поддержка с небес

2011 год. Небесная канцелярия. — Новенькая? — на стол легла папка. — Вроде того, — Юля неловко улыбнулась. — Всё подписали, основное объяснили, да?.. — женщина преклонных лет, служащая Главой распределения, пробежалась глазами по буковкам на обложке. — Юлия, — глаза в глаза. — Да, уже успели. — Хорошо, — открыла папку. Секунда. — Вы до этого работали в Аду? — удивилась. — Прямо работали? — Да, после отработки не смогла сразу уйти… — О, да вы страшный человек, я посмотрю. А кем, если не секрет?.. — спросила и улыбнулась, но ответа дожидаться не стала — сама полезла искать по строчкам. А Юля не стала даже пытаться найти отмазку. — А, за лифты отвечали, — вздохнула. — Тогда сильно высоко брать не буду. Листать дальше первой страницы не стала, захлопнула папку и отодвинула. Юля и рада — у неё в деле столько прижизненных замечаний, за них только краснеть и краснеть. Хотя она, конечно, своё уже откраснела. — Так… — поправила очки и вгляделась в экран компьютера. — У нас с кадрами хорошо, основное всё закрыто, поэтому выбирайте сами: бухгалтерия, охрана… — Простите, — неловко встряла. — А есть что-то… Ну… С людьми?.. Женщина нахмурилась. — Не поймите меня неправильно, пожалуйста, но после предыдущего места работы я очень по Земле соскучилась… и людям. Сами понимаете, 460 лет лифты с чертями тягала. — Да, поняла вас… — склонилась вновь к экрану. Поджала губы, выдохнула и начала несмело: — В отделе по работе со сложными детьми завал вот уже с самого его образования, не думаю, что… — Беру! — от возбуждения аж склонилась вперёд. Женщина за столом вздохнула вновь: — Я советую вам подумать… — Я подумала, куда идти? — напролом. Женщина не выдержала и со вздохом сдалась. *** — Надеюсь, что вы не пожалеете, — сказала уже почти зайдя за угол. Юля нахмурилась непонимающе и повернулась к двери. Глаза наткнулись на исцарапанную табличку «Отдел по работе со сложными детьми». — Страх Божий… — прошептала еле слышно и замерла испуганно. С Ада привыкла использовать это слово в любом удобном и неудобном случае. Придётся отвыкать — этот самый Боже сейчас всего в семи этажах выше, чревато последствиями. Вдохнула. Пару раз постучала костяшками по двери. Выдохнула. — Кого там принесло? — поёжилась. — Ам… Можно войти? — Входи коль пришёл. — Ну… — нажала на ручку. — Вроде бы… пришла. Огляделась — огромное тёмное помещение, столы по всему периметру, у дальней стены, под трубой, ящик, сверх краёв наполненный бумагами, но вокруг ещё больше — Юле по грудь. Повернула голову в сторону одного включённого компьютера, за ним — хмурый, смотрящий прямо на неё мужчина, — в сторону другого — тоже, кажется, мужчина, рыжий и почему-то одетый в куртку с перьями. Полнейшая тишина. Юля повернулась опять к мужчине в майке. Зрительный контакт… Он не выдержал первым: — За бумагами пришла чтоль? — хмуро. — Мы их 80 лет дрочили с этим, а они прислали девчонку… — поднялся на ноги, отряхнул спортивные штаны. — Нет, погодите, вам не пришло сообщение? — закрыла дверь. — От Главы распределения? — А? — уставился на неё как на дуру. — Погодь… — Я ваша новая коллега, — улыбнулась неловко и сцепила руки за спиной. — Да ёшкин кот, — уткнулся лицом в ладони. Второй мужчина всё так же игнорировал их. Юля огляделась, поёжилась и прошла ближе к первому. — Не отправила сообщение, да? Ладно, тогда по старинке. Я Юля, — протянула ладонь. — Юля Пчёлкина. Приятно познакомиться. — Ясно, — надавил с силой на глаза, поднял взгляд к потолку и прошептал шёпотом: — Я ж просил их блять никого к нам не слать, ясно же, что это дело бессмысленное, — перевёл взгляд обратно на Юлю. Глянул на ладонь. Смешок. — Юля? Я Игорь, — пожал её ладонь и указал этой же рукой на кучу бумаг. — Видишь это? — Вижу, — кивнула и выдохнула. Ладно?.. И не с таким работали! — За три сотни лет с этим пытались справиться вот вроде тебя человек восемьдесят, но все сдувались, знаешь, максимум на третьем дне работы — потому что никто не готов пахать столько. Всем хочется быстрых результатов и премий за количество. А мы количеством брать не можем — мог бы весь отдел, но ясное дело, на сотню тысяч заявок нужно сотню тысяч сотрудников. — Но можно же… — Нельзя, — Игорь сказал как отрезал и нахмурился ещё сильнее. — Тебе, как я вижу, ничё не объяснили, поэтому это сделаю я — мы здесь выдрачиваем из детей маргиналов и психически больных личностей гениев. Мы с Гошей, — понизил голос: — ебись он конём, — выпрямился, — здесь с трёхсот миллионов людей сидим, я понятно объясняю? Мы, повторюсь, берём не количеством, — махнул рукой в сторону кучи бумаг, — а качеством — не меньше 12 из 10. Здесь нет места вот этим вашим «можно же взять под крыло сразу десяток, бе-бе-бе». Нет, блять, нельзя — спасти всех невозможно, максимум, на что мы способны — это вдохновить ростом своего ребенка остальных таких же, — сглотнул — горло пересохло. — И если ты не собираешься понимать этого, то скатертью дорожка, — агрессивно развёл руками. Юля облизала губы и выдохнула. Огляделась. — Думаю… — контакт, — можно попробовать. Игорь закатил глаза. — Окей, сумасшедшая, выбирай компьютер, подключайся к сети, заходи в свой аккаунт, потом подберём дело… — У меня нет аккаунта, — неловко оборвала его. — А? — нахмурился. — Всмысле нет? А раньше ты где работала? Да, точно, что за отдел? — Ад… — Блять, — вместо тысячи слов. Глаза по пять рублей. — А… — Да-а-а, осталась, — закатила глаза обиженно. — Ладно, — пожал плечами, махнул рукой, сел на своё место и надел наушники. — Сама справишься, там делать-то нечего. Юля глянула напоследок на второго своего загадочного коллегу, — Гошу? — и выбрала место между ними двумя — наиболее безопасно. Тут, в Раю, конечно, не так жарко, можно стоять рядом друг с другом и даже соприкасаться плечами, и при этом не плавиться, но кто знает. Скинула рюкзак на пол и отодвинула кресло. Пыль даже на сидении — слой в пару сантиметров. Видимо, для начала придётся прибраться. Верхний свет включать банально побоялась, Гоша этот пугает слишком — Юля, пока стряхивала пыль, пару раз поглядывала на него и помимо перьев на куртке заметила ещё жирно подведённые чёрным глаза и ногти — длинные-длинные и, естественно, тоже черные. Но взгляд — основное. Глаза золотые. Поёжилась и положила грязную тряпку на край стола. Пришло время крупных дел… Старенький компьютер затарахтел, заскрипел, но включился — по экрану поползла полоса загрузки системы. — Вау… — сглотнула. Начало покалывать мелко в подушечках пальцев. — Девяносто семь, девяносто восемь, девяносто девять, сто! — тихим-тихим шёпотом и постоянно поглядывая в левую сторону. Экран окрасился в белый: «войдите в свой аккаунт» в самом центре. Ниже две строчки для логина и пароля, ещё ниже — «забыли пароль?» и «впервые у нас?». Юля кликнула на второе словосочетание. Компьютер вновь натруженно заскрипел, но показал новые строчки: «номер», «пароль», «повторите пароль». — Номер? — склонилась ниже. Пару секунд смотрела озадаченно на строчку, а потом повернулась к Игорю: — Что за номер? — А? — оторвался от экрана и спустил наушники на шею. — Номер? — зевнул. — Ну бля, дать тебе должны были. Десять цифр. — Окей… — хихикнула невесело и поднялась на ноги. Пришлось подниматься к Главе по распределению — та, увидев её, очень тяжко вздохнула но, когда услышала просьбу, повеселела. В общем, пять минут и Юля в базе и с номером. Осталось только… — Чего? — на экране большими буквами «неправильные логин и пароль». Пришлось опять подниматься к женщине. Та в ответ лишь пожала плечами — пробуй снова: «У нас системе не одна тысяча лет, прояви уважение». Попытка удалась, когда рабочий день уже почти подошёл к концу, до шести часов минут двадцать. «Ладно, хоть воспитанника подберём», — подумала Юля, вводя свои имя и фамилию в нужные поля. Фотографию уже поставила — свежая, точно в этом веке сделанная. Когда аккаунт был оформлен, Юля поднялась на ноги. Наверное, стоило бы познакомиться со вторым своим коллегой, но его маниакальный вид отпугнул окончательно, и Юля повернулась к Игорю. Тот заметил её боковым зрением, вздохнул: — Окей, надеюсь, Дима справится сам, — и поднялся на ноги. — Дима? — решила попробовать завести диалог. — Ага, мой пацан. Взял его пять лет назад, ему тогда шесть было. Мать наркоманка, отец помер за три дня до его рождения от обморожения. Короче, ничего нового, но он рисует замечательно и добрый отчего-то, прокачиваю оба навыка как могу, — подошёл к куче и взял самое верхнее письмо. — Прокачиваешь? Как в видеоигре? — спросила неловко смеясь. Игорь вздохнул. — Только жизни то настоящие, не персонажей каких, а живых людей, — развернул листок и глянул мельком. Отложил. — Ага, а… почему ты убрал? — показала пальцем на анкету, которую тот бросил только что себе под ноги. — Актуальных анкет тут тысячи, Юлёк, тебе твоей вечной послежизненной жизни не хватит, чтоб каждую подробно оценить, — взял следующую бумажку. Юля кивнула грустно и последовала его примеру. — А что значит «актуальных»? — задала вопрос и пробежалась глазами по тексту анкеты… Даже дочитывать не стала. Сердце сжалось уже на второй строчке: «образование отсутствует». Сложила листок пополам. — Ну тех, владельцы которых ещё как минимум живы, как максимум, вот прям красота — ещё являются детьми. Чем ниже, тем выше вероятность наткнуться на неактуальную анкету. В общем, давай, работай. — А… Как часто люди сами становятся, ну… вырастают адекватными? — По моим наблюдениям раз в тридцать анкет. — Слишком мало, чтобы быть правдой, — с надеждой пробормотала и уставилась на сложенную бумажку в своих руках. Не смогла выкинуть. Игорь за это время успел уже штук пятнадцать отбросить. — Ну проверь, — пригнулся и достал листок. Развернул. — О, как раз 1971. Введи номер анкеты в программу и глянь, что стало с… — глянул на имя, — Евгением. Юля взяла бумажку и сглотнула. Ладно, мы… — Умер в 1990 году во время драки за матрас. … железные. — Какой мрак, — поднялась на ноги. Игорь невесело улыбнулся. — Ты близко к сердцу-то не принимай — это, вообще-то, первое правило. И ребенка себе выбирай с хоть какой-то надеждой на счастливый исход, чтобы не рыдать потом. Я на эти грабли уже наступал. — Да, спасибо, — подошла ближе и подцепила пальцами бумажку. Пробежалась глазами по буквам… «Выбирай ребенка с хоть какой-то надеждой на счастливый исход». Молчаливые перебирания продлились минут тридцать, ровно до того момента, пока Юля не решила проверить анкету, которую откинул Игорь. Так, ради интереса… — Думаю, — начала завороженно, — я нашла себе воспитанника, — свернула бумажку обратно. Игорь огляделся. — Ты ту подняла что-ли? — Ага, — улыбнулась. — Но пацан же сложный слишком. — Тут написано, что он очень любил отца. Думаю, с этим можно работать, — прижала анкету к груди, в груди — сердце кульбиты выворачивает. Непонятно. Неясно. — Худшее, с чем можно работать — это ребенок из детского дома, — отбросил анкету и зевнул. Юля глянула на часы — пыльные-пыльные, но стрелки видно. — Не знаю, по хочу попробовать, и… рабочий день закончился. Щас загрузим и по домам. Прости, что задер… — Э, э, э, алё, гараж, какие по домам? Всё, отвыкай, здесь мы спим тогда, когда они спят. Но бо́льшее количество времени, конечно, ничего не делаем. Дети же, — натянул наушники на уши и сел за свой стол. Юля сглотнула. Интересно. Но пришлось смириться и сесть за компьютер — нужно ввести данные и наладить связь… Когда Юля ввела номер анкеты, на экране высветилось дополнение:

Волков Олег Давидович, 1996 год, имеет проблемы с агрессией и общую замкнутость. Настоящих друзей нет, но в одиночестве находится редко — попав в детский дом, сразу заработал славу «своего человека» и стал своего рода лидером местной шайки школьников — мелочь отбирают, щемят младшеклассников и воруют пиво у воспитательниц. Курит. На данный момент учится в девятом классе. Круглый троечник. В детский дом попал после того, как родители погибли в автокатастрофе. На счету три сломанных носа и четыре истерики.

— Окей… — сглотнула и нажала на кнопку «наладить связь». На экране вылезла фраза «Пройдите обучение». Юля вздохнула. Проходя отработку в Аду, она иногда играла в компьютерные игры. Главное — не воспринимать это всё как игру.