ghost of you

      В тот день Гарри проснулся от криков Джеммы. Сначала он не понимал, чего это его сестренка так разоралась у него под ухом с утра пораньше, и мысленно скинул все на похмелье. Но когда он понял, что на его тихие стоны и бормотания, с мольбами чтобы старшая замолчала и дала ему еще поспать, нет никакой реакции, мальчик все же открыл глаза. К своему удивлению он обнаружил, что голова совсем не болит, он почему-то лежит на полу, а Джемма все также пронзительно воет. С кряхтением мальчик садится и потирает заспанные глаза — Джемс, ну ради всего святого, неужели не могла придумать способа разбудить меня получше, нежели стаскивать с крова… — и тут как по щелчку пальцев он вспоминает, что на полу он оказался не из-за прихотей сестры.       Резко вскакивая на ноги и не обращая внимания на происходящее вокруг, а к этому моменту в комнату уже вбежали родители, он подбегает к окну и его подозрения оправдываются — форточка открыта, а замок сломан снаружи. События прошедшей ночи молниеносно проносятся в голове, и только теперь он оборачивается к семье. В голове стоит шум, его будто накрыла огромная волна не позволяющая слышать сквозь свою толщу. Сперва взгляд натыкается на маму и отчима, последний сжимает истерично ревущую женщину одной рукой в крепких объятиях, хотя и сам выглядит не лучше — пустой взгляд будто проходит сквозь стены и пытается выискать что-то за ними, лицо непривычно побелело, а рот лишь издает неловкие звуки поддержки, хотя видно, что ему они нужны не меньше. Вторая рука покоится на спине Джеммы. Девушка выглядит еще печальнее — зареванные глаза все еще умудряются плакать, руки, испачканные кровью, скользят по лицу, пытаясь убрать мокрую дорожку с щек. Тело неестественно подрагивает при каждом вдохе, а потемневшие глаза неотрывно смотрят на пол. — Как же я рад что этот урод до вас не добрался! Ну-ну, все хорошо, подумаешь отключился на полу, главное, что вы в порядке! Идите-ка сюда, мои драматичные!       Одному богу известно как, но Гарри до этого момента не видел, на что так упорно смотрела всхлипывающая сестра, и от чего так упорно отводили неверящий взгляд взрослые. И только когда он стал подходить к семье, мальчик заметил что на полу лежит… он? Полный непонимания взгляд устремился на тело — ну да, точно Гарри. Лицо, тело, его домашняя одежда. Это точно он. Ну за маленьким исключением — он щас стоит, а не валяется в луже крови на своем ковре. Теперь очередь Стайлса округлять глаза и не понимать, что происходит. Он стоит, но при этом он видит, как лежит. Может, они решили его так разыграть? Не очень удачная шутка, да и Джемма в жизни бы не смогла так правдоподобно плакать для показухи, только если действительно сильно расстроена. Тогда что происходит, и как это объяснить, черт возьми?

***

      Ответ приходит спустя несколько часов хождения вокруг да около своего тела, опечаленной семьи, отряда полицейских, врачей и вечно мешавшегося под ногами Найла. Гарри даже позабавил тот факт, что хоть он и умер, его друг все также остался самой главной занозой в заднице, и не растерял своей привычной гиперактивности. Хоран подошел, кажется, ко всем кто присутствовал на расстоянии 20 метров от дома с вопросами а-ля «что происходит?» «куда его денут?» «кто это сделал?» «почему мне не позвонили в первую очередь?» «почему мне никто не отвечает?» . Конечно половина вопросов была тупее некуда, но в такой ситуации задавать их позволительно. Особенно Найлу.       Спустя мучительные несколько часов возни с незнакомыми людьми в форме, когда они наконец уходят, наступает вечер. И вот он застает свою семью и лучшего друга у них в гостинной за чашками ромашкового чая — самое то, чтобы хоть как-то морально реанимироваться после случившегося. — Он… его больше нет. — непривычно тихо проговаривает Джемма, скорее для себя, так как этот факт остается очевидным для всех, кроме возмущающегося на диване Гарри. Которого никто не видит и тем более не слышит. От этого он возмущается еще больше. — Я не могу поверить. Это должно быть какая-то шутка. Гарри последний человек, которого могли вот так взять и посреди недели отвезти в морг. Он должно быть сидит и смеется в уголочке. А когда вылезет получит по самые шестеренки. Но… он ведь вылезет?.. — с надеждой тараторит Найл, отказываясь принимать реальность — Сомневаюсь, милый, хотя лучше бы так оно и было… — горестно вздыхает Энн. Робин единственный не произносит ни слова. Зато Гарри как может сотрясает воздух вокруг — Так оно и есть! Я прямо тут! И это нифига не розыгрыш был! Просто вы открыто меня игнорируете! А я прямо тут машу руками и ору как ненормальный! Но вы меня не видите — последнее предложение он произносит со срывающимся голосом, и вскоре начинает рыдать       Вскоре маленькое собрание расходится кто куда — Найл подышать воздухом и возможно пройти пару кварталов, Джемма на задний двор, где они с Гарри любили болтать, и в гробовом молчании сидит на их месте, родители в спальню сына, где уже почти все убрали спецслужбы. Но лишь стоят на пороге, опасаясь что внутри нахлынут воспоминания, которые уже не пополнятся новыми. Гарри бесцельно ходит из угла в угол, не имея ни малейшего понятия что делать.

***

      За то недолгое время, что его семья еще оставалась в доме, он так и не смог подать никаких знаков. Да и что они сделали бы, увидев «привет» из другой реальности? Явно не прыгали от радости. Так что мальчику остается лишь наблюдать за тем, как родные люди собирают вещи и уезжают навсегда из дома, и вероятно, из его жизни. Если это можно так назвать. Радует лишь тот факт, что Хоран не бросает его. Ну как не бросает, друг то не знает, что Стайлс находится рядом все время. Найл каждый вечер приходит на то место, где они виделись в последний раз, и разговаривает с ним, будто тот живой. Это греет душу, но видимо это все, что осталось от Гарри, так что только ее и можно греть. Он в свою очередь тоже рассказывает истории о своих «загробных приключениях». Их пока немного, но он уже успел выяснить, что дальше чем на 100 метров от дома он отойти не может. Не много конечно, но хоть что-то. Этого достаточно, чтобы сидеть у Найла в гостях и наблюдать за ним. Не всегда безусловно — Гарри знает о личных границах. Хотя должно ли это волновать призрака? Он не уверен.       В один из таких вечеров, Найл как обычно пришел на лужайку и начал говорить обо всем, что с ним произошло за сутки — Сегодня писали тест по математике, не то, чтобы ты гений в ней, но не хватало твоей кудрявой головы под рукой. Лиам не желал получить пиздюлей от учительницы и помогать. Надеюсь он понял, что я на него обижен. Тем более он должен был помочь, после всего, что произошло! Но я думаю, что отплачу ему во вторник на репетиции школьной группы, там-то он не сможет отмахнуться от меня или сбежать со звонком. — Хоран ухмыльнулся, рассуждая о том, какую месть подготовить для бедного мальчика. — Тем не менее… — уже без улыбки продолжил он — Завтра сюда должны въехать новые жильцы… Энн сказала, что это очень милая семья. Представляешь, у них 5 детей! 4 девочки и мальчик, и вроде как они ждут пополнение! Должно быть им некогда скучать, с таким то количество народа. — тут парень снова замолчал, Гарри сидящий рядом и все это время внимательно слушавший его, напрягся. Не к добру это томное молчание. Наконец Найл продолжил — Я… просто я надеюсь они разрешат мне и дальше приходить сюда и болтать с тобой. Я знаю, что по идее мог бы сделать это где угодно, в церкви может или еще что-то такое… Но я, я думаю, нет, вернее, мне кажется, это место оно… Оно стало особенным. Тут я как будто все еще чувствую, что ты рядом, будто трава до сих пор промята под твоей задницей, и сейчас ты ляпнешь очередную несусветную глупость ахахха! Просто тут, ты как будто все еще со мной… — Найл резко обрывается, пытаясь сдержать очередной поток слез, поджимая губы. Он смотрит в небо, хотя тот, для кого эти слова были адресованы, находится гораздо ближе.       Недолго думая Гарри кладет свою руку поверх руки лучшего друга и сжимает ее, хотя знает, что никакого эффекта это не произведет. — Я знаю, Найлер, я знаю. Я уверен, они разрешат, и раз уж моя мама их одобрила, то это наверняка славные люди! В любом случае я тебя не брошу. Даже если ты решишь рассказывать мне безумные истории со своей многострадальной кровати! — Гарри давится смешком и обнимает друга, который все так же с надеждой смотрит на звезды — Ладно, Гарри, — произносит парень спустя минут 10 уютного молчания. В этот недолгий промежуток времени температура вокруг будто слегка поднялась, окутывая его теплом. — мне пора идти, а то мама будет волноваться, где я опять с тобой пропадаю! — Хоран улыбается этой фразе, по привычке соскочившей с его языка, поднимается и направляется в сторону своего дома.       Призрачный человек еще какое-то время сидит на газоне, а после идет в опустевший дом — деваться то больше некуда. Одно радует, при уезде родители оставили некоторую мебель, так что есть куда прилечь (например диван в гостинной или его собственная кровать, куда он щас и направляется). Мама также забыла, намеренно или нет, Гарри возможно никогда не узнает, приличное количество его вещей. Зачем они новым жителям — не понятно. Но факт есть факт, он просто надеется что новая хозяйка, или хозяин, его комнаты их не выкинет, а хотя бы закинет на чердак, оставив пылиться в коробках. Просто чтобы Гарри знал, что он все еще дома, и что часть его жизни, его настоящей жизни все еще существует, и ему будет на что опереться, когда он поплывет кукухой. А ему кажется это точно произойдет рано или поздно. Так что он засыпает на своей кровати, в своей комнате, окруженный своими плакатами, несколькими оставшимися фото, и с парой шмоток в шкафах и на стеллаже. Это дарит необходимое, хоть и крошечное, чувство уюта и дома, от которого завтра могут остаться лишь воспоминания.