Нечаянно

      Поездка обратно домой вымотала Александру намного сильнее пути до турбазы. Особенно если учесть, что тогда она проводила время в обществе Мирослава, которому волей-неволей пришлось катать на машине. Да и внезапная болезнь тоже не прибавляла сил и терпения. Автобус казался ей ужасающей холодной клеткой, из которой удалось выйти только один раз за весь путь, когда водитель остановился где-то посреди пустыря, чтобы школьники немного отдохнули, а кому надо — смогли бы отлучиться по делам организма в ближайшие кусты.       Нужная ей персона постоянно от неё ускользала, а потому она легко приняла правила игры, просто решив, что сможет добиться своего, когда будет более подходящее время. Саше даже пару раз посчастливилось уснуть, что ей особой пользы не принесло — скорее, только ноющие мышцы от неудобной позы.       Мирославу тоже было неудобно ехать в автобусе. Маришка рядом не присутствовала — что, несомненно, радовало — она предпочла вернуться на машине и намного раньше. Десять дней его порядком утомили, тем более не удалось выкроить время на свою другую работу, что грозило двумя-тремя скандалами.       Один раз ему вспомнилась потешная мордочка Пирата. «Надеюсь, что с ним всё хорошо теперь, он всё-таки вернулся к своей законной хозяйке» — мужчина был бы не против и оставить у себя этого милого котика, если бы вернуть его не удалось, пусть это и принесло бы множество проблем. С котом на руках не было бы возможности покинуть квартиру на несколько дней или больше, пришлось бы следить за окнами, мелкими вещами, которые можно было укатить в такие углы, о которых никто бы и в жизни не заподозрил.       Для себя Мир твёрдо решил, что когда у него будет женщина (правда, такие вопросы — когда именно и как она появится — лучше не задавать, всё равно ответа не дождётесь), какое-нибудь животное, ласковое и пушистое, у них будет.       Многих учеников с десятидневного отдыха встречали родители, кто-то сразу заключал своих детей в объятия, кто-то помогал тащить багаж, кто-то просто стоял в стороне в ожидании, пока их чадо само придёт.       Милонову встречала её мать. Лицо её, если сравнивать с нормальным состоянием, посерело, потеряло эмоциональные краски. Или это только показалось? Только увидев свою младшую дочь, она чуть ли не бегом направилась к ней. Саша видела, в каком состоянии была мать, но сейчас её это мало беспокоило — несколько часов назад выпитый парацетамол действовать перестал, температура поднималась стремительно, отчего мысли в голове смешивались в кашу, а перед глазами мелькали красные и чёрные пятна. Видимо, в этот раз ей действительно досталось.       — Саша, привет! — наконец, Марина полностью сосредоточилась на здоровье дочери, выбросив на время тревогу и стыд за Катину выходку. — Мне уже позвонили и сказали, что ты заболела. Пойдём быстрее, пока ты совсем не замёрзла.       Родительница взяла достаточно объёмный багаж Александры, крепко схватила её за руку.       Дома она заставила её принять горячую ванну, затем натёрла спиртом, сделала горчичники — в общем, изгалялась, как только позволяла народная медицина. Когда Саша только попыталась что-то упомянуть про то, что пойдёт на следующий день в школу, мать прочитала ей лекцию, а потому она поняла — в этот раз отдуваться ей придётся долго. «Вернёшься, я собственноручно повыдираю тебе все волосы!» — обещала девушка своей старшей сестре.       К счастью, почти всё время с ней был Пират, который после достаточной разлуки успел соскучиться и при любом удобном случае карабкался своими коротенькими лапками по одеялу на кровать к хозяйке и настойчиво, с урчанием, требовал себя гладить.       На следующий день девушка проснулась довольно-таки рано и, как ни странно, ей стало лучше. Правда, грудь до сих пор горела от передержанного горчичника, но это мелочи. Матери дома не было, но Саша не решилась нарушать её запрет на школу, а потому просто лениво почитывала книгу, смотрела мультики и иногда пожёвывала бутерброды с чаем, оставляя крошки на своей постели. Потом, конечно, девушка будет злиться, но не сейчас.       Часам к трём покой нарушил звонок в дверь, что заставило Милонову подскочить на месте и немного затравленно осмотреться в своей комнате, замечая бардак по всей квартире. Совсем недавно Пират гонялся за мухой, которая непонятно как выжила до зимы, в преследовании и поимке не заметив, как перевернул один из горшков, стоящий на подоконнике. Земля рассыпалась по полу, по ковру, а Саша не спешила её убирать.       Если это мама, то, конечно, она пропала. А если сестра, то придя с повинной было бы крайне глупо указывать и читать лекции.       По невнимательности Александра открыла дверь, не посмотрев в глазок, хотя стоило бы. На лестничной клетке, перед входом в её квартиру, стоял Алексей, с грейпфрутом в руках и со спрятанной за спиной рукой.       — Чего пришёл? — так как девушка не знала, как себя с ним вести, то предпочла сделать вид, что ничего не произошло. Немного грубовато, но отчего тогда казалось, что руки мелко дрожали, а лицо горело отнюдь не от болезненного жара?       — Привет, извини, что потревожил, просто… — десятиклассник стоял, не решаясь войти без получения приглашения, нервно переминаясь с ноги на ногу. Определённо, он был не в своей тарелке, что наблюдалось довольно-таки редко. — Я пришёл тебя навестить, потому что ты не пришла в школу… и принёс тебе грейп. Во!       Найдя более-менее достойную причину своего появления, Лекс немного успокоился. Саша молча, не решаясь смотреть в глаза или на лицо, посторонилась, пропуская нежданного гостя в свою обитель. Вообще, она сейчас только могла изучать пол, но если бы она посмотрела на него, то смогла бы заметить букет цветов, которые парень прятал, купив их на свой страх и риск. А так как она ничего не заметила, то и Алексей не стал их показывать, то ли не решившись, то ли посчитав, что ещё не время. Он уселся на незаправленной кровати подруги, всё так же держа одну руку за спиной. Саша уселась рядом, особо не скрывая свой домашний наряд — растянутая большая футболка, под которой было только нижнее бельё. Парень вручил Александре цитрус, всё ещё до конца не расслабившись. Он молчал, и она тоже молчала. Тишина угнетала.       — Ну так говори, что хочешь. Нечего тянуть кота за хвост. — К слову, нашкодивший Пират, которого наказали, обидевшись, куда-то спрятался. Алексей всё равно молчал, что напрягало больше, заставив Сашу продолжить нарушать тишину самостоятельно. Она тяжело вздохнула, горло немного саднило. — Я знаю, что ты не пришёл бы, если бы эта затея с «тайными друзьями» прошла без оглашения имён. Мне не понравилось, что ты меня избегал.       — Я не знал, как себя вести. Вдруг бы ты посмеялась или же подумала, что это шутка? — Лекс криво улыбнулся, почему-то в его словах чувствовалась грусть.       — А разве это не шутка? — девятикласснице это действительно больше казалось глупой шуткой, спектаклем. Но не потому, что это её друг, скорее из-за того, что она не видела себя как «девушку», а была просто Сашей. Которую можно терпеть, задирать, но явно не симпатизировать в романтическом смысле.       — Нет, не шутка. Я абсолютно серьёзен. Правда, не думал, что когда-нибудь такое со мной случится. Я хотел остаться анонимом, но, к сожалению, у меня не получилось. Этот момент я с Мариной Николаевной не смог обсудить. — Только сейчас Саше вспомнилось, что Алексей был одним из организаторов мероприятий в смысле развлечений. Она пожала плечами, всё ещё не веря. — Я тебе даже цветы купил.       Он протянул букет. Не розы, ромашки скорее — пять штук, крупные и белые. Скорее всего была рассчитана вероятность того, что этими цветами можно было бы огрести и по лицу.       — Специально без шипов? — Почему-то хотелось улыбаться. Хотя дружбе, конечно, конец. С розовыми очками ходить достаточно долго почему-то не получилось, хотя шестнадцать лет — это прилично. — И что теперь? Нельзя же вернуться и сделать так, как было?       Нельзя, конечно, и Александра это понимала. Почему-то в этот раз мучить Алексея не хотелось, но в то же время она немного боялась.       — А дальше уже мне предоставь, я сам всё сделаю. — Он мягко приобнял её за плечи. Сашей теперь такие знаки внимания воспринимались по-другому, а потому она отстранилась и встала с постели, всё так же сжимая в руках букет, и нервно начала ходить по комнате, не зная толком, что значит его визит, эти цветы, эти слова… вообще всё. Слишком неожиданно и странно.       — Может быть, оставим всё как было? — она бесстрастно посмотрела на Лекса, однако в глубине её глаз можно было бы прочитать страх, мольбу и даже толику отчаяния.       — Если ты хочешь, то оставим всё как было, — согласился парень. Однако он знал: «Нет, не оставим; если я признался, то буду добиваться определённого ответа». — Просто друзья.       Спустя минут пятнадцать у школьника нашлись какие-то дела, а потому он поспешил уйти, оставив Александру в полном смятении. Она пока до конца не могла понять, а если и понимала — то отказывалась воспринимать это. «Ну, поиграл он, ну и что? А если серьёзно… то зачем? Глупо это всё» — пыталась она себя успокоить и восстановить душевное равновесие.

***

      Мирослава преследовали мысли, но уже по другому поводу. Да, его чертовски занимала Маришка. А точнее, её вездесущие попытки ему насолить. Нет, он понимал, что поступил как самая настоящая свинья, но на тот момент это казалось ему правильным. Ещё и Саша много хлопот ему принесла, правда, теперь о ней он думал уже без привычного раздражения, почти привыкнув к роли её спасателя. И она ему напоминала брата. Кстати, неплохо было бы его проведать. Главное, не столкнуться с нежеланными знакомыми, из-за которых его многолетняя игра в прятки не увенчалась бы успехом. Пойдёт к нему в понедельник, сразу после школы. И не важно, будет это ясный день или непогожий, всё равно пойдёт.       Квартира встретила его запустением, непривычным и неприятным. И большим количеством работы с неотвеченными письмами. До ночи мужчина проработал, от невнимательности перечитывая каждый абзац по пять раз, чтобы вычитать и исправить все ошибки и шероховатости стиля. А часам к трём, когда он уже собирался идти в душ и ложиться спать, ему позвонила Маришка. Она была пьяна и её тянуло на приключения. А если быть точнее — она требовала её забрать из какой-то кафешки в центре, в которую поехала развеяться с подругой. Подругу забрал мужчина, а вот её саму забыли.       Тяжело вздохнув, Мирослав собрался и поехал её забирать, прекрасно понимая, чем это потом может обернуться. Виноватым он считал в её неожиданном пьянстве себя, ведь именно по поводу мужиков-козлов затеялось данное мероприятие.       Вела себя Маришка развязно, но Мир без проблем нашёл её машину и повёз к себе домой. Она казалась неадекватной — то бросалась в объятья с поцелуями, то с кулаками и последними словами, которые должна знать приличная девушка. Всё это Мирослав мужественно терпел.       Однако с предусмотрительностью он не успел, а потом ещё около часа убирал всю прихожую, не успев довести пьяную коллегу до туалета. От запаха рвоты его самого чуть не скрутило, но если бы он не убрал сразу — то всё бы засохло и оттирать было бы намного сложнее. Но если пальто ещё возможно постирать, то ботинки только выкидывать, что, несомненно, сильно расстраивало.       — Зачем же так напиваться? — обречённо спрашивал Мирослав, схватывая канцелярской резинкой волосы Маришки, чтобы они не испачкались.       Самое веселое мероприятие предстояло с душем. Мужчина лил на неё воду, а она кричала, что её топят. Будить соседей в его планы не входило ни в коем случае. Он пытался объяснить девушке, что не стоит так орать, на что она смеялась и говорила, что ему так и надо. Уложить спать её уже оказалось проще — только голова коснулась подушки, её сразу же вырубило. К великой радости Мира.       Одежду пришлось полностью выстирать — и свою, и её — от запаха спирта и рвоты. Когда он управился, было уже около семи часов утра. Пришлось звонить на работу и брать отгул и себе, и коллеге. Что он придумал, отмазываясь, мужчина не помнил. Спать хотелось больше. Приняв душ, Мир улёгся на постель, к Маришке. Спальное место у него было только одно, а искать что-то альтернативное уже не хватило сил.       Сны не виделись, но зато пробуждение запомнится ему надолго. Он почувствовал ощутимый тычок, а потом скатился на пол. Пока не понимая, что происходило, он подумал, что началось землетрясение, но одного взгляда на Маришку, которая настроилась по-боевому, было достаточно, если верить её взгляду, наполненному упрямым гневом под завязку.       — Доброе утро, Марина Николаевна. — Пожелание было больше похоже на невнятное бурчание, чем на радостное приветствие. — Не думаю, что того, кто с вами занимался полночи, стоит так пинать с собственного дивана.       — А что случилось этой ночью? Мы же не… — она вопросительно окинула взглядом сначала свою наготу, а потом уже наготу Мирослава. Тот отрицательно покачал головой.       — Как бы банально это ни звучало, этой ночью романтики было мало. — Он почесал левый висок и зажмурил сильно-сильно глаза, чтобы окончательно проснуться. — Вашу одежду я постирал, так как она вся испачкалась в вашей рвоте и провоняла дешёвой водкой.       Впервые он видел, как Марина краснела от стыда. К слову, очень милое зрелище.       — А также сегодня на работу мы не идём, я уже связался. — «Да и вряд ли стоило бы на работу в таком виде показываться». — И я думаю, что соседи достойно оценили ваш спектакль в пять часов утра, пока я безуспешно пытался вас искупать. Ну и, конечно, я вам сочувствую, что я такой козёл.       Да, она его серьёзно обидела. Он злился, но понимал, что глупо себя вёл. Смысл злиться, если он виноват?       — Ой, извини, пожалуйста. — Спеси у девушки больше не наблюдалось, однако и вести она пыталась сейчас себя достойно. Нерешительно чмокнув его в щёку, она, немного шатаясь и щурясь, пошла в ванную комнату наугад, умыться. Мир же попробовал сообразить что-нибудь от похмелья, но кроме воды ничего больше не нашлось.       Принеся стакан, достаточно большой, чтобы напиться, он немного нерешительно встал на пороге, смотря, как Маришка, совершенно не стесняясь, голышом чистила зубы его зубной щёткой. Он видел её сзади, в зеркале отражалось её сосредоточенное лицо и груди, некрупные, но округлые и со стоящими сосками.       Пришлось проглотить ком в горле. И если спрятать возбуждение на лице можно молчаливостью и бесстрастным выражением, то тугой комок тянущего чувства внизу живота отчётливо высказывал все его желания. Пока мужчина думал, борясь со своими инстинктами, Марина закончила свои процедуры и подошла к нему почти вплотную, одной рукой взяв стакан с водой, а другую — положив на пах Мирослава, ощутимо сжав то, что сейчас бы учитель русского языка посчитал настоящим предателем.

***

      Александра сидела за компьютером в своей комнате, судорожно сжимая мышь и не решаясь отправить сообщение в диалог с Алексеем Язовым, где честно расписала все мысли по поводу произошедшего и возможные варианты того, что могло бы потом быть. Однако отдать свою душу на растерзание этому пареньку она не могла решиться.       — Ну… давай, ты же это хочешь, — шёпотом уговаривала она себя. За время раздумий она умудрилась убрать почти все комнаты в квартире, даже нашла швабру в углу ванной и помыла полы в своей комнате и в зале (там, где не удалось вымести землю). — Давай, раз… два… три! Раз… два… Ну, блин!       И всё-таки она нажала на кнопочку «отправить». Послание оказалось большое, а потому загружалось долго… долго… долго. И не отправилось. Саше почти хотелось плакать, но она не знала, отчего — от беспомощного гнева или облегчения.       Поспешно удалив всё, что она чуть не открыла незнакомому человеку — а Алексея Язова как влюблённого парня она не знала, только как друга, который всё время норовил попасть под горячую руку и вечно пытался накормить.       Отсутствие новостей от Екатерины напрягало. Мать уже ходила и обращалась в органы, но это помогло мало. Скандал, да и старшей дочери было больше восемнадцати — захочет, сама придёт. А в больницах и моргах не наблюдалось никого похожего на бестолковую беременную родственницу.       Пришла Марина немного позже и снова с заплаканными глазами. Саша не знала, как сможет её успокоить. Да и чувствовала, что никакое утешение не поможет, разве что Катя сейчас образуется в воздухе, целая и невредимая. А ещё с обострённой совестью и послушанием. Но так было бы слишком просто.       Скоро в школе начнётся усиленная подготовка к экзаменам. Всем девятиклассникам настоятельно порекомендовали сдавать только русский и математику, чему Александра радовалась — просто она не знала, что сдала бы дополнительно на достойную оценку.       Правда, дополнительные по русскому она хотела бы пропустить, наверное. А может, и нет. Школьница не знала, как относиться к Мирославу Олеговичу. Вроде бы она не хотела расставаться с тем, как вела себя предыдущие три класса, но не могла не заметить то, что он для неё делает много положительного.       Невольно, неспешно отношения менялись.       Вечер прошёл достаточно однообразно, лишь Лекс спрашивал — не сможет ли прийти позже. Но позже, когда мать увидела цветы, начался допрос с пристрастием. Кто подарил? Почему? Когда приходил? А вы встречаетесь? Саша ничего не сказала, кроме того, что это был Алексей. И мама захотела с ним познакомиться.       На следующий день парень пришёл, только уже с шоколадкой, кока-колой и чупа-чупсом. Посидел, они поиграли в карты, затем попробовали разложить пасьянс и посмотреть какое-то аниме.       Александра каждый раз настороженно следила за другом, когда он пытался к ней прикоснуться — взять за руку или приобнять. Сейчас она больше смахивала на зверька, которого потихоньку начинали приручать.       Но пока этот зверёк только подходил ближе, испуганно втягивая воздух, готовясь в любой момент нащупать опасность. Лекс рассказывал какие-то интересные истории о школе. К примеру, пошёл слух, что Шито-Крыто видели в хлам пьяную в центре — там её заметили гламурные и наверняка такие же нетрезвые одноклассницы Лекса.       С Екатериной всё так и оставалось непонятно. Никаких вестей. Но Саша смела предположить, что она могла отправиться в два места. Первое — к отцу. У них довольно-таки тёплые отношения, возможно, когда отец был увлечён мамой, он заботился о старшей сестре, привязанность хоть какая-то сохранилась, чего не скажешь о младшей. С ней они не поладили с самого начала, как пошёл разлад в силу мстительности и вредности девушки. Второе место — это парень. Он ждал её, и она, сдуру решив всё бросить, с лёгкостью могла бы поехать к нему. На автобусе, около десятка с половиной часов без возможности нормально расположиться. И тот, и другой варианты не были впечатляющими — скорее, глупыми.       Зачем вообще нужно было из дома уходить, да ещё и не связываясь потом ни с кем? Заставляя нервничать и себя, и других.       С остальным вроде проблем не наблюдалось — Милонова постепенно шла на поправку и буквально через неделю смогла выйти в школу. Осваиваться стало сложнее — тем более, начались подготовки к контрольным, пришлось вызубривать белые пятна в программе, — но не столько из-за своего желания, сколько из-за нытья Язова, который теперь просто терроризировал своим присутствием. Нет, возможно, это и нормально.       Но Лекса внезапно оказалось слишком много.       С Мирославом Олеговичем видеться Саша могла только на уроках русского и литературы, но он её почти не спрашивал — вообще делал вид, словно её не существует. Её это серьёзно злило, и она приступила к написанию новой главы своего садистского рассказа про этого мужчину.       Но её не могло не радовать и то, что Шито-Крыто он тоже избегал, чуть ли не шарахаясь от неё, когда она случайно проходила мимо.       «Определённо, с ними что-то случилось» — с некоторым злорадством заключала Александра.