Безумная любовь: Новое начало

      Рабочее время давным-давно подошло к концу, но Памела так и не сдвинулась с места, проверяя уравнение, которое — она была уверена — решено верно. Время от времени девушка то и дело поглядывала на профессора: мужчина решил пересадить её тест-образцы в ёмкости поменьше. С каждым новым пересаженным растением она морщилась всё больше, зная, что для быстро растущей корневой системы подобранные контейнеры будут тесными. Но девушка прикусила язык. Вудроу был главнее её; не она здесь начальник.       Памела перепроверяла своё уравнение раз уже в двенадцатый, когда Вудроу, наконец, закончил возиться с особо бесполезным проектом. Она приняла это за возможность уйти и сменила лабораторный халат на тёплую жилетку, доселе висевшую на спинке её стула.       — О, Пэм. Задержись на минутку, пожалуйста? — попросил профессор.       — Конечно, — схватив сумочку, девушка подошла к его столу.       Он улыбнулся ей, показывая, что за этими угловатыми чертами лица скрывался хоть и паршивенький, но красавец.       — Уверен, ты уже знаешь: я должен был выбрать себе помощника на этой неделе.       — Ученика, — поправила Памела, убрав выбившуюся прядь волос себе за ухо.       Вудроу довольно закинул ноги на стол.       — Если тебе так больше нравится, то ученика. В любом случае, я решил выбрать тебя. Хотя, сомневаюсь, что для тебя это будет новостью.       — Нет, сэр, — рыжая стыдливо улыбнулась. — Это всё равно… Ну… Для меня это честь.       — Хорошо, — заявил он, слабо покачиваясь на стуле. — Конечно же, это значит больше времени здесь, — со мной, — в лаборатории. Поздние ночи, ранние утра…       Улыбка Пэм так и не померкла.       — Чего бы это ни стоило.       /       От яркого солнечного света глаза Ядовитого Плюща нещадно резануло. Прошло уже две недели с тех пор, как она получала витамин D прямо от солнца, а не в виде таблеток, и сейчас всё происходящее больше походило на бред, чем реальность, но Плющ быстро опомнилась, ощутив, как кожа зазудела, и посмотрела на руки, цвет которых начал постепенно изменяться на нормальный здоровый оттенок зелёного. Проведя взаперти всё это время, Айви стала походить на человека.       Доктор Квинзель стояла справа, она прислонилась к обветшалому зданию. То, как ветер растрепал её волосы, некогда собранные в гладкий хвост, Харлин сошла бы, решила Айви, за спортивную модель, как те, что позируют со своим лабрадором в горах, хотя тела у них явно были выточены в тренажёрном зале.       — Ваша кожа! — удивилась она, силясь перекричать ветер.       — Фотосинтез! — закричала в ответ пациентка, подходя к ней.       — Что же, вы выглядите потрясающе, — выдала Харлин, когда они оказались на расстоянии, приемлемом для обычной громкости.       — Я в курсе, — заявила Айви самым невозмутимым тоном голоса, на который способна уверенная в себе женщина.       Врач пихнула руки в карманы плаща.       — Джейсон Вудроу говорил вам, что вы потрясающая?       Скрестив руки, Айви сильнее прижала их к груди.       — Я уже забыла, о чём этот мешок мяса думал. Он мёртв. — Она глухо рассмеялась. — Обезглавлен. Теперь уже дважды.       Доктор Квинзель откашлялась.       — Это вы?..       Айви вздохнула.       — К сожалению, нет. Это сделал Бэтмен. Что же, второй раз так точно.       — Уверена, есть научное объяснение тому, как ему удалось снова ожить… — Харли подтянула хвост, светлые волосы из которого уже почти полностью выбились.       Резкие черты рыжей смягчились чуть тёплой улыбкой:       — Почти всему найдется объяснение в этом мире, Харлин, — опустившись на колено, она приложила ладонь к траве. — Однако есть куда более потрясающие явления… — из влажной почвы поднялся слабый росток, который всего лишь через мгновение окреп и раскрылся — это белая лилия, — выходящие за рамки даже самых бурных фантазий. — Пациентка выпрямилась, заботливо держа в руке цветок, и протянула его доктору.       И доктор Квинзель приняла его, её нос был красный от холода, а щёки блестели румянцем от подарка.       — Почему вы решили стать ботаником?       — Растения — единственное, что позволила разделить с ней мать. Она выращивала розы. Прекрасные розы, которым не давала проявиться. Вечно так тщательно их подрезала, не давая расцвести полностью, — ответила Айви, взгляд её скользнул поверх девушки на ворота лечебницы. — Со мной она поступала точно так же, словно я была одной из её роз.       — Выходит, вы всегда были цветком. — Слова Харлин были полны жалости. Плющ не ответила, так что она продолжила: — Именно так видел вас профессор Вудроу?       — Профессор Вудроу солгал мне, — огрызнулась преступница. Раздражённый тон её голоса шел врознь расслабленной позе.       — Он сделал комплимент вашей сообразительности, — заметила Квинзель. — Уважил ваш ум.       — Нет, — не согласилась Айви. — Он увидел закомплексованную, робкую девчонку и напал на неё. Запер меня и обходился как с подопытной крысой. Держал в клетке, как животное, впрыскивая любой токсин, который только понравится. Под конец он даже не пытался делать заметки — просто «по приколу» вливал какую бы то ни было дрянь в мой кровоток, чтобы поглазеть, как долго я протяну. Он пытал меня и получал из этого поистине садистское удовольствие.       Она наблюдала, как напускная смелость доктора пошатнулась.       — Как вы считаете, почему он так поступил?       Плющ чувствовала, как начинает терять контроль, чувствовала, как разгоняется по венам яд.       — Потому что он мужчина, им свойственно ломать вещь просто потому, что могут.       — Но вся отрава, которую он ввел вам, не убила вас. Она сделала из вас Ядовитого Плюща.       — Да, — Айви невесело усмехнулась. — Получается, выжило всё, кроме моей человечности.       — Памела, — произнесла Харлин, взяв руку женщины в свои. — Почему вы по-прежнему отдаете ему всю себя?       — Ничего подобного! — взревела Айви, вырывая руку прочь. — Я избранная защитница матери-природы! Я самый могущественный злодей Готэма!       Глаза Харлин широко распахнулись, и ни с того, ни с сего она стала похожа на невинного, немощного ребёнка.       — Желание спасти окружающую среду — не самый подходящий заговор для злодея, Памела. Это планы героя.       Плющ задрожала от пылающего внутри гнева.       — Я злодей лишь для слабоумных людишек, которые загаживают всё, что Земля так милостиво им предоставила, показывая свою щедрость.       — Но, Памела, — не унималась Харлин, пожалуй, слишком смело для такой ситуации. — Разве вы не видите? Вы порочите свое доброе дело, спутавшись…       — Меня зовут Ядовитый Плющ! — на её скулах проступили желваки, когда Айви обернула ладони к небу, заклиная кусты ежевики в углу двора разрастись, как покрытые колючками змеи. Ей нужно показать свою мощь до того, как она захлестнет её полностью. Но как только прихвостни начали ползти к доктору, Айви ударили по затылку обухом острого предмета.