Fabulam primo nivis

Хёнджин просыпается и, к удивлению, обнаруживает рядом спящего принца. Кристофер уже не спит, неизвестно, сколько он охранял сон омеги. Карие глаза рассматривают с интересом и теплотой. Джину становится неловко под этим взглядом, и он хочет сказать ему об этом, но, с другой стороны, ненужно лишать супруга хотя бы этого, это будет слишком неправильно. — Кристофер, нам нужно поговорить. — На одном дыхании тихо произносит брюнет, садясь на постели и облокачиваясь на спинку кровати. С трудом он решился сказать это и боится реакции альфы, но тот даже не переспрашивает, улавливает ухом драгоценный голос, который и так слышит редко, в свою сторону — ещё реже. — О чём же? — Интересуется он. В груди от фразы омеги нарастает страх. Он что-то не так делает? Или не делает? Хёнджин очень хочет разобраться в том, что между ними происходит. Иногда кажется, что, если бы он уехал домой, было бы намного лучше. Почему принц просто не может взять его, использовать по назначению? Может быть Кристофер и любит его, но почему тогда игнорирует? Джин чувствует себя тенью, над ним словно издеваются. Омега не успевает ничего сказать, как в дверь стучатся и настойчиво просят разрешения войти. Кристофер чуть было не говорит слуге подождать, но Хёнджин опережает его: — Войдите. Мы уже проснулись. Это что-то важное? — Принц Кристофер, принц Хёнджин, к вам гости. Сын советника Кима со своим спутником. — Меня не предупреждали. — Негодует альфа. Ему не нравятся неожиданные визиты, особенно от важных персон, они не сулят ничего хорошего. Какую весть на этот раз пришёл сообщить Сынмин? К его сожалению, диалог с Хёнджином откладывается, их быстро одевают, и в сопровождении свиты они проходят к главному входу. Хёнджин думал, что ему снится сон. Первый гость, которого он увидел, затмил абсолютно всех в зале. Эту светловолосую макушку он не перепутает ни с кем. Феликс ещё больше засветился от счастья, когда увидел старшего брата и, позабыв о всех манерах и приветствиях, бросился в его объятия. Джин крепко прижал его к себе в ответ, счастливо улыбаясь, но улыбка начала сходить на нет, когда он увидел того самого сына господина Кима. В глазах застал немой вопрос, Кристофер, глядя на него, наверняка подумал, что Хёнджин сделал что-то не так, не проявил должного внимания и манер обоим приезжим. Сынмин никак не изменился в лице, глядя на брюнета, продолжал приветливо улыбаться и вежливо поприветствовал принца. — Какая интересная встреча — три фамилии во дворце. — Улыбается Ким. — Мы бы вместе обсудили скучнейшие дела наших родителей, но, как я вижу, моему омеге сейчас вряд ли это интересно. Хёнджин хмурит брови, осмысливая сказанное. Сынмин подтверждает его догадки. Ликс отлипает наконец от парня и уже вежливо кланяется обоим принцам. — Если быть честным, я решил навестить Овен, повинуясь желанию моего будущего мужа — Феликса, омеги из герцогства Хванов. Мы помолвлены благодаря советникам, и я буду очень признателен, если навестите нашу свадьбу через три недели. Кристофер обменивается с ним парой фраз, соглашается, смотря на Хёнджина, который не знает, что сказать. — Хёнджин, может, вы с Феликсом оставите нас? Вы давно не виделись, погуляйте по саду. — Голос Бана отрезвляет Джина, он находит в себе силы кивнуть, и Феликс его тут же уводит на улицу. — Почему ты редко отвечаешь на мои письма? Я постоянно думаю, что они до тебя не доходят… — Капризно говорит блондин. Он злится, очень злится. Чувствует себя ненужным, как будто Хёнджину дела до него нет, но это не так: старший просто не знал, что писать, кроме того, что всё с ним хорошо и волноваться не о чём. Феликс его сильно заболтал, и это даже помогло отвлечься от мыслей о том, что первая любовь Джина берёт в мужья его брата. Причём Сынмин так смотрел на него, будто между ними и не было ничего. Это очень странно, в груди брюнета поселяется странное чувство тревоги. — …Как вы познакомились с Сынмином? * — Господи, да куда ты меня тащишь? — Восклицает Чонин, уже второй раз пытаясь вырвать запястье из хватки Чанбина, но слышит лишь тихую усмешку, которую он отличит даже среди гула толпы. Они проходят по оживлённому рынку на окраине Овена, и у Бина явно нет цели просто купить что-нибудь перекусить. — Я, конечно, не Господь, но спасибо за комплимент. — Как наша прогулка может относиться к вашему с принцем заговору? Я никому ничего не говорил просто потому, что сам в это не поверил, а если бы сказал, меня бы точно сочли за сумасшедшего. Просто признайся, что решил поиздеваться. — Я сказал тебе правду не просто так. Мне будет нужна твоя помощь. — Сдурел совсем? Да меня убьют раньше, чем я возьму в руки флакон с каким-нибудь ядом. Они остановились, и перед глазами предстала печальная картина: злачные места, повсюду нищета и голод, и где-то виднеется полузаброшенное недостроенное здание. — Здесь должна была быть фабрика. — Чанбин показывает на здание и, отпустив руку беты, идёт в сторону предполагаемого входа. — Она бы дала жителям этого района кучу рабочих мест, но строительство остановили, а потом и вовсе забросили. Часть этой территории продана под кабаки и бордели. — Внутри темно и немного прохладно, свет проходит только через недоделанные окна. Чонин съёживается от холода. — Отец Кристофера думает только о деньгах, любит взятки и совсем не думает о низших слоях общества. Старик всё никак не может склеить ласты и передать управление Овеном и всем королевством, поэтому я решил ему помочь, предложив идею принцу. С трудом, но он согласился. Решай, это не так уж и сложно, тебя никто не заподозрит. Я не настаиваю, но мне стоит доверять. — Тебе-то? — Смеётся Чонин. — Прости, но мы с тобой не в таких отношениях, чтобы за ручку держаться и секретики друг другу рассказывать. Чонин не успевает опомниться, как оказывается прижатым к холодной деревянной колонне. Альфа сделал это не со зла: взгляд тёмный, озорной, непонятно, что от него ожидать. По закону подлости происходит именно то, чего бета ожидал в последний раз — Бин целует его, взяв за подбородок, другой рукой крепче вжав в колонну. Поцелуй такой страстный и умелый, что Ян не сразу понимает, что произошло. Хочет оттолкнуть, но Чанбин уже отстранился, облизываясь. — Понравилось? Светловолосый будто оцепенел, просто наблюдая за тем, что творит альфа. Рука ведёт по груди к животу и спускается к паху. Чёрт. — Так и знал, что понравилось. Я могу куда больше, только попроси. — Ты извращенец, здесь же люди… — Бормочет Чонин, злобно глядя на него, пытаясь убрать руку, что так опасно расположилась на его возбуждённом члене. Никаких людей рядом не было, некоторые бродили снаружи здания, но даже так ему было страшно оказаться в неловком положении. — Знаешь, меня начинает бесить то, что ты не умеешь разговаривать со старшими. Тебе нужно расслабиться и снять напряжение. — Выводит Бин и одним движением снимает его брюки вместе с бельём. — Не хочешь, чтобы нас услышали — веди себя тихо. — Чёрт бы тебя побра-амф… — не договаривает Чонин, заглушив свой непроизвольный стон тыльной стороной руки. Как бы он сейчас не начал пальцы кусать, потому что альфа своим языком делает там слишком приятно. Чанбин сумасшедший, если рискнул отсосать ему практически в людном месте, а Ян от него не отличается, раз позволил ему это, убеждая себя в том, что у него не было выбора. Внезапно слышатся чьи-то шаги. Они эхом разносятся по тёмному зданию, и непонятно, насколько далеко они от парней. — Чанбин, здесь… кто-то есть, — через паузы шепчет бета, съедая слова, но Чанбин не останавливается, только ускоряет темп, но следом всё же тормозит, когда его с силой хватают за волосы. — Я прекращу, если ты вежливо попросишь, — улыбается он, убирая руку и прижимая оба запястья младшего к колонне. Чонин поджимает губы, пытаясь не издавать лишних звуков, рвано выдыхает, когда Бин особенно глубоко заглатывает, и не знает, как ему быть: либо их раскроют и, ещё хуже, станут наблюдать исподтишка, либо придётся сказать то, что хочет брюнет. В обоих случаях он останется униженным, но нужно выбрать что-то менее отвратительное. — Чанбин, — шёпотом обращается к нему бета, — Чанбин-хён, — чуть ли не умоляет, — пожалуйста… Ян смотрит в сверкающие похотью и озорством глаза, видит пухлые губы, окольцовывающие его член, и не выдерживает. Помнит только то, как его рот заткнули рукой в порыве вскрика и уже одетого вывели на улицу. Медленно, но верно довольный Чанбин, придерживая младшего за талию, дошёл с ним до ближайшей речки. Вдвоём они сели на берегу, Чонин не знал, что сказать, слишком сильно его клонило в сон. — Ты такой милый, когда засыпаешь, — смеётся Со, решая подняться с места и пойти искупнуться, но вдруг пепельная макушка ложится на его плечо. — Заткнись. — Я не понял, мне повторить урок? Яна эта угроза уже не пугала, он заснул. * Наконец Хёнджин остался наедине с самим собой. Феликсу нельзя знать, что они с Сынмином встречались, иначе это печально обернётся для всех троих. Их тайная любовь пусть остаётся тайной, а пока Джин приводит мысли в порядок, разглядывая пейзаж за окном, видя, как младшего брата всячески развлекает свита. Заливистый смех слышен даже через стекло, и омега тоже невольно улыбается, глядя на то, как Ликс счастлив. Он немного дёргается от неожиданности, когда сзади слышит тихий хлопок двери. Сынмин вошёл бесшумно, нарушив покой Хёнджина. — Я думал, ты захочешь провести побольше времени с ним, ведь мы скоро уезжаем готовиться к свадьбе. — Скажи, — спокойно начал Джин. — Я хочу услышать, что у тебя не было выбора, что ты по мне очень скучаешь. Скажи, что наши встречи после всего этого будут невыносимыми для нас обоих. Это ведь так? — Невинно спрашивает он, и Ким медленно подходит ближе, легко касается рукой его подбородка и вот-вот поцелует, и Хёнджин прикрывает глаза, ожидая, но этого не происходит. — Ты хочешь услышать то, что тебе нужно. Честно, я устал тебе лгать. Хёнджин непонимающе на него смотрит. В уголках глаз скатываются слезинки. Что он такое говорит? — Твоя подростковая симпатия ко мне делает тебе же хуже, Хёнджин. Я отвечал на твои чувства, но у тебя появился жених, и я решил, что пора прекращать это представление. Думай сейчас только о своём муже и не забивай голову мной. — Спокойно говорит Сынмин, и его слова, кажется, надолго останутся в душе Джина. Они выжигаются на сердце, принося боль, и от этого омега понимает — его не просто бросили. — Ты использовал меня, — гневно шипит Хёнджин. — И планируешь так же поступить с моим братом? — Он отдёргивает его руку, делая шаг назад. — Меня учили нравиться всем, чтобы устанавливать наиболее выгодные связи. С Феликсом нужно будет просто подольше поиграть. Когда это ты видел, чтобы браки у аристократов заключались по любви? Любовь только для бедных и глупых, она делает нас слабыми. — А вот Феликс так не думает. Свадьбы не будет. — Твёрдо заключает Хёнджин, стараясь выровнять дрожащий голос, и хочет выйти из комнаты, но альфа хватает его за талию и прижимает к себе спиной. — Ты серьёзно сейчас собираешься разбить ему сердце? — Усмехается Ким, шепча прямо в ухо, и Джин дёргается от неприятного тона, но высвободиться не получается. Если Феликс всё узнает, это погубит планы Мина и всей семьи Ким. — Интересно, каков принц в гневе? Если он узнает, что ты совсем не невинный, несладко придётся всей семье. Не сберёг свою девственность до свадьбы, хотя я не просил тебя ложиться под меня. — Всё было не так! — А кому из нас поверят: альфе или омеге? Давай оба помолчим, и всё будет хорошо. — Предлагает Сынмин, и чувствует усилившийся запах Хёнджина. Омега дышит часто, начинает забываться и даже ближе льнёт к альфе. — Что же это? Вот чёрт. — Сынмин, пожалуйста, не бросай меня… — Джин сам не знает, что говорит. Ему сейчас жизненно необходим альфа, но Ким не ведётся на это, решая не доставлять им проблем. Отцепляет его от себя, запирая плачущего омегу в комнате и старается найти спокойное место, где можно подождать, пока запах выветрится. Но по пути он сталкивается с Кристофером, который учуял запах Хёнджина, распространившийся по всему коридору. — Где мой муж? Я чувствую, что вы виделись, и если ты что-то с ним сделал... — Серьёзно говорит принц, сверля взглядом дыру в Мине. Ким делает удивлённый вид, делая из себя жертву, и бормочет: — Ваше Высочество, у принца Хёнджина течка. Он набросился на меня, хотел поцеловать, я еле смог его успокоить, хорошо, что Вас нашёл. Умоляю, только будьте с ним помягче. У него над этим совсем нет контроля. — Иди, куда шёл, Сынмин. И чтоб намёка на его запах на тебе я больше не чувствовал. — Твёрдо угрожает Кристофер, быстрым шагом направляется в сторону нужной двери и отпирает её.