Разница

— В этот раз даже проще! — Мацуда улыбнулся и приподнял листы, потягиваясь. Документы недолго были над его головой, а после, стоило на мгновение отвлечься, выпали, скатившись с плеч на пол. Мацуда осёкся, вздрогнул и забавно двинул руками. Не помогло. Листы уже рассыпались по полу. — Мацуда… — Я же случайно! — он наклонился и поднял документы. — Я просто хотел сказать, что мы почти закончили. Опять. Что-то стало совсем скучно. — Это оттого, что ты на работе, — пробормотал Айзава и развернулся к компьютеру. Следствие и в правду приближалось к окончанию дела. Последние пять лет не приносили ни азарта, ни вдохновения. Преступники, все, начиная с серийных убийц, заканчивая идиотами, пытавшимися продолжить дело Киры, раскрывали себя так быстро, что найти виновных мог даже Мацуда. Он не был глупым или плохим работником (всего лишь оказался слишком наивным для сложных дел), потому быстро нашёл себе применение. Применение, которое, как думал Айзава, помогло Шефу не покончить с собой. Отдел Поиска Киры продолжал существование, и никто не смел спросить, зачем. Рюдзаки не появлялся в здании более трёх лет. Первое время он заходил по привычке, недолго топтался у входа и хмурился. Часами молчал, сидел неподвижно и изредка отвечал короткими кивками. Глупо, но Мацуда предполагал, что впервые за долгие годы работы L почувствовал себя одиноким. Соитиро Ягами появлялся в здании чаще. Он и L никогда не приходили в один день, однако это не было договорённостью. Казалось, они чуяли присутствие друг друга и обходили Отдел стороной. Теперь, когда здание лишь носило название «Штаба Отдела Поиска Киры», а Отдел существовал для всех дел, что не имели к Кире никакого отношения, Штаб продолжал использоваться для правосудия и, вероятно, служил почётным местом работы. Если бы L заговорил, что это — извинение за всё, что им пришлось пережить, все отмахнулись бы. И всё же, все негласно думали так. Все, кроме одного. Это — негласная причина продолжать работу в полицейском отделе, но ненавидеть каждую комнату Штаба. Соитиро знал, где лежат документы, куда направлены окна, кто и когда приходит на работу: знал, что Айзава всегда первый, а Мацуда — последний (не считая Ямамото). Но приходил лишь когда сотрудники нуждались в помощи. Сегодня, когда L забрёл в Штаб, Соитиро, очевидно, не пришёл. — Мацуда, я понимаю, что вы давно не под моим управлением. Но, пожалуйста, будь осторожнее, — протянул Рюдзаки, сделав глоток чая. Мацуда же возился в поисках упавших листов. — И загляни под шкаф. — Но ты ведь пришёл не для этого. — Было бы грустно, если бы я пришёл, чтобы смотреть, как ты поднимаешь документы, Мацуда… Мацуда дёрнул плечами и неловко засмеялся. — А… д-да. Я просто… ты сидишь за компьютером и ешь. А мы делом заняты, вроде как. Я бы подумал, что ты бездельничаешь, но это на тебя не похоже. Кто бы мог подумать, что Мацуда сможет кого-то отчитывать. — Ты прав, — L вздохнул и потянулся к коробке. В золотистой упаковке лежали конфеты в форме бабочек и пчёл. — Я заинтересован другим делом. Но я хотел бы следить за ним, находясь здесь. — А?.. — Потому что оно связано с Лайтом, — выдал Айзава, не отворачиваясь от компьютера. Интонация вопросительной не казалась. Грудная клетка приподнялась от вдоха, Рюдзаки прищурился и свёл брови. Работники Отдела знали его слишком хорошо, что опасно и, вероятно, было бы приятно любому человеку, кроме L. Взгляды стесняли его. Ему никогда не нравилось работать в команде, заниматься новым расследованием в одиночку было приятно. Он мало хотел делиться, был уверен: справится сам. Но что-то тянуло L рассказать. Было это плохим предчувствием или побочным эффектом социализации — неизвестно. — Делом Киры заинтересовался некий Икиру Хаттори, — L приподнял конфету и внимательно рассмотрел. Шоколадная пчела блестела под белой лампой. Компьютер погас, перейдя в спящий режим. Похоже, информацию, которой стоило поделиться, Рюдзаки знал наизусть. — Я что-то о нём слышал… — Да. Известный психотерапевт. Специализируется на диагностике спорных преступников. И, вероятно, я не обратил бы внимания, но… — L сдул пар с чашки и взял паузу, чтобы прожевать шоколадную пчелу. — Информация о Ягами Лайте, как о серийном убийце, засекречена. Единственный способ узнать о личности Киры — иметь тесные взаимоотношения с властями. — Но это же просто проверка, так?.. Наверное, какое-нибудь исследование, которое обязательно запретят. Не стоило говорить, что проверка работников психиатрической сферы проводится задолго до начала судебного заседания. Лайт Ягами вменяем — это первый известный факт. Второй: разрешения проводить иные «проверки», исследования и эксперименты над заключёнными незаконно. Более того, личный разговор с Лайтом Ягами возможен лишь при перемещении его, как заключённого, в предназначенное для этого место. Если предложения Икиру Хаттори не голословны… неужели место подготовлено заранее? — Икиру Хаттори или послан правительством, или имеет цели, известные лишь ему самому. Айзава, наконец, обернулся. — И это тебя не удивляет? — Попытки вернуть Киру вполне закономерны. Однако мне непонятно решение выжидать пять лет… — Это неважно. Хочешь сказать, он собирается освободить Лайта? Как? — Если это правда, — L опустил взгляд в чай. Отражение выглядело таким же уставшим, как и он сам, — лучшим местом для сокращения или смягчения наказания станет психиатрическая лечебница. — Но это незаконно! Мы не можем позволить Лайту выйти из тюрьмы! — Верно. Однако попытки предотвратить эти намерения приведут к публичности дела. Стоит сделать вид, что мы не понимаем, какие цели преследует этот человек. В таком случае, вероятно, меня или всех нас привлекут к исследованию, как свидетелей «деяний» Киры. — И что? Нам просто так согласиться? L пожал плечами. — Или потерять возможность наблюдать за происходящим изнутри, — он прикоснулся к клавиатуре и наклонил голову. Тёмные пряди упали на лицо, и Рюдзаки негромко чихнул. — В этом году ни один преступник не погиб от сердечного приступа. Если проверка Лайта Ягами произойдёт в ближайшие месяцы, то подготовления начались задолго до этого дня. Это значит, что Икиру не владеет Тетрадью. И, вероятно… надеется, что на личную встречу соглашусь и я. Они переглянулись. Айзава приподнялся и отряхнул ладони: — А если ты не прав? Если Тетрадь есть и у этого психиатра? — Я в безопасности. — Что? — Я в безопасности, — повторил L и улыбнулся уголком губ. — Убив меня, Икиру Хаттори лишь подставит Лайта Ягами. Сейчас я предполагаю, что они были знакомы ранее. Но, если это не так, нет причин убивать меня сейчас. Моя смерть будет подозрительна. И, если Лайт Ягами имеет непосредственное отношение к плану Икиру…он отлично об этом знает. Остаётся лишь ждать, когда предложение сотрудничать поступит и мне.