"От друга ли?"
Галстук, желтоватых оттенков, развязно болтался на длинной шее Уильяма, темные штаны и жилетка облегали худощавое тело, но не сковывали его движений. Дополняли картину фартук и перчатки, которые уже успели испачкаться и износиться из-за частого использования. Волосы как всегда были завязаны в кривой, косой и лохматый хвост. Самое главное, чтобы не мешали работать, а остальное его не касалось. Виола все вполне устраивало. Бросив взгляд на стол, он вновь закатал сползающие рукава рубашки и направился к начальным чертежам и записям в толстой тетради. Стул неприятно заскрипел под весом мужчины. Пододвинувшись к столу, механик включил настольную лампу. Она начала неприятно моргать. Уставший и раздраженный Уилл треснул по ней, на что та потухла, но через пару секунд снова включилась и уже работала как надо. Усмехнувшись, тощий человек глянул на чертеж лиса, а после подтянул к себе толстую тетрадку. Листы приятно шуршали под руками мужчины, он перечитывал записи и перелистывал страницы, ища нужный разворот. Изящные пальцы уже обхватили перо, тем самым приведя это оружие в полную боевую готовность. Найдя его, Виол выбрал место и начал дополнять свои записи. Перо легко скользило по бумаге, оставляя множество непонятных закорючек. Это было завораживающее зрелище, хоть и ничего из записей не было понятно. Этот человек был полностью сосредоточен на своей работе. Послышался выдох, тощий человек оставил записи. Ручка медленно покатилась со стола и зашуршали страницы тетради. Фигура направилась к испорченному роботу, который так и не прекратил совершать монотонные действия. Глянув на то как лис вертел крюком, Афтон не решился подходить ближе. Он потрогал рану на шее, которая уже успела превратиться в шрам. Недовольно выдохнув Виол обошел машину и подошел к ней со спины. Повезло что робот не мог крутить телом на все триста шестьдесят градусов, иначе пришлось бы несладко. Прикоснувшись, к шершавой обшивке, мужчина ловко раскрыл её. Далее он стал пробираться глубже к голове эндоскелета, а именно к проводам. Это было тяжело сделать, ведь робот шевелил головой тоже. Нащупав провода механик вытащил их. Высмотрев несколько, он отделил их друг от друга. В этот момент робот застыл, не издавая звуков. В мастерской воцарилась тишина. Только часы медленно тикали, чем тоже раздражали Уильяма. Высокий человек что-то буркнув под нос со всей силы ударил робота по голове, кажется проклиная его. Он устал чинить аниматроника, после шаловливых детских ручек. Почему за малышней не следят родители, а после жалуются на какие-то несчастные случаи. Грозятся судом и закрытием пиццерии, только потому что не уследили за тем, что делает их чадо. Афтон злился, он снова ударил лиса по голове, пытаясь успокоить свой разум. Ему казалось что уж лучше разобрать его к чертям и попробовать собрать нового. Так даже дешевле будет, нежели делать ремонт каждый раз, который требовался постоянно. Оглядев дряхлого пирата, в голове Уилла всплыли давние воспоминания. Нельзя было забывать, чья это была просьба. Тощий человек погладил его по голове. Пытался показать, что он ещё ценен и все что сейчас говорит, это не со зла, а от отчаяния и большой усталости. Голова лисы наклонилась так, что казалось он только и ждал этого внимания. Будто он все понимал и не злился на уставшего человека. Механик медленно убрал руку, оставляя отключенную машину в таком положении. Виол глянул в сторону окна. Солнце село, оставляя после себя бардовый закат. Медленно высыпались звезды на небосвод. Но заметить это через решетку и грязное окно было почти не возможно. Уильям даже не пытался, он отвернулся от окна и спокойно направился к своему рабочему пространству. На столе располагались свернутые чертежи, только один был раскрыт. Это был робот лис. Чертеж был потертым и уже не таким презентабельным, как в первые дни после одобрения. Тетрадь лежала выше, немного перекрывая чертеж. Она была старой, края уже пожелтели, а клетка - выцвела. Записям повезло больше, они сохранились в том виде, в каком их сделали изначально. Ближе к краю валялись исписанные ручки, не долетевшие до мусорного ведра. Она была переполнена и не вмещала в себя мусор. Уильям в последние дни не следил за этим. Как и за кружками на своем столе, которых становилось все больше и больше. Одну уже использовали как подставку под карандаши, ручки, маркеры. Другая была на половину заполнена отвратительным кофе, которое бодрило и возвращало разум на место. Инструменты, гайки и шурупы валялись везде. В темном углу стола было несколько старых фотографий, погребенных под какой-то художественной книгой. Возможно в свободное время он и читал, но видимо делал это не часто. Книга уже успела покрыться толстым слоем пыли. Но сейчас этот тот человек тянулся ни за книгой, ни за чертежами, ни в особенности за омерзительной чашкой. Афтон тянулся за другими предметами находящимися в тени. Это были потрепаная жизнью пепельница, с кучей окурков и сальная пачка сигарет, в которой оставалось всего три сигареты и зажигалка. Взяв эти два предмета, тот направился к окошку. Взгляд фиолетового человека пал на часы. Без пятнадцати одиннадцать. Брови Уильяма поползли на верх. Довольно поздно он засиделся в этом месте. Возможно, ОН уже ушел и придется возвращаться домой в одиночестве. Недовольно выдохнув, мужчина подошел к окну и применив силу распахнул его настеж. Комнату сразу же окатила осенняя прохлада. Это помогало отстраниться от мирской суеты. Ему не хватало воздуха эти дни, но сейчас можно было наконец прийти в себя и просто подумать. Пепельница уместилась на маленьком подоконнике, рядом с цветком, точнее уже с мертвым кустом. Виол каждый раз смотрел на это дерево и поливал его, в надежде, что оно даст листву, но пока этого не происходило. Он не хотел сдаваться и выкидывать этот цветок. Это было последнее напоминание о ней. О той, кто так и не увидел первые шаги Майкла. Это было неприятно вспоминать, но Уильям уже смирился с этой утратой. Глядя на последнее воспоминание, он пытался припомнить слова, которые говорила она. Кажется...Что этот цветок будет цвести, пока Уильям будет счастлив?
Забавно.
Он сжал пачку сигарет. В горле образовался мерзкий комок, который не получалось проглотить. Но надо было постараться. Он не был наверняка уверен в своем одиночестве. Не хотелось тревожить ЕГО глупыми переживаниями. Разжав пачку, мужчина стянул с себя грязные перчатки и фартук. Эти вещи полетели на стол и довольно удачно упали на него. Доставая сигарету, Уильям поклялся, что это будет последняя пачка на его счету. Он обещал бросить эту привычку, но с каждым разом становилось тяжелее. Казалось, никотин утаскивает его в эту бездну, без возможности сбежать и выбраться. Затянувшись Виол выдохнул дым. Он медленно уплывал от Уильяма, растворяясь в ночи. Это завораживало механика, заставляя оставить все мысли и все нужды. . Все казалось таким неважным, таким ненужным в этот момент. Единственным исключением из этого стал ОН.Генри Эмили
Афтон часто задумывался о своем друге. О том как ОН там? Как ОН себя чувствует? Все ли с НИМ хорошо? Ел ли ОН сегодня? Не заболел ли ОН? Дым постепенно окутывал глаза. Кажется всплыли старые воспоминания: первая встреча в старшей школе, ночёвки с разговорами до утра,Ни за что в жизни.
Прокашлявшись, Виол отогнал эти мысли и ушел в другие дебри своего сознания. Он представлял, как берет Генри за руку и то как они идут в кино. Тощий, не видел в этом никакой магии. Его не интересовали фильмы, ведь они не были настоящими. Все это была игра на камеру, причем не самая качественная, монтаж был дерьмовым и эффекты не спасали положения. Но он все равно шел, ведь Эмили это нравилось. То как они гуляют по парку, летом едят мороженое, а зимой — играют в снежки. Вместе сидят на скамейке осенью и из термоса пьют горячий чай, глядя как солнце уходит за горизонт. Ночью же ещё долго бродят меж деревьев и смотрят на звёздное небо ведя бессмысленный разговор, о котором даже не вспомнят на утро. Как Генри готовит свои фирменные пирожные в милом фартуке с мишкой, замешивая, прежде всего, приторно сладкое тесто. То как он получает по пальцам, за то что без спроса пробует тесто и хочет что-то добавить. Как вместе придают им форму разных зверюшек с небольшой выемкой для начинки. После вместе ждут как выпекаются зверюшки и вместе их украшают и наполняют кремом. То насколько же Эмили сексуально выглядит в его рубашке, то как он рассматривает как выглядит в ней. Как Генри пытается ощутить его парфюм. Как Генри смущается от его прикосновений и взглядов. А вечерами они танцуют вместе под любимую музыку. Рыжик пытается научить его танцевать вальс, что выходит вообще не складно, ведь он слишком скован. Как смеются с падений и неудач вместе. Снова встают и снова пробуют танцевать, ведь он не хочет сдаваться, а Генри готов снова все объяснить и показать... За окном уже стемнело полностью. Лампы одна за другой зажглись, освещая ночную дорогу. Машин почти не было. Часы уже показывали пять минут одиннадцатого. Механик выдохнул. В голове пронеслась мимолётная мысль о том что скоро придет охранник и наверное уже стоит отправляться в пустой дом, к холодной постели. Сигарета стлела в изящных пальцах. Затушив её о край пепельницы Виол опустил бычок, а сам потянулся за следующей. В голове пронеслась мысль. — А не остаться ли здесь? Да. А почему бы и нет? Никто же не узнает что он не ушел с работы. Охранники мешать не будут, ведь знали Уильяма в лицо и его характер тоже. Многие, кто работал в ночную смену считал этого человека страшнее, нежели бродящих роботов по пиццерии. Камеру можно было закрыть, мастерскую просто запереть на ключ, тем самым, обманув глупые железки. Улыбнувшись своей мысли он продолжил. Завтра соврет Генри и просто уйдет пораньше. Это был очень логичный план. Мысленно пожав себе руку мужчина снова затянулся. Казалось, что ничего не могло прервать его одиночество, но за дверью послышались шаги и голос. Кажется этот голос усмирял всех демонов Афтона и заставлял трепетать его душу. Шаги становились ближе. Уилл замер. Дверь распахнулась. В комнате стало намного свежее. В проёме показалась рыжая, кудрявая голова, а следом и весь мужчина. Зеленая рубашка мятного цвета свободно сидела на семьянине. Её в этот раз не скрывал зеленый пиджак, который Эмили почти никогда не снимал, штаны кстати имели такой же оттенок. Фиолетовый галстук-бабочка, подаренный Афтом необычно смотрелся на шее старшего. Это не отталкивало, а наоборот, притягивало к себе взгляд. Ботинки были золотистого цвета с изумрудными вставками. Это гармонично смотрелось на том, кто снова нарушил покой Виола. — Уильям, рабочая смена давно окончена, время идти домой, наверное, - Эмили говорил довольно сипло и кажется даже не заметил, чем занимается сейчас его друг. Он выглядел уставшим и потерянным. — Генри, ты выглядишь не важно. Зачем ты опять допозна остался? Мог бы уйти сегодня пораньше, - Механик глянул на мистера Фазбера, понимая что его планы на ночь пошли крахом. Он был рад что все так сложилось. Рад что его забирают с работы. Рыжик же пытался сконцентрировать свой взгляд на Уильяме, но без очков все расплывалось. Он забыл их дома. Генри понял это когда утром чуть не сбил Уилла с ног, растеряв почти все бумаги по полу. Возвращаться за очками, просто не было, ни времени, ни возможности. — Генри, а где твои очки? - до высокого человека только дошел этот факт. Он просто не обратил на это из-за занятости. Сейчас он ухмылялся. Генри же хмурился, медленно подходя к Афтону, чтобы его разглядеть, и конечно же, наконец-то дать пиздюлей за курение на рабочем месте. — Забыл их дома. Целый день как крот, ничего не вижу, — Эмили добрался до стола, и закрыл глаза. Он аккуратно массировал их, ведь они болели от напряжения. Другой рукой упирался о стол. Виол кокетливо улыбнулся, рассматривая побитую пепельницу, а после снова переключил свой взгляд на предмет своего обажания. — Видимо это судьба Генри. Если хочешь можешь провести со мной этот вечер. На такое предложение Генри удивлённо глянул на Высокого человека. Он не понял ничего, но через пару секунд все встало на свои места. О боже, неужели Афтон взялся за старое. Черт его дери. Мистеру Фазберу стало смешно с его догадки, которую он озвучил. — Ха-ха. Тебе стоит попрактиковаться Уильям. Это звучит ужасно. Генри не воспринимал флирт Уильяма всерьез. Ему казалось, что механик просто оттачивает на нем свое мастерство пикапа. И если так подумать, рыжик тоже так делает, но иногда. Кажется Эмили отвлекся от начального плана, он снова стал серьезным. — Что? Настолько все плохо? Генри, да не может такого быть. Я не мог разлучиться это делать! Я же учился у лучшего в этом деле, - Уильям издал смешок .Рыжик уже шел целенаправленно за пепельницей, и его спутницей - сигаретой. Сейчас было четко видно Афтона. Он был решительно настроен на этот раз. Видимо устал от "завтраков" механика. — Уилл, не мог бы ты передать пепельницу и пачку сигарет? - Виол напрягся от слов Эмили и взял пепельницу в руку. Он не собирался отдавать свое добро так легко. Сигарета тлела. — Дорогой друг, я думаю, что ты хочешь совершить огромнейшую ошибку. Может ты не бу... - его перебили, не дав договорить. — Захлопнись Афтон, я хочу разбить эту ебанную пепельницу и выкинуть эти гребанные сигареты! Голос Генри звучал пугающе в эту минуту. Уилл один раз сталкивался в своей жизни с таким Эмили. Он до сих пор помнил чем это обернулось, но сейчас это не пугало. Это наоборот раззадоривало фиолетового убийцу. Он понимал, потом об этом может пожалеть. Но чем черт не шутит? Он поднял пепельницу выше, не обратив внимание, на то как Генри уже тянулся за заветным предметом. Уильям с легкостью и грацией унырнул и постукивая каблуками. Он отходил от мистера Фазбера, рассматривая пепельницу. — Генрих. Услышь меня. Давай не будем обострять эту абсурдную ситуацию. Я заебался и я не меньше твоего раздражен. Прошу, уйми свою задницу, ты же понимаешь, ничего хоро... - Речь Уильяма снова перебили. Это начинало раздражать, хотелось заткнуть этот неугомонный рот. Не важно чем и не важно как. Главное, чтобы он не заводился именно сейчас. В этот момент Генри, за пару шагов преодолел расстояние и оказался очень близко к Афтону. Он схватил его за узел гастука и подтянул себе. Механик чуть не уронил объект ссоры на пол. Слишком близко. Сердце бешено стучало в груди, грозясь пробить грудную клетку и выпрыгнуть наружу. Брови механика поползли наверх. — Мне уже осточертело видеть тебя с пачкой сигарет. Ты чуть ли не в обнимку стоишь с ними! Но это наименьшее из зол, понимаешь? Ты прокурил эту чертову мастерскую за такой короткий срок! Я удивляюсь, как ты это вообще смог сделать. Если раньше тут был тухлый запах, то теперь они смешались воедино. Я уже даже не упоминаю жалобы посетителей на это. Уильям, мы просто не потянем ни суда, ни ремонта заведения если случится пожар! — Уймись Генри! В тот раз я не спал несколько дней. Я прекрасно помню это. Я извлёк урок и теперь у меня есть огнетушитель, что ты еще хочешь от меня? - Уильям рыкнул и довольно прикрыл глаза. Это было его мнение. Тощему казалось и все логичным, и правдоподобным и он считал себя правым. Видимо, только Генри суждено бодаться с этим твердолобым. Можно сказать, это выходило с успехом. Афтон иногда признавал свою не правоту. Виол даже не заметил как сигарету выхватили из рук в момент, когда он мысленно себя хвалил. Генрих затушил сигарету, а точнее то что от неё осталось и запульнул в ебеня. Почувствовав пустоту Уильям хмыкнул и ухватился двумя руками за пепельницу и стал отходить. Он выглядел как зверь со своей добычей, которую кажется отдавать не собирался. Рыжик же наоборот, стал подходить. — Уильям иди сюда, отдай мне этот разносчик болезней! Это ни в какие рамки уже! - Мистер Фазбер протянул руку, как бы намекая положить туда очень "ценный" предмет. Виол же посмотрел на эту руку и стал отходить отрицательно кивая, он скрылся за неисправным аниматроником. — Нет! Я не отдам тебе Беатрис ни за что в жизни! Генри стал настигать Афтона, а тот в свою очередь метался от него с пепельницей. Бычки потихоньку высыпались из пепельницы. Это продолжалось до того момента, пока Рыжик просто не перескочил через стол, и не сбил Уильяма с ног. Оставшиеся окурки посыпались на пол, но это никого не волновало. Встретившись с полом пятой точкой Механик ойкнул и чуть не выронил дорогую вещь. Рука Эмили в этот момент ухватилась за край пепельницы. Началась схватка. Каждый тянул эту несчастную пепельницу в свою сторону, причем, никто не хотел уступать. — Уильям отпусти! Хватит! - он говорил довольно громко, но не громче тощего человека. — Нет! Ты первый! Диалог постепенно перешел в ссору на повышеных тонах. Пепельница уже не волновала их. Оба говорили друг другу довольно неприятные вещи, перемывали друг другу кости. Они даже не заметили как это переросло в драку. Пепельница уже валялась в углу. Она была окончательно разбита. Они сцепились в клубок и катились по полу вбивая друг друга в побитый кафель. Капли крови постепенно смешивались с машинным маслом и другим мусором на полу. Со временем они осознали что уже не за что биться. Уилл и Генри смотрели друг на друга удивленным взглядом. Они разбили друг другу лица. Это была их первая драка за последние несколько лет. Афтон хрипел, Эмили тоже. Нос механика был разбит и кровоточил, голова тоже кровоточила и болела после удара. У Рыжика же была разбита губа, и чуть не выбит зуб, на шее его светились царапины от ногтей Уильма. А так же у обоих были садины и покраснения в местах ударов. Возможно под одеждой тоже крылись синяки, но было бы странно если бы они начали друг друга раздевать чтобы убедиться в этом. Мистер Фазбер выдохнул и встал, он покинул помещение. Виол остался в непонятках, он уселся на пол приходя в себя. Кровь из носа продолжала идти образуя лужицу на полу. Сейчас Уильям выглядел очень дерьмово, хотя, вернувшийся Генри выглядел не лучше него. В его руках была небольшая коробочка. Аптечка видимо. Усевшись рядом с другом он открыл ящичек выуживая необходимые предметы. Виол тоже присоединился к этому помогая другу. Все это время они молчали. Молчали и думали. Тишина угнетала, но им сейчас не о чем было говорить и настроения тоже не было. Они помогали друг другу привести себя в порядок. Один обрабатывал рану, другой же заклеивал или забинтовывал её. Они оба осознали что пепельница чуть не поставила под угрозу их дружбу, по крайне мере Уильям понял это и решил позже изничтожить её остатки. Ведь из-за этой небольшой стеклянной вещицы, произошла не просто ссора, а драка. Как они дошли до этого? Было очень стыдно смотреть друг другу в глаза. Со временем кровоточащие раны были обработаны. Первым эту тишину нарушил Уильям. Он говорил сипло и гундосил. — Прости, я не должен был себя так вести. Ты прав. Я Не знаю что на меня нашло. Рыжик собирал аптечку, он тяжело выдохнул. — Ты тоже меня прости за то, что я слишком агрессивно отреагировал на это. Я просто слишком много беспокоюсь. Уильям нахмурился, а после осознав взял товарища за плечи. — Генри, тут я с тобой категорически не соглашусь. Во всем виновата эта сраная пепельница... Все началось из-за неё. Эмили опешил. Он увидел взгляд Тощего, прожигающий что сзади. От этого становилось неимоверно смешно, поэтому Рыжик отрывисто засмеялся. Высокий человек тоже присоединился к этому. И сейчас на грязном полу сидели двое побитых мужчины, которые смеялись с того что с ними произошло пару минут назад. Им было весело, как когда-то в старших классах. Они махались кулаками довольно часто в то время, и не смотря на увечия не отлипали друг от друга. Генри рвано выдохнул успокоившись после небольшого коллективного психоза и глянул на часы чуть прищурившись. Уильям тоже пришел в себя глядя на старшего. — Друг мой. Ты можешь глянуть на часы пожалуйста. Я вижу лишь пятно. - мистер Фазбер щурился на пару секунд глядя на стену, а после глянул на механика. Тощий человек кивнул, так же бросив взгляд на часы. Было без двадцати двенадцать. — Я думаю нам уже пора, прошел почти час Эмили, - он не шевелился, переведя взгляд на друга — Почти двенадцать? - Генри начал медленно вставать, - Чтож, тогда вставай и пошли отсюда. Завтра утром наведём уборку. Встав полностью на ноги Рыжик предложил руку помощи фиолетовому человеку. Уильяму два раза повторять не нужно, он с охотой принял и предложение "дружеской" руки (И сердца). Встав, оба мужчины стали помогать друг другу отряхнуться от мусора, который собрали на полу во время потасовки. Аптечка, кочевала из рук Эмили, в руки Афтона и наоборот. Все прошло довольно быстро. — Я сейчас вернусь, а пока собирай вещички, - Генрих держа аптечку направился к выходу из мастерской. Переступив порог комнаты, шаги Эмили стали растворяться в главном зале. Механик смотрел в спину бывшего семьянина, пока тот не пропал из поле зрения. После, будто вырванный из транса, стал собирать вещи, благо их не было так много. Лёгкое пальто темного оттенка с зеленым, кашемировым, шарфом. Пальто село как литое. Не застёгивая его, Механик принялся за шарф. Эта часть одежды никак не вписывалась во внешний вид Высокого человека. Шарф портил всю картину, но Уиллу было глубоко плевать. Кашемировая вещица не только грела его, но и была приятной на ощупь. Улыбнувшись, Афтон порылся в карманах. Из одно кармашка он выудил пару темных, потертых перчаток. Уилл глянул ещё раз на подоконник с кустом поправляя перчатки. Надо бы его полить. Высокий человек цокая каблуками, подошел к столу. Да, он искал бутылку с водой. В этот момент за спиной послышались шаги и шорохи. — Ты готов? Не это тебе нужно? - Генри прокашлялся. Виол обернулся. Генри был в теплой куртке темно-зеленоватых оттенков, в шарфике и шапке, на которой болтался помпон. Одной рукой он протягивал бутылку с водой. Механик принял эту бутылку с приподнятыми бровями. Он пару секунд прожигал взглядом Эмили. Было довольно неловко. — Мне стоит спрашивать насчет этого? - Виол открыл бутылку и обильно полил кустик. Генри решил промолчать и отойти на безопасное расстояние. На пару минут настала тишина в мастерской, только ветер завывал из окна, которое Уильям быстро захлопнул. Ставни издали неприятный скрежет в этот момент. — Чтож, можно идти, - фиолетовый человек, подошел к рыжику. Щелкнув товарища по носу, Афтон выключил жужжащие лампы и направился к выходу задав вопрос Генри насчет выходных и другие, менее важные вопросы, на которые любил слушать ответы. Мистер Фазбер направился за Тощим, в очередной раз, отвечая на его вопросы и задавая попутно свои. Завязалась бессмысленная, но приятная беседа ни о чем. Она прервалась в момент, когда Генри пускал роботов в свободный ход и выключал общее освещение. Уильям покинув душное заведение, вдохнул полной грудью. Осенняя свежесть, приятно жгла лёгкие. Достав последнюю цыгарку, механик поджёг её. Пустая пачка полетела в мусор. За спиной послышались щелчки замка и звон ключей. Здание было заперто. Подойдя к другу, Генрих ощутил сигаретный дым. Не долго думая, он ткнул тощего в бок сделав серьезное выражение лица. — Хочешь чтобы я выкинул последнюю сигарету? - механик усмехнулся глядя другу в глаза. — Желательно, пока не повторилась ситуация Уилл, - Эмили фыркнул, он был серьезно настроен. В глазах Афтона заблестел нехороший огонек. Если приглядеться, то там можно было увидеть танцующих чертей. Кажется в этот раз механик решил быть хитрее. — Так забери её у меня, я не буду препятствовать, - Виол остановился и чуть наклонился к другу. Он растянулся в ухмылке прожигая своим взглядом ни о чем не подозревающую жертву. Генри немного насторожили действия Уилла, но думать надо было быстрее. Решение было принято. Он выхватил тлеющую сигарету. Выкинув вредительницу, Эмили оказался в незавидном положении. Механик работал быстро. Схватил чужие запястья в крепкую хватку и приблизился к лицу Рыжика. Дыхание Фиолетового человека было обжигающим. По спине старшего поползли муражки, становилось не по себе. Уилл смотрел в упор и отвести взгляд никак не получалось. — Афтон, это б... - Эмили договорить не дали. Их губы соприкоснулись, создавая гармоничную композицию; вкус горького кофе с ибирными пряниками. В этот момент хотелось укутаться в меховое одеяло и остаться с ним до следующего теплого сезона, взять книгу, побольше теплого чая и утонуть в истории человека, который это придумал. А работа? Она может подождать. Стали проявляться нотки табака. Вкус становился более насыщеным, появлялось больше горечи. Вкус одурманивал разум, но не Генри. К такой шалости Мистер Фазбер не был готов, его лицо стало розоветь, а потом и вовсе краснеть. Генри бесновался, пока Афтон крепко держал его. Ведь, если отпустить, то второго шанса уже не будет. Рыжик тоже это прекрасно понял. Да, Тощий человек ни за что его не отпустит и смирившись, решил послать все к чертям и отдаться случаю судьбы. Судьба оказалась не такой уж и сукой, если только совсем чуть-чуть. Их языки сплелись в странном танце, где несомненно лидировал Уильям. Чувствовалась сладость, становилось очень приятно, в животе будто бабочки пархали. Отстранившись друг от друга Афтон не отпускал Эмили, а Эмили - Афтона. Дыхание у обоих сбилось, а сердце бешено колотилось в грудной клетке. Они смотрели друг другу в глаза, ощущая призрачное тепло родных губ и этот незабываемый вкус табака, омерзительного кофе и сладких имбирных пряников. Лицо Уильяма растянулось в глупой, по-детски наивной, улыбке... — Ты мой никотин Генри...