Стилгар не был дураком и прекрасно знал, что любая ловушка, если, конечно, обращаться с ней предельно осторожно, может быть выведена из строя и даже использована против того, кто её изначально расставлял.
Поэтому, когда в пустыню неожиданно заявился человек, одетый в просто отвратительный, явно доживающий свои последние дни, дистикомб, он сразу же послал нескольких человек отвести этого безумца в заброшенный съетч. Благо, ждать долго не пришлось. Им без особого труда удалось захватить чужака, но, тем не менее, один из его людей оказался ранен. Несмертельно, но весьма унизительно.
— Как это произошло? — требовательно спросил Стилгар, разглядывая неловко развалившегося на полу мужчину.
— Он на удивление хорошо сражался для чужака, — несколько виновато отозвался Карама, указывая пальцем на связанного пленника. — Но если бы я не отвлёкся, то ему бы ни за что…
Стилгар коротко кивнул, давая понять, что в дальнейших объяснениях нет нужды, и, наклонившись к пришельцу, вытащил у него изо рта кляп.
— Кто ты такой? Говори. — Он не спешил доставать нож; зачем забирать воду этого человека без особой нужды?
— Меня зовут Данкан Айдахо, и я слуга герцога Атрида.
Стилгар бесцеремонно запустил руку в волосы Данкана Айдахо, проверяя, не спрятано ли там какое-нибудь отслеживающее устройство. Но, на его счастье, в них не оказалось ничего, кроме вездесущего песка.
— Зачем ты здесь, Данкан Айдахо? Чего хочет твой хозяин?
— Мой герцог — новый сеньор Арракиса, и он желает заключить союз с фременами.
— «Союз»? — невесело расхохотавшись, переспросил Стилгар. — А что ты предлагаешь взамен? Себя?
Данкан отрицательно помотал головой.
— Всё, кроме этого. Я целиком и полностью принадлежу герцогу. Но от его имени я могу предложить тебе новое оружие или, скажем, процент от дальнейшей добычи пряности. Проси всё, что хочешь.
— Ты ничего не знаешь о фременах, Данкан Айдахо, — фыркнул Стилгар, жестом приказывая своим людям оставить их наедине. Дождавшись, когда последний человек скроется из виду, он одним ловким движением перерезал путы своего пленника. Не ослабляя бдительности, Стилгар опустился рядом с ним на пол.
Данкан недоверчиво покосился на него, но так и остался стоять на коленях, демонстративно медленно растирая затёкшие запястья.
Искренне позабавленный этим зрелищем, Стилгар приглашающе похлопал по камню рядом с собой. Возможно, этот Данкан действительно был идиотом, не придумавшим ничего лучше, кроме как попытаться соблазнить его, словно какого-то харконненовского подонка, деньгами, но Стилгар чувствовал, что ему всё-таки стоит дать шанс объясниться:
— Сядь уже нормально и расскажи, почему моим людям надо объединяться с твоим герцогом.
И тогда Данкан впервые растянул губы в той самой улыбке, яркой, как солнце, и тёплой, как песок. Эта улыбка, до последней капли принадлежащая пустыне, сразила Стилгара наповал, словно он был каким-то глупым юнцом. А потом, когда Данкан принялся с жаром расписывать политические и экономические выгоды их будущего союза, Стилгар только и успевал что невпопад кивать головой, не в силах отбросить недавнее наваждение. Уже тогда стоило догадаться, что ничем хорошим это не кончится.
***
Всё развивалось слишком, даже как-то неправдоподобно, быстро.
Стилгар в качестве подарка поделился своей водой с Данканом. И так как это было сделано абсолютно бескорыстно, то он просто не мог не принять последующее предложение Данкана.
Стилгар научил Данкана правильно надевать и снимать дистикомб, мимоходом лаская каждый сантиметр обнажённой кожи.
Данкан показал Стилгару, почему его называют мечевластителем. Он был нечеловечески красив и смертоносен — и тогда Стилгар с запозданием понял, что его людям удалось взять Данкана в плен только потому, что он им это позволил. Сам же Стилгар довольно спокойно отнёсся к своим постоянным проигрышам: ведь, как известно, далеко не все поражения имеют неприятные последствия.
Стилгар был заворожён белизной глаз Данкана — прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз видел глаза, не затронутые влиянием пряности. В ответ Данкан неизменно-смущённо бормотал о том, насколько притягательным он находит цвет ибада.
Стилгар поцеловал Данкана, мягко и медленно, словно прощупывая почву, состоящую из одних камней и зыбучего песка. Такое сравнение как нельзя кстати подходило самому Данкану, ведь он был одним сплошным противоречием: твёрдый, упрямый и бесконечно надёжный, но в то же время вспыльчивый, эмоциональный и невероятно грациозный, даже когда дело не касалось сражения — всё это вкупе очаровывало Стилгара больше, чем он был готов признать. А потом Данкан, беззлобно хохоча над изумлённым видом Стилгара, повалил его на пол того самого заброшенного съетча, куда они с завидной регулярностью продолжали возвращаться; дистикомбы были спешно сняты и отложены в сторону, чтобы не препятствовать контакту кожи с кожей.
В дыхании Данкана чувствовалось странное отсутствие пряности, а его поцелуй был подобен глотку освежающей родниковой воды — вот только Стилгар почему-то не был уверен, что ему когда-нибудь удастся утолить ей свою жажду.
***
А затем на Дюну прибыли Атриды — и Данкан поцеловал Стилгара ещё раз, прежде чем навсегда покинуть их постель и вернуться к своему герцогу.
Вот и всё.
***
Или нет.
После многих лет верного, преданного служения Полу Муад’Дибу — мальчику, которого Стилгар часто считал сыном; после многих лет, которые он провёл, стоя за его плечом и давая ему советы по управлению государством — тлейлаксанцы преподнесли своему императору в качестве подарка гхолу по имени Хейт. И он улыбнулся улыбкой Данкана Айдахо, принадлежащей самой пустыне: тёплой, как песок, и яркой, как солнце.
Стилгар сразу же почувствовал, что ничем хорошим это не кончится.
