Raise your heads

Сонхва проснулся от непонятных звуков. За окном явно был день, солнце сияло и, вероятно, было жарко. В комнате Сонхва был один, потому сполз с дивана и вышел в крохотный коридор. Сан сидел на табурете и хмуро смотрел на Уена, который стоял у окна, прислонившись бедром к подоконнику, и невозмутимо пил кофе. Одна его рука была в гипсе до локтя - свободным был только большой палец - а на лбу была большая ссадина, уже налившаяся синевой. -О, привет, Сонхва, - широко улыбнулся Уен, и Сонхва увидел, что и губа у него была рассечена. - Я удивился, увидев тебя здесь. Сонхва кивнул. -Прости за вторжение. Мне вчера было, кхм, - он закусил губу. - Не очень хорошо. Я попросил Сана отвезти меня куда-нибудь, и он дал мне возможность прийти в себя здесь. -Это квартира Сана, не моя, - сказал Уен и перевел взгляд на пол. Бальтазар вошел в кухню, подошел к нему и потерся о его ноги. Уен улыбнулся, поднял его здоровой рукой и потерся носом его голову. -Животинка ласковая, - проворковал он и посмотрел на хмурого Сана. -Что с тобой случилось? - спросил Сонхва у Уена, на что тот отмахнулся. -А, пустяки. Все нормально. Сан фыркнул в точности как кот и рассержено посмотрел на него. -Нормально? Неужели? -Да, все нормально, - небрежно повторил Уен. -То, что ты приходишь домой два раза в неделю и побитый - нормально? -Мы уже говорили с тобой об этом, Сан, - напряженно ответил Уен. Сонхва перемялся с ноги на ногу - становиться свидетелем ссоры ему не хотелось. -Я не считаю, что это нормально, - сказал Сан и поднялся на ноги, поворачиваясь к Уену. - То, что ты не считаешь нужным даже предупредить меня, что тебя не прибили на очередной разборке - это... -Как мне это надоело, - рявкнул Уен, и его глаза сузились. - Я уже говорил тебе, и повторю, в последний раз: я такой, какой есть, Сан. Я правая рука наемника и убийцы. Я сам убивал, - Уен сделал шаг к Сану. Бальтазар, которого он продолжал держать в руке, выкрутился, спрыгнул на пол и подошёл к Сонхва, который поднял его и принялся гладить - будто это ребенок, который расстроен из-за того, что его родители ссорятся. -Я принял то, чем ты занимаешься, Уен, но просил тебя проявить хоть каплю уважения к моим чувствам. Позвонить, да черт с ним, хоть два слова написать - это не трудно, Уен. Но тебе ведь и в голову это не приходило, да? Сонхва осторожно ушел с кухни обратно в комнату, не желая мешать, и прикрыл за собой дверь. Он продолжал тискать Бальтазара и раздумывал, как вести себя в столь щекотливой ситуации, когда услышал звон - будто что-то разбили о стену. Через пару секунд в комнату влетел рассерженный Уен: его глаза метали молнии, а губы были поджаты. Он подхватил спортивную сумку, валяющуюся в углу, не глядя побросал в нее вещи из шкафа, под шокированным взглядом Сонхва достал из тумбочки два пистолета и несколько запасных магазинов, кинул в сумку и выбежал из квартиры. Сонхва, закусив губу, переложил Бальтазара на диван и вышел в кухню. Сан сидел на корточках и собирал осколки разбитой кружки. -Ты в порядке? - задал глупый вопрос Сонхва. Сан помотал головой.  Сонхва подошел ближе, помог разобраться с осколками и после молча обнял Сана. -Он ушёл. Думаю, теперь уже насовсем, - тихо сказал Сан. Сонхва крепче прижал его к себе и погладил по спине, не зная, какие слова смогут утешить друга. -Я могу чем-нибудь помочь? Сан выдохнул и разомкнул обьятия, опуская голову. -Поехали выпьем кофе. А потом я отвезу тебя на массаж. -Не надо, - ответил Сонхва. - На массаж не надо. Лучше пройдёмся немного. -Хорошо, - кивнул Сан и ушел в комнату, оставляя Сонхва одного.