Птицы в клетке

Гермиона сидела в кабинете старост в воскресенье после обеда. Когда она за обедом спросила ребят закончили ли те с отборочными, то получила в ответ, что они собираются погулять новым составом, в который вошли два загонщика — Метью и Льюис Браун, вратарь — Рон Уизли, ловец — Гарри Поттер и трое охотников — Джинни Уизли, Деннис и Колин Криви. Напомнив, что у них ещё семьдесят личных дел, ребята заявили, что помогут после ужина. И вот сейчас девушка сидела одна за столом и просматривала первое дело уже минут пятнадцать. Ей было обидно и мысли вертелись совсем о другом. Дверь легонько приоткрылась и вошёл Тео. Гермиона удивлённо подняла на него свой медовый взгляд, но заметив за его спиной Малфоя, Забини и Гринграсс, округлила глаза. — Мы пришли тебе помочь. Я предполагал, что тебя кинут, — заявил Малфой, садясь за стол Гарри. — Откуда у вас такое благородство? — язвила гриффиндорка, когда Дафна взяла у неё первую стопку, чтобы посмотреть дела. — Гермиона, мы правда в полной заднице, — ухмыляясь, говорил Нотт, — но при этом Драко интересно всё о Поттере, Дафна хочет дружить с кем-то умным, Блейзу нравится видеть, что не все девушки на него пускают слюнки, а я хочу тебя соблазнить. Всё до соплохвостов просто! — обаятельно улыбаясь, заявил Нотт. — Ты рассказал им правду о туалете? — Да, вчера! Проболтался случайно. — И о…? — Нет! Это твой секрет, о Гарри Поттере я ничего не сказал. — О Поттере нужно мне всё рассказывать. Что вы скрываете? — удивился Драко. — Думаю, Гарри сам тебе расскажет. — А почему Нотт знает? — Я решила рассказать. Не знаю почему. Захотелось и рассказала. Ладно, давайте работать, а то у меня голова не соображает. Итак, в Гриффиндор в этом году поступило пятнадцать человек, в Когтевран — пятнадцать, в Слизерин — семнадцать, а в Пуффендуй двадцать три. — Охренеть! — заявил Блейз. — Да. Личные дела магглорождённых я беру на себя. В Слизерине таких нет, но есть полукровки, там только вписать, кто из родителей маггл или магглорождённый, так и на остальных факультетах нужно сделать. Кому? — Мне! — Драко протянул руку и Гермиона отдала ему дела. — Когтевран, трое магглорождённых, это мне. Кому остальные двенадцать? — Дафна сразу подошла к Гермионе и забрала стопку. — Гриффиндор, шестеро магглорождённых, остальные девять? — Давай мне, — протянул Тео, улыбнувшись. — Сколько мне достанется? — Блейз понял, что с Пуффендуем будет больше всего дел и тяжело вздохнул. — Твои тринадцать дел, там десять человек магглы. — Хух, — Забини улыбнулся. — У тебя теперь девятнадцать дел. Больше всех, — обеспокоился Нотт. — Я ведь староста школы. Это моя обязанность. Да, вот на этом пергаменте потом впишите напротив факультета сколько на нём чистокровных и полукровок. Я уже вписала цифры магглорождённых. Ребят, пока не начали, может кофе или чай? — Я пью только цейлонский зелёный, — заявил Драко. — Аналогично! — ответили Дафна и Блейз. — Только я люблю чёрный, — добавил Забини, ухмыльнувшись. — А я пью арабику только из Эфиопии, — протянул Тео. — Вы не поверите, но мои родители не бедные люди в мире магглов. Дантисты очень хорошо зарабатывают. Они летали и в Шри-Ланку, и в Эфиопию. — Да ты завидная невеста в мире магглов, — улыбнулась Дафна, когда Гермиона показала пакетики с чаем и кофе. — Биби! — позвал Блейз школьного эльфа. — Приготовь два зелёных чая, один чёрный… А ты кофе или чай пьёшь, Грейнджер? — задумался парень. — И два кофе, — закончила девушка, не заметив, как Тео расплылся в улыбке, облизывая губы, зато этот жест заметили его друзья. — А что такое «дантист»? — спросил Драко. — Они людям зубы лечат. — Ну, для полукровок и магглорождённых Снейп придумал снадобье. Если ты не заметила, до прошлого года у него были жёлтые зубы, — заявил Драко. — Двадцать галеонов за зелье и вуаля — твои зубы белые и крепкие лет на двадцать, если ты полукровка, и на десять лет, если магглорождённый. — Ух-ты! Нужно будет к нему зайти, — подумала гриффиндорка. — А я помню ещё твои огромные передние зубы до того, как я попал в тебя заклинанием на четвёртом курсе, — смеялся Малфой. — Кстати, спасибо. Родители отказывались выровнять мне зубы, а тут такое попадание. До часа ночи пятеро шестикурссников сидели молча, только ещё раз попросили эльфа сделать чай и кофе. Когда всё, что было написано на листах для образцов, было сделано, начали потирать шеи и тереть глаза. — Слушай, Драко, твой Поттер бессовестный придурок, — шипел Забини, а Малфой только ухмыльнулся. — Предлагаю ему завтра навалять, — протянул Драко, когда дописал. — Что скажешь, Грейнджер? — Что прибью его завтра! И не только его. Всё ребят, я отнесу это в кабинет МакГонагалл. Она сегодня дежурит, точно её застану. Завтра пропустить завтрак и поспать лишний час. — Хорошая идея! Я пошла спать, — Дафна спохватилась на ноги. — Я с тобой, — Блейз тут же побежал за подругой, а Тео и Драко засмеялись. — Она ему нравится? — Да, — ответили в унисон парни. — Грейнджер, мы тебя проведём. — Я не боюсь ходить ночью коридорами. — Нет уж, — Тео присоединился к словам Малфоя. — В школе девушкам лучше в одиночку не ходить, даже если они такие умные, как ты. — Успокойтесь и ложитесь спать. До завтра. Гермиона быстро собрала документы и направилась к кабинету декана Гриффиндора. Когда она была почти возле её кабинета, то заметила Поттера, который стоял и с кем-то болтал. Приглянувшись, заметила Седрика, который ухмылялся Избранному. — Гарри Поттер! — парни резко отпрянули друг от друга. — Вот как ты мне помогаешь с документацией?! Ты считаешь, что это всё смешно? Нет уж, дорогой! С трёх часов дня мне помогали Забини, Гринграсс, Нотт и Малфой! — Гермиона, я забыл… Прости… — Пошёл ты, — с глаз девушки скатились две слезинки. Волшебница быстро занесла документы и уставилась на декана, которая всё слышала. Гриффиндорка молчала, и решила просто уйти. А МакГонагалл тяжело вздохнула, не понимая, что происходит с Поттером.

***

Гарри весь завтрак караулил Гермиону, но та не явилась, как и слизеринцы, что ей помогали с документами. Рон и Джинни обеспокоенно поглядывали на друга. — Гарри? — спросила рыжая. — Мы вчера выпивали и веселились, а Гермиона до часа ночи горбатилась с документами. — Мерлин, я совсем забыла, — Джинни от стыда прикрыла глаза. — Ей помогали Нотт, Малфой, Забини и Гринграсс. Ребят, вместо пощёчины или крика она заплакала. Кажется, у меня едет крыша… — Успокойся, — попросила Джинни. — Гермиона отходчива. Она простит нас. Нужно только как-то её задобрить. — Вы видели? — спросила Лаванда, садясь возле Рона. — У Слизерина за ночь плюс восемьдесят очков, а у нас плюс двадцать. — Это МакГонагалл, — прошептал Гарри. — За помощь Гермионе. — Так, мы сейчас идём на Трансфигурацию, поговорим с Гермионой и поймём всю степень нашего косяка, — заявил Рон. Когда Рон, Лаванда и Гарри вошли в класс Трансфигурации, то Гермиона уже сидела возле Невилла. Девушка не поднимала глаз, но не успел Гарри пройти и шага, как получил в челюсть от Нотта. — Ты чего? — закричала Лаванда. — Ещё раз она будет плакать из-за тебя всю ночь, я тебе зубы повыбиваю, понял? Драко ухватил друга, ведь сидел рядом и усадил обратно. Гермиона никак не прокомментировала случившееся, а МакГонагалл только хмыкнула. — Минус пять очков со Слизерина, — но на лице была улыбка, будто она отомстила за лучшую студентку. — Мистер Поттер, ещё один раз Вы проигнорируете задание данное кем-то из преподавателей, и Ваш значок Старосты школы перейдёт мистеру Нотту. — Да, профессор. Гарри сел возле Рона и посмотрел на спину подруги, которая весь урок вела себя спокойнее удава, что было плохим знаком. Когда прозвенел звонок, Дафна подлетела к Грейнджер. — Идём в уборную, немного приведу тебя в норму. Гермиона и ответить не успела, когда её вытащили из класса за руку. — И, мистер Поттер, — напоследок решила добить студента декан, — Диггори —профессор, а не любовник. Драко в ужасе уставился на Гарри. Взгляд Малфоя не предвещал ничего хорошего, и Поттер это понимал. Герой ещё помнил, что слизеринец в него влюблён, просто не может признаться. Наверняка, Драко было больно. После ужина Гарри вошёл к себе в комнату и сел на кровать, глядя на горящий камин. Он понимал, что всё рушит собственными руками, что связь с Диггори ошибка, но не мог остановиться, будто дьявол ведёт его за руку. В дверь забарабанили с ужасной силой. Поттер взмахом палочки открыл её и с громким хлопком кто-то закрыл. Поднявшись на ноги, Гарри уставился на разъярённого Малфоя. — С меня хватит игр, Поттер! Никаких Диггори. Только я! Драко резко толкнул парня на кровать. Гарри понимал, что у Малфоя сдали нервы и он больше не может сопротивляться, но откуда тому знать, хочет ли этого Гарри. И он пошёл в ва-банк, когда Драко склонился почти к губам гриффиндорца: — С каких пор игрушки подают голос? — Поттер, — протянул в своей манере Малфоя, — Грейнджер сдала тебя с потрохами, так что заткнись. Гарри искренне улыбнулся, а жесткий и властный поцелуй слизеринца заставил заткнуться. Пока Драко узнавал на вкус такие желанные губы гриффиндорца, то сам Поттер запустил пальцы в пряди, узнавая насколько шелковисты платиновые волосы. Не отвлекаясь от поцелуя, Малфой развязал красный галстук на шее любимого, а затем расстегнул все пуговицы на белой рубашке. Когда перед его взором открылось смуглое и натренированное квиддичем тело, то слизеринец впился в шею любовника, оставляя с обеих сторон алые отметины, чтобы все видели и знали: Поттер принадлежит Драко. Гарри не сопротивлялся, а только тёрся стояком о такой же возбуждённый член Драко. — Я тебя выебу, как суку, Поттер! — рычал Малфой, кусая соски и слушая стоны гриффиндорца. — Ты сидеть неделю не сможешь, а если подлатаешь свою задницу, то мой член станет трахать кого-то другого, уяснил? — Делай со мной всё, что пожелаешь. Я — твой! Драко собственнически ухмыльнулся и стащил брюки вместе с боксёрами с парня. Надавив на истекающую смазкой головку гриффиндорца, услышал такой пошлый стон, что чуть не кончил. — Раздень меня, Поттер! Смутно соображая, Гарри уселся на задницу и, дрожащими от возбуждения пальцами, начал развязывать изумрудный галстук, снимать белую рубашку. Драко встал с кровати и Гарри снял остальную одежду. Губы Поттера оказались на уровне фаллоса Малфоя, и посмотрев в пепельные глаза, увидел желание и страсть. Не опуская взгляда, провёл языком по головке члена. Драко сглотнул и нежно погладил по голове Героя, который сразу понял немую просьбу слизеринца. Взяв член в рот, начал его посасывать, но Драко этого было мало. Хватка в волосах, резко усилилась, и блондин начал жёстко насаживать возлюбленного на свой член. Гарри не сопротивлялся, а только покорно исполнял волю своего принца. Поттер расслабил горло, ведь Драко до основания насадил рот парня на член и не спешил убирать. Гарри тяжело дышал, а по подбородку потекла слюна. — Умеешь горло расслаблять, Поттер? Отсасывал Диггори, да, шлюшка? Отвечай! Гарри только покорно угукнул, пытаясь кивнуть головой. Подняв изумрудный взгляд, полон слёз и похоти, на слизеринца, увидел ярость на лице любимого. — Чего ты ко мне не пришёл сразу, Поттер? Ты знал о моих к тебе чувствах! Ты знал, что всё взаимно, но продолжал играть и последние два года сводить меня с ума! — Драко снова начал толкаться бёдрами в глотку гриффиндорца. — Ты видел, как я на тебя смотрю! Видел мои боль и любовь, когда ты, мразь гриффиндорская, трахался с Диггори в ванной старост! — Гарри удивленно выпучил глаза. — Да! Я следил за тобой! Ненавижу тебя за мои мучения! Драко кончил в глотку и Гарри покорно всё проглотил. Оставаясь сидеть на кровати, Поттер сполз на пол, а Драко отошёл от парня и сел на кровать, глядя на камин. — Ты ведь тогда уже знал, что я тебя люблю, да? — Да, — прохрипев, прошептал Гарри. — Откуда? — Я сам себе рассказал. Явился я из будущего, — Драко удивлённо переглянулся с Гарри, который на коленях подполз к Малфою, и взял руки того в свои. — Ты погиб, отправляя его сюда. Первый признался в любви. Гарри показался мне впервые после того, как моё имя выпало из Кубка. Тогда Снейп и Барти взяли меня в оборот. А я уже и так всё знал, просто надеялся, что это сны. У нас с Тёмным Лордом крепкая ментальная связь из-за того, что в моём теле хранится кусок его души, который попал в меня, когда он убил маму, — Драко молча слушал, крепко сжимая руки любимого. — МакГонагалл, Невилл и Полумна были убиты здесь сразу после победы над Томом Реддлом. Авроры сразу решили и меня устранить с Пожирателями на пару. Ты, я, Гермиона, Рон, Джинни и близнецы ворвались в Министерство. Скажем так, Гермиона придумала, как отправить меня сюда, но в воспоминаниях Гарри не открыл полностью секрет, как это произошло, чтобы не было соблазна. Уизли запустили нас троих, а сами закрыли дверь и погибли, сражаясь. Ты получил заклинанием прямо в сердце. Отказался от исцелений, заявив, что путешественники всё равно умрут. Признался, что любишь его, а он сказал, что они два дебила, раз столько лет бегали друг от друга. Гермиона открыла портал и получила Аваду. Гарри ступил на тропу смерти, возвращаясь в лето перед Чемпионатом мира по квиддичу. Спустя два месяца Барти всё рассказал Снейпу, который поверил и начал поддерживать в Гарри жизнь. После того как моё имя выпало из Кубка, мы с ним увиделись впервые. Я, Рон и Гермиона первыми всё узнали, затем близнецы, Полумна и Невилл. А после моего выигрыша узнали МакГонагалл, Сириус и Ремус. Тот Гарри пожертвовал своим телом, чтобы Том обрёл своё, плюс моя кровь, кости его отца, рука Хвоста и вот Реддл возродился. — То есть, Поттер изменил историю? — Да. — Но это не объясняет того факта, что ты считал меня злодеем, заслуживающим умирать в агонии от боли! Я смотрел на тебя и Седрика весь второй семестр и умирал, Поттер… Ты меня заживо сжигал… — Прости мою трусость, Драко. Даже сейчас ты первым сделал шаг. Я люблю тебя, Малфой. Драко прикрыл глаза, а Гарри поднялся и поцеловал губы блондина. Поттер нежно целовал губы, шею, грудь слизеринца, пока тот не открыл глаза, в которых застыли любовь и ненависть вместе. — Я тебя не просто затрахаю, я тебя изнасилую, Поттер! — Делай со мной всё, что хочешь. Драко кивком головы указал на постель и Гарри послушно залез, ляг на спину. Малфой потянулся к тумбочке, на которой стояла смазка. Видимо, Поттер всё-таки надеялся на такой исход. — Не думай, что я тебя растяну и тебе будет приятно. — Я всё выдержу. Драко хмыкнул, смазал анус гриффиндорца и запустил сразу два пальца. Немного размяв дырочку, чтобы легче было входить, смазал свой член. Дыхание Поттера участилось, ведь он понимал, что боли не миновать. Расположившись между ног, Драко приставил член ко входу и посмотрел на лицо любимого. Он хотел запомнить каждую эмоцию, когда будет насиловать нахала. Резко толкнувшись, вошёл на всю длину, услышав душераздирающий крик Гарри. Боль полукровки заставила чистокровного сноба ухмыльнуться, и, не дав привыкнуть к боли, начал насиловать его дырку дальше. Глаза Гарри наполнились болью, а по щекам потекли слёзы. Малфой ликовал и ухмылялся. — Твоя физическая боль всё равно не сравнится с моей душевной, Поттер! Мне было в тысячи раз больнее! Не ты от боли летал на метле два года так, что почти после каждой тренировки по квиддичу ломал себе то руки, то ноги! Не ты резал себе вены! Не ты рыдал ночами, как сопливая девчонка! Не ты провоцировал Финнигана на драку, чтобы всё лицо отекло от побоев! — Прости… Драко фыркнул и излился внутрь гриффиндорца, не заботясь о его удовлетворённости. Выйдя из тела Гарри, слизеринец просто упал на спину и уставился в потолок. Поттер молчал, тяжело дыша. Он чувствовал, как семя любимого вытекает из него, чувствовал жжение от того, что его порвали. Знал, что покрывало в крови, но ему было всё равно. Боль Драко было ужасней. Малфой внезапно припал к губам любимого, который нежно отвечал, поглаживая щеки и волосы блондина. — У тебя есть заживляющее? — Не нужно. — Нужно! Драко встал с кровати и начал шарить по тумбочке, пока не нашёл заживляющую мазь. — Чёрт, её мало… — Драко… — Заткнись, Поттер, и не смей меня больше до такого доводить! Раздвинь ноги, пожалуйста. Сейчас будет больно, но ты потерпи, хорошо? Гарри больше не слышал упрёков и злости в голосе слизеринского принца. За него волновались, и Поттер позволил с ним вытворять всё, что хотелось Малфою, поэтому покорно согнул ноги в коленях и раздвинул их, предоставляя вид на порванный окровавленный анус. Драко тяжело вздохнул и вынул свою палочку из мантии, которую бросил сразу на входе. Очистив пятую точку гриффиндорца, смазал пальцы в заживляющей мази и нежно поводил ею по анусу. Гарри только прикрыл глаза, тяжело дыша. Он знал, что будет больнее и не ошибся, когда пальцы вошли в него, пытаясь смазать всю порванную ткань. Гриффиндорец зашипел, а Драко нежно поцеловал член парня. Он хотел отвлечь его от боли. — Ты так и не кончил, — произнёс Малфой, когда мазь начала действовать. — Да и ночь ещё только началась. — Ты не врал, когда говорил, что не смогу неделю сидеть, да? — зелёные глаза блеснули похотью. — А сам как думаешь? Гарри звонко засмеялся, но смех быстро сменился стоном: Драко взял его член в свой жаркий рот.