Проснуться после смерти

Я открываю глаза. Какая-то женщина, комната, ребёнок... Стоп, стоп, стоп. Я их не знаю! И если их не знаю, значит они могут мне навредить. Надо валить. Встаю с кровати и уже было ухожу из этого места, как вдруг: — Джина, поспи ещё. Мама только в десять придет... Какая ещё, к черту, Джина? Я Рита, бывшая Кастильо. Что несёт эта женщина и почему мы в одной кровати? А этот ребёнок? Это все так настораживает. — Милая, что такое? — она ловит меня взглядом у дверей. Та-ак, а где здесь выход? — Реджина, что-то случилось?— пока я думаю, она уже подходит и бесцеремонно меня обнимает. Я вырываюсь и бегу в коридор. Лестница, а внизу выход. О, нет, она за мной. Чёрт, я ещё и в одном бельё. Зашибись! — Реджина! Вот и выход. Меня ловят и придавливают к полу. Она на мне и тоже только в нижнем белье. Кружевное красное, а у меня чёрное. Как гармонично сочетается... — Оу, Эмма, сори. Я не во время? — пришла какая-то женщина. А мы тут на полу валяемся... — Нет, мама. Джина куда-то хотела сбежать, а я ей не дала. — поднимаясь с пола ответила судя по всему Эмма. Я тоже встала. Убивать меня они не намерены и хорошо. — Давайте, заканчивайте играть в сбежавшего преступника и полицейского и принесите мне моего любимого внука Генри. — сказала женщина и отнесла сумки на кухню. Эмма улыбнулась и отправилась обратно в спальню. Я не знала, что делать. Они знают меня, я же их нет. Как-то странно. — Ну, ты так и будешь стоять тут в одних трусах? — засмеялась Эмма. Я пришла немного в себя и пошла за ней. Надо же переодеться. В комнате стоял приятный полумрак. На часах было десять и пять минут, но было прилично темно. Как ни как зима. Эмма взяла с кроватки мальчика завернутого в тёплый плед. Он уже проснулся и охотно шёл на ручки к маме. — Как я могу называть твою маму? — решила задаться таким вопросом я, чтобы потом не было неловко. — Джина, ты чего? Как всегда - Мэри Маргарет, ну или просто Мэри. Переодевайся и спускайся вниз. Она ушла. А я пошла искать одежду. О, шкаф. Столько полок, как тут свою то отыскать? Там было только постельное бельё и какие-то ткани. Должен быть гардероб. А, вот тут что-то лежит! Взяла я в руки чёрное короткое платье с блёстками. Частенько приходилось такие носить на всяких вечеринках. — Вижу ты ходила на шоппинг или это тебе Эмма прикупила? — засмеялась Мэри Маргарет. — Реджина! Мама, прости. — Эмма оставила Генри на диване и ухватив меня за руку потащила наверх. — Что ты напялила? Кстати, а оно вчера не порвалось? — Как видишь нет. — ответила я немного не понимая, что происходит. Эмма выдала мне домашнее платье и я зашла в комнату переодеться. День прошел просто прекрасно. В кавычках. Я пару раз ошиблась её именем (ну, кто ж знал, что полное имя Эммы не Эмилия.), дважды назвала Генри Гарри и разбила тарелку на семейном ужине. Наконец-то они все ушли, а я осталась одна в ванной. Эмма укладывала Генри. Она хорошая, как и малыш. Но не мое это быть примерной женой! Я убийца, я охотница за деньгами. У меня сотни любовников, богатый, но старый муж и нету годовалого, слюнявого сына. Я ношу блестящие платья намного выше колена и декольте глубже некуда. Нормально я себя чувствовала только в том кружевном бельё. — Реджина, все хорошо? — я услышала голос хозяйки дома. В падлу отвечать. — Реджина! Я вхожу. Эмма зашла в ванну и уставилась на меня. Я сидела на полу в полотенце. — Реджина, ты чего? — Я не Реджина. Моё имя Рита и я точно не прилежная домохозяйка. — ответила я смотря на Эмму. — Да, ты не домохозяйка. Ты мэр, Джина. — она села рядом и взяла меня за руку. — Круто! Теперь у меня есть целый город, который я не помню и как-то должна ним управлять! — воскликнула я сильно жестикулируя. Безусловно, Эмма прекрасная девушка, а Генри самый милый ребенок на земле. Но не моя эта жизнь! — Пойди, поспи, Джина. Может придёшь в себя. — она ушла, оставила меня одну. И хорошо. Я скоро вернулась туда где проснулась утром. Генри спал там же, в кроватке. Эмма качала колыбель что-то напевая. Я разделась и залезла под тёплое одеяло. Она легла рядом и неуверенно обняла меня. Может вселенная даёт мне ещё один шанс? Всё же лучше чем умереть где-то посреди улиц Голливуда истекая кровью. Я тоже обняла её. Ладно, признаюсь, это очень приятно быть кому-то нужной, любимой, а ещё приятнее обнимать Эмму.