***
Кисе было невыразимо скучно. Но как начинающая звезда шоу-бизнеса, он не имел права отказываться практически ни от чего из того, что ему предлагали продюсеры. Хотя «предлагали» – это не то слово. В данном случае, его просто поставили перед фактом, что он будет в составе жюри на отборочном туре среди молодых исполнителей. Нет, конечно, попеть в караоке он и сам любил, но оценивать других… Нет уж, увольте! Но парня никто и не спрашивал. Благо здесь были и более маститые судьи. На их мнение Кисе и полагался, потому как прослушать столько песен за день, это ж никаких нервов не хватит! Были и неплохие, на его взгляд, исполнители, но всё же… ему было скучно. Поэтому на очередного участника, вошедшего в студию, он даже не взглянул. Отборочный день подходил к концу и Рёта мысленно уже отдыхал дома на удобном диване. — Представьтесь, пожалуйста, — попросил ведущий. И тут знакомый голос произнес: — Аоки Хотару. Я думаю, участники и так вас утомили рассказами о себе. Так что если в двух словах, я маленькая девочка, — усмехнувшись, намекнула она на свой рост, — с гитарой и большими амбициями. И… — девушка хотела продолжить, но Кисе не сдержал вскрик изумления. — Аоки-чи?! — произнес он. — И… — по инерции продолжила Хотару, с ужасом взирая на парня, — Кажется, я ошиблась дверью. Мне нужно было не сюда… Сказав это, она развернулась и поспешила к выходу. Жюри недоуменно переглянулось. — Мне нужен перерыв! — на ходу бросил Рёта, тоже бросаясь к дверям. Он не особо понял из-за чего Хотару так испугалась, но определенно решил, что девушку нужно догнать. Выскочив из-за очередного поворота, он чуть не сбил с ног саму беглянку. Аоки стояла в коридоре с двумя поворотами, совершенно не представляя, в каком направлении ей двигаться. — Кисе-кун, если будешь так неожиданно выскакивать, доведешь меня до инфаркта, — с укоризной сказала она. — Прости, — замялся парень, — Просто ты так быстро убежала. Это из-за того, что я в жюри? Говорить «нет» смысла не имело. И проблема тут вовсе не в том, что это был именно Кисе. Просто одно дело, выступать перед незнакомыми людьми, списав всё на сценический образ, и совсем другое – перед теми, кого ты знаешь. Ну вот как объяснить этому парню, что ты так тщательно скрываешь другую: беззащитную и ранимую сторону своей личности, и обнажать душу тебе совсем не хочется? А уж тем более не хочется, чтобы тебя жалели и видели твои слабости. Чтобы узнали настоящую, ту, что она так ненавидела и презирала. Хотару так тщательно работала над своим нынешним образом не для того, чтобы он так глупо посыпался. Но что-то сказать всё же нужно. — Не хочу, чтобы ты видел меня серьёзной, — улыбнулась она, — Пока меня считают «весёлой трололо», меня всё устраивает. Ты будешь смотреть на меня по-другому и мне от этого будет некомфортно. — Не понимаю, — помотал головой Кисе, — Как твоё пение может повлиять на мое отношение к тебе? К тому же, мне действительно интересно услышать твою песню. — Очень жаль, но не услышишь, — отрезала девушка, решив пойти наугад, — Может быть в другой раз. Увидев, что Хотару сейчас уйдет, Кисе понял, что уговаривать её бесполезно и нужно сменить подход. Тогда он подумал, что могло бы остановить его самого. Девушка не успела пройти и пару шагов, как вдруг услышала насмешливое: — И что же, сдашься? Она недоуменно повернулась. Искренне улыбающегося Кисе больше не было. Блондин смотрел на неё, прищурив медовые глаза, а на его губах играла презрительная ухмылка. Хотару это не понравилось. — Что, прости? — развернулась она. — Я говорю, что, похоже, не так ты сильно и хотела попасть на этот конкурс, раз тебя остановил подобный пустяк, — Рёта скрестил руки на груди. — Много ты понимаешь! — рассердилась девушка. — Может и немного, — усмехнулся тот, — Но на выход собираешься ты, а не я. Хотару слегка зависла. Как ни печально это было признавать, но Кисе прав. Проделать такой путь и остановиться буквально в сантиметре от цели было бы обидно. А главное, это обесценивало все усилия, приложенные ей до этого. Парень, увидев такое подвисание, решил было, что перегнул палку и хотел извиниться. Как вдруг девушка развернулась на 180 градусов и, бросив короткое «погнали!», решительно двинула обратно в студию. Кисе, удивленный такой резкой переменой, пошел следом. — О! Вы всё-таки решили вернуться? — насмешливо спросил мужчина из жюри. — Да-а, — отозвалась Хотару, — Меня тут убедили, что я удачно зашла. Она взглянула на Рёту. Надменного выражения лица не было и в помине. Вместо него на губах парня играла теплая ободряющая улыбка. «Вот же ж!» — усмехнулась Аоки про себя, — «Актер без оскара. Впрочем, нужно будет его потом поблагодарить за то, что не дал мне сбежать». Но сейчас нужно было сосредоточиться на песне. Девушка знала: чтобы победить, нужно пропустить песню через себя, как импульс, как ток. Хотя… ей будет это сделать не так уж и сложно. Ведь эта история про неё. — «Вдребезги», — сказала она, — Именно так называется моя песня. И Хотару, перекинув ремешок от гитары через плечо, начала играть. Ритм был немного рваный, но как ни странно цеплял. Вступительная часть закончилась и девушка запела: К небесам, чудесам Я летела, сияла На крутых виражах Сердце билось, стучало Но полёт и мой взлет Был невечным-недолгим И посыпались вниз Лишь обломки-осколки. Вот тебе раз! Кисе был удивлён – оказывается Хотару не всегда шутит и смеётся. Хотя… он же это подозревал. Ещё после их знакомства в кафе. Да и люди просто так, ни с того ни с сего за границу не уезжают… Так, хватит витать в облаках! Нужно сосредоточиться на песне. Девушка как раз добралась до припева: Вдребезги, вдребезги разбиваюсь, С вышины-тишины вниз срываясь Песнею по весне стану звонкой Вновь себя соберу по осколкам. Припев был энергичным, несмотря на не особо радостный текст. Упор делался на слово «вдребезги», оно пелось резко и с нажимом, как будто бы и впрямь что-то разлеталось на тысячи осколков. Так вот во что вылилась разбитая Амико чашка! А Хотару тем временем перешла ко второму куплету: К облакам, небесам Взгляд опять устремится Я забыла опять, Что я больше не птица Мне бы в небо взлететь, Да поломаны крылья Остаётся лишь петь От тоски и бессилья Может Кисе и не знал историю этой девушки, но вот чувства её понимал вполне. Сколько раз он сам проигрывал, хотя делал всё от себя зависящее? Сначала Хайзаки в средней школе, затем дружеский матч с Сейрин… Проигрывать обидно, до слёз обидно… А падать вниз больно… А потому на припеве из глаз Кисе покатились слёзы. Вдребезги, вдребезги разбиваюсь, С вышины-тишины вниз срываясь Песнею по весне стану звонкой Вновь себя соберу по осколкам. Но неожиданно припевом песня не закончилась. Был ещё бридж – мелодия изменилась и девушка воодушевленно спела: И пускай не собрать Моих перьев, И без них я подняться сумею! Прозвучали последние аккорды и девушка обвела горящими глазами слушателей. Кисе невольно зааплодировал. Остальные члены жюри, само собой, были более сдержанными. — Что ж, весьма недурно, — сказал пожилой мужчина из жюри, — Историю подать вы умеете. О результатах вас уведомят по электронной почте. Хотя… — он насмешливо посмотрел на Кисе, — Учитывая, что вы знакомы с некоторыми членами жюри, возможно и лично...***