Возьми мое сердце...

       Алекс сидела за ноутбуком и смотрела фотографии с концерта. Если бы не эти фото, она вполне могла подумать, что ей все приснилось. Жизнь вернулась в свое русло и была наполнена учебой, встречами с друзьями, общением с отцом и творчеством. Раньше ей было достаточно этого, чтобы чувствовать себя счастливой, а теперь как будто чего то не хватало. Как будто от ее счастья оторвали кусочек и унесли с собой. Как будто в новогодней гирлянде перегорела одна лампочка, вроде все как прежде, но впечатления уже не те...        Она скучала, отчаянно скучала за группой...За добрым и открытым Балу, что не мог жить без сладкого, улыбок и обнимашек, за серьезным Поручиком, таким милым и улыбчивым Яшей и даже за Андреем Князевым, который как будто ей не доверял и постоянно смотрел с подозрением, словно ожидая подвоха... И за Михаилом. Грубый и страшный только первый взгляд, он был добрым и искренним и если подпускал кого то к себе, то открывался сразу и полностью, ожидая такой же открытости в ответ.        После концерта они распрощались вполне по дружески, обменявшись телефонами. С тех пор прошло три недели, а от них ни звонка, ни сообщения. Конечно, они люди занятые, кроме группы есть еще несколько проектов, самый большой из которых TODD. А может они и вовсе забыли о ней. Они все взрослые мужчины, у них свои жизни, дела и семьи...От этой мысли противно заныло в груди и на глаза навернулись слезы. Сама она не решалась ни позвонить, ни написать, не желая мешать и вторгаться в чужую жизнь. Значит так нужно. Они дали ей то, о чем даже мечтать не могли тысячи их фанатов...        Захлопнув крышку ноутбука, Алекс взяла сигареты и вышла на балкон. Над Питером собрались тяжелые темные тучи, они нависали над улицами и домами, как и невеселые мысли над ее головой, но не спешили пролиться дождем. Утром ничего не изменилось, те же тяжелые свинцовые тучи и не менее свинцовая голова. Из колонок доносился голос Васильева. Алекс вспомнила их разговор на Финском заливе. Тогда она думала, что тоже согласилась бы на один танец, а сейчас уже в этом сомневалась. Она не Васильев и она так не сможет. А может ее танец уже состоялся и она молчаливо согласилась на него?        Закрыла глаза, мозг моментально визуализировал Горшка, как он стоял перед ней без рубашки и гладил по щеке... Воспоминания отозвались в теле табуном мурашек. Ни один парень, никогда в жизни не вызывал в ней столь бурных эмоций. Да и не было у нее никаких парней...Когда то в школе, еще когда Алекс жила с бабушкой, дружила с одноклассником. Один раз он ее поцеловал, за что получил по морде, а ей еще долго казалось, что она чувствует у себя во рту его противный язык и слюни. Фу. От воспоминаний девушка поморщилась. И снова вернулась мыслями к Горшку. Он был другим. Совсем взрослым, почти ровесник ее отца. У него были большие и теплые руки. И вообще он весь был большим и горячим с бешенно бьющимся сердцем. Алекс было стыдно признаться в этом даже самой себе, но ей безумно хотелось крепко прижаться к нему, чтобы ощутить это сердцебиение всем телом...        Схватившись за сигареты, как за спасательный круг, она вышла на балкон и вдохнула влажного воздуха. Стало легче. Весна совсем не торопится, холодно и хмуро...Сегодня выходной и чем занять себя, она решительно не знала. Пойти куда то? Ее друзья, заметив, что Алекс стала тихой и задумчивой начали задавать вопросы, отвечать на которые ей совсем не хотелось...Из раздумий вывел телефонный звонок, она посмотрела кто звонит и кровь ударила в лицо, на экране гаджета высвечивалось "Горш".        Посчитав до пяти взяла трубку из которой на нее полилось веселье, музыка и несколько голосов, говоривших одновременно. Она засмеялась, недостающая лампочка опять засветилась.        - Привет ребенок. Да тихо вы, блядь. - Стало немножко потише.        - Здравствуйте Миша.        - Привет, моя прелесть. Я ужасно по тебе скучаю. - Влез в трубку нежный голос. - Балу, блядь, я тебе сейчас твои патлы повыдираю. Сгинь уже...- Голоса начали отдаляться, хлопнула дверь, в трубке послышалось чирканье зажигалки.        - Извини ребенок. У меня тут тоже ребенки...       - Дети. - Автоматически исправила Алекс и испуганно примолкла, сейчас будет. Но трубка в ответ рассмеялась.       - Ты как Князь.       - В каком смысле?        - Он тоже меня постоянно исправляет. Я чего звоню, мы ж по концертам мотались, вчера приехали, а сегодня песню новую свели. - Алекс слушала и считала удары своего сердца, в принципе понимая, к чему он ведет. - Ну вот. Будешь первым слушателем. И Балу ныть перестанет. А то затрахал уже всех. Эээээй, ты чего молчишь, ребенок. Уснула там? И что за хуйня у тебя играет? - Алекс выключила колонки, в которых надрывался Васильев.        - Хорошо, я приеду. Когда и куда? - Горшок назвал адрес.        - Можешь выдвигаться. Доедешь сама?        - Доеду. Но не прямо сейчас, я на другом конце города.        - Лады, мы тут до ночи. Если заплутаешь, звони. - Девушка продолжала смотреть на телефон, из которого раздавались короткие гудки. Все просто, у них были концерты и как только приехали, сразу же объявились. Позвонил даже не Балу, хотя она думала, что на связь первым выйдет именно он...        Сбросив на флешку фотки, быстро собралась и вышла. Когда она доехала до нужного района дождь разошелся не на шутку. Зонта у нее конечно не было. Кожаные лосины и ботинки защищали ноги от воды, а розовая толстовка и белая жилетка промокли насквозь. С волос текла вода, хорошо хоть не накрасилась, торопясь на встречу. Еле найдя нужное здание и уже почти ничего не видя от стекающей по лицу воды, нажала на звонок. Дверь открылась и она вошла внутрь. Какие то длинные и пустые коридоры... Куда она попала? Вдруг внизу раздался громкий смех. Поняв, что студия находится в подвале осторожно спустилась по ступенькам. Здесь было тепло и горели лампы. Смех повторился и она постучала в дверь, за которой он раздавался. Дверь распахнулась, ослепляя ее ярким светом, оглушая громкими голосами и приветствуя запахом кофе, коньяка и сигаретного дыма. Вот и они, в полном составе...У Алекс было чувство, как будто она вернулась домой, после долгого отсутствия.        - Ребенок мой пришел. - Бросился к ней Балу с обьятиями. - Ты что, душ в одежде принимала? Ты чего такая мокрая?       - Там просто офигенный дождь. - Балу посмотрел на пол, на котором образовалась небольшая лужица воды, стекавшей с Алекс.        - Снимай это все, - Напускная дурашливость слетела с него и он стал серьезным - простудишься. Он забрал у нее рюкзак и стащив жилетку повесил на стул.       - Спасибо. Привет всем, с возвращением. Я думаю, чего это дождь разошелся, а это он вас встречает.        - Привет ребенок. - Горшок сгреб ее в охапку, но тут же отшатнулся и ощупал. - Ты вся мокрая.        - Ну да, там же дождь.        - Дождь. А зонт где? Куртка твоя?        - Я когда выходила, его не было...ну вот...- Она смотрела на него, пытаясь угадать его эмоции, темные глаза были непроницаемы.       - Ё моё. Ты в каком городе живешь? Чудо. Снимай эту свою хрень. - Он взялся двумя пальцами за розовый капюшон        - Очень мило. И что я голая буду ходить? - Она видела, как в его глазах зажегся лукавый огонек, но он его тут же погасил. Подумал и стащил свою толстовку, оставшись в одной футболке, от этого жеста у девушки пересохло в горле.        - Держи. Ноги сухие?        - Сухие. Точно сухие. - Повторила, отвечая на его красноречивый взгляд и демонстрируя кожаный низ своего наряда.        - Ну хоть так. Идем. - Он отвел ее в соседнюю комнату, тут царил полумрак, стояли компьютеры и пульт с кучей кнопок.        - Снимай мокрое.        - Может вы выйдете, ну или хоть отвернетесь? - Горшок подошел совсем близко.       - Стесняешься? - Спросил с усмешкой, внимательно разглядывая ее.        - Стесняюсь. А что в этом такого? - Она чувствовала, что краснеет, но смело подняла голову и посмотрела ему в глаза.       - Ничего. Я жду за дверью. Переодевайся спокойно. Никто не войдет и не будет подглядывать. - Он подмигнул и вышел. Пока она возилась с мокрой одеждой и переодевалась в сухую, он стоял под дверью и пытался не представлять, что там сейчас происходит. Мимо пронесся Князев.        - Ты чего тут?        - Там Алекс переодевается. - Махнул головой в сторону аппаратной.        - Выперла? - Заржал Князь.        - Выперла. Предварительно покраснев.       - Ой бляяяяяяять. - Застонал Андрей и побежал дальше. Горшку был ясен смысл этого высказывания. Все девушки попадавшиеся им на пути, выскакивали из одежды быстро и спокойно, абсолютно не стесняясь, даже самые юные. Так же спокойно и без проблем заскакивали в их постели, иногда в несколько за ночь...не оставляя на утро даже короткого воспоминания... Алекс смущалась и стеснялась его, продолжая называть по имени и на ВЫ. И вместе с тем, он видел огонек в ее глазах, когда она смотрела на него, чувствовал, как дрожит, когда он оказывается совсем рядом...и его это сводило с ума. Чееееееерт. Она не строила глазки, не выставляла на показ тело, не вздыхала томно, стараясь напустить на себя тайну...она была простой и понятной...и ему безумно хотелось войти сейчас в комнату и самому снять с нее мокрые вещи. А потом закрыться с ней в этой комнате часа на два, а лучше на три...        Погрузившись в эти мысли он даже не заметил, что переодетая девушка стоит перед ним.        - Я готова. Спасибо вам.        - За что? - Он отчаянно тупил, все еще находясь в плену своих фантазий.        - За все. За заботу. И за то, что вышли...ну вы понимаете...- Она опять покраснела. Он смотрел на нее, в его кофте, которая была ей как платье, она казалась даже меньше, чем была на самом деле. Влажные волосы тяжелыми волнами рассыпались по плечам, а на обычно бледном лице горел румянец и сверкали смущением яркие глаза.        - Ребенок, ты чего? Я ж не маньяк какой то. - Заржал он, а она нахмурилась.        - Почему вы называете меня ребенком? - Ее так называли все участники группы, но только обращение к ней таким образом Горшенева ей почему то не нравилось. - У меня есть имя.        - Может потому что ты мне ВЫкаешь? - Хитро прищурился Горшок. Она вздохнула.       - Если я не буду, вы...ТЫ перестанешь называть меня так?        - Ну это другое дело. А как тебя называть?        - По имени, Алекс.       - Алекс, это Александра? - С ее именем была вечная путаница, к которой она привыкла.        - Нет, Алекс - это Алексия. Мама назвала меня в честь отца. Это женское производное от мужского Алексей. - Миша очень старался сдержаться, старался и не смог, громко заржав на всю студию.       - Что смешного? - Не поняла она.        - Ты тезка моего брата. - Он смеялся и не мог успокоиться. - Значит ты Лешка. Он Леха, а ты Лешка.        - Я тебя сейчас прибью. - Девушка кинулась к нему, но несмотря на свой рост, Горшок оказался проворнее и мигом скрылся за дверью, когда Алекс влетела в комнату он прятался за Балу и продолжал ржать.       - Радость моя, что прозошло?       - Вы сейчас останетесь без одного солиста.        - Чем он тебя обидел? - Горшок уже сложился пополам от смеха.        - Да так, не сошлись во мнении по одному вопросу. - Балу приподнял бровь и внимательно посмотрел на девушку, а потом на друга.       - Разберетесь потом. Идем пить чай, тебе нужно согреться. Давай это сюда. - Он пристроил ее толстовку сушиться рядом с жилеткой.        Алекс сидела в студии в окружении музыкантов, которые обсуждали новый альбом и ей казалось, что лучшего места на земле просто нет. Она пригрелась в мишиной просторной и теплой кофте, которая пахла им самим и казалось, греет теплом его тела. Они смотрели, принесенные ею фотографии, а потом слушали новую песню. Сначала в записи, а потом сыграли вживую, только для нее. На улице разыгралась настоящая буря, а в студии было тепло и никто не спешил уходить. Им было весело и интересно вместе. Время от времени, то один то другой участник группы, незаметно поглядывали на девушку, на коленях которой разлегся Балунов. Она плела ему косички, а он млел и уже мурчал от удовольствия, совсем как кот. Они смотрели на нее и никто не мог понять, что же есть в этой маленькой, больше похожей на ребенка, девушке такого, что стоит ей войти в комнату, как вокруг нее моментально закручивается воронка света. Она была намного младше их всех, некоторых почти в два раза, но точно понимала их. С чем то была не согласна и спорила до хрипоты, но понимала и принимала такими, как они были, совсем не обращая внимания на звездный статус. Ей было плевать на статусы. Сама того не осознавая, она сломала броню, которая выстраивалась годами и кажется (они очень боялись сглазить), в проклятый старый дом опять заглянули лучи солнца.        Они видели, как каким то непонятным образом она развернула Горшка в совершенно противоположную сторону. Стоило ей оказаться рядом, его начинала окутывать дымка какого то необъяснимого счастья. Он продолжал рычать и материться, но становился таким, каким уже наверное и сам себя не помнил... Они видели множество девушек, которые так или иначе иногда оказывались рядом с ним, ко всем Горшенев относился одинаково, его заинтересованости хватало максимум на две недели, потом он начинал скучать, потом раздражаться и очередная пассия уходила в закат. Он эгоистично просто позволял находиться рядом с собой некоторое время, благосклонно принимая знаки внимания. Когда сегодня он отдал Алекс свою толстовку и увел переодеваться, а потом по словам Князева, стоял под дверью и сторожил, они только переглянулись, а Балунов пожал плечами, как будто они идиоты и не видят очевидного.        - Она его. И для него. - Саша умел поражать окружающих витиеватостью своих высказываний. - Вы так ничего и не поняли? Это же было видно сразу. Она наконец то нашлась. И не смотрите вы на меня так. - Он вздохнул, словно поражаясь тугодумию своих друзей. - Очевидно, есть вещи до которых вы еще не доросли... - Добавил он и умотал греть чайник, оставив всех в раздумиях.        Тяжелее всего было Князеву. Он понимал, что имел в виду Балу. Он всегда знал и чувствовал Горшка лучше всех остальных. Неужели так бывает? Неужели они и правда две потерявшиеся части одного целого? Здравый рассудок отказывался верить, все это годилось только для сюжета сопливой мыльной оперы, но не замечать очевидного он тоже не мог. А еще он боялся, отчаянно боялся за своего друга. Несмотря на внушительный вид, Горшок был ранимым и тонко чувствующим...И несколько раз они его чуть не потеряли, насовсем... Все было сложно. Самая большая сложность заключалась в возрасте Алекс и ее отце. Чтобы как то отвлечься от тягостных мыслей, повернулся к девушке.        - Алекс, Миха говорил, ты на гитаре играешь? - Она удивленно подняла глаза от шевелюры Балунова. Князев с ней почти не разговаривал, вел себя холодно и отстраненно и смотрел свысока, как на неразумного ребенка.       - Немного. Мне папа подарил гитару на День рождения и я научилась. - Она улыбнулась, вспомнив историю своего инструмента. Андрей поднялся и принес аккустическую гитару.        - Сыграешь нам? - Он внимательно наблюдал за ее реакцией. Она не кривлялась и не ломалась. Просто кивнула в знак согласия.        - Хорошо, только строго не судите, я сама училась. - Он улыбнулся ей, впервые тепло и искренне, видя как ей важно их мнение.        - Все с чего то начинали. - Алекс взяла у него инструмент и прошлась по струнам, будто раздумывая, стоит или нет...сомневаясь только секунду, запела.        Пой мне ещё.       Тихо,        В обратную сторону              крутится магнитофон.        В доме темно, шорохи,       скрипы сводят с ума.        Кончился день, не имеют       значения цифры.        На лепестки рассыпался       мак...       Было отчаянно тихо, все слушали боясь помешать даже дыханием...Она опять удивила, Князев был уверен, что она споет их песню. Опять мимо...Перевел взгляд на Горшка, тот смотрел на девушку не отрывая глаз. Он не любил такой музыки, это знали все и она тоже. При всей симпатии и любви к группе и их музыке, она демонстрировала и отстаивала свои другие вкусы и предпочтения...        Ну так пой мне ещё!       Что я могу изменить,       направляемый собственной       тенью?        Давным - давно              предупрежденный, о том,       что начиная обратный       отсчет.        Любой, имеющий в доме       ружьё,       приравнивается к Курту       Кобейну.       Любой, умеющий читать       между       строк - обречён иметь в       доме ружьё.       Она знала и понимала о чем поет. Как? Она была слишком юной для такой музыки и этих текстов. Но она их понимала, совершенно точно. Мало того, они ей нравились, она проживала каждую строку, закрыв глаза уносилась в другое измерение и утягивала их за собой...        Пой мне ещё!        Я просто знаю, что в       последний       момент, когда тебе никто       не поверит,        Прохожий на остановке       возьмёт, и        укроет тебя под плащом.       Дома задрожат при       появлении       трамвая, и когда              откроются двери.        Пой мне ещё!       Последний куплет пела неотрывно смотря на Миху, осознанно или нет пела ему и про него. Она смотрела на Горшка, а Андрей на нее, чувствуя, как с последними аккордами треснул лед его недоверия и скепсиса. Она не была маленькой девочкой. Она была здесь не потому что прикольно потусоваться с известной группой, а потом похвастаться друзьям...она пришла и заняла место предназначенное ей. Кем? Никто не знает. Как никто не знает, где произошел сбой во времени и эти двое родились с разницей в семнадцать лет. Но они совершенно точно должны были встретиться. И если бы не сбой во Вселенной, все могло бы сложиться совершенно по другому...