***
Извини, что так долго держал твою палочку у себя. Хочешь встретиться в Косом Переулке? У меня инструктаж для авроров завтра и в среду, если эти дни подходят тебе. Я мог бы встретиться с тобой около полудня. Гарри Драко нахмурился, увидев неофициальный ответ, и от того, как лично Поттер подписал своё имя. Его хмурый взгляд превратился в сердитый. У него не было никакого желания встречаться с Поттером. Почему он просто не мог отправить палочку по почте? Тогда ни одному из них больше никогда не придётся видеть друг друга. Неужели Поттер действительно думал, что Драко хочет его видеть? Неужели он ожидал, что они сядут обедать? Разве он не знал, что люди в Косом Переулке ненавидели Драко? Он не был там с июня, когда попытался пойти к Олливандеру после того, как долго настраивался на это, и его практически выгнали, прежде чем он даже ступил в магазин. Если бы не это, он, возможно, позволил бы Поттеру оставить свою палочку. Чёрт возьми, он думал, что Поттер скорее сломает её пополам, но он предположил, что это не соответствует моральному кодексу Поттера. Может быть, Поттер просто хотел сохранить палочку, которая победила Тёмного Лорда, в качестве своего рода болезненного сувенира. Драко покачал головой. — Чокнутый. Он абсолютно… — он издал разочарованный звук, схватил перо со своего стола и быстро написал ответ. Он смотрел, как улетает его филин, его лицо исказилось. Доверься Поттеру, и он всё усложнит. *** Поттер, Это не обед. Я просто хочу, чтобы ты вернул мне мою палочку. По совиной почте это вполне приемлемо. Д. Малфой Гарри провёл рукой по волосам. Он должен был догадаться, что Малфой будет придурком даже в таких вещах, как письма. Гарри просто пытался быть вежливым, даже милым! Что плохого в том, чтобы сделать это лично? Гарри не понравилась идея отправить филина с палочкой: что, если он её уронит? Что, если он случайно подожжёт её и поранится? Что, если она попадёт не в те руки? Нет. Гарри вернул бы Малфою его волшебную палочку только в том случае, если бы они встретились лично. И если личная встреча также помогла бы ему раскрыть тайну палочки Драко Малфоя, то это был бы просто дополнительный бонус. Он написал ответ, обдумывая свои слова тщательнее, чем раньше. Сова Малфоя заворковала, как будто в знак одобрения. Гарри улыбнулся. *** Малфой, Не будь придурком. Я пытаюсь быть милым. Только не говори мне, что ты боишься?***
Малфой не отвечал целую неделю, и Гарри, честно говоря, уже начинал раздражаться. Он с удовольствием оставит у себя палочку, если Малфой собирается вести себя как ребёнок. Когда он вернулся с обеда с Роном и Джорджем, он увидел знакомую сову, ожидавшую его. Он не смог сдержать улыбки, расплывшейся по его лицу, или волнения, от которого его сердце забилось немного быстрее. Он поспешил внутрь, филин последовал за ним и уселся на то, что, как понял Гарри, было его любимым насестом. — Привет, приятель, — сказал он, нежно проведя пальцем по его голове. — Рад тебя видеть. Не думал, что буду. Сова ухнула в ответ и протянула лапу. Гарри взял письмо, открыв его дрожащими пальцами, хотя позже он бы категорически отрицал этот факт. Поттер, Я хочу, чтобы ты знал, что я вполне способен быть вежливым. Как бы то ни было, ты невыносимый. Ужасно невыносимый придурок, и ты отвратительно пишешь письма. Ты же понимаешь, что я мог прочитать каждое твоё зачёркнутое предложение, не так ли? Честно говоря, для такого рода вещей существуют заклинания! Или, если ты находишь эту магию слишком сложной для тебя, я предлагаю в будущем просто взять новый кусок пергамента. Моя мать видела это письмо, я хочу, чтобы ты знал. Но я полагаю, тебе всё равно. В любом случае, у меня нет абсолютно никакого желания обедать с тобой, ни сейчас, ни когда-либо. Я просто хочу вернуть свою палочку, и если ты будешь настаивать на своём упрямстве, я просто подам в суд. Д. Малфой P.S. Мама передаёт тебе привет. Несмотря на оскорбления и упрямство Малфоя, Гарри улыбался, когда закончил читать письмо. — Знаешь, — сказал он, оглядываясь на сову, — мне кажется, у меня получилось достучаться до него. Сова только ухнула.***
Поттер — невыносимый, теперь Драко понял, что это было слишком мягкое слово, — не отвечал ему уже неделю. Неделю. Целых семь дней. Он был просто ужасным. И он держал в заложниках сову Драко. И чтобы подлить масла в огонь, Нарцисса, дорогая мама Драко, подумала, что это забавно. — Меня предала моя собственная мать, — сказал Драко и тут же отказался пить с ней чай в знак протеста. Она находила ситуацию только более забавной. Он был на грани подачи какой-то официальной жалобы — наверняка Департамент Магических Существ что-то имел против того, что его сову держали в плену, — когда его мать нашла его в саду. — Драко, чай. По тону её голоса он понял, что это не просьба, и он не был настолько упрям, чтобы не знать, когда нужно остановиться. Он объявил временное перемирие, отказавшись от своего протеста, чтобы присоединиться к матери в фойе за чаем. Конец августа был одним из любимых времён года Драко: все цветы благоухали, и запах наполнял сады в летнюю жару. Он вдохнул его, выглянув в сад, прежде чем повернуться лицом к матери. Она улыбалась — неожиданное зрелище, — а в центре стола на подносе лежало письмо. Драко прищурил глаза. — О, нет. Улыбка Нарциссы стала шире. — О, да. Садись, Драко. — Он писал тебе? — не мог не спросить Драко, занимая своё место. — Нет, — чопорно ответила Нарцисса, кладя булочку на крошечную тарелочку перед собой. — Это для тебя. Я попросила Тобби присмотреть за почтой. Оно пришло только сегодня. Драко вздохнул с облегчением. Что ж, спасибо. — Ты не собираешься его читать? Или нет. Драко молча взмолился Мерлину, когда взял письмо и открыл его. На этот раз Поттер действительно превзошёл самого себя. Там было больше зачёркнутых предложений, больше каракулей, и, кажется, в одном углу было что-то пролито. Драко закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. — Он кретин, мама. — Прочти письмо, дорогой, — произнесла она, и, поскольку он не мог ей отказать, Драко начал читать вслух. — Малфой. Хотя, знаешь что? Нет. Драко. О, Мерлин, он подчеркнул это. Мама, это абсурд. — Продолжай читать, — сказала она, чопорно делая глоток чая. — Драко, для человека, который так вежлив, тебе, конечно, нравится оскорблять меня. Он зачеркнул следующую часть, но я всё ещё могу её прочитать. Я не знаю, может быть, я не верну тебе твою палочку. Честно говоря, он даже не может как следует угрожать мне! Ты настоящая заноза в моей заднице — и кстати, я надеюсь, что твоя мать тоже это читала. Держу пари, вы все слишком шикарны для этого, а? Чёрт, я надеюсь, что это не обидело её. Опять же, последняя часть была зачеркнута. Эм… Послушай, Мал… Драко… Мерлин, мама, это больно читать! — Действительно? — спросила она, приподнимая изящную бровь. — Потому что ты, кажется, наслаждаешься собой. Я, конечно, рада. Щёки Драко вспыхнули, и он, избегая её взгляда, вернулся к письму. — Драко, это ты упрямишься. Я совершенно готов вернуть тебе твою палочку — что означает, что юридически ты ничего не имеешь против меня, я спросил Гермиону… О, он бы так и сделал, придурок. — Следи за языком, Драко, — сказала его мать, слишком наслаждаясь собой. Драко понял, что прошло несколько месяцев с тех пор, как она выходила из Мэнора. Очевидно, она использовала его для собственного развлечения. Оскорбление гордости Драко было омрачено только ужасным письмом Поттера, которое всё ещё ждало, когда Драко дочитает его. — Если Косой Переулок не подходит для места встречи, я всегда могу дать тебе свой адрес. Я не возражаю, если ты зайдёшь, чтобы забрать палочку. Я действительно хочу вернуть её, и я вроде как… хотел спросить тебя кое о чём. Я имею в виду, Олливандер рассказал мне кое-что о палочках, но я думаю, что это просто забавно, что твоя палочка так хорошо слушается меня. Ты же знаешь, что я использую её со времён войны. Это странно — пожалуйста, не позволяй своей матери читать это, пожалуйста, пожалуйста… — Драко ухмыльнулся. — Хоть он и зачеркнул это, но это даже хорошо. Это значит, что он смущён. Нарцисса наклонилась вперёд, выглядя так же нетерпеливо, как он и ожидал. — Продолжай. Драко поднял брови, не одну, а обе, чёрт бы их побрал. — Я не знаю, мама. Возможно, мне следует оставить остальное при себе. Она театрально ахнула и шутливо шлёпнула его по руке. — Не лишай этого свою мать, Драко. Нежно улыбнувшись ей, он продолжил: — Иногда я скучаю по твоей палочке. Если я не использую её какое-то время, я имею в виду. Это действительно звучит странно. Я никогда никому не рассказывал. Я имею в виду, они подумали бы, что я сошёл с ума. Может быть, что-то осталось от… О нет, он использует там имя Тёмного Лорда. Но я не думаю, что это имеет какое-то отношение к этому. Я просто думаю, что у тебя хорошая палочка. Я имею в виду, что на самом деле это мило. Как будто это приятно… Ещё одно подчеркивание. Он, безусловно, решительно настроен по этому поводу. Ты понимаешь? Наверное, я просто хотел знать, что это значит, если это вообще что-то значит. В любом случае, вот мой адрес… Я категорически отказываюсь читать это вслух, мама. Я не допущу, чтобы вы с Поттером стали друзьями. Я никогда не буду спокоен, если это когда-нибудь случится. — О, Драко, ты слишком жесток. — Только настолько жесток, насколько ты заслуживаешь за то, что заставила меня прочитать это, — он откашлялся и продолжил: — Надеюсь скоро тебя увидеть. Гарри. Мерлин, я бы хотел, чтобы он не подписывался своим именем. Так странно это видеть. — Почему ты так говоришь? — Потому что он Поттер, мама. — И что? Ты всё твердил и твердил о нём до… ну, до войны. Это всегда было «Гарри Поттер это», и «Гарри Поттер то», и «Мама, ты знала, что Гарри Поттер Чемпион Хогвартса?» Или: «Мама, ты знала, что те магглы, с которыми живёт Гарри Поттер, не посылают ему подарков? Как ты думаешь, почему?» Или— — Хорошо, хорошо! Я понял! Но это было давно. — Не так давно. Тебе всего восемнадцать, Драко. Совсем недавно тебе было пятнадцать. Драко закатил глаза. — Я умею считать, мама. — Вполне, — согласилась она, поднимаясь со своего места. — Но можешь ли ты отпустить прошлое? Она ушла, вернувшись в Мэнор, без сомнения, планируя, что делать, когда придёт следующее письмо от Поттера. Он в последний раз взглянул на письмо и развернул его до конца, чтобы прочитать постскриптум. P.S. Мне жаль, что я так долго держал твоего филина у себя. Он отличная компания. Наверное, я скучаю по Хедвиг… Как его зовут? Я уверяю тебя, что хорошо заботился о нём, пока он был со мной. Я думаю, что я ему очень нравлюсь. Забавно, что все твои вещи, кажется, нравятся мне, но ты всё ещё полон решимости ничего не предпринимать. О, и передавай своей маме от меня привет. Со вздохом и улыбкой, которую Драко отрицал бы, если бы кто-нибудь когда-нибудь спросил его об этом, он, наконец, смирился со своей судьбой.***
Когда он вернулся домой, его снова ждал знакомый филин. Гарри широко улыбнулся, и его глаза заблестели. Позади него Гермиона огляделась, любопытствуя, почему он остановился. — О, он прекрасен. Гарри, ты не сказал нам, что купил новую сову. — Я и не покупал, — сказал он, протягивая руку. Сова пролетела небольшое расстояние от подоконника до его руки, грациозно приземлившись и сразу же уткнувшись клювом в Гарри. Он нежно прижал палец к её лбу, осторожно поглаживая. — Это филин Малфоя. — Малфоя? — почти закричал Рон. — Что здесь делает филин Малфоя? — Я ему нравлюсь, — ответил Гарри. — Э, приятель… — пробормотал Рон. — Филину, Рон, — раздражённо сказал Гарри. Гермиона фыркнула, придвигаясь ближе, чтобы погладить сову. — Он довольно красивый, не так ли? Как его зовут? — Я не знаю, но, надеюсь, Драко… э-э-э, то есть Малфой сказал мне об этом в этом письме. — Драко? — повторили Рон и Гермиона. У Рона отвисла челюсть. Гермиона задумчиво посмотрела на Гарри. Он пожал плечами. — Мы немного переписывались. Он хочет вернуть свою палочку. Я говорил тебе об этом, Гермиона. — Ты не вдавался в подробности, — осторожно сказала она, всё ещё разглядывая его, словно он был особенно интересным уравнением по арифмантике. — Извините, я больше беспокоился о том, что он угрожает мне судебным иском. Рон фыркнул. — Как будто кто-то действительно стал бы его слушать. Так почему же он всё ещё пишет тебе? Я имею в виду, ты же послал ему его палочку совой, верно? Гарри покачал головой. — Нет. Я имею в виду, я собираюсь отдать её ему, но я хочу сделать это лично. Всё может пойти не так, если я просто пришлю ему его палочку. — Перестань. — Гарри прав, Рон. — Но… но это же Малфой! — Я вполне согласна, но, к сожалению, это к лучшему, — тяжело сказала Гермиона. — Но как только Малфой получит свою палочку, я уверена, что на этом всё закончится. Верно, Гарри? Гарри почувствовал, как стыд скрутил его живот. Он не хотел, чтобы это заканчивалось, но не знал, как им это объяснить. Он не мог ожидать, что Гермиона просто забудет оскорбления, которые Малфой бросал ей на протяжении многих лет, и он не мог ожидать, что Рон простит множество издевательств в адрес своей семьи. Гарри не знал, почему он так хотел этого. Может быть из-за того, что пережил Малфой, а может быть, это было потому, что палочка Малфоя была хорошей и тёплой и заставляла его чувствовать себя странно, как будто он возвращался домой, в отличие от его собственной. Он избегал взгляда Гермионы, открывая свою квартиру. Как только дверь открылась, сова немедленно взлетела на свой любимый насест и устроилась там. — Гарри, — сказала Гермиона напряжённым голосом. — Гарри, пожалуйста, не говори мне, что ты пытаешься подружиться с ним. — Хорошо, — тихо и пристыженно сказал Гарри. — Я не буду. Гермиона вздохнула. Позади неё Рон вытаращил глаза. — Ты всегда хочешь видеть хорошее во всех, Гарри, — грустно сказала она. — Но некоторые люди… — Гермиона, пожалуйста, — попытался Гарри. — Это не… Он не тот человек, которым был раньше. Я знаю, что это не так. И я знаю, что он мог бы стать лучше, если бы я просто дал ему шанс. — Что думаешь, приятель? — спросил Рон, скорее с любопытством, чем со злостью, к большому удивлению Гарри. — Я просто… я кое-что видел, понимаешь? Когда мы искали крестражи. И той ночью на Астрономической башне. Он не плохой, он просто… заблуждается. Ладно, он по-прежнему высокомерный придурок и был ублюдком, но я думаю, что он другой, — он заколебался, закусив губу. — И его палочка кажется… приятной. Гермиона и Рон переглянулись. Наконец, тяжело вздохнув, Рон похлопал Гарри по плечу, нежно и ободряюще сжимая его. — Послушай, приятель, мне это не нравится, и он мне не нравится, но ты всегда вёл нас по правильному пути. Если ты думаешь, что Малфой не так уж плох, тогда всё в порядке. Я верю тебе. Но не жди, что я буду с ним любезен, и не приводи его в Нору. — Зачем мне это делать? — спросил Гарри, его голос дрогнул при одной мысли о том, какой хаос это вызовет. Рон пожал плечами. — Без понятия. Гермиона тихо наблюдала за Гарри, и что-то в её выражении лица казалось странно хрупким. — Гермиона? — Прости, Гарри, я… я просто… всё в порядке. Я… я действительно поддерживаю тебя, и я люблю тебя. Это не изменится, я просто думаю, что мне нужно время. Малфой… я знаю, что он не его отец, я знаю, что он не настоящий Пожиратель Смерти, но он был первым, кто назвал меня грязнокровкой, понимаешь? И я просто… Гарри почувствовал, как у него сжалось горло. Он притянул Гермиону в объятия, уткнувшись носом в её густые волнистые волосы. Рон обнял их обоих, положив подбородок им на макушки. — Хотя всё в порядке, — прошептала она. — Я… нам всегда это в тебе нравилось, понимаешь? То, что ты видишь хорошее в каждом. Это хорошее качество, и я думаю, что если кому-то это и нужно, то, вероятно, Малфою. Он придурок, но после всего, что произошло, может быть, он заслуживает небольшого искупления. Гарри закрыл глаза, ошеломлённый силой своей любви к двум лучшим друзьям. — Спасибо, — прошептал он.***
В ту ночь, попрощавшись с Роном и Гермионой, он взял письмо и прочитал его в постели. Поттер, Я просто ненавижу тебя сейчас. Во-первых, ты крадёшь мою палочку на несколько месяцев. Потом ты отказываешься вернуть её мне на моих условиях. А потом ты крадёшь мою сову. Я не должен был позволять Икару доставлять это письмо, но ты, похоже, ему нравишься. Чёртов маленький предатель! Может быть, я просто позволю тебе оставить его у себя. Похоже, тебе действительно нравится брать мои вещи. Тебе следует поговорить с кем-нибудь об этой странной привязанности, которую ты испытываешь ко мне, Поттер. Это нездоро́во. Я говорю это… потому что забочусь о себе, понимаешь? Не бери в голову. И я не упрям, Поттер. У меня просто нет желания находиться в твоей компании, хотя ты, кажется, твёрдо решил находиться в моей. Почему, Поттер? Должен ли я смириться с тем, что меня будут беспокоить еженедельные письма от тебя, пока я не получу свою палочку? На данный момент я думаю, что личная встреча только приободрит тебя. Я помню, что ты был совершенно неисправим в школе. Мама находит твои письма забавными. Я думаю, что ей здесь очень скучно, теперь, когда я задумался об этом. Она не покидала Мэнор целую вечность, и к ней никто не приходил на чай или ужин. Она, знаешь ли, устраивала несколько званых обедов. И банкетов. Очевидно, что всё изменилось, и я думаю, что мама немного в отчаянии. Наша переписка стала чем-то вроде интриги. Она довольно тщательно подготовилась к разоблачению твоего последнего письма. Это немного напрягает. Для твоей же безопасности я спрятал твоё последнее письмо на случай, если она найдет его и придёт к тебе домой из-за какой-то ложной потребности в социальном взаимодействии. Ты довольно обездоленный, Поттер. Честно говоря, почему ты цепляешься за всё и всех, кто проявляет к тебе хоть каплю доброты? Это всего лишь палочка, Поттер. Это ничего не значит. Всё это означает, что моя палочка предала меня, так же как моя мать и Икар, и поэтому мне, скорее всего, придётся её сломать. Мне больно думать об этом, но я не могу доверять своей палочке, если она так хорошо слушается тебя. Я, в отличие от моей волшебной палочки — и матери, и совы — не поддамся твоим чарам и не буду очарован или каким-то образом обманут. У меня иммунитет, Поттер. Так что можешь прекращать это всё. Я ни в коем случае не буду приходить к тебе домой, но если ты настаиваешь на том, что оставишь у себя мою палочку, если я не заберу её лично, я пришлю вместо себя домовика. Пожалуйста, скажи мне удобное для тебя время, чтобы отправить к тебе Тобби. Д. Малфой P.S. Любимые лакомства Икара — это «Crowley's Soaring Delights». Если ты настаиваешь на том, чтобы снова оставить мою сову, по крайней мере, убедись, что она должным образом накормлена. Кроме того, я прочитал всё твоё последнее письмо вслух, так что мама знает не только о том, что у тебя очень плохое чувство юмора, но и о твоей странной привязанности к моей палочке. Знаешь, бьюсь об заклад, есть и другие люди, которым это показалось бы очень интересным. Как думаешь, Рита Скитер всё ещё выслушала бы меня? Гарри заснул, чувствуя себя лучше и счастливее, чем когда-либо за последние месяцы.***
Драко, Для человека, который не хочет общаться со мной и утверждает, что так сильно меня ненавидит, тебе, похоже, нравится писать мне. Я думаю, ты отрицаешь это. Ты хотел быть моим другом ещё в школе, помнишь? Я не забыл об этом и сомневаюсь, что ты забыл. Так почему же сейчас это так сложно? Я подумал, что так будет проще. Но мы не можем начать всё сначала. Я не могу притворяться, что ты не был надменным задиристым мерзавцем, или что ты никогда не называл Гермиону этим ужасным словом и не оскорблял Рона при каждом удобном случае. И я не могу притворяться, что ты не помог Амбридж. Но я знаю, что ты не хотел помогать Волдеморту. И я думаю, что в тебе есть всё, чтобы загладить вину за прошлое. Я думаю, именно поэтому ты не хочешь меня видеть. Я думаю, ты напуган, и я не просто пытаюсь тебя раззадорить. Я действительно так думаю. Если ты когда-нибудь решишь, что готов, дай мне знать. А до тех пор я сохраню твою палочку. Особенно, если ты просто планируешь уничтожить её — в чём я сильно сомневаюсь. Хотя твоя забота о моём душевном благополучии очень мила. Это твоя мать заставила тебя написать это? Или теперь ты можешь завести друзей сам? Честно говоря, ты немного лицемер. Ты изо всех сил старался привлечь моё внимание в школе — Гермиона сказала, что это было что-то из чувства пренебрежения, потому что я не хотел быть твоим другом. Я думаю, она права. Рон согласился с ней, но, с другой стороны, он также, кажется, думает, что у меня «навязчивая идея». Я, конечно, не отрицаю. Я просто думаю, что было бы неплохо, может быть, понять друг друга, может быть… Ладно, наверное, дружба требует слишком многого, но я просто думаю, что после всего, через что мы прошли, нужно отпустить это и двигаться дальше. Кроме того, разве ты не хочешь поговорить с кем-нибудь о Волдеморте? Ты не мог оборвать все связи со своими друзьями. И я не могу представить, чтобы вы с мамой сели и поговорили о том, каким кошмаром была жизнь с Волдемортом.***
Поттер, Чулан? Это что, метафора? Ты пытаешься сказать мне, что ты гей? Ну, я бы никогда не догадался, учитывая твои печальные попытки ухаживать за Чжоу Чанг и девчонкой Уизли. С другой стороны, я полагаю, что теперь это совершенно очевидно. Бедняжка Джинни Уизли была просто твоей тайной тоской по Рональду, твоему лучшему другу, который всегда был явно влюблëн в Грейнджер. Я полагаю, что отношения с Чжоу были неуместным чувством скорби по Диггори. Ты бедный, сбитый с толку человек. Ты действительно должен просто принять себя. По крайней мере я смог это сделать. Панси была в ярости, но она приняла это только потому, что я согласился жениться на ней, несмотря ни на что, — но этот брак был расторгнут, когда Панси уехала из страны. Конечно, тебе действительно следует поговорить об этом со своими друзьями, Поттер. Только не со мной. Я вряд ли буду сочувствовать твоим скрытым бедам. Я уверен, что они довольно прискорбные, но думаю, что нашел бы их вполне обычными, учитывая мои собственные обстоятельства. Но я полагаю, было бы приятно услышать утешительные слова от кого-то такого же как ты, так что я уверен, что когда-нибудь ты встретишь хорошего парня и выйдешь в Волшебный Мир, и для всех — особенно для Скитер — это будет знаменательный день. Ты станешь героем плаката «любите свой пол и привлекайте волшебников и ведьм, которых вы знаете и любите». Ты превратил бы своё внутреннее смятение в способ помочь другим, ты, чёртов благородный идиот. И не смей писать моей матери, слышишь меня? Ни одного письма, Поттер. Даже маленького клочка пергамента со словом «привет», или я найду и убью тебя. Я знаю, где ты живёшь, Поттер. Не заставляй меня приходить к тебе. Кроме того, пожалуйста, никогда больше не подвергай меня психоанализу. Это действительно довольно напрягает, но, с другой стороны, я снова говорю с тобой. Ты действительно не знаешь про уважение чужих границ, не так ли? Я имею в виду, когда ты шпионил за мной на шестом курсе — о, но тогда я полагаю, что теперь твои склонности к преследованию имеют всё больше смысла. О, Поттер. Поттер, Поттер. Грустный, одинокий Поттер. Я действительно польщён, но у нас с тобой ничего не получится. Я уверен, что мир был бы в восторге, если бы наш запретный роман увлёк нас, но я просто слишком сильно ненавижу тебя. Хотя, полагаю, я сочувствую тебе. И всё это время я думал, что ты просто ведёшь себя как обычно самоуверенно, когда на самом деле ты просто влюблён в меня. О, как мило ты заблуждаешься. А теперь я действительно должен отклонить твоё предложение пообедать. В конце концов, мне бы не хотелось тебя обманывать. Хотя, я должен поблагодарить тебя за то, что сообщил мне о кончине Добби. Это стало неожиданностью для меня и мамы. Мы предполагали, что у него всё хорошо после его смелого поступка. Я искренне надеялся, что он… Ну, я полагаю, теперь это не имеет значения. Я очень надеюсь, что он погиб, зная, что поступил храбро. Я был мелким ублюдком по отношению к нему в детстве, и, конечно, мой отец жестоко обращался с ним, но мать всегда была намного добрее к нашим слугам. Я полагаю, что по твоим меркам она была не так добра, но она была. А теперь она стала ещё добрее. Тобби действительно брат Добби, и он довольно хорош. Я не знаю, как я сообщу ему эту новость, но я найду способ. Он будет опустошён, но я скажу ему то, что ты сказал, что Добби был героем, что даже Гарри Поттер так говорит. С уважением, Драко P.S. Меня очень беспокоят предложения, которые ты зачеркнул. Я просто слишком тактичен, чтобы подшучивать над тобой за очевидную травму, которую нанесла тебе война, но всё же лучше отправляйся в больницу Св. Мунго. Я уверен, что они смогут помочь. P.P.S. Только два дня в неделю с Икаром? Честно говоря, Поттер, я думал, он тебе небезразличен. Я работаю пять дней в неделю, а ты рассчитываешь работать только два. Типично для тебя. Я полагаю, ты думаешь, что тебе не нужно платить за его еду, пока он со мной. Я уверен, что Отдел Волшебных Существ не слишком обрадуется этому. И что скажет мир, когда узнает, что Гарри Поттер, их герой, — плохо заботится о домашних животных? Я действительно разочарован в тебе.***
Гарри не отвечал Драко в течение двух недель, а это означало, что Икар наслаждался жизнью в квартире Гарри, особенно когда появлялась Гермиона. Гарри начал думать, что Икар бросил бы его и Драко ради неё. Очевидно, Икар был непостоянной совой. Но Гарри не мог заставить себя ответить на письмо Драко, как ни старался. Каждый вечер он сидел за своим столом, полный решимости придумать что-нибудь остроумное, но так и не придумывал. Он перечитывал письма, которые Драко посылал ему, снова и снова, пока не дошёл до самого последнего. А потом он читал его, пока у него не начинали слезиться глаза. Он читал его так много раз, что запомнил наизусть, что впечатляло, потому что у него была плохая память ещё с детства. — Гермиона, — спросил её Гарри, когда вторая неделя избегания Драко подошла к концу, пока Рон был занят, помогая Джорджу. — Ты… ты когда-нибудь думала, что я могу быть… геем? Гермиона по-совиному моргнула, затем глубоко вздохнула, схватила Гарри за руку и повела на кухню. — Это всё? Гарри нахмурился. — Э-э… что? — Это… каминг-аут? — Ч- нет! Я имею в виду… Я не знаю. Я никогда по-настоящему не думал о том, что мне могут нравиться парни. Я имею в виду, мне нравятся девушки! — Конечно, они тебе нравятся, — Гермиона сделала паузу, подождала мгновение и затем продолжила: — Но тебе также могут нравиться парни, Гарри. Гарри нахмурился. — Я… что? — Бисексуальность, — сказала Гермиона. — Дин такой, понимаешь? Они с Симусом встречались после войны. Гарри изумился. — П-правда? — О, да. Пару недель назад мы с Роном столкнулись с Дином в Косом Переулке. У него всё хорошо, и он рассказывал нам, как он счастлив теперь, когда признался. Но он ещё не сказал об этом своим родителям. Как и Симус. Я не знаю, поддерживают ли это их предки, но я надеюсь, что ради их же блага они это сделают. Гарри тупо уставился на неё, открыв рот. Он не мог поверить, что никогда не думал об этом. Конечно, бисексуальность имела смысл. Неужели он раньше не замечал парней? Но он не хотел признаваться в этом. Он всё ещё помнил, как дядя Вернон выкрикивал оскорбления в машине, когда однажды вечером они проезжали мимо довольно пестрой компании парней возле клуба по дороге домой из Лондона. Он сглотнул. — Ох. — Ты… С тобой всё в порядке? Может, стоит рассказать Рону? Гарри молча покачал головой. — Нет, я просто… Я просто никогда не осознавал, понимаешь? Мужчины и женщины. Это… это… это имеет смысл. Это… да, в этом есть смысл. — Гарри? — Гермиона наклонилась вперёд, положив свою руку поверх его. Гарри уставился на их руки, на то, как контрастировала их кожа, на то, какой мягкой казалась Гермиона на его фоне, какой темной её кожа была по сравнению с его. Он переплёл их пальцы, погружённый в свои мысли, загипнотизированный их соединёнными руками. — Гарри, — попыталась она снова. — Я никогда не думал об этом, — прошептал он. — Это… есть так много вещей, о которых я никогда не думал. Они держали меня в чулане, Гермиона. Что… что я знал об этом мире? Я даже не знал о своём отце… — Я знаю, Гарри… Гарри покачал головой. — Нет, я имею в виду… Я не знал, Гермиона. Все всегда говорили, что я похож на него, а потом я увидел ту первую фотографию, но я никогда не знал. И я не знал, что я волшебник, или что моя мама любила меня настолько, чтобы умереть за меня, или что я был… бисексуалом, — он произнёс это слово так, словно пробовал новое блюдо. Это было странно, чуждо ему и, может быть, немного сбивало с толку. Он повторил это снова: — Бисексуалом. Он почувствовал, как это слово прокатилось по его языку, как его губы сжались, как дыхание скользнуло между его зубами. Он был бисексуалом. И Драко Малфой подумал, что он влюбился в него. Гермиона всё ещё смотрела на него со слезами на глазах. — Я… спасибо, Гермиона. Прости, я просто… — Не извиняйся, — сказала она хриплым голосом, стараясь не заплакать. — Я просто рада, что могу быть рядом с тобой. Гарри кивнул. — Я тоже. — Как насчет чая? — спросила Гермиона, сжимая его руку. Гарри улыбнулся. — Да, хорошо. Он подождал мгновение, наблюдая, как она готовит им чай, его мысли вернулись ко всему, по чему он скучал в детстве, ко всему, что, возможно, смотрело ему в лицо годами. Пока Гермиона раскладывала чайные пакетики по кружкам, Гарри подумал о письмах Драко и приготовился к тому, что собирался сказать. — Малфой думает, что я влюблён в него. Гермиона напряглась, её руки замерли, плечи приподнялись. Чайник засвистел. — Я понимаю, — натянуто сказала она. — А ты?.. Гарри сглотнул. Он думал, что она рассмеётся над его предположением, надеялся, что она рассмеётся. Это казалось бы таким же абсурдным, как и должно было казаться, менее похожим на возможность. — Я не… знаю. Я имею в виду, я не хочу… но я… наши письма… Я думаю, мы могли бы флиртовать? Хотя это странно. И я знаю, что не должен… Я знаю, что мы не можем… — он разочарованно провёл рукой по волосам. — Я не знаю. Мне очень жаль. Гермиона поставила их чашки немного жёстче, чем было необходимо. У Гарри было именно то, что он любил, — много молока и сахара. — Не извиняйся. — Но ты злишься, — заметил он. Гермиона глубоко вздохнула. — Гарри… Я не могу отрицать, что расстроена. Это Малфой. Может быть, когда-нибудь мы с ним сможем сосуществовать, может быть, когда-нибудь он извинится. Может быть, когда-нибудь я увижу в нём то хорошее, что видишь ты, но я обеспокоена. Вы двое всегда были такими, вас тянуло друг к другу. Меня это не удивляет, но это вызывает беспокойство. Я не знаю, сможете ли вы двое когда-нибудь иметь здоровые отношения. И я не знаю, сможем ли мы с Роном когда-нибудь стать его друзьями. Ты этого хочешь? Быть с кем-то, кого не любят твои друзья? О, я знаю, что это должно показаться несправедливым, Гарри, но ты должен понять. Он взял её руки в свои и отвёл их от лица, чтобы обхватить ладонями её щёки и вытереть слезы. — Гермиона, — мягко сказал он. — Я действительно понимаю. Я не прошу тебя любить его, быть его другом или даже одобрять наши свидания. Я не встречаюсь с ним, и не только потому, что только сейчас понял, что могу, или потому, что он ясно дал понять, что не хочет встречаться со мной. Я бы не поступил так ни с тобой, ни с Роном. Если бы я с ним встречался… — он покачал головой. — Это не было бы в течение многих лет, и только если бы между всеми нами всё было лучше. Я люблю тебя и Рона, вы моя семья. Я не собираюсь ставить кого-то другого выше вас двоих. Гермиона кивнула, зажмурив глаза и прислонившись к рукам Гарри. — Спасибо, Гарри. Я… мне так жаль, я чувствую себя такой эгоисткой. — Нет, прекрати. Ты не эгоистка. Он был ужасен с тобой. Ты… ты никогда не заслуживала ничего из этого. Твоя кровь не грязная. В тебе нет ничего грязного, — он вытер случайную слезу, поднимаясь на ноги, чтобы лучше дотянуться до неё и поцеловать в лоб. Она фыркнула. — Спасибо. — В любое время, Миона.***
Поттер, Твоё молчание вызывает беспокойство. Может быть, я тебя расстроил? Может быть, это ты сейчас боишься? Малфой P.S. Я бы хотел, чтобы Икар когда-нибудь вернулся.***
Драко, Извини за задержку и за то, что так долго держал Икара у себя. Однако он был вполне доволен этим. Я думаю, что теперь он любит Гермиону больше, чем меня, если честно. Во всяком случае, причина задержки… Я не говорил тебе, что я гей. Я действительно вырос в чулане. Магглы, с которыми я жил — мои тётя и дядя — не дали мне моей собственной комнаты. У меня даже не было своей собственной одежды. Есть много вещей, которые они делали и не делали, много вещей, которых я не знал о себе и мире в детстве. Я думал, что покончил с этими личными откровениями. Но твоё письмо заставило меня усомниться в себе. Это заняло у меня некоторое время, и, признаюсь, я немного испугался, но в основном я не знал, что сказать. Гермиона помогла мне во всём разобраться. Или, по крайней мере, я думаю, что во всём разобрался. Я всё ещё немного сбит с толку. Знаешь, мне никогда раньше по-настоящему не нравились парни. Я имею в виду, не то чтобы я об этом знал. Седрик был очень хорош, стоит заметить. Но я всё ещё пытаюсь это понять. Я всё ещё не совсем уверен, что это такое, что я чувствую, поэтому я ничего не сказал, потому что мне было страшно. Я думаю, ты скучал по мне, а, Малфой? Что случилось? Помнится, ты не хотел быть моим другом. Всё в порядке, я знал, что в конце концов ты придёшь в себя. Мне жаль, если твоя мать расстроилась из-за моего молчания. Я уверен, что ей было очень скучно без её мыла… Ты знаешь, что это такое? Мыльные оперы? Это своего рода маггловское развлечение. Это драматическое телевизионное шоу… Ну, я полагаю, ты не знаешь, что такое телевизионные шоу, не так ли? Это как театр. В любом случае, я надеюсь, что твоей матери удалось найти что-то, чем она могла развлечься во время моего молчания. Я обязательно пришлю ей цветы, чтобы извиниться. Кроме того, пожалуйста, никогда больше не намекай, что мне нравится Рон или что любовь к Джинни была каким-то образом связана с тайными чувствами к Рону. Это… странно. Он мне как брат. Я больше никогда не хочу об этом думать, поэтому мы никогда больше не будем об этом говорить. Понял? Не мог бы ты рассказать мне о том, каково быть геем? Я имею в виду, в мире волшебников? Гермиона нашла мне несколько книг, но я предпочёл бы поговорить с реальным человеком. Я думал о том, чтобы написать Дину Томасу, но я не уверен, что готов рассказать об этом большему количеству людей. Но Дин бисексуал — вот кем я себя считаю — так что, может, лучше поговорить с ним? Но опять же, ты прожил в Волшебном мире всю свою жизнь. Я знаю только, как обстоят дела в мире магглов, и, ну, я действительно не знаю многих геев или би-волшебников. Никого, кроме тебя, Дина и Симуса. Это похоже на мир магглов? Здесь много фанатизма? Ты что, в шкафу? Зачем тебе жениться на Панси, если ты гей? Почему бы тебе не быть с мужчиной? Когда ты это понял? Когда у тебя было время? Я имею в виду, что последние два года мы были на войне… Ну, я думаю, я всегда в ней участвовал, но как ты нашёл время, чтобы разобраться в этом? Я чувствую, что должен был догадаться раньше, но Дурсли (это магглы, с которыми я жил) были ужасны. Им не нравилось никто и ничего, что отличалось бы от них. Я помню, как мой дядя обзывал кучу парней… я даже не хочу это повторять, но это было ужасно. Так бывает с волшебниками? Так безопаснее? У меня так много вопросов… И, просто чтобы прояснить ситуацию, я не хочу встречаться с тобой. Я имею в виду, ты привлекательный, я не буду этого отрицать, но, как ты и сказал, мы были бы обречены. Кроме того, я никогда не смог бы быть с кем-то, кто так ужасно обращался с моими друзьями. Я имею в виду, может быть, если бы ты извинился… Не то чтобы я предлагал тебе это сделать, чтобы мы могли встречаться, потому что я не это имею в виду! Я просто думаю, что ты должен извиниться. Особенно, если мы собираемся стать друзьями. Не потому, что я хочу, чтобы мы были парой… Но я действительно хочу, чтобы мы были друзьями, и я думаю, было бы неплохо, если бы ты тоже этого хотел. Твой друг, Гарри P.S. Я тронут твоей заботой. Ты же знаешь, я не кусаюсь. Я имею в виду, да ладно, война была травмирующей, но во мне была частичка души Волдеморта. Я видел вещи, которые он делал… и я видел тебя. Я знаю кое-что из того, что происходило в Мэноре из-за Волдеморта. Я знаю, как ты был напуган. И мне тоже было страшно. Я боялся, что потерплю неудачу и умру. На самом деле смерть была не так уж и плоха. Я имею в виду, что мне было немного больно от Авады, но, честно говоря, настоящая смерть не была такой отстойной, как я думал. Я полагаю, что это немного нездоро́во. Я хочу сказать, что да, я сейчас немного облажался, но и ты тоже, так что, может быть, мы могли бы облажаться вместе? Я имею в виду — не в качестве пары! Просто как друзья. Мы могли бы быть грёбаными друзьями.***
Драко не был расстроен. Совсем нет. Конечно, он ожидал — даже был взволнован ответом Поттера, которого ему пришлось ждать две недели, но это было прекрасно. И это было совершенно замечательно и приятно удивляло, что Поттер на самом деле не хотел с ним встречаться. Он уныло уставился на подпись. — «Твой друг», — сказал он пустой комнате. — Что за грёбаный придурок. — Следи за языком, — сказала его мать, входя в комнату в своем лучшем летнем платье. — Ты всё ещё хандришь над последним письмом Гарри? Давай же, Драко. Он посмотрел на мать, заметил букет в её руках и застонал. — Пожалуйста, скажи мне, что это не от Поттера. — На самом деле так оно и есть, — сказала она с улыбкой. — И он прислал прекрасную открытку. Знаешь ли ты, что у магглов есть форма дневного развлечения, которая называется… — Мыльные оперы. Да, мама, Поттер мне всё об этом рассказал. Нарцисса выглядела расстроенной, но её улыбка быстро вернулась. — Ну, с его стороны было мило послать их, ты не находишь? — Нет, мама. Я думаю, что это было жестокое и необычное наказание. Нарцисса фыркнула. — Драко, ты ведёшь себя как ребёнок. Он тебе нравится, просто напиши ему и прими его приглашение на обед. — Мама, — простонал он, закрывая лицо руками и сползая под стол. — Да, я знаю, жестоко и необычно. Вряд ли я виновата, что ты так долго тянул с этим. А теперь я отправляюсь навестить Андромеду и Тедди. Я очень надеюсь, что ты решишь присоединиться ко мне в следующий раз. Ты увидишь, что люди гораздо более готовы прощать, когда ты честно признаешься в своих собственных недостатках. Драко, нахмурившись, смотрел, как уходит его мать. Он собирался убить Поттера за то, что тот послал ей эти цветы. Он предположил, что свидание за обедом было бы лучшим способом сделать это.***
Поттер, Надеюсь, ты знаешь, что я зол на тебя. Две недели! Серьёзно. Ты убедил меня, что ушёл и получил травму на своей тренировочной программе. Я был вне себя, каждый день проверяя газеты на предмет любого упоминания о том, что Гарри Поттера отправили в Св. Мунго по частям. Мерлин, что ты со мной сделал? А теперь ты говоришь мне, что нет, ты не шутил, ты говорил буквально. Ты буквально вырос в чулане. Этих магглов следовало бы посадить под замок! Неудивительно, что ты такой… такой грубый, каким был в своем последнем письме. Я требую, чтобы ты сказал мне местонахождение этих магглов, Поттер. Я думаю, что авроров следует немедленно послать для их задержания. Конечно, Дамблдор не должен был знать, что это происходит? Не могу представить, что кто-то просто позволил тебе каждый год возвращаться в такое ужасное место, зная такое. Даже домашние эльфы не спят в чуланах, Поттер! У них мебель получше, чем у тебя! Я потрясён и в ужасе. Как и мать. Я не видел её такой сердитой с тех пор, как отец пытался убедить нас уехать из страны. И, конечно, ты пошёл дальше и купил ей цветы. И написал ей письмо. Ты понимаешь, что я должен убить тебя сейчас, не так ли? Так что, полагаю, мне придётся принять твоё приглашение на обед. Я верну сову и свою палочку, а затем воспользуюсь ей, чтобы прикончить тебя. Это будет самая знаменитая палочка во всем Волшебном мире: победительница Тёмных Лордов и Мальчиков-Которые-Жили-в-Чуланах. Честно. Чёртов чулан. Знаешь, мама будет вне себя, когда ты придёшь. Особенно после того, как услышала о твоём чулане. Она не могла в это поверить. Я думаю, она уже планирует позвонить портнихам— о, кстати, она планирует пригласить тебя на чай. Ты примешь её предложение и постараешься одеться как можно лучше. Пусть Грейнджер оденет тебя, у нее настоящий вкус. Но предупреждаю, мама от тебя без ума. Это будет ужасно неловко, но сейчас у неё сложилось впечатление, что её долг — баловать тебя, потому что ты явно скучаешь по детству. Я заверил её, что Уизли, без сомнения, уже сделали это, но она настаивала на том, что никакое баловство или любовь никогда не смогут компенсировать то, что ты пережил. Она одержимая женщина. Кроме того, я очень рад, что ты не хочешь встречаться со мной. Это действительно успокаивает меня, понимаешь? Я обязательно когда-нибудь напишу Грейнджер и Уизли… Я имею в виду, если мы хотим быть «грёбаными друзьями», то, полагаю, я должен приложить усилия. Но я делаю это только потому, что ты меня утомил, и теперь мне не хочется заканчивать нашу странную переписку. Как ты и сказал, это не имеет никакого отношения к свиданиям. И я всего лишь неохотно твой друг, Поттер. Не забывай об этом! Полагаю, ты ожидаешь, что я признаю, что ты тоже привлекательный? Я имею в виду, что у тебя, во всяком случае, очень красивые глаза. И у тебя действительно отличное телосложение, что неудивительно. Поттеры были симпатичной семьей. Меньше инбридинга, я думаю. Но я определенно встречал более привлекательных парней. Ты помнишь Блейза Забини? Он вполне хорош и отлично целуется. Возможно, он опустился бы настолько, чтобы помочь тебе исследовать твою вновь обретенную ориентацию? Нет, это не кончится ничем хорошим. Блейз разбивает сердца, Поттер. Тебе бы лучше держаться от него подальше. На самом деле, я запрещаю тебе связываться с ним — нет, это только подтолкнет тебя. Ты такой противоречивый. Это сводит с ума. Полагаю, я просто возьму на себя смелость ответить на твои вопросы. За обедом. О, и, кстати, я приеду, как только ты дочитаешь это письмо. Надеюсь, ты готовишь так же хорошо, как утверждаешь. Твой друг, Драко P.S. Я подумал, что должен сказать тебе, что мама восприняла нашу переписку как вдохновение. Она разговаривала со своей сестрой Андромедой и даже несколько раз навещала её и Тедди с твоего последнего письма. Она пытается убедить меня пойти с ней, но я признаю, что немного напуган. Может быть, ты как-нибудь составишь нам компанию? P.P.S. Надеюсь, ты не думаешь, что я забыл нашу маленькую ссору из-за опеки над Икаром. Я буду подавать свои жалобы в Департамент Магических Существ. Я не знаю, как мне сообщить ему об этом. Он будет в отчаянии, Поттер. Вот, что ты наделал. Твоя собственная украденная сова будет абсолютно убита горем. Не думай, что ты сможешь загладить свою вину перед ним, просто уведя его у меня на две недели по прихоти! Икар заслуживает лучшего, Поттер. Так что готовься, если ты когда-нибудь захочешь стать частью его жизни. Гарри только что закончил читать постскриптум, когда в его дверь позвонили. Быстро подмигнув Икару и улыбнувшись, он пошёл открывать дверь.