...В долгах у государства в самом грязном доме,
На этаже, где от зарплаты до зарплаты,
В квартире, где все заколоченные окна,
Я, выпив яду, жду от комнаты расправы
(Комната — Автостопом по фазе сна)*** *** ***
Зажатая в зубах верёвка сдавливает чужое предплечье. Тонкие пальчики, до этого так старательно орудовавшие шприцом и ампулой, ныне же подносят этот самый шприц к проступившим на белых руках венам, вгоняя под кожу инородное вещество. А далее словно в замедленной съёмке. Грация и утончённость, сквозящая в замедленных жестах... Плавные движения рук, откидывающих в сторону использованный шприц... И поразительно худое бледное тело, ровно и мягко опускающееся на сырой матрац. Тихое дыхание отражалось от пустых стен. Диск полной луны на внезапно ясном небосводе освещал всю округу, очерчивая белыми полосами с прорезанными тенями голых веток деревьев и эту самую комнату с разлёгшимся на матраце подростком. "— А брал он че?" "— Да поначалу нет. А потом всякое... Ну, преимущественно опиоидные транки. Сейчас вот третий раз уже трамадол. До того и морфий, и винт брал, и геру... А тебе-то что?" — сам собой проносится в памяти тот давнишний его диалог с Чейзом в баре. Разумеется, подросток "прибьётся" к такому месту не просто так, далеко не просто так. И вся та малейшая... жалость?.. к этому пацанёнку, коей на какие-то считанные минуты проникся Йоэль, тотчас же испарилась. Бездомный бродяга, сидящий на веществах и питающийся в кормёжке для нищебродов. Ничего необычного. Всего лишь очередной выкидыш этого зловонного мира, чьё существование бесславно оборвётся в любой момент. Бесспорно, это же он думал и ныне, стоя в тени в проходе в эту комнату, через какие-то пару дней после того выходного. И стоило бы ему уже уйти, но...Что-то держит.
*** *** ***
//Тем самым утром в тот самый день// — ТЫ, ГОВНЮК МЕЛКИЙ! — массивные руки так и мельтешили перед бледным как мел лицом школьника. — ОТВАЛИ! — то и дело рефлекторно дёргается тот. Всё тело напряжено, глаза внимательны как никогда. Бёрт на этот раз был даже трезв, что уже навевает определённые параноидальные мысли... — УЁБОК! — и сия резкая фраза ему явно не понравилась, оттого очередной замах оказывается уже не фикцией, а реальным ударом, из-за промашки пришедшимся Алексу прямо по уху. — ТАК БЫ И ПРИШИБ ГАДИНУ, да посадят... — последнее он добавил тише, но ничуть не с меньшей, а то и больше злобой, сквозящей в этом прокуренном голосе. Нет, его вовсе не разжалобил, даже не остудил вид взвизгнувшего и схватившегося за ухо парнишки, что едва не упал от такого удара. — Дружкам своим грубить будешь, понял! ШЛЯЛСЯ ГДЕ Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ?! — ДА ОТВАЛИ ТЫ! ОТ ТЕБЯ ПОДАЛЬШЕ ШЛЯЛСЯ! — страх в смеси со злостью делает с Алексом странные вещи. В то время как многих он заставляет бежать и прятаться, ему он скорее даёт такой вброс адреналина в кровь, который едва ли не отключает инстинкт самосохранения полностью. Постоянная жизнь "на чеку" немало расшатывает и без того поёбанную психику, но вот когда момент угрозы наступает, Алекс может чувствовать себя храбро... на грани с безрассудством... ведь это именно то, к чему его больной рассудок его и готовил... Только вот потом воспалённый и запомнивший всё в мельчайших подробностях разум будет не раз и не два прокручивать всё это действо в мыслях, визуализируя самые разные сценарии того, что "могло бы быть дальше", раз за разом рисуя всё больше и больше кровавых раскладов того, что обязательно произойдёт в следующий раз. Его забивают ногами, или режут ножом, или хватают за волосы и бьют об асфальт до потери пульса... Снова и снова все эти пугающие своей реалистичностью картины вставали перед его глазами, сами собой вызывая до одури истошный мёртвый крик и следующие за ним холодные слёзы. Алекс боялся, до ужаса боялся, страх был хроническим... Оттого и сам момент опасности выливался в такую борьбу. Бессмысленную и беспощадную. — Паскуда! Мелкий! Подонок! Смеет! Орать! Блять такая! На старших! — исходил на звериный рык Бёрт, не гнушаясь колошматить руками и запинывать тяжёлыми ботинками во всё горло вопящего от боли подростка, пытающегося всеми силами от него защититься, перехватить руки и отразить очередной удар...* *** *
Боль была страшная. Снова. Казалось, абсолютно каждая клеточка тела находилась на грани жизни и смерти, не говоря уже о головной боли от того истошного крика, коим только-только исходил Алекс. — ТЫ ГОВОРИЛА, ЧТо он НЕ ДОм-мА! тЫ сКаЗаЛА МНЕ, чтО ЕГо ТуТ НЕТ! — истерично вцепившись пальцами в плечи, сорванным голосом ревел он. — СкАЗАла, Что Н-НЕТ! — он даже и не пытался скрывать агрессию, со всем ядом и желчью направляя её на стоящую перед ним женщину, что словно издеваясь покручивала меж пальцев тонкую сигарету. — Тебя отстранили от школы, — твёрдо и безапелляционно произносит её жёсткий голос. — Снова. До каких пор ты будешь продолжать всё это дело, ворьё?! — Д-да п-пЛЕВАЛ Я н-нА Тв-вОЮ ШКОЛУ! — ответно рычит парнишка, буквально захлёбываясь истеричными слезами. — И Йя не ВвОР!!! — в голове меж тем так и стоял звук буквально только что захлопнувшейся за Бёртом входной двери. Выпустив пар, или просто устав, тот в какой-то момент, рявкнув напоследок что-то невнятное, ушёл, так и оставив едва живого пацанёнка на полу прихожей. — ТЫ сов-ВРАЛА! Зач-ЧЕМ-м?! — не прекращает вопить он, гневно сжимая руки в кулаки. Ведь она смотрела. Просто смотрела с лестницы словно за экраном зомбоящика. Смотрела за тем, как огромный амбалоподобный взрослый мужчина жестоко забивает её же собственного сына. Снова. "— За что?" — Алекс решительно этого не понимал, абсолютно не понимал, что вообще происходит... "— За то, что ты снова начал воровать, Весильсон", — довольно грубо, ответил директор, устремляя гневный взгляд прямиком на личную ходячую головную боль. "— Причину для бумаги об этом я уж найду, не сомневайся. А за это время будь добр, верни украденные тобой деньги, Алекс, у тебя время до аттестации. Или прямиком отсюда отправишься нахер в колонию, так и не закончив школу", — угроза была более чем реальной, Алекс знал. "— Вы уже звонили... им?" — тяжело сглотнув, парниша решил не говорить и без того понятное "родителям", ограничившись простым местоимением. Нелегко бы ему удалось произнести это слово, ох как нелегко... "— Они в курсе", — и сам Кит был в курсе, что он этим своим решением подписал ему приговор. И самим фактом того, что он всё же на это пошёл, лишь лишний раз доказал, что ему самому абсолютно наплевать. "— Тогда можно..? Можно я от вас п-позвоню..." — Ты на кого орёшь, ты?! — голос матери же, лишь этим утром, лишь какие-то пару часов назад, через трубку уверенно заверявший, что всё "чисто", всё также был твёрд. Словно она и не чувствовала никакой своей вины в произошедшем так называемом "процессе воспитания". Однако после грубых и полных желчи фраз Алекси, она ощутимо взбешивается. — Больно взрослым себя почувствовал? — Ты СовРАЛА!!! — она сама же его сюда и заманила ради этой ебаной расправы. Она хотела, чтобы Бёрт "поучил его уму-разуму через воспитательные побои"... — Как дать бы тебе самой, чтоб на мать не смел голос повышать, — всё так же ядовито молвит она, откидывая на пол уже потухший хабарик и гневным шагом скрываясь за проходом в кухню. А у Алекса словно пелена с глаз спала. Словно какой-то неведомой силы гнев обуял его разум, разово заставляя выплеснуть все скопленные резервы в одном интуитивном, рефлекторном порыве, заставившем его вскочить на ноги. — Да пошла ты!!! — что есть мочи заорал он. — ПОШЛА НАХУЙ, ЯСНО!!! пошла ты...* *** *
Она заманила его. Соврала и заманила. Она ему врёт, она его ненавидит. Она заманила. Обманула. А он повёлся. Он снова повёлся, снова забыл, кто, чёрт возьми, она такая. А она такая же как он, такая же. Ей, блять, плевать на него, она не хотела его. А он даже не вор, он не брал эти чёртовы деньги, не брал... И никто ему не верит, никто. И она не видит его, ей абсолютно плевать. Она не на его стороне. Никто не на его стороне, никогда нельзя об этом забывать. Почему он так ведётся, почему ведётся-то? И сам он, о чём только думал. Ведь надо же было понять, что это всё не просто так, что там его ждёт какая-то засада. Почему повёлся? Почему, почему, блять, он повёлся? Почему не учуял? Она не на его стороне. Он сам. Один. И Кит не на его стороне. Гандон ебаный, додумался же, блять, отстранить. Зачем он это сделал? Почему не видит? Снова. Второй раз за этот год, и уже на неделю. А на дворе только октябрь. Проще бы было, будь уже май. Или хотя бы апрель, чтобы с каждым днём на улице теплело, а не холодало. Вот и что ему теперь делать? Его и сегодня не пустили дальше ёбаной прихожей. После того, как он послал её, вряд ли получится ночевать хотя бы на террасе. Всё против него. Всё против него. Всё против него.И он сам же всему этому и виной.
Просто нужно расслабиться.
* *** *
//Наши дни// "Да кто это, чёрт возьми, такой?" — проносится в мыслях. Звук шагов этого неизвестного отражается от стоящих вдоль дороги стен зданий. Обернувшись на источник, Алекс без труда распознал тревожно знакомый силуэт. — "Кто ты, чёрт тебя дери..?" Алекс сам не особо помнит, как забрёл в этот квартал. Просто ехал по наитию, всё сильнее и сильнее отталкиваясь от дороги, набирая всё большую скорость на этом стареньком скейте, резко входя в повороты и совершая опасные пируэты на выбоинах и ямах. Дорога сама привела его сюда, к последней авеню перед Гудзоном. Закатное солнце скрылось за зубастыми крышами домов из красного кирпича. Субурбия вечерами была зрелищем не из приятных. Впрочем, Алекс здесь не просто так. Раз дорога привела, значит ЭТО ему и нужно. Вот и блондин, видимо, тоже тут не просто так. Высокий, коренастый мужчина выглядел немало старше его. Алекс запомнил его ещё той ночью, когда его самого выловили приятели Джереми. А потом ещё и в магазине. И через пару дней в Гарлеме. И в ту ночь, когда они пересеклись здесь, около Чейза... Нахмурившись, парнишка одним ловким движением развернул доску, после чего мастерски запрыгнул на неё и придал скорости. Один чёрт, он не знает, что тому парню от него нужно. Вдруг он на самом деле маньячелло какой или ещё какой псих. Не хочется лишний раз попадаться ему на глаза. Странный у него взгляд какой-то... опасностью за версту веет. И Алекс привык доверять своей интуиции... Ему не безопасно быть здесь. Не безопасно. Как минимум, пока не стемнеет окончательно, спрятав его бренное тело под простором мрака.*** *** ***
Должен ли Йоэль был удивиться, увидев уже знакомого темноволосого парнишку, выходящим из аптеки и спешно прячущим что-то в потрёпанный рюкзак? Он и не удивился. Отвык уже чему-то удивляться в этой жизни. Однако, очередная странная встреча с ним самого Йоэля таки позабавила... Йоэль не верит в судьбу. Но и отрицать, что цепь странных случайностей таки раз за разом сводит их в одной точке пространства и времени было бы глупо с его стороны. С момента последней их мимолётной встречи, к слову, также у Чейза, в этой же части Бронкса, прошло только 3 дня. И завтра у Йоэля должна быть вечерняя смена... Всё, чёрт возьми, как назло слишком удачно складывалось.Он и пошёл за ним...
Может, по каким-то неведомым законам, в которые сам Хокка не верит ни разу, он и должен был в итоге это всё и увидеть, может... Однако... Так тоскливо на душе... Знакомое чувство в этот раз было замешано со странной печалью. Может, так давили пустые стены этого заброшенного дома... Может, луна отраженным светом солнца сегодня как-то по-особенному освещает изнанку этого мира и парнишку, с рождения живущего на тёмной стороне...