***
Гермиона перешла на бег, начиная чувствовать растущее колющее чувство в лёгких и тянущую боль в икрах, которая усиливалась с каждым шагом. Грейнджер раздраженно отдернула мантию, снова поскользнувшись на мокрой траве, но сохранив равновесие. Она всерьёз задумывалась начать заниматься физическими упражнениями: ее форма оставляла желать лучшего. Худое тело, отсутствие выносливости и сил, в связи с подавленным моральным состоянием. Почувствовав снова тянущую боль, Гермиона немного притормозила, прислушиваясь к ощущениям, но с каждым замедленным движением она вспоминала Рональда и его слова: он ее не послушал. Она говорила, она была уверена и снова оказалась права. Наивность Гарри и слепота Рона вводили ее в ступор, хотя она каждый раз себя убеждала, что хуже быть не может. Гермиона злилась не на факт, что среди участников отряда есть слишком болтливая когтевранка, а на то, что парни ее не слушали, заведомо обвиняя во всех смертных грехах слизеринцев, которые судя по рассказам Теодора, просто насмехались над ними. Гермиона неожиданно для себя почувствовала расползающееся тепло внутри, думая об этом: насмехались, но не выдали Амбридж. Она была права. Желание Гермионы сказать Рону в лицо фразу: «Я же говорила, слизеринцы и так все знают», было сильнее, чем минутная жалость к себе. Выпрямившись, она снова побежала по земле, и по мере приближения к полю для игры в квиддич, грязи становилось больше, и ноги, увязавшие в ней, было сложнее отрывать от поверхности. Мантия небрежно свисала с узких плеч, из-за ветра запутавшись в руках, которыми Гермиона старательно размахивала, пытаясь ускориться. Белая рубашка слегка намокла от моросившего дождя, обдавая кожу неприятным холодом и Грейнджер решила после разговора с Роном пойти в башню, чтобы немедленно стянуть с себя неприятную ткань. Ноги, будучи прикрытыми лишь по колено школьной юбкой, немного посинели из-за холода, а кожа покрылась мурашками от влажных хлыстов травы при беге. Она однозначно сходит в горячий душ, смывая этот осенний день и выкидывая эти воспоминания в помойку. Гермиона облегченно выдохнула, когда ее нога ступила на твёрдую поверхность. Она вошла на тренировочную территорию, и увидев перед собой длинный сквозной коридор, ведущий к раздевалкам и полю, ускорила свой бег, мысленно начиная подбирать первые слова, которые она хотела высказать Рону. Она испуганно ахнула, врезавшись в чужую грудь, чуть ли не упав вместе с ее обладателем на каменный пол. Гермиона подняла голову, встретившись с серыми глазами, которые были не менее испуганными чем она сама. - Черт, Грейнджер, - тяжело вздохнул Малфой, немного придя в себя и отстранившись. Гермиона сглотнула, почувствовав своё быстро колотящее сердце у себя в горле, и приказывая себе успокоиться. Она смотрела на парня впереди себя, одетого в слизеринскую форму для игры в квиддич, с уже знакомыми розовыми щеками и растрёпанными волосами, пару прядей которых небрежно торчали в разные стороны. Гермиона хотела сконцентрироваться на своих ощущениях, чтобы было легче унять свой организм, и попытаться понять: это из-за бега ее сердце так бешено колотится или из-за глаз напротив? Она смотрела вперёд на Малфоя, тяжело дыша, отчего ее грудь вздымалась вверх. Драко опустил свой взгляд ниже, и Гермиона, проследив за этим, попыталась поднять свои руки, и захлопнуть мантию на пуговицы, однако разум отказывался ее слушать. От его внимательных глаз Гермионе стало ещё больше не хватать кислорода, и она продолжала жадно хватать воздух губами, словно он был ее спасательным кругом. Малфой резко отвёл свой взгляд в сторону, медленно прикрывая глаза, и Гермиона захотела прикоснуться к его щеке ещё раз. К щеке, покрытой румянцем. - Это раздевалка Слизерина. Гриффиндор находится на севере. - Я знаю. - Тогда зачем пришла сюда? - Малфой повернулся обратно к Грейнджер, выпрямляясь и задирая подбородок в привычной ему манере. - Точнее, прибежала? - Я не смотрела, куда иду, - Гермиона сделала последний глубокий вдох, и медленно выдохнув, с радостью заметила, что ее дыхание окончательно выровнялось. - Точнее, куда бегу. Малфой, взглянув на Гермиону в последний раз, повернулся к ней боком, и засунув руки в карманы, сделал шаг в сторону, по направлению к полю. Гермиона инстинктивно дёрнулась навстречу, шагнув вперёд. Услышав шорох позади, Драко обернулся обратно к Грейнджер, вопросительно вскидывая брови. - Тогда в коридоре, - Гермиона сделала вдох, наблюдая, как хмурятся брови Малфоя. Щеки покраснели то ли от бега, то ли от воспоминания, где его губы находились слишком близко. Она выпрямилась, и собравшись с мыслями, продолжила: - Тогда в коридоре ты хотел что-то сказать. - Не помню. - Не помнишь или делаешь вид? - засомневалась Гермиона, складывая руки на груди. Малфой театрально закатил глаза и, отзеркалив ее жест, также сложил руки на груди. Он выгнул бровь, ожидая от Гермионы продолжения. - Что происходит у вас, слизеринцев? Вы чего-то ждёте, и это вас пугает. Ты тогда сказал Блейзу, что вам нужно держаться всем вместе. - Тебя это не касается. - Тогда почему ты сказал это при мне? Тогда, в коридоре, тебя не сильно волновало, что могут быть лишние уши. - Я себя не контролировал, - в голосе Малфоя нарастало заметное раздражение, однако он продолжал стоять напротив Грейнджер, хоть и в своеобразное манере, но все же отвечая ей. - Это связано с возвращением Реддла? - Это не твоё дело, - фыркнул Малфой, и Гермиона почувствовала себя на третьем курсе, когда подобные разговоры между ними были в порядке вещей. - Знаешь, что отличает гриффиндорцев от слизеринцев? Мы не суем свои носы в ваши дела. Гермиона фыркнула в ответ, покачав головой и сильнее укутываясь в тонкую ткань мантии. Она приоткрыла рот, в попытке продолжить выпытывать у него информацию, но заметив черты лица, которые становились ещё жёстче, решила оставить эту затею. Гермиона поправила лямку сумки на плече, делая шаг вперёд, и начиная снова моральную подготовку перед встречей с Роном, который вылетел у неё из головы, когда ее остановил голос Драко: - Что это? - Малфой вопросительно изогнул бровь, кивая головой на сумку Грейнджер, которая была широко распахнута и указывая на торчащий синий термос. - А, это, - Гермиона засуетилась, вытаскивая, все ещё тёплую вещь из сумки, и демонстративно покрутив ее в ладонях. - Это термос, изобретение маглов. Малфой вопросительно изогнул бровь, делая шаг вперёд, и склонившись над Грейнджер, протянул свою руку к термосу, лежащему в холодных ладонях Гермионы. - И зачем он? - Он удерживает тепло, - ответила Гермиона, чуть поддаваясь навстречу к Драко и следя за любопытством, выраженном на его лице. - Вот, чувствуешь? Гермиона, еле касаясь, взяла поднятую ладонь Драко в руки, заставляя его смелее коснуться синего, тёплого термоса. Малфой сглотнул, ощущая прикосновения холодной руки, и прикасаясь к термосу своими пальцами, почувствовал приятное тепло. Драко поднял свои глаза на Гермиону: в голове почему-то всплыл образ Гарри и Чжоу в коридоре, когда они стояли, соприкоснувшись руками, и молча смотрели друг другу в глаза, будто бы этот взгляд - единственное, что существует в этом мире. Глаза Малфоя смотрели ей глубоко в душу, проводя попутно с ней диалог, и о чём-то предупреждая. В этом взгляде был страх, точно такой же, который испытывала она в начале учебного года в поезде, а в этой морщинке она читала беспокойство и бессонные ночи, отпечатавшиеся у него синяками под глазами. «Что является твоей причиной, Малфой?» Он сделал шаг назад, выпуская свою ладонь из руки Грейнджер, и Гермиона почувствовала холод кончиками пальцев там, где до этого была его кожа. Она отвела свой взгляд в сторону, попутно спрятав термос в сумку. Гермиона почувствовала нагнетающую неловкость и жизненную необходимость убраться отсюда как можно скорее. Возникшая тишина давила на неё тяжким грузом, а отрешенный взгляд стоящего напротив Малфоя вызывал желание зарыть себя глубоко в землю. Гермиона подняла свои глаза, задирая свой подбородок к верху, и в ответ уставившись на Драко. - Я же просил так не делать, - он закатил глаза, складывая руки на груди. - С твоего позволения, я пойду, - сказала Гермиона твёрдым голосом. Малфой фыркнул, отойдя в сторону и пропуская Грейнджер вперёд. Гермиона сделала шаг, почувствовав снова ноющую боль в ногах, но ее желание оставить последнее слово за собой, гордо вскинув голову, оказалось сильнее. Она была уверена: то, что происходит в Мэноре, связано с возвращением Волдеморта. Возможно, в поместье проходят собрания пожирателей смерти, где они продумывают дальнейшие шаги в порабощении магической Великобритании, и даже возможно, что сам Реддл активно участвует в этих обсуждениях. Но почему столько смерти? Превратился ли Мэнор в своеобразную пыточную, в подвалах которого зачастую умирают маглорожденные волшебники, неугодные Реддлу люди? Участвует ли во всем этом Малфой? Гермиона засомневалась, но вспомнив его оголенное предплечье в библиотеке, помотала головой: она так и не смогла разглядеть метку. Гермиона зашипела от острой боли в икрах, согнувшись пополам и рухнув на землю. Она согнула ноги в коленях, но с каждым новым движением боль становилась ещё сильнее, словно мышцы на ее правой ноге обмотали колючей проволокой. Попытавшись ее выпрямить, Гермиона тихо заскулила от новой волны судорог, прокатившейся по ее икре. От этого неприятного чувства мир вокруг неё на мгновение померк, будто на глаза была натянутая темная пелена, и она почувствовала, что от этой боли ее начинало тошнить. - Что случилось? - Гермиона распахнула зажатые глаза, увидев перед собой Драко, который сел рядом, и обеспокоенно разглядывал ее лицо. - Судорога, - выдохнула Гермиона, почти до крови закусив нижнюю губу. Она чувствовала, как сильно напряжена ее нога, и она знала наверняка: если она сделает ещё хотя бы одно движение, то мышцы вновь пронзит острая боль. Она услышала усталый выдох и заметила, как Драко подполз к ней ближе, протягивая свою руку к ее ноге. Гермиона почувствовала нарастающую панику, и вспомнив, что она была одета в юбку и засуетившись, натянула края мантии на свои приоткрытые бёдра. Она услышала ещё один выдох. - Что ты делаешь? - она испуганно посмотрела на руку Малфоя, которая мягко легла на ее икру. - Знаешь, откуда берутся судороги? - Малфой поднял свои глаза на Гермиону, и увидев, как она медленно покачала головой, вернул свой взгляд обратно к ноге. Он мягко провёл по ее холодной коже, своими касаниями завязывая тугой узел в районе живота. Она еле слышно выдохнула, когда его тёплые пальцы провели дорожку от щиколотки, медленно поднимаясь до той области, где ее схватила судорога. Она закусила губу, наблюдая за его осторожными движениями и задумываясь: начинает ли ее трясти от этих прикосновений, или же все-таки от холода? Она сморщила нос, когда его ладонь мягко надавила на ее икру, морально готовясь к ещё одной волне боли. Но ее не было. - В мышцах находится кислота, и если ее недостаточно, мышцы не могут самостоятельно расслабиться. Поэтому происходит судорожное сокращение, - он сильнее надавил на кожу, делая медленные круговые движения ладонью. Он поднял свои глаза, внимательно наблюдая за реакцией Гермионы. - Больно? Она покачала головой, продолжая наблюдать за его плавными движениями и чувствуя, как мышцы в ногах начинают смягчаться, словно пластилин, под его руками. Он снова отпустил свой взгляд, подняв свою вторую руку и мягко положил ее на коленку Гермионы. Ее дыхание начало самопроизвольно учащаться, когда сердце стало с силой колотить по грудной клетке, и Гермиона подумала, что Малфой наверняка слышит этот отчаянный стук. Она сделала глубокий вдох, и медленно выдохнув, постаралась унять этот бешеный ритм, стараясь не дышать, чтобы ее грудь не вздымалась вверх с такой заметной частотой. - Чтобы эта кислота вырабатывалась, мышцам необходим покой и отдых. Судя по твоему марафонскому забегу, у тебя явное мышечное переутомление, - он спустил свою руку с колена, также положив ее на икру и уже двумя ладонями массируя мышцы, которые с каждым его движением становились еще мягче. Он снова посмотрел на лицо Грейнджер, задерживаясь на приоткрытых губах, которые она перед тем облизала, почувствовав на них приятное покалывание, отчего они слегка поблёскивали. Малфой заметив это, инстинктивно облизал свои губы и, немного тише, спросил: - Больно? Гермиона медленно покачала головой чувствуя, как кислорода в лёгких стало не хватать. Малфой коротко кивнул головой, продолжая мягкие движения, спуская свои ладони то вниз, то вверх, чтобы захватить как можно больше мышц. Гермиона прикрыла глаза, почувствовав, как ее мышцы окончательно расслабились и облегченно выдохнула, склонив голову вбок и открывая шею. Она хотела поместить это воспоминание в отдельную коробку, положить его на самое видное место, и возвращаться к нему каждый раз, когда ей будет сильно не хватать этой близости. А ей будет, она была уверена в этом уже сейчас. Те прикосновения в коридоре были для неё чем-то глубоким и сокровенным, чем-то таким, что хотелось спрятать от всех, с намерением уберечь. Те касания всегда будут для неё особенными, будут для неё островом спасения, когда она будет чувствовать себя опустошённой. Каждый раз думая о печали в его глазах, каждый раз замечая обеспокоенность на этом жёстком лице, она будет бежать к этому воспоминанию на огромной скорости, пытаясь снова его коснуться, как тогда, лишь бы стереть с Малфоя давление этого мира. Гермиона почувствовала, как уголки ее губ дёрнулись вверх, и она распахнула свои глаза чтобы понять, заметил ли это Драко. Он не сводил глаз с ее ног, начиная подниматься все выше, согревая ладонями замёрзшую кожу и вызывая на ее бёдрах волну мурашек, происхождение которых она так и не успела изучить. Она почувствовала, как щеки начали гореть, когда Малфой поднял свои глаза чуть выше, рассматривая ее бёдра и эту кожу, медленно втягивая воздух. «Заметил» Гермиона подавила в себе вырывающийся, удивленный стон, когда Малфой провёл пальцами, очерчивая ногу и, поднявшись, положил свою ладонь чуть выше ее колена. Он начал нежно выводить круги пальцами по коже на ее бедре, наблюдая за своими движениями и свободной рукой продолжая массировать мышцы икры. - Массаж помогает восстановить кровообращение и расслабить мышцы, - Малфой поднял голову, встречаясь взглядом с поблёскивающими глазами Грейнджер. Он непроизвольно наклонился вперёд, ближе к ее лицу и шёпотом спросил в последний раз: - Больно? Гермиона подняла свою руку, протягивая ее вперёд и мягко накрывая щеку Драко. Она провела пальцами по скуле, чуть склонив голову и наблюдая, как Малфой втянул в себя воздух, прикрыв глаза. Он склонил голову ей навстречу, словно ему было мало и он хотел, чтобы ее рука срослась с его кожей. Уголки губ Гермионы непроизвольно дёрнулись снова вверх, и она прикусила нижнюю губу, поднимая свой взгляд к его волосам. Она пальцем прошлась по его коже, поднимаясь к виску и касаясь платиновой прядки, небрежно спадающей ему на лицо. Она была мягкой словно шёлк, и ей нравилось, как она поблёскивала на свету. Гермиона взяла прядь, зажимая ее между фалангами, и подушечкой большого пальца нежно погладила мягкие волосы. Она прикрыла глаза, запоминая это ощущение и перед ее глазами невольно вспыхнула картинка ее сна, где он также нежно касался кончиков ее волос. - Грейнджер, - она распахнула глаза, услышав его слегка охрипший голос. Он внимательно наблюдал за ней, и она, неожиданно для себя, почувствовала в районе груди страх, что он ее оттолкнёт. Она вспомнила, как он убрал руку Астории со своих волос, и Гермиона, поджав губы, быстро убрала свою руку, мысленно себя проклиная, почему она не вспомнила этого раньше. Малфой разочарованно выдохнул. «Астория» Гермиона прижала сумку к себе, резко отодвинувшись от Малфоя назад, и поправив юбку, поднялась на ноги. Она почувствовала разочарование, когда в голове всплыл образ Гринграсс и их поцелуи. Она была его девушкой, и она имела право целовать его, касаться острых скул и платиновых волос, она имела право чувствовать на себе его тёплые пальцы, и ей наверняка не нужно было прятать каждое воспоминание, связанное с его прикосновениями, в ящик, вытаскивая их каждый раз, когда будет не хватать. Потому что она имеет полное право подходить к нему каждый раз и касаться снова и снова, чтобы избавиться от чувства пустоты внутри. Или, чтобы почувствовать тянущее чувство внизу живота, специально надевать юбку, чтобы он касался ее кожи снова и снова. Гермиона, опустив глаза и стараясь их не поднимать, чтобы снова не оказаться в плену глаз Северного моря, быстрым шагом прошла мимо Малфоя, который встал на ноги после неё, и направилась к полю. Она чувствовала глаза на своей спине и убила внутри себя желание обернуться.***
Гермиона остановилась, заметив Рона, Гарри и Чжоу, выходящими на поле. Гарри, заметив Гермиону, замедлил свой шаг, отчего сзади идущий Рон, натягивающий на свою руку перчатку, врезался в спину Поттера. Уизли поднял вопросительный взгляд на Гарри, и проследив за его глазами, наткнулся на Грейнджер. Гермиона сложила руки на груди, смотря на троих людей впереди себя и, на удивление, не чувствуя больше того запала, что был у неё по дороге к полю. Ей было… спокойно. Все мысли, касающиеся несправедливости, обвинений Рона и Гарри, улетучились куда-то далеко, заняв своё место сразу же за касаниями, которые она все ещё чувствовала на своих ногах. Немного подумав, Гермиона мысленно покачала головой: нет, они были ровно после мыслей об Астории. А потом все остальное. Она смотрела на своих друзей, читая во взгляде Чжоу обеспокоенность, а у Гарри с Роном раскаяние. Она перевела свой взгляд на Уизли, отчего тот отвернулся в сторону, напрягая челюсти. Она немного дёрнулась вперёд, собравшись сделать первый шаг, но ее что-то остановило. Она поймала себя на мысли, что впервые не хочет идти в сторону своих мальчиков, почувствовав отсутствие всякого желания снова выяснять отношения. Нет, она всегда будет защищать их и делать все, что будет в ее силах, лишь бы помочь, но снова видеть их разочарованные взгляды она не была готова. Она знала их слишком хорошо, чтобы понять: все это напрасная трата времени и моральных сил, которых у неё и так не было. Их не волнует правда, их волнует Гермиона и ее отношения с Ноттом, какими бы они на самом деле не были. Гермиона поёжилась представив, что было бы, заглянув Рон или Гарри в коридор, ведущий в раздевалку Слизерина, десять минут назад. Гермиона потрясла головой, отгоняя эти мысли, и подняв свою голову, удивленно вскинула брови. Гарри с Роном, переглянувшись, направились быстрым шагом прямо к ней. Они продолжали уверенно двигаться вперед, и когда между ними оставалось не больше трех метров, парни неожиданно остановились. Гермионе хватило лишь пары секунд, чтобы понять: она знает выражения этих лиц. «Мерлин, только не это» Она обернулась, натыкаясь взглядом на Нотта, который медленно выходил из тени, пережевывая сэндвич, что дала ему Гермиона перед уходом. Она устало выдохнула, и заметив рядом с ним платиновые волосы, задержала дыхание, не решаясь взглянуть на их обладателя. Нотт и Малфой остановились также в трёх метрах от Гермионы, заметив впереди неё гриффиндорцев. Тео на секунду перестал жевать, посмотрев сначала на Грейнджер, а затем медленно переводя свой взгляд ей за спину. Она облегченно выдохнула, когда двое слизеринцев сделали пару шагов в сторону, не приближаясь, но и не отдаляясь. - Привет, - начал Рон, заикнувшись на последнем слоге. - Привет, - Гермиона отпустила свой взгляд. Она немного напряглась, краем глаза замечая, как Гарри сделал шаг навстречу к ней. Он на секунду затормозил, наблюдая за реакцией Гермионы, и убедившись, что она не оттолкнёт его, уже увереннее подошёл ближе. Гермиона подняла свои глаза, когда почувствовала две тёплые ладони на своих плечах. Внутри что-то екнуло, и она почувствовала уже знакомую ей надежду, которая загорелась маленьким огоньком. - Гермиона, нам не обязательно все это делать, - произнёс Гарри, заглядывая ей в глаза. - Мы сейчас все на нервах, и я знаю, как сильно ты переживаешь за всех. Я хочу, чтобы ты знала, что мы чувствуем то же самое. - Гермиона, - Рон неуверенно сделал пару шагов вперёд, встав рядом с Гарри. Гермиона перевела взгляд на него, и увидев его виноватый взгляд, поджала губы. - Я… Я согласен с Гарри, ты нам очень нужна. То, что произошло в хижине… Гермиона нахмурила брови, услышав упоминание их последний встречи. Заметив это, Рон наклонился ближе, немного приподнимая свои ладони, и из-за нервов начиная ими жестикулировать. Гарри отпустил руки с плеч Гермионы, немного отходя назад, и повернулся лицом к Рону. - Я хотел сказать, что мой поступок никак нельзя оправдать, - Уизли тяжело выдохнул, запустив пальцы в взлохмаченные волосы. - В последнее время мне все труднее себя контролировать, особенно если я вижу или слышу что-то, связанное с этими… Со слизеринцами. Гермиона сложила руки на груди, почувствовав какое-то давление и желание поскорее прекратить этот неловкий разговор. Она на самом деле не знала, хотела ли она услышать извинения Рона, и были ли ей они так нужны. Гермиона хотела достучаться до Рона, и чтобы он перестал быть таким категоричным к слизеринцам, однако она понимала, что это невозможно. Заметив ее отрешенность, Рон занервничал ещё больше, из-за чего он начинал тараторить быстрее. - Эта Амбридж, Реддл, это все навалилось на меня как снежный комок, я знаю… Знаю, что я козел, я наговорил тебе столько гадостей и, к сожалению, слов не вернуть назад. Просто… В тот момент, ты, и этот… Нотт, а затем, когда я увидел Джинни с одним из этих, слизеринцев, я не смог себя контролировать. Я… Я сорвался, и поступил как последний подонок, и я пойму, если ты не захочешь меня слушать… - Уизли бегал глазами по лицу Грейнджер, пытаясь прочесть ее эмоции, - Гермиона, поверь, я ни в коем случае не думаю, что между тобой и слизеринцем что-то было, даже если и было, это… - Мерлин, Рон, ты серьезно? - Гермиона вскинула свои брови, наклонившись плечом ближе к Гарри, который недовольно смотрел на Рона. Рон выругался себе под нос, устало запрокинув голову назад, и уткнувшись глазами в небо. Гермиона чувствовала, что она все ещё злится на Рона и на его поступок по отношению к ней. Если раньше она могла слушать его сколько угодно, иногда даже смеясь про себя о суждениях Уизли, то сейчас ее глаз начинал поддёргивать каждый раз, когда она слышала слово «слизеринец» из его уст. Она не сомневалась, что Рон действительно жалеет о случившемся, и он искренне хочет исправить свою ошибку, однако его пренебрежение и выражение презрения на лице, стоило ему упомянуть Тео, не осталось для неё незамеченным. Гермиона начинала потихоньку закипать, но уже по отношению к самой себе. Ее злил тот факт, что она не может спокойно реагировать на явную вражду Рона к слизеринцам, который имел на это полное право. Ведь он не пил чай около озёра с Тео, и он не чувствовал аккуратные касания Драко, чьи глаза вызывали у неё приток крови внизу живота. Рон не воспринимал слизеринцев как таких же студентов, как и они сами, для него они были ублюдками, у которых нет ни чувств, ни сердца, ни души. Он размышлял ровно так, как думала сама Гермиона пару месяцев назад. - Гермиона, прости меня. За те слова, что я сказал тебе, в хижине, - тихо произнёс Рон, устало выдохнув. - Я хочу вернуть все, что было раньше. Я, ты и Гарри, чтобы мы втроём завтракали в Большом Зале, вместе сидели в гостиной и думали над местом для тренировок… Вроде, Забини никому не проболтается, от слизеринцев пока тишина. Это вопрос времени, конечно же, однако… - Они все знают, - Гермиона тяжело вздохнула, опуская руки вдоль своего тела и смотря на озадаченных парней перед собой, - Они узнали об этом практически сразу же, и Блейз услышал это от… от них. Гермиона прикусила язык, когда имя Теодор застряло у неё в горле. Она была согласна с Роном: ей также хотелось, чтобы все было как прежде. Гермиона знала, что если она продолжит тему со Слизерином, отношения с Роном будет уже не восстановить, поэтому она решила сразу же для себя: не поднимать эту тему. Ей не хотелось разрушать и без того пошатнувшиеся отношения, и взглянув на опустошенного Гарри, наблюдавшего за ними, она окончательно сдалась. Она будет молчать хотя бы ради Гарри. - Откуда? - спросил Поттер, складывая руки на груди и напрягаясь. - Амбридж, она…? - Не важно откуда, важно, что знают, и не выдали нас, - ответила Гермиона, посмотрев сначала на кивнувшего ей в ответ Гарри, а затем переведя взгляд на напряженного Рона. Гермиона вздохнула, положив руку на плечо Рона и почувствовав, как он слегка дрогнул. - Все, что было в хижине, останется тоже в ней. Нам нужно держаться всем вместе, и доверять друг другу. Без этого мы не сможем двигаться дальше. - Я доверяю тебе, больше чем себе, - пролепетал Рон, с надеждой заглядывая Гермионе в лицо. Гарри в ответ кивнул, и в его глазах была решимость, почти такая же как и тогда, в гостиной. Она слабо улыбнулась, выпрямившись, и мягко убрала свою руку с плеча Рона. - Хорошо, - произнесла она тихо, и затем, поднимая свой не менее решительный взгляд, уверенно сказала: - Нам пора за работу, заклинания сами себя не выучат. Рон и Гарри переглянулись, и тепло улыбнувшись, одновременно закивали головами. Гарри протиснулся между двумя, свесив свои руки у них на плечах, и направляясь к трибунам, где сидели остальные студенты Гриффиндора. Рон начал говорить что-то про квиддич и сегодняшнюю тренировку, пока Гарри поддакивал и временами вставлял пару слов. Гермиона обернулась назад: Малфой внимательно наблюдал, скрестив руки на груди. Его плечи были напряжёнными, точно также как и скулы, отчего его лицо ожесточилось ещё больше. Он вздрогнул, почувствовав подлетевшего к нему Тео, который дружно похлопал ему по плечу, и проследив за серыми глазами, посмотрел в сторону удаляющейся Грейнджер. Гермиона отвернулась, поджав губы и ощущая уже привычную пустоту, которая отказалась выселяться из ее груди даже ощущая на себе дружное объятие Гарри. Видимо, ее пустота признавала только одного человека.