***
В университет решил пройтись пешком. Настроение было хорошее и, несмотря на пасмурную погоду, казалось, будто пришла совсем не осень, а весна. Шэнь Вэй неожиданно остановился, когда переходил небольшой деревянный мостик над быстро бегущей водой, подошёл к перилам и замер — он словно впервые всё это видел: мокрые от прошедшего дождя листья, некоторые из которых, оторвавшись, были подхвачены течением, серые облака, клубившиеся над городом… даже запах мокрого дерева казался таким чётким и новым, будто бы чувства Шэнь Вэя впервые открылись для мира, позволили миру показать себя и проникнуть в его сердце. На ум пришли строчки стихотворения: «В извечном том безмолвье лишь шёпот слышен То сны у изголовий… Постой! Пусть не весна, я здесь, Я рядом. Разбуди меня» «Я рядом» — Цзышу говорил так. Шэнь Вэй улыбнулся. Вчера они провели вместе весь день, и это был лучший день за… он не знал за сколько времени, но это было счастьем — проснуться и не отпускать его, гулять с ним по парку, разговаривать обо всём и ни о чём. Вчера он даже не подумал, что их увидят, ему впервые были не важны взгляды посторонних, к тому же Шэнь Вэй был настолько увлечён любимым, что пройди мимо них хоть сам Чжао Юньлань, он бы его не заметил. Кто-то очень давно говорил, что сердца переменчивы, что он, Шэнь Вэй, — ещё не знающий ничего кроме благосклонности владыки Кунлуня — узнав однажды, может измениться сам. 10 000 лет, чтобы измениться, 10 000 лет, чтобы понять… На душе было легко, вчерашние прикосновения, поцелуи всё ещё ярко горели на теле, а улыбка Цзышу светила ярче отсутствующего сегодня солнца. «Профессор Шэнь в этом году выглядит ещё привлекательнее» — шепнула одна из студенток, стоявших на другом конце коридора, по которому он шёл. Остальные захихикали. Он подошёл к кабинету, переложив из руки в руку только что купленный Гибискус, и улыбнулся. «Я сияю ради тебя и благодаря тебе, Цзышу», — подумал Шэнь Вэй, закрывая за собой дверь. Замок щёлкнул, и он сразу создал послание. «Стойкий и нежный, чуткий и мудрый, добрый и невообразимо прекрасный… Лорд моего сердца, как и этот цветок. Я люблю тебя. Доброе утро.» Цветок был упакован в бумагу, так что Шэнь Вэй не побоялся отправить его вместе с запиской. Затем вздохнул, обвёл взглядом кабинет и сел за работу.***
Цзышу работал в саду — сбор урожая в одиночку то еще занятие. Установить сеть под деревом — потрясти его, аккуратно сдвинуть сеть и наполнить ящики фруктами… Магический посланник застал его за этим занятием — перегруженный, посланник не долетел и рухнул в траву, выбросив вверх письмо. Цзышу прочитал, широко улыбаясь, и развернул сверток… Чудесный маленький, но уже цветущий гибискус… Цзышу еще не видел, чтобы такие крохи цвели, сейчас у него было два ярко красных цветка, но гибискус был готов выпустить им на смену еще. Обнимая горшочек как домашнего зверька, Цзышу принес его в беседку, где часто бывал и отдыхал после утренней работы в саду. Поставил горшочек прямо на стол, полюбовался и вернулся к работе с куда более веселым настроением. Который вечер в поместье до поздней ночи царила суматоха. Отчего-то жители отсыпались днем, а ночью принимались решать свои проблемы. Цзышу по мере сил поучаствовал в этом всем, чтобы их утихомирить и не дать разбудить Лао Вэня. В конце концов, он вышел в сад подышать прохладой первой осенней ночи. Молодой месяц ярко светил… До сердечной боли захотелось быть под ним не одному, а с Шэнь Вэем. Цзышу подумал о курильнице, что тот дал для связи. Подумал… и со вздохом отказался от этой идеи. Все же сейчас нет острой необходимости, — убеждал он себя — и не стоит совсем разламывать его жизнь… может у него дела важные… Молодой месяц с неба смотрел насмешливо…***
Было три лекции до обеда и четыре после. Пять из них проходили у первокурсников и были скорее ознакомительными встречами, чем полноценными лекциями. Профессор прожил этот день на чистом вдохновении, ни от кого не ускользнуло его мечтательное настроение, которое он умело преобразовывал в работу, в диалоги со студентами в чтение лекций, которые все слушали, затаив дыхание. Между тем он ушёл от своих основных исследований и стал изучать теории и гипотезы о множественных вселенных, теперь его интересовали порталы, связь между разными реальностями и возможность сделать эту связь стабильной и подконтрольной. Он вышел из кабинета только вечером, спустился в университетский сквер и замер на поляне вглядываясь в небо. Когда-то, казалось, целую вечность назад, в облаках он увидел две звезды, что вместе сияли ярче. Теперь облака рассеялись, и мириады звёзд искрились повсюду, однако они не утаили двух сияющих вместе сестёр. Да, на них падал свет других звёзд, но они словно тянулись друг другу и ярче всего отражали только свет друг друга и ничей другой. Мгновением позже его внимание было полностью поглощено другой звездой — кольцом на его пальце. Он долго смотрел на него, затем что-то вспомнил и, осмотревшись, ушёл через портал. Раньше бы Шэнь Вэй никогда не подумал, что эта оранжерея на окраине города, замеченная им в прошлом году, может ему пригодится. Оранжерей по городу было много, но эта отличалась тем, что делала упор на выращивание не декоративных цветов, а диких — полевых и луговых трав. К нему вышел мужчина средних лет в белом халате и с ножницами. Он вытер руки от земли и поклонился. — В такой поздний час, господин? Ещё бы несколько минут, и вы бы пришли к закрытым дверям. Что вас интересует? Шэнь Вэй коротко улыбнулся и вежливо склонил голову в знак приветствия. — Позвольте мне показать?***
Шэнь Вэй вышел из оранжереи, удовлетворённый покупкой, взглянул на часы, убедился, что магазины ещё открыты и переместился в центр. Витрины постепенно гасли, поэтому он спешил. Он дёрнул ручку большой стеклянной двери и с облегчением понял, что не опоздал. Девушка за кассой подскочила. — Мы закрываемся! — Я знаю, — вежливо улыбнулся, — я не задержу вас надолго. Пожалуйста, уделите мне время. — подошёл к нужному стеллажу и, скользнув глазами по товару, выбрал то, что уже ни раз видел здесь и никак не решался купить. Упаковал всё уже дома, хотел отправить посланием, но взглянул на всё купленное и передумал. Написал записку, и убрал её к подаркам. Закрыл глаза. Вздохнул и переместился на границу поместья Четырёх сезонов, появляясь как можно тише. Промахнулся и оказался средь цветущих деревьев, совсем недалеко от ворот. Зря старался быть тише, в поместье так шумели, что упади сейчас небо на их головы, никто бы не заметил. Сделал шаг в сторону, наступил на ветку, и она хрустнула как раз в тот момент, когда он заметил силуэт Цзышу. Сердце ёкнуло. Он с трудом справился со сбившимся дыханием, ему не хотелось тревожить Цзышу в такой вечер, поэтому он использовал магию, чтобы аккуратно опустить подарок в нескольких шагах позади Цзышу и ушёл, будучи совершенно точно уверенным, что его уход не останется незамеченным. Подарок: букет с незабудками, в центре которого на длинном прочном стебельке прикреплен кулон, как часть букета, (цепочка свисает от кулона внутрь букета), и среди же цветов записка. «А-Шу, что бы я ни говорил, правила обязывают меня ответить на твой дар… на кольцо… Более того я сам хочу подарить что-то в ответ. Равноценный обмен, к сожалению, будет неуместен, поэтому я выбрал… сам увидишь. Этот букет — самое прекрасное и самое недолговечное, что есть в мире. Я буду помнить и любить тебя до тех пор, пока не завянет последняя незабудка на планете.» Цзышу развернулся уйти в дом, но вдруг увидел прямо на тропинке букет незабудок. Значит ему не показалось! Он думал, что намечтал себе этот поток силы… — Шэнь Вэй! — тут же вполголоса произнёс он… Но лишь деревья шевелили листвой. — Что за манера… — сам себе пожаловался Цзышу, поднимая букет. Увидел кулон… записку… прочел, грустно улыбаясь. Отчего-то ему было очень обидно, что любимый был так близко, но не показался. Аж слезы наворачивались… Он зашел в свою комнату с травами и там поставил букет в воду. Посмотрел на кулон с незабудками внутри… Привычно коснулся подвески… Шэнь Вэй как-то просил его писать только если он захочет… Цзышу счел, что у него есть подобная свобода и в отношении подарков. Кулон казался хрупким… И был очень заметным, ни под чем его не скрыть… Лао Вэнь недавно снял его кольцо с пальца и повесил на шею — Цзышу это очень не понравилось, хоть он и знал, что Кэсин это сделал чтобы не потерять кольцо, которое могло соскользнуть с исхудавших рук. Теперь вот он сам получил в подарок кулон… Цзышу четко понял, что не сможет надеть его на шею и носить. Он положил кулон в шкатулочку и убрал к письмам, а цепочку надел на левое запястье. Она в три обхвата уютно обняла его руку. Цзышу зарылся лицом в холодный от росы букет незабудок… достоят ли эти нежные цветы до завтра?***
Шэнь Вэй всю ночь не мог уснуть, думая о том, что поступил вчера как трус. Нужно было потревожить, подойти, обнять… хоть миг побыть под луной вместе… Но время ушло, остались лишь сожаления. Сколько раз он говорил себе, лучше пусть будут сожаления за то, что сделал, чем за то, от чего решил воздержаться, и всё равно поддался страху. Он подумал о кулоне и понадеялся на то, что Цзышу будет хранить его как память и не станет носить с собой… так было бы лучше. Писать Цзышу теперь было немного стыдно, но желание написать было сильнее этого. И он создал послание. «Доброе утро, А-Шу. Я… вчера видел тебя и… не смог подойти. Признаться, я испугался. Ты был настолько… настолько на своём месте, что мне показалось неправильным нарушать твоё уединение. Да и в поместье было оживлённо, вчера я был уверен, что правильно будет не подходить к тебе. Был уверен, что коснувшись тебя, не смогу отпустить. Сейчас я понимаю, что совершил глупость. Один миг с тобой, один твой взгляд стали бы моим сегодняшним благословением, но теперь я чувствую себя виноватым. Ты в праве обижаться и ругать меня, а мне в наказание за это останутся сожаления. Прости меня. Я очень тебя люблю» Не перечитывая послание, Шэнь Вэй поймал его двумя пальцами и отправил. За этим делом чуть не опоздал на работу, пришёл в кабинет за пять минут до начала лекций, поспешно собрал бумаги, роняя их на ходу, и ушёл в аудиторию.***
Цзышу получил письмо как всегда в саду и, еще не дочитав, понял, что не сдержится. Но какое-то время он все же поборолся с собой и заставил себя закончить сбор урожая с дерева, ему на это хватило несколько минут. Как только ящики с фруктами оказались в повозке поставщика, Цзышу быстрым шагом отправился в комнату с травами. Там стояла курильница. На миг замерев перед ней, Цзышу все же зажег, надеясь что Шэнь Вэй помнит, что они договорились использовать ее не для экстренных вызовов, что он понимает, что после такого письма, Цзышу не сможет с ним не увидеться, а приходить в Университет посреди рабочего дня — совсем плохая идея. Дымок пошел… Цзышу понял, что не сможет ждать в этой кладовке, он не знал, появится ли Шэнь Вэй там, где дымок или там, где он сам… И потому написал на клочке «Западное крыло сада»… Это был призыв, который профессор не мог проигнорировать. Будь он сколь угодно занят, ответить он просто был обязан, но, к счастью, сейчас был перерыв между лекциями, и он ещё не вышел из аудитории, которая уже опустела. Ему хватило доли секунды, чтобы облачиться в чёрное и переместиться в… поместье Четырёх сезонов. Он узнал это место по аромату трав и по их непосредственному наличию в комнате, в которой оказался. Дымок ещё взвивался над курильницей, он снова вернулся к образу профессора, осмотрелся, подумал немного и сменил образ ещё раз. Оставил тёмное ханьфу без маски и плаща и очки. Смотреть на мир через их стёкла было так комфортно, что расставаться с ними получалось с трудом. Только после всех этих манипуляций заметил записку «западное крыло сада», коротко улыбнулся и покинул комнату, чтобы дойти пешком. На сердце было тревожно, но в глубине души Шэнь Вэй понимал, что ничего серьёзного не случилось. Он спешил и одновременно немного боялся встречи, представлял, как увидит его и окликнет, однако, когда это действительно случилось, замер на месте, слова застряли в горле. Цзышу стоял к нему спиной, а Шэнь Вэй просто смотрел на него, чувствуя, как сердце ускоряет темп. Цзышу почувствовал внимание и с мягкой грацией кота обернулся… — Шэнь Вэй… Он уже шел к нему, а мозг отмечал как странно и притягательно тот выглядит с короткой стрижкой в очках и в темном ханьфу… Цзышу заключил его в объятия и поцеловал… Шэнь Вэй обнял его и ответил на поцелуй, но скованно и, несмотря на желание никогда не отрываться от его губ, разорвал поцелуй довольно скоро. Целовать лорда Чжоу в его доме, где их в любой момент могли увидеть, было странно и, казалось, слишком бесцеремонно и дерзко. И всё же из объятий Шэнь Вэй его не отпустил, и даже не отстранился, оставляя между их губами меньше сантиметра, погладил его по лицу, поправил непослушную прядь волос и тихо произнёс: — Что-нибудь случилось, А-Шу? — Ты случился, — с улыбкой ответил Цзышу, — прости, что так выдернул… После вчерашнего и твоего письма не мог… — он не договорил «не мог не увидеть». — Спасибо за цветы и за подарок, — он нежно поцеловал Шэнь Вэя в уголок губ, — надеюсь, ты простишь мне, что часть твоего дара не будет всегда со мной. — Цзышу показал запястье с цепочкой. — Кулон прекрасный, он там же, где и твои письма, — и Цзышу снова поцеловал на этот раз глубоким долгим поцелуем. Он не боялся что их увидят. Лао Вэнь спал. Другие обитатели поместья редко бывали в этой части сада, а даже если бы и были — никто не рискнул бы что-то предпринимать или высказывать. Могли сказать лично, наедине, и получить указание немедленно забыть об этом. Шэнь Вэй позволил увлечь себя в поцелуй и увлёкся сам. Цзышу одним прикосновением мог разрушить все его возведённые в разлуке барьеры, внутренние установки — он целовал его вот так, глубоко и страстно, и больше ничего не было важно. — Чтобы сохранить цветок, достаточно беречь его — чтобы потерять его — достаточно показать его миру. С подарками и письмами ты волен делать, что пожелаешь, как и с моим сердцем, которое остаётся в твоих руках, даже когда мы далеко. — сказал Шэнь Вэй в перерывах между поцелуями. Цзышу целовал его до головокружения, а потом, разорвав поцелуй, прошептал на ухо, нежно гладя пальцами затылок. — Мне надо сейчас тебя отпустить, чтобы не рушить твою привычную жизнь. Приходи в сад, сюда на это место, когда захочешь… Я теперь не смогу так свободно ходить в Университет, разве что поздним вечером, когда все разойдутся… Я хочу прийти этим вечером, но к сожалению я ничего не могу обещать… И Шэнь Вэй отпустил его. Он знал, что даже если его душа будет прикована божественной цепью к душе Цзышу, он всё равно отпустит его, когда тот попросит… даже оставив с ним собственную душу. Цзышу никогда не принадлежал ему… — А-Шу, ты можешь приходить, когда угодно. А можно мне… — он задумался, говорить или нет, — приходить сюда по вечерам, даже если тебя не будет? Меня успокаивают твои сады и прогулка по ним перед сном не то же самое, что прогулка по парку в городе. — Да, — обрадовался Цзышу, — конечно, можно. Пожалуйста, приходи. Я не обещаю, что смогу быть с тобой каждый раз, но я буду счастлив увидеться здесь, если будет хоть малейшая возможность. Я буду знать, когда ты придешь… Приходи, — попросил он глядя в глаза. — Я приду и постараюсь предупреждать об этом заранее, — Шэнь Вэй грустно улыбнулся. вспоминая тот раз, когда подумав о доме, оказался здесь, — Мне действительно нужно идти. Люблю тебя, — невесомо коснулся губ Цзышу и открыл портал, но отпустить не смог. Ещё раз крепко прижал к себе. — Можешь не предупреждать, — успел шепнуть Цзышу в момент кратких, но крепких объятий и, сорвав мимолетный поцелуй, отстранился, чтобы любимый смог сделать шаг, смог уйти. — До вечера, — улыбнулся Шэнь Вэй, поймал его взгляд и, наконец, нашёл в себе силы сделать шаг в портал. — До вечера, — шепнул Цзышу уже в пустоту. Он вернулся к работе, стараясь всю ее переделать, но она валилась и валилась — сбор урожая, подготовка отдельных деревьев к осени, уход за цветами… Часам к трем он, вымотанный, пришел в свою комнатку с травами — жизнерадостный гибискус встретил его ярко-красными цветами, а незабудки задумчиво обещали радовать его сегодня, а может быть еще и завтра… Закончил пораньше, взял несколько старых книг, которые читал по теме своего исследования о порталах, и вышел в город. Заглянул в ателье, где уже несколько недель тянули с пошивом заказанных им ханьфу, забрал, наконец, заказ, и вернулся домой. Ему было неудобно находиться в поместье Четырёх сезонов, когда он бывал там, в костюме, и уж тем более было некомфортно в чёрной мантии Рассекателя душ, поэтому он заказал себе несколько вариантов ханьфу, чтобы выглядеть удобно и приемлемо среди заклинателей того мира. Его магия не могла создавать несуществующие вещи, она лишь могла использовать то, что уже есть, поэтому наличие разного вида ханьфу в шкафу было очень кстати. Он проверил все ли книги, взятые из университета, на месте, открыл портал, но прежде чем уйти немного подумал и взял портрет Цзышу, вложил в одну из книг и шагнул в портал, оказываясь на вчерашнем месте. Сменил образ на тёмно-синее ханьфу и прошёл в глубь сада, подальше от поместья, нашёл удобное место — ветка одной из слив росла немного в сторону и вниз, удобно изгибаясь почти у самой земли так, что можно было сесть. Впрочем, когда он подошёл, то понял, что ветка выше, чем он предполагал, однако она всё равно могла его выдержать. Так что он подтянулся, даже не используя магию, устроился поудобнее, прислонившись спиной к широкому стволу дерева, и раскрыл книгу. Свет луны падал на книгу, и текст было видно хорошо, но Шэнь Вэй всё равно щёлкнул пальцами, создавая небольшой светящийся шарик, который завис над книгой и сделал буквы чётче. Талисман сообщил Цзышу о чужаке в саду, в момент когда Цзышу выбирался из постели, убаюкав Лао Вэня. Отбросив чувство вины, он нежно поцеловал шиди в лоб, но тот словно почувствовал что-то и во сне уцепился за рукав. Цзышу прилег рядом и дождавшись когда сон станет глубоким, высвободил рукав и выскользнул из комнаты. Через несколько минут он уже был в саду… Шэнь Вэй сидел на ветке и читал… И снова — стрижка, очки, и ханьфу… Он выглядел очень странно и при этом на своем месте… Дорогой гость. Не свой, не чужой — дорогой гость. Цзышу подумалось, что небожитель, подаривший эти сады, мог выглядеть так же. Он тихо подошел и прислонился к дереву, с улыбкой любуясь на него. Шэнь Вэй почувствовал на себе взгляд, погасил шарик света и осмотрелся. Силуэт Цзышу в свете луны казался невесомым, будто дух-хранитель остановился наблюдать за незваным посетителем его владений. Шэнь Вэй улыбнулся, убрал книгу и спустился — листья зашелестели от его действий, но почти сразу стихли. — А-Шу, — в несколько шагов преодолел расстояние между ними, снял очки и порывисто обнял, словно они уже очень давно не виделись, поймал его губы, будто они были воздухом и самой жизнью. Цзышу ответил и, когда любимый немного им насытился, разорвал поцелуй, но не отстранился, касаясь лбом лба и глядя в глаза. — Ты такой волшебный сейчас… Словно принадлежишь небесам… Шэнь Вэй склонился к уху Цзышу, крепче сжимая объятья. — Я только сейчас, но ты всегда. Приятно иногда стоять с тобой на одном уровне. — чуть отстранился и внимательно посмотрел в глаза, насколько это было возможно в темноте, — я тебя не отвлекаю? Цзышу улыбнулся комплименту и серьезно ответил на вопрос. — Нет, лечим Лао Вэня сном, я ему нужен сейчас лишь три часа в сутки, так будет еще два дня. Две ночи… Следующие дни… я не знаю… но я уже не буду так свободен как сейчас. — Я понимаю. Когда господин Вэнь очнётся, я всё ещё смогу приходить сюда по вечерам? Посидеть, почитать, погулять… я не стану вмешиваться, просто… каждый новый день мне необходимо доказывать самому себе, что это место существует, что ты существуешь и есть в моей жизни, — Шэнь Вэй обнял ладонями лицо Цзышу и снова поцеловал, невесомо и легко, затем отстранился и прижал его к себе, гладя волосы, — я люблю тебя. — Конечно можешь, — нежно ответил Цзышу. — Хочешь, я сделаю тебе здесь беседку? Есть недалеко очень красивое место… И ничего страшного, если вдруг тебя увидят, все знают, что мы друзья. Это нормально, что ты здесь гуляешь. — Ради меня не нужно. Ничего не нужно. Мне нравится всё, как есть. Мне здесь очень нравится, особенно, когда ты рядом. И я должен был бы чувствовать себя чужим, но я… — голос сорвался, и Шэнь Вэй взволнованно сглотнул, — я чувствую, будто возвращаюсь домой. Цзышу зарылся носом в волосы, пощекотал дыханием ухо. — Как ты можешь быть тут чужим… — и чуть не добавил «глупый». — Это место по праву вложенных сил стало моим, а я твой. Эти сады — твои. И я хочу, я очень хочу, чтобы тут было место. Твое место. Для тебя. Чтобы ты всегда мог прийти, зная, что это твое и для тебя. Пойдем, я покажу тебе, где будет беседка… На глазах Шэнь Вэя выступили слёзы. Прежде чем позволил себя увести, он поцеловал Цзышу ещё раз, нежно, вкладывая в этот поцелуй все чувства, которые сейчас испытывал. — Мой… прошептал, отстраняясь, словно пробовал это слово на вкус. Цзышу держал его за руку и услышав тихое «Мой» поднес руку к губам и поцеловал. — Твой, — подтвердил он, — Твой, любимый. Всё, что я смогу сделать для тебя — я сделаю. — и снова поцеловал руку, обещая. Они пришли к небольшому овражку, через который был перекинут мостик. На дне оврага бил ключ, недолгий ручеек впадал в маленькое озерцо с каменным дном и очень чистой водой. Оно было настолько маленькое, что больше походило на купальню, возможно с этой целью его и создавали. — Здесь очень красиво, А-Шу… — восторженно произнёс Шэнь Вэй и обнял его одной рукой за плечи, притягивая к себе, — Спасибо. — Я ж еще не сделал, — засмеялся Цзышу, — потом поблагодаришь. Обернулся и долгим взглядом посмотрел в глаза. В голове засела одна мысль, но он не решился ее озвучить… Когда Цзышу так смотрел, сердце Шэнь Вэя замирало, хотелось затаить дыхание и остановить мгновение. Лунный свет серебрился в волосах Цзышу и серебрился на поверхности воды — Шэнь Вэй, заворожённый моментом и взглядом любимого, невольно потянулся к его щеке и провёл пальцами от линии волос к уголку губ и поцеловал. Цзышу с нежностью принял эту ласку, а потом как-то невесело усмехнулся. Шэнь Вэй сразу отстранился и обеспокоенно спросил: — Что случилось? Я сделал что-то не так? — Нет, — тут же ответил Цзышу, — это я… — он, то ли виновато, то ли смущённо, обнял и зарылся носом в волосы. — Ты совсем недавно набрасывался на меня словно тигр, как только видел. Я… я боюсь, что это ушло… ушло совсем… Что эта связь, — он, не глядя, взял Шэнь Вэя за руку и коснулся кольца. — Что она погасила этот пожар… превратила в огонь в камине. Шэнь Вэй вздохнул. — Я… — он не нашел слов, ощущая как полыхнуло лицо. — Прости… Прости меня, — почти простонал Цзышу «я неблагодарный идиот». Шэнь Вэй улыбнулся и покачал головой. — Я уж подумал что-то серьёзное, А-Шу… Ты всё ещё сводишь меня с ума настолько, что я готов прижать тебя к ближайшему дереву и зацеловать до потери сознания, но я, принимая во внимание факты, держу себя в руках. Мы здесь не одни… — поцеловал в лоб, затем в нос и продолжил говорить, покрывая поцелуями его лицо, — я не хочу навредить твоей жизни. То, что мне позволено целовать тебя в этих садах — уже великий дар. Эта связь лишь укрепляет чувство и нисколько не сдерживает его. Я люблю тебя, и сейчас моя страсть не только не угасла, она ещё и подпитана глубокой нежностью к тебе, любимый мой, сердце моё… Цзышу снова приник к шее, то что он хотел сказать, он не смог бы сказать в лицо. — Пойдём к тебе, я хочу чтобы ты довел меня до потери сознания. У тебя это очень хорошо получается. Шэнь Вэй без возражений открыл портал и, не выпуская Цзышу из объятий, переместил их обоих в тёмную прихожую. Портал ещё не успел закрыться, а Шэнь Вэй уже прижал его к стене и впился в губы страстным поцелуем, бесцеремонно развязывая завязки ханьфу. Цзышу почувствовал ту самую волну, сводящую его с ума. Сводящую с ума их обоих. Он счастливо рассмеялся. Мелькнула мысль о том, как ему повезло, что любимый, в каком бы состоянии не был, не способен причинить ему вред. И он сам неспособен навредить. Цзышу снова поймал губы Шэнь Вэя, максимально распаляя его и себя, и, добившись результата, попытался сбежать из коридора в спальню. Шэнь Вэй нагнал его у кровати, и они оба упали на неё, обнимаясь. Цзышу очень быстро расправился с завязками ханьфу Шэнь Вэя и снял его одним слитным движением. «Как же удобно» — мелькнула мысль. И снова жар его тела... Какое-то время Цзышу просто гладил грудь и плечи Шэнь Вэя, а потом снова впился поцелуем в губы, желая свести с ума. Ответил на поцелуй со всей страстью, исследуя рукам тело Цзышу. Если Цзышу хотел довести его до исступления своим поцелуем, то у него это получилось сполна… Шэнь Вэй мечтал об этом ещё с того момента, как увидел его в свете луны в саду. Возбуждение горячими волнами разливалось от низа живота к солнечному сплетению и заставляло рассудок помутиться, он почувствовал, что больше не вытерпит ни минуты… на этот раз он знал, где стоит масло, ему не пришлось перебирать пол квартиры, чтобы найти его. Он щедро смазал свой член, подхватил Цзышу под бёдра и поудобнее взяв его вошёл сразу почти на всю длину, прикусив при этом губу Цзышу. Сейчас весь мир, все миры и вся вселенная сошлись для него в этом человеке, и только в уголке его сознания отразилась мысль, что возможно, он был неосторожен и сделал больно, поэтому на миг замер вот так, прижав Цзышу к себе, с ним и в нём… Цзышу распахнул глаза, пытаясь понять, что произошло и что он чувствует. — Не кусайся! — почти обижено сказал он, — так не кусайся. — добавил он и двинулся до конца. Не почувствовав боли, он обещающим взглядом посмотрел в глаза. То как они сплетались сейчас позволяло и ему двигаться под любимым. Плавным, невыразимо развратным движением насаживаться, глядя в глаза, что Цзышу и начал делать. — Прости, — Шэнь Вэй невесомо поцеловал там, где укусил, затем в уголок рта и стал целовать шею, захватывая кожу губами, одновременно с тем начал двигаться и почти сразу задал быстрый темп… мысли, если они в этот вечер вообще приходили в его голову, мгновенно улетучились, он поддерживал Цзышу одной рукой под талию, другой обнимал его голову, утопая в его волосах, покрывая поцелуями шею, смешивая глубокие вздохи-почти стоны с неразборчивым страстным и нежным шёпотом… Цзышу чуть вывернулся сам, найдя нужное положение, и тогда быстрый темп за секунды, словно взрывом выбил из его головы всё. Заставив тонуть в этой одной, утопившей его, волне острого наслаждения. Цзышу неосознанно сомкнул губы, но, кажется, это не очень помогло. Он словно издалека услышал свой протяжный крик. Эта вспышка, этот финал был настолько ярким и стремительным, дополненный ощущениями от вскрика Цзышу, что на мгновение потемнело в глазах, несмотря на то, что в комнате и так было темно. Цзышу прижимался к Шэнь Вэю всем телом, но ему хотелось больше. Шэнь Вэй провёл рукой с талии Цзышу по изгибу позвоночника вверх, на уровень лопаток и, положив ровно по центру ладонь, притянул его к себе сильнее. Каждый раз с Цзышу был настолько разный и гарантировано приносил эмоций больше чем в предыдущий. Эмоций, ощущений, чувств. Его душа, сердце, тело — всё принадлежало ему. Чтобы не пожелал лорд Чжоу, Шэнь Вэй был его целиком и полностью, был готов на всё. — А-Шу… только и смог выдохнуть он не справляясь с дыханием совершенно. Цзышу только ощущал, что оплетает любимого руками и ногами, что прижат к нему и что будто бы два сердца стучат в его груди… — Шэнь Вэй… Шэнь Вэй… — Сердце моё, любовь моя, мой А-Шу. — Шэнь Вэй крепко обнимал его, но как всегда, когда сознание прояснялось, а мир возвращал их в недружелюбную реальность, появилась мысль, которую он тут же и озвучил хриплым полушёпотом, — тебе нужно вернуться? Цзышу медленно приходил в себя, и даже вопрос не мог его выдернуть из сладкой истомы. — Нет, я могу остаться до утра… Сегодня могу, — прошептал он. — Даже в душ не хочу… И повалил их обоих на бок. — Напомни мне не доводить тебя, — со смехом сказал он. — Хотя нет, не надо. Цзышу совершенно сонный улыбался и нежно целовал плечи. Шэнь Вэй позволил ему насладиться ласками и улечься удобно, потом устроился как нужно сам, подтянул под них подушку и накинул одеяло. — Мо-жешь-остать-ся? — раздельно и счастливо произнёс он, — О большем я не мог и мечтать. Цзышу потерся щекой, словно кот, погладил расслабленной ладонью грудь. — Только усни со мной, — попросил он, — Хочу видеть твои сны, — еле слышно добавил он. Шэнь Вэй посмотрел ему в глаза и моргнул. Тени ложились на лицо Цзышу и блики света из окна, делая его похожим на небожителя, в глазах сияли звёзды, и эта фраза, которую он снова сказал, тронула Шэнь Вэя до глубины души, прошила тело разрядом электричества, на мгновение остановившего сердце. — Мои сны только для тебя. Я безгранично и полностью принадлежу тебе, А-Шу, — серьёзно сказал Шэнь Вэй. — Я очень счастлив, что ты рядом.