Возьми мое сердце...

       Сессия была сдана на отлично, за что Алекс получила поход на концерт Сплин. Выступление было на манер квартирника, камерным и домашним. Они сидели с отцом в первом ряду и просто растворялись в музыке. Васильев был гением своего дела, спокойный и даже какой то отстраненный, он брал в руки гитару и просто уводил за собой в волшебный мир рифм и аккордов. Девушка восхищалась им, абсолютно не стесняясь и не скрывая своего отношения. Алексей незаметно наблюдал за дочерью, она очень изменилась, взрослая и красивая девушка, не по годам мудрая и безмерно талантливая. Только эмоции выдавали в ней искреннего и чистого ребенка. Как сейчас, когда она сидела рядом с ним, но была где то очень далеко. Пропевая любимые строки, абсолютно точно понимала, о чем они, мгновенно находя скрытый смысл и читая между строк. Иногда его это пугало, он чувствовал себя младше и глупее собственной дочери.        После концерта Васильев утянул их в гримерку. Алекс чувствовала себя с музыкантами, как рыба в воде.        - Рад видеть, милая девушка. Наконец то встретились. А то я думал, что папа запер вас в башне, охраняемой огнедышащим драконом.        - Васильев, я тебя предупреждал...- Девушка смеялась, наблюдая за шуточной перепалкой и за тем, как ее отец отвесил музыканту дружеский подзатыльник.        - Не годится нещасный трубадур, на роль прекрасного принца. - Вздохнул последний и все рассмеялись. Алекс потрепала его по голове.        - Вы лучше любого принца. Вы умеете создавать прекрасную музыку. А принцы, на деле, абсолютно бесполезные и напыщенные существа. - Девушка сморщила носик и показала мужчинам язык.        - Понял? Подумай над словами дочери. - Он снова обратился к девушке.        - Как успехи? Освоила инструмент?       - Немного.        - Сыграешь мне? - Спросил он, протягивая свою гитару. Алекс стало неловко.       - Я не могу.        - Почему?        - Потому что это будет глупо и смешно, по сравнению с вами. - Он задумался, глядя на нее, а потом улыбнулся.       - А ты не сравнивай. Я - это я, ты - это ты. Я тебе играл, теперь твоя очередь. - Алекс взяла инструмент и задумалась, но лишь на мгновенье. Она закрыла глаза и сделала вдох, зазвучала ария Тодда. Пальцы легко порхали по струнам, голос звучал тихо и уверенно, а перед глазами стоял Михаил...Песня закончилась и исполнительница сорвала шквал аплодисментов от группы. Васильев смотрел внимательно и молча, поняв, что она ждет его оценки, заговорил.        - Ты отлично играешь и зря себя не дооцениваешь. И у тебя прекрасный голос. И песня...это было неожиданно...        - Спасибо, мне важно ваше мнение. Я его ценю и дорожу. И за инструмент тоже, что доверили...- Она погладила гриф гитары. - это же просто мечта, сыграть на таком знаменитом инструменте.        Мужчина наблюдал за дочерью друга и пытался понять, что произошло за несколько месяцев. Она повзрослела, это нормально. На первый взгляд, абсолютно счастливый человек...Но когда она запела...Что то было, он не мог понять что. Она как будто проживала эту историю, была там, стала частью этого жуткого персонажа...Черт. Ему это решительно не понравилось. Ее отец этого не видит, гордясь своим ребенком, это понятно.        - Алекс, как тебе в Петербурге? - Он нащупал благодатную почву и на него потоком хлынули позитивные эмоции. Она вернулась. Светлая, чистая и искренняя девочка, которая чуть не упала в обморок, в первую встречу с ним. Выслушав восторженую тираду, подмигнул.        - Я приеду из тура и приглашу тебя на прогулку, я покажу тебе Питер, которого ты не видела никогда. А папе мы ничего не скажем. - Добавил он, обнаружив у себя под носом кулак друга.        Распрощались они далеко за полночь. Вечер получился теплым и дружеским. Прощаясь, обменялись контактами и обещаниями не теряться.        - В следующий раз сыграешь мне мою песню? - Спросил Александр.        - Это сложно. Никогда не можешь быть уверен, какой смысл закладывал автор в строки. И насколько правильно ты его передашь. Но я попробую.        Алекс провожала отца в аэропорт, он приехал только на один вечер. Сидя в кафетерии в ожидании рейса, внимательно посмотрела на него.        - Пап, ты не злишься? - Мужчина удивленно поднял глаза.        - На кого? - сначала не понял он, а когда понял, рассмеялся. От этого смеха, напряжение немного отпустило. - На Васильева, что ли? Ты что? Я его знаю тысячу лет. И если бы, хотя бы на секунду думал, что он подлец, я бы близко его к тебе не подпустил. - Она опять загоняла его в состояние недоумения, переживая не о себе, нет. Ее волновало, что отец плохо подумает о человеке, которым она восхищалась и уважала. - Алекс, ты взрослая и умная девушка. И как бы мне не хотелось защитить тебя от всего, я не смогу этого сделать. Каждый человек имеет право на свою жизнь и свои ошибки. Я хочу, чтобы ты просто знала, чтобы не случилось, я всегда буду на твоей стороне, пойму и постараюсь принять случившееся. И уничтожу любого, кто сделает тебе больно...Так что ты вполне можешь прогуляться с Васильевым, тем более он в курсе, что в случае чего, я откручу его гениальную голову.        - Пааааап...        - Что пааааап?        - Ты знаешь как я тебя люблю? Ты самый лучший мужчина в мире. Если я когда нибудь полюблю, то это будет такой человек, как ты. - От этой искренности у Алексея похолодело внутри. Так чисто и бескорыстно к нему относились за всю жизнь только три женщины - его мать, его дочь и ее мать...        - Ты не сможешь любить такого реалиста, как я. Твоя творческая душа начнет увядать и ты будешь несчастна. - Девушка обдумывала сказанное отцом.        - Ну ты наполовину реалист, - наконец решила она - я знаю о большинстве твоих проектов, в которых ты участвуешь и насколько ценна твоя помощь. Многих крутых музыкантов мы могли бы не знать, если бы не ты...        - Ты преувеличиваешь.        - Ни капли. Возьми хотя бы TODDa...- Вот к чему она ведет. Ни чудесный вечер и концерт, ни группа в целом, ни Васильев в отдельности не могли вытеснить из ее головы Горшенева...       После спектакля и знакомства с группой, она была молчалива и впечатлениями делилась неохотно. Сначала он думал, что ей нагрубили, или обидели...хотя когда он вошел в гримерку, там царила дружеская и веселая атмосфера. Посадив дочь на самолет, вернулся на банкет, где обнаружил уже порядком веселую группу и хмурого Горшка, не выпившего ни капли алкоголя...        - Все в порядке? - Спросил озадаченно, выйдя вслед за Михаилом на перекур.        - Нормально. Устал что ли. Заебали все эти тусовки, пьянки...понимаешь, да?       - Понимаю. - Алексей смотрел тогда на Горшка и видел, что несмотря на популярность, толпы фанатов, группу и друзей, он был отчаянно одиноким, его никто не понимал. Его обожали и боготворили, им восхищались и хотели его и при этом не понимали...такой вот парадокс. В его жизни было что то подобное, пока не появилась Алекс...        - Миш, ты только не захандри сейчас. Вы ж только начали. - Сказал осторожно, боясь реакции. Горшок только вздохнул, он понимал, что сам поставил себе это клеймо и не отмоется от него до конца жизни. Помолчал немного а потом повернулся к Алексею.        - Ты не бойся, я все понимаю и все свои косяки признаю. Но TODD, это мое детище. И он должен жить. Я скорее сам умру, чем позволю умереть ему. - А потом совсем неожиданно добавил. - У тебя совершенно гениальный ребенок. - Мужчина был так обескуражен, что не нашел ничего лучше, чем спросить.        - В смысле? - Горшок уставился на него и посмотрел как на идиота, которому нужно объяснять очевидные вещи.        - Во всех смыслах. Я ж думал, мажорная доця богатого папы, силикон все дела и извилина одна, сам понимаешь где...- Алексею стало смешно, он действительно представлял Алекс такой? - А пришел ребенок испуганный, а потом всем задала... Ты видел ее подарок?        - Нет, только слышал о нем, она просила передать тебе, а я подумал, что ей будет интересно с вами познакомиться. Ей музыка ваша нравится, она ее на гитаре играет...Один раз я получил двухчасовую лекцию о том, что все твои песни имеют скрытый смысл и только идиот может воспринимать их как банальные сказочки. Вот так вот, господин Горшенев.        - Охренеть, я ж говорю, гениальный ребенок. - Он опять задумался и помрачнел еще больше. - Ты береги ее, а я поеду. И не переживай, тур пройдет хорошо. И все действительно шло хорошо. Везде аншлаги, публика принимала постановку с восторгом, о ней писали газеты и снимали сюжеты. Все как надо....        - Пап, ты чего? - Алекс напряженно смотрела на него.       - Все в порядке, задумался. Мне пора. Береги себя. И приезжай, хоть иногда. Я буду рад, о бабушке вообще молчу. И Алиса тоже. - Его жена до сих пор была болезненной темой, хотя после отъезда Алекс она успокоилась и жизнь вернулась в свое русло.       - Хорошо. Я приеду на следующих каникулах, обещаю. Передавай им привет. - Они тепло простились и разошлись в разные стороны, унося с собой тепло и светлые воспоминания сегодняшнего вечера.        Наступила весна, хотя она была довольно относительной здесь, в Петербурге. Все тот же пронизывающий ветер, хмурое небо и мелкий моросящий дождь. Алекс было хорошо, после учебы она закрывалась в своей квартире и рисовала, или играла, или просто слушала музыку, глядя в окно на плачущее небо. Иногда выбиралась на выставки, или концерты. Часто вечерами выискивала в интернете информацию о TODDe, о нем писали много. Пересматривала видео с пресс-конференций, вглядываясь в темные глаза, пыталась понять, что на уме у этого человека. Загадка. Он не шел из головы.       В надежде отвлечься, согласилась на встречу, с неожиданно позвонившим Васильевым. Собиралась просто как на прогулку, а в голове назойливо жужала мысль: а если бы это был Михаил? Отругав себя за глупость, взяла небольшой тубус и вышла из подъезда. Александр стоял возле машины.        - Ну привет. Дракон выпустил мою принцессу из башни? - рассмеялся он.        - Причем абсолютно добровольно. Но в случае чего, обещал откусить трубадуру его гениальную голову. - Она подошла и по дружески поцеловала мужчину в небритую щеку. - Я рада Вас видеть. Как тур прошел?       - Да как обычно. Это по молодости угар и приключения, а сейчас все больше работа.        - Ваши выступления не могут быть работой. Это нонсенс.        - Я тоже так думал, когда мне было столько лет, как тебе. Со временем все меняется. - Алекс подняла на него взгляд.        - Есть вещи, которые не меняются никогда.- Он заглянул в зеленые глаза и похолодел, он снова видел эту странную перемену. Да что ж, черт возьми, с ней происходит?        - Ты знаешь, что у тебя до невозможности зеленые глаза?        - Ага, прям как у дракона. - Она засмеялась и тревога отпустила.        - Что это у тебя? - Он указал взглядом на тубус у нее в руках.        - Это подарок. Вам. - Мужчина открыл крышку и достал плотный лист бумаги, свернутый в рулон. Развернул и онемел. Рисунок был сделан простым карандашом, но настолько реалистично, что создавалось впечатление будто это черно-белая фотография. Он смотрел на изображение - хмурый осенний парк, почти голые деревья с осыпающимися листьями, на залитой дождем аллее стоит он, в распахнутом черном пальто, а рядом на лавочке его гитара и рассыпанные листы бумаги с текстами...        - Алекс, это просто...у меня нет слов, правда. - Девушка внимательно следила за его реакцией.        - Может мрачновато немного...Но я таким вижу ваш образ. Минорным, как и Петербург...        - Спасибо тебе. - Он внимательно изучал стоявшую перед ним девушку. Почти ребенок, но вместе с тем очень взрослая. Она умела видеть то, что люди предпочитали скрывать от окружающих. Она очень точно изобразила его. Но что скрывала она сама? Он не рассчитывал на предельную откровенность, он был другом ее отца и если у нее была какая то тайна, то ему она ее не доверит. А ему нужно было знать. Не понимая точно зачем, он нутром чувствовал, что узная, возможно, сможет предотвратить какую то беду...        - Поехали? - Алекс села в машину, увидев на заднем сидении гитару, улыбнулась.        - Без верной подруги никуда?        День выдался на удивление теплым и солнечным, такое редко бывало в этом городе. Проболтавшись несколько часов по улицам, они оказались на берегу Финского залива. Он был мрачным даже в солнечный день и красив угрюмой и нерушимой красотой.        - Я люблю приходить сюда за вдохновением. У меня есть любимое место, пойдем. - Взяв из машины сумку и гитару, повел ее в сторону скал. - Осторожно, давай руку. - Они спустились почти к воде, здесь скала делала выступ, получалась своеобразная площадка, прямо под ногами черные волны накатывали на острые камни...Зрелище было неимоверно красивое но и немного пугающее.        - Страшно? - Алекс обернулась и увидела перед собой Васильева.        - Немного. Но красиво. Красота бывает разной и не все могут ее заметить. И оценить.       - Ты знаешь, красота вообще понятие очень относительное, но это понимание тоже приходит с возрастом. - Девушка улыбнулась, получилось грустно.        - Вы так говорите, как будто вам лет сто, не меньше. - Александр рассмеялся.        - А чувствую себя на все двести, когда молодая и красивая девушка, обращается ко мне на ВЫ. Хорошо хоть не по отчеству. - Видя ее смущение, улыбнулся. - Предлагаю выпить чаю и перейти на ТЫ.        На прогретом солнцем камне был расстелен теплый плед, Алекс грела руки о стакан, вдыхая аромат душистого травяного чая, рядом Васильев перебирал струны.        - Помнишь, ты обещала сыграть мне мою песню? Готова?        - Прямо сейчас? - Он уже протягивал ей гитару.        - Сейчас, другого пути нет. - Она рассмеялась и напела.       - Скоро рассвет, выхода нет. Ключ поверни и полетели...        - У тебя хорошо получается, давай. - Над водой полилась музыка, эхом отражаясь от камней и зазвучала песня, уносимая ветром далеко за пределы видимости.        Еще глоток и мы горим, На раз, два, три Потом не жди и не тоскуй. Гори огнем твой третий Рим, Лови мой ритм. Танцуй, танцуй, танцуй, танцуй, танцуй,танцуй...       Девушка пела с таким надрывом, что ему стало нехорошо. Она вкладывала в слова свой смысл, понятный только ей. Пела и была где то очень далеко, не здесь и не с ним...        Мы странно оказались рядом, Приняв одну микстуру с ядом. Теперь мы принимаем виски И в голове смешались мысли. Вокруг вода песок и камни И время, меряя глотками, Мы изучаем этот берег, Волна бежит и что - то бредит. Хочу уснуть и не проснуться, Уйти в моря и не вернуться, Или вернутся только вместе... С тобой так много интересней, С тобой так много интересного. Вокруг совсем совсем не тесно, Без площадей вокзалов, станций, Без этих всех цивилизаций...        Она пела не просто так, она пела о ком то, кто пробуждал в ее душе эти странные чувства и вызывал в ней такие пугающие изменения. Он так ушел в эти мысли, что не сразу понял, что песня закончилась. Алекс сидела рядом и тоже была полностью погружена в свои размышления.        - Ты круто поешь. И играешь тоже хорошо. - Она вздрогнула, голос резко выдернул из раздумий.        - Я люблю эту песню. - Ответила очень задумчиво, частично все еще находясь очень далеко.        - Почему? - Вопрос был задан тихо и осторожно, Александр боялся спугнуть ее задумчивость.        - Такие стихи не пишут просто так. Это не просто срифмованые строчки. Нужно...очень сильно любить. И очень отчаянно, чтобы согласиться на один танец и одну бутылку виски. А потом не ждать и не тосковать. Так бывает? - Она повернулась в ожидании ответа. Он понял. Откровенность за откровенность.        - Нет. Но жизнь диктует свои правила и дает выбор. Один танец, или ничего... Выбор каждый делает сам. Но не ждать и не тосковать не получится...Если действительно любишь.        - И ты согласился?        - Да.        - А потом тосковал и написал эту песню? - В порыве откровенности, она даже не заметила, как перешла на ТЫ.       - Я ее даже не написал, она как то просто пришла ко мне. Боль превратилась в слова и стало легче. Все поэты пишут свои стихи под воздействием каких то факторов, чаще всего негативных...        - Типа художник должен быть голодным?       - Ну вроде того. - Она переваривала услышанное, вокруг была тишина, нарушаемая только шелестом волн. Тихий голос разрезал тишину.        - Я бы тоже согласилась...пусть даже только на один танец... Они подъехали к дому, когда уже почти стемнело. Уставшие и притихшие. Алекс повернулась к Васильеву.        - Спасибо тебе.        - Да не за что. Когда еще старый трубадур сворует себе несколько часов общества прекрасной принцессы? Передай дракону, что я вел себя хорошо. - Девушка улыбнулась.        - Обязательно передам. Ты такой, как я и думала - добрый, честный и откровенный. Спасибо за правду. - Она уже потянулась к ручке, чтобы открыть дверь и тут он не выдержал.        - Алекс, подожди минутку. Я с прошлой нашей встречи не могу отделаться от чувства, что с тобой что то просходит. Что с тобой что то не так. Ты конечно можешь сейчас послать меня подальше...        - Саш, ты чего? Со мной все хорошо. Правда. - Зеленые глаза смотрели с непониманием и недоумением. Он выдохнул, вот старый идиот, она же просто подросток, настроение как кенгуру, скачет не переставая. Что он себе придумал?       - Извини. Ты прекрасный человек и очень мне дорога, как и твой отец...Просто ты меняешься, в твоем возрасте это нормально, а я уже забыл как это.        - Как говорит мой отец, он же дракон, тонкие творческие души...- Она смеялась, смех звонкими колокольчиками разливался по машине и Васильеву стало легче.        - Извини. Правда. Просто когда ты прошлый раз пела ту песню...ты настолько вжилась в нее и так чувствовала героя...- Смех резко умолк, он повернулся к девушке. Все вернулось, ему ничего не показалось и он ничего не придумал. Вот оно.        - Это просто хорошая песня. Неплохая пьеса и отличная постановка. Только и всего. - Она пожала плечами. - Ты зря так реагируешь. Я слушаю их давно, там есть куда более жуткие вещи.        - Я знаю. - Он не хотел продолжать разговор. Она не понимает и не замечает того, что видит он. - Слушай, извини, если влез не в свое дело. Просто таких искренних людей, как ты, очень мало...таких тонко чувствующих...       - Одного я знаю точно...- взгляд снова потеплел. - Со мной все хорошо. И волноваться не о чем.        - Хорошо. - Обреченно согласился Александр. - Пообещай мне, что если вдруг что то произойдет, или тебе будет плохо, или просто захочется поговорить, ты позвонишь мне. В любое время.       - Я обещаю.        - Беги, уже поздно. Спасибо за сегодняшний день.        Васильев смотрел в удаляющуюся спину. Он решительно не понимал происходящего. Да, музыка могла менять людей, но не настолько. Значит дело не только в музыке. Ее привлекает персонаж? Или музыкант, воплотивший этот персонаж в жизнь? Это не фанатское увлечение. Это какое то притяжение на уровне подсознания, причем так хитроумно спрятано, что она его сама не замечает, считая просто увлечением творчеством...А может он и вправду фантазирует и зря прицепился к девушке? Сейчас ему нужно уезжать, но в следующий раз он обязательно с ней встретится и понаблюдает за этими переменами...        Алекс вошла в квартиру и выйдя на балкон задумчиво закурила. Она регулярно получала за это от отца, хотя при нем и не курила, сам он дымил как паровоз... А она выкуривала иногда сигарету-другую в моменты глубокой задумчивости. Как сейчас. Она увидела, как машина Васильева выезжает из двора. Что он там стоял так долго? Встреча оставила двуякое впечатление, одно дело - воспринимать его как музыканта и все, совсем другое - видеть просто человека, со своими слабостями и странностями. Она была в восторге от его откровенности и открытости и благодарна за теплое отношение к ней. Он ни на секунду не дал повода сомневаться в своей честности и не потому что боялся ее отца, а потому что и правда был честным, относясь к ней, ну если не как к дочери, то как к сестре точно. Смутил странный разговор в машине. Что он имел в виду? Что он видел своим тонким и особенным зрением, чего не видела она сама? Его смутило исполнение песни из TODDa. Это странно, песня обычная, со смыслом, заставляет задуматься. На этом все. Да, ей действительно нравится. Ну и что? Песни самого Васильева ей тоже нравятся и его это не смущает...       Алекс думала об этом почти всю ночь, ворочаясь в кровати и пытаясь уснуть. Утром невыспавшаяся и помятая поплелась на учебу, погода выдалась под стать ей, хмурая и дождливая. Пары тянулись невыносимо долго и хотелось спать. Вчерашний странный разговор тоже никак не шел из головы... Она еле дожила до конца учебного дня, помахав друзьям вышла из корпуса и сбежав по ступенькам разом забыла обо всем. Об учебе и друзьях, об отце и Васильеве, а также о том на каком свете она находится...Напротив центрального корпуса, прячясь по старым деревом от нудного дождя, напряженно всматриваясь в двери здания, будто боясь кого то пропустить, спрятав руки в карманы стоял Михаил Горшенев...