* * *
Чанёль достаточно легко добыл у помощника Кёнсу его месячное расписание — всего-то пришлось отыметь эту маленькую шлюшку прямо в туалете юридической фирмы, — и намеренно попадался Кёнсу на глаза. То в кофейне поздороваются, скрывая неловкость, то он заскочит проконсультироваться насчет авторского права и принесет Кёнсу кофе, то заявится на пробное занятие по йоге и наткнется в холле на Кёнсу. Чанёль заставлял Кёнсу привыкнуть к себе. Смириться с тем, что он никуда не исчезнет и будет крутиться рядом все равно. Убедил его, что старается восстановить прежнюю дружбу, хотя напряженный член в штанах напоминал, что он тут не за дружбу Кёнсу борется, а за его сочный зад в своей кровати. Все шло хорошо, по плану. Чонин присылал мемы, злорадные картинки и только ржал над тем, что делал Чанёль, потому что Кёнсу ему рассказывал обо всех встречах со старым-новым другом. Чонин был уверен в своей победе в споре. Чанёль не хотел его разочаровывать, но он видел взгляд Кёнсу. Он замечал все эти штучки, которые Кёнсу делал всегда, когда реагировал на чей-то флирт: кусал губу, когда разговаривал, облизывал ее, смотрел с обещанием и намеком, поправлял волосы и смеялся даже над самыми неловкими шутками. Кёнсу поддавался. Разрешил Чанёлю себя приобнять на прощание и Чанёль чуть не умер, вдохнув его свежий и сладкий запах. Хотелось впиться в шею зубами, содрать с него одежду и брать его, трахать, насаживать на себя так долго, чтобы они оба выбились из сил или умерли от истощения. Чанёль ждал подходящего момента, и этот момент наступил спустя месяц, когда Чонин уехал в командировку в Пусан.* * *
Чанёль знал, что в этот день Кёнсу задержится на работе дольше, поэтому купил роллы, две бутылки вина и заявился в его офис в облике спасителя от проклятых дел. — Ёль, я еще не успел просмотреть полторы тысячи бумажек на своем столе, так что… — Забей. Су, ты серьезно? Сегодня вечер пятницы, — Чанёль мило улыбнулся и проникновенно заглянул в чужие глаза. — У меня там вкуснейшие роллы и вино. Тебе нужно расслабиться. Кёнсу хмыкнул, но от Чанёля не скрылось то, что он кликнул по кнопке мыши и закрыл браузер. — Вино. Мне определенно нужно вино. Много вина. Кёнсу предложил поехать к себе домой, потому что ему нужно принять душ и смыть с себя остатки нервных деловых встреч с клиентами. Чанёль прикусил язык, ведь собирался ляпнуть, что может составить ему в душе компанию, потереть спинку или разработать задницу, например. Кёнсу попросил чувствовать себя как дома, а потом ушел в их с Чонином спальню. Чанёль решил, что если все произойдет сегодня, то он определенно сделает это с Кёнсу на их супружеском ложе. Чонин и так прислал ему самоуверенное сообщение о том, что если Чанёль когда-то и соберется попробовать трахнуть Кёнсу, то вот отличный шанс. Чертов ублюдок. Чанёль разложил роллы на столе, расстегнул пару пуговиц на рубашке, откупорил вино и уселся ждать Кёнсу. Член уже заинтересованно дернулся в штанах, а ладони потели от волнения, хотя Чанёль был уверен, что правильно расшифровал все сигналы и ему нужно было грамотно направить Кёнсу туда, куда он сам и так шел. Кёнсу вошел на кухню и Чанёль едва не истек слюной насмерть. На нем была тонкая белая футболка и узкие черные штаны. Волосы немного топорщились, капелька воды стекала по шее, а влажные розовые губы он будто бы смазал увлажняющей помадой — настолько соблазнительными и пухлыми они были. Этот человек был рожден для того, чтобы Чанёль круглосуточно занимался с ним сексом. — Вино, наконец-то, — пробормотал Кёнсу и высушил сразу весь бокал залпом. Чанёль налил ему еще и вторая порция последовала вслед за первой незамедлительно. Ну, собственно, Чанёль и рассчитывал на то, что Кёнсу будет пьяненьким и послушным, поэтому не возражал против такой активности. Сам он пил немного. И смотрел на Кёнсу, не отрываясь. Они ели ролы, пили, говорили о работе Кёнсу, о музыке Чанёля, о Чонине, о прошедшем времени и бывших одногруппниках, которых Чанёль вообще не помнил. Его в универе интересовали только музыка и тело Кёнсу. — Ты помнишь, почему мы расстались? — осторожно спросил Чанёль, посчитав, что пора переходить к главному блюду сегодняшнего вечера. — Да, — Кёнсу расслабленно хмыкнул. Они переместились из кухни в гостиную и Кёнсу, держа бокал с вином, откинулся на подушки. Футболка сползла ниже положенного, оголив его плечо. Его соски торчали под тканью, возбужденные, и Чанёль с трудом сдерживался, чтобы не попросить полизать их. — Я спросил, что мы будем делать после выпуска, и ты ответил, что начнешь кататься по миру с песнями, а я стану ждать тебя дома. Меня такой расклад не устроил, мы поссорились и я сказал, что нам лучше расстаться. — Но план ведь был неплохой. — Да, для десятилетки. А во взрослой жизни нужно платить по счетам за коммуналку, за еду и откладывать на собственное жилье. — Но мои песни могли бы стрельнуть и я бы стал зарабатывать кучу денег. Кёнсу скептически хмыкнул. — Ладно, неудачное предположение, — согласился Чанёль. — Я все еще бедный музыкант, а ты уже крутой юрист. Но… нам было хорошо вместе, да? — Да, когда не нужно было разговаривать. У нас хорошо получалось заниматься сексом, — согласился Кёнсу с легкой ностальгической улыбкой. Вот оно. Нащупал. Теперь требовалось медленно крутить в нужном направлении. — Ты стал таким охуительно красивым, Су. — Брось. — Я правду говорю, — Чанёль придвинулся на диване ближе к Кёнсу. Тот остался на месте, с легким интересом глядя на собеседника. — Я не знал, что именно ты — муж Чонина. Я увидел тебя и… растерял все слова. — Не знаю, в тот вечер ты трындел за троих, — хихикнул Кёнсу. Чанёль придвинулся еще ближе и теперь его нога была прижата к ноге Кёнсу. — Я нервничал. Я видел тебя в последний раз на пятом курсе, твой образ юного и зеленого студента засел в моей памяти. А сейчас ты… ты шикарный. Идеальный. Я по-черному стал завидовать Чонину. Кёнсу смущенно улыбнулся и сделал глоток вина. Его щечки раскраснелись и он часто сглатывал — Чанёль заметил, как двигался его кадык под нежной кожей. Нервничал. Отлично. — И у меня в тот вечер стоял так крепко, что пришлось ехать со стояком в такси, — Чанёль медленно огладил тыльной стороной ладони колено Кёнсу. Никакой негативной реакции не последовало. Кёнсу опять сглотнул слюну и провел языком по губам. Быстро бросил взгляд на чужую ширинку. Чанёль не прятал под рубашкой ничего и Кёнсу явно заметил его эрекцию. Чанёль мог ощутить на языке сладкий вкус кожи Кёнсу, пускай в реальности ее не попробовал. От него крышесносно пахло лимонным гелем для душа и чистотой, а в голове Чанёль уже представлял залитые спермой и смазкой упругие ягодицы Кёнсу и растраханную дырку. — Ты же помнишь, как тебе нравился мой член, Су? — Мгм. — Ты как-то сказал, что готов всю жизнь скакать на этом члене, если я позабочусь обо всем остальном. — Я тогда говорил кучу всякого… — Ты говорил искренне, — теперь уже не тыльная сторона ладони, а его пальцы выводили круги на коленке Кёнсу. А потом медленно пошли выше по бедру. Кёнсу ощутимо вздрогнул и испуганно глянул на Чанёля, затем на его руку, но ничего не сделал. Чанёль помнил, что Кёнсу быстро становился беспомощным и безвольным, когда Чанёль касался его. — Ты хотел бы попробовать его еще раз, Су? — бархатный тембр Чанёля обещал Кёнсу запретное наслаждение каждым словом. — У меня есть м-муж, Ёль. — Мы ему не скажем. Это останется между нами. Ну, знаешь, вспомнить былое. — Я н-не… — Серьезно, Су, я так хочу тебя. Не могу думать ни о чем другом целый месяц после нашей встречи, — проникновенно говорил Чанёль, пока его пальцы остановились на бедре Кёнсу, в опасной близости от паха, и дразняще поглаживали ткань штанов. — Я ведь не просто какой-то незнакомец, который разводит тебя на секс. У нас было что-то. У нас есть предыстория, мы не чужие люди друг другу. Ничего страшного не произойдет, если мы сделаем это и сохраним все в секрете. Наверное, Кёнсу мог бы отказываться и сомневаться еще кучу времени, но Чанёль уже не мог терпеть. Если он не сделает это прямо сейчас, то взорвется. Поэтому он наклонился к Кёнсу и поцеловал его. Его губы были сладкими от вина и охренительно вкусными. Чанёль целовал глубоко и жадно, будто планировал высосать из Кёнсу душу. Одна его рука легла Кёнсу на шею, вторая влезла под футболку, поглаживая пальцами дрожащий плоский живот. — Ёль, Ч-чонин… — Забей. Он не узнает. Тебе же нравится? Кёнсу не ответил, но и не оттолкнул. Он тяжело дышал, грудь вздымалась под футболкой, острые соски будто кричали Чанёлю, чтобы он поскорее сделал со всем этим что-нибудь нехорошее и грязное. — Ты ответил на поцелуй, малыш. — Н-но поцелуй эт-то же не с-секс… я н-не могу. — Ты хочешь, Су. Я знаю, когда ты хочешь этого. Я могу тебе это дать прямо сейчас. И никто ничего не узнает. Кёнсу глубоко вдохнул и посмотрел на свой телефон, лежащий на журнальном столике. Там горело непрочитанное сообщение от Чонина. Он ничего не говорил, но Чанёлю, в общем, четко проговоренное разрешение не нужно было. Кёнсу согласился со всем еще тогда, когда ответил на поцелуй. Чанёль прижался губами к сладкой коже чужой шеи, а потом поднялся выше и начал мокро лизать мочку уха Кёнсу. Он, маленький и стройный, дрожал от испуга и беспокойства, не отрывал взгляд от экрана телефона, будто надеялся, что мобильник спасет его от роковой ошибки, какую он уже совершил, ответив на поцелуй. Спасет от измены собственному любимому мужу. У Чанёля внутри все дребезжало от упоительного предвкушения. Кёнсу еще не в курсе, что именно Чанёль придумал и как они проведут сегодняшний вечер и ночь. Изо рта Кёнсу вдруг прорвался тоненький всхлип, будто котёнок мяукнул, и он в сотый раз облизал свои губы, пока Чанёль изучал языком изгиб его шеи и жадно дышал его запахом. — Тебе нравится, малыш? — Ё-ёль, — Кёнсу никак не переставал заикаться, а это означало, что ему очень нравится происходящее. — Шшш. Просто дай мне сделать тебе хорошо. Экран его телефона моргнул. Очередное сообщение от Чонина. Кёнсу дотянулся пальцами до него, разблокировал экран и застучал ответ, судорожно вдохнув — Чанёль провел языком по его щеке и прихватил зубами нижнюю губу. Она была пухлой, гладкой и сочной — ее хотелось целовать и посасывать постоянно. Кёнсу успел дописать сообщение и бессильно отбросил мобильник в сторону. Чанёль увлек Кёнсу в поцелуй, мокрый и грязный, с переплетенными языками. Целовать его спустя столько лет было охуительно. Целовать его, в то время как он принадлежал другому мужчине и прямо сейчас предавал его ради перепиха с бывшим парнем было дважды охуительно. Поцелуй не заканчивался. Кёнсу тонко стонал в его рот и разрешал, чтобы Чанёль буквально сожрал его целиком. Его руки стеснительно держались за плечи Чанёля, а вот руки Чанёля позволили себе зайти гораздо, гораздо дальше. Он расстегнул пуговицу на джинсах Кёнсу, но не пошел ниже. Мысль об острых сосках не отпускала, поэтому он задрал чужую футболку до самого горла, а потом ненадолго прервал поцелуй, чтобы снять ее с Кёнсу полностью. Чанёль бросил взгляд на Кёнсу — тот выглядел покрасневшим, смущенным, пьяным, испуганным и порочным одновременно. Зацелованные алые губы влажно блестели, а растерянный взгляд уткнулся куда-то в солнечное сплетение Чанёля. Его котёнок стеснялся того, что они делали. Но делал все равно. Чанёль смело провел ладонью по красивому плоскому животу Кёнсу, пощекотал около пупка и с наслаждением прочертил линию по изящному изгибу его талии. В универе Кёнсу много кто хотел трахнуть, даже истовые натуралы. Он был охренительно красивым, красивее девчонок. Его кукольное личико и стройное тело с аппетитной попкой возбуждало фантазии у всего мужского населения кампуса — Чанёль как-то даже отыскал на фейсбуке группу, посвященную Кёнсу. Анонимные дрочеры каждый день выкладывали его фотки, особенно его ног и задницы, а в комментариях в основном описывали способы, которыми хотели бы его поиметь. Но иметь Кёнсу разрешалось только Чанёлю. Его живот подрагивал от прикосновений, а кожа покрылась мурашками. Аккуратные розовые соски торчали вперед, намекая, что не отказались бы от чьего-то языка. Чанёль разорвал поцелуй, к которому он еще вернется непременно, ведь губами Кёнсу нельзя было насытиться, и опустился ниже. Провел языком дорожку от шеи до сосков, после чего начал их лизать. Кёнсу сдерживал стоны, прикрыв рот тыльной стороной ладони. Кёнсу наслаждался происходящим, ведь у него тоже крепко стояло. Его телефон опять пиликнул — Кёнсу потянулся за ним и дрожащими руками едва попал на кнопку блокировки. Чанёль мокро лизал и покусывал его соски, щекоча пальцами плоский животик и бока, а Кёнсу в это время писал сообщение своему мужу. Забавно. Чанёль все-таки добрался до штанов, затаив дыхание — вид этой задницы вполне мог бы заставить его кончить, даже не прикоснувшись к ней. Поэтому он закрыл глаза и посчитал до десяти, утихомиривая бушующую похоть. Он хочет трахать Кёнсу целую ночь, а не позорно спустить после петтинга. Он резко стянул с Кёнсу штаны, ожидая найти под ними белье, но не обнаружил ничего лишнего. Его аккуратный член с сочащейся розовой головкой выпрыгнул из штанов и ударил по низу живота. Изо рта Кёнсу вырвался полувсхлип-полустон. Чанёль едва сдержал ликующий крик. Значит, Кёнсу решил, что они трахнутся до того, как напился вина и отреагировал на чужие слова. Он после душа оделся так, чтобы всем своим видом показать, что готов принять член мужика, не являвшегося его мужем. В Кёнсу всегда сидела внутренняя похотливая шлюшка, но освобождалась от оков она исключительно с Чанёлем. — Ты такой охуительный, малыш. Чанёль стянул штаны с его стройных ног, отбросил их в сторону и не без удовольствия отметил тот факт, что на коже не было ни единого волоска. Гладкая белая кожа, аппетитные бедра, аккуратные коленки. Это тело достойно того, чтобы Чанёль лизал и целовал его все дни напролет. Это тело восхитительной похотливой шлюшки, готовой трахаться с другим мужчиной, пока его муж завис со сделками в Пусане. Кёнсу откинул голову на подушку и закрыл глаза, будто отдавшись Чанёлю на милость, поэтому не заметил, как Чанёль осторожно достал свой телефон и бесшумно сфотографировал его. Это не все доказательства, какие Чанёль собирался предъявить Чонину в качестве победы в споре, но нужно же было с чего-то начать всю серию. Спрятав телефон в карман, Чанёль провел своими широкими ладонями по его изящным бедрам, лаская пальцами шелк кожи. Невзначай зацепил член, из-за чего Кёнсу бессильно промычал, прикусив губу. Боже мой. Чанёль вгрызся зубами в губу, чтобы в голове немного прояснилось и возбуждение сошло. У них целая ночь впереди. А потом, возможно, и еще много, много ночей. — Малыш, я подниму тебя, хорошо? На кровати будет намного удобней. Кажется, Кёнсу хотел возразить, но его мяуканье Чанёль не стал слушать. Подхватил его под колени, как принцессу, и понес в их с Чонином спальню. Осквернение их дома нужно было начать с самой главной комнаты. Чанёль поставил Кёнсу на ноги и мягко толкнул вперед, вынуждая лечь животом на кровать, а задницей кверху. Охуеть. Чанёль потратил несколько секунд, чтобы просто ею полюбоваться. Упругая, с бархатной кожей, круглая и сочная, а еще без каких-либо волос, с аккуратным розовым колечком — невероятно. Сочный персик, который хотелось лизать, сосать и кусать, а потом вставить в него член и толкаться, не останавливаясь. Чанёль провел пальцами по аккуратным позвонкам, поцеловал ямочки на тонкой талии и наконец-то положил руки на эту великолепную попку, крепко сжав половинки пальцами. Из горла вырвался звериный рык, а Кёнсу покорно заскулил в ткань одеяла. Он знал, что совсем скоро будет с его задницей. Знал и был в восторге от этого. Чанёль целовал бархатную кожу ягодиц, прикусывал зубами и мял руками, разводя их в стороны. Розовая дырка манила к себе, поэтому Чанёль припал к ней губами и языком, вылизывая каждый дюйм сладкой кожи. Кёнсу тихонько всхлипнул и дернулся — наверное, кончил, — а потом обмяк, позволив Чанёлю засунуть язык прямо в дырку. Ох, Кёнсу предстояло этой ночью кончать и кончать. Хорошенько смочив ложбинку и промежность слюной, Чанёль сунул туда первый палец, после чего достал телефон и сделал еще одно фото. Как второй этап отчета для Чонина. Кёнсу заерзал и развел ноги пошире, разрешая Чанёлю продолжать разрабатывать попку для ночи неистового траха бывших. Чанёль хмыкнул и полез в карман за смазкой. В универе Кёнсу позволял Чанёлю трахать себя почти насухую, если смазки не было под рукой, но сейчас им некуда торопиться. Да и хорошенько раскрыть Кёнсу для себя Чанёлю надо было обязательно — член у него был больше, чем у Чонина, он точно знал, как-то видел его в душе после футбола. Кёнсу наверняка совсем забыл, каково это — принимать что-то такое же большое и толстое. Он тер и поглаживал, постепенно делая дырочку влажней и шире, а сам смотрел на Кёнсу. На его спину, острые лопатки и изгиб тонкой талии. Совершенство. Совершенная шлюшка. Попка уже свободно принимала в себя четыре пальца, когда он наконец-то натер простату для нужного эффекта — Кёнсу дергался и надрывно мычал, пока жадно насаживался на пальцы. — Хочешь мой член, малыш? — Чанёль включил видеозапись, держа телефон одной рукой, а пальцами второй толкаясь в розовую влажную дырочку. — Да… — Кёнсу, детка, скажи громче, чего ты хочешь. — Трахни меня, Ёль… — Не слышу, котёнок. — Выеби меня уже! — Как пожелаете. Чанёль поднял камеру, чтобы подмигнуть в объектив, после чего снял, как приспустил штаны, намазал член без презерватива смазкой и уверенно толкнулся внутрь до конца. Они оба застонали. Кёнсу наверняка словил кайф, когда наконец-то почувствовал его член спустя так много лет. А Чанёль просто вознесся на небеса. Задница Кёнсу была даже лучше прежней. Он записал, как толкнулся несколько раз, заснял шею Кёнсу, его подрагивающие плечи, а потом выключил камеру и взялся за него всерьез. Кёнсу кричал, громко и надрывно. Ёль умел трахаться и умел трахать так, чтобы в процессе можно было сойти с ума. Чанёль постоянно менял ритм — то безумно быстрые толчки, то медленные, ленивые, достававшие до самой правильной точки. Чанёль хотел, чтобы Кёнсу балансировал на грани, чтобы не кончил быстро в этот первый заход, чтобы сошел с ума и перестал соображать. Чтобы его чувства сосредоточились на нем и на толстом члене, разрывавшем его попку. Чанёль остановился, выдохнул и унял чувства, чтобы заснять следующий кадр подробно. Он достал телефон и вытащил член из Кёнсу, подметив, как судорожно запульсировала жаждущая дырочка. Она буквально умоляла продолжения. Чанёль сфотографировал свой член, весь в смазке, уложенный между двух покрасневших сочных половинок. А потом включил запись и принялся в неистовом, безумном темпе долбить Кёнсу, снимая то свой член, входящий в задницу, то дрожащую спину Кёнсу и то, как он вздергивал голову и срывал голос, захлебываясь в стоне. Вот так, самодовольный придурок. Эта шлюшка с удовольствием изменяет тебе со мной. Всего лишь месяц прошел, а он уже насадился на чужой член. Спустя минуту и один сильнейший толчок, загнавший ствол в Кёнсу до самых яиц, Чанёль гортанно простонал и мощно спустил внутрь. Кёнсу кончил второй раз, потому что дырка сжалась вокруг члена, а его миниатюрное тело дрожало после полученного оргазма. Чанёль аккуратно вытащил член и записал для Чонина, как из попки его мужа вытекает струйка чужой спермы. Он позволил Кёнсу немного отдохнуть. Застегнув штаны, Чанёль пошел в ванную, взял полотенце, намочил его теплой водой и вернулся к Кёнсу, протерев задницу и убрав сперму с бедер. После чего вышел на кухню, залпом выпил стакан воды и закурил сигарету, стряхивая пепел прямо на охуительно дорогой мраморный стол. Он чувствовал себя порочным демоном, который пришел осквернить чужое семейное счастье и затрахать до смерти ангелочка-мужа. Он не думал ни о каких приличиях, и уж тем более о пепельнице. Трахаться с Кёнсу было все так же круто и упоительно. Член дернулся и Чанёль понял, что пора приступить ко второму раунду. Кёнсу лежал там же, где он его оставил. Возможно, он даже немного задремал после первого раунда. Его соблазнительная задница была вздернута вверх, а стройные ноги разведены достаточно широко, чтобы Чанёль мог войти в него с легкостью. Но Чанёль хотел кое-чего другого. Он положил ладони на ягодицы, прижав их и круговыми движениями надавив на них, ощутив упругость и твердость мышц — Кёнсу, видимо, много времени потратил на то, чтобы натренировать такую попку. Легко шлепнул по одной половинке, чем вытянул Кёнсу из дремы — он приподнял голову с нежным «ммм» и посмотрел на Чанёля мутным взглядом. — Мы ведь только начали, малыш, — с ухмылкой протянул Чанёль, поддев кончиками пальцев мочку его уха. — Я думал, тебе хватит одного раза, — его голос был хриплым и пьяным от вина и хорошего секса. — Тобой невозможно насытиться за один раз, детка. Отсосешь мне? — Чанёль сел на кровать и расстегнул ширинку, не сняв брюк. Это была одна из деталей его плана — Кёнсу должен быть полностью обнажен, а он не станет снимать одежду, только приспускать штаны. В его голове это выглядело так, будто Кёнсу не спустя месяц отдался ему, а прямо сразу после первой встречи. Словно он только и ждал возможности изменить своему муженьку. Кёнсу закинул ноги на кровать и послушно перевернулся, его голова оказалась прямиком между коленей Чанёля. А ствол уже торчал из ширинки, жаждущий минета от Кёнсу, потому что он охренительно работал ротиком. Пальцы сжали член у основания, а губы Кёнсу приоткрылись — он подул на головку и вскинул взгляд на Чанёля, потому что того пробрало от этого действия с ног до головы. Кёнсу провел пальцами сверху вниз, лаская кожу, после чего лизнул горячим языком головку, приноравливаясь. Чанёль хотел съязвить насчет того, что в последние четыре года Кёнсу не брал в рот ничего настолько большого, но передумал. Это могло напомнить о Чонине и вся их трахо-ночь закончится. Кёнсу брал глубоко. Чанёль рычал, держа ладонь в густых волосах Кёнсу и прижимая его ближе к своему паху. В его рту было по-прежнему хорошо, он не растерял навык. Сосал с упоением и увлеченностью, вскидывал свои огромные глаза на Чанёля, тыкал головкой в свои щеки и втягивал их. Мягко постанывал, чем делал только лучше, ведь его горло вибрировало, а глубоко вобранный член пульсировал. Чанёль не мог не запечатлеть это, поэтому достал мобильник и включил видеозапись. Было бы обидно, если бы Чонин не увидел эти кадры. Кёнсу поднял блестящий похотливый взгляд на него, обхватив толстый ствол своими крышесносными губами, но испугался, увидев объектив камеры телефона. — Это зачем? — Это для моего архива, детка, не отвлекайся. Хотя… Можешь сказать, как тебе впечатления. Как ощущения от использования? — Придурок. — Не стесняйся. Удобен ли размер? Подходящий калибр? — Большой. Но я справлюсь, — и Кёнсу опять вернулся к минету, демонстративно покружив кончиком языка по головке, не отводя глаз от камеры. А потом в очередной раз взял глубоко, уткнувшись носом в ширинку. Чанёль остановил его за секунду до того, как чуть не кончил, потому что не собирался спускать из-за минета. Он планировал наполнить своим семенем исключительно попку Кёнсу, поэтому приподнял его голову за подбородок и впился в губы жадным поцелуем, поглаживая его животик и водя кончиками пальцев по чужому члену. Кёнсу трепетно и мягко отдавался его рукам, держась за плечи, и сладко постанывая в поцелуй. Второй раз Чанёль спустил в задницу Кёнсу в гостиной, перегнув его через диван и жестко трахая, удерживая его руки за запястья. Кёнсу бессильно скулил и тряс взмокшей головой, а после третьего оргазма свалился без сил лицом в диван. Но Чанёль не дал ему заснуть. Он сфотографировал его растраханную дырку, потом взял в кадр и задницу, и его раскрасневшееся лицо, после чего опять вытер его бедра полотенцем и поднял с дивана. Уселся туда сам и усадил Кёнсу к себе на колени. Стройное обнаженное тело, дрожа, прижалось к нему, обняв за шею. Дыхание потихоньку успокаивалось, в груди Кёнсу громко стучало сердце и он горячо дышал Чанёлю в плечо. А сам Чанёль держал ладони на упругих ягодицах, поглаживая шелковую кожу и дразняще играясь пальцами с раздраженной ложбинкой. Он не насытился. Да и как тут натрахаешься вдоволь, если только при одном взгляде на Кёнсу член тут же вставал, как по команде. К тому же, осквернение семейного гнездышка Кимов еще не было завершено. В четвертый раз он взял Кёнсу на балконе. Он сразу отметил, что балкон застеклен, но не закрыт — это были оконные блоки с наклеенной в нижней части пленкой. Он держал Кёнсу на руках, подхватив под коленями, прижав его спиной к холодному стеклу и глубоко засаживал ствол, выбивая из затраханного Кёнсу уже не стоны, а бессильные тонкие звуки. Кожа Кёнсу покрылась мурашками из-за ночного холода, но его попка сжимала в себе член Чанёля с прежней силой, потому Чанёль сделал вывод, что делает все правильно. В какой-то момент Чанёлю показалось, что кто-то из соседей вышел на балкон рядом. Должно быть, сложно не заметить, что на балконе в нескольких сантиметрах от тебя кто-то неистово трахается, но Чанёль не остановился. Наоборот, специально оторвал губы от искусанной шеи Кёнсу и вытянул голову, чтобы сосед точно заметил, что трахает хозяина квартиры не муж Чонин. Чанёль спустил в Кёнсу, и тот бессильно закрыл глаза, хриплым голосом сказав: — Во мне твоей спермы, наверное, больше, чем всего остального. Так Чанёль и задумывал, поэтому только ухмыльнулся и потащил ничего не соображавшего Кёнсу на кухню. Там он аккуратно поил Кёнсу водой из стакана, держа пальцы свободной руки на его голой сочной ягодице, а потом они раскурили одну сигарету на двоих, обмениваясь дымом через грязные, порочные поцелуи. Кёнсу выглядел полностью затраханным. Его живот и бедра пыли покрыты засыхающей спермой, губы вспухли и раскраснелись из-за постоянных поцелуев и второго минета — он опустился на пол кухни и начал сосать, пока Чанёль отвечал Чонину на язвительные сообщения. Так хотелось написать, что он трахнул его мужа уже четыре раза, но он сдержался. Его отчет по спору должен был быть фееричным и поэтапным, эмоциональное сообщение могло все испортить. Чанёль отнес Кёнсу на кровать, но сперва сдернул испачканное одеяло и нашел в шкафу другое. Кёнсу заснул, только его голова коснулась подушки. Чанёль, оставшись в одежде, обнял его, притянув к себе за талию, и лег так, чтобы сладкая попка упиралась прямиком в его пах. Они проспали недолго. Кёнсу дернулся и проснулся, когда на часах было начало пятого утра. Всего два часа прошло с тех пор, как они взяли перерыв в трахо-ночи. Чанёль не разрешил Кёнсу говорить, сразу завладев его губами и начав надрачивать ему. Они занялись этим снова. Кёнсу забрался на него, оседлал и застонал, когда Чанёль схватил его ладонями за ягодицы и резко насадил на себя, выбрав для пятого раза сумасшедший и грубый темп. Он смотрел на Кёнсу. На приоткрытые губы, на похотливое выражение лица дорвавшейся до нормального члена шлюшки, на острые соски и его торчащее возбуждение. Кёнсу был прекрасен. Он, наверное, мог бы когда-то в него влюбиться. Утром Чанёль проснулся раньше Кёнсу. Приготовил завтрак и заварил кофе, с ухмылкой глядя на горку пепла первой сигареты, разместившуюся на дорогущей столешнице. Он затащил проснувшегося Кёнсу в душ и, не обращая внимания на его ворчание, развернул к стене и после того, как немного поводил стволом меж аппетитных половинок, уверенно толкнулся до конца, почувствовав, как все внутри раскрывается для него. В Кёнсу было хорошо. Он бы никуда и не ушел, но после подтверждения выигранного спора Кёнсу и Чонин будут разбираться с разводом и всем прочим, потому он опять объявится где-то через месяц, когда Кёнсу остынет и не будет готов его прикончить за разрушенный брак. Чанёль пил кофе, а Кёнсу, в благодарность за завтрак, опять взял в рот. В его глазах плескалась тревога, он явно чувствовал, что что-то случится, но, тем не менее, сосал все так же круто. Вылизал яйца, пока Чанёль спрашивал у Чонина, как там с погодой в Пусане. Они попрощались долгим, ужасно долгим поцелуем, а Чанёль сунул руки в чужие спортивные штаны, стиснув попку, с какой не хотелось расставаться. Чанёль составил отличную поэтапную хронологию из фотографий и видео, когда вернулся домой. Отправил Чонину сразу все, а на фоновые обои в телефоне поставил фотку своего члена, лежащего в сладкой ложбинке Кёнсу. Совсем скоро он будет лежать там снова.