Дермот Фрэнсис Ши*, комиссар полиции Нью-Йорка, сидел за столом в главном управлении Департамента полиции Нью-Йорка на Мэдисон-стрит и выстукивал карандашом непонятную мелодию.
Он занимал место во главе стола, а за столом сидели начальники участков и внимательно смотрели на него.
— Значит так, — начал свою речь комиссар, — за прошлый месяц мы получили на руки тридцать женских трупов. Миссис Барбара Сэмпсон** расскажет нам результаты расследования.
— Все тридцать женских тел, — хорошо поставленным голосом проговорила молодая чуть полноватая женщина с короткой черной прической и небольшими очками на немного мясистом носу, одетая в скромный деловой костюм, — были удушены неизвестным лицом при помощи трех видов веревок — джутовой, хлопчатобумажной и пеньковой, — она раздала фотографии всем присутствующим, — были найдены соответствующие волокна в странгуляционных бороздах всех убитых. При вскрытии обнаружены переломы подъязычных костей, щитовидного хряща и кровоизлияния на месте переломов. Судя по развитию симптомов задушения при удавлении петлей — нападение было совершено сзади, с последующим набрасыванием петли на шею пострадавших и резким удушением, перекруткой свободных концов веревки.
— А почему жертвы не кричали? — спросил начальник 22-го полицейского участка, который находился рядом с Центральным парком.
— При затягивании петли на шее сдавливаются шейные вены и сонные артерии, просвет которых может быть закрыт полностью. Одновременно сдавливаются и нервные стволы. Приток крови к головному мозгу и отток резко нарушаются. Остро развивающаяся гипоксия сопровождается резким венозным застоем. Появляются судороги, опорожняются кишечник и мочевой пузырь, и в течение 4—5 минут наступает смерть, но, судя по вскрытию, жертвы не успевали обмочиться, поэтому я заключаю, что наш маньяк — сильный и душил жертвы в течении минуты или двух.
— Хм, — проговорил начальник 29 участка, — ладно, а что еще?
— После удушения он затаскивал жертву в темные переулки, проулки или подъезды, разрывал на них одежду, но только до пояса, и уходил.
— Рвал? — главный комиссар полиции внимательно посмотрел на эксперта, — вы уверены?
— Да. Он не резал одежду, не расстегивал, а именно разрывал. Поскольку на жертвах были и свитера, и куртки, и платья, и рубашки… а это весьма трудно разрывается, то да… Силы у маньяка немеряно. Если он находил под слоями одежды еще и бюстгальтера, то рвал их тоже.
— Извините, что перебиваю, — раздался голос с дальнего конца стола; все посмотрели туда и увидели болезненного неряшливого небритого человека, отдаленно напоминающего похудевшего Хью Джекмана, — вскрытие не показало изъятия органов?
— Это Уилл Грэм — представитель ФБР, — представил его присутствующим Дермот Фрэнсис Ши, — что вы хотели узнать, мистер Грэм?
— Все органы целы?
— Жертвы не изнасилованы, не ограблены. На них нет следов семенной жидкости, мочи, фекалий, слюны и отпечатков пальцев. Все органы на месте, за исключением трех тел, но операции по удалению мочеточников, почки и матки были проведены давно, поскольку ткани превосходно зажили. Возраст жертв от девяти до восьмидесяти трех. Цвет кожи, волос, глаз, национальность, семейное положение, род деятельности маньяка не волнует. Итого — у нас пять англосаксонок, десять афроамериканок, восемь латиноамериканок и семь азиаток. У нас завелся маньяк, господа!
***
Стол загудел; фотографии убитых ходили по рукам. Все бурно обсуждали сие невиданное преступление.
— И это только в прошлом месяце!!!
— А если в этом начнет?
— Мэр уже подписал постановление о том, чтобы женщины по одиночке не ходили…
— Но это же неслыханно!
— Бедная девочка. Анита Стронг. Всего девять. А родители куда смотрели?
— Её удушили прямо в подъезде и спрятали в мусорных баках.
— И никто ничего не видел?
— Как всегда… Не заметили…
— Что за маниакальное желание посмотреть на груди женщины? Сходил бы в пип-шоу, да глядел бы! Зачем убивать?
— Трое из убитых были транссексуалами…
— Не повезло беднягам…
***
— Я смотрю, все пар выпустили, — комиссар полиции Нью-Йорка, стройный брутальный мужчина с лицом голливудского полицейского, призвал всех к тишине, — нам теперь нужно найти и покарать этого негодяя. У кого какие предложения?
— Усилить патрулирование, — предложил начальник Первого участка*** из Южного Манхэттена.
— В наряд посылать только мужчин, — высказался начальник 50-го участка из Бронкса.
— Убивали только в Манхэттене? — поинтересовался начальник 9 участка из Южного Манхэттена.
— Двадцать пять женщин было убито именно на улицах Манхэттена, — подтвердила миссис Сэмпсон, — остальные — Бронкс, Квинс…
— Это облегчает нашу миссию, — принялось рассуждать начальство 13 участка, — мы выделяем больше людей на патрулирование, убираем с улиц женщин-полицейских, а остальные районы просто внимательно присматриваются к преступникам.
— Кто бы это не был, мы его обязательно поймаем, — заверил комиссара представитель 34 участка.
— Но почему он сейчас перестал убивать? — задал вопрос кто-то из Южного Квинса.
— А хрен его знает, — вздохнул комиссар, — может отдыхает, а может, кто-нибудь ему помог перебраться в мир иной, а может, уехал из штата. Впрочем, не мешало бы дать запрос в соседние штаты, да и по всей стране.
— Хорошая мысль, — одобрила миссис Сэмпсон, — мы будем знать — пришлый этот маньяк или все-таки наш, местный…
— Отлично, — улыбнулся Дермот Фрэнсис Ши, — а теперь всем работать. Совещание окончено.
***
О убитых кричали газеты и СМИ.
Убийства обсуждали в офисах и школах, в университетах и благотворительных организациях.
Империя Запаха выпустила эксклюзивную линию
Le souffle de la mort (Дыхание смерти) и выдержала битву с критиками, которые принялись бурно негодовать. Официальный представитель
Империи Запаха дал интервью CNN, где, в частности, сказал:
— Смерть является таким же необходимым и неизменным условием существования живых существ на Земле, как размножение и еда, так почему же нельзя выпускать духи, символизирующие смерть? Викторианская эпоха оставила нам в наследство траурные броши.**** Мы же пошли дальше. К дополнениям к траурным одеждам, украшениям мы выпустили эксклюзивные духи Le souffle de la mort. Кончилась жизнь одного человека, но остальные живы, а запах наших духов — чуть терпкий, чуть сладковатый, очень легкий с нотами свежей земли, роз, ладана — позволят горюющим людям не выглядеть на похоронах опустившимся. Впрочем, нашу эксклюзивную линию можно использовать и для покойных…
Интервью перепечатали все, кому не лень, и мудрые, и не очень, люди принялись рассуждать по поводу роли смерти в жизни.
Но убийства прекратились, а вот почему — никто не знал!
Кроме, разумеется, самого убийцы.
