Argos

Изуку по-прежнему не мог выходить из дома по ночам. Это было не из — за травмы, на этот раз (хотя его рана все еще технически только заживает, но не болит настолько, чтобы мешать ему прыгать по крышам; Син сказал бы иначе). Нет, это потому, что Шин-кун остался ночевать, а Шин-кун страдал бессонницей. По крайней мере, ему не пришлось прятать крылья. Шин-кун все еще время от времени смотрит на крылья Изуку, и в его глазах появляется эмоция, которую Изуку просто не может различить. Это вызывает у него раздражение, потому что Изуку не любит чего-то не знать. Незнание вещей означает, что может случится беда, а Изуку это не нравится. У него было слишком много неудачных опытов, где все пошло так неправильно, потому что ему не хватало информации. Его отец Сотриголова был ранен, пытаясь защитить Изуку во время драки, потому что он упускал важную информацию, и каждый раз Изуку винил себя. Так что да, не имея всей информации, которую он мог иметь, он беспокоился. И что его также беспокоило, так это то, что он не мог идти и защищать людей. —Что случилось, Зуку?- И это другое дело. За несколько дней, пока Шин-кун оставался в его доме, они приблизились к тому месту, где он будет задавать более частые вопросы, и Изуку будет отвечать устно. Это странно, но у них обоих внутреннее чувство подсказывает им, что это правильно. —Я хочу выйти ночью. Летать, чувствовать воздух в своих перьях, но я не хочу оставлять тебя здесь одного, и то, что я делаю, может доставить тебе неприятности, если ты поедешь со мной, а Син все еще думает, что я не готов заниматься своими ночными делами из-за моей травмы.- говорит Изуку. —Травмы?- Повторяет Шин-кун. —Мм, да.- сказал Изуку, прежде чем у него перехватило горло, и он перешёл на жесты. Шин-кун на данный момент знает, что это не имеет никакого отношения к нему и больше связано с тем, что Изуку долгое время не разговаривает с людьми. [Несколько ночей назад во время моего… приключения меня ударили ножом в живот, и Син наложил швы, поэтому я прижег рану, и в итоге стало только хуже. Сейчас мне не разрешают выходить на несколько вечеров, но сейчас лучше, поэтому я не понимаю, почему.] И действительно, он этого не понимает, потому что он ушел на следующую ночь после худшего. Если только он не считает время, когда его отравили, но он этого не делает. (Хотя бы Син.) —А что насчет ИД?- спрашивает Шин-кун. [Когда завтра в школе снова начнут работу, мне нужно навестить ее, чтобы провериться и снять швы. Затем мне нужно подождать еще три дня, прежде чем я смогу выполнять «активные действия». Так что никаких лонжеронов, никаких полетов на высоких скоростях и никаких ночных приключений.] —Это имеет смысл.- говорит Шин-кун. —Если бы это было достаточно плохо, что тебе пришлось бы прижечь его, я бы согласился с ними. [Но мне скучно, и застрять в этой квартире — отстой.] Изуку надулся. —Это то, что происходит поcле травмы.- возражает Шин-кун, и Изуку не находит в его словах ни тепла, ни злобы. [Грубо.] —Нет, только факты. [Как бы то ни было.] И Шин-кун открыто смеется над этим, добрый звук, которого Изуку не слышал от детей его возраста. На этот раз, думает про себя Изуку, я думаю, что сделал правильный выбор друга. Может, он представит Шин-куна Теруо-сенсею. ~~~~~~ Шота смотрит на факты, которые он записал перед собой. Мидория Изуку: Без причуды Аргос: Крылья Мидория Изуку: травма левой стороны живота. Аргос: травма левой стороны живота. Мидория Изуку: называет его стариком Аргос: называет его стариком Мидория Изуку: Если внимательно следить, бормочет себе под нос. Общается жестами с незнакомыми людьми (предположительно) Аргос: бормочет и ворчит. Общается жестами с незнакомыми людьми. Были факты. И факты, возможно, часто совпадают, но есть одно вопиющее различие, которое может продвинуть или сломать его процесс поиска Аргоса и предоставления ребенку дома. У Изуку Мидории не было признаков черных и пурпурных крыльев, вырастающих из его спины. Конечно, у линчевателя и ученика поддержки было достаточно явных сходств, так что Шота был на 85 процентов уверен, что они были одним и тем же человеком, но остальные 15 процентов этой уверенности приходились на одно-единственное различие. Это было безмерно разочаровывающим, и Шота продолжал смотреть на файлы и записи, которые у него были на обоих. И, как ни странно, Шота думает, что если поставить рядом линчевателя и студента, они были бы одного роста. Мидория напоминает мне, каким был Аргос в первые несколько лет, когда я его знал. Недоверчивый, подозрительный к другим, тихий, почти безмолвный, если бы не дыхание и хлопанье крыльев. Эта мысль в последнее время все чаще начинает беспокоить Шоту. Его разум говорит ему, что они братья, но записи ребенка (Мидории) говорят ему, что он был единственным ребенком. Его нутро говорит, что эти двое — близкие знакомые или, может быть, даже больше, и честно говоря, Шота начинает соглашаться со своим нутром. Это кажется наиболее логичным, но он не может понять этого, если не разговаривает с подростком; что он знает, Маиджима не позволит ему это сделать, независимо от его теории. (Маиджима защищает своих учеников, и если хотя бы один из них окажется в опасности, будь то домашняя жизнь или что-то, что происходит в школе, он сделает все, что в его силах, чтобы сообщить им, что он рядом с ними, и помочь им. Шота знает это достаточно, чтобы не попасть на плохую сторону героя-защитника. Даже если это означает, что он должен найти другие способы сопоставить Мидорию и Аргоса .) Дрожь пробегает по его спине, что-то подсказывает ему, что что-то произойдет в следующие несколько дней, но когда это не кажется чем-то серьезным, он игнорирует это. Ему нужно найти линчевателя. ~~~~~~ Шигараки Томура царапает шею, маленькие капли крови стекают из ран, нанесенных его ногтями. Он потерпел неудачу. Ему не удалось убить Всемогущего, и ему не удалось убить мальчишку. Хотя ему довелось увидеть Сотриголову в действии, и это было так круто. Он должен был задаться вопросом, как круто будет выглядеть Сотриголова, если одного из его детей вытащить из-под носа. Шигараки хотел узнать.