О нет, этот день всё-таки наступил.
Наощупь находя под подушкой телефон, с вечера заранее переведенный в режим сна, ограничивающий приходящие уведомления, полностью отключая их, я смахнула ленту, даже не обращая внимание на пришедшие сообщения. Заостряя внимание на дате, я замерла на мгновение, шумно вздыхая.11 ноября 2021 года. 7:12
Десятки, сотни, наверное, даже тысячи поздравлений, отметок, упоминаний в постах летели с бешеной скоростью. Да, конечно, наверное, я не права и мне должно было быть стыдно, что моя аудитория так активно меня поздравляет, а я не реагирую должным образом, но ничего с собой поделать я не могла. Насильно выдавить улыбку — в сотни раз хуже, чем поблагодарить их позже, тогда, когда я действительно захочу этого. Откладывая телефон в сторону, сладко потягиваясь ещё раз в кровати, притягивая к себе кота, посадив его на живот так, что его мордашка и лапки легли на грудь, я ласково потрепала его за ушками, отчего Юки довольно замурчал. Вытягивая лапки вперед, переступая теплыми подушечками по моей коже, он продолжал мурчать, сладко зевая и прикрыл глаза. Начало восьмого утра, на кой черт я проснулась так рано? — история умалчивала. Одно я знала точно — самый нелюбимый день в году наступил, и он будет чертовски длинным. А начавшийся таким сном — он не предвещает уже явно ничего хорошего. — Пойдем кушать? — обращаясь к коту, произнесла я, улыбаясь тому, как он тут же подскочил, уже предвкушая свою порцию завтрака. Поднимаясь с постели под маячащее под ногами, требовательное «мяу», я всё же исполнила кошачую просьбу и наполнила его мисочку. Под довольный хруст кормом за обе пушистые щечки, я удалилась в ванную. Приведя себя в порядок, слегка подсушив волосы феном, решая, что мне тоже не помешало бы позавтракать, я неспеша спустилась по лестнице в холл, увлеченно листая ленту тик-тока по пути. Какие-то дурацкие ролики настолько завлекли моё внимание, что я даже не заметила, как на автомате прошлась до самой кухни. — Доброе утро! С Днем рождения тебя, красавица! — с улыбкой произнес помощник по хозяйству, что-то уже готовя, звонко нарезая овощи на цветной доске. — Доброе утро, спасибо большое! — отчего-то смущенно улыбаясь, протянула я, откладывая телефон и поднимая глаза, оглядывая кухню. На столе стоял небольшой букет цветов, чему я очень улыбнулась. — Как мило! Такие красивые! — добавила я, поднимаясь со стула и вдыхая аромат свежих цветов, рассматривая их, придвинув вазочку к себе поближе. — Это ещё что! — вновь оборачиваясь, как-то удивленно смотря на меня, произнес он. — Ты же мимо гостиной шла, не заметила что ли? Иди посмотри! — широко улыбаясь, указывая руками в перчатках в сторону гостиной, добавил молодой человек с таким энтузиазмом, словно, в гостиной меня ждал, как минимум, Дед Мороз собственной персоной. — Нет, я в телефоне была, не увидела даже. — ответила я, смущенно почесав затылок, слегка нахмурившись и проследовала в гостиную, щелкнув по дороге выключателем, включая там свет. Посреди комнаты, на стеклянном столе, стояла огромная плетеная корзина цветов в нежно-сиреневых оттенках. На ручке бантом были перевязаны ленты и на самом верху, между цветками, кажется, виднелась открытка. Шокировано улыбаясь, оглядывая огромных размеров букет, я провела кончиками пальцев по нежным бутонам цветков и вдохнула аромат, исходящий от них, довольно прикрывая глаза. — С ума сойти, какая красота! — протянула я с улыбкой. — А от кого это? — Не могу знать, дорогая! Курьер приехал без пятнадцати семь, сказал для тебя. Больше никакой информации. — честно произнес он, пожимая плечами и медленно удалился в сторону кухни, оставляя меня один на один со своими мыслями. — Ах, да, Валь, там записка внутри, я не читал, честно. Курьер когда цветы передал, она просто вылетела, пока я его сюда допер. Тяжеленный — жесть! Я заметил и вернул её на место. — выглядывая из-за угла, произнес помощник по хозяйству, отделяя от шкурки апельсин и привлек мое внимание. — Хорошо, спасибо. — ответила я с улыбкой, продолжая удивленно разглядывать цветы. Голубые гортензии, нежно-розовые розы, розовые и сиреневые пионы, бессчётное количество белых хризантем, ирисы, белые и сиреневые фрезии, и еще множество цветков, названия которых я даже не знала в свои, теперь уже двадцать, лет, но это были самые шикарные цветы, которые я только получала в жизни. Внутри на секунду затаилось какое-то странное ощущение от понимания того, какой именно был выбор цветов. Не банальные розы или что-то однотипное, нет. Подобные букеты мне всегда дарил только один человек. Но…этого быть не могло. Это всего лишь моя разыгравшая фантазия, да, я прекрасно это понимала. С полуулыбкой кончиками пальцев вытягивая из-под раскрывшихся бутонов открытку, оглядывая изображенного на обложке медведя с шариками, мое сердце, кажется, пропустило пару ударов. Открывая ее и видя внутри вкладыш с напечатанным на принтере текстом, я почувствовала, как пальцы ощутимо дрогнули.«С днем рождения, взрослая Валя! Будь счастлива!»
— Это Егор. — пролетело в моей голове быстрее, чем я успела что либо подумать. Поднося ледяную ладошку к вспыхнувшим вмиг щекам, я нервно сглотнула. Не может быть. Неужели? Неужели это он? Прижимая к груди открытку, судорожно делая ртом вдох, я закусила губу, пряча непозволительно счастливую улыбку на губах. — Доброе утро постаревшим! — раздалось за моей спиной, отчего я испуганно вздрогнула. — С днем рождения, Валька! Расти большой — не будь лапшой! Чего довольная такая? — сонно потягиваясь, рассмеявшись, Заир преодолел расстояние между нами и подошел ближе, оглядывая цветы, удивленно присвистнув. — Ого-го! Это от кого? Неужели Дольче Габбана прислали? — неосторожно потрепав цветы по верхушкам, произнес он, отчего несколько лепестков посыпались вниз, спадая на стол. — Заир! — вскрикнула я так, словно это от меня кусок кожи оторвали, а не лепестки цветкам, я одернула его руки, осторожно поглаживая по цветкам, будто бы извиняясь перед ними за его действия. — Руки свои убери нафиг! Нельзя поаккуратнее как-то? — Че ты опять с самого утра орешь? Не с той ноги встала даже в день рождения? Это же просто цветы. — недовольно пробурчал Заир, активно жестикулируя и демонстративно закатил глаза, цокая языком. — Это не просто цветы! — произнесла я, ощущая, как от собственных слов затряслась нижняя губа. Присаживаясь на подлокотник дивана рядом со столом, поджав одну ногу, я сделала глубокий вдох, отгоняя от себя бешеными волнами накатывающие нервы. — Это…это Егор. — вновь бегая взглядом по открытке, метая глазами по тексту, переводя взгляд на цветы, пролепетала я, вздыхая, снова стараясь скрыть волнение за улыбкой. — Опять? — иронично смотря на меня, звонко цокнув языком, приподнимая бровь, Заир смотрел на меня, как на последнюю дуру. — Какой Егор? Какой Егор, Валя?! Забудь! Он в Дубае тёлок трахает и о тебе не вспоминает! — повертев пальцем у виска, он рассмеялся вслух, всплеснув руками в воздухе, что-то сказав себе под нос, заставляя мое сердце больно сжаться от услышанного, отчего я шумно выдохнула, опуская взгляд и покачала головой. — Это он. — тихо утвердительно добавила я, смотря в пол, перебирая пальцами края открытки, безрезультатно пытаясь побороть накатившие переживания. Ох, и не тому человеку я доверила свои мысли. Вновь не тому. — Прекращай, настроила себе каких-то воздушных замков в очередной раз. Ну, давай, плачь ещё, давай, конечно. — иронизировал он, добивая меня своими словами и интонацией, разговаривая со мной, как с психбольной. Но, вопреки всему, надежда внутри меня ещё продолжала тлеть, отчего сердце громко, болезненно отбивалось в грудной клетке. — Что за шум, а драки нет? — перепрыгивая через ступеньки, бодро зашагав в нашу сторону, произнесла Юля, поправляя лямки на пижамном топе. — С днем рождения, родная моя. Будь самой счастливой, а я всегда буду с тобой рядышком. — подходя ближе, обняв и поцеловав меня в макушку, произнесла блондинка, тепло улыбаясь. — Снова-здорово, опять ей «Криды» цветы дарят, потому что она «так чувствует». — показывая кавычки в воздухе, передразнивая меня, махнув рукой в мою сторону, иронично ответил ей Заир, больно подкалывая меня моими предчувствиями. — Ничего нового. — Опять? — сочувственно поглаживая меня по плечу, произнесла Юля, недобро заглядывая мне в глаза. — Да вы сговорились? — легонько отталкивая от себя девушку, я поднялась на ноги, вставая. — Ладно он, — показывая ладошкой в сторону Заира, расстроенно лепетала я, ходя из стороны в сторону, изо всех сил сдерживая голос, дабы не придавать ему истеричные нотки. — Но ты-то, Юль. Ты-то что? — смотря на подругу в упор, я не понимала, почему ко мне такое неверие. Почему они готовы скорее в зубную фею поверить, нежели в то, что это мог быть Егор? — Потому что, Валь, я не хочу, чтобы ты снова обманывала себя, а потом расстраивалась. Помнишь прошлый раз? Ты ведь тогда тоже так подумала, а потом весь вечер плакала. — подходя ко мне, притягивая ближе, сочувственно обнимая, словно, у меня кто-то умер, а не день рождения, произносила Юля размеренным голосом, уговаривая и чертовски неприятно пыталась меня убедить в своей правоте. А может… может, действительно, она всё же права? — Тем более, Егор в Дубае, и, как мы все видим, кажется, всё-таки живет дальше. И тебе давно пора. День рождения — лучший момент для этого. — отстраняясь, заглядывая в глаза, Юля погладила пальцами по щеке, щекоча и провела ладонями по моим рукам, с улыбкой смотря на меня. — Может…может быть вы и правы. Может, мне и правда, просто хочется, чтобы это был он. — горько вздыхая, поджав губы, я покачала головой и опустила взгляд, нахмурившись. Резко ощущая невероятный приступ стыда за свои мысли и за то, что я так опрометчиво сразу же подумала на того, кому я теперь нужна в последнюю очередь. — Не грусти, Валюш. Выше нос, сегодня такой день классный будет! У тебя ведь день рождения! Забудь ты уже Крида своего, на нем свет клином не сошелся. — пытаясь меня приободрить, подруга лишь все дальше и дальше забивала пришедший мне в спину нож, делая своими словами лишь больнее. — А я что сказал? Я ведь сказал тоже самое! Вот, послушай хотя бы Юлю! — вклинился в разговор Заир, резко забирая из моих рук открытку. — Ну и что здесь такого особенного? Это мог написать совершенно кто угодно, да хоть рекламный бренд! Нужно прекращать шарахаться от каждого дуновения ветра, Валь. — добавил он, окончательно прививая мне ощущение душевнобольной. На все их слова я лишь молча кивала, смотря в пол, осознавая, что ни понимания, ни утешения я здесь точно не добьюсь. Какой смысл вести диалог с теми, кто даже не пытается услышать то, что я говорю? — Валя! — выглядывая из-за угла, мое внимание вновь привлек помощник по хозяйству, отчего я обернулась нахмурившись, смотря в его сторону. — Вместе с ними, кстати, передали ещё подарок. Он там, за цветами. — улыбаясь, добавил он и вновь скрылся на кухне, продолжая там тихонечко греметь своими делами. Испуганно глянув на выжидающе смотрящих на меня Заира и Юлю, словно, я была единственным здоровенным куском мяса, а они двумя голодными тиграми, я машинально нервно сжалась. Они меня чертовски пугали сейчас, и, быть может, вообще, свой подарок я хотела посмотреть одна, а не с двумя свидетелями, но, вариантов у меня уже не было никаких. Осторожно оглядывая со всех сторон корзину, я увидела стоящий позади нее, словно спрятавшись, подарочный пакетик. Протягивая руку под свисающие бутоны цветов, я аккуратно вытянула заветный красный пакет с плетеными ручками и кричащей золотой надписью «Cartier», расположенной на боку. Отчего-то нервно сглатывая, метая взгляд на ребят и обратно на пакет, я неуверенно раскрыла его, вытаскивая оттуда коробочку в цвет с такой же надписью. Шумно выдыхая, под любопытные взгляды я продолжала распаковывать подарок, доставая из коробки заветный красный футляр-шкатулку и, щелкнув по кнопочке на футляре, раскрыла его. Взгляду предстал лежащий на черной бархатной подложке именитый браслет, усыпанный десятью бриллиантами. Я грезила о нем много лет, но не могла себе просто так позволить такое украшение, и…об этом тоже знал Егор, весной в шутку пообещав, что вручит мне его на день рождения. Шокировано уставившись на содержимое шкатулки я прикрыла рот ладошкой под Юлины возгласы «вау!» и «офигеть!». — Это Егор. — вновь негромко произнесла я, покачав головой, ставя шкатулку на стол, рядом с цветами и присаживаясь обратно на подлокотник дивана, устало прикрыла лицо ладонями. Мысли метались из стороны в сторону, жужжа огромным роем в голове, а сердце бешено стучало в груди, каждым ударом причиняя невыносимую боль.Сдержал обещание.
Всё-таки подарил.
— Не выдумывай, а. Нужна ты ему, как рыбе зонтик, Валь. — поднимаясь с места, неосторожно забирая со стола шкатулку с украшением, недовольно цокнул Заир. — Восемь месяцев прошло, парень давно дальше живет, а ты всё угомониться никак не можешь. Прекращай! Подумай лучше, что за кавалер такой щедрый на горизонте появился? — выругался Заир, иронично закатывая глаза, говоря с каким-то безумно коммерческим интересом. — Картье с брюлями, он же под полтора ляма стоит, между прочим! — Это Егор! — судорожно замотала я головой, поднимаясь с места, ощущая, как в уголках глаз всё же собираются слезы. — Это он. Почему, блин, вы меня не слышите? Хватит из меня дуру делать! Хотя бы сегодня!!! Вы можете услышать меня?! Так только он всегда делал… это его выбор цветов, его стиль, браслет этот…это он обещал мне его на день рождения подарить. — растерянно бегая взглядом по помещению, прислонив ладонь ко лбу, шагая из стороны в сторону и ища поддержку хоть в одних глазах, практически шепотом произнесла я, ощущая, как внутри всё затряслось. В их глазах не было ни грамма понимания. Только новые упреки и и осуждение. — Это он. Это точно он. — почти плача, я пыталась убедить ребят, видя их страшно сочувствующие взгляды на себе. — Да услышьте меня хоть раз! — Валюш, пойдем собираться. — приобнимая меня за плечи, сочувственно гладя по голове, произнесла Юля, осторожно уводя из гостиной. — Успокойся, пожалуйста. Валь, это не Егор. — поглаживая меня по плечам, выдохнула Юля, как-то странно заглядывая в глаза. — Я понимаю, понимаю, что тебе очень хочется, чтобы это был он, но пора уже посмотреть правде в глаза, солнце. — поджав губы, Юля одарила меня таким взглядом, что мне едва не поплохело на месте. — Егор в Дубае, он и правда уже отпустил тебя и живет дальше. И тебе пора отпустить его и тоже жить дальше, без вот таких мыслей о нём при виде каждого букета, малышка. — Это он, Юля. Послушай меня хотя бы ты, пожалуйста. Это точно он… — срываясь и громко всхлипывая, отчаянно произнесла я, искренне пытаясь объяснить подруге виденье со своей стороны. — Я же знаю. Это именно его стиль, его «почерк», никто больше так не делал никогда. Можно… можно было угадать что-то одно, или цветы, или подарок, но попасть по всем пунктам ведь невозможно, Юль. Не бывает столько совпадений! — Ну, хорошо. Он — значит он. — снисходительно покачав головой, Юля поджала губы, совершенно не веря мне, соглашаясь лишь для галочки. — Пойдем, пока что, собираться. Не плачь только, ладно? — стирая с моих щек пару непрошенных слезинок, произнесла Юля, улыбнувшись мне, кивнув в сторону моей комнаты, намекая, что пора идти собираться. Садясь перед зеркалом, подтягивая ноги к груди и обняв колени, я долго-долго смотрела куда-то сквозь своё отражение. И, почему-то, сейчас в голову лезли лишь мысли о том, что, был бы жив папа — я бы непременно позвонила ему спросить совета, что же мне делать в такой ситуации. Только он всегда помогал мне, выслушивая и ни в коем случае не осуждая, что бы там не приходило мне в голову. Он поддерживал любую, даже самую наивную идею, пришедшую мне в голову, всегда говоря о том, что у меня обязательно всё получится. Он вселял мне такую бешеную веру в себя, что я даже не допускала мысли о каких-то сомнениях в правильности своих действий. Наверняка, он бы сказал, чтобы я при любом раскладе послушала свое сердце, чтобы сделала так, как велит оно, ведь сердце всегда подсказывает правильные вещи. Но моё сердце сейчас мне было не собеседником. Оно больно отзывалось в груди спутанными идеями, то убеждая меня связаться с Егором и долго рыдать в трубку, то говоря мне, что я сама однажды всё закончила и это было самым правильным на тот момент действием, а сейчас — я просто ловлю отголоски привязанности. И раз слова ребят совпадали со второй стороной моего сердца, наверное, это и было единственным правильным решением. Но, как обычно, я узнаю это только спустя время. Шумно вздыхая, проморгавшись и отгоняя от себя дурные мысли, я принялась наносить на кожу крем, всё же решив начать собираться, ведь, хочу я этого или нет, а съемки и празднование Карнавального дня рождения всё равно никто не отменит. Не самым лучшим образом началось моё двадцатилетие, но, быть может, всё исправит сам день и праздничный вечер. Запланированная на обед небольшая съемка для интервью, прошла очень быстро и удачно, и уже после трех часов дня мы освободились и вернулись домой. Дом потихоньку наполнялся гостями — ребята бегали из угла в угол, собираясь на праздничную вечеринку, поздравляя меня сотни раз. И натянуто улыбаясь каждому пожеланию «любви» в свой адрес, на сердце становилось вновь неспокойно. Меня то и дело шарахало к утренним мыслям об этом подарке, о цветах и слишком огромных совпадениях, которые просто-напросто не могли быть совпадениями. Но, всё встало на свои места в тот момент, когда я, всё же устав мучаться, заползла таки в инстаграм Егора и открыла истории.egorkreed 1ч назад.
— Э-эй-йо, ребята, на клипе ГТА уже 1.5 ляма просмотров! Хочу сказать спасибо всем, кто уже посмотрел наш клип, это очень и очень крутая работа, поэтому, если ты еще не успел заценить — переходи по ссылке в описании и смотри это мясо. Пиу! — с экрана телефона говорил блондин, находясь на пляже. И даже гадать не нужно было, чтобы понять, что он всё ещё находится в Дубае, а я, всё так же бесконечно наивная дурочка, вновь поверившая во что-то совершенно несбыточное. Усмехнувшись собственным мыслям, я грустно поджала губы и заблокировала телефон, еще пару минут повертев его в руках, задумавшись и принялась всё же собираться на вечеринку. Решая не смывать макияж, который мне довольно неплохо сделали на съемку, я лишь его немного поправила, добавляя тонкие стрелки и делая ярче губы. А вот с прической нужно было поднапрячься, потому что выпрямленные волосы на день рождения это чертовски скучно, а времени на что-то глобальное у меня уже не было. Включая в розетку плойку, ожидая, пока она нагреется, я включила в колонке подборку популярных треков, чтобы звенящая тишина не сводила меня с ума окончательно. Садясь по-турецки прямо на полу, напротив зеркала, проверяя температуру плойки, я принялась накручивать волосы, формируя крупные локоны. Закалывая волосы на висках с одной и с другой стороны невидимками, большую часть волос оставляя распущенными, я оглядела свой образ. Моментально ощущая, как к щечкам резко прилила краска и неловко закусила губу, тут же вспоминая, что это всегда была любимая прическа Егора, которая получилась, честно, совершенно случайно. Как-то незапланировано и неосознанно на моей голове создалось это. Но, решив уже ничего не менять, я оставила всё, как есть, откладывая плойку на безопасное от Юки расстояние и решила отрезвить голову, выбирая какой-нибудь наряд на вечер. Учитывая то, что бОльшую часть празднования мы будем, предположительно, на улице, то, мой выбор пал на черные узкие джинсы и белый пушистый свитер, удачно сидящий по фигуре. И плевать, что это, возможно, «не достаточно празднично». День рождения — грустный праздник, в моей ситуации — вдвойне грустный, к тому же, праздник мой, а значит, как я хочу — так и наряжаюсь. Переодеваясь с этими мыслями, чётко уверенная в своей правоте, я спустилась на первый этаж, как воришка оглядываясь по сторонам, чтобы никто меня не увидел и стащила со стола свой, вообще-то вполне законный, подарок. Поднимаясь к себе, плотно прикрывая дверь, садясь с ногами на кровати, я вновь открыла коробочку, с трепетом в сердце доставая тот самый браслет. Откидывая сейчас все мысли об отправителе подарка, честно признаваясь себе в том, что я, действительно, просто мечтала об этом браслете и раз уж он у меня появился, грех не надеть его на сегодняшний вечер. Улыбаясь самой себе, разглядывая, как бриллианты ослепительно переливаются на свету, я осторожно скрепила браслет вокруг запястья, каким-то чудом без посторонней помощи управившись с отверткой, закрепляя его на руке. С улыбкой рассматривая готовый результат, легонько проворачивая украшение на руке, я прикрыла его рукавом свитера и поспешила всё же спуститься к ребятам. Разгар вечеринки был полным ходом, часть ребят уже плавно переместилась во двор, во что-то играя и что-то готовя на свежем воздухе, а вторая часть расположилась в доме, общаясь, слушая музыку, перепевая треки друг друга, снимая тик-токи и развлекаясь подобным. Заир зачем-то собрал здесь абсолютно неизвестных мне людей, которые, могу заверить, в свою очередь, даже не знали ту, к кому на день рождения они вообще пришли. Это всё было больше похоже на какую-то рабочую сходку по интересам, нежели на празднование моего двадцатилетия. Просидев бОльшую часть времени в телефоне, зачем-то продолжая периодически нет-нет, да и мониторить профиль Егора, всё ещё надеясь, что история старая, а он в Москве, я с каждым разом лишь убеждалась в обратном.Смириться.
Нужно просто как-то смириться.
Нужно как-то его отпустить.
Отрывая взгляд от телефона, выходя из транса, поднимая глаза, я увидела, как все ребята уже собрались на улице, запускали салют, хлопушки и играли во что-то. И никому, абсолютно никому не было до меня никакого дела ни весь вечер, ни сейчас. На своем собственном дне рождения я была лишней. Просто потрясающе! Стоя возле стеклянных дверей, ведущих на задний двор, я шумно вздохнула, теребя в руке браслет сквозь свитер и не знала, как правильнее поступить и что мне сейчас делать. И, почему-то, единственным маячащим вариантом в моей голове было — сбежать.С ума сошла? Сбежать? С собственного дня рождения?
Ну да, а кто и что мне за это сделают? Захотела и сбежала, почему бы и нет?
Улыбнувшись сумасшедшей идее, я сиганула в прихожую, наспех обуваясь в кроссовки, натягивая на голову черную кепку и накидывая на плечи теплую куртку, я, словно воришка, стащила с полки ключи от дома и одну праздничную свечку, подготовленную для торта и скрылась в дверях. Быстрым шагом пересекая территорию двора, ловко юркнув за ворота, я вышла с участка, испуганно выдыхая воздух через рот. Сердце стучало как бешенное, готовое в любую секунду выпрыгнуть из грудной клетки. Так страшно мне не было ещё ни разу с того самого момента, как мы в четвертом классе с ребятами сперли из местного ларька по киндеру. И сейчас я ощущала себя, почему-то, точно такой же воришкой, будто бы укравшей что-то ценное и смывшейся, никому не сказав. А я, всего-навсего, ушла оттуда, где я была определенно лишней. Запуская руку в карман куртки, удачно находя там наушники, я запихнула их в уши, включая на телефоне рандомное воспроизведение треков и, погруженная в свои мысли, я шустренько зашагала по прямой, как говорится, куда глаза глядят, куда ноги ведут. Обдумывая за прошедшие уже, как оказалось, аж два с половиной часа, все последние события своей жизни, ужасаясь тому, как же так повернулась эта жизнь, что вместо той дружеской семьи из тиктокеров, куда я с надеждами ехала из Ростова, я оказалась в кругу людей, которым абсолютно не нужна.Ведь, я так честно и искренне всегда относилась и отношусь к ребятам, и за что мне тогда такой ответ? Почему же я получаю в обратную сторону лишь наплевательское, холодное, абсолютно безразличное отношение? Неужели, я что-то сделала такое, что заслужила этим поступком такое отношение?
Естественно, все эти вопросы оставались в моей голове без ответов. Шмыгнув носом, вдыхая холодный воздух, ледяными пальцами я достала из кармана куртки телефон, оповещающий, конечно же, о 0 пропущенных и 0 сообщений.Удивлена ли я? — нет.
Обидно ли мне? — да, до безумия.
Шумно вздыхая, убирая обратно в карман телефон, я внезапно поняла, что забрела аж в парк Горького, в котором в такое время, честно говоря, находиться было не самым безопасным решением. Но, решив, что раз у меня день рождения, то, сегодня со мной точно ничего не должно случиться, я уверенно зашагала вглубь этого устрашающего парка, по сторонам которого увесистыми лапами раскидывали свои ветви старые деревья, пугая своим величием и тенями, отбрасывающими на дорогу под ногами. Музыка в наушниках с зарубежного поп-а сменилась русскими треками, внезапно, включая мне в наушниках голос того человека, о котором я думала всё сегодняшнее утро.Я не понимаю, что мне с собой делать. И я не понимаю, что мне с тобой делать.
Зябко поезжившись, пряча подбородок в высокий ворот свитера, я шумно вздохнула, ощущая, как мурашки побежали уже где-то под кожей, а не на поверхности. Опустив взгляд вниз, продолжая шагать вглубь парка, я вслушивалась в слова, играющие у меня в наушниках, чувствуя, как из-за этого я начинаю весьма ощутимо дрожать.Схожу с ума, когда я вижу твоё тело, твои глаза, и твои губы. Я и ты — очень разные люди.
Покачав головой, я закусила губу, прикрывая глаза и шумно вздыхая. Сердце больно стучало в груди, каждым ударом принося мне ощущение какой-то бесконечной безысходности. Я ничего уже не могла сделать. Моя жизнь — это бесконечное ощущение, что я всё делаю не верно — нахожусь не там, живу не в том месте, общаюсь не с теми людьми, делаю неправильные поступки и всё это постоянно приносит мне боль. Боль-боль-боль. Чувство, идущее в ногу со мной вот уже двадцать лет. Любое мое действие, поступок, решение — в конце концов сопровождается болью и пониманием, что я снова ошиблась, что этого делать было не нужно.К чёрту этот день, если этот день без тебя. К чёрту эту тень, если эта тень не от тебя.
Резко выходя из транса и поднимая глаза, оказываясь на аллее, ведущей к тому самом месту, где мы когда-то часто встречались с Егором — возле ротонды в честь 800-летия Москвы, я вздрогнула, замирая на месте. Нервно сглатывая возникший в горле ком, неуверенными шагами я преодолела последнее расстояние, оказываясь ближе.К чёрту детей, если эти дети не от тебя. Я не нашёл бы в себе эти мысли, если б тебя не терял.
И проходя чуть дальше, к самому этому месту, мне захотелось сесть на корточки и взвыть в голос, как волчица на луну, только бы сейчас это помогло. Медленно обходя ротонду справа, подходя к лавочкам, расположенным по периметру садика, я присела на одну из них, подтягивая к себе ноги, обхватывая руками коленки. Уткнувшись лбом в колени, я ощутила, как горячие слезы покатились из глаз мощным потоком, заставляя меня нервно часто вздыхать, шумно всхлипывая. Треки в наушниках только успевали меняться, а вот носитель голоса не менялся. Не знаю, каким таким волшебным образом вдруг выпала целая цепочка его треков, но, это было просто невыносимо больно, невероятно в тему, и так издевательски. А переключить его у меня никогда в жизни даже не поднимется рука.И, сука, отчего же сейчас так невыносимо больно-то? Восемь! Восемь месяцев прошло, когда же, блять, уже начнет отпускать? Почему уже который раз я сижу и рыдаю на одном из, некогда, наших мест?
Да потому что люблю.
23:58
Последние две минуты моего дня рождения подходят к концу, принося в мою жизнь чуточку мудрости. И первое, что мне хочется сделать по возвращению домой — послать к черту всех этих «друзей». Окончательно и бесповоротно.23:59
Доставая из кармана ранее утащенную свечку, чиркая завалявшейся зажигалкой, я подожгла огонек на фитиле, прикрывая его от ветра заледеневшей на холоде ладошкой. — Всё, чего я хочу — провести с Егором ещё один Новый Год. — трясущимся, то ли от холода, то ли от нервов голосом, произнесла я полушепотом, шмыгая носом и всхлипывая, смотря на гуляющее из-за слез в глазах пламя свечки, зажатой между пальцев в дрожащем кулачке из сложенных рук. — Хочу вернуться в наш Дубай. Я хочу, чтобы ты снова был рядом. — прошептала я, втягивая губами холодный воздух и тут же задувая пламя свечи, прикрывая глаза. Притягивая кончики пальцев к губам, я всхлипнула, покачивая головой из стороны в сторону, прекрасно понимая и осознавая, что этому желанию уже никогда не суждено будет сбыться. В следующее мгновение замирая от внезапного ощущения, удивленно распахивая глаза, смотря перед собой невидящим взглядом, я ощутила на плечах приземлившиеся руки. Не успевая ничего сообразить, не успевая вскрикнуть или, даже подумать о том, чтобы вскрикнуть, ведь, всё равно это было бы бесполезно в глухом парке, я почему-то спокойно сидела, не пыталась дернуться и даже не оборачивалась. Словно, мне было даже и не страшно. Чувствуя, как стоящий за мой спиной наклонился ближе, внутри все замерло и я нервно сглотнула, готовясь к худшему.Ночью, одна, в парке, ммм… гениально!
— Я тоже этого очень хочу. — тихим шепотом раздалось чуть выше моего уха, а затем в макушку пришелся легкий поцелуй. Осмысливая услышанные слова и совершенное действие несколько секунд, не веря своим ушам, глазам и ощущениям, я нерешительно обернулась, в темноте парка видя перед собой, внезапно — Егора. Не издавая ни звука, прикрывая трясущимися ладонями половину лица, я шокированно смотрела на него, мотая головой из стороны в сторону, не веря в происходящее.Не может быть.
Этого не может быть.
Он не может быть здесь.
Обходя скамейку медленным шагом, держа руки в карманах расстегнутой куртки, он остановился прямо передо мной, присаживаясь на корточки, положив руки на мои ноги, поглаживая по коленкам. — Я знал, что найду тебя сегодня здесь. — с легкой улыбкой он протянул руку вперед, отнимая мои ладошки от лица, грея их в своих теплых руках. — Маленькая моя девочка. — прошептал Егор, целуя сложенные в его ладонях дрожащие, вновь то ли от нервов, то ли от холода, руки. — Ты же…в Дубае… — несвязно протянула я резко срывающимся голосом, шокировано бегая взглядом перед собой, боясь сейчас даже дышать. — В Москве каждый час садится примерно сто восемьдесят самолетов…. — начал Егор, но не давая ему договорить, я подорвалась к нему, обнимая так крепко, словно, я ждала его всю жизнь, а не каких-то восемь месяцев. Ощущая такой родной аромат его парфюма и разревевшись в голос, цепляясь за его шею, я не могла сделать даже полноценный вдох, рыдая так сильно, что в ногах появлялась предательская слабость. Крепко прижимая к себе, целуя в висок, Егор за талию поднял меня, закружив в воздухе, и отправлял сотни поцелуев в мокрые щеки, а я не могла успокоиться, спустя столько мучительных месяцев ощущая его наконец-то рядом. — Господи, Егор… — рыдая белугой, заикаясь от собственных эмоций, я не могла ничего сказать, лишь крепче цеплялась ледяными пальцами за плечи Егора, прижимая к себе, боясь снова отпустить его. — Тише, котёночек. Моя маленькая, не плачь. — поглаживая меня по голове, прямо как раньше, говорил Егор и от каждого его слова внутри меня всё ломалось, заставляя меня ещё сильнее рыдать. — Я тебя больше не отдам, поняла меня? Валя?! Я больше тебя не потеряю, я никогда не позволю тебе снова уйти. — крепко обнимая меня за талию и спину, прижимая к себе, Егор явно давал понять, что контроль над ситуацией полностью в его руках. — Не отдавай, слышишь? Пожалуйста, больше не уходи. — умоляюще протянула я, не узнавая собственный голос, ставший вмиг охрипшим от рыданий. — Я не смогу без тебя, Егор. Прости меня, мой родной, прошу тебя, прости меня, что я вот…такая. — глотая очередной всхлип, я не могла подобрать достойного определения тому, какая же я безмозглая дура, лишь несвязно бормоча ему в плечо вмиг осипшим голосом, до побелевших костяшек сжимая ткань куртки на его плечах. — Вытрепала тебе все нервы…. Но ты так мне нужен, Егор! Очень нужен… Иначе бы не было настолько больно все это время и сейчас. Тяжело вздыхая, Егор даже напрягся от моих слов, скользя раскрытыми ладонями по спине, с силой прижимая меня к себе так крепко, что, кажется, я даже ощутила какой-то его страх от всей этой ситуации, от того, что он даже не знал, что сейчас сделать. — Тише, Валюша, тихо, солнце, ти-и-ише… всё хорошо, котёнок, всё хорошо. — успокаивающе поглаживая по спине, покачиваясь на месте, зашептал Егор. — Я тебя очень прошу, успокойся, Валюш. Ты же моя малышка, моя девочка любимая, слышишь? Давай попробуем, Валь? Еще разок, м? — крепко удерживая меня за талию, Егор чуть отстранился, пытаясь заглянуть в глаза, но я не могла остановить водопад слез, рвущийся откуда-то из моей души. Касаясь лбом его груди, крепко-крепко обнимая его за корпус, ощущая, как сильно раскалывается голова и болят глаза от слез, я часто дышала, несколько раз согласно кивая в ответ на его слова, умоляя себя успокоиться и послушать, что он вообще говорит. — Я просто не представляю, как теперь жить без твоего присутствия. Пожалуйста, прости меня за всё это. Эти чертовы восемь месяцев… думала, я рехнусь без тебя, Егор. Но они…они все… — чуть отстраняясь, гладя Егора по груди под распахнутой курткой, не в силах донести мысль спокойно, всхлипывая через слово, нервно вдыхая, бормотала я, пытаясь говорить чуточку разборчивее. — Они убеждали меня в том, что я тебе не нужна, отговаривали меня, запрещали. Если бы ты только знал, сколько раз я хотела вернуться. Прости меня, прошу тебя. — Я не отпущу тебя, родная! Не отпущу, маленькая! Ни за что и никогда! Ни за какие твои гребаные выходки, ни за какие слова! Ни за что! Я слишком люблю тебя, чтобы снова потерять всё. — тряханув меня за плечи, приводя в чувство, произнес Егор, бегающим взглядом смотря на зареванную донельзя меня. И я не могла подобрать никаких слов, лишь быстро кивала ему в ответ, вся дрожа и задыхаясь от нахлынувших эмоций, глотая слезы со всхлипами, вновь крепко обнимая его за шею. — Я тоже люблю тебя, очень-очень. И я не хочу всё рушить вот так. Давай попробуем еще раз, Егор? — прошептала я, выпуская одну руку, вытирая со щек слезы, не отпуская Егора ни на секундочку. — Ты во всем был прав, я просто маленькая глупая девочка…я верила им, не слушая тебя. Но ты был во всем прав, во всём! Я убедилась в этом. Только убеждаться было слишком… больно. — Всё хорошо. Все в прошлом, слышишь? Моя маленькая девочка. — несколько раз тепло целуя меня в раскрытые губы, прошептал с улыбкой Егор, с таким теплым взглядом смотря в глаза, что у меня подкашивались ноги. — Я так скучал по тебе, котёнок. — пальцами стирая с моих щек бегущие слезы, гладя по влажным щекам, шептал он, бегая взглядом по глазам, вновь прикасаясь нежными губам к моим закусанным и опушим, сладко, долгожданно, полноценно целуя. — Любимая моя девочка. — проводя кончиком носа по моей щеке, склонив голову, шепнул он. — И я по тебе скучала. Невозможно сильно. — шепотом ответила я, наслаждаясь трепетностью момента. — Спасибо за цветы и подарок. Ты угадал. Как всегда. — выдохнула я, на 100% зная, что я не ошибаюсь. — Как ты догадалась? — удивленно улыбаясь, заправляя выбившиеся прядки волос из моей прически за ухо, спросил Егор. — Я знала. я чувствовала, что это ты. Они опять меня отговаривали, убеждали, но… — чувствуя, как слезы вновь собираются в глазах, а губы трясутся, я замолчала, больно кусая нижнюю губу, плавно выдыхая и следом медленно облизывая губы. — Я просто знала, что это ты. — задирая рукав и показывая, что браслет на мне, добавила я, вытирая подступившие слезы свободной рукой. — Я очень хотел тебя порадовать в день рождения, хотя бы на расстоянии. Чтобы не расстраивать — не стал давать никакой конкретики. Но ты всё равно догадалась…эх ты, котёнок мой. — довольно улыбаясь, покачивая головой, он коснулся моего лба, шумно выдыхая. — кажется, я испортил твою помаду. — проводя по нижней границы моих губ большим пальцем, осторожно стирая, вероятно, след от помады, произнес Егор, довольно улыбаясь. — Сколько за эти месяцы было испорчено туши — не снится ни одному магазину. А помаду… порть помаду столько, сколько захочешь. Я только за. — усмехнулась я, впервые за долгое время искренне улыбаясь, смотря в родные глаза, ощущая себя под защитой в его крепких, любящих руках. — С днем рождения, моя Baby. Ты совсем уже взрослая стала. — нежно целуя в губы, произнес с улыбкой Егор, легонько закружив меня в воздухе. — Я всегда буду маленькой для тебя. Главное — будь рядом. Пожалуйста. — задумчиво вздыхая, поджав губы, произнесла я, кусая щечку изнутри от волнения. — Буду, малыш. — не медля ни секунды, уверенно ответил Егор. — я буду рядом. — Обещаешь? — с надеждой в голосе спросила я, бегая взглядом. — Обещаю.