Губы вкуса жжёной карамели

      - Большой латте без сахара, пожалуйста.       Ты дежурно улыбаешься баристе, краем сознания отмечая, что это высокий и красивый парень, и утыкаешься обратно в телефон. Буквально через полчаса объявлено совещание, и времени нет даже на обед, а секретарь не может найти папку с договорами поставки за последний квартал. Быстрей бы кончился этот суматошный день, хоть на выходных можно будет вздохнуть свободно.       - Ваш латте.       Ничего.       - Ваш латте, госпожа.       - А? Ах да, секунду.       Ты понимаешь, что голос обращается к тебе, бросаешь телефон обратно в сумочку и с той же дежурно-вежливой улыбкой поднимаешь глаза на баристу и берёшь свой кофе. Но вдруг – понимаешь, что он всё ещё держит твой стаканчик в руке и твоя рука легла прямо поверх его пальцев. Ты смотришь на свой кофе, затем на парня, и встречаешь его такой же испуганно-удивлённый взгляд. Его большие глаза с длинными пушистыми ресницами распахнуты широко, пухлые губы приоткрыты будто в попытке сказать что-то, что исправит неловкую ситуацию. Но он молчит и не отрываясь смотрит на тебя, практически не дыша. И тут тебе в голову приходит неуместная, но оттого ещё более привлекательная мысль: его пальцы невероятно мягкие и нежные. У парней не бывает таких пальцев, тёплых, с шелковистой кожей. Ты продолжаешь смотреть ему в глаза, а сама полубессознательно начинаешь поглаживать его руку. Пухлые губы соединяются, парень сглатывает, его зрачки расширяются, но он по-прежнему не предпринимает попыток пошевелиться.       Секунды, только что летевшие с космической скоростью, замирают в воздухе и начинают медленно течь вокруг вас. Падающий из окна свет приобретает медово-сливочный оттенок. Бариста не просто красив, он невероятно красив. Его черты лица идеальны, лохматая челка цвета воронова крыла спадает на лоб почти до глаз, слегка подведённых черным карандашом. С одной стороны в ухо продета длинная серьга. Изящная шея, тончайшие заостренные ключицы, выглядывающие из разреза черной расстегнутой у ворота рубашки. Широкие плечи и эти завораживающе нежные пальцы… Твоя рука ощущает электризующее покалывание, как будто касаешься поверхности шампанского.       Парень наконец делает единственное движение: опускает стаканчик с кофе на стол и, отпустив его, аккуратно перехватывает твою руку.       - Можно?        Его мелодичный тихий голос добавляет новую порцию магии в твои ощущения. Ты не понимаешь, о чём он просит, но все равно согласно киваешь.       - Да.       Не отрывая глаз от твоего лица, он бережно разворачивает твою руку ладонью вверх и второй рукой проводит пальцами от запястья до самых подушечек. Почти невесомое волнообразное касание создает неожиданный эффект удара множества маленьких молний, электрическим разрядом тебя пробивает до кончиков ушей. Парень повторяет движение, немного меняя траекторию. Теперь твоя очередь приоткрывать губы и судорожно пытаться хотя бы раз нормально вдохнуть. Испугавшись твоей реакции, он послушно отпускает твою руку и опускает взгляд. Ты видишь, что его грудь прерывисто вздымается, хотя он и пытается это скрыть.       - Во сколько ты заканчиваешь смену?       Непонимающий и удивленный взгляд.       - В восемь…       - Замечательно. Я заеду за тобой в восемь.       - Х-хорошо.       - Ты же не занят?       Радостно-старательно мотает головой в стороны.       - Нет.       - Значит, в восемь.       Ты берёшь свой латте и так стремительно выходишь из кофейни, что двери перед тобой еле успевают открыться. Что ты делаешь? Зачем взрослой женщине назначать свидание (свидание ли?) молодому парню, с которым она даже не знакома? Что за наваждение? Потом смотришь на свою руку, которой касались эти пальцы то ли ангела, то ли демона-искусителя и думаешь, что иначе поступить было нельзя. От такого невозможно отказаться, если хоть раз в жизни испытать.       Весь день проходит в привычной суматохе, но теперь ожидание вечера скрашено приятным предвкушением. Манящей и многообещающей неизвестностью.       Восемь часов. У дверей кофейни стоит молодой бариста. По его лицу пробегают мысли, брови хмурятся, потом расслабляются и появляется улыбка, потом выражение приобретает испуганный характер. Весь его вид выражает смятение и неуверенность. Несмотря на это, он продолжает ждать.       Но вот около кофейни бесшумно останавливается большой серебристый вольво и передняя дверца открывается. Ты жестом приглашаешь его в машину и приветливо улыбаешься, когда он усаживается и закрывает дверь. Парень пристегивает ремень безопасности, после чего сумбурно елозит по сидению и, не найдя, куда спрятать руки, засовывает их между сжатых коленей. Туда же отправляется и его крайне смущённый и потерянный взгляд. Ты тоже не особо представляешь, что сказать и куда смотреть, поэтому просто переключаешь передачу и смотришь на дорогу вперед.       От работы до твоего дома минут 20 езды по полупустой вечерней трассе. В салоне стоит почти полная тишина, только еле слышное урчание мотора и громкий стук юного мужского сердца. Твоё молчит в ожидании, ещё не знает, как ему реагировать на это воплощение красоты на пассажирском сидении. Замерло в оценивающем ожидании. Боковым зрением ты видишь, что стеснительный бариста наконец поднимает голову и робко смотрит на тебя. Постепенно смелеет и, наклонив голову чуть вбок, начинает открыто изучать тебя. Когда его взгляд переходит от края юбки, прикрывающей колени, к талии, затянутой ремнем, и выше – ты поворачиваешь голову и ловишь его глаза, которые тут же уже в знакомой тебе манере распахиваются шире и снова выглядят, как у нашкодившего мальчугана. Но отводить их в сторону он, как и днем, совершенно не собирается, а продолжает изучающе смотреть. Ты улыбаешься и снова следишь за дорогой.       Вольво останавливается у ворот большого двухэтажного дома в современном стиле с садом и двумя пристройками. Ты выходишь и жестом зовешь своего застенчивого пассажира. Пройдя через сад, вы заходите в дом и, сбросив уличную обувь, останавливаетесь друг напротив друга в нерешительности. Без туфлей на каблуках становится очевидней, что парень очень высокий. Весь в чёрном: теперь видно, что и джинсы его чёрного цвета, плотно обтягивают крепкие бедра, а чёрная рубашка, все так же заманчиво открывающая вид на ключицы, свободно висит поверх. Остановившись на ключицах, ты подходишь чуть ближе. Парень еле заметно вздрагивает, но стоит на месте. Ты кладешь одну руку на его грудь, а второй отводишь ворот рубашки в сторону, чтобы пальцами скользнуть по шее. Его губы приоткрываются, твои повторяют их движение. Пальцы гладят нежную кожу и забираются за ухо, взъерошивая густую копну волос. Вторая рука смещается от груди к плечу и оценивающим движением охватывает напряженные мышцы.       Ты смотришь на его губы, а он на твои. Почти беззвучно он спрашивает.       - Можно?..       - Да…       Ты отвечаешь так же беззвучно.       Получив разрешение, робкий бариста одним сильным рывком притягивает тебя к себе и приникает к твоим губам с таким физически ощутимым желанием и нетерпением, что становится удивительно, как он сдерживал себя до этого. Нежные и ласкающие касания сменяются горячими и требовательными. По телу разливается искрящаяся тяжесть, а по губам стойкий вкус жженой карамели. Поцелуй становится тягучим и долгим: ты проглатываешь его выдохи, он забирает себе твои вдохи, не давая прерваться томно нарастающей волне внутри вас обоих. Его крепкие руки прижимают тебя всё крепче, и от жара, кажется, начинает плавиться одежда в местах соприкосновения двух тел. Проходит вечность, жжёная карамель захватывает почти все нейронные связи в твоей голове. Теперь вокруг царит не только вкус, но и запах – тебя окутывает дурманящей дымкой карамельных нитей.       Но даже у вечности есть конец – и вы размыкаете губы, не разъединяя объятий. Ты вдыхаешь холодный воздух. Он смотрит на тебя с восхищенным обожанием, хлопая своими длинными ресницами.       - Я…я пойду в душ.       Ты разрываешь контакт и идешь в сторону ванной, а на его лице появляется выражение страшной потерянности, как если бы маленький ребенок в парке аттракционов внезапно обнаружил, что мама больше не держит его за руку. Он неслышно шевелит губами, потом набирается смелости и идет за тобой. Догоняет почти у самых дверей и хватает за кончики пальцев.       - Пожалуйста…       - А?       - М-можно?..       Как и днём, ты согласно киваешь, совершенно не понимая, о чём он просит. Вы заходите в ванную вместе. Парень просительно протягивает к тебе руки, ты позволяешь ему делать то, что он хочет. Изящные пальцы аккуратно расстегивают пуговицы на твоей рубашке и массивную застежку на ремне юбки. Поддев ткань изнутри, мягкие и удивительно тёплые руки скользящим движением от груди назад снимают верхнюю часть одежды и задерживаются на твоих бёдрах, чтобы расстегнуть замок юбки. Снова скольжение и юбка спадает на холодный пол. Широкие ладони охватывают твои ягодицы и с нежным вожделением сжимают их, так бережно, будто боятся причинить малейшую боль. Два больших пальца зацепляют верхнюю часть тонких трусиков и стягивают их вниз. Ты послушно переступаешь ногами, давая им беспрепятственно упасть, а проворные пальцы в это время уже расцепляют застежку бюстгальтера, освобождая тебя от последнего элемента гардероба.       Загадочный ласковый мальчик трепетно касается твоей кожи и по ней пробегают мурашки. Он кладет твое лицо в свои ладони и единожды робко касается губ. Затем повторяет то же самое с твоей грудью, руками, бедрами и коленями: касание рук и невесомый поцелуй. В конце он оказывается на коленях, на полу у твоих ног и последнее касание дарит пальцам ног.       От неожиданности и возбуждения одновременно ты просто стоишь, не в силах пошевелиться, и только пытаешься дышать тише, чтобы не спугнуть восхитительные эфемерные поцелуи.       Парень поднимается с колен и аккуратно подхватывает тебя под колени и талию, поднимая на руки. От очередной неожиданности ты вздрагиваешь, и он успокаивающе касается твоих губ, заставляя в который раз замереть от наслаждения.       Тебя заботливо усаживают в большую джакузи и включают воду. На лице баристы появляется такое смешное задумчивое выражение, когда он пытается выбрать какую-то одну из множества пен для ванны, что ты не сдерживаешься и тихонько смеёшься. Он поворачивает к тебе голову, видит твою улыбку и расцветает таким счастьем вперемешку со смущением, что хочется зацеловать его немедленно. Что ты и делаешь. Притягиваешь его, сидящего на полу у края ванны, к себе и целуешь в эти карамельные сочные губы, которые совершенно не сопротивляются твоему порыву.       Пока вы заняты друг другом, джакузи наполняется водой и пеной. Той пеной, что щедро выливается из одной бутылочки, выпавшей из его рук прямо в воду. Поцелуй прерывается только тогда, когда пена начинает щекотать вам обоим руки и шеи. Ты смеешься вместе с ним, потом хитро поднимаешь бровь и затягиваешь его, не успевшего опомниться, к себе в ванну, уперевшись ногами в бортик. Парень шокированно смотрит на свои мокрые вещи, потом на тебя. Ты встаешь на колени и, почти вплотную подвинувшись к нему, начинаешь расстегивать его рубашку. Снимаешь её. Восхищенным движением проводишь по широкой груди, плотным мышцам, обтянутым светящейся бархатистой кожей. Такой коже позавидовали бы серафимы с полотен художников Возрождения. Расстегиваешь чёрные джинсы и с большим трудом стягиваешь их, мокрые, с вяло помогающего тебе в этом парня. Из-за полуметрового слоя пены, окружающей вас, разглядеть самую интересную часть тела красавчика не получается. Да и он как-то стеснительно ведет себя, когда ты пытаешься рассмотреть его или коснуться. Странный, но тебя это мало волнует: уж лучше остальных самовлюбленных мужчин, без спроса и без повода сующих свои достоинства везде, где не просят и не нуждаются.       Нетерпеливо распихав в стороны пену, ты придвигаешься к парню вплотную и одной рукой скользишь по его телу вниз, натыкаясь на такой неожиданный сюрприз, что твои глаза расширяются и ты с нескрываемым удивлением и вожделением сначала опускаешь взгляд к его бедрам, а затем поднимаешь к его лицу. Перед тобой самый красивый и нежный мальчик из всех, кого ты когда-либо знала, а в твоей руке самый огромный член из всех, что ты когда-либо видела, включая пару порнофильмов. И этот ангел смотрит на тебя прямо сейчас так смущённо и невинно, как будто этот орган демона-искусителя принадлежит не ему и не он возбуждён так, что ты подушечками пальцев ощущаешь пульсирующее натяжение кожи. Инстинктивно твоя рука начинает двигаться, лаская его, но он почти испуганно отстраняется, взяв твои руки в свои и покрывая их поцелуями. Раскидав пену в стороны, он усаживает тебя поудобнее и, заискивающе улыбаясь, начинает заботливо массировать твои ноги мыльной губкой. Затем переходит на другие части тела, приводя тебя в состояние предельного возбуждения. Когда этот ритуал омовения с поцелуями заканчивается, он пытается сбежать из джакузи, но ты успеваешь перехватить губку и волевым движением руки усадить его обратно в воду. Игнорируя слабое сопротивление, повторяешь его же действия и завершаешь процедуру нежным поцелуем. Под твоими губами парень успокаивается и перестаёт так заметно нервничать. Расслабленный, он гладит тебя по спине, бёдрам, оставляет легкие поцелуи на щеках и шее. Ты шепчешь ему в губы, какой он милый, а он смущается, но поцелуя не разрывает. Ах, если бы можно было вечность целовать эти нежные мягкие губы, влажные и припухшие, вечность слизывать с них карамельный сахар, не боясь умереть от диабета.       Пользуясь моментом, ты снова опускаешь руку вниз и обхватываешь пальчиками его член у самого основания. Он пытается отстраниться, но предусмотрительно прижат к краю ванны другой твоей рукой и коленом между ног. Ты смотришь в его распахнутые глаза и ласково, почти бережно скользишь ладонью по всей длине, оглаживая каждую венку и задевая головку большим пальцем. С каждым скольжением пальцев смущение на его лице все больше сменяется страстью, он скользит языком по собственным губам, кусает их, рвано дышит. Хватка на спине становится крепче и он все сильнее прижимает тебя к горячему телу. Ты еле дышишь, но полна решимости довести эту игру до конца, его метания под тобой возбуждают похлеще любых ласк. Твой невинный ангел начинает прерывисто стонать, пока его стоны вдруг не срываются на глубокий хрип. Он открывает прикрытые глаза, резким движением подтягивает тебя к себе, усаживая поверх бедер. Буквально вонзившись пальцами в твои ягодицы, с легкостью приподнимает за бедра и направляет свой член в тебя. Медленно, с низким стоном парень насаживает тебя до упора. У тебя перехватывает дыхание от того, как много его сейчас в тебе, как горячо и сладко распирает он тебя изнутри. Сил хватает только на то, чтобы дышать, прерывисто, непостоянно, дышать этим горячим, обжигающим легкие воздухом. Обхватив тебя обеими руками, он продолжает сильные рваные движения. Он стонет и почти рычит, ты выдыхаешь свои стоны ему в губы. Ваши тела максимально близко друг к другу, трение горячей мокрой кожи распаляет еще больше, но хочется быть еще ближе. Еще глубже. Еще сильнее. Он притягивает тебя за затылок и припадает к губам. Нежно, продолжая с наслаждением толкаться на всю длину, целует, кусает твои губы. Затем одной рукой мягко оттягивает твою голову за волосы назад, заставляя выгнуться всем телом, а второй прижимает бедра к себе. Тебе нечем дышать: карамель заполняет тебя изнутри безумными толчками, она стекает по твоей коже, проникает в легкие. Становится невыносимо сладко. Ты замираешь и содрогаешься всем телом в экстазе. Дрожишь от невыносимого удовольствия и приникаешь к нему ближе. Он улыбается, покрывает поцелуями лицо и губы. Затем опрокидывает тебя на спину к противоположному борту джакузи и продолжает двигаться в тебе. Твоему телу и так уже безумно хорошо, оно и так на пределе. Каждый его толчок рождает в тебе бурлящие импульсы, как будто по венам пустили бенгальские огни и теперь они рывками продвигаются к сердцу, к мозгу, к кончикам пальцев на руках и ногах, готовые взорваться в любой момент. Парень смотрит на тебя своими чёрными глазами, на дне зрачков его плещется огонь. Он стонет, его движения все более размашистые, более нетерпеливые. Упираясь о борт, он ласкает твою грудь длинными нежными пальцами, целует шею. Затем подхватывает тебя под лопатками, прижимает к себе плотнее и вместо поцелуев начинает вылизывать распалённую кожу. От каждого горячего прикосновения ты теряешь и без того слабую связь с реальностью. Остается только жар, сахарной патокой стекающий по бедрам. Каждый толчок - как фейерверк. Каждый его стон добавляет возбуждения в кипящий котел страсти внутри тебя, в котором и так уже плещет через край. Ангельский красавчик стонет от предельного вожделения над тобой – котел переполнен. Факт. Ты дрожишь от очередного оргазма, а через пару секунд он резко выходит из тебя и громко кончает, кусая свои красивые губы почти до крови. Ты льнешь к нему и нежно целуешь покусанные губы и глаза с длинными ресницами, пока он бессильно смотрит на тебя с обожанием.       Окончательно ополоснувшись, ты хочешь взять полотенце, но парень выхватывает его у тебя из рук и просительно смотрит на тебя со своим: «Можно?..», безмолвно застывшим на губах. Ты смеешься и киваешь. Значит, в состоянии крайнего возбуждения разрешения он не спрашивает. Мило. Он обтирает тебя полотенцем, оборачивает им и, подняв на руки, глазами спрашивает, куда ему теперь тебя нести. Твоя очередь смущаться и прятать лицо у него на груди от такой невыносимой нежности. Он наклоняет голову к тебе и носом тыкает в щеку, заставляя поднять глаза. Ты показываешь, что спальня на втором этаже. Тебя бережно доносят до широкой кровати и укладывают на ворох подушек под теплое одеяло. Сам парень садится на колени у постели и, сложив локти накрест, укладывает на них лицо и смотрит на тебя. Боже, как можно быть таким невинно-милым, после такой похоти?..       Ты жестом приглашаешь его в постель, но он невнятно мотает головой. Тогда ты хмуришь брови и приказательно тыкаешь пальчиком на место возле себя. Понурив голову, парень робко залазит под одеяло рядом с тобой. Ты прижимаешься к нему ближе и проводишь пальцем по его груди. Он замирает и почти перестаёт дышать. Ты останавливаешься. Смотришь на него. И тебе в голову приходит мысль.       - Можно?       Парень с непониманием смотрит на тебя. Ты тыкаешь пальцем ему в грудь и повторяешь свой вопрос.       - Можно?       Он хмурит брови, думает о чем-то, но дышать начинает. Через пару мгновений разрешительно кивает. Ты продолжаешь ласкать его пальцами. Тебя снова окутывает аромат карамели и твои губы тянутся к его губам, чтобы вновь ощутить этот неповторимый вкус. Мягкие губы безропотно и с желанием отвечают на поцелуй. Ты спускаешь руку вниз и натыкаешься на послушно стоящий член. Восхитительный мальчик. Начинаешь оглаживать его настойчивыми движениями, парень дрожит, но вместо того, чтобы отстраниться, принимает твою игру, и ты ощущаешь его длинные нежные пальцы на внутренней стороне своих бедер. Шумно вздыхаешь и подвигаешься удобнее. Шелковистые подушечки его пальцев вырисовывают диковинные узоры на твоей коже, пока ты, осторожно надавливая, водишь кистью вдоль его пульсирующего достоинства. Вдруг ангельская рука смещается выше и после нескольких круговых движений один из пальцев проникает внутрь тебя. С твоих губ срывается громкий и протяжный стон, и парень перехватывает его своими губами и с наслаждением вдыхает в себя. Ты продолжаешь стонать прямо ему в рот, а он мастерски рисует по тебе и покусывает твою нижнюю губу, вызывая мелкую дрожь. Твои движения убыстряются с нарастающим в тебе возбуждением, чем ближе ты к завершению, тем крепче сжимаются твои пальцы на крепко стоящем члене парня. И наконец, когда тебя пробивает горячая волна, ты чувствуешь, как он тоже хрипит и изливается в твою ладонь одновременно с тобой.       Некоторое время вы лежите без сил, а потом ты проваливаешься в сон.       Утром солнечный свет падает прямо на твое лицо, и ты довольно потягиваешься. Повернувшись, ты не находишь робкого баристу возле себя. Накинув халат, ты идёшь искать его и находишь одевающегося в предусмотрительно просушенные вещи. Видимо, когда ты уснула, он уложил их на сушилку, и теперь старательно натягивал в прихожей. Увидев тебя, он снова принял испуганно-стеснительный вид.       - Я не смог вчера уйти.       Говорит почти извиняющимся шепотом.       - Мои вещи были мокрыми. Я уже ухожу.       - Как тебя зовут?       - Что?       - Как тебя зовут?       - С-сокджин.       - Не уходи, Сокджин. Останься.       Наверно, если бы ты вытащила котенка из огня, в его глазах было бы в сотню раз меньше любви и благодарности, облегчения и обожания, чем у этого парня. Сокджин смотрит на тебя почти преданно, будто не веря твоим словам. Но одеваться перестаёт.       - Пойдем, будем завтракать.       Сокджин ловит твою руку и притягивает к себе. Снова его немой вопрос и твой молчаливый кивок. Конечно, можно, Сокджин. И он целует тебя, окутывая волнами жжёной карамели с ног до головы. И солнечный свет приобретает медово-сливочный оттенок.