Джокер

Город Цензо 26 лет назад Детский дом «Дыхание надежды»

Подбегая к высокому забору, что создавал видимость клетки для двух сестёр, одна из девочек присела, поставив колено на землю, подставила руки и тут же в детские ладошки ступила еще одна маленькая ножка. Ловко схватившись за серебристые решетки, малышка быстро запрыгнула на забор, тут же протягивая руку сестре, тем самым помогая ей подняться тоже. Спрыгнув на асфальтированный тротуар, девочки бросились бежать как можно дальше, пока их не кинулись искать… Снова. Знакомая махинация, что они проделывали уже не раз, порядком надоела заведующей и нянечкам из детского дома. Всё время сестры рвались на свободу — туда, где не было этих тяжелых решеток, что перекрывали им путь к свободе. Туда, где только недавно они проводили свои счастливые дни жизни. Но вот незадача, уже как три месяца высокий забор пытались сделать преградой для сестёр, только тот, кто запер их в этом приюте, не учел одну вещь: никто не заберет свободу у этих малышек. Они буквально жили ей, наслаждались, являлись ей. По венам сестер текла отвага и упорство, дышали они исключительно моментом, что каждая ценила и берегла в своей памяти как зеницу ока. Две пары маленьких ножек тихо топали по асфальту, быстро сворачивая за угол к жилым домам и вот, теперь они наконец могут отдохнуть. Падая на лавочку от бессилия, девочки шумно дышат, стараясь восстановить дыхание, смотрят друг на друга и улыбаются, у них снова получилось. Снова они преодолели эту стену, которой их огородили, снова они сбежали. Какой по счету это побег? Третий? Четвертый? Седьмой? А может уже, даже, тринадцатый? — Мисс Хэтон действительно думала, что если замкнёт нас в комнате на тихий час, то сможет так же запереть наше рвение к свободе? — вытягивая вперед ноги, одна из сестер облакачивается спиной на лавочку, ярко улыбается своей сестрёнке. — О святая наивность, — улыбается вторая, и тут же раздаётся хлопок, фирменная пятюня сестренок. — Куда дальше, Андреа? Вопрос сестры заставил девочку задуматься, она почесала затылок, оглядываясь вокруг. Тяжело вздохнула, снова переведя взгляд на родную кровь. — Знаешь, Карен, куда угодно. Главное, чтоб сердце себя спокойно чувствовало, — и снова девочки смеются, переглядываются, аккуратно обняв друг друга. — Карен… Я не хочу туда возвращаться. Голос малышки Андреа дрожит, ее короткие белоснежные волосы развевает ветер, а синие глаза напуганы. Она тихо стиснула сестру сильнее в объятиях, четко выдавая свой страх. Страх того, что когда-нибудь их разлучат. Того, что это мгновение может вот-вот закончится, и обе девочки понесут тяжелое наказание за очередной побег. — Не волнуйся, сестрёнка, все будет хорошо, — вторая улыбается, аккуратно трепет сестру по коротким волосом, стараясь ее успокоить, — Энн всегда говорила, что после заката обязательно будет рассвет. Поэтому, это только сейчас нам плохо. Дальше будет лучше. Отстранившись от сестры, Андреа тихо шмыгает носом, вытирая наступившие слезы. Воспоминания создают неприятный ком в сердце, а из горла так и рвется наружу крик. — Мне не хватает Энн… — шмыгает носом, старается дышать ровно, но, черт возьми, как же плохо у нее это получается. — Как думаешь, как она там без нас? — Надеюсь, что хорошо. Стараясь успокоить сестру, Карен показывала свой холод, Андреа поддается эмоциям сильнее. Вроде они и сестры, родились в один день, похожи как две капли воды, но такие разные. И всегда так было. Правда, раньше всё было немного по другому… — Ну все, не распускай нюни, а то народ своим грустным лицом распугаешь, — Карен смеется, аккуратно трепет старшую по волосам и та, вроде, улыбается. — Вот так, отлично. Нужно найти место для ночлега, а лучше, место, чтобы спрятаться. Тихо кивнув, Андреа спрыгнула с лавочки, Карен сделала так же. Оглядевшись вокруг, девочки решили сходить в одно место, где их точно искать никто не будет. — Карен, ты уверена? — тихо шепчет Андреа, пробираясь по развалине старого дома. — Здесь, говорят, пропадают люди… — Чтобы пропасть, нужно сюда прийти. А как здесь кто-то пропадет, если сюда никто не ходит? — бурчит Карен, не разжимая руки сестры. — И вообще, Мисс Лион говорила, что здесь скорее всего кто-то живет. Кто-то, кто не хочет, чтобы его тревожили, поэтому распространяет такие слухи и… — Ну, ни живёт, а наслаждается покоем… — детские тела каменеют после того, как слышат чужой голос. Мужской, но не грубый, даже, можно сказать, добродушный. — Что это две маленькие девочки здесь забыли? — Мы… Просто захотели сюда приди. — выступая перед Карен, Андреа закрывает сестру своим телом, смело смотря на высокого парня с темными волосами и сигаретой в руках. — Кто вы? — М, — скучающе тянет незнакомец, протягивая сигару к губам, делает затяг не сводя глаз с сестер. — Мое имя — Шиничиро Сано. А вы у нас кто? — Я Андреа, а это Карен. Мы сестры Вулф. — Двойняшки? — выпуская дым изо рта, спокойно произносит парень. — Нет! — сжав ручонки в кулачки, громко отзывается младшая Вулф, — мы не двойняшки! — Как же? — Шиничиро делает пару шагов вперед, садиться на корточки прямо перед девочками и внимательно смотрит на их лица. — Вот одна, вот вторая. Одинаковые, будто отражения друг друга. Двойняшки, получается. Обе девочки надувают щечки, синхронно топают левыми ножками по пыльному бетонному полу, сложив ладошки в кулачки. Два недовольных взгляда уставились на парня, тот снова сделал затяг, внимательно наблюдая за сёстрами. — Тройняшки мы! — уже громко и синхронно произносят девочки. — Так у вас вас сестра есть? — Была, — уже тише шепчет Карен, — три месяца назад наши родители и старшая сестра, Энн Вульф попали в автокатастрофу и умерли на месте. Я и Андреа остались одни. Нас сдали в детский дом, но… — Вы сбежали. Я вижу, — откидывая в сторону докуренную сигарету, Шиничиро выпрямляется во весь рост. — Только если вас поймают, не думаю, что вы легко отделаетесь… Пойдемте. Повернувшись к малышкам спиной, парень направился к выходу из старой разваленной комнаты. Карен и Андреа переглянулись и побежали вслед за новым знакомым, чьи глаза обеим девочкам казались мертвыми. — Господин Сано, а куда мы идем? — тихо произносит Андреа, уже быстро перебирая ногами с правого бока от парня. — Да, Шиничиро, куда идём? — отзывается Карен, шагая с левой стороны от парня. — Ко мне домой. Я вас накормлю, потом посмотрим, что с вами делать. Переглянувшись снова, девочки насторожились. С чего это вдруг незнакомый человек такую заботу проявляет? Но деваться было некуда. Они молча шли вслед за парнем, что снова закуривал сигарету, молча смотря куда-то в даль своими тёмными пустыми глазами. Сидя на диване в мастерской, сестры внимательно рассматривали мотоциклы, что их окружали. В воздухе стоял стойкий запах машинного масла, бензина и просто грязи. Кругом разбросаны грязные тряпки об которые когда-то кто-то вытирал руки и небрежно кинул на пол, вскоре, просто забыв о них. На стенах висели разные цепочки, гаечные ключи, на столе разбросаны отвертки и еще какие-то штуки. Беспризорно оставленные провода от когда-то ращотпанного прибора так же украшали стол, где рядом еще ютились свечи и шурупы с гайками. А там, далеко в углу, где никто не видит, давным давно спрятался строительный карандаш, который когда-то помогал что-то записывать владельцу этого гаража. Плотно поужинав и выпив чаю с печеньем, Шиничиро велел им сидеть на жопе ровно там, где он их оставил. Сам же парень успешно свалил, не сказав куда, просто сообщил, что скоро будет. — Андреа, — увалившись сестре головой на колени, тихо протягивает Карен, — как думаешь, что будет дальше? — Дальше? — будто эхо переспрашивает девочка, гладя белоснежные волосы второй. — Не знаю. Возможно, нас поймают и высекут, а возможно, этот день подарит нам еще немало сюрпризов. — Я тоже так считаю, — глубоко вздохнув, тянет Карен, тут же подскочив от грохота в соседней комнате. — Шиничиро вернулся? Вопросительно смотрит на Андреа, но в глазах той читается неуверенность, кажется, та так не думает. Переглянувшись, девочки тихо спрыгивают с дивана, аккуратно направляясь к двери за которой раздался грохот. Подступающие шаги были намного легче и тише чем у Сано, поэтому глупо было полагать что это он. Малышки переглянулись, подошли к двери в упор и показали понятные только им жесты. Кивнув друг другу, одна встала рядом с дверью, другая точно напротив. — Раз, — тихо шепчет Андреа, слыша, что шаги становятся все ближе, — два… Три! Давай! Ударив дверь с ноги, на обратной стороне деревянной преграды слышится детский писк. Закрывая ушибленное лицо руками, темноволосая девочка тут же охватывает локтем по спине, падает на пол. — Подождите! Успокойтесь! — кричит девочка, лёжа на полу. — Мы письмо принесли! — Мы? — в голос произносят сестры, тут же снова смотря друг на друга. — Ебать… — удивлённый голос со стороны входа в комнату заставляет всех посмотреть на объект, который только что зашел в комнату, — зацени, Джун, по ебалу отхватила ты, а в глазах двоиться у меня. — Хиро, это не смешно! — Недовольно бурчит «пострадавшая», вставая с пола и быстро прячась за спину подруги. — Очень больно! Не смешно, очень больно! — Аккуратнее надо быть, — бухтит красноволосая, отчитывая свою подругу, — а вы, девочки, молодцы! Слаженно сработано! — А, спасибо, — стараясь не выражать особо эмоции, тихо тянет Карен, — О каком письме шла речь? — Да тут шел один тип, попросил в мастерской конверт оставить, — достав из куртки белый конверт, спокойно произнесла девочка с разными глазами. — Кстати, давайте дружить? Я так смотрю, вы классно дерётесь… Я Хиро Наито. Это моя подруга, Джун Аоко, а вы? — Я Андреа, а это Карен. Мы сестры Вульф. — Ну что же, сестры Вульф, будем знакомы, — ярко улыбаясь, тянет Хиро с интересом рассматривая новых друзей.