***
«Три-четыре дня покажутся мне вечностью» — подумал профессор, собирая бумаги и аккуратно складывая их в папку на рабочем столе. В коридорах ещё кто-то разговаривал, кто-то куда-то шёл, работал чей-то принтер, тикали часы… Мир словно обрушил на него все возможные звуки, акцентируя внимание на них. Профессор сосредоточился — это не было ни внешним ни внутренним воздействием, лишь усталостью… сильной эмоциональной и духовной… но даже это не могло отодвинуть его чувства к Цзышу на второй план. Он думал, что всё это время вёл себя как обычно, но, кажется, Чжао Юньлань понял всё раньше самого Шэнь Вэя, а потому не беспокоил… совсем. Мир сузился до тикающих стрелок, профессор потёр виски и раскрыл ладонь, но едва стандартный лист для послания появился над ней, он опустил руку и сел за стол. Хотелось забыть о том, кем он был, и стать на время простым человеком, тем, на кого с такой искренностью смотрел Цзышу. Шэнь Вэй взял перьевую ручку, покрутил её перед собой, задумчиво отложил и открыл нижний ящик стола, доставая кисть. Это была старая кисть для письма, которой он пользовался раньше. Чернила пришлось взять современные… Обмакнул кончик кисти в чернила и замер над листом бумаги. В его власти было всё, абсолютно, и до сих пор ещё никто не мог этого оспорить, но на самом деле было и то, чем он никогда не мог управлять — людскими сердцами, и особенно своим. Он подумал о подвеске, которую подарил Цзышу, и улыбнулся, отчётливо представив себе, как он держит её в руках. Пожалуй, в эту подвеску профессор и вложил своё сердце… Он вернулся мыслями к письму. Раньше его тёмная сила при написании иероглифов сама делала начертания линий понятными для Цзышу, но сейчас профессор писал сам и понимал, что ему, привыкшему за годы к упрощённому языку, будет непросто вернуться к старому варианту, но он всё равно хотел сделать это и сделать сам. Кисть скользнула по бумаге, оставляя первую линию, затем вторую и третью: «А-Шу, мне придётся покинуть город на несколько дней, и в это время я не смогу контролировать колебания тёмной энергии здесь. Знаю, я обещал не рисковать собой ради тебя, но это не риск, а предосторожность. Прошу тебя не подходить к порталу без надобности, в городе что-то происходит, и если я не смогу защитить тебя в своём мире, я не прощу себя. Я покидаю город, но не оставляю мыслей о тебе, ты со мной. Ты свет моей души, который я везде ношу с собой. Ты в моём сердце.Люблю тебя. Ш.В.
» Он перечитал и свернул лист, чтобы сразу отправить его. Письмо исчезло как раз в тот момент, когда над курильницей в кабинете поднялся дымок, сформировав из своей структуры маленького посланника Дисина. Шэнь Вэй одним движением руки закрыл дверь и опустил жалюзи на окнах. — Ваша Светлость, — гулко произнёс посланник, — вас ждут. Цзышу работал в саду когда прилетело письмо, как-то слишком рано… неурочный час — мелькнула мысль. Очень сдержанное, можно сказать деловое письмо, но сердце при прочтении расшалилось, и эта забота и немногословие говорили больше клятв… Покинет город… на несколько дней… не будет связи… Если бы Цзышу хуже знал Шэнь Вэя, он бы подумал, что тот отзеркалил ситуацию намеренно — пропасть на пике эмоций. Но Цзышу твердо знал что между ними нет игр на чувствах. Он беспокоился за Шэнь Вэя, но это было умеренное беспокойство, он видел его силу и верил что тот почти неуязвим. Что ж, единственное, что он может сделать — с уважением отнестись к просьбе и не пользоваться порталом… сколько дней? Несколько… Цзышу решил что пять дней безропотно будет ждать вестей. И если на шестой не дождется, то тогда начнет искать Шэнь Вэя, узнавать что с ним. На сердце и так была тяжкая ноша — выяснилось, что Лао Вэнь был в шаге от искажения ци и вообще в плохом энергетическом состоянии. Теперь вот какие-то проблемы у Шэнь Вэя… Не так тиха жизнь профессора, как хотелось бы. Ирония в том что ни одному, ни второму Цзышу помочь не мог… Он снова вернулся к работе. Ничего другого ему не оставалось Шэнь Вэй планировал самостоятельно разузнать, что происходит. Уже третье убийство, а ни намёка даже на догадки, к спец.отделу присоединился комитет, а точнее попросту стал торопить с поимкой преступника, сбой портала, хоть и единичный, в свете этих событий тоже заставлял беспокоиться. Однако куда бы ни пошёл Шэнь Вэй, Чжао Юньлань неизменно появлялся там, справедливо предположив, что Рассекатель душ покидает город не для прогулки. Это усложняло задачу — мало того, что им не следовало находиться рядом, так ещё и опасность, которой подвергал себя Юньлань, сильно отвлекала. Шэнь Вэй долго пытался вести расследование сам, но потом смирился. Преступника они спугнули снова, наткнувшись на очередную жертву. Бросив на Юньланя взгляд: «Ну, что, ты доволен?», Шэнь Вэй перестал изображать профессора, облачился в чёрное и отправился в Дисин. Он собирался просмотреть архивы записей событий, чтобы хоть как-то приблизиться к разгадке, но и Дисину его порадовать было нечем. Записи всё это время не велись или были удалены. Советник давать объяснения отказался, ссылаясь на какого-то ещё не определившего свои силы Дисинца. В доме указанного дисинца на Рассекателя душ напали двое — сила гипноза и сила внушения вместе были страшным оружием, но не для того, кто обладал не только иммунитетом к таким вещам, но и мог отобрать силу, принимая её как свою. По дороге во дворец Ди-Цзюня на Рассекателя напали ещё четверо довольно сильных дисинцев и трое из дворцовой охраны. Либо эти дисинцы сошли с ума, либо Советник вёл двойную игру… Ни для кого из тех, кто знал о ситуации не понаслышке, но отказался принимать участие, не стало удивлением, что уже спустя час советник валялся в ногах Рассекателя душ в окружении убитой охраны с направленным на горло остриём тёмного клинка. — Я спрашиваю последний раз, — голос Рассекателя звучал твёрдо, кровь ещё бурлила в его жилах, и тёмный туман стоял перед глазами, — кто покинул Дисин? — Д... девушка и ребёнок, — выдохнул советник. — Дальше! — приказал Рассекатель душ, когда молчание затянулось. — Лю Вэй… контроль потока духовных сил… для простых людей смертелен. Посох с наконечником-клинком превратился в меч и просвистел в воздухе за секунду до того, как советник вцепился в полы тёмных одеяний. — Пожалуйста, не убивайте их! Прошу вас… Умоляющий взгляд советника встретился с тёмным взглядом Рассекателя душ, остриё меча застыло в воздухе. Советник цеплялся за чёрную ткань. — Прошу вас, неужели вы никого никогда не любили! Рука, державшая клинок дрогнула. — Чего ты хочешь? — Жизнь для этой женщины и сына... и десять дней на то, чтобы передать свои обязанности новому советнику. Уже не Рассекатель душ, а Шэнь Вэй под чёрной маской с узорами сжал губы, и вдруг оттолкнул от себя советника, замахнулся снова. Меч рассёк воздух и только его. Рассекатель душ исчез, оставляя советника на полу, переживать и принимать свой страх и свою вину самостоятельно. «Десять дней!» — было написано на пергаменте, который спустился на голову несчастного прямо из воздуха. Шэнь Вэй так и не узнал, что происходит с порталом, зато приблизился к цели. Следовало сначала найти девушку, а уже потом выяснять всё остальное. Но прежде он отправился на встречу с Юньланем и, едва увидев его, отвёл взгляд… несмотря на всё, что их связывало, когда советник задал тот вопрос, у Шэнь Вэя даже не возникло мысли подумать о ком-то ещё, кроме Цзышу. Он детально и кратко, опуская детали предательства и сражения, поведал спец.отделу всё, что знает и ушёл без объяснений. Теперь дороги их поиска должны были идти, не пересекаясь. — Лю Вэй… — профессор смотрел на фотографию миловидной девушки лет пятнадцати. На самом деле ей было двадцать. Она лучезарно и как-то по-детски улыбалась, мышиного цвета волосы, коротко подстриженные, падали на глаза. Девушка обнимала за плечи мальчика. Тот был похож на советника — темноволосый, с острым орлиным взглядом и вздёрнутым носом — мальчику было шесть. Шэнь Вэй вздохнул, убрал фотографию и посмотрел в звёздное небо, — Где же ты? Звёзды подмигивающие, окружённые темнотой и ей же отделённые друг от друга на мгновение заставили забыть, что он тут делает, и подумать о Цзышу. Шэнь Вэй представил его в саду, среди роз, как он идёт по тропинке, чуть склонив голову, его спокойное выражение лица, которое в такие моменты кажется мечтательным, будто он думает о чём-то прекрасном… его лёгкое, словно сотканное из трав и ветра, ханьфу… Шэнь Вэй представил, как Цзышу касается зелёной подвески, и, сам того не ведая, улыбнулся. Возникло непреодолимое желание всё бросить и пойти к нему, забрать его куда угодно, да хоть в глубь того же сада и не отпускать всю ночь, любоваться на звёзды, а потом смотреть, как он спит на его плече… Эти приятные размышления были прерваны чётким ощущением следа тёмной энергии. Шэнь Вэй не успел распознать природу этой силы, как та ускользнула. Он облачился в чёрное и последовал за этой силой… она словно ниточка вела его по следам её хозяина и, наконец, раскрылась ему. Контроль духовной энергии — обладатель такой силы мог пользоваться чужой духовной энергией, забирать её или напротив помогать умирающему. В данном случае, о помощи речи ни шло — лишённые духовной энергии простые люди, у которых её и так было в недостатке, просто умирали. Рассекатель душ нашёл беглецов в старом заброшенном амбаре на остатках сена. Девушка лежала, обнимая мальчика со спины, он не чувствовал её сил, однако именно она, едва Рассекатель появился, вскочила и напала. Без предупреждения. Она бросилась к нему и замахнулась, как женщина, собирающаяся ударить оскорбившего её мужчину — Рассекатель успел поймать её запястье до удара, однако, похоже она этого и хотела, потому что на её лице расцвела поразительно злая ухмылка. Лю Вэй выдернула руку и отошла на несколько шагов. Рассекатель не понимал, что она собирается делать. Она же встала между ним и мальчиком, отвела руку в сторону — он слишком поздно понял, что это тот же самый жест который делал всегда он сам перед появлением меча — и меч Рассекателя появился в её руке. Похоже, Лю Вэй скопировала не только его оружие, но и абсолютно всё, чем он владел… когда она напала снова, Рассекатель едва успел уклониться… Нет, он ошибся, она скопировала его способности, но меч отобрала, потому что Шэнь Вэй, как ни старался, не мог взять его в руку снова. Они были равны по силе, ловкости, скорости… для Шэнь Вэя это даже не было похоже на их сражения с Е Цзюнем, Лю Вэй была им самим, до самой последней капли, до отражения убийственной тьмы в глазах… В какой-то момент она обманула его, сделал вид, что собирается ударить справа, но провернула меч и ударила снизу, полоснув его под рукой… Рассекатель устоял на ногах, но в следующий миг покачнулся и упал на колени… сплюнул кровь, понимая, что чёрные одеяния исчезли вместе с маской. Лю Вэй поддела кончиком меча его подбородок и заставила посмотреть на себя. — Как же болит твоё чёртово сердце! Значит, правду говорят, что Его Светлость предатель, что Его Светлость ставит людей превыше Дисинцев! Она зло усмехнулась, но её взгляд тут же заледенел и лицо побледнело, потому что меч в её руке мигнул и пропал. Очевидно, её силы были временными, она не могла насовсем забрать силы другого, как это делал Рассекатель душ. Шэнь Вэй вытер кровь с губ. Он всего лишь хотел поговорить, вставая и делая шаг к ней, однако что-то остановило его. Он заметил мальчика уже тогда, когда острая боль прорезала его рану, будто его клинок снова и снова вонзался в неё… — Идём, сестра! — услышал он сквозь приступ боли, не позволяющий ему здраво воспринимать ситуацию. «Сестра?» Он увидел их удаляющиеся силуэты, хотел последовать за ними, но первое же движение отдалось новой болью, он только и успел подумать, прежде чем потерять сознание «Мне нужно домой».***
Единственное, что могло сильно, но по-прежнему не смертельно, ранить Рассекателя душ и вывести из строя на какое-то время — его собственный меч. Когда Шэнь Вэй открыл глаза, то не сразу понял, где находится. Если его желание попасть домой исполнилось и перемещение прошло успешно, почему над ним сейчас легко покачиваются цветущие ветви сливы, вечернее небо окутано закатной дымкой, а аромат травы так напоминает?.. Он по-настоящему испугался, когда понял, что это за место, но все попытки уйти остались лишь попытками. Ранение от собственного клинка делало его уязвимым, лишало на время половины той энергии, которую он мог использовать на поверхности, однако он всё ещё мог создавать послания и чувствовать окружение. Сначала он отправил послание Юньланю: «Силы мальчика — управление духовной энергией. Силы Лю Вэй — временно использовать силы других. Будьте осторожны, не предпринимайте ничего без меня». А потом проверил, насколько далеко сам находится от поместья. Он так же сильно не хотел тревожить поместье Четырёх Сезонов, как и спец.отдел, не желая, чтобы его видели раненым. Особенно Цзышу. Шэнь Вэй развёл руки, насколько позволяло его состояние, на ладонях появились сгустки тёмной энергии, он прикрыл глаза. Перед внутренним взором сложилась обстановка и своеобразная карта местности. Судя по всему, никто не заметил его появления, или ещё не заметил, да и сам он оказался на краю границы, слишком далеко от них и, к сожалению, с другой стороны от портала. В конце концов, он подумал, что за пару часов, пока восстанавливается его тело, у него в любом случае нет шансов куда-либо уйти, по сути, даже если его найдут в ближайший час, он едва ли сможет даже скрыть лицо, ни говоря уж об остальном. Ему остаётся только смириться с ситуацией и ждать, когда энергия восстановится настолько, чтобы он мог залечить рану до конца. Цзышу рано уснул убаюканный дыханием шиди, которого У Си напоил сонным отваром и какими-то лекарствами, травы которые он себе растер тоже сделали свое дело. Сон был легким, снилось что-то приятное, но во сне он услышал звук падающей молнии и всё потемнело, легкость сменилась на беспокойство. Он заставил себя проснуться, вынырнуть из сна и проанализировать что происходит. Отчего-то его ци пришла в движение. Тихо встав Цзышу отошел от общей постели и сел медитировать. Так и есть — ци движется в беспорядке, словно… словно ее тянет куда-то. Он смог отследить что именно заемная ци — Шэнь Вэя… — Он здесь? — прошила мысль… и тут же пришла вторая ,— Или другие дисинцы… Цзышу тихонько достал сигнальный фейерверк, взял еще пару снадобий вроде чихательной пыли и покинул спальню. Ци как компас вела его к порталу, Цзышу на всякий случай передвигался по кронам деревьев — вроде как в мире Шэнь Вэя, люди потеряли этот навык, а значит больше шансов не попасть в засаду. У портала никого не было, но ци вела дальше, на границу поместья. Дойдя почти до границы, Цзышу прислушался и к себе, и к миру. Один… И сердце пропустило удар. Один… и не движется уже несколько минут точно. Мягко спустившись несколько в стороне, он сделал несколько шагов… — Шэнь Вэй. Цзышу хорошо владел собой, он не дернулся к любимому, еще раз осмотревшись и не обнаружив засады, он подошел, но не прикоснулся. Шэнь Вэй был окутан своей темной силой как пламенем, и Цзышу не рискнул бы сейчас погружать в это «пламя» руки. Ему хорошо было видно большую рубленную рану под рукой. Полностью разрублен бок — легкое, ребра — человек бы умер на месте от кровопотери и невозможности дышать. Цзышу бы выжил при такой, если бы была возможность сразу попасть в место силы и наполнить меридианы. Отойдя на шаг, что бы темная энергия не доставала до него, Цзышу сел. Единственное, что он мог сейчас сделать — это оберегать исцеляющее забытье Шэнь Вэя. Какая ирония… Здоровье и жизнь любимых сейчас под угрозой и оба лечатся. Только шиди дома, под присмотром У Си, и усмиренной, хоть и на время Долине, а вот Шэнь Вэй… Значит, в его мире есть монстр, способный его достать и оружие способное ему вот так навредить… А Рассекатель Душ слишком привык быть сильнейшим и неуязвимым… Подпустил врага к себе, и тот его достал… Действовал в одиночку небось… Сердце Цзышу твердело, он почти физически это ощущал. Давно он не испытывал этого чувства — холодной беспощадной решимости. Шиди будет спать сутки, и если надо, У Си продлит его сон еще на несколько дней. Сам Цзышу прекрасно знает и умеет быть вторым — прикрывать спину, в боевой операции и непосредственно в бою. Если он не сможет уговорить Шэнь Вэя взять его с собой, то отправится к Юньланю и скооперируется с ним, но не даст Шэнь Вэю рисковать в одиночку. В мире Шэнь Вэя слишком слабые люди и слишком много магии. Дисинцы — и Шэнь Вэй и его враг — привыкли полагаться на нее и недооценивать людей и при таких раскладах мастер меча может очень и очень многое. Мастер, главная сила которого не в техниках или скорости, а в холодной беспощадности. «В сознании то исчезали, то пропадали образы. Круг перерождений: и он — Шэнь Вэй — умоляет старейшину внести владыку Кунлуня в круг перерождения… вот он пытается спасти брата… вот раз за разом встречает Юньланя в перерождениях… и снова старейшина с вопросом, который никогда не покинет кошмаров Рассекателя душ — Ты готов пожертвовать смертной жизнью ради него, даже если он никогда тебя не вспомнит, даже если однажды твоё сердце изменится и все старания окажутся напрасными? — Шэнь Вэй тогда ответил «да» и за десять тысяч лет не изменил своего решения и не изменит сейчас, потому что совсем недавно понял, что, даже если сердце его изменится, всё будет не напрасно, ему всегда будет кого защищать…» Он ощутил дуновение ветра, легко коснувшегося его лица… «Перед взором возникло поместье Четырёх Сезонов во всём своём цветущем великолепии, а в следующий миг Шэнь Вэй обнаружил себя на траве в том самом сне, где за его спиной была буря тёмной энергии, а впереди Цзышу, до которого он из-за барьера не мог докричаться. Цзышу стоял к нему спиной, и Шэнь Вэй обратил внимание на одну очень важная деталь — зелёная подвеска. «Цзышу» — хотел позвать Шэнь Вэй, но голос не слушался. Ему пришлось приложить огромное усилие, чтобы хотя бы прошептать его имя — Цзышу — и, о, чудо, тот обернулся. Лучи заходящего солнца падали теперь из-за его спины, слепили Шэнь Вэя, не позволяя различить черты его лица, — Цзышу, — повторил он так же шёпотом, вздрогнул и раскрыл глаза.» Средь опадающих лепестков, в лучах солнца, силуэт Цзышу показался ему продолжением его видений, и Шэнь Вэй улыбнулся. — Цзышу, — повторил он снова, и на этот раз сказал это чуть громче, голосом наполненным нежностью. В рассветный час, темная сила перестала клубиться вокруг спящего, похоже, активная фаза восстановления кончилась. Цзышу подобрался поближе и положил под голову Шэнь Вэю сложенное верхнее ханьфу. Через несколько минут губы любимого шевельнулись, а сам он напрягся… Цзышу взял его ладонь в свои руки, не рискуя предпринять чего-то большего, не будучи уверенным, что рана затянулась. — Цзышу… — открыл глаза… — Цзышу, — повторил он с нежностью от которой у лорда Чжоу скатилась слеза, а сердце разлетелось на осколки… — Очнулся, — произнес он и невесомо погладил по щеке. — Как ты себя чувствуешь? Шэнь Вэй услышал его голос будто сквозь толщу воды, почувствовал, что Цзышу держит его за руку, моргнул и отчётливо увидел его лицо. Он накрыл второй рукой руку Цзышу, чуть сжал её и аккуратно отстранился, посмотрел на почти зажившую рану, собрал энергию в ладони и залечил её до конца, возвращая и костюм в прежний свой вид, затем снова посмотрел на Цзышу, но отвёл взгляд, чувствуя вину перед ним. Вину за то, что показал, каким может быть слабым. Он хотел встать, но видимо решил сделать это слишком рано, голова закружилась до тошноты. Полегчало, когда заметил сложенное верхнее ханьфу, взял его в руки, погладил и улыбнулся своим мыслям. Цзышу терпеливо ждал, не вмешиваясь, когда Шэнь Вэй окончательно вылечит себя. Не кинулся помогать, когда тот сел с трудом, чуть не упав обратно. Цзышу закусил губу, но молча ждал. Он слишком часто сам оказывался в таких ситуациях, да и Лао Вэнь тоже, и понимал, насколько важно сейчас не трепетать над раненным, как бы ни хотелось. — Как давно ты здесь? Как ты узнал что, ты здесь? — даже голос его еще не слушается… Цзышу не удержался и всё же взял его за руку — Думаю, что пришел примерно через пол часа после твоего появления. Мы теперь связаны… я нашел тебя, как птицы, вернувшиеся с юга, находят свое старое гнездо — усмехнулся он. — Тебе что-то нужно? Воды? … Чем тебе помочь? Это прикосновение заставило Шэнь Вэя резко поднять взгляд. Как бы сильно он ни был ранен, что бы ни случилось — никто и никогда не был с ним рядом в такие минуты и никто никогда не говорил в эти минуты с ним так… В тоне Цзышу не было сочувствия и жалости, но не было и упрёка. Так говорит человек, искренне желающий помочь… и это тоже было впервые. Шэнь Вэй почувствовал жжение в глазах, грозящее появлением слёз, и он мотнул головой, чтобы скрыть это. — Ничем, я в порядке, — усмехнулся и снова, как в первый раз, накрыл его руку своей второй, — ты же знаешь, на мне всё быстро заживает. — Знаю, — кивнул Цзышу, — можешь подняться? Я б хотел покинуть это место. Всё пропитано силой дисин, нас легко обнаружить… — Нас? — удивился. — Я должен извиниться за это, я не контролировал себя, покидая… покидая… не важно. Но ты не при чём, я… не должен был заставлять тебя беспокоиться обо мне. — потёр переносицу, поправил очки и в стал, впрочем не с лёгкостью и не с первого раза, но встал, — Да, — улыбнулся, — кажется подняться могу. Цзышу, хоть и ждал этого, но всё равно слова Шэнь Вэя больно кольнули его сердце. — Ты хочешь сказать, что «нас» нет? — спросил он резче чем хотел, — Есть Рассекатель душ и бедная садовая овечка-смертный? — несмотря на резкие слова, он помог подняться придержав за локоть. Они оказались лицом к лицу. — Шэнь Вэй, кто бы ни сделал это с тобой, ты больше не выйдешь против них в одиночку, — произнес Цзышу эту клятву твердо глядя в глаза. Шэнь Вэй прикрыл глаза, сердце болезненно сжалось. «Дурак!» подумал он про себя, но вместо этого сказал. — Не говори так! Ты сильный мастер и сильный человек, не может быть и речи, чтобы я ставил тебя ниже себя самого. Я говорил не об этом. Меня не ищут, а если бы искали, то обнаружили бы только меня. След моей энергии в твоей не настолько силён, чтобы проблемы коснулись нас обоих. — повернулся и уверенно взглянул в глаза Цзышу, ощущая, что полностью прав, но вдруг вздохнул и снова поправил очки, позволив себе при этом снова ухватиться за руку Цзышу, чтобы не упасть. С закрытыми глазами голова ещё кружилась — Я тебя неправильно понял, да? Ты имел в виду, что нас заметят заклинатели из поместья? Прости… — задумался. Теперь его взгляд стал серьёзен, — прости, — повторил он снова, — это слишком опасно. Ты не можешь пойти со мной. — Ты меня правильно понял, — мягко ответил Цзышу, помогая сделать первый шаг. — Ты меня прекрасно понял, потому так резко и ответил… — еще шаг. — Если бы обнаружили тебя, то обнаружили бы и меня. Нас. Потому что я тебя не оставлю. Я буду рядом с тобой, пока тварь или твари ранившие тебя не сдохнут, — с ледяной ненавистью произнес он. — Ты только что сказал что не может быть и речи, чтобы ты ставил меня ниже себя самого, — с усмешкой произнес Цзышу, — так почему же я не могу пойти с тобой? Я должен пойти с тобой, — твердо сказал он, — кто-то должен прикрыть твою спину, Шэнь Вэй, — он остановился о заглянул в глаза, — Ты не можешь отказаться от моей помощи. Я знаю, что ты любишь меня. Но любовь — это не только опека и защита. Это еще и уважение. Не примешь мою помощь… — он не стал договаривать, что это будет значить… незачем произносить вслух столь жестокие вещи, пока в этом нет необходимости. Цзышу опустил голову и продолжил, — Я был готов следовать твоим указаниям, и следовал. Но теперь я знаю, что есть нечто, что может почти уничтожить тебя. Я должен быть рядом. Я должен помочь тебе избавиться от этой угрозы. Моя любовь к тебе это велит. Прими это. Шэнь Вэй тяжело вздохнул. — Ты не можешь пойти со мной не потому что недостаточно силён, а потому что я стану слабее рядом с тобой. Ты просил, чтобы я никогда не рисковал собой ради тебя, но последуешь за мной, и это будет неизбежно. — остановился, взял за плечи и заглянул в глаза, спокойно, — Ты понимаешь, А-Шу, что магия почти всегда действует с большого расстояния, что в ближнем бою будут сражаться единицы, и те, кто мне противостоит, не из таких? Ты понимаешь, что магия дисинцев может убить тебя, а я… — приподнял правую руку и дрожащими пальцами едва касаясь провёл по щеке, — я не могу тебя потерять, просто не имею на это право и… — скрывая боль от этих слов, Шэнь Вэй перевёл всё в шутку, от которой усмехнулся сам, — и что я тогда должен буду сказать твоему шиди? Как буду смотреть ему в глаза? Цзышу выслушал его очень серьёзно. — Насколько я помню, мало кто из дисинцев может действовать на расстоянии широким веером силы. Большинство бьют будто что-то бросают, а значит от этого можно увернуться. Я сейчас чувствую силу дисинцев… И главное — я не привычный тебе человек. То, что последовательно происходило со мной — гвозди, техника шести шагов, манипуляции У Си и общение с тобой, меня очень изменили. Не то чтобы я стал неуязвим, но я могу выдержать в разы больше обычного человека. И кстати, тебя ранили в ближнем бою. Чем? И кто? — Я, — Шэнь Вэй погладил плечо Цзышу, скользнул по рукаву ладонью и взял за руку, опустил глаза в пол и снова разочарованно покачал головой, — это было так глупо и неосмотрительно. Я был небрежен и слишком самоуверен… — вздохнул тяжело, будто оттягивая время, — та рана нанесена моим собственным мечом. Цзышу смотрел на него и слова застревали в горле. — Как у тебя отобрали меч? Кто он? — наконец тихо спросил он. — Мы преследуем сбежавших дисинцев, А-Шу. У одной из них сила идентичная моей, но она временная. Правда именно ограничение по времени делает её сильнее меня на несколько пунктов. К тому же ей помогает другой, с наивышим уровнем контроля духовной энергии. Вот почему я думаю, что тебе не стоит идти — Угм… — Цзышу сдержался и промолчал, что их два на него одного. — Сила идентичная твоей… Вы бились? Или она именно отобрала у тебя меч, оставив безоружным? И что значит наивысший уровень контроля духовной энергии? Что он может? И под духовной энергией вы понимаете что? Силу дисинцев? Ци? Изначальную ци? — Всё и ничего. В твоём случае это будет ци, которую ты используешь в бою, в случае с теми несчастными жертвами, которыми были обычными людьми, это была жизненная сила, в случае со мной — воздействие на мою энергию. Конечно, меня он всё равно задержать надолго не смог, поскольку со своей силой иногда я и сам едва справляюсь. Он пытался помешать мне исцелиться на месте и привёл к тому, что я не стал их преследовать, а когда они ушли потерял сознание. — отвернулся в сторону и взмахом руки открыл портал, — Наивысший уровень контроля, А-Шу, это значит, что он может заставить тебя делать то, что он хочет, не подчиняя психологически, но манипулируя тобой, используя духовную и жизненную силу в тебе. Это значит, что он попытается использовать тебя против меня. Ты всё ещё хочешь пойти? — То есть он может руководить мной как куклой на нитках? Повернулся и посмотрел в глаза, снова очень серьёзно. — Если бы ты был посредственностью, то да. Но твой дух слишком силён, если он и сможет провернуть такое с тобой, то эффект продлится недолго. Плохо, что они работают в паре. Плохо, что я не знаю причин их поступков и… сложность состоит в том, что они — дети, а значит, непредсказуемы… возможно, чрезмерно жестоки, напуганы и… — тяжело вздохнул и отвернулся, стабилизируя портал. Поправил очки и резко обернулся снова, отпустил руку, — Это безумие, ты не должен идти. Твоё место здесь, что станет со школой Четырёх сезонов, если ты не вернёшься? Что будет с твоими близкими? Ставить на кон это — обвёл руками вокруг, — ради меня, не слишком ли высокая цена? — Нет, не слишком, — твердо почти зло ответил Цзышу. — Ты беззащитен перед этими детьми. Ты считаешь их детьми, ты их жалеешь. Они же добьют тебя при следующей встрече. Первый раз — внезапность. Они отступили просто потому что привыкли бояться тебя. Во второй раз — они не отступят. Они видели тебя слабым. Видели беспомощным. Что их остановит от того чтобы снести твою голову? Как девушка взяла твои силы? Как отобрала меч? Как ты не позволишь ей сделать это снова? Или ты уже не во власти ей что-то позволить или не позволить, и она снова получит твой меч по умолчанию? — Цзышу выпаливал свои вопросы, которые жгли его и, если Шэнь Вэй не даст ответов… — Я не убиваю без необходимости. Я не верю, что за их поступками скрывается желание убивать, я не верю, что они не под влиянием группы дисинцев, которые считают Посланника в Чёрном предателем, и я не верю, что в детских сердцах есть место необоснованной жестокости, — он сказал это на одном дыхании, но тут же решил, что погорячился и добавил уже спокойнее, — она забирает силу через касание. Тяжкий камень лег на сердце Цзышу от этих слов. — Из нас двоих чудовище — я. — глухо произнес он. — Дети — уже люди, а значит, в их сердцах есть место всему. Как светлому, так и темному. Но они еще не научились ценить жизнь, свою и чужую. То, что они не застряли в темноте и у них есть шанс на выход, не означает, что они в темноту не погружены. Вы ведь ищите их, потому что они убивают людей… Почему они это делают? — Нужно отсюда уйти, — портал был открыт и наверняка привлекал внимание, — боюсь, что они как раз не понимают, что делают, и боюсь, что причина в их семье. Дети, обретающие способности слишком рано, но не имеющие отношения к семи управляющим семьям Дисина часто становятся изгоями. До встречи с ними сегодня, я думал, что это мать и сын… но мальчик назвал девушку сестрой… Я доложил ситуацию в отдел специальных расследований, но причина кроется в Дисине, а значит, и выяснить её придётся мне. — Идем, — Цзышу взял его за руку. Шэнь Вэй уверенно сжал руку в ответ. Возможно, сейчас он совершает самую ужасную ошибку в своей жизни, но он не мог отказать Цзышу. Они прошли через портал и оказались в номере отеля в восьмидесяти километрах от города. — Я здесь остановился, пока расследовал дело, — ответил на вопросительный взгляд Шэнь Вэй. — Прости… мне нужно дождаться когда энергия восполниться, и я окончательно восстановлюсь. Проходи, располагайся, я свяжусь с тайным советником Ди-Цзюня и ещё распрошу об этих детях. — он отошёл к столу и снял крышечку курильницы, поджёг благовония и стал ждать. Цзышу выдохнул, он готов был идти в Дисин, но все же то, что они пока остаются на земле, его обрадовало. Он кивнул Шэнь Вэю и осмотрелся. Найдя удобное кресло, он развернул его так чтобы видеть и окно и дверь, сел в него и стал «ждать». Так как учил шифу, расслабленно, но чутко, сливаясь с обстановкой. Совершенно не зачем сейчас оттягивать внимание Шэнь Вэя на себя. Лёгкий дымок взвился над курильницей и мгновение спустя из него сформировался маленький бестелесный посланник. — Ваша светлость, чем могу служить? — он поклонился в воздухе, сливаясь с дневным светом. — Мне нужна информация о незаконнорожденном сыне действующего Советника, о сестре мальчика Лю Вэй и о их матери. Тайный посланник поклонился. — Это займёт время. — Да. Я подожду, — Шэнь Вэй взмахнул рукой, и посланник и дымок исчезли. Он повернулся и взглянул на Цзышу, удивляясь, как при простоте своего образа, можно выглядеть столь величественно и при том быть незаметным… если бы прямо сейчас в эту комнату зашёл посторонний человек, он бы заметил Шэнь Вэя и далеко не сразу Цзышу, но когда бы разглядел последнего, был бы шокирован тем, что столь притягивающий взгляды небожитель оказался вне его внимания. Шэнь Вэй улыбнулся, подошёл к Цзышу и опустился на колени, взял его руки в свои, дожидаясь, когда тот посмотрит ему в глаза, а потом сказал от чего-то приглушенным доверительным шёпотом: — Ты уверен, А-Шу? У тебя ещё есть шанс вернуться… Цокнул языком на это и быстро склонившись коротко поцеловал, почти укусил. — Чем тебе помочь в восстановлении? — спросил он. — Хочешь погружу в недолгий сон, как в ту ночь в кабинете. Или иначе? — он лукаво и соблазнительно улыбнулся. — Или оставить тебя одного, чтобы ты медитировал? — тут же став серьезным спросил он. Цзышу не сказал это вслух, но про себя добавил «любая помощь, любая». — Обычно, — задумчиво произнёс Шэнь Вэй, — предпочитаю оставаться один в момент восстановления, но сегодня — он встал, будто хотел уйти, но в с следующий миг положил руки по обе стороны от Цзышу, склонился к его губам и прошептал, — со мной ты и я не могу себе позволить даже мысли оставить тебя. — он взял Цзышу под локоть и легко потянул на себя, заключая его в объятья сразу, как только тот встал. — А-Шу — снова шепнул в предельной близости от губ и, наконец, поцеловал. Цзышу ответил на поцелуй ласково и нежно… От этой нежности ёкнуло сердце, Шэнь Вэй крепче сжал объятья, но поцелуй разорвал. — Завтра… — уткнулся носом в шею, продолжая говорить. — когда мы снова встретимся с ними, кто-то из нас может не вернуться… Цзышу на самом деле боялся другого. Он был уверен в том, что вдвоем они справятся. Но если Цзышу придется пойти на крайние меры, простит ли его потом Шэнь Вэй, до конца не понимавший и не принимавший его темную холодную натуру? Насколько Цзышу был предан любимым и любящим людям, настолько он был безжалостен к тем, кто им угрожает, без каких-то скидок на что либо. — Завтра будет завтра, — тихо ответил Цзышу. — Что ты хочешь сегодня, любимый? Шэнь Вэй усмехнулся и чуть прикусил мочку уха. — Ты задаёшь очень провокационные вопросы, сердце моё. От мочки уха спустился снова к шее и поцеловал её, слегка захватывая губами кожу. — Завтра будет завтра, А-Шу, ты совершенно прав, — снова посмотрел ему в глаза и без всякого предупреждения подхватил его за талию, приподнял и развернул, сделал несколько шагов вперёд, заставляя Цзышу отступить вместе с ним, прижал его к стене и теперь поцеловал снова, поймал его губы на вдохе, так словно они были его воздухом, словно от этого поцелуя зависела его жизнь. Цзышу ответил на поцелуй так, как никогда раньше — яростной страстью. Он крепко держал голову Шэнь Вэя не давая отстраниться ни на мгновение, а второй рванул рубашку на нем так, что пуговицы поотлетали. В следующее мгновение расстегнул пряжку пояса и выдернул его… Скинул рубашку и брюки, не отрываясь от его губ, поймал руки Цзышу и завёл их над головой, сдерживая обе запястья одной рукой, другой потянулся к поясу ханьфу и дёрнул завязки… Он действовал стремительно, не сдерживая себя мыслью, что может порвать ткань, распахнул ханьфу, и прижался всем телом, углубляя поцелуй. Цзышу сводил его с ума, он буквально забывал обо всём, когда он вот так отвечал ему… Вырвавшись из поцелуя, Цзышу подставил шею под поцелуи-укусы, которые сейчас заставляли его вздрагивать всем телом и выдыхать с тихими стонами. И опять немыслимое ранее желание, чтоб его взяли, нарастало почти болезненной волной в итоге вырвав стон-крик. Но Цзышу не отвернулся к стене предлагая себя, нет. Как бы ни было — сам он себя не предложит, даже в таком угаре… Ханьфу полетело на пол, Шэнь Вэй, на миг выпустив, снова поймал его руки и на этот раз, прежде чем прижать их к стене над головой Цзышу, развернул его к себе спиной и впился к плечо страстным поцелуем, чуть прикусывая кожу. Свободной рукой провёл по изгибу позвоночника, спустился на бедро и скользнул ладонью на низ живота резким движением прижимая к себе… Почти с сожалением подумал о том, что не взял масло, но его магия вместе с возбуждением обрела силу, и решение пришло само… он попытался найти нужную вещь у себя в квартире, просто перемещая вещь с того места, где она стоит. Но понял, что плохо помнит, где именно оставил масло. И всё же, после того, как он призвал расчёску, карандаш и парфюм, нужная баночка появилась на его ладони… Его желание было так велико, что он смазал член и вошёл без предварительных ласк пальцами. Он по-прежнему держал руки Цзышу над головой, свободную руку же снова опустил на бедро и, чуть помедлив, обхватил член Цзышу ладонью… Когда Шэнь Вэй вошел в него это было на грани, из Цзышу вырвался какой-то совершенно животный стон перед глазами поплыли круги. Сам того не понимая, он прогнулся крепче прижимаясь к Шэнь Вэю, а когда тот положил руку на член, закусил губу до боли. Если бы в его голове еще оставались мысли, то там была бы одна. — Чего ты медлишь? — Но голова Цзышу была пуста, и единственное, что он мог — это почти жалобно простонать требуя продолжения. Шэнь Вэй прикусил кожу на спине, чуть пониже плеча, и начал двигаться, синхронно с рукой, которая двигалась по члену Цзышу. Он сразу ускорился и в быстром темпе, почти полностью выходя, толкался вперёд резким движением. Стоны Цзышу заставляли хотеть большего, быть ещё ближе… — А-Шу, сердце моё, — шептал он на выдохе… Цзышу уже не понимал ни где он, ни кто он. Лишь рука Шэнь Вэя крепко сжимавшая запястье, вторая так же крепко, даже слишком крепко сжимавшая его член, и сам он входивший в его тело как хозяин… В эти мгновения Цзышу принадлежал ему полностью и без остатка. Это не было похоже ни на что, наслаждение столь сильное, что уже почти неотличимое от боли, не накаливалось как ранее, а волнами проходило через него, вырывая из горла хриплые крики. Цзышу хотел, чтобы это прекратилось и продолжалось вечно. Силуэты их тел, освещённые тонким светом луны, представляли из себя сочетание красоты и изящества, страсти и влечения, их стоны и вздохи разлетались по комнате и казалось, будто в воздух настолько заряжен, что может вспыхнуть… между ними он действительно полыхал… Ни остановить, ни замедлить этот дикий темп Шэнь Вэй не мог, чувства сконцентрировались на одном Цзышу, на этих движениях, на его голосе и единственной мысли «как же я люблю тебя, как сильно люблю». Для Шэнь Вэя стало почти откровением то, каким ярким и сильным был финал. Они пришли к нему одновременно… Шэнь Вэй уткнулся лбом Цзышу в спину, не выпуская его член из рук, зато освободил запястье и просто обнял его, прижимая к себе, чтобы подольше быть в нём и чувствовать его… вспышки ощущений на миг заставили его забыть, где он и что он… в закрытых глазах мерцали феерверки, он тяжело дышал, втягивая носом воздух и с почти благоговением держал подрагивающее в руках тело Цзышу… Цзышу приходил в себя в каком-то легком ужасе от пережитого. Сердце до сих пор колотилось как бешеное, ноги не держали, а в горле пересохло от стонов. — Что ты со мной творишь… — вырвалось у него еле слышно, и он тут же развернулся чтобы впиться поцелуем в Шэнь Вэя, обнять его за шею повисая, они оба нетвердо стояли на ногах, и потому Цзышу снова оказался впечатанным в стену, — Что ты со мной творишь, любовь моя… — У меня тот же вопрос, — едва находя силы оторваться от его губ, проговорил Шэнь Вэй, — ты… сводишь… меня… с ума. Люблю, А-Шу, люблю тебя. Шэнь Вэй ощутил прохладу спиной и отстранился, чтобы поднять ханьфу, накинуть на плечи Цзышу. Завернул его туда вместе с руками, сжав ворот на груди и снова прижать к стене в поцелуе… Расслабленно тихо рассмеялся на все эти манипуляции. — Кровать или душ? — спросил Цзышу. Шэнь Вэй кивнул. — Да. Цзышу помолчал и рассмеялся снова. — Сначала душ.