Начало. Часть Первая. (черновое название)

На следующий день. Мелина приходила в себя постепенно, словно день повторялся очередной волной неприятного пробуждения. Сморщившись, она сжала край постели, когда боль в некоторых областях лица саднила уже заживающие раны. Девушка чувствовала лёгкое, невесомое прикосновение тёплых женских ладоней. Рыжеволосая незнакомка, обмакивая вату в перекись, касалась повреждений на лице и теле темноволосой, и, когда та зашевелилась, отстранилась. Взмахивая ладонями, маленькая тень охлаждала тело, царапины теперь не сильно тревожили. Журналист попыталась привстать, глаза оставались закрытыми, но неизвестная уложила её на постель. – Осторожно. Тебе ещё стоит полежать. Если хочешь поправиться, конечно. Нужно набираться сил. Ты ведь смелая девушка. Любишь многому противостоять. А таким людям, как ты, лучше много отдыхать. Воспоминания заполонили разум, картинами сменяясь перед Мелиной, которая, к своему сожалению, принимала окружающую действительность: Кристин, Валтора, её положение, похищение и дело, для которого девушка здесь находилась. – Мне следует что-то предпринять... – Голос журналиста был слаб, – Но я не смогу добиться результата. Они приложат все силы, чтобы удерживать контроль. Неизвестной девочке не пришлось объяснять, кого она имела в виду. Та поняла, что речь о Валторе и Кристин, которые, показав себя, свои намерения с самой ужасной стороны, заставили темноволосую жить напряжённой жизнью, впрочем, у них не было хорошей стороны. – Ты должна противостоять им. Но не перечить, иначе это плохо закончиться. Рыжеволосая знала, как звучат её речи. Понимала, что никто не захочет подстраиваться под тех, кто желает уничтожить не только твою личность, но и отобрать твою жизнь. Бесповоротно, безотказно. Никто даже не спросит. Журналист приоткрыла глаза, поглядев на знакомую незнакомку, и осознала, что её будущая жизнь является полностью идентичной жизни этой милой девочки. Другого выхода не предвиделось в ближайшем времени, кроме того, чтобы подчиниться, пускай девушка не собиралась сдаваться. Стоило набраться сил, и хорошо подумать, что предпринять. – Ты о том, что случилось тогда? О той неконтролируемой агрессии Валтора? – Его имя представлялось диковинкой, – Но я сказала то, что они обязаны знать. Ведь понимают, что их план, все их действия не затянуться надолго. Это место найдут. Нас освободят. Я даже не знаю, что нужно Валтору. С Кристин всё проще. Ею движет месть мне. Месть за то, что я старалась рассказать миру скверную о ней правду. Рыжеволосая обмакнула вату в перекись, и приложила её к виску лежащей Мелины. – Понимаю, очень неприятно осознавать такое положение. И, как бы мне не хотелось огорчать тебя, я вынуждена предупредить. Постарайся не делать того, что может, скажем, расстроить или рассердить Валтора, иначе он найдёт способ, как расправиться с кем бы то ни было, а на Кристин он управу отыщет. Встретившись взором с глазами напуганной незнакомки, темноволосой показалось, что слова о расправе могли коснуться не только одной её, но, вероятно, пострадает и рыжеволосая. – Зачем ты хочешь помочь мне? Девушка опустила глаза, скрывая лицо. Чувства и эмоции, вызванные собственным сочувствием и беспомощностью перед тем, что обоим противостоит, давили, но стоило оставаться сильной, и та поняла голову. – Это единственное, чем могу помочь, но помощью это нельзя назвать. Я просто хочу предостеречь. Снизить страх перед будущим и как-нибудь обезопасить тебя. Журналист, тяжело переведя дыхание, на некотором подсознании догадывалась, что милую рыжеволосую придётся оберегать, пускай она сама далеко не всегда могла обороняться от всего мира. – Спасибо. Я очень ценю такую заботу. Неизвестная доброжелательно, без другого подтекста, улыбнулась, однако её жест не был призван поддержать, Мелина разглядела безысходность, о которую разбивалась любая надежда на спасение. – Думаю, тебе не о чем переживать, помощь, может быть, уже очень близко. Темноволосая сковано нахмурилась, будто одно упоминание о спасении причиняло нестерпимую боль, что заметила и рыжеволосая, но молчала, предоставляя нужные томительные минуты, чтобы та пришла в себя, смирилась с настоящим. – Надеюсь, они знают многое, – Девушка повернулась набок, – И уже рядом. Слёзы просачивались сквозь тело, душу и сердце, устремившись к глазам, впрочем, очередная жгучая боль в затылке, причинённая милой незнакомкой, чтобы избавиться от надоедливых ран, вынудила оставить эмоции позади, и журналист более не смогла провалиться в бездумную дрёму. Девушки думали об одном, и никто из них не знал, что грядёт в будущем.