~ ~ ~
Луз мычит, задумчиво глядя на стол с секунду, прежде чем взять вилку и поднять ее. Она смотрит на Лилит, ожидая одобрения, и ведьма кивает. — Да, очень хорошо, Луз. Это — вилка для салата. — Есть! — человек усмехается и кладет столовые приборы обратно на стол к другим вилкам, ножам и различным предметам сервировки. Они занимаются этим уже весь день и большую часть прошлой ночи. Воскресенье, полдень, и у них последний прогон перед самим событием. Луз не остановится, пока точно не поймет каждое правило и пока не выполнит все абсолютно правильно. Ее отношения с Эмити зависят от этого — от того, сможет ли она произвести хорошее первое впечатление, и не выставить себя абсолютной дурой на этом ужине. — Теперь, когда нужно передавать еду, что ты должна делать? — Предложить всем, кто слева, а все передать, тем, кто справа? — неуверенно говорит она, но Лилит улыбается и кивает. — Очень хорошо. Использованное столовое серебро? — спрашивает старшая, приподняв бровь. — Никогда не касается стола, должна оставаться в тарелке, — отвечает она почти автоматически. Когда они начали, это было ее самой большой проблемой — человек постоянно возвращала вилку на стол. — Правильно, — говорит ведьма, обходит Луз и хлопает ее под подбородком. Девушка садится прямо от легкого прикосновения. — Помни, всегда сиди ровно. — Точно, — она кивает. Ида смотрит на представление с кухонного острова, где она смешивает зелья. — Сколько мороки и все чтобы просто поесть… — сетует младшая из сестер. — Как бы то ни было, Луз нужно это знать, чтобы она произвела хорошее впечатление на ужине. Она уже не в преимуществе из-за того, что она — человек. И это я еще не упоминаю факт того, что она напрямую связана с нами, а особенно с тобой, что уж точно не дает ей никаких преимуществ в глазах Блайтов. Лучшее, что она может сделать, это быть идеальной гостьей на ужине. Ида показывает язык, но не спорит. Ее репутация действительно никак не помогает Луз. Они продолжают тренировку еще какое-то время, пока у Луз не выходит идеально справиться с этой имитацией ужина. — Я верю, что ты готова как никогда, — объявляет Лилит ближе к вечеру, и Луз усмехается и вскакивает, чтобы обнять старшую Клоуторн. — Спасибо, Лилит. Теперь мне нужно погладить одежду, — говорит она, прежде чем побежать наверх. — Что скажешь? — спрашивает Ида, когда Луз поднимается наверх. — Я думаю, что если она сохранит спокойствие, то с ней все будет в порядке, — старшая кивает, сидя за столом. — К сожалению, это большое «если»… — бормочет младшая. — Мы должны верить в нее. Несколько часов спустя Луз приняла душ и оделась в чистую отглаженную одежду. Девушка стоит перед зеркалом в ванной, тщательно зачесывая волосы назад: это, правда, один-единственный способ, в который она может уложить свои волосы и который выглядит хорошо и чувствуется удобно при ее нынешней длине. Она знает, что хоть ее девушка и не говорит этого, но Эмити нравится такая ее длина и ведьма не хочет, чтобы Луз состригала свои волосы, да и, говоря честно, человек уже сама привыкла к такой прическе. Луз вбегает в свою комнату, надевает туфли и хватает плащ. Также девушка захватывает книгу с глифами, блокнот и ручку, и раскидывает их по своим карманам. Она думает, что все ее боевые вещи не понадобятся на сегодняшнем ужине, но, все же, обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду. Луз чувствует себя значительно комфортнее, чувствуя вес глифов и ручки с блокнотом у себя в карманах. Она накидывает плащ, закрепляя маленькие совиные застежки, и спешит вниз по лестнице, где ее уже ждут сестры. — Ну, как я выгляжу? — спрашивает она, когда они подходят, чтобы ее осмотреть. — Очень хорошо. Ты прекрасно влилась бы в любой светский вечер, проводимый на Островах, — Лилит улыбается, суетливо поправляя тонкий черный галстук на шее Луз. — Довольно необычно, малыш, — Ида усмехается, затем замечает золотые застежки на ее плаще и тянется к одной из детализированных птиц. — Нужно же своим видом показывать свою принадлежность к Совиному дому и своей маме-сове, — Луз усмехается. Ида фыркает, но ее глаза приобретают определенную стеклянность. — Пф-ф, уходи отсюда уже… — младшая из ведьм нежно толкает Луз, пытаясь подавить эмоции, вспыхивающие в ее голосе, когда она сует свой посох в руки своего ребенка. Лилит смотрит на нее понимающе. — Пожелай мне удачи, люблю тебя! — человек кричит и выбегает через парадную дверь. — Не клади вилку на стол! — Лилит кричит, когда девушка убегает, и обе ведьмы наблюдают за тем, как она выходит из дверного проема. Она немного опережает график, но ей все равно нужно сделать небольшую остановку в городе, прежде чем отправиться в поместье Блайтов.~ ~ ~
Эмити нервничает настолько сильно, что ее может вырвать. Она с тревогой разглаживает любые воображаемые складки на своем бордово-черном платье без рукавов с эффектом омбре, прежде чем прикрепить брошь к груди. Сегодня она не получила никакой весточки от Луз, что вызывает беспокойство, но ведьма надеется, что Лилит смогла привить ее девушке основы правил формального ужина за два коротких дня. Эмити сидит перед зеркалом туалетного столика и поправляет распущенные волосы, когда в ее двери появляется пара зеленоволосых голов. — Привет, Варежка, как дела? — спрашивает Эдрик, когда они входят, и становятся позади нее. — Нервничаю, — признается она, глядя на них через зеркало. — Я уверен, что все будет хорошо. Луз может быть довольно учтивой, когда того хочет, — уверяет Эдрик. — Я не думаю, что ее чары подействуют на маму и папу так же, как на Эмити… — бормочет Эмира. — Поверь в нашу будущую невестку, — он дразняще усмехается Эмити, которая хмурится. Младшая ведьма сейчас не в настроении, — насколько я помню, ты тоже думала, что она была довольно милой, когда мы впервые встретились, — Эдрик злобно усмехается, переводя взгляд на свою близняшку, а щеки Эмиры на это розовеют. Глаза Эмити расширяются и она резко разворачивается, чтобы посмотреть на них. — Что?! — Что? Это было где-то девять месяцев назад! И тогда ты ее еще ненавидела! — напоминает она, указывая на Эмити. — И это было до того, как я начала встречаться с Вайни. — Я не ненавидела ее… я просто… еще не понимала, чего она хочет, — бормочет младшая ведьма. Эмити, вероятно, должна быть больше раздражена тем, что ее сестра считала ее девушку милой, но правда, Луз — милашка, и в то время они были едва знакомыми, и уже прошло довольно много времени с того момента. Эмира никогда бы не попыталась забрать у нее Луз. Она вздыхает и встает, еще раз поправляя платье. — Мне нужно спуститься вниз. Я хочу убедиться, что я открою дверь… — Ах, верно. Она может испугаться и сбежать, если дверь откроет мать, — хихикает Эдрик, и Эмира толкает его локтем, когда Эмити издает горловой звук. — Все будет хорошо. Луз знает, насколько это важно, и мы обе знаем, что она никогда не сбежит, — успокаивает Эмира. Эмити издает согласный звук. Трое спешат вниз. Их отец сидит в гостиной, а звуки немногой оставшейся прислуги, которые продолжают готовить на кухне, эхом разносятся по комнате. Аладор сидит в кресле и читает толстый кожаный фолиант. Их мать, вероятно, находится в спальне, решив пока не радовать их своим присутствием, покуда гостья еще не явилась. Он смотрит вверх, когда они спускаются по лестнице. Проницательные золотые глаза оценивают троих. Эдрик в своей темно-зеленой рубашке, черном жилете и брюках, а его близняшка одета в платье до колен того же цвета, что и его рубашка. Их отец кивает им в знак приветствия, встает, кладет книгу на подлокотник своего стула и подходит. — Вы обе прекрасно выглядите сегодня вечером, — говорит он дочерям, прежде чем повернуться к Эдрику и поправить галстук. — Очень эффектно, Эдрик, — кивает он. — Спасибо, отец, — они отзываются одновременно с улыбками. Их отец всегда был более искренним в своих комплиментах. Он определенно говорит их значительно чаще, чем их мать, которая почти каждую минуту, что она дышала — тратила это время, чтобы критиковать каждую мелочь в их виде и поведении. Однако, их отец бывал дома не так часто как их мать из-за своей работы, а когда мужчина и возвращался домой — то нередко запирался в своем кабинете, чтобы доделать еще какую-то мелочь. Он замечает брошь, которую носит его младший ребенок, и не может припомнить, чтобы когда-либо видел ее раньше. Аладор знает, что он не делал ей таких подарков, да и это не похоже на то, что Эмити купила бы сама себе. Это очень красивая маленькая безделушка, но по мельчайшим деталям шипов и огранке драгоценного камня в форме слезы уже можно смело судить о высоком качестве этого изделия. Он протягивает руку и осторожно касается металла кончиками пальцев. — Откуда это у тебя, Эмити? — он спрашивает. Она удивлена вопросом. — Луз подарила мне ее, когда мы только начали встречаться, — младшая ведьма отвечает, немного улыбаясь самой себе. Это не проходит мимо внимания ее отца и он тихо мычит. Стук в дверь заставляет Эмити подпрыгнуть. — Я открою! — она говорит немного громче, чем необходимо. Ведьма бросается к входной двери и, вздыхая, открывает ее. Эмити теряет дар речи от вида молодой девушки, стоящей по другую сторону. — Добрый вечер, мисс Блайт. Вы как всегда прекрасны, — Луз улыбается ей и слегка кланяется, держа в руке посох. — О, — это все, что Эмити может сказать. Ее щеки покраснели; ведьма поражена насколько привлекательно выглядит ее девушка сегодня вечером в своей бордовой рубашке, облегающем черном жилете, брюках и галстуке, с плащом, свисающим с ее плеч. Ее поразило внезапное желание провести пальцами по гладким, блестящим, зачесанным назад волосам. Луз, кажется, замечает эффект, который она производит на свою девушку, и ее улыбка превращается в ухмылку. Человек подмигивает, вырывая ведьму из ее состояния. Затем младшая из Блайтов замечает букет цветов лаванды, который Луз держит в одной руке. Среди всей лавандовой красоты отчетливо видно присутствие ярко-красного Кровавого цветка. — Кому цветы? — спрашивает она, отступая в сторону, чтобы позволить Луз пройти в прихожую и повесить свой посох на крючек у двери. — Нужно же принести подарок хозяину вечера, правильно? Я принесла это твоей маме, — объясняет она. Эмити старается не разочароваться от этого. Луз права, и она рада, что Лилит, кажется, хорошо ее подготовила. Еще неизвестно, как пройдет ужин. Луз — эксперт в чтении Эмити. Потому человек улыбается, отделяя единственный Кровавый цветок от других цветов и протягивая ведьме. — Как будто я когда-нибудь приду к тебе с пустыми руками, mi amor, — девушка застенчиво улыбается, но тихие слова звучат почти как урчание, и Эмити думает, что может умереть от тех мурашек, которые пробегают по ее спине от этого. Эдрик был прав. Иногда Луз бывает слишком учтивой; обычно она даже не пытается, и от этого эффект получается более смертоносным. Так, сейчас НЕ время для этого. Тем не менее, это не мешает Эмити взять предложенный цветок и наклониться вперед, чтобы крепко поцеловать Луз в губы. Ведьме приходится заставить себя отступить — приложить усилие на которое, она не уверена что способна. — Спасибо, — бормочет Блайт своей девушке, прежде чем снова выпрямиться. — Готова? — она шепчет. — Черт возьми, надеюсь… — бормочет человек. Фасад уверенности спадает и теперь видно, насколько она на самом деле нервничает, когда событие уже настолько близко. — Я верю в тебя, querida, — Эмити улыбается ей с ненастоящей уверенностью. Ведьма знает своих родителей, и она также знает, что Луз в самые сложные моменты превращается в темную лошадку. Она целует ее в щеку, и Луз распрямляет свои плечи. Ведьма ведет человека обратно в гостиную, где ждут близнецы и Аладор, к ним уже присоединилась Одалия, и Луз с трудом сглатывает при виде родителей Блайт. Они останавливаются перед ними, и черт возьми, отец Эмити высокий. — Отец, Мать, это — Луз Носеда. Луз, это мой отец, Аладор Блайт, и моя мать, Одалия Блайт, — представляет Эмити. — Приятно познакомиться, мисс Носеда, — первым говорит Аладор, протягивая руку. Луз быстро и осторожно вытирает липкую руку об штаны под плащом, прежде чем протянуть руку, и пожать большую руку в ответ. — Приятно познакомиться с вами, мистер Блайт, — говорит она, пытаясь изобразить уверенность. Ида порекомендовала сделать именно так. Ну, на самом деле, ее приемная мать сказала (и дословно): «будь уверенной, но не прогибайся ни под кого». Луз уверена, что такой подход не сработает, если она хочет остаться вместе с любовью всей своей — относительно короткой — жизни. Фактически, она почти уверена, что когда наступит момент — она прогнется под всеми, под кем нужно и еще и улыбнется при этом. — Добро пожаловать в наш дом, — говорит Одалия. Слова звучат заметно жестче, чем приветствие Аладора, но Луз только крепится. Она уже достаточно знает о матриархе семьи Блайт, чтобы знать, как конкретно себя вести. — Спасибо, что пригласили меня. Это для вас, — она протягивает цветы. В глазах женщины вспыхивает удивление, но оно исчезает почти так же быстро, как и появляется, когда она забирает у человека цветы. — Как мило, спасибо. Кто-то прочищает горло, и Эмити едва успевает не закатить глаза. — И ты, конечно, уже знаешь моих брата и сестру, Эдрика и Эмиру, — Эмити представляет близнецов с легким раздражением. — Приветик! — они оба говорят, ухмыляясь. Луз улыбается и машет рукой. — Спасибо, что присоединились к нам сегодня вечером, мисс Носеда. Эмити рассказала нам относительно немного, но я слышал еще кое-что извне. Надеюсь, что вы можете развеять некоторые мифы и просветить меня этим вечером, — говорит Аладор, складывая руки за спиной и глядя вниз на нее суровыми, но любопытными золотыми глазами. — Ну, я попробую, — Луз неуверенно улыбается. Она не уверена, что он слышал, и ей остается только надеяться, что ничего плохого. Он кивает. Похоже, ведьмак пока удовлетворен ее ответом. И именно в этот момент женщина выходит из кухни и объявляет, что ужин готов. Одалия кивает. — Сиа, забери, пожалуйста, плащ мисс Носеды и поставь эти в воду, — указывает матриарх семьи Блайтов женщине, протягивая ей цветы. Она кивает и подходит. Луз расстегивает плащ и протягивает ей его. — Спасибо, — человек улыбается ей. Ведьма с любопытством смотрит на Луз, но слегка кивает. После этого, Аладор и Одалия идут к столовой, а близнецы показывают ей вверх большие пальцы, и уходят за родителями. Луз смотрит на Эмити и ведьма улыбается своей девушке. После, они начинают догонять остальных. Аладор сидит во главе стола, Одалия аналогично, но с другой стороны стола. Близнецы расположились по всей левой стороне — Эдрик рядом со своим отцом. Таким образом, Эмити и Луз остается сесть рядом друг с другом на правой стороне стола; человек располагается возле патриарха семьи. Луз вытирает руки о штанины, когда переводит свой взгляд на сервировку стола. Все выглядит в точности так же, как Лилит раскладывала перед ней дома, но пластины здесь чистые, блестящие, белые, без сколов или потертостей, как у Иды, и все приборы очевидно из одного набора. Она следует примеру Эмити: снимает с тарелки темно-зеленую салфетку и кладет ее себе на колени. Человек оставляет свои руки там же, нервно оглядывая столовую. Она уже дважды была в поместье Блайтов, но по сути, ей удалось увидеть только гостиную и комнату Эмити. Столовая большая и просторная, оформлена с использованием темного дерева и золотых украшений, которые, как подозревает Луз, нынче модные на Островах, либо непосредственно связаны со стилем Блайтов; но эти вопросы она может задать Эмити позже. Она чувствует на себе взгляд Одалии и напрягается, когда эти голубые глаза безмолвно судят ее, но затем пальцы мягко теребят ее руку на коленях. Ведьма, не глядя, переворачивает ее руку и переплетает свои пальцы с пальцами своей девушки. Эмити успокаивающе сжимает ее руку, успокаивая и себя и ее, и ведьма проводит большим пальцем по ее костяшкам. Та же прислуга выходит из кухни и ставит подносы с едой посреди стола, и Луз охватывает тревога. Она была так занята размышлениями о ведьмах за ужином, что не подумала о самой еде. Луз не знает что из еды она сможет есть, а что нет и внезапно все ее мысли заняты только этим вопросом и она паникует. После инцидента с онемягодами она не доверяет странной еде, и, если у нее пойдет какая-то странная аллергическая реакция на эту еду, то просто не возможно представить себе место и время хуже, чем сейчас — во время знакомства и совместного ужина с родителями ее девушки. К счастью, подобную реакцию у нее никогда не вызывало местное мясо, только местные растения. Но она также знает, что по правилам этикета будет довольно грубо есть только мясо, поэтому ей остается только надеяться, на то, что, по крайней мере, если что-то и случится, то она сможет это скрыть; что-то по типу сыпи. Если ее накроет как во время их похода в горы, то это точно станет концом их отношений. Подача еды идет довольно гладко — как раз пригодились уроки Лилит по правилам столового этикета по передаче и предложению еды. На самом деле, ей вся эта неразбериха казалась глупой, но теперь, наблюдая за Блайтами, она замечает, что именно так они и поступают: предлагают тем, кто слева от них и передают только вправо. Только после того, как они начали есть, гнетущее — по крайней мере для Луз — молчание нарушает Аладор. — Мисс Носеда, Эмити говорила нам, что вы состоите во всех девяти треках в Хексайде, — начинает он, глядя на Луз, которая оглядывается назад, сглотнув, в попытке как можно быстрее избавиться от еды. После этого она аккуратно вытирает лицо, как ее тому научила Лилит. — Да, сэр, — Луз кивает. — Традиционно студенты выбирают один трек, чтобы сосредоточиться на оттачивании необходимых навыков, а, после школы, присоединиться к соответствующему ковену, — он с любопытством смотрит на нее. Луз знает, что нельзя говорить, что она не планирует присоединяться ни к одному из них, поскольку это противозаконно, поэтому она решает солгать. Ида гордилась бы ею. — Наверное, я пойду к зельеварению, потому что оно получается у меня лучше всего, — говорит она, и он кивает. — Эмити упоминала, что ты стала лучшей ученицей трека по зельеварению. Впечатляющее достижение, особенно учитывая, что ты — человек, не имеющий естественной возможности пользоваться магией, — говорит он, осторожно нарезая мясо. — Спасибо, — Луз думает, что этот разговор проходит хорошо. Если уж то, как Эмити сжимает ее руку о чем-то и говорит. «Отлично справляешься», — ее беззвучное сообщение. — Откуда вы с островов? Мне кажется странным, что мы ничего не слышали о вас до недавнего времени, — настала очередь Одалии задать вопрос. В ее словах есть определенная резкость, но Луз никак не может понять, что дает им такого окраса. Еще более настораживающим кажутся более сильное сжатие ее руки от ее девушки и взгляды близнецов, но она не может расшифровать ни один из этих сигналов, а потому отвечает правдиво. Иногда ей придется просто рисковать сегодня вечером. — Нет, я пришла из мира людей через портал на лето. — Лето уже давненько закончилось. Наверняка, твоя семья скучает по тебе? — спрашивает Одалия. Луз уверена, что, невзирая на вопрос, старшую ведьму это ни капли не волнует. В ее голосе слышится притворная сладость, которую, если слушать недостаточно внимательно, можно и упустить, но Луз уже наслышана о матери Эмити, чтобы знать, что стоит искать скрытый смысл в каждом ее слове. — Я уверена, что моя мама скучает по мне, но портал был разрушен в… несчастном случае, поэтому теперь я живу со своей наставницей недалеко от Бонсборо, — объясняет она. Человек старается не рассказывать о той части истории, где портал разрушается в результате схватки с Императором. Одалия мычит, но больше ничего не говорит. — И как вам разница между Островами и твоей реальностью? — с любопытством спрашивает Аладор. — Захватывающе. В мире людей нет магии, но, в основном, там и не так опасно, — она не может не усмехнуться. — Да, на островах определенно есть своя доля опасностей, а зелья не так уж и хороши как вариант атакующей магии. — Нет, но я выучила много заклинаний, которыми могу сражаться. Пожалуй, можно сказать, что я успела попользоваться ими уже слишком много раз, — признается она, и Эмити нежно сжимает ее ногу под столом — предупреждение, чтобы она больше не говорила о своих частых схватках. Эта информация на этом ужине им никак не поможет. Аладор осторожно кладет вилку на пустую тарелку и смотрит на нее. — Эмити показала нам часть вашей магии. Легкое заклинание. Я не знал, что у вас есть какие-то другие, атакующие заклинания. — Да, есть несколько. — Мы использовали их во время Грома, чтобы победить Грометея, — говорит Эмити, и ее отец смотрит на нее, приподняв брови. — Они разорвали его на кусочки, — говорит Эдрик, и Эмира кивает. Грометей может быть довольно грозным противником. Теперь интерес Аладора стал еще выше. — Мне довольно любопытны возможности этих символов. Может быть, вы побалуете меня демонстрацией? — спрашивает он, игнорируя пристальный взгляд жены. Как будто Луз могла сказать «нет» на его предложение. — Конечно, я могу показать вам кое-что. Есть какие-то конкретные идеи? — Ведьмина дуэль, — говорит он, и, если бы она жевала, она бы поперхнулась. Эдрик, правда, так и делает, в то время как Эмира смотрит на их отца широко раскрытыми глазами. Одалия скрытно бросает на него раздраженный взгляд из-под своего бокала с вином, будто она точно знает, что у него на уме. Может быть, она и знает. Глаза Эмити широко раскрыты, а рука сжимает бедро ее девушки мертвой хваткой — сигнал кристально ясный. «НЕ НАДО», — она умоляет. Но Луз не трусиха, и она пришла сюда с целью произвести впечатление на родителей своей девушки. Так что она не собирается отказываться от вызова. Если все пойдет правильно, то у нее получиться впечатлить Аладора своей магией, так что попытка того стоит. — Конечно, — она кивает. Теперь Эмира и Эдрик смотрят на нее через стол так, будто она сошла с ума. Может быть так и есть. Может быть, она просто безумно влюблена в Эмити и сделает все, чтобы быть с ней. Даже рискнет и вступит в смертельную схватку с ее отцом. Одалия тоже с любопытством смотрит на нее, возможно, пытаясь понять, действительно ли человек настолько глупа или просто невежественная. — Великолепно. Пойдем, — Аладор улыбается и встает из-за стола. Прежде чем встать, Луз сжимает руку Эмити под столом. «Не волнуйся». Ужин все равно уже считается законченным. Так что она следует за ним, вместе со всем семейством Блайтов, на задний двор. Он поднимает палец, и появляется темно-пурпурный круг заклинаний, и задний двор освещается. — Это, конечно, будет инсценировка битвы. Я хотел бы увидеть, как ваша магия глифов работает на практике против одной из моих мерзостей, — говорит он ей, когда они выходят на середину двора. Семья остается на каменном крыльце, и Луз немного расслабляется при этом — ему интересно, а не он попросту пытается убить ее. Она знает, что у нее, вероятно, не будет шансов против него на настоящей дуэли. — Да! Поехали! — человек усмехается, подняв кулак, и Аладор улыбается ей. Улыбка Луз не держится долго. Он крутит пальцем и из круга вырастает почти трехметровая мерзость. Она возвышается над ней и в целом выглядит довольно устрашающе. «Mierda». . — Хорошо… — Луз становится серьезной, закатывает рукава и вытаскивает из кармана несколько глифов. — Вы готовы? — Аладор спрашивает. — Готова, — Луз напряженно кивает и сгибает колени. Мерзость рывком начинает двигаться, и оно бежит намного быстрее, чем те, что делает Эмити. Луз едва удается отскочить в сторону, как раз когда кулак мерзости врезается в пол, оставляя за собой небольшую яму. «Ладно, попробуй не попасть под удар!», — основная мысль Луз на это. Одалия вздыхает с крыльца. — Мне придется завтра перезвонить садовнику… — бормочет она. Эмити прикусывает губу, сжав кулаки так сильно, что суставы ее пальцев белеют. Изо всех возможных исходов, которыми мог бы закончиться их ужин, такой вариант никогда даже не пересекал ее мыслей. Луз буквально позволяет убить себя! Даже если для ее отца это инсценировка битвы, он все равно намного сильнее Луз. Луз шлепает глиф на землю, и из земли вырастают лианы: некоторые пронзают мерзость, а одна прорастает у нее под ногами и уносит человека из зоны досягаемости мерзости. Лозы замедляют фиолетовое создание, но затем сжатые части тела поглощают растение и восстанавливаются. Оно пытается взобраться к ней по виноградной лозе. Луз бросает в него несколько огненных заклинаний, и он разлетается на несколько больших кусков. — Юху! — Давай, Луз! Близнецы болеют за нее с крыльца, несмотря на испепеляющий взгляд матери. Прежде чем она успевает даже подумать о праздновании, куски скользят по двору и снова превращаются в единое существо. Оно хватает за лозу, на которой она сидит, и начинает яростно ее трясти, пытаясь сбросить Луз с растения. Она едва держится, активируя еще один растительный глиф, который змейкой падает на землю, позволяя ей соскользнуть на нее. Она, правда, не в большей безопасности в пределах досягаемости существа, но теперь у человека есть план действий. Луз запускает еще одну череду огненных заклинаний, разнося существо на части. Ей нужна секунда. Она вытаскивает ручку из кармана и начинает быстро рисовать на открытой части кожи руки. Луз удается закончить и нажать на глиф, когда существо направляется к ней. И в мгновенье — она пропала. Иллюзионный символ на ее руке — именно он сделал ее невидимой. Сам глиф все еще виден, но она точно знает, что у мерзости не самое острое зрение, и оно определенно не видит тонких черных линий, которые, как кажется со стороны, попросту парят в воздухе. Существо оглядывается и со стоном бегает по двору, пока Луз пытается отойти от него подальше. Отойдя достаточно далеко, она вытаскивает сложенный лист бумаги из кармана, быстро разворачивая его, и кладет на траву. Бумага очень хорошо видна, поэтому человек разрывает круг на руке и снова становится видимой. Мерзость видит ее и начинает быстро двигаться к человеку через двор. Она дожидается, пока оно почти добирается до нее, хлопает рукой по глифу, и на земле вспыхивает портал. Луз прыгает внутрь. Мерзость останавливается, озадачено глядя на портал. Затем над головой существа открывается второй портал, и Луз с громким боевым кличем падает на него с бумагами в руке. Она приземляется на его голову и начинает наносить на него как можно больше глифов. Оно тянется к ней, в попытке схватить, но прежде чем он успевает обернуть слизистую руку вокруг нее, из множества глифов вырывается лед. Луз спрыгивает, приземляясь на землю и прокачиваясь по инерции немного, но быстро встает, как раз вовремя, чтобы увидеть, как лед покрывает мерзость, и превращает существо в самую уродливую ледяную скульптуру в мире. Аладор поднимает руку, дергая пальцами, но его мерзость не двигается. Она замерзла. Луз побеждает. — Это было так круто! — Это было потрясающе, Луз! — близнецы бегут трусцой вместе с Эмити. — Ты как? — Эмити внезапно оказывается рядом с ней, оглядывает ее, и Луз улыбается. Немного волос выпали из прически и упали ей на лицо, но она быстро заправляет их на место. — Я в порядке, Эмити, — человек успокаивающе улыбается, когда ее девушка отряхивает траву и грязь с ее одежды. — Ты такая безрассудная, — шипит ведьма себе под нос, глядя на свою девушку, но Луз видит беспокойство, сияющее в ее глазах. Она хватает руки, смахивающие пыль с ее одежды, и крепко сжимает их, прежде чем отпустить. — Очень впечатляет, мисс Носеда. Правда, — говорит Аладор, подходя к ним. Он крутит пальцем и мерзость тает вместе со льдом. — Спасибо! — она усмехается, гордо выпячивая грудь. Миссис Блайт, хмурясь, наблюдает с крыльца. — В моем кабинете есть книга о древней магии, из которой я лично никогда не мог почерпнуть много информации. Может быть, вы хотели бы взглянуть? — спрашивает он. Эмити удивлена этим: мало кому выпадает честь попасть в кабинет ее отца. — О да, пожалуйста! — Луз взволнованно улыбается, и он кивает. Он поворачивается, но останавливается и смотрит на свою дочь, которая не двигается. — И ты тоже, Эмити. Я бы точно не хотел монополизировать нашего гостя, меньше всего от тебя, — говорит он и направляется к дому. Она смотрит вверх, моргает, прежде чем улыбнуться, и Луз улыбается ей в ответ. — Хорошо, не думаю, что мы должны заставлять его ждать, — говорит Луз, и Эмити усмехается, качая головой, пока они следуют за отцом в его кабинет. Близнецы и Одалия не идут с ними. Луз чувствует, что это проявление какого-то вида динамики у них в доме, но она еще не определила какой именно. Аладор явно глава семьи, но Эмити меньше всех говорит о нем из своих родителей. Когда они входят в комнату, она оглядывается на высокие книжные полки, заполненные до отказа. — Тихое место, заполненное книгами… ты очень похожа на своего отца, — тихо хихикает Луз, отчего щеки Эмити розовеют. Если Аладор и слышит это, он не подает никаких признаков, кроме подергивания рта. Он достает книгу с полки — она выглядит очень древней — и протягивает ее Луз. — Глава, которую я выделил, в частности, посвящена магии мерзостей. Она предлагает очень мало с точки зрения теории, как ее преподают сегодня, ведь там говорится только о магии диких земель и обучении у Островов. Человек открывает книгу, и она заполнена такими же неизвестными ей словами, как и та книга, что ей приносила Эмити. Тем не менее, ту книгу медленно, но верно, выходило расшифровать благодаря наставлениям Лилит. Луз внимательно листает страницы и замечает рисунки, очень похожие на глифы. Она кладет книгу на его стол, достает блокнот из кармана и аккуратно копирует. «Пожалуйста, не взорвись в офисе отца моей девушки…», — думает Луз, нажимая на рисунок. Он светится темно-фиолетовым, а затем крохотная мерзость смотрит на нее со стола. — Глиф призыва мерзости! — Луз вздохнула, улыбаясь крошечной мерзости, которая смотрела на нее своими крошечными светящимися желтыми глазками. — Ммм, как мне заставить его… сделать что-нибудь? — человек взглянула на свою девушку через плечо, когда та подошла к столу, все еще глядя на крошечную мерзость широко раскрытыми глазами. — Оно должно быть связано с твоим сознанием путем магии… но поскольку у тебя нет желчного мешка, я не уверена, — решается сказать ведьма. — Вы его призыватель, — говорит Аладор, и они смотрят вверх, почти забывая, что он все это время был рядом. — Установите свой контроль над ним, — говорит он. Луз хмыкает, моргает, глядя на свое маленькое вызванное существо, протягивает ему руку и делает, как ей и сказали: человек желает, чтобы оно забралось ей в руку, и через секунду существо повинуется, хотя сначала немного дрожит. Луз визжит, поднося его к лицу. — Это так мило… насколько милым может быть монстр из слизи, — она усмехается, переводя взгляд на Эмити. — У тебя наконец-то получилось создать свою первую мерзость, — ведьма взволнованно улыбается в ответ. — Немного мала, но первая мерзость Эмити едва достигла ее колен, — Аладор приглаживает свою бороду, наблюдая за пятнадцатисантиметровым существом, стоящим в руке Луз. На это Эмити краснеет. Аладор, кажется, гораздо более открыто интересуется ее магией после того, как у человека получается призвать крошечную мерзость, пользуясь только информацией из книги. Он даже задает ей несколько вопросов, на которые она с радостью отвечает, и также, в дополнение, оживленно рассказывает о некоторых своих приключениях, в которые она попала по ходу обнаружения глифов, осторожно не упоминая части, которые выставляют ее в плохом свете. Например, в истории про ледяной глиф она опускает то, как позаимствовала палочку Эмити, случайно выстрелила в скользизверя огненным заклинанием, что чуть не привело к тому, что снежное чудовище едва не полакомилось ее наставницей и его двумя старшими детьми. Кажется, что она говорит довольно долго, но Аладор внимательно слушает, иногда задавая вопросы, на которые она иногда может ответить, а иногда не может, в то время как Эмити добавляет свои собственные фрагменты и комментарии, а также стонет или закатывает глаза на истории своей девушки. Неожиданно, часы на стене кабинета пробивают десять раз, заставив Аладора взглянуть на них. — Я не заметил, что уже так поздно, — Аладор встает со стула. — У вас обеих завтра занятия, и наставница мисс Носеды, вероятно, ждет ее, — он обходит стол, попутно закрывая несколько книг, которые были у него и двух девочек. — Ах, да. Мне пора домой. Он ведет их обратно в гостиную, где близнецы сидят со своей матерью, которая встает, когда они появляются снова. — Сиа, пожалуйста, принеси плащ для нашей гостьи, — он говорит в сторону кухни, и мгновение спустя женщина возвращается с черной тканью. Луз благодарит ее и накидывает его себе на плечи, а родители Блайт и Эмити проводят ее к двери, где она забирает свой посох. Она едва ступает на крыльцо, когда вспоминает чему научила ее Лилит, так что человек улыбается и поворачивается обратно к ним. — Спасибо, что пригласили меня, мистер и миссис Блайт. Ужин был прекрасным. — Нам было приятно, мисс Носеда, — Аладор коротко кивает. — Приятного вечера, — говорит Одалия. — Спокойной ночи, Луз, — Эмити улыбается ей той мягкой, обожающей улыбкой, от которой у Луз всегда бабочки в животе. Луз расправляет крылья Совберта и улыбается ей в ответ. — Увидимся завтра, Эмити, — человек прыгает с крыльца на посох, а затем летит через двор и над воротами. — Интересная девочка, — наконец говорит Аладор после того, как Луз исчезает из виду. Эмити с родителями возвращается в гостинную, где ее брат и сестра перешептываются между собой, пока не замечают их приближение. Они садятся ровно и смотрят на них. Ожидание убивает ее, и Эмити говорит. -Так, могу я… продолжать встречаться с Луз? — неуверенно спрашивает Эмити, привлекая взгляд отца. Она и близнецы ждут, затаив дыхание. — Блайт ассоциируются только с сильнейшими из ведьм… — говорит он, глядя на нее, и Эмити чувствует себя плохо. Она слышала эти слова раньше. — …и людей, — добавляет он. Эмити втягивает воздух. — Твоя девушка довольно серьезна для такого молодого возраста. Еще ко всему прочему она хорошо разбирается в древней магии, я впечатлен, — он задумчиво проводит рукой по бороде. — Если хочешь, можешь продолжать встречаться с ней, — говорит он, нисколько не упуская из виду, как ее лицо освещается радостью, прежде чем она преодолеет небольшое расстояние, чтобы обнять его. Он моргает, на мгновение удивленный, прежде чем мягко улыбнуться ей и погладить ее по макушке. Аладор смотрит на свою жену, которая выглядит менее довольной, но сомневается, что она будет протестовать. Одалия уверена, что этот роман их дочери с человеком — мимолетный, обреченный и они разойдутся сами по себе, когда наступит время. Только время покажет. Эмити отстраняется, пытаясь придать своему лицу более сдержанный и спокойный вид, но, хоть убей, не может скрыть улыбку со своего лица. — Спасибо, отец. Он кивает и поворачивается в сторону холла. — Я буду в своем кабинете. Мисс Носеда дала мне много пищи для размышлений, — говорит он перед тем, как уйти. Ее мать смотрит на нее, затем тихо вздыхает и следует за ним. Эмити позволяет улыбке вспыхнуть на ее лице, а затем ее брат и сестра обвиваются вокруг нее, прижимаясь своими лицами к ее лицу, оба безумно ухмыляясь. — Отлично, Варежка! — У Луз получилось! Ее улыбка сменяется легкомысленной ухмылкой. У нее получилось, действительно получилось. Луз сделала то, что ведьма считала невозможным: человек произвела впечатление на ее отца, и теперь они могли встречаться в открытую. — Я должна сказать ей! — ведьма заклинанием призывает свой свиток, но Эмира останавливает ее. — Она, наверное, все еще летит домой. Дай ей немного времени, чтобы она не свалилась с посоха во время полета, — смеется старшая из сестер. Ее сестра права. Она немного подождет. Она так счастлива.~ ~ ~
Луз чувствует себя истощенной по прибытию домой — все ее силы ушли на ужин и схватку с мерзостью отца семейства Блайтов. Ида растянулась на кушетке и храпит, когда человек входит. Она улыбается и снимает Совберта с посоха. Он радостно ухает и прижимается к ее щеке, прежде чем присоединиться к Иде, в то время как Луз ставит посох в углу и быстро и тихо поднимается по лестнице. Она снова вешает плащ на вешалку и скидывает туфли, но вместо того, чтобы лечь в кровать, открывает окно и садится на подоконник. Луз вздыхает и ослабляет галстук, попутно ослабляя рубашку на верхнюю пуговицу. Она устала и завтра в школу, но, что более важно, она до сих пор понятия не имеет, как прошел ужин и может ли она по-прежнему встречаться со своей девушкой. Луз закрывает глаза, откинув голову назад. Она старалась изо всех сил, остальное уже не в ее компетенции. Через несколько минут ее свиток звенит у нее в кармане. Луз рывком достает его и экран встречает ее фотом улыбающейся Эмити — уведомление, оповещающее о том, что с ней желают пообщаться в видео-чате. Она быстро нажимает кнопку и видит упоенное радостью лицо своей девушки, улыбающейся ей в ответ с постели. — Луз, ты потрясающа! — первое, что ей говорит Эмити. — Мой отец сказал, что мы можем продолжать встречаться! — Луз широко улыбается этим новостям, ее усталость тает, уступая место восторгу. — Ура! — Луз глупо усмехается в свой свиток. — Я боялась, что на какое-то время слишком увлеклась, рассказывая ему истории, — призналась она. — Я думаю, ты ему действительно понравилась — не могу вспомнить, когда в последний раз он приглашал гостя в свой кабинет, — рассказывает она. — При этом, я не думаю, что моя мама… не думаю, что она увидела в тебе что-то, кроме факта того, что ты человек, — она нахмурилась, а Луз пожала плечами. — Нельзя получить любовь всех за раз, правда же? — Луз не нужны были слова Эмити о том, что она не особо понравилась Одалии; человек прекрасно знала, когда она кому-то не нравится. — Хорошо. И вообще, самое важное, что мы можем быть вместе, — Эмити улыбнулась. Пока ее отец был не против, то ее мать ничего не скажет. По крайней мере вслух. — Да, — Луз улыбнулась в ответ. — Мне пора уже ложиться. Тебе тоже, — говорит ведьма укоряющим голосом, заставившим Луз усмехнуться. — Уже ухожу, ухожу, — человек смеется. — Спокойной ночи, Эмити. Я люблю тебя, — Луз говорит, наблюдая, как Эмити улыбается ей на это таким специфичным образом, при котором ее золотые глаза кажутся мягкими и теплыми, а веки приопущеными. — Спокойной ночи, Луз, я тоже тебя люблю, — ведьма посылает ей воздушный поцелуй, и Луз улыбается. Звонок закончился, и Луз улыбается себе. Ее взгляд переходит к окну — там, лунный свет красиво отражается от моря. — Это того стоило, — бормочет она, выпрыгивая из окна в комнату и закрывая его.