***
— … я пойду туда, — Микаса злобно сверкнула глазами, — хочешь ты этого или нет. Леви шумно втянул воздух. Затянувшаяся дискуссия начинала действовать ему нервы — особенно тем фактом, что она была, очевидно, крайне непродуктивна. Прожигая собеседницу взглядом, он произнёс: — Неправильный ответ. Можешь идти, куда тебе вздумается, но только не в пасть дьяволу. — Это не обсуждается, — Аккерман дернула щекой, чувствуя тот же осадок от спора, — я просто ставлю тебя в известность. Девушка развернулась и направилась к двери. Не успела она сделать и двух шагов, как капитан ловко, будто кошка, оказался прямо перед ней, перехватывая взметнувшиеся руки — он знал все движения наизусть. — Нет, Аккерман, — он покачал головой, — нет. — Послушай… — Нет, — в голосе не было и тени раздражения — он звучал будничным строгим тембром, — послушай лучше ты — мы оба прекрасно знаем, кто лучший солдат человечества, — Леви кивнул, отдавая дань уважения навыкам и талантам собеседницы, — тебе не следует умирать так глупо. Это чистейшей воды самоубийство. Как грамотный командор ты должна понимать, что это будет размен в никуда — когда все это кончится, ты пригодишься Эльдии гораздо больше, чем я. — Ты ведь знаешь, — Микаса перешла на шёпот, расслабляя руки, — это неизбежно. — Нет, — Леви покачал головой, аккуратно обнимая девушку за плечи, — позволь остаткам элитного отряда сохранить тебя. Позволь мне… — он отвёл взгляд. — Умереть? — девушка ласково рассмеялась, пытаясь побороть мутную пелену, застелившую глаза. Она обхватила лицо капитана ладонями, — не могу — уж слишком ты хорош собой. — Отродье… — шумно выдохнул мужчина, прислоняясь лбом ко лбу собеседницы, — ты все решила. — Долго же до тебя доходит, Аккерман, — прошептала Микаса, роняя случайную слезу на пол, — так нужно. Разведчица подняла голову, притягивая Леви к себе чтобы запечатлеть жадный поцелуй.***
Ядовитый привкус его уст отпечатался навсегда в ее памяти — Микаса задумчиво провела тыльной стороной пальцев по губам, однако тут же напрасно одернула себя — гранитное надгробие не могло ее осудить. — Прости, это было лишним, — женщина покачала головой, обращаясь к высеченной надписи, — тебе, наверное, жутко скучно слышать одни и те же воспоминания по несколько раз в году. Она устало опустилась на скамью, установленную подле могилы. Взор устремился вдаль, а разум, без всякого сопротивления, вернулся к событиям прошлого.***
— Я разберусь! — крикнула девушка, крепче хватаясь на рукоять клинка, — прикрой меня. — Принято, — сдержанно кивнул Леви, поджимая губы. Голос внутри вопил: «Долбанное отродье, останься! Останься здесь — со мной», — Микаса. Быстрый взгляд — короткий и уверенный кивок. Капитан почувствовал железную решимость, исходящую от хрупкой фигуры — а ещё тонкую, еле ощутимую нить сожаления. «Мне тоже жаль, Аккерман». Подлетев на максимально возможное расстояние, Леви точным движением запускает бронебойную ракету прямо в зубы Атакующему Титану — точнее, тому чудовищу, что когда-то было им. Громкий взрыв, быстро затерявшийся среди окружающего хаоса, открывает путь для девушки. Но он не увидит момента победы — взрывная волна оказывается слишком сильной — УПМ не выдерживает нагрузки — поджарое тело летит вниз, прямиком к острой скале.***
Микаса нервно теребила полу пальто — тогда она проживала жизнь за двоих — ощущала и чувствовала окружающий хаос как он. Однако пик этой странной связи, такой же удивительной как они сами, пришедшейся на тот день, оборвался в тот же момент, как ее клинок осек голову Эрену.***
В голове гулко. Вместо облегчения и ликования — пустота, будто ее лишили чего-то важного — и этим важным был не только брат. Разведчица растерянно мотала головой, пытаясь уловить привычную нить связи. Окровавленный клинок выпал из рук — Микаса медленно двинулась вперёд, словно слепой котёнок. Клубы дыма вокруг медленно рассыпались — как и мысли в ее голове. Осознание пришло поздно — даже позже того момента, когда она увидела слишком хорошо знакомое тело, прислонённое к камню. Холодная порода отчего-то была окрашена багряно-красным цветом. Загипнотизированная зрелищем Аккерман опустилась на колени подле тела своего капитана. Осторожно, будто пытаясь не разбудить, она прижалась к его груди, желая уловить столь нужный ей звук биения сердца. Захотелось взвыть. «Мне тоже жаль, Аккерман».***
Микаса тихо шмыгнула носом. На плечо опустилась тёплая рука. — Слишком громко плачешь, — бархатный мужской тембр вернул ее в реальность, — ему бы не хотелось этого. — Эрену было бы приятно, — женщина мягко подняла взгляд на собеседника, — знать, что это слёзы облегчения. Леви аккуратно кивнул. — Думаю, ему все же было бы приятнее услышать воспоминания о ваших счастливых днях, — мужчина опустился на колени, оказываясь на одном уровне с Микасой. Он нежно поправил синий шарф, покоящийся на ее шее, — не торопись. Мы с Сашей подождём. Она как раз пытается выпытать всю историю нашего с тобой знакомства. — Надеюсь, ты расскажешь ей версию, подходящую для детей младшего школьного возраста. — Конечно. Никакого поедания людей и упоминания отродий. Жаль конечно — вся изюминка пропадёт. Аккерман поднялся и, прежде чем двинуться в сторону выхода, бросил прощальный взгляд на надгробие, где тонкие чопорные буквы вырисовывались в стройную надпись: «Эрен Йегер (30.03.835-25.09.854)».