***
Ближе к рассвету, точнее, когда над городом стал заниматься рассвет, Рассекатель душ появился во дворце Ди-Цзюня в поисках Советника и снова наткнулся на вооружённую охрану. На этот раз обошлось без жертв, Советник вышел к нему. Оказалось, что тот занимался тем, чем и должен был — передавал свои дела новому Советнику, однако, увидев Рассекателя, не смог скрыть испуга. Хотелось достать меч и снести ему голову, но Шэнь Вэй внезапно представил, что бы подумал Цзышу, увидь он его таким, и сразу смягчился. — Лю Вэй умирает. Ты умолял спасти её и сына, я могу спасти только ребёнка, но ты должен рассказать всё. Советник попятился, охрана насторожилась. — Мы близки к разгадке, я узнаю всё сам или ты скажешь сейчас, — голос Шэнь Вэя был твёрд, и всё же образ Цзышу, который видит его таким, не выходил из головы. Советник не нашёл в себе силы держать лицо, упал на колени и заплакал. — Я виноват, я так виноват, я позволил им… Он замолчал, его согнутая спина и плечи вздрагивали от рыданий, так что Рассекателю душ пришлось его поторопить. — Продолжай. — Я влюбился в неё. В пятнадцатилетнюю Лю Вэй, и она ответила мне взаимностью, но её отец, конечно, был против. В тот год она попала в компанию отступников, тех, кто считает… считает… Рассекателя душ предателем. И я последовал за ней. — Уже приняв текущую должность? — уточнил Шэнь Вэй. — Да. Я тогда был очень увлечён ей. События пролетели одно за одним и привели меня к тому, что мы с компанией подкараулили и убили её отца. Я не знал, кто должен был стать целью, а когда понял, что сделал, отказался от них. Уйти не мог, но и поддерживать их больше не хотел, поэтому пообещал им прикрытие, а они нашу безопасность. Я забрал Лю Вэй к себе, мы жили в мире и счастье пока не родился сын, а потом… потом она ушла. Возвращалась, ревновала меня и уходила снова. Я не знал, в чём причина, до того, как она пропала. Мне сказали её забрал Рассекатель душ, и я… — И ты поверил. Я это понял. Это из-за связи сил? Что с ними? — С силами? — Советник поднял заплаканные глаза. — Они с ребёнком связаны. Роды проходили тяжело и старейшине пришлось… Только реликвия может помочь… — Какая? Часы бессмертия? Её украли из спец.отдела луну назад. Ты знаешь, где она? У организации, которую ты покрываешь? Отвечай! Советник молчал, и Шэнь Вэю пришлось встряхнуть его. Тот обречённо вздохнул и коротко кивнул. Чжу Хун уже сказала, где находятся эти люди, поэтому испытывать судьбу дальше и тянуть время Шэнь Вэй не хотел, и сразу пошёл за реликвией. Дальнейшие события он восстанавливал по памяти уже после того, как оставил часы и соответствующие указания в спец.отделе и переместился в свой кабинет в университете. Рукава чёрных одежд были пропитаны кровью, кровь была и на руках… кровь, к сожалению, не его. Хорошо, что он ещё додумался рассмотреть реликвию. Никто кроме дисинцев не знал, как довести его до такого состояния, чтобы тёмная сила вышла из-под контроля, и они это сделали, не до конца понимая, на что идут. Организация, желавшая его смерти, пострадала сама, в том числе и несколько десятков совершенно невинных человек, оказавшихся не в том месте не в то время. С ним такое уже случалось, из чего следовало, что теперь его будут бояться ещё больше. Он винил себя за случившееся, за то, что не удалось узнать об открывшихся порталах, ведь об этом упоминала Лю Вэй, винил себя за всё. Но так уж устроен мир — сделанного не вернуть, остаётся только разбираться в последствиях. Он сидел на диване в кабинете и невидящим взором смотрел на очки, которые только что положил на стол. Испачканные кровью очки. Кровь. Шэнь Вэй перевёл взгляд на собственные руки, они дрожали, даже тряслись от пережитого. Он рефлекторно провёл ладонью, убирая кровь с одежды и кожи, а минутой спустя преобразился в в профессора Шэня. Он делал всё медленно, каждое его движение будто в замедленной съёмке отставало от реального времени. В голову лезли странные мысли, оттесняя прошедшие события… Шэнь Вэй почему-то представил Цзышу, представил как расчёсывает его волосы, гладит их пальцами, заплетает или просто перебирает… Когда этот образ окончательно сформировался в его голове, ему так отчаянно захотелось обнять Цзышу, что пришлось прикусить кожу на тыльной стороне ладони, чтобы не сорваться с места и не пойти в поместье Четырёх сезонов. Шэнь Вэй посмотрел на часы. До начала рабочего дня оставалось совсем немного, ему нужно было привести себя в порядок, нужно было пойти домой. Так он и сделал. Встал, постоял немного, открыл портал и ушёл, совершенно забыв об окровавленных очках, оставленных на столе.***
Цзышу этой ночью снились кошмары — он в черном одеянии Таньчуань убивал своих же братьев из поместья, заливая всё кровью. Он проснулся с колотящимся сердцем и тут же выскользнул из постели, дабы не тревожить и не навредить Лао Вэню своей словно взбесившейся ци. Остаток ночи Цзышу медитировал, приводя в порядок потоки энергии, тело и мысли. К рассвету он уже совершенно точно понимал, что ночное происшествие как-то связано с Шэнь Вэем и теперь пытался понять, что правильнее сделать — остаться дома или поспешить к нему. Цзышу прекрасно понимал, что с его появлением Шэнь Вэй может стать уязвимее и враги могут этим воспользоваться, но если пик кризиса прошел, то бессмертному необходима поддержка… «Я необходим» произнес Цзышу про себя… Решив, что поздним утром почти наверняка ночные приключения будут окончены, Цзышу поспешил к порталу. Он вышел в коридоре Университета и прислушался — за дверью кабинета было тихо. Цзышу отпер дверь, ключ, казалось в другой жизни отданный ему профессором, до сих пор был у него. Первое, что бросилось ему в глаза — испачканные кровью очки на столе.***
Шэнь Вэй спал совсем чуть-чуть, но по ощущениям казалось, что вечность. Тяжёлое чувство давило на грудь, словно бы на ней лежал камень, и это чувство причиняло почти физическую боль. Воспоминания, казавшиеся такими яркими по возвращении, померкли, но чувство вины — нет. В тот момент, когда его коснулись изменения силы в портале, он как раз искал очки, не нашел, бросил всё и, переместившись к кабинету, вошёл через дверь. Цзышу стоял спиной к нему, такой эфемерный и нереальный и всё же из плоти и крови, настоящий… любимый Цзышу. Шэнь Вэй тихо прикрыл дверь, прислонился к ней спиной и произнёс его имя. Получилось хрипло и тихо. — Цзышу… «Живой» мелькнула такая простая и глупая мысль в голове Цзышу, когда он услышал этот голос. Он счастливо улыбнулся и, сделав два шага, крепко обнял Шэнь Вэя. — Что случилось? Ты цел? Шэнь Вэй ответил таким же крепким объятьем, прижал к себе… После таких событий, как были вчера, обычно он оставался один, переживал всё в одиночестве каждое предательство, каждое действие, совершенное во имя долга, но теперь у него был Цзышу… Даже самое неприступное и ледяное сердце не могло устоять перед сочувствием и объятьями любимого человека. Внезапно захотелось пожаловаться, поделиться всем этим, но мысли не складывались в слова, и Шэнь Вэй просто молчал, не выпуская Цзышу из объятий. Цзышу нежно гладил затылок и спину Шэнь Вэя. — Расскажи что случилось… — попросил он, но добавил, — если хочешь. А если хочешь оставить всё во вчерашнем дне — то так тому и быть… Шэнь Вэй печально улыбнулся, невесомо коснулся губами носа Цзышу и отстранился, скользя ладонями по его рукам от плеча до запястий и пальцев, которые, чуть помедлив, крепко сжал. — Давай сядем. Увел его к дивану, усадил рядом с собой, не выпуская его рук из своих. — Иногда случается, что какая-то группа дисинцев раз-два за тысячелетие решает, что… тот, кто оберегает мир между мирами — предатель. Я не в силах уследить за ними там, поскольку обязанность эта возложена на Советника, но сами Советники часто бывают в числе таких людей. Я стараюсь всегда решать подобные вопросы мирно, но… как сейчас… — Шэнь Вэй посмотрел на Цзышу виновато, даже почти затравленно, и снова опустил взгляд, — я убил их всех, каждого, кто находился в том зале… женщин, мужчин, детей… — вдруг отстранился, отпустил руки и сел прямо, — Прости. Мои руки в крови, и я… «Не должен осквернять тебя — светлого и чистого — своими прикосновениями» — хотел сказать Шэнь Вэй, но ком, подступивший к горлу, не дал этого сделать. Цзышу крепко взял его руки в свои, поднес к лицу и поцеловал каждую, а потом прижал одну к щеке, вторую к груди… — Что бы ты ни сделал — ты чист. Ты чист сердцем. Ты не планировал их убивать. Уверен, ты сделал это, не владея собой. Чтобы ты ни сделал — ты останешься светлее меня. Мой милосердный и совестливый Шэнь Вэй, — и Цзышу поцеловал руку, которую прижимал к своей щеке. Шэнь Вэй притянул его в объятья и зарылся носом в волосы. — Люблю тебя, как же сильно я тебя люблю. Сжал руки чуть крепче и снова отстранился, вспомнив одну важную вещь. — А ты… ты в порядке? Прости, обременять тебя своими проблемами с первого мгновения встречи было несколько… — он не нашел достойного слова и спросил ещё раз, — У тебя все хорошо? — Да что ж мне сделается, — со смехом ответил Цзышу, — У Си от меня отстал со своими иглами и отварами, а иной напасти у нас в поместье нет. — он нежно гладил щеку Шэнь Вэя, заглядывая ему в глаза. Тот поймал его руку и поцеловал, задержав прикосновение губ на несколько секунд, и покачал головой. — Я не заслуживаю тебя, А-Шу, и не понимаю отчего небо было ко мне столь благосклонно, что подарило мне, пусть и краткие, но такие счастливые встречи с тобой. Цзышу взял его лицо в ладони и коротко нежно поцеловал. — У тебя рабочий день… Наверное, мне стоит уйти, чтобы ты мог работать… Я могу уйти? — он спросил, глядя в глаза, чтоб рассмотреть реакцию, не дать Шэнь Вэю ответить из вежливости. Если надо — он будет с ним до вечера. — Нет, пожалуйста, останься. Я все сделал, основная работа завтра. Если ты, конечно, можешь остаться, А-Шу. Я так сильно… так сильно тоскую по тебе, что ещё одна минута рядом с тобой ценнее любого даже самого важного дела, — Шэнь Вэй ответил кратким поцелуем в губы и снова обнял, — Останься. — Хорошо, — Цзышу улыбнулся, — до вечера я безраздельно твой, — и тут же рассмеялся. — Пусть тебя уволят за нерадивость, и тогда я смогу украсть тебя в свой мир, чтоб ты жил в тишине и покое и лишь по необходимым делам Посланника в черном приходил сюда. Шэнь Вэй подхватил смех, но взгляд его так и остался печальным. — Я бы с радостью принял это предложение, А-Шу — ответил он совершенно искренне. — Но в твоём мире я буду лишним, в том числе и в твоей жизни. А здесь, когда ты приходишь ко мне, в эти мгновения ты только мой. — и не позволив ему ответить притянул к себе и поцеловал. Чувственно и горячо. Цзышу ответил на поцелуй нежно, притянул к себе и вынудил сесть сверху. Одна рука осталась на талии, а второй он сжал бедро Шэнь Вэя и скользнул на крепкую задницу, почувствовал вес любимого, разорвал поцелуй, чтобы посмотреть в глаза, и чуть не охнул от прошившего его возбуждения. — Ты сведёшь меня с ума! — Шэнь Вэй стремительно встал на ноги, дёрнул за руку, притягивая к себе, и переместился в квартиру, тут же вжимая Цзышу в стеллаж с книгами и увлекая в страстный поцелуй, опуская тот факт, что снова промахнулся немного точкой перемещения. Несколько книг и пара декоративных украшений от этого действия свалились на пол. Шэнь Вэй, увлечённый поцелуем, близостью любимого, совершенно этого не заметил. — Сведу?! — азартно переспросил Цзышу между поцелуями, — Сведу?! Еще не свел? — он варварски расправился с рубашкой Шэнь Вэя и сдернул штаны вниз… — А-Шу, — Шэнь Вэй в пару движений снял пояс и ханьфу, снова крепко прижимая Цзышу к полке и роняя ещё пару книг, — Счастье моё, сердце моё, Мой А-Шу... — шептал между жадными поцелуями. Цзышу в какой-то момент крепко-крепко сжал в объятиях Шэнь Вэя, почти отрывая того от пола, и посмотрел в глаза, будто спрашивая, а потом приподнял его и маленькими, но быстрыми шагами донес до кровати, уложил его поверх покрывала и тут же окончательно избавился от брюк. Шэнь Вэй нетерпеливо проследил за тем, как последняя одежда ускользает на пол, а затем потянул Цзышу на себя и увлёк в поцелуй. Цзышу целовал страстно и агрессивно, сжимая любимого в объятиях крепко и властно. Впервые за все время, что они были вместе — властно. И Шэнь Вэй поддался ему, позволил себе быть слабым рядом с ним, отдал ситуацию в его руки, погружаясь в их чувства, как в океан… Цзышу почувствовал как расслабляется Шэнь Вэй, как поддается ласкам, словно физически становясь мягче. — Ты позволишь мне, любовь моя? — спросил на ухо Цзышу, — Позволишь мне быть сверху? — Всё, что угодно, А-Шу, — Шэнь Вэй взял в ладони его лицо и заглянул в глаза, — всё, что угодно. Цзышу улыбнулся на это и снова страстно и властно поцеловал, вдавливая в постель, оторвался от губ лишь для того, чтобы впиться в шею, заставляя выгибаться от ласк. Потом, не отпуская Шэнь Вэя, он вместе с ним перекатился и сел на постели, а затем, подхватив под бёдра встал — тому не оставалось ничего другого, как обвить Цзышу ногами — и пошел в гостиную к дивану. Сев на диван и расположив любимого на себе, он провел языком дорожку по шее Шэнь Вэя и прошептал на ухо с улыбкой. — Самое время применить твою магию. Шэнь Вэй отвёл руку в сторону и будто из воздуха достал баночку с маслом. Хитро улыбнулся. — Эту? — Да, — довольно рассмеялся Цзышу, забирая баночку. Он раскрыл ее, вылил масло на пальцы и легко добрался до входа… стоило ему коснуться, как снова словно молния ударило возбуждение. Он лишь крепче сжал Шэнь Вэя за талию и уткнулся в грудь слегка прикусывая, пережидая, когда наваждение спадет. Шэнь Вэй уткнулся носом в макушку, вдыхая аромат любимых волос. — Любимый мой, А-Шу… Руки беспорядочно скользили по спине, волосы струились через пальцы, не путаясь, а словно протекая, как вода… — Любимый мой, — повторил Шэнь Вэй. Цзышу ни в коем случае не хотел быть грубым, но понимал, что не выдержит подготовительные ласки. Не поднимая головы, он спросил глухим от сжигающей страсти голосом. — Всё, что угодно? Шэнь Вэй склонился к его уху и чуть прикусил мочку уха, прежде чем прошептать страстно, обжигая горячим дыханием кожу. — Для лорда моего сердца нет никаких запретов. Цзышу и так еле держался, а этот шепот… Он не сдержал совершенно животного стона-рыка и еще раз прикусил куда дотянулся. Выдохнув, он собрал остатки разума и воли, щедро смазав свой член, приставил ко входу любовника. Прикусив губу почти до крови он легонько толкался в него, зная что в какой-то момент это сработает и из-за смазки он легко войдет. Когда это случилось, он не сдержал негромкого вскрика. Шэнь Вэй привык к боли, и эта сладкая ожидаемая боль лишь подстегнула его возбуждение. Он шумно выдохнул и не в силах тянуть сам опустился на член любимого до конца, до самого основания, прижимаясь к нему всем телом. Оказавшись полностью внутри, Цзышу замер. — Любимый?.. — одним губами прошептал он и, подняв глаза, встретил лучащийся любовью взгляд. Бешеное, сводящее с ума возбуждение чуть отступило и Цзышу нежно проведя по бедрам приподнял его, чуть выходя и добавляя смазки. Поддерживая любимого одной рукой, он начал медленно и плавно двигаться с небольшой амплитудой, проверяя, как любимому ощущения. Шэнь Вэй прикрыл глаза и вцепился пальцами в плечи Цзышу, когда его член задел ту самую точку внутри, от которой волны возбуждения от низа живота приятно разбежались в стороны и достигли сердца, заставляя его на миг замереть, а потом забиться с удвоенной силой. Каждое движение Цзышу вызывало стоны, которые не получалось сдерживать. Возможно, он слишком сильно сдавливал его плечи, даже поймал себя на мысли, что останутся следы, но он был полностью в его власти, в его руках, под контролем его бесконечного притяжения… — А-Шу… А-Шу. Это настолько будоражило его тело и сознание, что он готов был кончить, но держался только потому, что хотел, чтобы это было одновременно с Цзышу… только с ним, только для него… С первым тихим стоном Шэнь Вэя Цзышу понял, что всё — еще несколько секунд и потеряет голову совсем. Сотворит, что угодно, лишь бы вырвать из него крики страсти. Так и вышло, он уже не смог сдерживаться и крепко обняв вбивался в него. В какой-то момент и этого оказалось мало, он стек с дивана и повалил Шэнь Вэя на пол. Шэнь Вэй обнял его, увлекая на себя, обвил ногами талию, заставляя его проникать как можно глубже… стоны срывались с губ вместе с неразборчивым шёпотом, сбившимся рваным дыханием… — Люблю тебя, люблю тебя… Цзышу уже не помнил себя. Словно было мало, он запрокинул руки Шэнь Вэя ему за голову, придавив их одной рукой к полу, и впился в шею поцелуем-укусом одним, вторым… заставляя выгибаться и подаваться навстречу. Страсть, смывающая всё, как цунами — мысли, восприятия, всё, кроме человека, который его касался, кроме его дыхания. Шэнь Вэй выгибался под ним, ему на встречу, жалея быть ближе, желая стать единым целым. Он понял, что близок к финалу и на очередном особенно глубоком и сильном толчке вскрикнул и провёл пальцами по спине Цзышу, цепляясь за неё, оставляя следы… были бы ногти подлиннее — поцарапал бы, но сейчас лишь оставил красноватые полосы, хотел поймать губы, но в результате дотянулся до плеча и прикусил его… — А-Шу… Вскрик и укус были последней каплей, Цзышу быстро перевернулся, так что Шэнь Вэй теперь был сверху и сел полностью прижимая его к себе, сливаясь с ним и вливаясь в него. Шэнь Вэй прижался всем телом, позволяя Цзышу полностью наслаждаться собой, и сам долго не мог отдышаться, блуждая руками по его телу… Когда пришёл в себя, Цзышу ещё очень крепко держал его, прижимая к себе. Шэнь Вэй поцеловал его в изгиб плеча, усмехнулся и уткнулся в шею, всё ещё выравнивая дыхание. — Есть два вида безумия, которые заставляют меня терять контроль над собой и самого себя, и одно из них — ты. Невероятный, мой, самый желанный и самый недоступный лорд Чжоу. — добрался до его губ и поцеловал, — Люблю тебя. Цзышу приходил в себя и понимал, что был непозволительно груб… Но любимый позволил ему это и не пенял… — И я тебя любою, мой свет. Ты в порядке? — Лучше, чем когда либо. Ты со мной — это всё, что мне нужно. И это самое главное, — Шэнь Вэй устроился у него на плече и положил раскрытую ладонь на грудь в область сердца, ощущая как оно бьётся там… — Останешься со мной ещё немного? Мне всегда так сложно тебя отпускать... — Конечно, — шепнул на ухо, — весь день твой. Мне надо вернуться лишь к вечеру. Хочешь поспим недолго, а потом погуляем в парке? — Всё, что угодно. Только останься со мной.