Твои нестандартные методы

Вонграт сверлит тяжёлым взглядом экран ноутбука, в который раз со вчерашнего вечера просматривая сохранившуюся запись с камеры в комнате Марка. Врач осторожно приглаживает его волосы, смотря на спокойное лицо. Эти прикосновения к волосам сына не казались мужчине чем-то выходящим за рамки дозволенного и опасным, до вчерашнего вечера. Камьёрнкит медленно наклоняется и целует Марка в висок, после чего приобнимает улыбнувшегося парня за плечи. Вонграт сильнее хмурится, смотря на это, а следующий поцелуй заставляет его сжать пальцы в кулак почти до хруста. А ведь с виду этот парень казался нормальным, не считая его нестандартных методов лечения. Кто же знал, что почти всё время серьёзный и раздражающийся только из-за поведения Марка парень, окажется из этих. Мужчина с отвращением смотрит на Кита, разорвавшего поцелуй и медленно отстранившегося. Сдвиги в лечении несказанно радовали Вонграта, но допускать, чтобы парень и дальше творил такое, он не мог. Камьёрнкит был лучшим из всех врачей, сумевший всего за четыре месяца добиться таких результатов. Но даже это не сумело заставить Вонграта изменить своё решение и позволить парню довести лечение до конца. Репутация и ориентация его сына для него так же важна, как и его здоровье. Мужчина не мог допустить того, чтобы Марк в один из дней ответил врачу взаимностью. У Вонграта на сына всегда были большие планы. Он по-прежнему хочет женить его на дочери одного из партнёров, дабы добиться ещё большей власти и процветания своей фирмы. Поэтому он будет держать сына подальше от подобных личностей, его лучший друг не в счёт. Вонграт смог убедиться, что Ваю не перетянет Марка на свою сторону, понаблюдав за их общением, когда только узнал об ориентации парня. Но то, что не сумеет сделать его друг, вполне может сделать милый врач. Вонграт уверен, что Марк не испытывает к своему врачу ничего кроме интереса и любопытства, дразня его из-за скуки. Но он всё равно не хочет рисковать даже зная, что его сына привлекают исключительно девушки. После увиденного на записи мужчина пришёл к мнению, что Марк не догадывается о чувствах врача, и тот не приставал к нему наедине вне спальни. Если бы это было не так, то Марк бы сразу пожаловался, не став терпеть подобное. Тем лучше, что сын не догадывается о подобном. Вонграт заметил, что Марк привязался к этому врачу, поэтому он вполне может устроить скандал, узнав о его увольнении. Но идти ему на уступки он не собирается, Марку придётся смириться с появлением очередного врача. Мужчина раздражённо выдыхает, он так надеялся, что Кит будет последним и это было бы так, если бы не его ориентация. Нужно срочно найти нового врача, чтобы не прерывать надолго лечение, он не хочет, чтобы эти четыре месяца повернулись вспять. Вонграт оглядывается на своего помощника, стоящего всё это время чуть позади слева. -До обеда найди нового врача, который доведёт лечение до конца, — говорит с приказом и слегка морщится договаривая. — Если это будет мужчина, убедись, чтобы у него была нормальная ориентация. Мне не нужны больше такие отвратительные сюрпризы, как было с этим врачом. -Будет сделано, — помощник кивает и направляется к выходу. Как он когда-то и предполагал, его начальник оказался крайне недоволен. Вот только к этому привёл поступок врача, а не чувства его сына, которые Вонграт так и не заметил, вновь списав всё на скуку и любопытство. Он по-прежнему слеп и думает, что хорошо знает своего сына, но как же он ошибается. Помощника удивляет то, что ему удалось заметить влюблённость Марка во врача, но не удалось увидеть, что чувства взаимны. Камьёрнкит хорошо скрывал свои чувства, если бы не камера, то это продолжало бы оставаться в тайне. Этот парень одарённый и смышлёный, ему не повезло только влюбиться так неудачно, как и Марку. Молодой мужчина качает головой, отгоняя эти мысли, которые не имеют для него особого значения. Сейчас ему предстоит погрузиться в поиски нового врача и неизвестно, сколько удастся проработать этому. POV Марк Хмурюсь от яркого света и поворачиваюсь спиной к окну, сжимаю одеяло в объятиях, намереваясь поспать ещё немного. Но спустя минуту понимаю, что это тщетная попытка и сна уже ни в одном глазу, только лёгкая сонливость. Приоткрываю глаза и смотрю на смятую вторую подушку, это оживляет воспоминания о вчерашнем утре в комнате Кита. Я не помню, на каком моменте его рассказа вырубился, но помню свои чувства от общения с ним. Помня о перерыве в массаже, я понял, что Кит не появится после ужина. Поэтому, закончив с едой раньше, отправился в его комнату. Развалился на кровати и довольно улыбнулся, представляя лицо парня. Как и ожидалось, малыш был недоволен моим присутствием, но сдаваться я не собирался и в итоге смог остаться рядом с ним. Кит держался подальше от меня, но я не собирался ничего такого вытворять, следуя своему плану по его завоеванию. Спокойный разговор расслабил его, и я ещё больше начал наслаждаться нашим общением. Проснулся я один, чем был слегка недоволен и расстроен, наивно полагая, что Кит останется рядом, и я смогу увидеть его в своих объятиях проснувшись. Но малыш в очередной раз сбежал, впервые за прошедшую неделю. Вдоволь наобнимавшись с его подушкой, я решил поискать Кита. Привёл себя в порядок в своей комнате и отправился на поиски. Решил сразу начать со спортзала, так как именно в нём Кит последнее время находится по утрам. Я не прогадал, решив начать поиски отсюда. Докторёнок стоял возле груши с задранной футболкой, вытирая лоб. Я так и замер, невольно залипнув на его прессе. Взгляд скользил по заметным рельефам с подтянутым животом, наполовину скрытым штанами. Опущенная футболка и дёрганье парня заставили быстро поднять глаза на его лицо и слегка улыбнуться. Мне казалось, что Кит услышал моё появление, только не спешил начинать говорить, но его испуганный взгляд и дёрганье показали обратное. Мне нравится наблюдать за его тренировками, так что хотелось и в этот раз удовлетворить взор. Кит явно закончил, но после моего вопроса решил продолжить тренировку, это удивило и порадовало. От его движений невозможно оторвать взгляд, и иногда хочется присоединиться к тренировке и даже посоревноваться. Вопрос о том, что привело к травме не сказать, что удивил, удивляло только то, что Кит не спросил об этом раньше. Для меня разговоры об этом уже давно не являются больной темой. Поэтому я относительно спокойно, даже с толикой равнодушия и улыбкой рассказал о произошедшем. Малыш после моего рассказа задумался, наверное, переваривая услышанное. Вспоминаю свои слова о чертежах. И правда, я вновь начал заниматься чертежами с его появлением и лечением. До Кита я не мог даже заставить себя открыть хоть один из чертежей, даже к планшету и ноутбуку не прикасался. Сейчас же вполне спокойно часами вожусь со старыми либо новыми чертежами, по некоторым из них отец уже начал собирать машины. Ухмыляюсь, вспоминая все недовольные мордашки Камьёрнкита. Он старательно продолжает строить из себя недотрогу, но я слишком хорошо вижу, как моё обаяние покоряет его. Кит сильнее изменился за эту неделю, но если бы я не наблюдал за ним особенно пристально, то мог и не заметить этого. Докторёнка продолжают выдавать его глаза и редкие заминки, а пару раз даже тон голоса. Всё-таки он чувствует не только симпатию ко мне, но и влюблённость, теперь я полностью уверен в этом. Его стены почти полностью рухнули под моей тактикой его завоевания, которую я немного изменил. Мои приставания и активность тоже приносили некие плоды, но это всё слабо помогало. Таким образом я мог долго добиваться этого милого непробиваемого парня. Помня, что Киту нравятся умные люди и увидев его реакцию на мои разговоры с отцом о работе, я решил воспользоваться этим. Начал понемногу говорить с парнем о чертежах и подключать его к их обсуждению, а ещё заставлял его говорить о медицине. Так каждый из нас с интересом слушал друг друга, просвещаясь новым и задавая вопросы, а заодно находились и другие общие темы для разговоров. Включение умника, спокойное общение и редкие приставания начали приносить больше плодов, нежели активность с приставаниями. Кит всё больше сдавался, меньше избегал меня и, как мне кажется, он даже начал получать удовольствие от нашего общения. Можно сказать, что я частично прислушался к совету Ваю и начал демонстрировать те качества, которые нравятся Киту, уменьшив проявление тех, что ему не очень нравятся. Мне тяжело не нарушать его личное пространство, не приставать и не шутить. Но я старательно сдерживался, минимизируя всё это, и благодаря этому добился нужного мне результата. После вчерашнего я понял, что осталось совсем немного, и Кит окончательно сдастся. Переворачиваюсь на правый бок, смотрю на брусья и довольно потягиваюсь, предвкушая сегодняшнюю тренировку и помощь Кита. Небольшая смена упражнения не была неожиданной, я уже привык к этому. Кит крайне редко предупреждает заранее об изменениях в лечении. Больше было неожиданным его помощь. Я как-то за эти месяцы привык, что предоставлен сам себе во всех трудностях, пока Кит является наблюдателем и провокатором, подстёгивающим своими издёвками к действиям. Идти плавно не получается и нет разницы держусь я за брусья или нет. Везёт, если удаётся сделать два шага без вдумчивой паузы. Я немного наловчился ходить без опоры, но это отнимает слишком много времени. Если начну плавно идти, не делая такие большие временные промежутки между шагами, то путь будет преодолеваться быстрее. Как оказалось, идти значительно легче, когда есть под кого подстроиться. Благодаря помощи Кита шаги мне давались относительно легко, да и путь не сильно растянулся. Сосредоточившись на его шагах и неспешном темпе, я и не замечал того, что шёл так же легко, как Кит, делая по два-три шага. И мне действительно нравилась такая тренировка, не отнимающая много сил и нервов. Я даже предплечья Кита почти не сжимал, лишь спокойно обхватывал их пальцами. Поднимаю руку и касаюсь пальцем кончика носа, вспомнив лёгкий щелчок по нему. Докторёнок удивил меня этим, как и ерошеньем моих волос. Это раззадоривало и хотелось утянуть его в дурачества, как было пару раз за прошедшую неделю. Но малыш быстро отскочил и пошёл к двери. Его угрожающие взгляды больше умиляют, чем пугают, хотя я и знаю, что могу реально получить. Но риск меня никогда не останавливал, ведь чем больше риск, тем больше и желаннее награда. Моя награда очень вредная и упрямая, но по-прежнему такая щемяще желанная, и я почти получил её. Откидываю одеяло и сажусь, провожу пальцами по линии челюсти, второй рукой сжимаю колено. Думаю о том, что было бы неплохо почаще слышать от Кита прозвище «котёнок». Мне, правда, нравится, когда он так обращается ко мне, но без приставки «беспомощный», это слово немного раздражает. И, как назло, эти два слова постоянно идут вместе, из-за чего каждый раз возникает желание доказать, что я не беспомощный котёнок. А до чего милым был Кит, когда я подцепил пальцами его подбородок возле вольера. Такой растерянно-милый взгляд и замершие от невысказанного вопроса губы. Как же хотелось поцеловать его, находясь так близко от его губ, но это могло только спугнуть парня и нарушить мой план. Поэтому пришлось быстро переключиться на что-нибудь другое, в голову пришёл только чертёж. Говоря о некоторых его деталях, мне удалось заметить, как Кит боролся со своими чувствами, стараясь скрыть их от меня. Его взгляд на моём лице и губах слишком хорошо ощущался, как и моё желание развернуться и всё-таки поцеловать его, ведь малыш, очевидно, тоже хотел этого. От этой мысли хотелось резко в лоб спросить у него, почему он просто не сдастся и открыто не признается мне в своих чувствах. Периодически я размышлял над этим, видя, как он борется с чувствами после моих действий и слов. Я пытался понять, почему Кит упрямится и не признаётся, если чувства взаимны, и он наверняка принял их. В голову приходили предположения, что его упрямство и молчаливость связаны с моим отцом. Ведь я не раз говорил парню, что отец не приемлет такие отношения, это вполне может заставлять Кита молчать. Кроме этого малыш вполне может не хотеть рисковать начинать эти отношения, как и я когда-то, предполагая, что они не продлятся долго. Даже чувствуя влюблённость, нежелание тратить своё время на то, что быстро закончится, может быть сильнее. Я поборол последнее и сейчас желание встречаться с этим милым букой всё ещё сильное. Да и, как мне кажется, влюблённость уже давно сменила любовь, я ощущаю, что мои чувства изменились. Если я действительно прав в своих размышлениях и это единственные причины молчаливости и нерешительности парня, то справиться с этим несложно. Конечно, проблемы с отцом у меня будут. Но я уверен, что наши с Китом отношения вполне могут долго продлиться, даже несмотря на то, что мы с ним разные. Не зря же говорят, что противоположности притягиваются, как магниты с разными полюсами притяжения. Нужно попытаться сегодня разговорить Кита, заставить его признаться, потому что я не вижу смысла оттягивать этот разговор ещё дольше. Его молчаливость и борьба с чувствами и так длится уже около месяца. Лучше потом потратить оставшееся время, что он ещё проведёт в моём доме, на решение проблем, которые обязательно появятся. Цокаю, выехав из ванной, вспомнив, что за прошедшую неделю я так и не удосужился сказать Киту о камере. Это одна из проблем, которую тоже нужно срочно решить и желательно сегодня, пока я опять не забыл о ней, увлёкшись завоеванием парня. Которого я хочу сейчас разыскать, и можно будет попытаться разговорить его, после чего уже скажу о камере. Отвожу взгляд от заправленной кровати и еду к двери, думая, откуда начать поиски Кита. В такое время парень уже не спит, а поиски можно начать со спортзала. Проезжаю мимо комнаты Кита, резко торможу и тихо заглядываю внутрь, кровать заправлена и в комнате тихо, значит, точно в спортзале. С того первого утра, когда я застал его там, все последующие дни я находил Кита в этом зале. Пока кресло спускается по лестнице, размышляю о гимнастике, которая снова появилась в моём лечении. Докторёнок не говорил о ней, поэтому я удивился, когда он появился после ужина. Кит спокойно ответил на мой немой вопрос, поставив аромалампу. Честно, я уже и не помнил, сколько прошло времени с отмены гимнастики. Её заменила ходьба между брусьев, а с того дня прошёл где-то месяц. Так что да, упражнения тоже позабылись, но Кит напомнил о них. Упражнения давались с лёгкостью и за десять минут даже не утомили, это время пролетело быстро. Слушая приятный размеренный голос Кита, поддерживающего разговор со мной, я понемногу начал засыпать, заслушавшись его. Я только сейчас вспомнил, что мне снился довольно приятный сон с участием парня: милашка Камьёрнкит сам поцеловал меня. Наверно, на мой сон повлияло желание поцеловать его на протяжении почти всего дня. Подъезжаю к спортзалу, опускаю ручку и толкаю дверь, заезжаю в комнату и замираю, осматривая пустое помещение. Кита здесь нет, что даже странно, потому что я успел привыкнуть видеть его здесь в такое время. Хмурюсь и наклоняю голову вбок, глядя на неподвижную грушу. У меня осталось два места, где ещё может быть парень. Разворачиваю кресло и еду к выходу из дома, на улице сворачиваю к саду, дабы проверить беседку. Прибавив скорости быстро доезжаю до сада, спустя минуту объезжаю куст и резко торможу, увидев, что беседка пустая. Кручу головой, осматривая округу, и вздыхаю, никого не увидев. Поворачиваюсь и направляюсь к кошачьему вольеру. Еду вдоль стены дома и выезжаю из-за угла, но и здесь Кита нет. Скрещиваю руки на груди и задумчиво смотрю на спящих кошек, прижавшихся друг к другу. Нажимаю на джойстик, объезжаю дом и останавливаюсь, внимательно осматриваюсь: возле бассейна, стоянки и двери дома никого. «Ну и где же тебя носит, малыш?» Непонимающе-задумчиво смотрю перед собой, не зная, где ещё искать парня. Он же не мог опять начать избегать меня, верно? Кит давно перестал это делать и вряд ли бы вернулся к этому. Остались только некоторые комнаты в доме и территория за его пределами. Я знаю, что иногда Кит гуляет по округе, если он и сейчас бродит где-то за территорией, то мне остаётся только дождаться его в доме. Удручённо шумно выдыхаю, опустив взгляд на ноги, и начинаю постукивать пальцами по бедру. Хочу увидеть милого вредину и разговорить его, чтобы услышать, что мои чувства взаимны. И самое главное — не забыть сказать про камеру. Торчать на улице в ожидании, что Кит откуда-то вырулит, особо нет смысла, ведь он может быть и в доме. Он должен скоро объявиться, так как уже время завтрака, подожду его за столом. Разговорю его уже до плавания, либо в бассейне, когда будем одни вне дома. Разворачиваюсь к двери, подъезжаю к ней и толкаю, открыв, заезжаю в дом. Неторопливо еду в обеденный зал, устраиваюсь за столом и опускаю на него предплечья, смотрю на стул Кита напротив. Время идёт, но докторёнок всё ещё не объявился, хмурюсь, чувствуя лёгкое беспокойство. От него отвлекает тихое постукивание каблуков, раздающееся на лестнице. Поворачиваю голову и улыбаюсь маме в ответ, когда она появляется в моём поле зрения. Спустя ещё пару минут объявляется отец, его присутствие слегка удивляет. Он редко присутствует за завтраком, поэтому мне бывает немного непривычно находиться за столом в компании обоих родителей. Они говорят о чём-то своём, я не прислушиваюсь к разговору, глядя в тарелку и иногда на пустой стул напротив. Завтрак в самом разгаре, но Кита до сих пор нет, это всё сильнее беспокоит. Малыш никогда не опаздывал настолько, он или я почти всегда первыми оказывались за столом. Отодвигаю тарелку и поднимаю кружку, отпиваю травяной прохладный чай, продолжая смотреть перед собой. Чувствую на себе чей-то взгляд, едва поворачиваю голову и сталкиваюсь взглядом с отцом. Он осматривает меня и мельком смотрит на место Кита. Нервно дёргаю правой лодыжкой и поворачиваюсь полубоком к маме, желая задать волнующий меня вопрос. -Мама, ты не видела Камьёрнкита? — голос прозвучал ровно, не выдав моего беспокойства. -Нет, сынок, — отрицательно качает головой, глянув на пустой стул Кита. -Я хотел поговорить с ним, но нигде не смог его найти, — тихо говорю, сев ровно. -Ты не найдёшь его здесь, — слышу спокойный голос отца и поворачиваю к нему голову, его следующие слова заставили вмиг разозлиться. — Я уволил его. -Что?! — резко ставлю кружку, громко стукнув ею по столу, и наклоняюсь вперёд, не сводя глаз с отца. — За что, чем он тебе не угодил? Ты же был всем доволен эти месяцы. -Меня перестали устраивать его методы, — равнодушно говорит, подняв чашку с кофе. -Четыре месяца устраивали и вдруг перестали? — зло смотрю на отца, а в голову закрадывается сомнение об услышанном. — Мог и позволить ему доработать оставшиеся два месяца. -То, что не закончил он, доведёт до конца новый врач, — спокойно смотрит в мои глаза, только сильнее разозлив своими словами. -Не будет никакого нового врача! — повышаю голос, поддаваясь злости, и серьёзно смотрю на лицо отца. — Либо лечение закончит Кит, либо никто. Отец вздыхает и открывает рот, но его перебивает голос мамы: -Я согласна с Марком, — поворачиваю к ней голову, она недовольно смотрит на отца. — Камьёрнкит был лучшим из всех прошлых врачей, ты поступил опрометчиво уволив его. -Он не вернётся в этот дом, я не изменю своего решения, — твёрдо говорит, окинув нас с мамой непреклонным взглядом. — Новый врач появится к обеду, он полностью закончит лечение. Новый врач. От этих слов злость так и норовит перейти в гнев. Не будет никакого нового врача, Кит должен был стать последним, он им и останется! Ловлю взгляд отца, серьёзно смотрю и твёрдо говорю: -Я тоже не изменю своего решения: либо лечение закончит Кит, либо никто, — сжимаю подлокотники и холодно с угрозой договариваю. — Если не вернёшь его, то я больше не встану с этого кресла и загоню себя в депрессию, из которой меня уже никто не вытащит. -Твои угрозы ничего не изменят, — тихо говорит. — Смирись и не доставляй ещё больше проблем. -Проблемы здесь доставляешь ты, постоянно меняя врачей! — громко зло говорю, сжав кулаки. — Из-за того, что ты нанял Кита я снова начал верить, что всё будет как раньше. Но ты опять всё испортил! Ударяю кулаком по столу, а после резко отъезжаю от него и быстро покидаю зал. Слышу позади приглушённый недовольно-гневный голос мамы, ссора отцу обеспечена не только со мной, и поделом ему. Кресло медленно поднимается по лестнице, смотрю на движение левой гусеницы и не могу справиться со злостью. Вот почему я нигде не мог найти Кита, потому что его больше нет в моём доме. Но как давно? Малыш покинул дом ранним утром до моего пробуждения или же вчера, когда я уже спал? Если отец увольняет врача, то тот сразу же покидает дом и не имеет значения, какое при этом время суток. Узнать, когда Камьёрнкит уехал, я мог у отца, теперь же я не хочу не только говорить с ним, но и видеть. Поиски у его помощника не отнимают много времени, поэтому он вполне может успеть найти нового врача до обеда. Если Кита уволили ранним утром, то он уехал недавно. Почему он не разбудил меня и не попрощался? Если бы Кит сделал это, то я бы не позволил ему уехать и устроил бы скандал отцу. Сейчас я ничего не могу сделать, кроме как продолжать настаивать на своём. Вот только я слишком хорошо знаю отца, с ним бесполезно спорить. Он слушает меня только когда дело касается чертежей, в остальное время мои слова и мнение он пропускает мимо ушей, что знатно раздражает. Кресло выравнивается, а гусеницы поднимаются над колёсами. Оглядываюсь назад, хмурюсь и наклоняю джойстик вперёд. Еду к своей спальне, но замедляюсь, подъехав к комнате Кита. Разворачиваюсь, открываю дверь и заезжаю в спальню, внимательно осматриваюсь. Заглянув сюда, направляясь на поиски парня, я не заметил изменений, да и сейчас кажется, что Кит не уехал. Он всё прошедшее время поддерживал порядок в комнате и складывалось впечатление, что здесь никто не живёт. Аромалампа и флакончики с маслами привычно стоят на столе, нет только моей истории болезни рядом с ними. На тумбочке кроме телефона Кита ничего из его вещей не лежало, сейчас гаджет отсутствует. Кровать аккуратно заправлена, нет ни единой складки на коричневом покрывале. Подъезжаю к шкафу, открываю дверцу и вижу только пустые полки и плечики. Раздражённо-тоскливо осматриваю помещение, поджав губы и нахмурив брови. Чем больше нахожусь здесь в тишине, тем грустнее становится, а мысли скачут от одной к другой. Сомнения не дают покоя, я всё больше уверен, что отец соврал. Он не мог резко поменять мнение о методах Кита, наняв его именно из-за них и оставаясь довольным четыре месяца. Здесь что-то не так, я чувствую это. Ставлю локоть на подлокотник и прикусываю среднюю фалангу указательного пальца. Смотрю на кровать, прокручивая в голове мысли и свои сомнения. Отец ведь не мог догадаться о моих чувствах к Киту? Я был предельно осторожен в общении с парнем в своей комнате и при посторонних. А если и позволял себе небольшую вольность, то её можно было списать на скуку, которую я так развеивал в начале нашего общения. В доме три прислуги, два водителя, два помощника и охранник, но никто из них не заставал нас с Китом вне дома, чтобы подслушать разговор о чувствах. Камера только одна в моей комнате. Я не мог нас выдать и подставить чем-то докторёнка, остаётся только один вариант — это сделал Кит. Он ведь с трудом боролся со своими чувствами эту неделю рядом со мной. Вполне возможно, что не только я заметил это, вот только при посторонних Кит ничем не выдавал себя. Тогда он мог сделать это в моей комнате, и эта чёртова камера всё-таки спалила нас! Ну, почему я неделю назад не сказал о ней, хотел же?! Нужно же было забыть, сказал бы сразу, Кит был бы здесь и помогал мне ходить. Я не уверен в своих догадках на все сто процентов, а убедиться сейчас нет возможности, придётся подождать с этим. Мне нужно, чтобы отец свалил из дома, чтобы можно было спокойно проникнуть в кабинет и проверить запись с камеры. Если она действительно записала то, из-за чего отец уволил Кита, то я обязательно это узнаю. Но если окажусь неправ, значит, отца, правда, перестали устраивать методы Камьёрнкита. Но даже при таком раскладе я не откажусь от своего докторёнка и не позволю никому кроме него продолжать лечение. С меня давно было достаточно смены врачей, я больше не намерен это терпеть. Если отец хочет, чтобы я нормально ходил, то ему придётся вернуть Кита на работу. С этими размышлениями я успел вернуться в свою комнату и уже пару минут швыряю вещи в камеру, пытаясь если не повредить её, то хотя бы закрыть обзор. Если поврежу камеру, с нужной мне записью ничего не случится, всё, что записывает камера, сохраняется на ноутбук отца. Зло выдыхаю, швыряю майку и замираю от того, что всё-таки попал. Лямка зацепилась за камеру, отчего майка повисла как на крючке, закрыв обзор. Камера настолько неприметная, что сейчас кажется, будто бы майка висит в воздухе. Довольно улыбаюсь, обзор закрыт на какое-то время, теперь можно заняться ходьбой. Встаю между брусьев, касаюсь их кончиками пальцев по бокам и делаю первый неуверенный шаг. Я говорил, что не встану с кресла и загоню себя в депрессию, но на самом деле не собираюсь этого делать. Я хочу вернуть Кита, поэтому придётся подключать шантаж и в тайне продолжать тренироваться хотя бы в ходьбе и гимнастике. Медленно иду, прислушиваясь к своему телу, в частности к ногам. Без Кита это тяжелее, но я упрямо продолжаю переставлять ноги, добиваясь плавного шага. На середине пути хватаюсь за брусья, колени почти коснулись пола. Выпрямляюсь и продолжаю идти, сжимая брусья, так уверенности больше. Старательно и иногда через силу делаю плавные шаги, заставляя ноги двигаться как мне нужно. Вчера результат был лучше. Разворачиваюсь и шагаю обратно к креслу, перевыполняя норму ходьбы, но сейчас привезти мне кресло некому, а значит, нужно самому возвращаться к нему. Усталость стала сильнее под конец, сажусь в кресло и опускаю ладони на подрагивающие колени. Кит был бы доволен тем, что я смог дважды пройти этот путь. Тоскливо ухмыляюсь, опустив голову, я скучаю по этой вредине. Я ведь почти добился его и вполне мог сегодня добиться, если бы малыш не уехал. Слышу шаги в коридоре, поднимаю голову и хмурюсь, увидев, который час. По времени догадываюсь, чьи это могут быть шаги, а незнакомый голос за спиной лишь подтверждает это: -Здравствуй, я твой новый лечащий врач, — разворачиваюсь и вижу женщину. — Меня зовут… -Мне это неинтересно, — перебиваю и холодно добавляю. — Покиньте мою комнату. -Конечно, — она мило улыбается, Кит бы уже возмутился от моего тона. — Наверное, ты хочешь переодеться для плавания, уже как раз время этой процедуры. Я буду ждать у бассейна. Женщина разворачивается и выходит, смотрю на закрытую дверь. Я не удивлён её осведомлённостью, она могла изучить историю моей болезни в машине по дороге сюда. Раздражённо фыркаю и запираю дверь на замок. «Жди, сколько влезет, кроме Кита я больше никому не доверю своё здоровье и лечение». Упрямо настаиваю на своём, устраиваясь на кровати. Включаю телевизор и ни на что не обращаю внимания: ни на стук спустя какое-то время, ни на голоса. Отказываюсь от обеда, аппетита нет, как и желания спускаться на первый этаж. Смотрю в потолок, размышляя о своих сомнениях и плане, который хочу воплотить. Думаю об этом до того момента, пока не начинает темнеть. Спускаюсь в кресло и вновь слышу стук и голос моей сиделки. Убеждаюсь, что парень один и только после этого впускаю его. Он ставит поднос, а после, по моей просьбе, приносит аромалампу и масла, запираю за ним дверь. Заставляю себя поесть, чтобы организм получил необходимые калории и энергию. Смотрю на брусья и решаю повторить тренировку, хоть раньше и не ходил так много. Кит говорил не перетруждаться и не тренироваться в его отсутствии, сейчас я пренебрегаю этим. Падаю после трёх плавных шагов, не успев перегруппироваться. Прижимаю ладони к полу и морщусь от лёгкой боли в коленях. «Что такое, беспомощный котёнок начал сдаваться?» — слышу насмешливый голос Кита в голове. Сдаюсь? Нет, я всего лишь выжидаю подходящий момент и время, чтобы проверить свои догадки. А пока я их жду, буду продолжать тренироваться самостоятельно и в тайне. И я не беспомощный котёнок. Встаю и продолжаю путь, разворачиваюсь и через силу заставляю себя дойти до кресла. Ещё гимнастика, но сначала процедуры перед сном. Еду в ванную, провожу здесь около десяти минут и возвращаюсь в спальню. Поджигаю аромалампу, выбрав успокаивающий аромат, и перебираюсь на кровать. Переодеваюсь в пижаму, устраиваюсь удобнее и начинаю гимнастику. Упражнения даются легко, а будильник на телефоне оповещает о завершении тренировки. Тушу аромалампу, разгоняю дым свечи и бросаю взгляд на висящую майку. Сегодня я смог на полдня избавиться от наблюдения. Теперь осталось дождаться подходящего момента и проверить запись с камеры. Будет хорошо, если я смогу завтра сделать это. POV Кит Сажусь на диван, устав наматывать круги по комнате из-за нервов со вчерашнего вечера. Я не могу полностью успокоиться с отъезда, наоборот, за прошедший день стал более обеспокоенным и нервным. Вся дорога до моего дома прошла в тишине, водитель молча вёл машину, пока я думал о произошедшем. Я переживал за Марка, понимая, что на следующий день Вонграт наймёт ему нового врача. Этот новый бездарь-врач может пустить коту под хвост всё моё лечение и труды прошедших четырёх месяцев. Я на всю тысячу процентов уверен, что врач будет лечить как все, на большее эти бездари не способны. Доехав до дома, я на автомате поднялся на свой этаж и, зайдя в квартиру, сразу отправился в спальню. Сбросил сумки на пол, после разделся и завалился на кровать. Сна не было ни в одном глазу и даже то, что на часах было начало первого ночи, не навевало сон. Я продолжал думать о своём пациенте и своих чувствах, которые совсем не уменьшились вдали от Марка. Совсем немного я жалел, что не разбудил парня и не попрощался, а ведь хотел, глядя на него, спокойно спящего в обнимку с одеялом. Мне не хотелось тревожить его, поэтому я тихо закрыл дверь и пошёл к лестнице. Я не помню, во сколько меня сморил сон, но утром, стоило более-менее проснуться, как мысли завертелись вокруг вчерашнего. Я вновь задумался о том, почему Вонграт так резко поменял решение. Его поведение до сих пор кажется мне странным, а решение поспешным. Весь день думая об этом, я убеждался, что ничем не выдал себя, а поведение Марка не похоже на влюблённого. Это заставляет всё больше верить в то, что мужчину действительно перестали устраивать мои методы. Чему я вообще удивляюсь и столько думаю об этом, ведь я два месяца ждал, что Вонграт примет такое решение. Но начиная с третьего месяца расслабился и стал слишком уверенным в том, что буду последним врачом, добившимся полного выздоровления Марка. Мои методы никого не устраивают, но и совсем обходиться без них я не могу, из-за чего увольнение лишь вопрос времени, когда терпение других иссякнет. «Как отреагировал Марк, узнав о моём увольнении?» — эта мысль уже третий раз посещает меня. Я скучаю по этой неугомонной каланче, слишком привязавшись к нему за прошедшие месяцы. Интересно, он хоть чуть-чуть скучал в ответ? Упрямился ли перед новым врачом и что сказал отцу, узнав о моём отъезде? У меня очень много вопросов и мыслей, с которыми я просто не в силах совладать. Хочется услышать голос Марка, но у меня нет его номера, чтобы позвонить и разузнать как у него обстоят дела. Можно попросить номер у Ваю, либо же через него узнать о Марке, если тот, конечно, звонил Ю. Друзья ещё не знают о моём увольнении, у меня не было желания звонить им сегодня. Возможно, завтра сообщу им, что уже нахожусь дома, заодно попробую разузнать о Марке. Грустно устало выдыхаю, смотрю на часы и встаю, выключаю свет в зале. Неторопливо плетусь в сторону спальни, нужно попытаться поспать. Вот только я не уверен, что смогу быстро заснуть, мысли продолжают кружить, а голова от них уже гудит. Нужно завтра обязательно узнать, как там Марк.