Ван Пис: Бессмертный

С одной стороны, устрашающая жестокость, следы который были у неё прямо перед глазами, но... Определённо, буквально сейчас, перед ней сидел кто-то не такой простой, как все люди, с которыми она встречалась ранее. Дело было в каждом его движении, словах и чём-то особенному, распространяющемуся только от одного его присутствия. Никогда прежде Робин не сталкивалась с подобными людьми. И почему он пил кровь? Откуда всё это знал? Могли ли они уже встречаться прежде? От одного его взгляда возникало ощущение, что он знает каждую деталь её жизни! Это чувство пугало... Он был жёстким как сам дьявол, она знала это, но подобное просто не укладывалось в голове. Знание не означало понимание. В тот момент ей показалось, что даже если бы он убивал на её глазах, она всё равно не смогла бы изменить своего первого впечатления. Это странное обаяние делало его удивительно притягательным. Словно одна улыбка могла моментально очистить его окровавленные руки... «Чёрт... Это сложнее чем я думала» Робин познала много трудностей, поэтому сохранила лишь легкую заинтересованность, стараясь игнорировать опасное влияние этого человека, с которым она уже невольно пыталась найти общие черты. Николас, впрочем, словно не замечал её размышления, он лишь потягивал виски и болтал. Восстановившись, он будто вернул свой былой навык: — Полагаю, быть пиратом, значит быть готовым к смерти. Как удобно, ведь я бессмертный! — рассмеявшись и снова поразив Робин, он посмотрел на неё и сказал: — Быть пиратом, значит жить по своим собственным законам! Быть пиратом, значит поставить всё на кон и быть готовым переступить через ужас самой смерти! Пират обязан искать и верить, надеяться и мечтать! Истинный пират раскроет секреты этого мира и сотрёт в порошок всех на своём пути, будь это Правительство или Ёнко! Усмехнувшись тому как сильно изменилось лицо Робин, Николас продолжил пить и болтать: — Отчасти ерунда, сложная для воплощения в реальность... Только по-настоящему смелый, возможно даже сумасшедший, способен жить и умереть по этим правилам. Истинный мечтатель — лишь судьба властна над ним! Ха... — он глотнул виски и поднял глаза к потолку, презрительно усмехнувшись: — Крокодайл не из таких... Он недостаточно смел, чтобы жить по своим принципам в открытую, а поэтому он жалкий ублюдок. Таким как он вечно хочется использовать других, и такие просто пеной исходят, когда не исполняют их приказы. Они готовы жертвовать людьми, при этом легко прогибаясь под других ради своих амбиций. Я не прав, Робин? Он послал тебя ко мне, хоть и должен быть наслышан, насколько я ценю общечеловеческие нормы ? — и вновь эта обаятельная улыбка... — В этом и заключается сложность бытия пиратом... Ты либо ставишь всё на кон, и возможно, совершенно неоправданно, глупо и бессмысленно, но рискуешь жизнью. С переменным успехом тебя сопровождает удача, даже в этом... Либо, ты не в силах мириться с таким риском и выбирая спасение себя или своих людей, играешь по чужим правилам. После легкого смешка, Ник посмотрел на красавицу Робин и спокойно улыбнулся: — Так что, да, отвечая на твой вопрос... Я пират, а точнее, собираюсь им стать, следуя за своими целями, мечтами, несмотря ни на что. Кому если не Бессмертному, воплотить в реальность мои представления о пиратах, даже столкнувшись с изменами Леди Фортуны? Моя плата может быть не столь высока... — рассмеявшись, он не упомянул, что даже не способный умереть, может заплатить цену хуже самой смерти. Не обладая ценностями за своей спиной, он совсем не учёл того, что делает человека по-настоящему слабым... Или же, на самом деле, он чётко знал о чём говорил? Возможно, кое-кому стоило слышать лишь красноречивые слова и пока не заглядывать в скрытую за ними тьму. Кто вообще решает, что из себя представляет пиратский путь? Кому-то достаточно слов, подкреплённых самоуверенностью, мечтами и страстью... Для него же, истина очевидна, и она навечно останется в его власти. Николаса уже было не остановить, он лишь улыбался, возможно, как принципиальный мальчишка-маскималист, готовый следовать своей правде. Робин было виднее, всё же именно она смотрела в тот момент на него... Он не знал будущего, но при этом не ведал страха и совсем не потому, что был бессмертен или однажды умер. Его воля и бесстрашие простирались не из уверенности в собственных силах, а скорее от того, что пережил и утратил. Всё это придавало его словам силы и значимости, даже если он не раскрыл ей о себе ничего. Казалось, словно всё совсем наоборот. — Будь я проклят, если не буду соответствовать своему представлению об истинных пиратах! Эти слова заметно позабавили Робин. Теперь она поняла в чём они были похожи... Люди, искренне убежденные в чём-то, те личности, которые не признавали чужих правил. Даже поддаваясь иным законам в чужих бандах и командах, Робин всегда находила путь к своей мечте. Её представление о жизни включало в себя участие в чужой игре, финал в которой она устраивала по своим правилам. Разумеется, это были всего лишь слова. Она небезосновательно посчитала человека перед собой слишком опасным. Ему слишком трудно верить, особенно из-за чувства симпатии, на которое совсем не влияли следы его тёмной стороны, оставленные повсюду. Робин впервые сталкивалась с подобным. Говорил он убедительно, но действительно ли каждое его слово истинно? Очень сомнительно. Ведь если это правда, тогда возможно ему можно доверять... Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Казалось, он и вправду делает всё что хочет и не скрывает своих чувств и пороков. Вот только слишком уж это идеальная ситуация. Он сказал практически всё, с чем она могла бы согласиться. Такое вообще возможно? «Доверять?» Вдруг по спине Робин пробежали мурашки. Неужели он...? Казалось бы, простой разговор, но он невольно заставил её задуматься о доверии к незнакомцу. Как всё к этому пришло? Он ведь просто болтал о ерунде, которая вообще не должна её касаться, но в итоге это превратилось в какой-то метод убеждения? В чём вообще его цель? Это способ привлечь внимание? «Как интересно...» — очаровательно улыбнувшись, Робин медленно кивнула: — Хорошо сказано. Я впечатлена, — замечая его спокойствие и всё тот же странный шарм, она всё-таки не смогла удержаться и спросила: — А что насчёт твоих накама? По логике ей уже следовало вернуться к Крокодайлу с докладом, но прямо сейчас, она сама решала, что ей делать... Николас удивлённо покосился на девушку: — Хочешь знать? — Да. «Хм... Поняла значит. Я хотел сделать это сам, но... Она уже могла догадаться, хотя, это и неважно... Выбора у неё нет» Робин не оказалась простой девчонкой, с которой он бы уже переспал после легкого флирта. Она была чрезвычайно осторожной, а потому не поддалась ни на один его фокус. Вот только это не изменило главной цели. — Ну, — не слишком раздумывая, Ник ответил: — Несомненно, им придётся следовать за своим капитаном, но это не значит, что они будут моими слугами. В моём понимании, офицеры и товарищи - это нечто вроде семьи, хоть и немного странной и может даже разобщенной. Главное, чтобы они были готовы пожертвовать всем что имеют друг ради друга, так и я, как капитан, обязан поступить так же для них. Этот обмен искренней верностью и позволит команде достичь единства, пусть и не сразу. Тут Николас не слишком преувеличивал, он действительно в это верил. На самом деле он уже видел подобную команду в прошлом. Каким бы ублюдком не являлся Дофламинго, но в его команде присутствовала эта черта, позволяя ей работать очень слаженно. Разумеется, Ник стремился к чему-то похожему, ведь он не был настолько высокомерным, чтобы игнорировать чужой опыт, пусть даже это был опыт собственных врагов. Но без должной верности и уважения, может получиться что-то вроде бандитской шайки Крокодайла. Не всем так везёт как ему, в итоге обзавестись верным Бон Куреем и Даз Бонсом. Вот только, так ли это? К чему же он стремился на самом деле? И во что верил в действительности?