Князь Лесной Земли

Хорошо смазанные дверные петли отворились без стука. Хабар впустил сообщников, посветил им свечой. Неясное колышущееся пламя озарило бледные испуганные лица заговорщиков. - Тихо? - свистящим шепотом спросил Болеслав. - Все спят. Князь у себя. Входите. В дверях несколько человек замешкались. При приближении к своей цели, некоторых из них охватила робость, никому не хотелось идти первым. У Беляна подгибались колени. Зубец неловко задел древком копья о стену. - Тихо! - зашипел Болеслав. - Легко сказать! - заныл Дорогомил. - Как подумаю, что нужно сейчас делать - кровь стынет в жилах. Болеслав взором полководца обвел свое "войско" - дюжину бледных, как мел, людей, вооруженных мечами, копьями, ножами. Ему и самому было не по себе, но жажда мести пересилила страх. - Пойдемте сперва в винный погреб, выпьем для храбрости, - предложил он. - Хабар, ключ у тебя? - У меня! - уртанин бесшабашно ухмыльнулся. Стараясь двигаться тихо, спустились в винный погреб. Открыли бочку, стали черпать вино ковшом. В блеске свечи крепкое агайское вино было густо-красным, как свежая кровь. Однако оно подкрепляло силы, разгоняло застывшую в жилах кровь. После нескольких глотков к заговорщикам вернулась решимость. - Идемте! - тяжело вздохнув, проговорил Белян, вынув врученный сестрой меч. Тихо и осторожно, как на охоте, поднялись на второй ярус дворца, прошли по пустому переходу, стараясь задерживать даже дыхание. У дверей княжеской спальни Хабар остановился, как вкопанный. - Дверь заперта! Левша всегда закрывается изнутри. - Ну постучи, да покличь его! Зубец, ты ведь умеешь передразнивать голоса? Изобрази голос Любомира, ему Левша откроет. Раздался громкий стук в дверь. Князь Стемир спал крепко, но чутко, как подобало воину. - Кто? - крикнул он властно, будто не проснулся только что. - Княже, это Любомир! - донеслось из-за двери. Но что-то в интонациях говорившего показалось Стемиру подозрительным, и он сердито сказал самому себе: - Нет, это не Любомир! Переглянувшись, заговорщики стали ломать дверь. Кто был посильнее, налегали плечами, рубили мечами крепкие дубовые доски. Стемир метнулся к стене, где над изголовьем всегда висел меч. Меча не было! Дверь резко распахнулась, и ворвавшиеся заговорщики увидели в проеме, где падал из окна лунный свет, фигуру князя, облаченного в одну лишь белую ночную сорочку. Он смело взглянул в глаза толпе вооруженных людей. - Вот как, у нас завелись изменники?! - грозно крикнул он. Первым, по-кошачьи пригибаясь, к князю метнулся Хабар. Но князь мощным ударом в челюсть отшвырнул уртанина в угол. Однако в тот же миг кто-то вонзил копье ему в спину. Сгоряча не почувствовав боли, Стемир что было сил ударил сцепленными в замок руками по шее боярского сына Зубца. И последнюю в жизни радость победы Стемир Сильный ощутил, услышав, как хрустнули от удара кости врага. Они обступили князя со всех сторон, толкались, стараясь поразить его. Их было так много, что они не могли ударить все разом, мешали друг другу. Но часть ударов все же попали в цель, и Стемир не мог увернуться от них. Гордята рассек ему мечом плечо. Болеслав ударил копьем в бедро. Стемир зашатался и упал на одно колено. Из ран обильно лилась кровь. - Меч! Меч! - хрипел он, пытаясь хоть у кого-нибудь перехватить оружие. Но все закрепили оружие кожаными петлями, и он не мог в толчее их сорвать. - Мерзавцы! Боги вам отомстят за мою кровь! - рычал Стемир, сопротивляясь, сколько хватало сил. Отборная брань заговорщиков и лязг мечей были ему ответом. Перехватив руку налетевшего на него молодого боярина, Стемир пытался подняться. Но раненое бедро пронзило болью, и он завалился на бок вместе со своим противником. В тот же миг свеча, принесенная Хабаром, замелькала и погасла, и княжеские покои освещал один лишь неясный лунный свет. Заговорщики бросились к боровшимся на полу людям, в темноте принялись колоть и рубить, и только по раздавшемуся предсмертному воплю поняли, что поразили своего. Стемир, израненный, окровавленный, вновь стал подниматься на ноги. Казалось, он обладал почти неисчерпаемым запасом жизненных сил. Убийц охватило почти суеверное чувство. - Вот как вы платите за мой хлеб, за мою приязнь! - с трудом проговорил князь, оглядывая их. - Во веки веков вашим именем сварожане назовут всякую измену! - Он еще грозится! Болеслав ударил Стемира копьем в бок, а Белян рассек ему мечом голову. Коротко застонав, князь рухнул на пол. Отдышавшись, заговорщики стали озираться по сторонам. Хабар вновь зажег свечу. Осмотрели своих валявшихся на полу сообщников. Оба были мертвы: одному Стемир сломал шею, второго закололи свои же. - Закончили, - глухо произнес Болеслав, первым выходя из княжеских покоев. Они ушли, забрав трупы своих товарищей. На пороге Белян оглянулся, взглянув на распростертого в луже крови своего бывшего родственника. - До чего же он был крепок! Совсем один, безоружный, так долго дрался, шею Зубцу сломал! А будь при нем меч, он бы нас всех уложил! - проговорил, оправдываясь, Белян. Возражать ему никто не стал. Всем казалось, что легко обошлось. Хабар все еще нянчил разбитую князем скулу. Всем хотелось уйти подальше от места их страшного преступления. Не сговариваясь, спустились снова в винный погреб, желая залить вином совершенное ими кровавое дело. Но князь Стемир Сильный был еще жив. Его могучее тело еще боролось со смертью. Он пришел в себя и, опираясь о стол, поднялся на ноги. Кровь текла из множества ран, заливала глаза. От боли он застонал сквозь стиснутые зубы. Перед глазами все плыло, голова разрывалась на тысячу осколков. Опершись рукой о стену, он двинулся прочь, припадая на раненую ногу. Он не думал, куда идет и зачем. В полусознании двигался, как смертельно раненый зверь, который продолжает ползти, пока в нем остается хоть капля жизни. Стемир стонал и рычал на каждом шагу, почти теряя сознание от невыносимой боли, но продолжал идти. На длинной винтовой лестнице раненая нога его подогнулась, и он едва не упал, но удержался и двинулся дальше. Еще шаг, еще, ступень за ступенью... Добравшись до опорного столба под лестницей, князь в изнеможении опустился на скамью. И снова из горла его непроизвольно вырвался хриплый стон. Этот стон услышали заговорщики, возвращаясь из винного погреба. Белян первым испуганно вздрогнул. - Князь, кажется, жив! Слышите?.. Смолкнув, они прислушались, и в ночной тишине расслышали доносившиеся издалека стоны. Болеслав метнулся в спальню. Там никого не было. Но на полу он разглядел обильные пятна крови. - Огня! - крикнул он. Принесли факелы, и в их свете разглядели кровавый след, ведущий по лестнице вниз. - Ой, если выживет, всех казнит! - захныкал Дорогомил. Они бросились искать, как стая волков по следу раненого оленя. След был ясен. Рыжий свет факелов выхватил из темноты фигуру князя, сидевшего на скамье. Голова и лицо его были залиты кровью, губы почернели, глаза затуманились. Он еще узнал их и вскинул руку, из последних сил пытаясь сопротивляться, потому что он был еще жив, и никогда не сдавался без боя. И в тот же миг Болеслав выхватил меч, ударил по этой левой руке великого князя, столько лет грозившей всем врагам Лесной Земли. Стемир упал, истекая кровью. И тут же новый град ударов посыпался на его распростертое тело. Убийцы кололи и рубили великого князя, чтобы теперь уж точно не мог подняться, словно бы не верили, что он смертен. Вымещали страх, что внушал он им столько лет, и даже этой ночью. Но Стемир уже не чувствовал боли, не ощущал новых нанесенных ему ударов. Теперь он глядел со стороны на тех, что делали что-то с его телом, но ему уже было все равно. Он на широких крыльях летел над Лесной Землей, видел ее роскошные леса, широкие прохладные поля, светлые прохладные озера, ее города и села. Его душа была во всем: в стремительном беге оленя и в шорохе мыши под землей, в колышущихся ветвях дуба и в писке синицы, в труде землепашца, раскинувшего усталые руки на постели, и в объятиях молодой пары, в эту минуту зачинавшей новую жизнь, в резце мастера и в улыбке ребенка. Он видел и слышал все, и сам был частью всего. Вокруг него все окуталось нежной зеленой дымкой, какая бывает вокруг деревьев, одетых молодым листом. И рядом с ним, отчетливее, чем когда-либо, появилась Хозяйка Лесной Земли. Она подхватила его нежными и сильными руками, поцеловала. - Вот и все! Все уже кончилось. Жаль, что пришлось тебе пройти через такое, Стемир... Но теперь мы вовек будем вместе. Лесная Земля принадлежит нам обоим. Нет больше ни сомнений, ни бед, ни боли!.. Но это осознавал только Стемир. А его убийцы лишь заметили, как в последний раз шевельнулись губы князя, и разобрали еле слышное: - Прими мою душу!.. Впрочем, смысла последних слов умирающего князя никто не разобрал. Им важно было лишь одно: князь Стемир был мертв. - Смерть самовластцу! Мы свободны! - крикнул Болеслав, ставя зажженный факел в проеме окна - для Любуши, которая без сна ожидала известий в своем доме. У старшей княгини стремительно забилось сердце, когда она увидела условленный знак. Как долго пришлось ей ждать его гибели! Все эти годы счет к нему только рос. И вот, наконец, он ответил за все! Теперь очередь за его девкой... Любуша собрала слуг из своего дома. - Отдаю вам княжеский дворец! Все, что возьмете - ваше! Слуги отозвались дружным воплем. Наскоро вооружившись, последовали за своей хозяйкой. Любуша долго смотрела на окровавленный труп мужа, и на лице ее мелькало странное выражение. Глаза яростно сверкали. Она наступила каблуком на отрубленную руку Стемира. - Вот тебе за наших погибших сыновей! И за мои унижения, за твою проклятую девку, с которой я тоже сейчас разберусь! И за моего брата! Если бы ты хотя бы его согласился пощадить, все могло бы быть иначе!.. Любуша вместе со своими сообщниками отошла к столу в обеденном покое, взяла налитую чарку, высоко подняла ее. - За нашу победу! - провозгласила она, звонко чокнувшись чашами со своим братом. Белян осушил вино, как воду, не чувствуя вкуса, как, впрочем, и гордости содеянным. Ему хотелось лишь напиться, отупеть и обо всем забыть. А его сестра, собрав своих слуг, тоже успевших угоститься вином, направилась прямиком к покоям княгини Лунолики, где прежде сама жила много лет. Молодая княгиня проснулась, будто ее кто толкнул. Раскрыла глаза, испугавшись, что с детьми. Но девочки спокойно спали в своей постели. Успокоившись, Лунолика хотела уже вернуться к себе. Но за дверью донесся топот, и кто-то оглушительно зввопил: - Победа! Смерть Стемиру Сильному! Лунолика затрепетала в ужасе. Эти крики означали, что ее мужа уже нет в живых, и что скончался он не своей смертью - сомнений не было. Бросилась к детям, подняла их с постели, торопливо стала одевать. Слышала, как, все громче, приближались шаги. "Владычица Макошь, куда нам бежать?! Дети, дети... Кто им поможет? Неужто никого не осталось? Ах, Стемир, ну как же так?.. Кто нас защитит теперь?" - Матушка, что случилось? - испуганно спрашивала Пребрана. Лунолика не успела ответить. Дверь слетела с петель, и через порог шагнула Любуша в сопровождении нескольких вооруженных мужчин. Старшая княгиня небрежно поигрывала ножом. Лунолика отступила, закрывая собой детей, пока не прижалась спиной к стене. Любуша наступала, и наконец, приставила ей к горлу нож. - Ну что, подлая девка? Думала, что вечно будешь хозяйничать в чужом дворце, с чужим мужем? - проговорила она, раздувая ноздри. Лунолика все пыталась закрыть дочерей собой. - Прошу тебя, хотя бы детей пощади! Ты ведь сама мать! - проговорила она пересохшим горлом. - Провались сквозь землю, проклятая тварь! - прорычала Любуша, вонзая нож в горло Лунолике. Та ударилась о стену и сползла вниз, истекая кровью. И тут маленькая Ростислава кинулась к Любуше. Совсем крошка, она была истинной дочерью Стемира Сильного. Ударила кулачками, куда могла достать, и вцепилась в руку старшей княгине, готовая защищать мать. - Ах ты, волчье отродье! - крикнула Любуша, отшвырнув девочку. Не помня себя, завопила слугам: - Убейте! Убейте их! - крикнула она. Кое-кто из слуг заколебался и остался стоять на месте. Один вышел прочь, ничего не говоря. Но другие, чей рассудок был достаточно затуманен вином и щедрыми обещаниями хозяйки, послушались ее. Один из них схватил плачущую Пребрану, швырнул на постель и приложил к лицу девочки подушку. Второй таким же образом задушил Ростиславу, пока не пришла в себя. Так погиб великий князь Стемир Сильный вместе со своей второй семьей. Но на этом бесчинства заговорщиков только начинались. Вернувшись в обеденный зал, Любуша застала там брата. Он успел выпить еще вина, и теперь сидел в пьяной расслабленной позе, опустив голову и сложив руки на коленях. - Победа, брат! - звонко воскликнула Любуша. - Я прикончила мерзкую девку и ее щенков. - Что, и детей? - тупо переспросил Белян, не в состоянии сосредоточить взгляд на сестре. Бывшая княгиня встряхнула укушенной рукой. - Дети! Даже маленькая кусалась лучше любой собаки. Опасна Стемирова порода... Белян качнул тяжелой головой, неожиданно взглянул более осмысленно. - Да, сестрица, эт-то ты правильно решила! А что ж еще делать с детьми, которых лишил отца? Не брать же их на воспитание к себе домой? А то представь... Возьмешь в дом, вырастишь со своими вместе. А эта девчонка... - Белян, прекрати! - крикнула сестра. - Нет, ты послушай! А она... как вырастет, выберет лучшего из нашей семьи, добьется его любви, женит его на себе, а потом... - Белян!!! - А потом и погубит его, ударив в спину! А?! - Что ты болтаешь? Совсем мозги пропил? - поморщилась Любуша, толкнув брата в бок. Тот пошатнулся и растянулся на скамье. А тем временем повсюду во дворце хозяйничали заговорщики, грабили, разоряли княжеские сокровища. Казалось, что Брониславль захватили враги, и теперь перворачивают все вверх дном, забирают все, что было ценного. Не успела еще миновать короткая летняя ночь, а во дворце не осталось ни одного целого помещения. Дворцовая челядь разбегалась прочь, а некоторые присоединились к грабежу. К боярам подоспели их вооруженные дружины. Болеслав, собрав воинов, собирался идти в город. - Смерть всем ставленникам Стемира! Долой "новых людей"! Пусть все знают, как теснить высокородных бояр! - крикнул он, вдохновляя свой отряд. В это время на лестнице кто-то показался. - Любомир! - воскликнул глава мятежа, метнулся, занося копье. Минувшим вечером Любомир выпил за ужином меньше вина с подмешанным снотворным, чем другие дружинники, и, хоть и заснул вместе со всеми, проснулся раньше остальных. По первым же услышанным звукам понял, что стряслось неладное. Но то, что увидел, вооружившись и выйдя в переход, ужаснуло его. Во дворце словно бы хозяйничали дикие команы, тащили все ценное, бродили, пьяные, распевая непристойные песни. Двое бывших челядинцев пытались молотком и ломом выворотить из пьедестала мраморную статую русалки. Увидев проходившего мимо воина, махнули рукой, принимая за одного из своих. - Ступай к нам, друг! Здесь все наше! Мы свободны! Князь Стемир убит! При этих словах кровь застыла в жилах у Любомира. Он и сам уже догадался, что случилось страшное, но не думал, насколько. И все же двинулся дальше, не очень-то зная, что станет делать. В голове стучало, от снотворного и от тяжких мыслей. "Вот почему все так быстро уснули! Вот кому нужно было, чтобы мы ничего не слышали! Почему так, государь Стемир Мирославич?" Увидев с лестницы вооруженную дружину с Болеславом во главе, Любомир приготовился биться. На миг их взгляды, полные ненависти, скрестились, породив смертельный разряд молнии. И тут же Болеслав метнул копье навстречу противнику. Оно вонзилось в грудь Любомиру. Тот рухнул и покатился вниз по лестнице. Один из спутников Болеслава взглянул на вожака с упреком. - Что ж ты не принял боя? - А зачем? - ухмыльнулся боярин. - Я не биться с ним хотел, а убить! А вдруг этот княжеский пес одержал бы победу? Зато теперь отданные ему князем земли уж точно мои! Вслед за Любомиром перебили и остальных княжеских дружинников. Пламя мятежа перекинулось из дворца в город. К утру уже весь Брониславль знал, что великий князь убит. Дружины бояр-заговорщиков носились по всему городу, сводили счеты с выдвиженцами Стемира. Тут и там горели усадьбы бывших княжеских любимцев. Слишком наболело у заговорщиков, чтобы удовлетвориться местью одному лишь великому князю, они хотели уничтожить все его начинания и всех, кто пользовался расположением Стемира, кого тот ставил выше родовитых бояр. И теперь в городе началась настоящая резня. Под шумок сводили счеты и с вовсе непричастными. Начав с дворян и "новых людей", вспомнили всех, кто был в чести у Стемира, даже ремесленников и торговцев, выполнявших княжеские заказы. Враги прискакали и к дому Светела, где он жил вместе с женой и детьми, и старым Дражко. Окружили дом, стали ломать дверь. Пользуясь безнаказанностью, бросили горящую головню под стреху. Соломенная крыша и стропила занялись быстро. Загорелась мастерская, где работали резчики по дереву. Светел, не помня себя, выскочил из дома вместе с женой и старшим сыном. Но, когда хотел вернуться за вторым, в лицо ему дохнуло жаркое пламя. Дом уже пылал, как огромный костер. В окне, объятом пламенем, показался Дражко. Он швырнул наземь жалобно хнычущего младшего сына Светела. Но выскочить сам не успел: горящая крыша рухнула и погребла старика. - Дедушка! - завопили дети, бившиеся в руках у отца. - Скорей! - кричал Светел, таща с собой жену и детей. Кто-то встал у него на пути, но молодой мастер, не помня себя, оттолкнул его с непривычной силой. Запряг коней в возок и помчался, унося свою семью прочь из Брониславля. Не глядя, промчались через Золотые ворота, и дальше, на Влесославль. Следующие несколько дней в Брониславле творились еще невиданные бесчинства. Много людей погибли либо бежали, спасая свою жизнь. Одними из первых были убиты родные княгини Лунолики, кто оказался в городе в те злосчастные дни. Убийцы великого князя, упиваясь своим торжеством, бросили тело Стемира во дворе, даже не обмыв кровь, и не собирались воздвигнуть ему погребального костра. На другой день в город приехал Медведко, бывший во дворце у Сердце-озера. Узнав о гибели своего господина, решительно направился во дворец. Стал спрашивать у всех встречных, где тело великого князя. Но люди кругом были незнакомые, почти все были пьяны, и никто не мог толком ничего объяснить. Наконец, Медведко нашел тело князя, окровавленное и изуродованное, почти обнаженное, во дворе возле стены. Подняв его, заплакал. - Государь, как могло случиться, что ты, князь над двадцатью князьями, теперь лежишь нагой, брошенный всеми, а черви пируют на золоте?! Но недолго они будут радоваться, обещаю! Некому было ответить. Лишь послышался поблизости злобный смех. Медведко поднял голову. На стене стоял Хабар, облачившийся в золоченый панцирь, в княжеской мантии. Уртанин был сильно пьян, хотя на ногах держался крепко. Оруженосец убитого князя мысленно пообещал себе в другой раз свернуть предателю шею. Однако сейчас у него было более важное дело. - Хабар, вражина! Тебя князь взял с улицы, нищего, бездомного! А теперь ты красуешься в золоте, а он лежит на земле нагой! Сбрось плащ, чтобы прикрыть его кровавые раны! Хабар захохотал еще громче. - Брось его, браток, иди к нам, выпьем! Зароем его в землю, как преступника! Этого Медведко уже стерпеть не мог. Смерив предателя презрительным взором, направился к лестнице, ведущей на стену. Хоть и пьяный, Хабар мигом одумался, при виде приближавшегося к нему с самым угрожающим видом силача. Поспешно бросил вниз мантию. - Подавись! - буркнул он, не показывая виду, что струсил. Медведко завернул тело князя в мантию и отнес в храм Матери-Земли, куда даже заговорщики не посмели явиться. Затем разыскал трупы княгини Лунолики и маленьких княжон. Их всех положили вместе под сводами храма. Жрецы омыли и одели убитых, стали готовить погребальный костер в Священной Роще. Целых три дня Брониславль был похож на захваченный врагами город. Смерть, разорение, отчаяние были повсюду. Простые люди, ни к чему не причастные, остерегались выходить на улицу, не ходили на привычные работы. Но всему на свете приходит конец. Пьяный угар сошел на нет, и месть пресыщенно угасла. Только теперь в оставшейся без управления Лесной Земле задумались, кому быть новым князем, и каким путем идти дальше. Из храма близ Сердце-озера пришел Желан и принес Берегиню. При виде защитницы Лесной Земли самые ожесточенные разрушители присмирели. И многие испуганно оглядывались, соображая, что творят. Желан произнес торжественную речь на площади перед княжеским дворцом: - Вспомним обо всем, что сделал великий князь Стемир Мирославич для Лесной Земли! Его стараниями поднялась она выше всех! Там, где прежде были бедные села, ныне стоят прекрасные города. Где раньше жили только медведи и волки, теперь растут хлеба! Государя Стемира высоко чтили все сварожане и иноземцы. Сколько людей, увидев красоту Лесной Земли, оставались здесь жить, принимали сварожское подданство! Неужели мы хотим все погубить? Тогда нас покинет Берегиня, защищавшая Лесную Землю! Ее благосклонностью для нас всех также заручился некогда государь Стемир Мирославич. Но помните: Берегиня лишь до тех пор защищает нас, пока мы остаемся достойны! Видимо, сама Берегиня в тот день вещала устами Желана, то увещевая, то грозя. Многие брониславцы теперь чесали в затылке, растерянно думая о произошедшем. Поскольку единственный живой сын князя Стемира, Ярослав, находился во Влесославле, великим князем провозгласили Мстиславко, младшего брата Стемира. Тот первым делом отомстил за убийство брата. Изловив бежавших из города убийц, приказал их казнить. Бывшую княгиню Любушу, ее брата Беляна Вепровича, Болеслава и Хабара, наиболее виновных, обезглавив, положили в плетеные короба и бросили в болото. И еще много лет спустя сварожане рассказывали легенды, что короба с телами предателей и убийц плавают, ибо ни земля, ни вода не принимают их. Новый великий князь был смелым и мужественным, но болезненным человеком, а обрушившийся на него груз забот еще больше подрывал его здоровье. И Мстиславко пригласил своих младших единокровных братьев вернуться из Агайи домой. Старшие двое давно обжились при дворе базилевса, служили в его войсках, и не захотели ничего менять. Откликнулся только младший, Станислав. Хоть он и покинул Лесную Землю еще ребенком, но воспоминания детства часто бывают самыми крепкими, и он хорошо помнил ее высокие сосны и безокаменные стены княжеского дворца. Вернувшись в Брониславль, Станислав стал помогать старшему брату. Забот у них в первые годы было - невпроворот. Власть расшаталась после гибели Стемира Сильного. Брониславль вскоре захватили племянники великого князя, двое сыновей давно умершего Богуслава. Среди брониславльских бояр многие поддерживали их, как и поднявший голову азанский князь. Не без труда удалось Мстиславке и Станиславу справиться с честолюбивыми младшими родственниками. Князь Мстиславко недолго прожил среди новых распрей. После его смерти великим князем стал Станислав. Так сбылось давнее предсказание Клеандра его матери. Станислав хорошо усвоил, о чем некогда сказал Стемир Сильный: "Должен быть один правящий род". Достигнув высшей власти, он отправил в пожизненную ссылку обоих Богуславичей. Еще одного племянника - Ярослава, последнего сына Стемира, он изгнал из Сварожьих Земель. Княжич сперва уехал к своим дальним родичам - команам, позднее переселился к самым Полуденным Горам. Впоследствии Ярослав женился на карсадарийской царице Леоне и сделался царем. Но это совсем другая история. А в Сварожьих Землях стал править Станислав. И со временем ему удалось восстановить былое величие и могущество Лесной Земли, основы которого заложил Стемир Сильный. Следы войн и мятежей постепенно заживали, строились новые дома и храмы, власть Лесной Земли распространялась все дальше. Станислав умело осуществил многие замыслы Стемира. В том числе, воздвиг на Великой реке Вышеград, который называли еще "новым Влесославлем", за то что через него текла вся речная торговля. При этом, князь Станислав, воспитанный при агайском дворе, оказался хитрее и благоразумнее Стемира, и действовал успешнее. Впрочем, возможно, дело в том, что Станислав шел по уже проторенному пути, продолжал дело, начатое другим. А спустя еще пятьдесят лет, при сыновьях Станислава, Мирославе и Вирагасте, из дальних степей на восходе, словно саранча, накатило чжалаирское нашествие. Растоптав копытами своей конницы множество стран по пути, они обрушились и на Сварожьи Земли. Такого бедствия сварожане не ведали никогда. Многие окраины совсем обезлюдели. Война, мор, голод, нужда опустошили их. Всех уцелевших ждало рабство на много поколений вперед. Исконные Земли тогда пали окончательно, и на много столетий утратили всякое государственное значение. Но Лесная Земля устояла и вновь, как жар-птица, воскресла из пепла. Из руин поднялись новые и старые города: Брониславль, Змеев, Тихомиров, Волчанов, и в том числе Медведицкий Городок, со временем ставший называться проще и весомей: Медведица. И все это произошло только в тех краях, где некогда Стемир Сильный заложил прочные основы государственности и показал людям красоту и величие родной земли. Лишь там люди могли сохранить мечту и стремление к свободе, словно им передалось что-то от духа непреклонного князя. Можно верить, что он обрадовался бы, узнав, что его родной край навсегда сохранил силу и стал править всеми, вопреки всем несчастьям. Однако начало положено было им. В этом всегда останется неоценимой заслуга Стемира Сильного перед Лесной Землей.