Гори

      Пронзительно ясное солнце слепило глаза, почти выжигало своим светом, но совсем не грело. Ветер был слабым, но всё равно пробирал до самых костей. Хината стоит у ворот Конохи уже, кажется, полчаса, может и больше, она точно не знает. Спать всё равно не получалось, так что она пришла раньше назначенного времени. Предстоящая затяжная миссия Наруто не пугала её, почему-то Хьюга не боялась разлуки. Последние четыре месяца пролетели стремительно. Хината соврёт, если скажет, что это были самые счастливые времена её жизни. Она любит Наруто всем сердцем, восхищается его открытостью, добротой и просто поразительной энергией. Всё живое, да и неживое тоже, рядом с ним как будто заражалось его неуёмным оптимизмом, улыбчивостью и открытым взглядом. Хьюга видела, что даже вечно суровые Шикамару и Саске рядом с Наруто смягчались, смеялись, шутили и выглядели словно малые дети. Хината верила, что любовь Наруто спасёт её, вытянет из душных сетей клана, прогонит кошмары и голоса в голове, только вот ошиблась. Взаимная любовь — это счастье. Но великим счастьем она становится тогда, когда ты счастлив сам по себе. Рядом с Наруто она может забыть обо всём и успешно это делает, но когда возвращается в дом, слышит разговоры отца с Ханаби о титуле главы клана, не получает новых миссий и снова видит кошмары, то понимает, что любовь её не спасёт.       Хината закрывает глаза. Она давно не плачет. Возможно потому что уже нет сил на эмоции, а возможно потому что слезы просто напросто закончились. Она чувствует, что скоро будет тут не одна — четверо уже подходят к воротам. Хьюга пугается, что не чувствует тоски. Это ведь совсем не правильно? — Хината! — Наруто видит её ещё издалека и одним рывком оказывается рядом.       У него широко распахнутые глаза, такие синие-синие, как само небо. От него пахнет солнцем и свежевыстиранным комбинезоном. У Хинаты сердце заходится мелкой дрожью от его близости, и она снова забывает про окружающий мир, вообще его не замечает. — Ты полностью собрался? Готов? — Хината осматривает его с ног до головы, подавляя дрожь в голосе. — Да-да, готов, — Узумаки топчет свои же следы несколько секунд и наконец кладёт свои руки на её плечи. — Я мигом, соскучиться не успеешь. — Ты не мигом, — Хината грустно улыбается. — Да, точно, — Наруто стушёвывается и смотрит вниз. — Понятия не имею, что говорить.       Хьюга поднимает руку и проводит ладонью по его щеке. Он весь подаётся вперёд, перехватывает её ладонь и целует в тыльную сторону. Под рёбрами что-то рвётся и падает вниз. Хинате порой хочется полностью раствориться в нём, сжаться до размеров атома и поселиться в его сердце, окруженной светом и теплотой. Наверно, это эгоистично, но сейчас ей хочется закрыться от этого мира за ним. Наруто стал её обителью. Да, за пределами их волшебного пузыря, она всё так же задыхается от вездесущего чувства пустоты, ненужности и отчаяния, но рядом с ним это уходит, распадается, практически исчезает. — Мне будет тебя не хватать, — Хината обнимает его, захватывает в кольцо своих рук. — Береги себя. — Сберегу, — Узумаки прячет лицо у неё в волосах и выдыхает резче обычного. — Пора выдвигаться, — голос Какаши-сенсея режет воздух хлеще куная.       Наруто мягко отстраняется, смотрит в глаза Хинате, она видит — хочет что-то сказать, но закрывает рот. Вместо этого он наклоняется и целует её. Резко, сильно, с неприсущим напором. Через несколько секунд Хината уже не чувствует его горячих губ, а только лишь жар собственных щёк и пустой воздух впереди. Хьюга считает до трёх и открывает глаза, у ворот она снова стоит совершенно одна, а ветер пронзает её до самых внутренностей.

***

      Стены дворца Хокаге выкрашены в красный. Цвет яркий, вызывающий, давящий на глаза. Хината морщится, невольно фантазируя, что стены выкрашены в кровь. Нужный кабинет она находит быстро и честно не помнит, сколько стоит на месте и не заходит. Прошло ровно две недели как Наруто отбыл на миссию. Хината понятия не имеет, зачем считает дни. Её не разрывает тоска — просто всё стало как прежде. Только вот нет теперь никого, кто мог бы закрыть её от гнетущей реальности, в которой она себе так и не находит места.       Хината привыкла быть в стороне. В тени. Всё детство для Наруто, теперь и в собственном доме. Где-то там, на втором плане, просто существует, дышит и ходит, не более того. Сейчас Узумаки смотрит так, словно всё изменилось, словно она на первом месте. Но Хьюга знает, что это не так. Он смотрит вперёд, на мир, который простирается перед ним, на свершения, которые его ждут. А Хината плетётся сзади, не успевает, ухватывая только лишь мимолетно тепло его рук и губ. Горькое осознание пришло ей совсем недавно. Когда Узумаки сказал ей о миссии — вдохновлённо, взахлёб, с горящими глазами. Она просчиталась по всем фронтам, когда думала, что сердце Наруто ещё отдалённо трепещет от розоволосой Сакуры Харуно. Нет. Всё оказалось совсем не так. Сердце Наруто целиком и полностью отдано миру, всем людям, оно полно любви к всему живому. Бесхитростное, чистое, незапятнанное. И эта любовь, что бьёт в нем через край может изменить мир, искоренить ненависть, вражду и непонимание. Хината чувствовала в нём силу всегда, но никогда и не предполагала, что она будет такой всеобъемлющей. Он оказался не просто мальчиком, шиноби Конохи, слегка наивным и отчасти глуповатым — он оказался целой вселенной, огромной, неиссякаемой, тёплой, полной света, такой притягательной, что Хината не могла не тянуться к нему, хоть и подсознательно чувствовала, что в конечном итоге потеряет в этой вселенной себя.       Хьюга вздрагивает, когда дверь кабинета открывается. Шикамару смотрит устало, сведя брови к середине, и не утруждаясь поднять веки до конца. — Вроде я предложил тебе поработать, а не стоять весь день у кабинета, — он отходит обратно и садится за стол.       Хината ступает следом и почти давится от вездесущего аромата табака. Стол завален бумагами, тут и там стопки книг, на маленьком столе у стены доска и фигурки от шоги. Комната была отрезана от всей остальной Конохи непримечательной дверью, слоем дыма, тотальным беспорядком и хмурым молчанием младшего Нары. Он подошёл к ней ровно через три дня после ухода Наруто. Предложил ей работу помощника, и Хьюга согласилась очень быстро, в душе надеясь, что она действительно может помочь. Её не звали на миссии. Возможно потому что отец сказал всей деревне, что она слаба и не может наследовать титул главы клана. Возможно потому что на последней миссии её пришлось спасать из-за собственной невнимательности. Возможно потому что Цунаде-сама не знает, какое применение найти Хинате Хьюга. Возможно потому что все её ровесники знали, чего хотели, или не знали, но всё же что-то делали, шли к какой-то цели, оставляли самих себя на тренировочных полях, учились, стремились выше, дальше. А Хината топталась на месте, цеплялась за Наруто — за единственный свет в её жизни, и понятия не имела, как дальше жить. — Что нужно будет делать? — Хината нарушает тишину и смотрит на Шикамару. — Цунаде-сама сказала, что мне нужен помощник, — он наклоняет голову набок и опирается щекой на руку. — В основном с бумагами, со срочными делами, организацией различных мероприятий и так далее.       Хината кивает, подходит к столу и берёт в руки один из множества листков. «Инвентаризация библиотеки Конохи». Кто вообще этим занимается? — Каков план на сегодняшний день? — Хината говорит без энтузиазма, потому что точно знает — будет скучно, но выбирать не приходится. — Нам нужно привести в порядок архив, — Шикамару прикрывает глаза в невысказанном отчаянии. — Все бумаги, что здесь находятся и те, которые в архиве, нужно… организовать.       Хината лишь легонько кивает и берёт первую стопку бумаг. Следующие часов пять, может и больше, она тщательно разбирает всё, что попадается под руку. Молчание в кабинете, прерываемое лишь шуршанием, не кажется тягостным, а запах табака уже не изъедает глаза. Шикамару в другом конце кабинета занимается тем же самым, хмуря лоб и иногда негромко чихая от пыльных завалявшихся бумажек. Хьюга слышала о его повышении до ранга дзёнина, слышала о странных взаимоотношениях с девочкой из Суны, слышала о его важных совещаниях и о том, что Пятая Хокаге очень его ценит. Шикамару для неё всегда был лишь «на слуху». Хината не знала, почему они никогда толком не общались, как и не знала, почему своим помощником он выбрал именно её. Хоть и сознание подсказывало ядовитым голосом, что выбор пал лишь потому, что все остальные заняты. А она… не при деле.

***

      Листок бумаги в руках изъедает пальцы, практически сжигает их. Хината перечитывает написанное уже в тысячный раз, а мысли хаотично бегают в мозгу, отказываясь сформироваться хоть во что-нибудь внятное. Четыре месяца не было никаких вестей, и вот она — простая бумажка, немного мятая по краям, местами испачканная чернилами, буквы размашистые, написанные второпях. «Я жив, здоров, и очень скучаю. Миссия затягивается, неизвестно насколько. Как будет возможность — напишу больше. Наруто.»       За окном ветер извивается, свистит, шипит, кружа мелкие снежинки, которые достигнув земли тут же тают. Зима выдалась тёплая, хоть и ветреная. Ханаби подросла, смотрит на мир повзрослевшими глазами и не задаёт сестре вопросов о Наруто. Работа помощником Шикамару затянула, обрела смысл и четкие очертания. Пять миссий — все за последний месяц — прошли как по маслу. Наконец возобновились встречи с Шино, Кибой и беременной, донельзя счастливой, Куренай-сенсей. Хината понятия не имеет, почему думает обо всём этом сейчас, держа несчастную бумажку в руках. Вцепившись в неё как в последний оплот человечества. Она не тосковала, не ждала. Но не забывала о нём ни на секунду. Узумаки вплёлся в её сознание, не покидая его, придавая сил. Хината не хочет оставаться в его тени. Она хочет также смотреть на мир широко открытыми глазами, видеть в нём надежду на светлое будущее, а не взирать сквозь пелену отчаяния, беспросветной тьмы и кошмаров, которые порой не отличить от реальности. Хината хочет стоять с ним рука об руку, а не позади.       Бумажка летит в огонь камина, потому что держать её в руках уже бессмысленно. Она въелась в радужку глаз с обратной стороны и отпечаталась там. Дорога до дворца Хокаге занимает недостаточно времени. Мысли всё ещё путаются, хватаются за стенки разума, не давая сосредоточиться. А рука сжимает несчастный маленький свёрток с брелоком, который теперь видится ей совершенно неуместным и глупым. Образ Узумаки в её голове всё так же светится солнцем, зовёт к себе, на вершины мира, где она уже не будет такой жалкой, где она способна на что-то, где она равная ему. Только вот чужой насмешливый, низкий, слегка хрипловатый голос, принадлежащий совсем не Наруто, всё чаще изъедает мозг и занимает всё пространство, обволакивает со всех сторон, не давая проходу.       Хьюга знает, что её жизнь становится сносной только благодаря ему. И поэтому когда стоит возле всё той же несчастной непримечательной двери в кабинет, наконец расслабленно выдыхает и сжимает свёрток в руке ещё сильнее. — С днём рождения, Шикамару, — Хината протягивает ему подарок, и мысленно ёжится от покалывания в пальцах.       Нара смотрит на свёрток в её руках нарочито долго, молча и, кажется, даже растерянно. Хьюга не хотела бы отмечать это, но галочка сама поставилась в её голове напротив пункта обязательных дел в жизни — увидеть удивлённое лицо Шикамару Нара. Спустя четыре неполных месяца их совместной работы Хината привыкла находиться в его обществе и не чувствовать себя неуместной. Он всё так же не выказывал в её сторону никаких видимых эмоций, она не удостаивалась даже недовольного взгляда или замечания — их с лихвой брал на себя Киба, улыбка предназначалась только для Ино, Чёджи и Куренай-сенсей, задумчивость — для сенсея Асумы, сосредоточенная серьёзность — для Хокаге, ну а весь мизерный спектр эмоций в полном комплекте доставался лишь родителям. Откуда Хьюга это всё знала? Просто наблюдала. Без интереса. Просто так вышло — на работе было больше нечем заняться, кроме как наблюдать за встречами Шикамару с гостями его кабинета. И всё же рядом с ним Хината ощущала себя в полной мере человеком, от которого что-то зависит, который не существует без цели. Возможно дело было в том, что он предоставил ей работу, дал шанс почувствовать себя нужной деревне, вернул её на миссии. А возможно и вовсе не в этом. Младший Нара сам того не ведая спас её от навязчивых мыслей о бессмысленности существования. — Спасибо, — Шикамару ведёт бровью, протягивает руку и мягко забирает подарок из бледноватых рук Хинаты.       Он разворачивает подарок аккуратно, не порвав бумаги ни на миллиметр. И когда видит в своих ладонях незамысловатый брелок с фигуркой от шоги, улыбается лишь краешком губ. Поглаживает пальцами и прикрепляет к крючку на своём жилете. Вот так просто, почти к самому сердцу. Шикамару поднимает взгляд и улыбается во второй раз. Это рекорд эмоциональности вечно равнодушного ко всему советника Хокаге. На вряд ли это возможно в полной мере назвать настоящей улыбкой, ведь он поднимает лишь уголок губ кверху. Но Хьюга почему-то уверена, что в нём таятся полные океаны чувств и эмоций. Просто он не растрачивает их впустую. Возможно та самая песчаная девочка видела гораздо больше. — Не за что, Шикамару. Будь счастлив.       Хината с леденящим душу ужасом чувствует как её сердце бешено бьётся о грудную клетку.