На прицеле

Ацуши лежал на крыше, разглядывая в прицел винтовки двери ресторана, и сверялся с часами. Пять минут. Гребаному Рюноскэ понадобилось всего пять минут, чтобы бесшумно появиться у него за спиной! — Я у тебя первый? , — спрашивает Акутагава, и Ацуши реагирует молниеносно, как учил Накахара : вскакивает на ноги, выхватывает пистолет и направляет его на мужчину. Акутагава стоит расслабленно, засунув руки в карманы, и снисходительно улыбается, словно это он сейчас король положения, а не Ацуши со своим пистолетом. — Ты бегаешь за мной уже третий день и совершаешь одну и ту же ошибку. Место нужно выбирать так, чтобы солнце было у тебя за спиной, иначе ты себя рано или поздно выдашь. Неужели Накахара тебя этому не научил? , — язвительно произносит Рюноскэ, и Ацуши мысленно закатывает глаза. Он молчит, но опускает пистолет, когда Акутагава подходит совсем близко, наклоняется к уху и ласковым шепотом сообщает: — Я не самая лучшая кандидатура для первого раза, котёнок. От этого мягкого с хрипотцой голоса у Ацуши по спине бегут мурашки. Он прикрывает глаза, чтобы еще немного понаслаждаться теплом и уверенностью, исходящими от мужчины. Вблизи он еще лучше, чем через стекло объектива. К тому же — от него вкусно пахнет чем-то сладким. Но это потом, сейчас у Ацуши есть задание. Он медленно поворачивает голову, сталкиваясь со серебром глаз Акутагавы, и взгляд непроизвольно скользит ниже по красивому лицу, к распахнутому вороту белой рубашки и возвращается, останавливаясь на губах. Слишком соблазнительных, чтобы принадлежать жестокому мужчине. Колкость уже была готова слететь с языка, но в последний момент, Накаджима решает принять правила игры и наклоняется к Рюноске. — С чего ты взял, что ты у меня первый, Акутагава? , — игриво прошептал он, почти в самые губы. Ацуши резко отстранившись, отворачивается и принимается разбирать винтовку, спиной чувствуя разочарованный взгляд. Мысленно матерясь, что чуть не поддался искушению. — Я лучший в своем деле. Поэтому именно меня Мори прислал проследить за тобой. Тебя не было шесть лет, и нам нужно было проверить в какой ты форме. Промашка с солнцем была нужна для того, чтобы привлечь твоё внимание. На настоящем задании я такой ошибки никогда бы не допустил. Уж поверь, Накахара мной очень доволен, — с усмешкой произнёс Ацуши. — Передай, Мори, что я не вернусь, — лениво произнёс Акутагава. — Так и передам. Не горю желанием… — выдержал паузу Накаджима, — видеть тебя, — закончил он. Застегнув молнию на сумке, Накаджима поднимается, чтобы уйти с крыши, но Рюноске преграждает ему путь, уперев в грудь руку. И от этого простого прикосновения у Ацуши начинает срывать предохранители. Рядом с Акутагавой способность связанно мыслить слишком резко испаряется, словно он не лучший стрелок мафии, а влюблённая девчонка. Хочется забить на всю ответственность и просто завалить этого ублюдка на ближайшую горизонтальную поверхность. Облизать эти идеальные пальцы, не раз спускавшие курок, и позволить ему ими трахнуть себя. Кажется, у Ацуши уже слишком давно не было секса. — Боишься, что кто-то может быть лучше тебя? , — с ухмылкой произнёс Акутагава. Даже сейчас этот мудак умудряется с ним заигрывать. — Убери руку, — ласково просит Ацуши, ему совсем не хочется ломать её, уж слишком красивые у этого гада пальцы. На Рюноскэ его слова совсем не действуют, вместо этого он продолжает исследовать его тело, ведя пальцами по прилипшей к телу футболке, спускаясь к пряжке ремня. Всё самообладание летит куда-то к чертям. Ацуши не выдерживает и перехватывает руку Рюноске, делает подсечку и роняет того на раскаленный бетон, устраиваясь сверху. Акутагава тихо смеется, когда чувствует холодное лезвие, упирающееся ему в горло. — Вау! Котенок с коготками, — с улыбкой произнёс он. — А тут ты наверное прячешь гранаты, — мужчина ведет руками по бедрам Накаджимы и шипит, потому что в ту же секунду, острое лезвие царапает нежную кожу на шее. Но уже через мгновение Ацуши заставляет его тихо застонать, когда наклоняется и зализывает порез, прикусывая кожу. Наигравшись с его шеей, Накаджима наклоняется к его уху и прикусывает мочку. — Будь добр, убери руки с моей задницы, пока мой нож не добрался до твоих яиц, — с урчанием произнёс Ацуши, и напоследок, перед тем как подняться, толкается бедрами навстречу, заставляя Рюноске зашипеть. Рюноске слышит, как захлопывается дверь на крышу, и, расстегивая ширинку, отстраненно думает о том, как сильно вырос Тигрёнок с их последней встречи. В этот момент мысль о возвращении обратно не кажется ему такой уж поганой, тем более Тигрёнок точно не даст ему соскучиться. Белая роза порадовала малышку Гин, которая была лучиком света в его чёрной душе.