Юный фараон

Утро первого учебного дня выдалось пасмурным и туманным. Хонс начал бегать в сумрачной тьме, а закончил под проливным дождем. Пришлось быстро бежать в башню, переодеваться… Дело в том, что Юный Фараон уже был… не совсем юным. Тело начало меняться, он стремительно, скачками вытягивался в росте, волосы секлись и часто грязнились, а еще и голос… У его отца был голос сильный, спокойный, ровный. А вот у Хонса он стремился к более плавному тембру. Но сейчас впервые парни увидели, насколько полезны были каждодневные тренировки — даже занимавшийся квиддичем в команде Дин Томас не мог похвастаться такой физической формой, а особенно сильно полыхал по этому поводу «рыхлый» Рон Уизли. И впервые в их разговорах нашлось место девочкам, точнее — девушкам. Парни наперебой рассказывали о первых поцелуях и привирали о дальнейшем… Факультеты продолжали гудеть о Турнире Трех Волшебников. Утром уже в местных газетах появилось сообщение об этом соревновании трех заграничных школ. Накладывая себе в тарелку овощей, Хонс помахал сначала Полумне, а потом уставился на новое расписание, что опустилось перед ним. Восторга оно не вызвало. Первая пара у них с Невиллом была прорицание. *** Зевая на уроке, Хонс скучно гадал по звездной карте. Он давно расставил все планеты и звезды по местам, в даты, в которые он родился. Ну, и он куковал остаток урока, помогая другу распутать клубок из Сатурна, Нептуна и Марса. Вдалеке на него из угла смотрели пронзительные девичьи глаза. Гермиона давно «запала» на Поттера, но, видя как он встречается с этой ненормальной райвенкловкой Лавгуд, не понимала — почему. Почему он такой? Он, что, не видит, не замечает, не слышит что все девчонки дико хотят его, что он самый популярный парень в этой школе, и каждый раз презрительно смотрят ему в спину, как он подходит к этой Полоумной? А тут еще и этот Турнир с учениками из других школ… Все как с ума сошли — кто они, чем увлекаются и живут, и сильно ли отличаются от них иные студенты? Гриффиндорка много знала о Шрамбатоне и Дурмстранге, двух магических школах, их соперниках… И то, что этот год будет явно не простым — тоже. Она смяла свою звездную карту с планетами в момент ее рождения, а после того как прозвенел звонок — выбросила ее в урну. *** Войдя в вестибюль и собираясь пообедать в Большом Зале, Хонс, Невилл и Полумна застали самый конец очередной разборки Уизли с Малфоем. Их друг от друга растащил Грюм, который принудительно связал рыжего увальня, а Драко обездвижил. И сейчас громко отчитывал обоих студентов, гневно сверкавших глазами в стороны друг друга. Хонс тут застонал — профессор ЗОТи безжалостно лишил Рона честно заработанных им первых баллов за ответ на трансфигурации. Впрочем, досталось и слизеринцу. С обоих сняли баллы, а еще наложили наказания. Кстати, о Грюме… *** Их урок с профессором по защите от темных искусств состоялся через двое суток. До них была донесена информация о том, что Грюм будет говорить о тех чарах и заклятиях, что наносят магу физический и психологический урон. Хонс, с трудом сдерживая омерзение, читал о запрещенных чарах, заклинаниях и прочем, и об их применении — судебных делах, которые в некоторых случаях закончились казнью того, кто эти чары применил, и вспоминал яркие примеры Хека — обычное, даже мирное домашнее заклятие разделки рыбы и удаления из нее костей может сделать из мага фарш, пустую оболочку. В руках мага все чары несут определенную опасность. Поэтому они заклинания сначала отрабатывали без волшебных палочек. Грюм, шаркая своей деревянной ногой, шагнул в класс, когда от звонка на урок минуло уже минуты четыре. Он был пугающим — особенно так близко, и Хонс, который с Невиллом занимал третью парту, ощущал ежесекундное покалывание в груди. Амулеты отца работали безотказно, защищая его от проникающего всюду ока. Грюм коротко начитал им лекцию, и затем достал банку с пауками. Даже у предупрежденного заранее Поттера екнуло сердце — сейчас будет демонстрация чар на животных, которая законом не запрещена. Самое жестокое, наверное, было Империус, подчинение воли мага во всем — маг под его чарами может творить все, что ни заблагорассудится. А вот то заклятие которое убило его мать и Джеймса Поттера… Вот, как значит они погибли — перед глазами весь день стояла ослепительно зеленая вспышка и падающий мертвым паук… Вот как смерть забрала их. А его забрать не смогла — потому что по крови Хонс был полубогом. На Невилла тоже сильно подействовала демонстрация чар, и он пошел прогуляться без Хонса, и тот его прекрасно понимал… Если бы не Хонс, его родители… *** Так минуло еще пару недель. Хонс старательно учился — дело шло к выпускным экзаменам, пусть они будут и на пятом курсе, через год, и на это старательно намекали учителя. Пока, как тяжело вздыхала профессор МакГонагалл, лишь у двоих с потока был шанс на успешную сдачу — у Поттера и у Грэйнджер. Желанный день для студентов настал. Уроки из-за встреч иностранных делегаций кончались на час раньше, и вот чинно шагавшие школьники замерли перед замком в ожидании. Было довольно холодно, и скоро большая часть учеников начала замерзать. Хонс, который окоченел первым из-за своей «южной» составляющей, не стал мелочиться, и раскинул сеть чар над мерзнущими со своего факультета. Стало гораздо теплее. Но вот вдалеке послышался, наконец, сильный шум и движение ветра. Хонсу и Невиллу, как и всем, кто играет в квиддич, это было знакомо — что-то быстро летело по небу, приближаясь к ним. Скоро это что-то стало похоже на летающий дом. Впрочем, вскоре, в ярком свете, это нечто стало похоже на роскошную карету, запряженную крылатыми, мощными лошадьми. И сразу же первые четыре ряда учеников поддались назад — чтобы карета и лошади их не задавили и не затоптали. С облучка спыгнул возничий, мальчик в голубой мантии, и спустил дорожку. Затем дверцы, украшенные гербом школы Шармбатон, распахнулись, и первым, точнее первой, спустилась директриса школы. Мадам Максим была мощной дамой — очень высокой и дородной, и, кажется, на ее фоне Харгрид был не таким уж большим теперь. Ученики, которых вывели по ее мановению руки, были закутаны в мантии из тонкого шелка и дрожали на холодном ветру. Их быстро повели в замок, греться. Но учеников оставили ожидать вторых соперников. *** Холод начал пробирать до костей, даже заклинание Хонса перестало помогать. Парень начал переступать с ноги на ногу и прыгать, пытаясь согреться. Правда, это начал делать не он один… И вскоре до учителей дошло, что ждать окоченевшие ребята больше не могут. Тут за дело взялся сам Дамблдор, воскликнув, что вот-вот явится другая школа. И все сбылось. Хогвартское озеро вспучилось, волны вздыбились. Посредине всплыла корабельная снасть, а затем над волнами поднялся и великолепный корабль. Иностранные гости прибыли, наконец, в полном составе. *** Пока все восхищались приездом Виктора Крама, звезды квиддича, Дамблдор, перекрывая общий гвалт, что поднялся от приезда иностранцев, рассказал об ограничениях — участвовать можно только достигнув семнадцати лет, а еще им вынесли универсального «выборщика» — Кубок Огня. В него надо было кинуть записки с именем и фамилией, а потом, через сутки, Кубок выберет троих участников, Чемпионов. И обратно из Избранных ходу не было. Хонс не стал волноваться — это соревнование его не касалось. Как оказалось — зря…