ДПП. Вырезанные сцены

- Эмили, просто позволь мне узнать, как прошёл этот год, - с усмешкой сказал я, чтобы позлить её. Она действительно ненавидела меня. – Я узнаю все твои грязные секреты и отстану. - Грязные секреты? – эхом повторила она, вскидывая голову. Я всегда восхищался её стойкости. – Хочешь знать самый грязный секрет? Я была беременна, когда ты сбежал. - Что?.. – осёкся я, присаживаясь на край стола и пальцами цепляясь за столешницу, потому что мне показалось, что весь мир начал рушиться и причиной этому стала Эмили. Меня не было год… Выходит… Где ребёнок?.. Эмили облизала губы и обняла себя за плечи. Её типичный защитный жест. Но я знал, что таким образом она ещё скрывает дрожь в руках. - Я понятия не имела, когда ты уходил, но потом я поняла, что у меня задержка, - прошептала она, смотря прямо мне в глаза, заставляя меня чувствовать ещё более сильную вину за свой уход. - Ты всегда пила противозачаточные, - пробормотал я, качая головой. Нашему ребёнку должно быть почти полгода. Тогда где же он? Не могла же она оставить полугодовалого ребёнка одного дома? - В тот день ты отвлёк меня, и я, подумав, что выпила таблетку, выкинула упаковку, - напоминая скорее сама себе, пробормотала она, глядя куда-то в пол, но затем её глаза снова нашли мои. – Я пила противозачаточные с шестнадцати лет, поэтому ничего удивительного, что такое произошло после одной пропущенной таблетки. Но знаешь, что хуже всего? Когда я узнала про беременность, то всерьёз подумала, что, если ты вернёшься за десять недель, то я оставлю его. Но я не вернулся. - Мне было чертовски страшно, - сказала она, дрожащими пальцами закапываясь в волосы, и её лицо выражало крайнюю степень отчаяния. Мне больше всего на свете хотелось подойти и обнять её, но я не был уверен, что ноги сейчас выдержат меня. И не думаю, что ей сдалось моё сожаление. – Я понятия не имела, что мне делать. Сидней предлагал мне оставить его, что он может воспитывать его, как своего. Но я знала, что если не ты – то никто. Я действительно верила, что ты можешь вернуться. - Он знал? – уточнил я, выцепив из её слов только то, что было важно мне. Она злобно посмотрела на меня, и её челюсти плотно сжались. - У нас была встреча, на которой он извинялся за то, что ты меня бросил из-за его сестры, - подтвердила она. - И когда принести запечённую куриную грудку, меня едва ли не вывернуло наизнанку. Я убежала в туалет, уже точно уверенная в том, что беременна, и в этот момент мне на телефон пришло сообщение с подтверждением. Сидней увидел его. И начал жалеть меня ещё сильнее. Я ненавидела себя. Мне следовало сразу же записаться на аборт, но грызущая надежда, что ты вернёшься, и мы сможем вместе решить это не покидала меня. Я почувствовал себя полным дерьмом. Нет, я и до этого чувствовал себя так, но теперь… Боже, через что ей пришлось пройти. - Ты знаешь, - начала она, и её глаза заискрились от злости. Давно я не видел её в таком состоянии, если она сейчас наброситься на меня с кулаками, я ни скажу ей ни слова, - в такие моменты, когда Сидней заботился обо мне, ходил со мной на приемы ко врачу, на узи, держал меня за руку и придерживал волосы, когда меня рвало из-за всякой мелочи – я чертовски жалела, что всё ещё жду тебя. Потому что Сидней Эванс был бы лучшим отцом для этого ребёнка. В отличие от тебя. Эти слова полоснули меня по лицу сильнее всякой пощечины. Она прекрасно знала о том, что я ненавижу этого парня и использовала это. Мне пришлось поджать губы, чтобы не улыбнуться – она стала очень сильно похожа на меня после того, как я ушёл. Но затем я мыслями вернулся к этому разговору. Подумать только, у меня мог быть ребёнок. В плане… Мы конечно же не оставили бы его. Но если бы я знал – я бы ни за что не бросил её. Эмили внезапно полезла куда-то в сумочку и что-то вытащила из бумажника. Подойдя ко мне, она не глядя кинула маленькую фотографию на стол позади меня, всё ещё глядя мне в глаза. Она ненавидела меня. - Девятнадцать недель я носила твоего ребёнка, но ты не пришёл, и я убила его. Это была девочка, кстати. И, развернувшись, она быстро вышла из кабинета, оставив меня в одиночестве. Я развернулся и дрожащими пальцами поднял фотографию со стола. Это был снимок узи. На нём маленький ребёнок свернулся в клубочек, подтянув к лицу маленькие ручки, сжатые в кулачки и оттопыренными средними пальцами. Я провёл рукой по лицу и волосам, стараясь совладать с эмоциями, но затем всё же провёл рукой по этому маленькому человечку. Это определённо была моя девочка. *** Я танцевала в клубе, в моём организме было уже достаточно виски, чтобы перестать думать об Артуре, который тоже, якобы совершенно случайно, оказался сегодня именно в этом клубе. Он всегда говорил, что ненавидит его. Но он действительно был здесь, сидел за барной стойкой, как обычно потягивая виски и не спуская с меня глаз. Никогда бы не подумала, что действительно буду думать про это, но, кажется, я старалась двигаться как можно более сексуально, чтобы позлить его. - Эй, не хочешь съездить ко мне? – спросил грубый мужской голос, и я почувствовала чужие руки у себя на спине, совсем рядом с ягодицами. В обычных случаях я сразу же отшивала любого, кто хотя бы заговорит со мной, но сейчас, под его пристальным взглядом, я просто не могла сделать ничего другого: прогнувшись в спине, поцеловала своего незнакомца в губы, чувствуя неприятные усики над верхней губой. Ну и мерзость. Его большие руки опустились ниже и притянули к своему возбужденному члену за ягодицы, из-за чего меня едва на передёрнуло. Но я должна была дойти до конца. Показать ему, что мне неважен его уход. - Мы едем или нет? – уточнила я, отрываясь от мужчины и слегка закусила нижнюю губу, точно зная, что Артур смотрит. Я плохо видела лицо незнакомца, но ощущала, что он в два, а то и в три, раза больше меня. Он обнял меня за ягодицы, и мы направились к выходу. Больше всего на свете мне хотелось закричать «Не прикасайся ко мне!», но я упорно шла вперёд вместе с неизвестным мне мужчиной. Меня уже била крупная дрожь, и я незаметно для мужчины достала из сумочки (которую теперь никогда не снимала, когда шла танцевать) телефон, набирая на автонаборе знакомый номер, но тут же сбросила звонок, пожалев о своём решении. Он не может приезжать каждый раз, когда мне нужна помощь, и ничего не получать взамен. Этим я только мучала его. Как только мы оказались на улице, и за нами с лязгом закрылась металлическая дверь, я оттолкнула своего безликого незнакомца, напоследок сказав: - А знаешь, что? Я передумала. И села в стоящее рядом с клубом такси, называя адрес водителю. Только в такси меня вновь пробила крупная дрожь, и я поняла всю свою ошибку: этот мужчина вполне мог заставить меня пойти с ним силой. От этого легче не стало. Я должна смыть все его грязные прикосновения с себя. Забыть ощущение того, как его член прижался к моему животу. Это просто ужасно. Дома я первым делом скинула с себя туфли, и только после этого побежала в туалет, где меня вырвало виски и остатками ужина. Живот вновь скрутило из-за спазма, но в желудке уже почти ничего не осталось. На нетвёрдых ногах я дошла до ванной и, открыв ледяную воду, прямо в платье залезла под струи. Ледяная вода всегда помогала успокоиться и привести мысли в порядок. Но сейчас мне просто необходимо смыть с себя его ладони. Смыть. Я поджала под себя колени, теперь дрожа не только из-за страха, но и из-за холода. Дыхание стало прерывистым, и я начала тереть свои руки, но всё ещё ощущала этого мужчину на себе. Слёзы заполнили глаза и начали обжигать щёки, смешиваясь вместе с ледяными струями воды. Это должно закончиться. Я так больше не могу. - Эмили! – раздался голос Джошуа со стороны входной двери, и я с ужасом осознала, что не закрыла её. – Ты забыла жакет! Даже сквозь шум воды я слышала его приближающиеся шаги, и больше всего на свете мне хотелось стать этой самой водой и утечь в канализацию, где мне и место. - Какого?.. – спросил он, находя меня в ванной комнате, замирая в проходе от незакрытой мною дверью. - С дороги! – раздался грубый голос Сиднея за его спиной, и он оттолкнул Джошуа, застывшего в дверях с моим жакетом в руках. Сидней на ходу стянул с себя пиджак, кинул его на раковину и, ни секунды не раздумывая, перелез через бортик ванной, оказываясь рядом со мной. Его руки тут же обхватили моё лицо, разглядывая меня на предмет повреждений. Чёрные глаза плавно скользили по мне, пока он не удостоверился, что в физическом плане со мной всё хорошо. - Смой их! – умоляла его я, цепляясь за промокшую насквозь рубашку, всхлипывая с такой частотой, словно это заменяло мне дыхание. – Я не хочу их чувствовать! - Тише, Эмили, - его низкий голос всегда оказывал на меня какое-то гипнотическое влияние, когда я была в таком состоянии. Он притянул меня к себе, заставляя уткнуться ему в плечо, а одна рука на какое-то мгновение исчезла, делая воду немного теплее. Только у него на плече я смогла полноценно расплакаться, сдавленно крича. Это было похоже на сумасшествие. Хотя я действительно была сумасшедшей. Моё психологическое состояние было просто отвратительным, и порой мне казалось, что в такие минуты меня удерживает от самоубийства только Сидней, который всегда помогал мне справляться с этим, независимо от времени и места. - Он был там, - выдавила из себя я, цепляясь за его рубашку. – Был и… я должна была показать ему, что… что… - Тише, тише, - успокаивал меня Сидней, гладя по голове. – Всё хорошо. Здесь только я и Джошуа. Джошуа. Конечно. Он тоже был здесь и стал свидетелем этому. Было ужасно стыдно, и я так и не нашла в себе сил, чтобы оторвать голову от плеча Сиднея, которое всегда дарило мне успокоение, чтобы встретиться с суровой реальностью в виде лица Джошуа, перекошенного от отвращения. Почему-то я была уверена, что именно это чувство я прочитаю у него на лице. - Я сегодня рассказала ему о ней, - продолжила я всё выкладывать Сиднею, точно зная, что он один всё поймёт и не осудит. – Рассказала, что ждала. Рассказала, что убила. - Эмили, мы приняли это решение вместе, - заверил меня Сидней, но я почувствовала, что он тоже задрожал. Этот ребёнок был для него больной темой ровно настолько же, насколько и для меня. Он уже любил её. Но всё равно смог поддержать в моём решении лишить её жизни. Порой я задумывалась, что бы было, если бы я всё же прислушалась к Сиднею и оставила её. Как бы поменялись наши жизни? Действительно ли Сидней любил её так сильно, так сильно, как и обещал? Что хуже всего, я знала ответ. Да, он бы любил. Но смогла бы я сделать то же самое для этой девочки? Я ненавидела себя за принятое решение, но до сих пор не видела никакого иного выхода. Ребёнок убил бы меня. Хотя точно так же меня сейчас убивает её отсутствие. - Но это я убила её, - завывая, сказала я, сама не узнавая свой голос. Сидней сжал меня сильнее. - Я тоже был там, - напомнил мне он, и я вспомнила, что видела в его глазах в тот момент. Боль. Он не хотел этого, но смирился с этим выбором. Так почему я до сих пор не могу сделать того же? – Эмили, я понимаю, что тебе тяжело. Что ты не можешь даже подумать о том, чтобы это снова повторилось. Но ты не можешь вечно убегать и прятаться под струями холодного душа, точно так же как и я не смогу вечно срываться к тебе. Пора идти дальше. Прошло уже больше полугода. Где бы ни была наша девочка – там ей намного лучше, чем было бы здесь. От того, как он произнёс «наша девочка», хотя она никогда не была его, я расплакалась с новой силой. Сидней пересел таким образом, что теперь я сидела у него на коленях, всё ещё прижатая к его груди, а едва тёплые струи воды падали мне на спину. Больше он не сказал ни слова, даваясь мне выплакаться. И я плакала до тех пор, пока не выплакала все слёзы, а горло охрипло от рыданий. Я даже не могу сказать точно в какой момент Джошуа присел на край ванной и положил руку мне на плечо, продолжая выводить большим пальцем одно единственное слово: «хорошо». Подняв голову, я встретилась со спокойным взглядом чёрных глаз Сиднея, по лицу которого стекала вода. Его глаза тоже были красными, но я не была точно уверена, плакал он вместе со мной или ему просто в глаза попала проточная вода. - Ты расскажешь мне, что случилось? – помогая мне выбраться из ванной, тихо спросил Джошуа, в то время как Сидней накидывал мне на плечи полотенце. С нас обоих стекала вода, образовывая огромную лужу. Но ни мне, ни ему не было до этого совершенно никакого дела. - Я поеду, - только и сказал он, мягко дотрагиваясь до моего плеча и слегка растирая его, а второй рукой схватил с раковины свой пиджак. Я схватилась за его ладонь, сжимая её, но если ему и было больно, то он не подал вида. - Спасибо, Сидней, - поблагодарила его я, и уголки его губ дрогнули в улыбке. - Если что, ты знаешь, где меня найти, - как обычно ответил он, прежде чем исчез из моей квартиры. Я до крови закусила губу, понимая, сколько боли приношу своими внезапными звонками.