Гипноз

С раннего утра шла поисковая операция, в которой участвовали все: оперативники, волонтеры, просто неравнодушные жители острова. Взволнованный альфа, вернувшийся из командировки, застал квартиру практически​ пустой. Только младший сын лежал в кроватке и уже почти не плакал, он только хрипел и сучил ножками, всхлипывая и вздыхая, а вот мужа и старшего сына нигде не было, да и на звонки они не отвечали, хотя телефон был включен. Оказалось, ребенок почти сутки был один, пока​ соседи не услышали непрекращающийся плач из квартиры напротив, увидели незапертую дверь и на всякий случай вызвали полицию. Альфа отследил своего омегу по геолокации и крайне удивился, обнаружив, что супруг на острове. Добравшись до места и увидев полураздетого омегу посреди поля, альфа испугался. Парень был в глубоком трансе, почти не моргал, смотрел перед собой, нижняя челюсть отвисла вниз, отчего рот оказался приоткрыт и слюна вперемешку с кровью капала на расстегнутую рубашку. Прибывшие медики констатировали, что омега находится в состоянии наркотического опьянения, но альфа уверял, что его супруг наркотики не принимал. Сам омега ничего сказать не мог, только мычал. Его забрали на скорой, чтобы переправить в город и доставить в больницу. Альфа же остался искать старшего сына, который бесследно пропал. Полиция опросила местных, и один из жителей поселка вспомнил, что видел, как омега шел от парома. К сожалению, дальше след терялся. Ребенок как сквозь землю провалился. Глеб быстро закинул таблетку «Никоретте» под язык и пошёл к временному пункту поисково-следственной группы, которая расположилась у местного магазина. — Глеб Константинович Орлов, — представился омега, показывая уставшему альфе удостоверение. — Следователь УМВД по Октябрьскому району. Мужчина кивнул. Он рассказал Глебу про мужа и сына. — У Стефа депрессия была, — альфа стоял напротив Орлова. — Он родил два месяца назад, до этого у него было четыре выкидыша, мы думали, что уже ничего не получится, но тут все очень удачно сложилось. Я не должен был уезжать, но на работе поставили условие: или я еду, или увольняюсь. — Помочь некому было? — спокойно спросил Глеб. Они беседовали, пока оперативники осматривали побережье, на случай, если ребенок был утоплен. — Нет. Единственное, он нашел себе группу поддержки в соцсети. Общался постоянно там. Накануне моего отъезда Стеф сказал, что ему лучше, и если что, его новые друзья приедут помочь, — альфа опустил голову и покачал ею. Было видно, что мужчине тяжело осознавать, что его сын пропал без вести, а муж в неадекватном состоянии. — Что за группа? — Омежий клуб или дом, как-то так. Не помню. — Понятно. Надо будет выяснить. У вас есть доступ к соцсетям мужа? Нужно будет проверить переписки. — Да. И ещё, — альфа явно не был уверен, стоит ли озвучить свои мысли или нет. Глеб посмотрел ему в глаза и кивнул. — Полгода назад он разругался со своим единственным близким другом, бывшим одноклассником и партнёром. — На почве чего была ссора? — Орлов заинтересованно посмотрел на альфу. — Стеф имел долю в ночном клубе, а Русалка… — Русалка? Артур Колесник? — Орлов крайне удивился. — Да, он самый. Он выкупил у Стефа долю, обещал, что будет позволять ему участвовать, а когда Стефаний забеременел, то сказал не появляться. Мой муж понимал, почему все так. Все дело в том, что Артур их клуб превратил в бордель, а мой муж этого не хотел. Изначально ресторан принадлежал отцу Стефа, он оставил помещение в наследство мужу, а Артур дал денег, чтобы превратить все в крутое место. Он обещал без криминала. — Я понял, — Глеб посмотрел на свои записи. — Вашему сыну семь лет. Он достаточно самостоятельный для своего возраста? — Нет, он домашний ребенок. Даже слишком. Может расплакаться на ровном месте, очень чувствительный. В школу мы его возили. От порога до порога, как говорится. Глеб поблагодарил альфу. Он переговорил с несколькими оперативниками и криминалистом, а затем отправился осматривать место, где нашли омегу. Несчастный шел босыми ногами от пристани вдоль берега, затем вышел к песчаной косе, где летом купались и загорали жители острова и приезжие дачники, потом двинулся в обратную сторону и пришел к полю, где трава выросла по пояс, а сейчас, уже пожухлая, была прибита к земле дождем. Омега провел ночь или часть ночи здесь. Поблуждав по поляне, Глеб пошел обратно к пристани, обратив внимание на крайний дом у дороги, позади которого и простиралась поляна. Окна были затянуты полиэтиленом, а во дворе полно стройматериалов. Глеб подошёл ближе, вдыхая запах деревянных досок, которые лежали прямо у входа. На крыльце он заметил пятна крови и следы грязных босых ног. Орлов посмотрел на дверь, вместо нее была фанерная доска, наспех задвинутая изнутри. Глеб осторожно подошёл ко входу и прислушался. Кругом шумел только ветер. Омега осторожно отодвинул доску, перехватив папку с протоколами подмышкой. Внутри дома оказалось темно и сыро. Видимо, работы тут не велись с августа. Глеб осмотрелся, на первом этаже была одна большая комната, в углу куча строительного хлама и тряпки. Орлов подошёл ближе. За большим мешком он увидел тонкую синюю руку, которая торчала как ветка, зажатая мусором. Глеб обогнул мешок и окончательно убедился, что за ним лежало тело ребенка, но когда он притронулся к холодной руке, пальцы мальчика сжались в кулак. Орлов привстал на здоровое колено, взял за руку и потянул на себя, мальчик застонал. Глеб скинул кожаную куртку и стянул с себя свитер, оставшись в одной футболке. Он закутал в свитер ребенка, тот задрожал, а потом приоткрыл глаза. Зрачки оказались неестественно расширены, судя по всему, мальчик тоже был под воздействием наркотиков. Глеб прижал ребенка к себе, но встать вместе с ним на руках для омеги было крайне проблематично. — Помочь? — позади раздался хриплый голос. Глеб вздрогнул и обернулся, прижимая мальчика крепче к себе. Альфа в длинном черном пальто и кожаных брюках стоял у дверного проема. Он залез в карман, достал сигареты и закурил. — Кит, — выдохнул Глеб. Альфа подошёл к Орлову, провел свободной рукой по его плечам, а после закусил сигарету и забрал ребенка из рук омеги. Глеб поднялся с колена, слегка покачнувшись, и последовал за вышедшим из дома мужчиной. — Замёрзнешь, — проговорил альфа, когда они оказались на улице. — Будешь опять мучиться с температурой. Глеб застегнул куртку, но ветер все равно пробирал до костей. Вместе они дошли до пристани, где все ещё расхаживали оперативники, ожидая кинолога с собакой, и волонтёры. Измученный отец ринулся навстречу альфе, перехватывая сына, за ним последовал фельдшер скорой, дежуривший вместе со следственной группой. — Почему не осмотрели близлежащие здания? Там, где омегу нашли? — Глеб подошёл к оперативникам и глянул на их понурые лица. Омега замёрз, от холода сводило пальцы, а по спине побежали мурашки. Ко всему прочему с неба стали сыпаться мелкие противные капли дождя. Орлов краем глаза глянул в сторону медика и взволнованного папаши, смерил взглядом Кита, который стоял рядом и что-то говорил мужчине. Глеб ещё что-то долго разъяснял нерадивым сотрудникам, вновь перекинулся парой слов с криминалистом и распустил волонтёров, поблагодарив их за помощь. К этому времени все зеваки и случайные прохожие были разогнаны, а пристань опустела. Когда Орлов освободился, Кита рядом с альфой не было. Он исчезал так же неожиданно, как и появлялся. Глеб остро ощутил, что ему нужно в тепло и выпить чего-нибудь горячего, а может, чего покрепче. А ещё очень хотелось курить, но он бросил это дело пару месяцев назад, несколько раз срывался, курил и снова бросал. С последнего срыва прошло чуть больше недели, и омега не очень хотел вновь потерпеть неудачу. — Спасибо вам большое, — проговорил альфа, когда Глеб подошёл к пристани. — Мне нужно будет побеседовать с вашим мужем и желательно как можно скорее. — Вы видели, в каком он состоянии, — альфа поджал губы и перевел взгляд на сына, которому фельдшер поставил капельницу и укутал сильнее. Свитер Глеба так и остался на ребенке. — Сын нашелся, а со Стефаном я смогу сам разобраться. — Мне в любом случае придется допросить вашего супруга, — Глеб заметил напряжение во взгляде альфы и то, как сошлись брови на его переносице. — Как потерпевшего. Он был под воздействием наркотиков и, возможно, дал их ребенку, нужно узнать, откуда он их взял, и дальше передать дело соответствующим органам. Кроме того, не исключено, что ваш муж оказался жертвой. — Чего? — мужчине явно не нравился разговор, но прекратить его он не мог. — Я бы сказал не «чего», а «кого». Беседу прервал протяжный гудок приближающегося парома. Он уже разворачивался, рассекая волны, поднявшиеся на воде из-за усилившегося ветра. На прибывший практически без пассажиров паром сопроводили всю следственную группу, найденного мальчика и его отца и отправили в город. Уже на набережной Глеб попросил альфу быть на связи и проследовал к служебной машине вместе с оперативниками. Остаток дня он провел в отделе.

***

Глеб сидел в ванне, прикрыв глаза и положив голову на подтянутые к груди колени. Тело с разных сторон обдавало тёплыми струями душа. Обнаженный альфа пристроился на бортике и, держа лейку, управлял потоком воды. Глеб практически расслабился и уснул, но вспомнил, что пришел вовсе не за этим. Вдруг он поднял голову и посмотрел на альфу, дотронулся до его спины, провел пальцами по белой коже на пояснице. Мужчина улыбнулся, приложил свою теплую ладонь на лоб Глеба. Прошло несколько минут, и омега почувствовал, как боль, навалившаяся некоторое время назад, ушла, а на ее место пришло лёгкое покалывание в области затылка. Шум воды успокаивал. Вдобавок Кит напоил его чем-то омерзительным. — Как голова? — спросил альфа. — Лучше, но теперь тошнит. Что ты мне дал? — Отвар из донника. — Надеюсь, что это не отрава. Мужчина усмехнулся. А Глеб запрокинул голову так, что ладонь альфы сползла ему на лицо, и он смог провести по ней языком. Альфа вздохнул, залез в ванну и навис над омегой. — Могу избавить тебя от тошноты, говорят, моя сперма — лучшее лекарство. Глеб рассмеялся. Кит не нравился ему от слова «совсем», начиная с того, что в тридцать лет альфа занимался откровенной ерундой — мелкое мошенничество под прикрытием травничества и экстрасенсорики, заканчивая его внешним видом — большой серьгой в ухе в виде кольца с бусинами и вечной щетиной. Стоит отметить, что по запросу Глеба, когда они проводили время вместе, Кит снимал серьгу, которая жутко бесила омегу, а иногда даже начисто брился. Альфа очень помогал Орлову в течки, которые тот теперь не задавливал препаратами, а лишь применял спреи, маскирующие запах в особые омежьи дни, но за это крутился на местах преступлений и имел собственную выгоду. Верил ли сам Кит, а по паспорту он был Юрий Петрович Китаев, в свои способности — большой вопрос. Скорее он был опытным психологом, потому что отменно умел слушать. — Ты сегодня напряжен, — мурлыкнул на ухо Глебу Кит. — О чем думаешь? — Я почти не вижу своего сына. Юрий поднял глаза на Глеба. Альфа носил линзы, поэтому омега до сих пор не знал, какого они цвета. Сегодня они были зелёные. — А я тебе уже говорил, что ты умрёшь на работе? — Не начинай. Я в это не верю, как и в гороскопы, и прочую чушь, — Глеб лизнул щёку альфы. — Зря! Уходи и будешь жив, — Кит строго посмотрел на омегу. — Юр, прекрати! — Ты мне не веришь? — улыбнулся альфа, оголяя клыки. Глебу на вид они казались особенно острыми в тусклом свете ванной комнаты. — Нет! — Это ещё почему? — Кит прищурился. — Скажи, почему наш утренний омега с катушек слетел, тогда поверю, — выдохнул Глеб, цепляясь за шею Кита. — Я в это дерьмо не сунусь. И не проси! — альфа провел языком по чужой метке на изгибе шеи Орлова. Это было интересной игрой для Юрия, он дразнил Глеба, покусывал старый шрам, но никогда не перекрывал его. У альфы и омеги была договоренность — никаких серьезных отношений, только секс и взаимовыгода, но Киту нравилось, как реагирует Глеб на прикосновения к метке, как он вздрагивает, когда клыки чуть сильнее сжимаются на коже. — Ты просто ни черта не знаешь, так и скажи, — Глеб лизнул кожу на щеке альфы и почти задохнулся, когда тот вошёл в него. — Он был под гипнозом, как и его папашка, — Кит свободно задвигался, опираясь о борт ванны. — А наркотики? — не унимался Глеб даже в расслабленном состоянии. — Наркотики часть шоу, но не причина. Они бежали от кого-то, кто заманил их на остров. — Альфа сказал, что его муж нашел себе друзей в социальной сети, в специальной группе для тех, кто страдает постродовой депрессией. — Альфа хуй положил на своего муженька. И он точно знает, что тот наркоман, но у омежки ещё есть шанс спастись, — Кит тяжело задышал и вышел из Глеба. Альфа никогда не пользовался презервативами: он не кончал в омегу, не сцеплялся с ним, всегда контролировал процесс, но при этом не позволял себе оставить Орлова неудовлетворённым. Да и вообще умел доводить омегу до оргазма одними только подушечками пальцев. Кончив Глебу на живот, Кит провел рукой по напряжённому члену омеги, посмотрел на его раскрасневшиеся щеки и, слегка отстранившись, просунул указательный и средний пальцы между его ног и ввел их в тело. Ощущения электрическим током прошлись от кончиков пальцев до макушки. Глеб прикрыл глаза и на выдохе кончил. — У вас все тут такие волшебные? — проскулил Орлов. — Русалки, экстрасенсы, гипнотизёры… Кит самодовольно оскалился. Он вытащил пальцы из Глеба и вытер их о грудь омеги. — Нам же надо себя как-то развлекать, — усмехнулся альфа. — Это вы там в своей Москве живёте в бешеном ритме, где каждая секунда наполнена действием. У нас все по-другому. Кит не вставал из ванной, он протянул руку и взял лейку, включил теплую воду, чтобы смыть свою сперму и омежий секрет с тела любовника. — Я заметил, — лишь спустя время, когда пространство наполнилось теплым воздухом, ответил Глеб. — Почему именно я? — А ты думаешь, что я больше ни с кем не трахаюсь, кроме тебя? — проговорил Кит, опустив душ и начав массировать колено Глеба, которое ныло всякий раз, когда на улице менялась погода или его хозяин перетруждал себя. Орлова слова задели. Он не питал надежд, что был единственным любовником, и знал, что Юрий может быть острым на язык, но именно сейчас стало обидно. — Ты обиделся? — альфа прочитал мысли, отразившиеся на лице Орлова. — Я хочу поцеловать тебя, но мне мешает наш уговор. — О чём? — Глеб облизал пересохшие губы. Его лицо окаменело и стало максимально напряжённым. — О серьезных отношениях, — Юре нравилось видеть, как злится омега. — Лизать, сосать, оставлять засосы и трахать пальцами можно, а поцеловать нельзя? — удивлённо, но с долей иронии произнес Орлов. — Ты же не проститутка! — Я нет, — рассмеялся Кит. — Но у меня тоже есть принципы. Поцелуй — это что-то возвышенное, нереальное. Раздавать их направо и налево неправильно. А ещё на тебе чужая метка, а я чужих омег не целую. — Понятно. Глеб стал подниматься, игнорируя то, что альфа все ещё занимался его коленом. Вывернувшись из рук Кита и обернувшись в полотенце, он вышел в холодный темный коридор небольшой квартиры альфы на окраине города. Юрий жил один. Из двух комнат одна была отдана под импровизированный кабинет. В него Кит никого не пускал. Там он хранил свои шаманские, как говорил Глеб, атрибуты и какие-то травы, которые альфа собирал и сушил, чтобы потом из них готовить свои отвары на все случаи жизни. Юрий говорил, что его варево может поднять мертвого из гроба, а может и наоборот. Глеб быстро собрался, пока Кит находился в душе. За год, что они спали вместе, альфа действительно ни разу его не поцеловал и уклонялся от поцелуев омеги. Глеб считал это случайностью, но теперь, после очередного откровенного разговора, каких было сотни, он все понял. Орлов вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь, не попрощавшись с Китом. Накатила какая-то жуткая тоска. Глеб долго убеждал себя, что ему не нужны серьезные отношения и постоянный альфа, но при этом привязался к Юрию и почему-то ждал от него взаимности. Ждал, что тот наплюет на их уговор, но странный альфа наоборот постоянно отталкивал Орлова, причем в самый острый момент, когда омега нуждался не столько в плотской близости, сколько в душевной. Домой Глеб вернулся почти ночью и в плохом настроении. Иван не спал. Он сидел в гостиной, освещаемый только светом от экрана телевизора. — Доброй ночи, — Глеб обошел диван и сел рядом. — Доброй, — Иван уловил настроение Глеба. — Извините, что я опять поздно, — виновато проговорил Орлов и откинул голову на мягкую подушку дивана. — Юра — не тот альфа, который тебе нужен, но если он тебя устраивает, то я вовсе не против ваших встреч, — снисходительно улыбнулся Иван. — Вы говорите, как мой отец, когда я впервые задержался после прогулки с альфой. — Ты не в настроении? — омега всегда хорошо чувствовал эмоциональное состояние Орлова. — Иногда мне кажется, что я живу неправильно. — Глеб, — серьезно начал Иван. — Тебе почти сорок лет. Не надо искать одобрения своих действий в чьих-то глазах. Делай то, что считаешь нужным, что тебе кажется правильным, то, что ты хочешь. Но если тебе нужен совет или помощь, ты знаешь, я никогда не откажу. А если ты переживаешь, что твой ребенок тебя не видит неделями, так расставь приоритеты. Подумай, что тебе мешает. — Чувство вины, — Глеб посмотрел на Ивана, но тот уставился куда-то перед собой в экран телевизора. — Мы уже много раз говорили об этом. Я Серёженьке не отец, отец ты. Глеб больше не стал снова ковырять едва затянувшуюся рану. Он это и так делал с завидным постоянством, но Иван научился осаждать его. Глеб поднялся и направился в их с сыном комнату. — Спокойной ночи, — проговорил омега вслед уходящему Орлову.

***

Орлов накинул на плечи халат и прошел в палату, где лежал найденный накануне омега. Он был бледен и смотрел перед собой полузакрытыми глазами, увидев Глеба, он слегка приподнялся. — Вы нашли его? — с надеждой спросил Стефан. Он провел рукой по спутанным волосам, пытаясь их пригладить. — Нашли. Ваш муж вам не сообщил? — удивился Глеб. — Он ещё не приходил, — омега опустил глаза. — Стефан, мне нужно с вами поговорить, — Глеб говорил спокойно, будто омега был ему хорошим знакомым, а не потерпевшим. — Как вы оказались на острове? — Я не помню, — омега присел на постели и потёр виски пальцами. — Мне позвонили. Был странный звук, а потом я все время шел на голос. Он говорил, что делать. В какой-то момент в голове что-то щёлкнуло, а потом я снова отключился и пришел в себя только здесь. — Что говорил этот голос? — Я не помню. — Что вас связывает с Артуром Колесником? — Глеб ожидал бурную реакцию, но ее не последовало. — Мы дружили практически с детства, даже когда его отец-омега вышел замуж за Ястребова, мы тайком с ним гуляли, но наши пути разошлись. Потом случилась трагедия, отца убили, Геннадий Павлович не бросил Артура. Лет девять назад мне в наследство досталось помещение, на которое положил глаз Артур для своего клуба. Он не знал, чье оно. — Как давно у вас начались разногласия? — Орлов увидел смятение на лице Стефана. — Это не совсем разногласия. Просто Артур решил, что мне нужно заняться семьёй. Маленький ребенок, трудная беременность. Мой муж был против, чтобы я продолжал общаться с Русалкой. А потом Артур стал отдаляться. Короче, к моменту, когда я родил, мы не общались уже пару месяцев. — Ваш муж сказал, что Артур выкупил вашу долю в общем бизнесе. Это так? — Да, он оставил мне один процент, остальное все его. — Вам нужны были деньги? — Глеб внимательно посмотрел на омегу, но тот отвёл глаза, кусая губы и теребя край одеяла. — Нет. — Стефан, скажите честно, как давно вы принимаете наркотики? — Я не принимал их с тех пор, как забеременел. — А вчера? — Вчера я просто устал. Муж ничего не знает. Я не хотел, чтобы все так произошло. Он злится на меня, поэтому не приходит. — Он остался с двумя детьми, я думаю, что он обязательно к вам придет, как только сможет, — Глебу почему-то очень хотелось поддержать омегу, но вместо этого он сунул ему составленный протокол на подпись и попросил позвонить, если омега вспомнит что-то ещё. Когда Глеб был уже в дверях, до него донесся неуверенные слова Стефана: — Это голос заставил меня принять их. Выйдя из больницы и вдохнув полной грудью свежий осенний воздух, Глеб попытался отогнать от себя навязчивые воспоминания, связанные с больничной койкой, и мысли о том, что он уже третий день не брал на руки сына, да и вообще видел его только спящим. Сереже уже полтора года. Глеб пропустил его первые шаги, первые слова, то, как он начал сам держать ложку. Иван прекрасно справлялся с ролью отца-омеги, хоть и учил мальчика называть его дедом. Глебу это резало слух. В его глазах Иван был ещё слишком молод для роли дедушки. Зато генерал Жульбицкий вполне себе подходил. Константин часто приезжал и был в огромном восторге от внука. Маленький омега на руках огромного усатого альфы выглядел, как игрушечный. Мысли о сыне были прерваны сигналом о сообщении. Глеб полез в карман джинсов и достал смартфон. «Надо встретиться. Приезжай в «Остров» сейчас. Артур» Глеб направился к своей машине, которую оставил во дворах соседнего с больницей дома и направился на набережную.

***

Ночной клуб, который днём работал как ресторан, где продавались бизнес-ланчи, был пуст. Обеденное время прошло, а значит заведение начинало готовиться к вечерней программе. Артур сидел за дальним столиком перед батареей из нескольких шотов, его длинные русые волосы были завязаны в низкий хвост, который омега перекинул себе через плечо. Русалка был тем самым омегой, чей возраст нереально определить. В зависимости от обстоятельств, одежды, макияжа и настроения, ему можно было дать от восемнадцати до сорока. Ухоженный омега отличался большим размером ноги и всегда ходил в перчатках, чтобы не оставлять следов, на самом деле была и другая причина. Руки Артура были поражены псориазом, что доставляло ему море неудобств и комплексов. Такая же проблема была и на голове, по линии роста волос. Омега сильно переживал, но лечиться не любил, потому что все всегда возвращалось на круги своя, стоило ему слегка отступить от диеты или забыть нанести мазь, тогда все мучения нужно было начинать сначала, а терять время Русалка не любил больше всего. Глеба пропустили в закрытое до вечера заведение, именуемое «Остров», без каких-либо вопросов, сказав, что хозяин ждёт. Орлов сел напротив Артура, поздоровавшись с ним, за соседним столиком тут же пристроились два амбала — телохранитель и водитель Русалки, которые должны были охранять своего начальника. — Я знаю, что за дело у тебя появилось, и догадываюсь, куда оно тебя приведет, поэтому решил сократить путь, — проговорил Артур. Его тихий, вкрадчивый голос, порой, создавал настоящее напряжение вокруг беседы. — Ну спасибо за помощь, — произнес Глеб, не скрывая сарказма. — Тогда ответь на вопрос, почему ваши наркотики попадают к нестабильным омегам и их детям. — Ястреб продает наркотики всем желающим, наши люди паспортов не спрашивают. Местные барыги тоже. Мой хозяин крупный поставщик, куда сливается товар в итоге, мы не отслеживаем, его покупают обычно большими партиями, — Русалка откинулся на спинку стула и посмотрел на Глеба с улыбкой. — И кто постоянные покупатели? — Глеб сложил руки в замок и облокотился о стол. — Глеб, — снисходительно усмехнулся Русалка. — Ты слишком наивен. Но секрета нет, поспрашивай у коллег. — Что ты хочешь от меня? — Стеф работал со мной, был партнёром и хорошим другом, — Артур скривился, выпив один из стоявших перед ним шотов, — И он всегда был против наркоты, — Русалка сделал паузу, — раньше. А уж в сыне своем души не чаял. Артур грустно посмотрел на Глеба. У него и самого был сын от любимого альфы, за которого он когда-то не вышел замуж. Мальчишка жил с отцом и дедом в Новодвинске, а Артура видел раз в год, если не реже. Все ради безопасности любимых ему людей. И если альфа мог понять Русалку, то несостоявшийся свёкор — нет. Он считал омегу предателем, бросившим родного ребенка, чёрствым и сучным. Но он и представить себе не мог, что чувствовал Артур, когда на его глазах расстреляли его отца-омегу. Все потому что тот, молодой и красивый, в свое время понравился одному криминальному авторитету, который взял омегу с ребенком, и не понравился конкурентам бандита. А теперь сам Русалка работает на своего отчима и имеет с этого неплохие бонусы. С ним считаются, его боятся, за ним ходят толпы воздыхателей. — У тебя есть предположение, почему Стефаний всё-таки начал принимать наркотики? — Из-за своего мужа-ублюдка, — Артур поправил перекрученные цепочки у себя на шее, казалось, они безнадежно спутаны, но омега одним движением пальцев привел их в порядок. — Он его подсадил? — Он тянул со Стефа деньги, а с мужа-наркомана это делать легче, — Русалка опрокинул вторую стопку. — Поэтому, когда я поймал Стефана практически за руку, я поставил ему условие, что либо он продает мне свою долю и бросает все это дерьмо, либо я его оставлю совсем ни с чем. Я думал дома с ребенком ему будет проще, а тут ещё беременность. Я надеялся, что все образуется. — Ты уверен, что это муж? — Я уверен на сто процентов, что этот урод хотел избавиться от Стефа. — Зачем ему это, если у Стефана теперь нет ничего? Раньше он имел долю в вашем общем деле, а теперь? — Мстит. Альфы очень мстительны, поверь. — Не буду спорить, — Глеб обратил внимание, как Русалка опрокинул третий шот. — Ты пьешь посреди дня. Что-то случилось? — Ничего. Просто устал, хочу расслабиться, — коротко отрезал Артур, не желая лишних расспросов. — Я хочу, чтобы ты прижал эту суку. Возбуди дело за доведение, или как там у вас это делается, и накажи его. Глеб тяжело вздохнул. Разговаривать с Русалкой больше не было смысла, он скорее всего напьется и ничего больше путного не скажет, но и той информации, что получил Орлов сейчас вполне хватит, чтобы припугнуть нерадивого альфу. Орлов чувствовал, что в этой истории не все так просто, а ещё он понял, что Кит в очередной раз прав.