки. Я тоже об этом думал, но Антон показания не даст, жена его нихуя не знает. У нас нет никаких доказательств, на основе которых мы можем его арестовать. Нет, конечно, можем подкинуть ему что-нибудь, что позволит нам продержать его в участке хотя бы 24 часа. Или найти в его налоговой истории пробелы. Но нам нужен четкий план действий. Да и к тому же мы пока не можем утверждать точно, что это он. - Но я тоже так думаю. По крайне мере, думаю, что его отец, этот Михаил, причастен к смертям или хотя бы знал кто это все делает, - Юля подняла в руке диктофон, как бы показывая, что очевидно что-то тогда пошло не так. Стас обреченно вздохнул, не зная что делать, - я уверена, что если допросить ещё кого-то из окружения Сербского, можно что-то насобирать. - Ну и что это даст, солнышко? – подполковник закрехтел как старый дед, казалось, что ворчание – теперь было его обычное состояние, — это круто для журналистского расследования, но нам, ментам, дает ровно нихуя. Хотя нет. Погоди-ка…, - Городецкий наконец-то отставил свой стаканчик в сторону и щелкнул пальцами, указывая на Петю. Тот поморщился и недовольно посмотрел на него, но у Стаса в голове явно крутились какие-то свои мысли, - у тебя же отец…этот. Генерал Хазин. Я когда на тебя инфу копал – выяснил. С такими уродами как Сербские можно бороться только их способами, что скажешь, м? - Не понял. Слушай, мужик, если даже я позвоню, мой отец трубку не поднимет, это хуёвая идея, - было видно, что Петя занервничал. Гром тоже напрягся, но идею Стаса разделял. Во-первых, Юрий Хазин мог знать хотя бы по слухам кто такой Михаил Сербский, во-вторых, у него много связей и, в-третьих, положение и вес в обществе. Им сейчас было это как никогда на руку, ведь даже если они найдут доказательства и прищучат Алексея, его мать, которая, между прочим, в наследство получила хорошую адвокатскую фирму – сделает всё, чтобы это дело развалить. С Юрием Хазиным в команде у них был шанс остановить все эти зверства разом, а если впрячь еще и Федора Ивановича, то победа была бы гарантирована. - Слушай, Хазин, ты не забывай, что у тебя перед мной должок. Я в любой момент могу изменить показания по поводу наркотиков. Не выёбывайся, - Городецкий перегнул палку, даже Гром это понял, а Гром любил во всем перегибать палку. Юля поджала губы и потупила взгляд в пол, Дима сглотнул. Как бы они сейчас не осуждали действия Стаса, все понимали, что это единственный шанс. Суд присяжных с хорошим адвокатом и подкупом отпустит Антона, вероятность 99%, а вот со своим Генерал-Прокурором точно такого не произойдет. У Пети покосилась челюсть, он буравил Городецкого крайне злым взглядом. - Слышь, ты ничего не попутал? Ты типа мне сейчас угрожаешь? Да пошел ты нахуй, Стас, говори что хочешь и кому хочешь, я лучше в красную зону заеду чем буду твои приказы исполнять, - Хазин ничего больше не сказал, выдохнул и пошел в сторону выхода. Гром потёр глаза, не зная, что делать. Петя сейчас и так на взводе, Юля уже успела просветить его во все аспекты жизни с наркоманом, который пытается завязать, так ещё и тема с отцом была для него табу. Правда Игорь искреннее надеялся, что Петя потухает так же быстро, как и вспыхивает. - Стас, ну не перегибай, могли же спокойно поговорить, - Игорь сказал это не враждебно, понимающе и уставши. Он очень не хотел ссориться с Петей в тот момент, когда они только-только установили хоть какие-то взаимоотношения. Но при этом разделял точку зрения Стаса. Все-таки попытка не пытка, не захочет старший Хазин их слушать – и слава богу. Захочет – ещё лучше. Поставит Пете ультиматум? Придумают что-нибудь. - А как еще с ним разговаривать, Гром. Я, конечно, понимаю, что у вас там свои возвышенные отношения, но я тут свою шкуру спасаю, в первую очередь. И если какой-то обдолбанный мажор будет этому мешать – пойдет туда, откуда я его вытащил, - Стас и сам уже понял, что перегнул палку, но остановиться не мог. Он как Гром, все опера одинаковые. Юля толкнула его в плечо, как-то даже по-дружески, мол хорош, успокойся. Дима затаил дыхание. - Я сейчас не посмотрю на твои звезды, Стас, я и въебать могу. И тогда всё твое дело в пух и прах пойдет, — Игорь сказал это спокойно, но сжал руки о стол, на который опирался. Его явно это разозлило. Каким бы хуевым Петя не был, но говорить такие вещи никто права не имел. Видимо, кроме самого Игоря. Он даже снял свою кепку и положил рядом с фотографиями. - О, а я так много о тебе слышал, Гром, что ты сама справедливость в ментовском обличие. А по факту готов развалить дело об убитых девушках только чтобы выгородить какого-то сынка генерала? Чтобы твой отец на это сказал, интересно. На этом моменте замолчали все, Юля кинула тихое «Стас». То же мне, дед с батей сцепились по пьяни, два опера. Дима тоже осуждающе глянул на Стаса, Городецкий и сам осудил себя. Игорь подобрал кепку и сжал челюсти. Он злился, последний раз он испытывал что-то подобное, наверно, только когда его пытались утопить в раковине в школе. Наверно потому, что ощущал себя слабым. А сейчас злился, потому что Стас был отчасти прав, Игорь все свои принципы уже подвинул ради Пети настолько, насколько мог. Грому никогда так не хотелось кого-нибудь ударить, как сейчас. - Да пошел ты, Стас, - Игорь махнул рукой и двинулся к выходу, туда же куда пошел Петя. Сзади послышались тихие перешептывания, Юля что-то говорила Стасу. Хотела пойти за Громом, но остановилась, сейчас успокаивать его нет никакого смысла. Дима был крайне раздосадован такой репликой и решил ненадолго уйти в архив чтобы убрать папки, он считал, что Стас не имел права говорить об отце Игоря. Это неправильно. И был, наверно, прав. Игорь был уверен, что Петя убежал уже куда-то бухать. А может и нюхать, черт его знает, кто вообще может понять Петю Хазина. Может и лучше, что они сейчас не пересекаться. Гром, в глубине души, обвинял Петю в том, что он отодвинул расследование на второе место, в том, что Игорю казалось, что в их так называемых «отношениях» что-то делает только он, в том, что Хазин при любом удобном случае побежит за дозой. Но Гром, слава богу, был взрослым человеком и понимал, что это просто влияние эмоций и сейчас ему стоит просто промолчать. Выговориться потом Юле или еще кому-то, а сейчас промолчать. Как ни странно, Петя нашелся у здания управления, курил сигарету, которую стрельнул у какого-то мужика в форме. Нормальной курилки у них не было, все курили на улице. Игорь боялся сейчас начинать разговор, в его голове Петя сейчас должен начать наезжать на него, а тогда Игорь и сам на него нападет и получится некрасиво. Гром все-таки подошел к напарнику и вдохнул воздух носом прежде, чем начать разговор. - Петь, ну успокойся, он же сгоряча, - выгораживать Стаса совершенно не хотелось после того, как тот наговорил майору столько говна, но как еще начать разговор о не знал. Хотел, чтобы все успокоились и все было хорошо. Хазин на него резко обернулся, он будто и не видел, что Игорь подходит к нему. Потом скинул пепел на асфальт и прокашлялся. - Че, думаешь я тут тебе концерты буду устраивать? Высокого ты обо мне мнения, - Хазин нервничал, не из-за Грома, из-за отца. Он тоже понимал, что позвонить ему было бы выходом, но также понимал, что сталкиваться с этим ради дела, в которое совершенно случайно ввязался – не хотел. И это, мягко говоря. Его, наверно, задело, что Игорь не заступился за него, они же вроде теперь дохуя пара, но судя по тому, что тот вышел следом, там тоже было не гладко. Да и не обязан он за него заступаться. Петя не знал, что вообще означает слово «отношения», оно же должно что-то подразумевать под собой кроме секса? Наверно, должно. - Просто не хочу, чтобы ты переживал из-за этого, не хочешь - не звони. Придумаем что-нибудь. А Стас дурак, конечно, полный, но думаю он и сам от себя не в восторге. Ничего он тебе не сделает, - Игорь положил руку ему на плечо, он очень надеялся, что Хазин и правда не желает сраться. Лейтенант не дернулся и не скинул руку, просто стоял и докуривал свою сигарету, - поехали домой, там разберемся. - Не знаю с чем тут разбираться, Игорь, - пожал плечами Петя, но спокойно двинулся в сторону машины. Игорь победно выдохнул и двинулся за ним, - может он и прав. Я просто не знаю почему должен ради дела, которое мне изначально нахер не сдалось, идти просить о помощи человека, который всю жизнь меня пиздил и осуждал, - Хазин кинул окурок куда-то в сторону, думал попасть в мусорку, но не подфартило. - Ты не должен, Петь, правда, - Игорь притянул его к себе за плечо, пока они шли до машины. Закинул руку ему на плечи. Петя не вырывался, вообще ничего не указывало на то, что он злиться на Грома за что-то. Это радовало. Игорь почувствовал, что всё-таки не прав, Петя тоже делает что-то в этих отношениях, хоть и немного. Ведь дьявол – в деталях, а счастье – в мелочах. - Ну я же не тупой, Горь, я понимаю, что без этого и правда на вряд ли что-то выйдет, - у Игоря даже сердце пропустило удар, «Горь» его называла только Юля и мама в детстве, он вообще не знал откуда Петя это взял, но это было мило. И странно. Захотелось поцеловать Петю, но точно не сейчас, когда мимо них ходят работники управления. Гром открыл дверь перед Петей и чуть позже сам сел за руль. — Это твоё дело и твое решение, я в любом случае тебя поддержу, - Игорь завёл машину и сразу выключил радио, хотелось поехать в тишине. Петя, как всегда, включил печку и закутался в свое пальто. В машине всегда было изначально холоднее, чем на улице, поэтому её нужно было прогревать. - Че, правда, что ли, это же тебе дохуя важно, нет? – Петя покосился на него и провел пальцем по коротким волосам Грома, будто бы заправлял их за ухо. Он более-менее успокоился, но руки всё равно тряслись, то ли от злости, то ли от того, что хотелось употребить. По-хорошему надо бы позвонить тем врачам, чтобы они назначали какие-то таблы, восстановили ему эндорфин хотя бы на базовый уровень и сняли синдром отмены, но в голове Пети всё равно крутилась мысль, что он ещё сможет употребить. И контролировать сможет. И, может быть, Игорь даже этого не заметит. - Не знаю, видимо ты мне важнее. *** Санкт-Петербург, 2 мая - Да эта потаскуха мне все дело завалила. Нет, ты ничего не понимаешь, я к этому заседанию готовился неделю, целями днями. А у нее, блять, отец прокурор, - мужчина кинул портфель в стену и сел на широкий белый кожаный диван. Это была двухэтажная квартира на василеостровском, Василиса купила ее тогда, когда цены здесь на недвижимость были не такими как сейчас. Ни у кого толком не было денег, а у нее были. Счастливый случай, соучредитель фирмы ее мужа скончался от цирроза печени почти сразу после самого Михаила. Видимо, у них было одно хобби на двоих – бухать. Но это сыграло Васе на руку – вместе с второй долей фирмы ей достался некий капитал, внушительная сумма денег, муж скрывал от нее такие подробности, видимо здесь было дело в рэкете или еще в чем-то темном, куда обычно идут менты после отставки. Но официально на развод они не подавали, а значит все это было ее. Ее и ее сына. Компенсация, которую Михаил оставил им, ложка меда в бочке дектя, если можно так переделать фразу. Василиса забыла обо всех этих ужасах, поставила сына на ноги, он уже давно жил отдельно, вел адвокатскую практику, какое-то время даже где-то преподавал. Где-то. Она не вникала. Взрослый мальчик все-таки. Она гордилась им и в тайне очень боялась, не хотела пускать сына туда же куда и отца. Все могло закончится так же. Но время шло, а проблем не возникало и страх отступал. - Да успокойся ты, Леш, не ори в моем доме, - она налила в бокал красного вина, которым баловалась время от времени и сразу же сделала внушительный глоток. Последний год сын к ней приходил только по поводу работы и это ее успокаивало ведь он ей жутко напоминал умершего мужа. - Она оболгала его. Понимаешь, оболгала. А ее отец, уебок, верит ей. Я не знаю теперь как строить защиту, парня же реально могут упрятать за износ, а он этого не делал. У него даже алиби было. Было, блять, - на самом деле злила его не так сама эта ситуация, как внешность этой девушки. Он и за дело взялся ради нее, не ради бедного парнишки, которого оболгали. Алёна Салтыкова ему кого-то напоминала, кого-то из прошлого. Матери он, конечно, об этом ничего не говорил, знал, что та воспримет все в штыки, как и любой разговор о его детстве. - Не матерись и хватит уже использовать эти термины. Ты знаешь, я после твоего отца их на дух не переношу. Алексей, ты все-таки адвокат, а не опер и не сапожник. - Не начинай, мне не четырнадцать, твои эти манипуляции на меня не действуют, - он фыркнул, но материться перестал. Хоть у них сейчас возник не самый приятный разговор, хоть он часто упрекал мать в пьянстве, во многом упрекал. Но любил ее. И жалел, что так все вышло с отцом. Ему, в свое время сказали просто, что он переработал и застрелился, а Леша в это искреннее верил. Уходить из дома матери не хотелось, он иногда здесь ночевал и сейчас собирался сделать то же самое. - А ты с девочкой той не общался? С адвокатом? Ну с Сашей Филиппенко, по-моему, - мать косвенно, но знала с кем общается ее сын. Саша была неплохим адвокатом в ее конторе и вела обычно исключительно грязные дела, знала, как все обставить красиво. Заботливая мама даже хотела их свести с Лешей, но Саша никак не могла выбросить из своей головы свою студенческую любовь – какого-то майора полиции, ну и дура, думала Вася, менты до хорошего не доводят. - Да что Саша. Она говорит, что можно вырулить, но не знаю, деньги нужны. А у этого парня ничего нет, - вообще Леша обычно не брался за дела, где у клиентов не было денег. Он вообще редко занимался благотворительностью, раньше хотел, когда учился на юридическом, но как только выпустился понял, что еще в детстве натерпелся нищей жизни. Но это дело было другим. За него стоило взяться. *** Санкт-Петербург, 15 сентября На улице уже темнело, когда они вышли из машины и постепенно шли в подъезд. В голове Пети всё время крутилось, что, наверно, это первый раз, когда всё не шло по пизде. Хотя он понимал, что это может не на долго, что все еще впереди, но у него впервые было ощущение спокойствия, будто бы он мог на кого-то положиться, что кто-то мог ему помочь если что-то произойдет, тревога куда-то ушла, хоть тремор, давящая головная боль и депрессивные мысли все еще оставались при нем. Они как-то быстро поднялись в квартиру, на автомате и сейчас он стоял на пороге места, которое, наверно мог назвать домом. Не был уверен, но наверное мог назвать. Хазина кидало из стороны в сторону – то он чувствовал странную эйфорию от происходящего, то начинал загоняться, но теперь он знал, что может хотя бы с кем-то об этом поговорить. Что это не только в его голове. Он так и встал, снимая кроссовки, смотря на облупившиеся от штукатурки стены. Здесь было бы хорошо сделать ремонт, но, если первое время Хазин жутко брезговал этим местом, он не привык так жить, привык к клинингу, чистым полам с подогревом и к одеялам без катышек. А сейчас чувствовал себя комфортно. Хотя, конечно, клининг этому месту не помешал. Может быть, новый паркет, который в некоторых местах вздулся. А так ничего менять не хотелось. Вот придет ему зарплата и можно будет что-то сделать. Если, конечно, они продержатся до того времени. - Ты чего застыл? Все хорошо? – Гром настороженно взглянул на Хазина и пощелкал перед его глазами пальцам, мол я, вообще то здесь. Как-то по-доброму усмехнулся и повесил пальто Пети на вешалку. Хазин где-то откопал у него деревянные вешалки и сказал, что пальто типа не должно терять форму, Гром ничего в этом не понимал, но согласился. - Нормально все, да, просто задумался, - Петя так же думал и над звонком отцу. Все-таки и правда, попытаться стоило, никто его за попытку не убьет. Больше всего Петя боялся того, что его отец согласится – приедет сюда и все испортит. Как обычно испортит. Он знал, что в расставание с Ниной главной причиной был он сам, но в иллюзиях Пети разрушил все, конечно же, отец, который ее не принял. А если его отец не принял миловидную молодую девушку то, что он скажет на двадцативосьмилетнего майора МВД? - Пойдем, я обещал тебе нормальный вечер, не Зингер правда, но пиво и фильм организовать могу, сам просил, - Игорь аккуратно положил руку на его талию и подтолкнул к комнате. Он бы хотел сейчас заняться делом, поискать свидетелей, камеры и все такое. Но из-за этого пришлось бы возвращаться в отдел и бросать Петю одного, а не того ни другого Игорь не хотел. Ему и самому не мешало бы сейчас расслабиться и уткнуться в волосы Хазина, не думая обо всем этом разговоре и об отце, самом Константине Громе, который в его голове как-то осуждающе поглядывал на ситуацию. - Да погоди ты, ну, - Петя положил руку на грудь Грома и отодвинул его, потом подошёл к пальто и достал телефон. Он не был уверен, что это хорошая идея, но лучше сделать сразу и забить на это чем сидеть весь фильм и думать о звонке отцу. Хазин всегда откладывал все на потом, из-за чего у него уже накопились проблемы, больше было не надо. - Петь…ну ты уверен? – Игорь поймал его за запястье и внимательно посмотрел своим фирменным жалостливым взглядом побитой собаки. У Пети и так был стресс, зачем это все сейчас, идея говняная, тем более пока они оба еще не успокоились. Это то самое чувство после ссоры с кем-то, когда ты прокручиваешь диалоги, которых не было, реплики, которые не сказал в лицо и придумал только сейчас. Звонить Юрию Хазину в таком состояние было наравне с самоубийством. С каким-то изощренным селфхармом. - Все нормально, дядь, не ссы. Лучше сейчас чем сидеть и думать об этом, - Петя одной рукой начал листать контакты телефона, а второй перехватил руку Игоря и ухватился за нее. Такой глупый подростковый жест – взяться за ручки, но было приятно и ощущалась поддержка, а остальное могло пойти нахуй. На телефон Игоря тоже позвонили, это была Юля, но он сразу отключил звук и убрал его обратно в карман куртки. Не сейчас. Юля его поймёт, Юля всегда все понимает. Игорь сам поражался насколько Пчёлкина, которую он изначально воспринимал как свою будущую девушку, была хорошим другом. Гром присел на комод для обуви, которым уже сто лет в обед никто не пользовался и притянул к себе Петю, который как-то недовольно глянул на него, но потом спокойно плюхнулся к нему на колени. Это было очень странно сидеть на коленях у мужика и звонить отцу, но в этом определенно была своя ирония и Петя даже усмехнулся, убирая отцовский номер из чс. Он сначала думал, что хотел бы поговорить с отцом один на один, но сейчас понял, что вот такой вот вариант ему нравился намного больше. Сам майор никогда не находился в таком положение, но машинально придерживал Петю у себя на коленях и приобнял, все, что с ним происходило за последние дни было очень странным и даже иногда пугало. Пошли гудки. Петя посмотрел на Игоря, потом опять на телефон и приложил его к уху. Ему хотелось, чтобы сейчас выдало, что отец его заблокировал, но гудки продолжались. Он надеялся на спасительное «абонент не отвечает». Или чтобы его звонок сбросили. Но секунды текли очень медленно, отражаясь стуком сердца в висках и гудки продолжались. - Ало? – это был голос его отца. Точно он. Видимо, генерал, как и обещал удалил его номер из контактов после истории с освобождением Горюнова. - Ну здравствуй, отец, - Петя решил отшутиться репликой из «Внутри Лапенко», прикрывая этой усмешкой страх и злость, которая уже накатывала, хоть они и не начали разговор. Игорь просто с ожиданием смотрел на лицо Пети, он слышал, что происходило в трубке и не знал, как относится к старшему Хазину. С одной стороны, Петя описывал его как конченного тирана, и Игорь ему верил, но с другой стороны у Игоря самого был отец мент и он знал, что это такое. Знал, что обычно военные, менты и учителя проявляют любовь к детям не так как бы хотелось. - Пётр? – голос мужчины в трубке поменялся, он видимо тоже был разражен еще до того, как начался адекватный диалог, - даже не думай, денег я тебе ни копейки не дам. Ты и так мать извел своими выходками. Я тебе уже сказал, что для меня ты давным-давно сдох и я тебя даже слышать не хочу, - генерал это ответил резко, своим поставленным голосом, но ведь если он не хотел слышать Петин голос – давно бы повесил трубку. - Мне деньги твои нахуй не нужны. Я не за эти звоню и не для себя, ты можешь хотя бы меня выслушать? - Что бы ты делал без этих денег, интересно, и кем бы стал, - старший Хазин фыркнул, показывая крайнюю неприязнь, но все еще на сбрасывал звонок. Петя сжал челюсти и раздраженно вздохнул, Игорь прижал его к себе немного ближе, пробуя, если Петя сейчас оттолкнет, то он больше приставать с этим не будет, но Петя не оттолкнул. Пете очень хотелось все это закончить и сказать «иди нахуй» своему отцу. Но он этого не делал. Пока. - Я дело веду… - А, так вот что, а вроде же ты говорил, что моя помощь в продвижение по службе тебе не нужна? Что, без московской поддержки сложно заработать на дорожку той дряни, что ты употребляешь? – Пете договорить не дали. Было буквально слышно, как он скрепит зубами. - Ты, блять, можешь дослушать, не? – в трубке повисло молчание, - я веду дело о серийном убийстве девушек вместе с Игорем Громом, может слышал про него, - Петя очень понадеялся, что отца Грома Хазин косвенно, но знает и тему переключить получится. Ему самому отец точно откажется помогать. Лейтенант быстро тараторил, стараясь побыстрее избавиться от разговора — Это который сын Кости что ли? Пиздец и как его занесло с тобой якшаться, Костя таким хорошим мужиком был, что, младший Гром теперь тоже нюхает? – Игорь понятия не имел как его отец мог быть знаком с Хазиными, про эту чету отец никогда ничего не рассказывал, но высказывание старшего Хазина его задело, и он тоже недовольно фыркнул. По ту сторону телефона этого слышно не было. - Ниче он не нюхает, нормальный он, господи, ты можешь хотя бы пару ебанных секунд помолчать хотя бы раз в жизни? Так получилось, мы ведем вместе дело. Он дежурный опер по нему. И мы подозреваем, что убийца очень богатый мудак со связями. Я бы в жизни тебе не набрал, но сейчас не за себя говорю, ясно? Это даже не моя идея, андерстэнд? - С какого это хрена ты вообще взял, что я буду тебе помогать? – старший Хазин сказал это спустя пол минуты молчания. Петя был уверен, что это бесполезно и чувствовал себя подавленным и раздраженным, не надо было вообще ему звонить. Хотелось просто сбросить трубку. А вот Игорь был уверен, что не все потеряно и показал Пете жест, мол передай мне трубку, я с ним поговорю, но Петя вцепился в телефон и отдавать не собирался. - Я уже сказал, что это не мне. Меня попросили, ты реально, блять, думаешь, что я бы звонил тебе после всей той хуйни, что ты мне наговорил? – Петя начал закипать, Юрий, тоже, кажется, собирался начать скандал, Гром громко вздохнул. - С тобой кто-то там есть? - Я говорил уже, что мы с Игорем работаем над этим делом, я на работе, - соврал Петя, он очень боялся, что его отец узнает о их с Игорем мутках и погоны тогда полетят всех разом. - Дай ему трубку, с тобой бесполезно разговаривать, ты мозгами лет с шестнадцати не изменился. Петя сжал челюсти, в очередной раз скрипнул зубами и закатил глаза, вот только этого ему не хватало. Он был уверен, что, если Игорь сейчас начнет говорить с его отцом – ничем хорошим это не закончится. Гром очень быстро выходил из себя и не всегда нормально контролировал свои действия. Далеко ходить не надо – можно просто посмотреть на рожи подозреваемых, которых он избивал. Трубку Петя все-таки ему передал и шепнул на ухо «Юрий Викторович, Ви-кто-ро-вич». Он хлопнул майора по плечу, мол сам напросился, удачи и встал с его колен чтобы поставить кипяток для ромашкового чая, видит бог, он им понадобится. Игорь взял телефон, прислонил к уху и шлепнул младшего Хазина по заднице, когда тот встал, давя в себе желание поржать с ситуации. Петя покрутил пальцем у виска и ретировался на кухню. Он успокоился после ссоры со Стасом, как и Игорь, теперь у них была, вроде как, другая проблема. Но ехать обратно в управление и общаться с ними не хотелось. Хотелось просто тихо посидеть, посмотреть телек, похуй, хоть сериалы про ментов, но за то с Игорем и в спокойствие. Петя понял, что его руки начали трястись сильнее только когда, достал чашки, фыркнул и прикрыл глаза, успокаиваясь. - Да, здравствуйте, Юрий Викторович. Это Игорь Гром. Мы с Вашим сыном дело одно ведем, Вы вообще на Петьку не ругайтесь, это моя идея была позвонить. Просто ситуация такая, не знаем к кому обратиться, - Игорь старался сохранять спокойствие, но сам факт того, что он говорил с отцом Пети – напрягал. Нет, не так, с тем самым отцом Пети, которого сам Петя описывал как самого мудаческого мудака какой может быть в этом мире и вроде как пока он свое призвание отрабатывал по полной. Но сам Игорь был уверен, что Петя тоже тот еще негодяй и натворил в своей Москве кучу дел, которые отец, скорее всего, сейчас и разгребает. - Гром значит, - голос старшего Хазина немного изменился, он вроде постарался успокоиться и перешел на свой привычный генеральский бас, - по стопам отца значит пошел. Ну ладно, рассказывай, что там случилось. Только учти, это первый и последний раз и то только из уважения к твоему отцу. - Да я понимаю, Юрий Викторович, вот честно, не мое это просить что-то, я вообще кумовство все это не люблю, но тут прям ситуация неприятная, - Игорь все еще сидел на своем месте, сняв с головы кепку и потрепав себя по волосам. Петя во всю занимался приготовлением чая и попутно смотрел есть ли у Грома хоть что-то похожее на аптечку, может какой-нибудь обезбол. Даже не столько для головы, а чтобы просто сняться с отходов, - у нас тут маньяк объявился, убил подругу моей близкой знакомой и еще почти десяток девушек. У нас такой жести даже при Чумном Докторе не было. - Ты по факту говори, Гром - Да что по фактам, мы подозреваем во всем этом сына Михаила Сербского, который расследовал точно такие же убийства тридцать лет назад. История долгая, могу рассказать конечно если хотите, но суть одна – мать у него держит крупную адвокатскую контору. Сам он адвокат. Денег у парня жопой жуй, он уже двух ментов подкупил, прошлого следака до Пети и одного опера, который чуть не взял на себя эти убийства. Я подозреваю, что одно из убийств этот Алексей заставил его самостоятельно совершить. Короче, чернуха полная, Юрий Виктрыч, - Игорь почесал затылок, он сам не заметил, как на его лбу проступил пот, он даже когда с родителями Саши знакомился такого не было. А они, между прочим, терпеть ментов не могли. - А мой сын вообще, как в это все ввязался? Он что, серьезно расследует там что-то, а не только по ноздре долбит? - Ну раз в год и палка стреляет На этом моменте по ту сторону телефона старший Хазин посмеялся, Гром выдохнул, мол все-таки нашли какой никакой общий язык. Он хотел добавить, что Петя то вообще то молодец, много что делает, но решил это оставить до личной встречи. Сейчас, пока Петя совсем недавно учувствовал в перепалке с Юрием этого делать не стоило. Гром подозревал, что старший Хазин был из тех генералов, которые на первый взгляд были абсолютно адекватными, но как только начинается какая-то тема, у них в голове что-то щелкает и все, этого уже не остановить. Игорь часто таких встречал, но в основном среди военных или военных прокуроров. - Ладно, Гром. Я думаю, прислать вам своего секретаря, но сейчас понимаю, что было бы логично приехать самому с приказом из Москвы. У меня дел много и без вашего этого цирка, так что нужно доказательства искать, я в Петербург больше чем на три-четыре дня не могу. Завтра на Сапсане поеду, но если у вас толком ничего не будет – развернусь и поеду обратно. - Так точно - Гром. Он употребляет все еще, да? – на этом вопросе Игорь сглотнул, он очень не хотел врать старшему Хазину, это может плохо отразиться, как и на расследование так и на их дальнейших взаимоотношениях. Да и верить Игорю очень хотелось, что Петя вот так вот возьмет и слезет без особых проблем, но разум и Юля подсказывали, что это очень долгий процесс и просто так по щелчку пальцев ничего не поменяется. Юля вообще говорила про какие-то паттерны поведения, мол у Пети модель поведения все равно не поменяется, он и манипулировать будет, и обманывать, если сам конечно не захочет поменяться, но даже если и захочет – это намного сложнее чем кажется. Гром завис. Он то в это верить, конечно, отказывался, но реальность была реальностью. Майор дал себе слово, что, если это дело закончится хорошо для них обоих – найдет выход из этой проблемы. Не один. С Петей. Вот они вместе сядут и поговорят. И все будет хорошо. - Он…пытается завязать. Вы не думайте, что я его тут выгораживаю, но Петя правда старается. Не только с этим, он очень много сделал за последнее время. В конце концов, если бы он не взялся вести это дело – убийцу бы до сих пор не нашли, а дело скинули бы в архив за взятку. - Ой блять, Гром, не начинай, я столько раз уже все это слушал. Ладно, все, хватит с меня эти сказок. До завтра, - Юрий Хазин завершил диалог очень быстро и сбросил звонок. Игорь остался сидеть и смотреть на телефон. В чем-то старший Хазин, наверно, был прав. И Игорь очень этого боялся, старался отгонять от себя эти мысли, но боялся. Хотя мало ли что будет дальше, кто вообще мог подумать, что тот же Петя пойдет извиняться к Горюнову? Майор поднялся и поплелся на кухню, оттуда уже пахло валерьянкой, ромашкой и еще чем-то, что было в том успокоительном чае, который время от времени притаскивала Юлька. Надо было бы поесть, в холодильники еще должна была оставаться вчерашняя пицца. Теперь он не сможет покупать еду только на одного человека, не заморачиваться с доставками и магазинами и есть два раза в день шаверму. Теперь их вроде как двое. Игорь ни разу ни с кем полноценно не жил вместе и понятия не имел, что это значит. У них же должен быть вроде как общий бюджет, походы в Ашан по выходным, ужины на двоих, как это еще у обычных людей происходит. Но какой общий бюджет если они еще даже свои отношения не могли сесть и обсудить. Какой Ашан по выходным если Гром целыми сутками работает, а когда Игорь уезжает без Пети – Петя влипает в какие-то истории. Сумку Хазин так и не распаковал. - Че ищем, м? – Игорь натянул улыбку, было сложно возвращаться в обычную жизнь после всех этих раздумий, правда вид Пети на табуретке, который пытается добраться до верхней полки сразу привел его в чувства. Гром поражался насколько Петя одновременно был милым, скорее похожим на котенка, чем на старшего лейтенанта СК и в то же время иногда угрожающим, злым и скрипящим зубами, Гром был готов поставить аванс на то, что дерется Хазин не хуже него. Петя был красивым, реально очень красивым. С его угловатыми чертами лица, кривоватым носом, Игорь никогда так внимательно никого не рассматривал, даже девушек. А Петя был Петей, даже тогда, когда Игорь привел его после нападения Горюнова отлеживаться в свою квартиру. С пробитой головой и отеками под глазами из-за ударов. Гром сам себе поражался насколько залипал на внешность другого мужика, - кис, тебе помочь? - Блять, вот откуда ты взял это «кис», - Хазин достал «Пенталгин», это единственное, что было у Грома. Был еще «Дексалгин», видимо у Игоря были препараты на всякий случай, если подстрелят. В Игоря наверняка ни один раз стреляли. Но это серьезные таблетки и брать у Грома в присутствие самого Грома было не очень хорошей идеей. Лейтенант убрал таблетницу назад и взглянул на Игоря с ожиданием его оправданий. - Я не знаю, мне кажется, оно тебе идеально подходит. Звучит не мерзко и не слащаво, но суть отражает, - Игорь усмехнулся, протянул Пете руку чтобы тот спокойно слез с табуретки, которая и так и так жила на последнем издыхании. Петя недовольно цокнул языком, но помощь принял, слез с табуретки, которая правда подозрительно качалась. Глупость такая, он и сам мог слезть, понятное дело, что Игорь вроде как с ним флиртовал или что-то типа того и Пете даже хотелось ответить на это, но сначала нужно было решить с таблетками. Голова раскалывалась, а еще очень хотелось чем-нибудь закинуться, - у тебя бошка болит? - Да, жесть просто, - кивнул Хазин и налил себе в пустой стакан обычной воды чтобы запить сразу две таблетки. Его немного ознобило, но на вряд ли это было из-за отсутствия наркотиков в организме, скорее, из-за отсутствия нормального отопления, утеплителя на окнах и теплого пола. Пете здесь и под кокаином тогда было очень холодно. - Может, вызовем тех ребят, они дадут тебе нужные таблетки, поговорят, назначат что-то, я не знаю, - это – последнее, что Петя сейчас хотел слышать. Он все еще думал, что сможет со всем этим справиться, что скоро и занюхнуть сможет, вот только толлер собьет. И Гром ничего не заметит. Он ведь еще не пробовал скрывать употребление? Он всегда открыто употреблял и особо не стеснялся этого, если только перед мамой. У Хазина в голове была каша. Петя, как и любой наркоман, был из тех, кто должен был наступить на грабли раз десять прежде, чем что-то понять. Хотя, у него на секунду проскальзывала мысль, что, если ничего не выйдет он потеряет, наверно, единственного хорошего человека в его жизни – Игоря, но это уже совсем другая история. - Не надо, со мной все нормально, просто голова болит, - Петя как-то виновато глянул на него, а Игорь лишь пожал плечами, мол ты взрослый мальчик, а я тебе не мама. Он не хотел бороться с Петей напрямую, понимал, что пока Петя сам не попросит о помощи – никто ему не сможет помочь. Но это было грустно. Они так и стояли друг перед другом, Игорь положил телефон Пети на столешницу. - Но ты учти, пиво я тебе не дам, обезбол с алкоголем мешать нельзя, - строго сказал Игорь, но потом усмехнулся, пытаясь как-то разбавить атмосферу. Надо было бы позвонить Юле, но к черту, к ним едет Юрий Хазин, а остальное все уже мало что значило. - Ладно, - Петя подошел к Игорю поближе и как-то неловко замкнул руки за его спиной, прижимаясь щекой к ключицам Грома. Его все-таки ознобило, да, сейчас это ощутилось в полной мере. Может, он просто простыл тогда в падике и никакой это не синдром отмены. Игорь сразу же обнял Хазина, когда они стояли вот так вот, рядом и близко, в таком положение, все и правда казалось каким-то не важным. Пете было спокойно оттого, что с ним рядом кто-то был оттого, что он позволял себя чувствовать чуть-чуть слабее чем обычно и позволял помогать себе. Хотя, в голове Хазина уже сложилось представление о том, что как только он крепко встанет на ноги – еще непонятно кто кого будет трахать. Но на самом деле жутко кайфовал с того, что сейчас заботились о нем, а не он о ком-то. Что это не он пытался как-то ухаживать за Громом и приглашать его куда-то, что не он приютил Грома у себя и решал его проблемы. Что в кое то веки это не он берет на себя ответственность за другого человека, как это было с той же Нинкой, а это за него берут ответственность. Он бы сам сейчас не вывез начинать новые отношения, - как поговорили? - Да нормально. На самом деле, думал будет хуже. Он обещал приехать, - Игорь подумал, что сейчас явно испортил момент. Он был уверен, что Петя совершенно не хотел сталкиваться с отцом. И был прав. Правда, момент это не испортило. Петя даже был рад, что Игорь поговорил с его отцом нормально, криков из прихожей он не слышал и на том спасибо. Он изначально понимал, что все в итоге выльется в то, что его отец должен будет приехать. Но это не значит, что они будут пересекаться. Такого уговора не было. - Нам нужно успокоиться и остановить всю эту расследовательскую суету хотя бы до завтрашнего дня. Ты, кажется, меня звал похавать после работы? Если в твоем Зингере мест не будет, то я и на мак согласен, если честно. - Можно, я тебя поцелую? - Нахуя спрашиваешь? *** Санкт-Петербург, 8 мая Алёна Салтыкова. Салтыкова Алёна Григорьевна. Где он это мог слышать? Почему именно сейчас, сидя перед ней в кафе с открытой верандой он сидит и думает, где он ее раньше видел. Будто бы это играло какую-то важную роль в его жизни, это как когда ты пытаешься вспомнить какой-то страшный сон, который видел буквально несколько минут назад, но вот ты проснулся и не понимаешь, не помнишь, что там было. Она заказала тосты с авокадо и красное вино, сказала, говорить сразу и по теме. У нее дела. И какие у нее могут быть дела, господи? Леша знал таких девушек, он был из тех людей, что гребут всех под одну гребенку и сейчас был уверен, что Алёна была копией его бывшей. Пустяшка, которая решила оболгать парня и теперь требовала от него извинений и денег. Сашка Филиппенко сказала, что лучше с ней примириться, остановить это все. Пусть возьмут кредиты всей семьей, сказала она, лучше отдавать деньги на свободе, чем сидеть в тюрьме. Саша Филиппенко – очень умная девушка, похожая на него, на Алексея. Он долго думал о том, что было бы неплохо познакомиться с не поближе, но то ли она избегала его, то ли он боялся сближаться. - Ну и сколько? Сколько ты хочешь? – Сербский вел себя максимально спокойно, настолько, насколько мог. Это адвокатская выдержка, без нее он бы давно растерял всех клиентов. Алексей поправил галстук и разрезал пополам свой бейгл с курицей. Они решили встретиться утром, перед очередным судебным заседанием, забежать, позавтракать на веранде и разойтись. Зря она пошла на это, знала же, что ничем хорошим не закончится. Знала, что тут изначально было что-то не так. Салтыкова была далеко не глупой девочкой, какой казалась Леше. Но то ли азарт, то ли интерес привел ее сюда. - Деньги? Побойся бога, Алексей, - она махнула рукой, от нее повеяло каким-то свежим ароматом, что-то типа «Лайт блю» от Дольче. Девушка запахнула свой бежевый тренч и поморщилась, было холодно, а одета она была совсем легко, - я от своих слов отказываться не собираюсь, тем более за деньги. Просто хочу кое-что уточнить. Я навела про тебя справки, ты же хороший адвокат, профессионально выгораживаешь всяких головорезов, что тебя так заинтересовало в этом деле? - Несправедливость, - легко ответил Леша, но при этом нож проехался по тарелке с неприятным скрежетом, девушка скривила носик, а он сам положил предметы обратно на тарелку и взглянул на нее. Если они и встречались раньше, то где-то в прошлой жизни. - Несправедливость? Я тебя умоляю, ты каждый день вытаскиваешь из-под стражи таких моральных уродов, каких даже мой отец не видел. Ты же знаешь, что твой подопечный устроил мне кучу неприятностей, набрал на меня долгов. Я не просто так все это устроила, не делай из меня обиженную девочку, - Салтыкова явно обиделась, закинула ногу на ногу и взяла в руку бокал, а другой все еще придерживала пальто так, чтобы его не продувало, - сколько? - Что «сколько»? - Сколько ты хочешь за то, чтобы твоя защита развалилась в суде? – было очевидно, девушка наивно полагала, что адвокат взялся за это дело чтобы стрясти денег с нее и ее отца. Она оперлась щекой на свою руку и внимательно наблюдала за тем как у Сербского меняется лицо. Кто мог подумать, что после встречи с одним из самых престижных адвокатов Петербурга домой она так и не вернется? - Ну…что на счет ужина? - Прости, что? - Что на счет одного ужина? *** Санкт-Петербург, 16 сентября Они в кое то веки проснулись вместе. Прямо вот так вот как это обычно бывает у нормальных пар – под одним одеялом, потому что у Игоря априори не было еще одного, только плед, который быстро забрал себе Петя. Хазин сначала не сразу понял почему Игорь все еще лежал в кровати, ведь было около десяти утра, а он обычно вставал намного раньше. Сначала Петя подумал, что Гром, наверно, проспал и надо бы его разбудить, но он и сам никакого будильника не слышал. Игорь вчера говорил с Юлей, под самый вечер, было около двенадцати, они всего час как пришли домой и Петя полез отогреваться в ванну. Дело было совсем не в Петербургском холоде, его жутко ознобило, и он решил, что, если они и будут совершать такие ночные рандеву – так только на такси. Игорь понимающе кивнул и остался лежать на диване, а потом все-таки решил позвонить Юле. Он уже полностью отошел от той ссоры и говорил спокойно, Пчёлкина всячески извинялась за Стаса, говорила, мол ты сам такой, знаешь, что можешь наговорить лишнего. И Игорь знал. Игорь не обижался, но извинения бы выслушал. Он провел этот вечер ровно так как и планировал, как ни странно, у них все нормально вышло, никаких трупов и наркотиков по дороге. Никаких мудаков, пристающих к девушкам в подворотне, никаких Горюновых. Ничего. Просто он и Петя Хазин, который, впервые за все время их знакомства выглядел расслабленным и счастливым больше, чем десять минут. Они, конечно, не обсудили ничего серьезного, не давали никаких обещаний и не говорили о вечной любви. Но все было так обыденно и хорошо, как будто у Грома так уже всю жизнь и как это жить без Хазина под боком – было непонятно. На обратном пути они зашли в круглосутку и купили дошиков на утро, Игорь все порывался сделать жаренную картошку с грибочками и сметаной, но Петя уверил его, что он еще успеет, а утром это делать некогда. И был прав. В общем, набрали всякой бытовой херни, в отделе со стиральными порошками Петя отмочил какую-то шутку про наркотики, и Игорь как-то недовольно поморщился, но потом усмехнулся. Хазин это заметил и ничего не сказал. Они шли до дома спокойно, Гром рассказывал, как получил шрам в виде молнии у брови – что вот, в этой самой подворотне заступился за девочку, а ему порезали лицо бутылкой. Петя цокнул языком, сказал что-то про геройство, но в целом был очень доволен Игорем и этим вечером. Уже под конец они остановились покурить, Хазин наконец-то купил сигареты и теперь счастливо крутил в руке одну из них. Конечно, пообжимались в подворотне, где тогда познакомились, как без этого, Игорь забрал у него сумки, и они вошли в подъезд. Так вот. Мы немного отклонились от темы. Игорь бы выслушал извинения, хотя бы, потому что тема отца очень задевала его. Он так и сказал Юле, Юля ответила, что Стас, конечно, извиниться. Что он и сам от себя такого не ожидал. Конечно, не ожидал, они все были на нервах. В конце Гром добавил, так, между делом. Завтра приедет Хазин Юрий Викторович. Да, тот самый. Да, договорились. Нет, он не в восторге, но помочь поможет. Да, за это Хазину младшему спасибо передам. Не передал, напоминать про отца не хотел. Петя вышел из ванны почти сразу после того, как разговор закончился, сразу замотался в плед и плюхнулся рядом, они оба очень устали и, кажется, что это Игорь сказал «нужно завтра выспаться». Кажется. Петя точно не помнил кто из них, но не думал, что Гром воспримет эту фразу серьезно и продрыхнет с ним. Сначала Хазин хотел встать и сделать им кофе, но потом понял, что вставать никуда вообще не хочется. За пределами одеяла было очень холодно, да и по утрам у него всегда было такое ощущение, что вставать совсем не хотелось. Будто бы смысла в этом никакого не было. Он проснулся не то, чтобы в объятиях Игоря, как это должно быть по канону всех пар, но рука Игоря определенно была где-то на его талии. Гром съехал на подушке вниз и утыкался носом в плечо Пети, будить его не хотелось, можно, наверно, было бы еще поспать. Но по классике жанра тогда, когда есть время выспаться – спать совсем не хотелось. Петя начал прокручивать в голове, когда последний раз вот так вот просыпался, оказалось, что, наверно, никогда. А если и просыпался, то с человеком, от которого хотелось бы сразу сбежать. Он сразу вспомнил Нинку, Нину, которую он так-то любил, но каждый раз утром быстро сбегал на работу – по утрам ее видеть совсем не хотелось, он подозревал, потому что на утро он отходил от наркоты, и эта влюбленность проходила. Петя съехал вниз и обнял Игоря за шею, накрывая себя одеялом чуть выше, чем было, сквозняк был жуткий, ну или его все еще ознобило. Гром машинально приобнял его, видимо возня в кровати разбудила майора, и он что-то пробурчал хриплым голосом, но потом прокашлялся и сказал. - И тебе доброе утро - Кофе делаешь сам, я отсюда не встану, - честно сказал Петя, усмехнулся и довольный погладил Игоря по затылку, тот снова начал что-то бурчать как старый дед, но потом стал пытаться выбраться из одеяла, пледа и Пети, который отпускать его не хотел. У Грома работала только одна стратегия – встать в течение трех секунд и не думать о желание остаться в кровати. По-другому не получалось. Хазин недовольно цокнул языком и перекатившись на другой бок, взял капли для носа, чтобы сделать парочку пшиков. - Мне растворимый делать или тот, что ты вчера купил? – Игорь выглядел сейчас максимально растрепанным, сонным, да еще и со стояком. А если учесть, что дома он трусы не носил – смотрелось это крайне комично. Петя даже посмеялся, он впервые видел Игоря утром, раньше они почти не пересекались, а если и пересекались, то Игорь уже был при параде. - Да сделай нормальный, я не хочу пить твой этот нескафе сраный, ну, - Петя зевнул, прикрыл рот рукой и вытащил из-под подушки телефон – 12:28, отлично, тут Хазин вспомнил, что там, где-то едет его отец и поморщился. В прочем с ним он пересекаться не планировал, хотел просидеть весь день дома. А еще Петя увидел сообщение о том, что ему пришла часть зарплаты от этого месяца. А вот это уже о многом говорило и наводило на разные мысли. - Бля, кис, я сейчас нарочно сделаю тебе кофе 3в1 и пей как хочешь, - Петя сейчас и правда был похож на котенка, Игорь никак не мог не выразить это, а сам Хазин уже смирился с этим прозвищем и забил хуй. У Гром была целая коллекция кофе 3в1 и ещё каких-то пакетиков с разной бурдой, это даже пугало. Майор уже ушел куда-то в ванну, предварительно поставив турку на плиту, а Петя гипнотизировал взглядом свой телефон. Ему пришли деньги, может он и заслужил нормальный отпуск? Если уж закладок он теперь боялся, хотя это был тот страх, что быстро проходил, особенно когда хочешь занюхаться, то выпить в баре ему никто не мешал. Тем более отец приехал, даже Гром его поймет если он нажрется в сопли. Имеет право. Игорь вышел из ванны и снял футболку, спал, он, кстати, в ней. А ходил по дому без нее. Это забавляло, видимо у Грома был какой-то заскок или он думал, что такой ахуенный и Хазин не удержится с ним таким в одной постели, но Хазин, к сожалению, очень быстро заснул. А может, ему все-таки было прохладно по ночам, кто знает. Игорь делал бутики с плавленым сыром и докторской, а потом поставил их в микруху, в детстве ему делала такие мама и он подумал почему бы нет. Он снова вспомнил о том, что, наверно, теперь нужно будет делать ремонт и восстанавливать прежний вид квартиры, а этого совсем не хотелось. Хазин все еще валялся на диване, вдуплял в потолок и откинул телефон куда подальше. Он ловил себя на мыслях о том, что опять строит какие-то схемы в голове, где приходится кому-то врать. Но что такое в баре? Он же взрослый человек, почему он должен у кого-то отпрашиваться? Запах бутиков вытащил его из этих раздумий, и Хазин все-таки выбрался из кокона одеял. Засмотрелся на голый торс Игоря, но принял решение двинуть в ванную. Услышал звонок телефона. Грому позвонили. Он поставил бутики на стол, разлил кофе по чашкам, залил молоком и только тогда ответил. Звонил незнакомый номер. - Да? – в ответ молчание и помехи, кажется, звонящий ехал за рулем и говорил по динамику, Игорь слышал свой же голос. Он не хотел возвращаться в реальность из своего маленького мира, хотел, как всегда, закончить расследование один. Как это раньше было. Как обычно. - Да, да, Гром. Привет. Ты это, - сначала сложно было разобрать кто говорил, потом стало понятно, что это был сам Городецкий Станислав Викторович. Вот это встреча, так сказать. Игорь хотел съязвить что-нибудь по-хазински, но не стал, - ты не злись на меня. Я правда перегнул вчера. И перед Хазиным своим извинись, просто нервы ни к черту, на меня же уже настучали начальству, у меня вот-вот погоны могут к хуям полететь. А он со своими истериками. - Стас, остановись на этом, извиняться у тебя не очень получается - Блять, ну как есть, - было слышно, что машина Городецкого где-то остановилась и он прокашлялся, видимо здоровье Стаса подорвалось из-за сна в холодной камере на месте Грома и сейчас он заболевал. Еще утром выпил два пакетика «терафлю», но состояние было поганым, - я че звоню, еду старшего Хазина встречать с поезда, мне вчера Юлька рассказала, я связался с ним. Спасибо передай. Ну, младшему Хазину. — Вот сам и передашь, хочешь трубочку дам? – Игорь оперся спиной на столешницу и посмотрел на Петю, который вышел из ванной и двинулся за бутербродами. Он непонимающе поднял брови и сначала испугался, что это может быть его отец, но потом понял, что Игорь с этим человеком на ты и причем в свободной форме. Игорь жестом поманил Петю к себе, мол подойди на секунду, тот закатил глаза, не успел взять бутик, но подошел. Спросил шепотом «ну чего?», «кто это?». Игорь приложил палец к губам в жесте «тихо». - Вы реально что ли вместе живете? Гром, вот сдался тебе этот нарик, ну ты серьезно. Ладно, давай трубку, - Стас хорошо относился к Игорю, по крайне мере с уважением. И видел кучу наркоманов в своей жизни, мало кто из них брался за голову, а выстраивали нормальные отношения – вообще единицы. Вчерашняя речь Городецкого была нацелена не оскорбить Грома, а попытаться до него достучаться, но видимо там было все сложно. Как со стеной говорить. Игорь передал Хазину трубку, тот все еще с непониманием глядел на него. - Да? Кто это? - Хазин. Ну здравствуй, - Стас на несколько секунд замолчал, отключил радио в машине и отстегнул ремень безопасности. Петя недовольно посмотрел на Игоря, мол че за хуйня, Игорек, зачем мне с ним говорить. Гром просто наблюдал за всем этим, уминая за обе щеки свой бутерброд, - я спасибо хотел передать за то, что ты бате позвонил - А. Ммм, - Хазин сглотнул, Городецкий напоминал ему своего отца, так что он хоть и был благодарен Стасу, но после этой перепалки относился к нему с осторожностью. И это хорошо, что он еще не слышал, как тот вчера обложил хуями Грома, вспомнив его отца, - ну. Не за что, все равно пришлось бы. - Ага. Ну хорошо. Трубочку Грому вернешь? Петя почувствовал себя ребенком, которому мама дала трубку поздравить какого-то дядю по телефону. Он недовольно хмыкнул, но трубку вернул, в принципе ему от этого «спасибо» было ни горячо, ни холодно. Игорь потрепал его по волосам, а Хазин уложил их рукой обратно и пошел за бутербродами. Почему-то Грому казалось, что хвалить Петю за такие вещи было важным, правда, он же не собака, в конце концов, чтобы его к командам приучать. Просто Игорю казалось, что Петю вообще редко по жизни хвалили. - Доволен? Ладно, Гром, езжайте в участок, там встретимся. Пересечемся все вместе и уже будем думать, что делать дальше. Мы вчера нашли факт того, что найденные деньги могут быть Алексея Сербского, но доказать это почти невозможно. Он же их официально не снимал, хранил где-то у себя под плинтусом. - Понял. До встречи. - Я с тобой сегодня никуда не поеду, - твердо сказал Петя, который сидел и кушал бутерброд, запивая свежесваренным кофе. Он сказал это быстро и лаконично, тему отца он обсуждать не хотел и очень надеялся, что Игорь его поймет. Игорь нахмурился, но подумал, что это логично. Он и не особо хотел брать Петю с собой, тот только в себя начал приходить, а тут такая встреча. Да и помешает это расследованию. Вот только в глубине души Игорь прекрасно понимал, что хотел чтобы тот поехал просто потому, что боялся, что Петя сейчас опять побежит за наркотой. Не закрывать же его в квартире. Да почему Игорь вообще должен его как-то спасать? - Ладно, - кивнул Гром. Он выглядел озадаченным, но старался этого не показывать. Петя чувствовал напряжение, но тоже об этом не говорил и не собирался поднимать эту тему, - я позвоню если что. Мало ли, ты же все-таки следак по этому делу. - Хорошо, но с отцом я пересекаться не хочу, так ему и передай если будет спрашивать. Игорь хотел было сказать, мол что за ребячество, что за херня, Петь, сколько тебе, пятнадцать? Но прикусил язык и промолчал, это было не его дело. Если Хазин хочет бегать от своих проблем и искать причины чтобы нанюхаться – дело его. И разбираться с этим они будут намного позже, если будет надо. Петя обнаружил, что оставил телефон на диване и пошел за ним, на ходу попивая кофе. Гром остался стоять и смотреть на то как Хазин ходит по его квартире в его футболке и вздохнул. И правда, Игорь, вляпался ты нехило. *** Встретились они все окончательно лишь ближе к двум, Юля проспала всю ночь и наконец-то выспалась, приехала без макияжа и в каких-то первых попавшихся вещах, но за то счастливая и выспавшаяся. Димка тоже решил отоспаться, выглядел он лучше, чем в прошлые разы, протер очки и не щурился как обычно. Стас…Стас был, как всегда, Игорь вообще не был уверен, что он спал. Когда Гром приехал в участок, все были уже в сборе, включая самого Юрия Хазина, который пошел сразу к Федору Ивановичу, и они уже пол часа о чем-то беседовали. Вся компания заметила, что Игорь приехал без Пети, но подумали, что это может даже лучше. Никто не будет сраться, спокойно все решим и разойдемся. Юля вручила Грому стаканчик капучино из кондитерской «Север», она заехала туда сегодня что бы купить сладкого Жене, как оказалось Пчелкина ездила иногда ее навещать и привозила еду, сладкое, всего понемногу, она тоже была еще той спасительницей, а еще это отвлекало от мыслей на счет Ксюши. Взяла всем ребятам кофе, они это оценили, Стас вообще сегодня был каким-то слишком добрым и улыбнулся ей, сказал, что она первая журналистка, которая пробуждает в нем положительные чувства. - Ты как? Все хорошо? – Гром взял у Юли кофе, ап она набросилась на него с вопросами, ухватив за локоть. Игорь пожал плечами, он не хотел сейчас выносить сор из избы и разговаривать с Юлей на счет отношений и прочей херни, они должны были закончить дело. Наконец-то все должно встать на свои места, а там и видно будет. Игорь только потом, когда сделал глоток кофе, кивнул ей, мол не переживай, выспался, все как рукой сняло. В этот момент из кабинета Прокопенко вышел он сам и Юрий Хазин, у которого на лице вообще не было каких-то эмоций. Было совсем непонятно, о чем он думал и как нужно вести себя с ним. Игорь напрягся, но старался не подавать виду, их их компании только Стас выглядел расслаблено при виде старшего Хазина. Видимо, за поездку от вокзала у него появился иммунитет. - Игорёк, - Федор Иванович сделал недовольное лицо, но как-то наигранно, было понятно, что он не злился, - что ж ты мне не сказал, что вы Мишкиного сына подозревайте. Я бы информацию какую подсказал, нашел что-нибудь. - Да уж, Гром, почему ты начальство свое то не предупредил? – если Прокопенко отчитывал его стабильно раза два на неделе, то от старшего Хазина это слышать было очень непривычно, так еще и выглядел он очень угрожающе. А что Игорь на это мог ответить? Федор Иванович ясно им дал понять, что он плохо помнит то дело и с Сербским не общался. Таких связей чтобы посадить такого адвоката как Алексей Сербский у него нет, Прокопенко всю жизнь как Игорь, честно, по совести, как отец его, - а где сын мой? - Он…, - Игорь даже не подумал, что ответить. Ну не мог же он сказать напрямую Юрию Хазину как есть – «он сказал передать вам, что видеть вас не хочет». Хуевая эта идея. Да и врать было неправильно. Вообще зря они все это намутили, судя по рассказам Пети батя у него своеобразный, - он не приедет. Сказал, что не хочет с Вами пересекаться. - Как был трусом, так и остается им, - зло сказал Юрий Викторович и махнул рукой. Это было, конечно, грубо, но суть отражало. Игорь отчасти был согласен, хотя за эти слова все равно хотелось набить кому-нибудь морду. Стас ухмыльнулся, играя на своем телефоне в тетрис, - мы тут с Фёдором поговорили и пришли к выводу, что пока мы не докажем, что Мишка причастен к тем убийствам. Причем железобетонно не докажем. В суде все, сказанное про Лешу этого – будет впустую. Я заехал перед поездом на Арбат, поговорил со своими из Верховного, нам здесь без проблем разрешение на обыск всех жилых помещений Сербских выдадут. Да хоть могилу его откопаем, не вопрос, договорюсь. Вот только тут надо аккуратно и логически действовать. Гром, ты у нас же версию про отцов и детей задвигал? - Ну…Петя вообще это начал. Так что, не знаю. Я просто развил эту мысль. Это было бы логичным. - Петя, тьфу блин, ладно. Есть соображения, где искать надо, Игорь? – все максимально с интересом наблюдали за этим диалогом, даже Федор Иванович как-то осел. Слышно было только как Стас играет в тетрис и материться про себя, когда что-то не получается. - Ну вообще есть одно, - в диалог вмешалась Юля, она выглядело резвой, как настоящая журналистка, ничего не боялась. У нее по профессии надобность такая – спокойно и бодро говорить, будь это генерал из Москвы или гопник из Питера. Юрий оценивающе глянул на нее, Игорь ненадолго выдохнул, - по слухам у него пуговицу нашли в руке, когда он застрелился. Ту самую, что из улик исчезла, тогда, тридцать лет назад. Думаю, что жена его припрятала. Значит, у нее где-то. - Ну она и выбросить ее давно могла, - Стас сказал это, не отрываясь от тетриса. - Даже если и выбросила, попытаться стоит. Это единственное, что у нас есть, - продолжила Юля, завязывая на ходу хвостик чтобы было удобно. Юрий смотрел на это все скептически, но девушке кивнул. Журналистов он не любил, но Юля ему понравилась. На Наташу похожа в молодости, жену его. - Ну, вообще, не единственное, - Димка поправил очки и в вразвалочку встал из-за стола, собирая какие-то документы или фотографии. Он направился к пробковой доске и прикрепил уголовное дело прошлой весны, - Сербский наш вел дело, в котором фигурировала Алёна Салтыкова, так самая первая жертва. Так что у нас есть все основания потребовать это дело от адвокатской конторы Василисы Сербской. Хотя бы через суд. - А вот это уже неплохая зацепка, - похвалил его Юрий Хазин, на что Федор Иванович кивнул, гордо смотря на Диму, - будет вам разрешение из суда и на это, и на то. Только действуйте аккуратно, если вы правы и Сербские реально причастны – они быстро и пуговицы ваши выкинут и дела подчистят. Знаем мы таких. - Да, Ленка моя общалась с Василисой, с такой лучше не связываться. Она за свою семью горой стояла, - Федор Иванович покрутил усы и переглянулся с Хазиным, - ох и нарвались вы ребята, конечно. - Ну да, маньяка из девяностых искать это вам не за психом с огнеметами гоняться, - Юрий Хазин усмехнулся, его лицо впервые за это время стало каким-то добрым. Гром не мог принять окончательную сторону во всей этой детско-родительской истории, но старший Хазин казался ему не таким уж плохим человеком. Ну, не хуже самого Хазина, - так, Гром, я тебе сейчас бумажки подпишу, побежишь в ваш районный суд за разрешением. Понял? - Понял.