Наблюдатель

      Тэён смотрел на своё запыханно-затраханное отражение и не мог понять несколько вещей. Первое: как он всё-таки решился? Второе: как теперь жить и работать с мыслью, что он для Тэна Принц? Тот самый Принц, ради призрачной перспективы встречи с которым, Тэн когда-то отказал Со.       Но обо всём по порядку.       Если думать о том, что его подтолкнуло к решительным действиям, то однозначно в качестве катализатора можно назвать Кан Сыльги. Эта рыжая зараза своей беспечно оброненной фразой про кукловода, зародила в душе Тэёна бурю чувств, главным из которых оказалось возмущение. Его до глубины души потрясло, что кто-то считает себя способным управлять его жизнью. Ему невыносимо хотелось доказать девушке, что если кто и может играть чьими-то судьбами, то это он сам. Поэтому, когда Тэн в очередной раз принялся провоцировать его своими томными стонами и изящными прогибами, Тэён попросту не выдержал, решив, что тут уж пан или пропал.       В голове рефреном "Я ведь говорил: ни звука". За этой фразой вовсе не желание приказывать, за ней — страх. Тэён боялся, что передумает, что одно неосторожное слово, и он снова сбежит, а он ведь решил стать хозяином ещё и своей личной жизни, раз уж с карьерой у него более-менее складывается. Но глупость Тэна сильнее только начавшей зарождаться решительности Тэёна. "Я могу отсосать! Мне не сложно!" и Тэён снова сбегает. Туда, где он может контролировать ситуацию, туда, где всё зависит только от него одного: в работу. Он почти заканчивает устанавливать камеру, что поможет ему отомстить Сыльги за вмешательство в его судьбу. Что вообще за идиотские интриги в его отделе? В его жизни и в его постели? Но Тэн и тут до него добирается.       "Ты мне нравишься" и Тэёну ничего больше не надо, его топит в той страсти, что скапливалась за бетонной стеной его самообладания. "Ты мне нравишься" и он выпускает зверя, которого сам от себя предпочитал прятать. Этот зверь груб, жаден, зол. Его недавно разбудили, раздразнили, потыкав тонкой веточкой поцелуев, и снова пытались отправить спать. Тэён в обычной жизни душка, стесняшка и кисейная барышня, но то, что он сделал с Тэном, было диким, необузданным и таким... правильным?       И, будь воля Тэёна, они бы всё и оставили на уровне безудержных поцелуев, взаимных ласок и возможно даже чего-то большего, на уровне горизонтальных отношений, но дёрнул же чёрт Тэна ляпнуть про Принца. Тэён знал, что быть Принцем — это серьёзно. Знал, что накладывает на него тугую удавку обязательств. Он ведь только-только смирился с тем, что всё-таки решился заняться с подчинённым чем-то вроде секса, а тут нате: едва ли не признание в любви до гроба.       — Что я снова не так сказал? — Тэён из своих размышлений едва ли не выпрыгивает, также как и из штанов, когда дверь резко распахивается, а он намывает своё припухшее от жёсткой дрочки достоинство в, минуточку, офисном туалете. Мистер Ли, Вы пали дальше некуда.       Он переводит взгляд на Тэна и понимает, что всё-таки дальше есть куда, потому что невыносимо хочется большего. Больше поцелуев в эти истерзанные губы, больше укусов в эти ключицы, разукрашенные розово-багровым, больше-дольше-глубже, чёрт побери. Тэн стоит в дверях полураздетый, до безобразия растерянный, до безумия отчаянный, а в голове у Тэёна только мысли о том, как тот будет выглядеть, если трахнуть его прямо у умывальников, так, чтобы в огромном зеркале было видно, как у парня будут закатываться глаза и как широко он будет раскрывать рот в безмолвном крике, когда он... Чёрт. Тэён давно понял, что просто подрочить не помогает. Теперь понял, что не помогает и подрочить в компании своего персонального демона.       — Что не так-то?! — снова вопрошает Тэн, а Тэён внезапно понимает, что завис на минуту.       — Всё хорошо, — в горло словно сухая листва набилась.       — Я же вижу, что нет! — Тэён завидует его упорству, честно, ему бы хоть толику.       — Оставь меня в покое, — Тэн от его слов замирает на пороге, а Тэён сам себя готов по лицу отхлестать, потому что ощущает себя последним идиотом. Вот его желание, его наваждение, протяни руку и поймай, вдохни, задержи дыхание, чувствуя как цветная пудра оседает на лёгких. Тэён чувствует, что его снова накрывает непонятными ощущениями, перед глазами образы. Поцелуи в памяти почему-то всплывают не вкусовыми или тактильными ощущениями, а картинками. Перед глазами карусель из парка аттракционов, цветные огоньки и разукрашенные механически качающиеся лошадки, розовые облака сладкой ваты на длинных палочках и ощущение чего-то тающего от прикосновения. Тэён трясёт головой, не понимая, что с ним происходит.       — Мне как минимум тоже нужно привести себя в порядок, — Тэн захлопывает за собой дверь и проходит к раковинам, с невозмутимым видом смывая следы их недавней страсти. Всё так буднично, словно после чаепития руки зашёл помыть.       Тэён тем временем взгляд от его лица отвести не может, ощущая, что плывёт. Нет. Его натурально так качает. Он хватается за край тумбы и расстерянно смотрит на своё отражение, зрачки расширены, словно принял что-то. Он снова смотрит на Тэна, думая о том, что тот прекрасен даже в такой двусмысленной ситуации. Он смотрит пристально, потому замечает, как щёк Тэна чуть касается румянец, а руки покрываются мурашками. Парень, однако, на него не обращает внимания совершенно, словно очень-очень занят своей гигиеной.       — Тэн...       — М?       — Посмотри на меня.       — Зачем? — очевидно, он обиделся.       — Прошу...       — Тебе мало самому смотреть? — он всё игнорирует его.       — Мне. Мало.       Чеканит Тэён и снова срывается.       Он устал держать себя в руках. Отворачивает Тэна от зеркала и впечатывает бёдрами в тумбу, алчно целуя куда придётся: в щёку, в нос, в губы, в прикрытые веки, снова в губы. Он покрывает лицо Тэна лёгкими касаниями вперемешку с лихорадочным шёпотом:       — Боже-боже-боже... Я с ума схожу... Тэн... Я так боюсь... Думал проще только смотреть... Но ни черта не проще, когда ты такой...       Он упирается лбом в чужой и заглядывает в глаза.       — Какой? — Тэн недовольно поджимает губы.       — Живой. Настоящий. Сложный.       — Тэён...       — Нет, теперь ты молчи и слушай, — Тэёну плевать, что у Тэна руки в мыле, а сам он, полураздетый, зажат между умывальником и не совсем одетым парнем с обезумевшими глазами. — Я думал, что если буду только наблюдать за тобой, не буду даже мысли допускать о чём-то большем, то ты не сможешь сделать мне больно, что не заберёшься в самое сердце, но я так сильно ошибался! Тэн, я боялся влюбиться в тебя так сильно, что не заметил как полюбил. По-настоящему, до боли в сердце, но ты... Ты ведь словно мотылёк порхаешь, для тебя не жизнь, а приключение, а я не хочу быть приключением. Я хочу большего. Я хочу всего! Всего тебя, и желательно навсегда, а не только эти потрахушки в офисе, не только предложения отсосать, — Тэн как-то странно шмыгает носом и вдыхает, чтобы что-то сказать, но если Тэёна прервать, он боится что убежит куда-то заграницу, и вероятнее всего, куда-то в сторону Северной Кореи, — молчи! — он накрывает чужой рот ладонью, пока его вторая ладонь крепче сжимается на затылке Тэна, — Я люблю тебя и если ты не можешь быть только со мной, быть только моим, то останови меня сейчас, прерви и уходи, потому что это я как-то, возможно, смогу ещё пережить, но если ты...       Тэён не заканчивает, потому что Тэн отпихивает его ладонь от лица и впивается в искусанные губы, обхватывая намыленными руками лицо Тэёна. Он не целует, просто прижимается губами, словно пытается чужое дыхание до дна выпить. У Тэёна мир в закрытых глазах в чёрно-белый окрашивается, выцветает как старая фотография, оставаясь лишь отпечатанным где-то на дне зрачков силуэтом, очертанием чужих ресниц на дрожащих веках. Тэён понимает: вот она — точка невозврата, дальше только зажмурившись с головой в омут, или наоборот, радостно вереща, схватившись за руки и прямо в пожар, что сожжёт их обоих дотла. Тэн словно чувствует и размыкает губы, прихватывая своими нижнюю, верхнюю, неважно. Всё неважно, кроме рук, что скользят по предплечьям, ловят чужие-родные ладони и переплетают пальцы, срастаясь теплом, сердцебиением, в кончики отдающимся.       — Я... — лёгким выдохом, — тебя... — тихим полустоном, — так ждал... — отзвуком в сердце, — любимый...       Держите Тэёна, он кажется в обморок собрался.