Enigma

Волшебницы и волшебники теснились в душной толпе холла Министерства, и по мере того, как Гермиона протискивалась сквозь этот поток людей, ей все больше начинало казаться, что она всеми фибрами ощущает его присутствие. Его руки, скользящие по талии. Его дыхание, покалывающее шею. Похоже, что она и видит его. За стойкой регистрации, любезно помогающего пожилой ведьме. В дальнем конце коридора — терпеливо ожидающего очереди к камину. На выходе из лифта с коробками в руках к точке аппарации магов. Всякий раз, как она чувствовала его прикосновение, всякий раз, когда ей казалось, что она уловила его взгляд, стоило ей моргнуть — и вот он уже просто очередной невинный служащий, идущий по своим делам. Кажется, она сходит с ума. Гарри предупреждал ее. Предупреждал и ее, и Рона, что если в твою голову проник Волан-де-Морт, то вытащить его оттуда уже невозможно. На тот момент она считала Гарри глупцом. Бестолковым и несосредоточенным. Приложи он тогда чуть больше усилий в Окклюменции, то стал бы свободным. Волан-де-Морт не тронул бы его больше никогда. Но сейчас Грейнджер поняла, что именно она была глупа. Наконец Гермионе удалось пробиться сквозь море сотрудников здания и встать возле лифта. Двери открылись. Она сделала шаг внутрь и остановилась на пороге, потому что прямо перед ней возвышался Волан-де-морт, спокойно ожидающий отправления. На нём чёрная мантия, такая же элегантная, как и у любого другого служащего. Увидев её, он наклонил голову и одарил холодной, кривой полуулыбкой. От ужаса Гермиона потеряла дыхание. Ее сердце забилось в глотке, а мышцы напряглись, готовые к отступлению, но, в очередной раз моргнув, она потеряла его из виду вновь. «Просто взбунтовалось воображение», — убедила она себя, прикрыв веки. «Ты в безопасности. Здесь он тебя не достанет». Гермионе потребовалось некоторое время, чтобы восстановить самообладание; и когда она окончательно пришла в себя, то поняла, что, по-видимому, не все ей привиделось, потому что в лифте действительно находится человек. Правда, это не Волан-де-Морт. Кроме того, мужчина перед ней одет в ядовито-желтую мантию стажера и смотрит на Гермиону с явным раздражением. Она уставилась на него в ответ. — Вы заходите или будете стоять там весь день? — нетерпеливо спросил стажер. — Ой… — сначала она замешкалась на секунду, но потом заставила себя войти в лифт. — Простите. Уровень 2, пожалуйста. Мужчина окинул ее испытующим взглядом с ног до головы, затем закатил глаза и ткнул палочкой в кнопку. Несколько секунд ожидания прошли в напряжении из-за стажера, который, как она заметила, нетерпеливо постукивал ногой, но вскоре лифт наконец-то прибыл на нужный этаж. Когда двери распахнулись, она еще раз извинилась и поспешила в офис Авроров. Прогулка не заняла много времени — офис находился всего в нескольких минутах ходьбы по коридору, — но этого хватило, чтобы чувство ужаса поселилось в глубине души. Тем не менее Гермиона была твердо уверена, что должна поговорить с мужчиной, поэтому она заставила себя войти в кабинет. Дверь за ней закрылась с громким хлопком, но глава Аврората, который находился в дальнем конце кабинета, сидя в старом кресле с пачкой бумаг в руках, кажется, не услышал этого. Девушка прочистила горло. — Гарри. — Ммм? — издал он звук, не отрываясь от своих бумаг. Отсутствие внимания к ней не отпугнуло Гермиону, и она подошла ближе. — Гарри, мне нужно… Я сделала нечто плохое, — прошептала она. — Что-то действительно ужасное. Наконец, Гарри взглянул вверх и поправил очки. Опустив бумаги к столу, он слегка усмехнулся. — Вряд ли это хуже, чем недавний пожар в офисе Авроров, возникший по моей вине, — Гарри сложил бумаги в папку и отложил ту на тумбу рядом с собой. — Или тот случай, когда мы с Роном выпустили стаю сов из совятника на первом этаже, — он хохотнул, припоминая последствия, а затем спросил: — Как дела? Гермиона провела ладонью по волосам и глубоко вдохнула. Воздух казался тяжелым и горячим. Она в безопасности. Она с Гарри. Он все поймет. — Я ходила к В… Сам-Знаешь-Кому, — произнесла она по-прежнему тихим голосом. Гарри моргнул, ничуть не удивившись. — Да, — подтвердил он. — Я знаю. Ты сообщила мне об этом в своем письме. Для проверки состояния здоровья, так? Прости, что не ответил тебе, но в последнее время здесь многовато работы. — Ох, нет, это… ничего страшного, просто… — Как все прошло? — спросил Гарри, перебив ее. — Какие-нибудь проблемы? Все такой же псих, как и раньше? Прошу, скажи, он сгнил? Или как минимум голодает? Гермиона вздохнула, отводя взгляд в сторону. — Ну, именно поэтому я здесь, я… мне нужно признаться тебе, что когда я была там, я… — еще один долгий вдох. — Гарри, я не смогла удержаться, я просто хотела… Пока она продолжала нести какую-то бессвязную чепуху, Гарри медленно встал со стула, сдвинув брови и подошел к ней. — Гермиона, что произошло? Девушка крепко обхватила себя руками. Здесь стало как-то по-особенному промозгло. — Я лишь… Мне нужно было узнать. Думала, что справлюсь с ним, что сумею удержать ситуацию под контролем, что… что… — Гермиона, — Гарри схватил волшебницу за плечи, голос его стал твердым. — Что случилось? — Я… я всего лишь хотела поговорить с ним, — пискнула она. — Чтобы научиться. Но он… он хотел, чтобы я… и он бы не рассказал, если бы я не… Гарри резко стал бледнее, кажется, на несколько тонов. — Что ты сделала? Она сглотнула. — Я… я разрушила заклинание на оковах. То, которое призвано сдерживать его магию. Повисла долгая пауза, Гарри замер на месте. Не считая учащенных морганий, он был недвижим. — Н-но он по-прежнему под стражей! — оправдалась она. — Целый этаж полностью под охраной, а я каждый день прихожу и проверяю обстановку! Гарри все еще молчал, оставаясь в ступоре. — Однако, сейчас… мне нужна помощь, чтобы вернуть обратно сдерживающие чары, — объяснила она. — В камере он продемонстрировал какую-то форму легилименции. Проник в мой разум, и теперь у меня проблема. Не знаю… мне тяжело различить, что реально, а что… Гермиона запнулась и замолчала, почувствовав, что у нее сильно затряслись руки. Вновь возникла мучительная пауза, пока, наконец, Гарри не кивнул. — Хорошо, — пробормотал он. — Хорошо. Мы можем… мы разберемся с этим, да? Ведь он все еще в Азкабане, это главное. Гермиона слегка кивнула. — Мы просто… оставайся здесь, а я с командой отправлюсь туда, и мы вырубим его, а затем восстановим чары сдерживания. — Да, — быстро согласилась она, ее сердцебиение наконец-то начало выравниваться. Приятное, приятное облегчение: девушка твердо была уверена, что Гарри справится. — Да, отлично. — Не волнуйся. Ничего сложного, мы разберемся, — сказал Гарри, и Гермиона чуть не расцеловала его. — А когда он снова будет сдержан, мы вернемся и за тобой. — Да… что? Гарри сжал ее плечи. — Ну, придется взять тебя под стражу, — он произнес слова так, будто это совершенно очевидно. — Ты вступила в заговор с целью освобождения самого известного темного волшебника нашего времени. Гермиона растерянно моргнула. Ей показалось, что она ослышалась. Девушка недоверчиво оглядела лицо Гарри, ища в его глазах намек на розыгрыш, но Гарри не дрогнул — и тогда ее обуяла настоящая, неподдельная паника. — Ч-что? Гарри? Я… но я не этого хотела! Я просто задавала ему вопросы, я никогда не планировала… — Освободить Лорда Волан-де-Морта? — продолжил за нее Гарри. — Ведь именно это и могло произойти! Это все еще может случиться! Из-за тебя! Чёртов Мерлин… Гермиона, а как, по-твоему, я должен был отреагировать? Поблагодарить за предупреждение и предложить чашечку чая?! Создалось впечатление, что она стремительно проваливается в глубокую, бездонную яму. Гермиона не в силах была осмыслить услышанное. — Мне… мне казалось, что ты сможешь понять! Ты — как никто другой! Пожалуйста, Гарри, не делай этого, это разрушит мою жизнь. Гарри сделал шаг назад и покачал головой. — Что ж, мне жаль, Гермиона, — сказал он. — Тебе действительно следовало задуматься о последствиях прежде, чем так глупо оступиться. Офис погрузился в тишину, и неожиданно возникло ощущение, что у ямы, в которую она провалилась, все-таки есть дно, которое она только что пробила. Поскольку появилось нечто в выражении лица Гарри, нечто в его тоне. — …Гарри? Поттер медленно наклонил голову, губы его искривились в несвойственной ему ухмылке, и вскоре он расхохотался. Он звонко и громко смеялся, пока его тело и черты лица менялись. Это был уже не Гарри. Смех стал выше, и перед ней предстал Реддл. — Честно говоря, — протянул он между смешками, вытирая слезы от хохота, — мне показалось, что ты раскусила меня еще в лифте. Гермиона едва ли была в состоянии собрать мысли воедино: реален ли он на этот раз? Ей холодно и противно, а оглядев все вокруг, она поняла, что больше не находится в Аврорате. Теперь она снова в Азкабане, причем по-прежнему в камере, в его камере. — Нет, — девушка крепко зажмурила глаза, сдавив ладонями глазницы. — Нет-нет, это не… Снова это жуткий хохот. Послышалось, как мягкой поступью мужчина надвигается на нее, и ей пришлось открыть глаза. В этот раз он не исчезнет. Побуждаемая инстинктивными импульсами, девушка попятилась назад, пока не уперлась в стену камеры. Та столь холодна, что щиплет кожу. — Прекрати, — приказала она, но в голосе нет той твердости, которая ей была так необходима. Он шагнул еще ближе, рассматривая ее так, как кошка оценивает свою жертву. — Нет. Гермиона ухватилась за карман, в котором должна была быть спрятана палочка с момента, как девушка вернула ту обратно. Но там пусто. Волан-де-Морт хитро улыбнулся. — Прекрати, — вновь произнесла она, ее дыхание сбилось с ритма. — Ты обещал, что не навредишь мне. — Так и есть, — ответил он, приблизившись настолько, что между ними осталось всего пара дюймов. — Я не причиню тебе вреда. — В таком случае покинь мою голову и позволь уйти. Он прикусил губу. — Я не могу этого сделать. Гермиона ухватилась за камень позади себя так, будто он может спасти ее. Волан-де-Морт шумно выдохнул через нос. — Не бойтесь, мисс Грейнджер, — нежно прошептал он, чуть наклонившись к ней. — Ты не останешься здесь навечно. — Тогда дай мне уйти! Если не собираешься удерживать меня, то позволь уйти! — Оу, — звучно изрек он. — Ты неправильно меня поняла, — одним широким шагом он отступил к столу. Затем подхватил кандалы и снова подошел к ней. — Внутри карцера непременно должен быть заключенный, иначе стражники заметят. А если это буду не я… — он бросил взгляд на наручники, потом снова на нее, — …то это будешь ты. Сердце гулко отдавалось в ушах. — Нет, — вздохнула она. — Ты свободен, но тебе не пройти мимо охраны. Их слишком много. Ты никогда не… — Ах-ах-ах, — остановил он поток нервных слов и прижал к ее губам холодный тонкий палец. — Ты права. Стражников слишком много, и мне их не миновать, — мужчина усмехнулся и заправил прядь ее волос за ухо. Потом одним пальцем приподнял ее подбородок, наклонился и прошептал: — Но ты сможешь. Через окно камеры с ревом прорвался ветер, однако Гермиона уже ничего вокруг не замечала, потому что сейчас все встало на свои места. Все сошлось. Девушка не видела его ухмылки, не чувствовала того, как мужчина поглаживает подушечкой большого пальца ее щеку, потому что теперь все стало очевидным. — Умная девочка, — промурлыкал он. Кроме того, перед ней предстал отнюдь не Волан-де-морт. Напротив стояла она сама. Он и есть она. Словно смотришься в зеркало. И все же, Грейнджер уверена, что никогда прежде не смотрела на других с таким выражением, которое сейчас обращено к ней. Тошнотворное чувство оскорбленности овладело Гермионой, и, пораженная первобытной яростью, она бросилась к нему — к себе, — но палочка в руках Волан-де-Морта, и едва она успела ухватиться за мужчину, как оказалась обездвиженной. Застывшей в одном положении. Волан-де-Морт двинулся за спину девушки, его шаги медленные и размеренные, а потом исчез из виду окончательно. И вдруг она почувствовала, как нежные, мягкие пальчики свели ее руки за спиной, скрепляя холодным металлом. Кандалы звучно щелкнули, запираясь на запястьях, и, как только те зафиксировались, Грейнджер почувствовала странное давление вокруг себя. Будто ее окружил герметичный пузырь. С ужасом девушка осознала, что мужчина сделал. Он восстановил сдерживающие чары. — Они заметят, — прошипела Гермиона. — Они заметят, что ты не я, и достаточно одного взгляда сюда, чтобы заметить, что я не ты. — Хм. На самом деле, не думаю, что они заметят, — мягко ответил он, и ее собственный голос прозвучал с искажением — выше, чем обычно слышится ей самой. Когда Волан-де-Морт снова обошел ее, оказавшись в поле ее зрения, он вдруг оказался весьма невысокого роста, относительно ее собственного тела. Гермиона нахмурилась, не сразу поняв, в чем дело, но потом опустила глаза. Девушка казалась выше, чем раньше, и ее тело было облачено в тонкую черную материю. Костлявые контуры коленок выступали сквозь ткань. Грудь полностью отсутствовала. Однако, несмотря на все увиденное выше, Грейнджер отчетливо осознала, что произошло только после того, как посмотрела на картину ниже. Ее ступни ничем не прикрыты, они босые. Ногти на них почернели по краям пластины. Это не ее ноги. Желчь подступила к горлу. — Знаете, мисс Грейнджер, — лучезарно произнес Волан-де-Морт, одарив ее самодовольной улыбкой. — На самом деле, я должен поблагодарить вас. Эти несколько дней были для меня самыми приятными за последнее десятилетие. Мне не терпится встретиться с вами вновь, но уже при совершенно… иных обстоятельствах. Его глаза — ее глаза — блуждали по ней, медленно скользя вниз и вверх. Безусловно, Гермиона выглядит мерзко — должна выглядеть, ведь она в его теле, — но выражение лица Волан-де-Морта свидетельствовало о том, что мужчина думает иначе. Когда он приблизился к ней и поднял ладонь, огладив змеиное лицо — свое же лицо, — все, что Грейнджер смогла сделать, — это еле как удержаться от приступа рвоты. — Когда ты покинешь это место — рано или поздно это произойдет, ведь как только станет ясно, что я не в Азкабане, то они сообразят, что ты, на самом деле, не я, — то ты пойдешь и найдешь меня, — мягко проинструктировал он. — И тогда мы сможем… закончить то, что начали, — он поднялся на носочках и крепко поцеловал ее. Гермиона не в силах была пошевельнуться — тело по-прежнему сковано заклинанием. Поцелуй казался ей мерзким и отвратительным, даже несмотря на то, что она чувствовала, насколько его губы в форме ее губ мягкие, теплые и весьма приятные. К счастью, это продлилось лишь мгновение, после чего мужчина отступил. — Счастливо оставаться, — прошептал он, все еще достаточно близко, чтобы она почувствовала его дыхание, кружащееся на коже. — Надеюсь, что ты извлечешь пользу из моих уроков, — он мрачно усмехнулся. — Ведь, кажется, что я достаточно задержался. За стенами тюрьмы достаточно мест, которые стоит посетить. Уверен, Гарри будет счастлив увидеть меня после стольких лет. Отойдя от нее, он поднял с потертого стола ее сумку и перекинул ту через плечо. Затем шагнул к двери камеры. Гермиона все еще была не в состоянии пошевелиться, ее глаза расширились. Она запаниковала. Только когда мужчина потянул дверь на себя, Грейнджер почувствовала, что обездвиживающее заклинание рассеялось. Как только это произошло, она бросилась вперед и направилась к двери, но охранники оказались быстрее. В мгновение ока их палочки поднялись вверх, а свободные руки потянулись к Волан-де-Морту, предлагая ему помощь, чтобы вывести его из камеры. Они думают, что она и есть Волан-де-Морт. Гермиона видела это по их глазам. Они серьезно уверены, что она — Волан-де-Морт, а он — это она. Гермиона закричала на них. — Нет! Нет, не выпускайте его! Это не я. Это он. Это Волан-де-Морт. Пожалуйста! — Назад, — скомандовал один из стражей, угрожающе взмахнув древком. Оба охранника смотрели на нее с отвращением. — Нет, нет, нет, пожалуйста, клянусь! Пожалуйста, вы не можете! — девушка сделала еще один шаг вперед, и тотчас по ней ударило сглазом, отбросив с отдачей вглубь помещения. Гермиона с размаху влетела в стену, а когда опомнилась, то увидела в дверях Волан-де-Морта. Он стоял позади стражников и грустно улыбался ей. Она услышала его печальный вздох. — Прощайте, мистер Реддл, — сказал он, и его пародия на сожаление была безупречной. — Мне жаль, что я не смогла помочь вам. Затем он подмигнул ей, поблагодарил охранников и беспрепятственно покинул изолятор. Он даже не оглянулся. Как только дверь в камеру с грохотом захлопнулась, Гермиона погрузилась в кромешную тьму.