А-Юань выбирает себе маму.

Утро Цзян Чэна началось с пронзительного визга будильника. Вскочив с постели, парень едва не поцеловался с полом, запутавшись в одеяле. Было бы «весело», если бы он пришел на встречу с будущим женихом с разбитым носом. Приняв холодный душ, чтобы проснуться и привести мысли и чувства в порядок, Цзян Чэн начал собираться. Мысленно поблагодарив свой перфекционизм, благодаря чему он уже накануне приготовил костюм для встречи, и вообще продумал свой образ до мелочей, Ваньинь достал из шкафа темно-серый с фиолетовым отливом костюм и черную рубашку, начиная одеваться. Застегнув рубашку, и закрепив манжеты серебряными запонками с изображением девятилистного лотоса, Цзян Чэн достал любимый галстук цвета темная маджента*, хорошо гармонирующий с искорками молний в его глазах, как и со всем образом в целом. Следом парень начал колдовать над прической. Заплетя уже привычные две косички по бокам, вплетая их в небольшой пучок на макушке, Цзян Чэн слегка потрепал передние пряди, придав им слегка взлохмаченный, но по-своему изящный вид. Придирчиво осмотрев себя в зеркало и довольно кивнув своему отражению, Ваньинь вдруг начал ощущать уже успевшую позабыться нервозность, словно готовился к экзамену, от которого зависела его жизнь. Взгляд упал на стоящий на тумбочке флакончик «BLEU DE CHANEL», подаренный сестрой на прошлый день рождения. В голове всплыли слова отца о том, что в мужчине должно быть идеально все до последней мелочи. И ароматы играли в этом не последнюю роль, позволяя, где надо, придать уверенности, побуждая к действиям, дать понять потенциальным клиентам, что их дело в надежных руках. Взяв в руки флакончик и вдохнув приятный аромат парфюма, Цзян Чэн прикрыл глаза. Его сестра словно знала, какой запах идеально подойдет ему. Свежий аромат цитруса с тонкими нотками ветивера* и розового перца, дополненный ароматами сандала, кедра и имбиря словно кричал о том, что его партнер точно будет очарован им. Еще раз проверив свой образ и надев пиджак, Цзян Чэн обулся в начищенные до блеска черные туфли и, накинув теплое пальто, прихватил ключи и телефон с бумажником, покидая квартиру. Поймав такси, он направился к месту встречи. *** «Золотой Дракон» представлял собой поистине великолепное зрелище, являясь одним из едва ли не самых элитных ресторанов в Китае, специализирующихся как на традиционной, так и на европейской кухне, и куда попасть простым смертным было не так-то просто, если у тебя нет больших денег, влияния или вы не были лично знакомы с владельцем. А его владелицей являлась вдовствующая госпожа Цзинь, и то, что его мать устроила ему встречу именно здесь, Цзян Чэна нисколько не удивляло. Выполненное в стиле дворца императора Древнего Китая, трехэтажное сооружение словно возвышалось над другими, хоть и было значительно ниже окружавших его высотных зданий. Оно было богато украшено резными колоннами из белоснежного мрамора с позолоченным тиснением, обрамляющими вход. Желтая двускатная крыша с загнутыми карнизами была украшена фигурками животных из китайского зодиака, по три на каждый край, а на коньке над входом был изображен парящий феникс. Широкие панорамные окна почти до пола с узорными оконными решетками скрывали за собой посетителей. Двери из темного закаленного стекла украшены золотым вензелем с названием ресторана и узором дракона, а к ним вела широкая узорная лестница, украшенная белым и желтым декоративным камнем, и с двумя желобами по бокам, где летом журчали фонтаны. Края лестницы, как и сам периметр вокруг, были украшены балюстрадой в классическом китайском стиле, а вокруг самого здания был разбит небольшой садик с вечнозелеными деревьями и кустарниками. Покинув машину, Цзян Чэн неуверенно направился к зданию. Швейцар в бело-золотой ливрее, выполненной в китайском стиле, учтиво открыл перед ним двери, пропуская гостя. Пройдя внутрь, юноша осмотрелся. Убранство внутри было не менее роскошным, чем снаружи. Мягкий, приглушенный свет освещал просторный зал, где стояли круглые столики, окруженные удобными круглыми диванами, визуально отделяя их друг от друга и создавая ощущение небольшой закрытой комнатки. Окна были закрыты темно-желтыми жалюзи, а в центре зала была, своего рода, танцевальная площадка. С потолка свисала роскошная люстра, мерцающая мягкими бликами начищенных до блеска кристаллов, отражавших свет небольших ламп, нависавших над каждым столиком. Столы были сервированы по всем правилам, словно вот-вот должен был прийти гость. Внутри было довольно уютно, и парень немного расслабился. Когда к нему подошел администратор и, узнав его имя и фамилию, повел на третий этаж, где были расположены VIP-кабинки, Ваньинь обреченно последовал за ним. Почему-то именно сейчас ему хотелось сбежать отсюда, наплевав на все. Но тогда мать точно прибьет его, а Вэй Ин и Лань Чжань ей помогут. Остановившись возле кабинки с цифрой «6», администратор открыл дверь, пропуская гостя внутрь, протянул ему меню, после чего удалился. В кабинке он был один, и на секунду Ваньиню показалось, что его спутник опаздывает, но время на телефоне говорило о том, что это сам Цзян Чэн пришел рано, на целых полчаса. Чтобы хоть как-то занять себя, он начал изучать меню. Картинки блюд выглядели аппетитно, но цены были больше похожи на номера телефонов. Впрочем, это не сильно его волновало. Уже определившись с основными блюдами, Ваньинь перешел на страницу десертов, когда дверь неожиданно открылась. Вздрогнув, Цзян Чэн перевел взгляд на вход и замер. В дверях стоял небожитель, иначе никак нельзя было назвать того, кто с мягкой улыбкой смотрел на него. Лань Сичэнь был поистине великолепен в своем белоснежном костюме и темно-синей рубашке. На лацкане пиджака блестел фирменный герб семьи Лань — плывущее серебристое облако. Длинные волосы были гладко зачесаны назад и скреплены на затылке изящной заколкой, оставляя спереди лишь пару прядок, красиво обрамляющих изящное, точеное лицо. — Добрый день, Цзян Чэн, — с сияющей улыбкой поздоровался Сичэнь, садясь напротив него. — Ты не очень долго ждал? — Нет, я тоже только недавно пришел, — соврал Ваньинь, пытаясь не пялиться на мужчину напротив, что было очень трудно. — Ты уже выбрал, что будешь заказывать? — поинтересовался Лань, просматривая меню, хотя на самом деле следил за своим собеседником, прикрываясь ею. — Я слышал, тут бесподобная утка по-пекински. — Я думал, Лани не едят мясо, — отозвался Цзян Чэн, тут же мысленно дав себе подзатыльник за это замечание. — В смысле, я слышал, что Лани строгие вегетарианцы. — Ты прав, но всегда есть исключения. Например мы с братом, — с улыбкой пояснил Сичэнь, опустив меню и немного наклонившись к парню, — скажу тебе по секрету, я просто обожаю блюда из птицы. Смутившись столь неожиданному признанию мужчины, Цзян Чэн уткнулся в меню, услышав лишь едва слышный смешок в ответ. Некоторое время в кабинке воцарилась тишина. Отложив меню в сторону и вызвав администратора, Цзян Чэн столкнулся с глазами цвета темного янтаря, что внимательно следили за ним. — Что-то не так? — поинтересовался Ваньинь, глядя на собеседника и неосознанно начиная теребить узел галстука, словно тот начал его душить. — Тебе очень идет этот костюм, — улыбнулся Сичэнь, с удовольствием замечая появившийся румянец на щеках парня. — С-спасибо, — кашлянув, чтобы скрыть смущение, поблагодарил его Ваньинь, смотря куда-то в сторону. — Тебе тоже. — Благодарю, — улыбнулся Сичэнь, отвлекаясь на появившегося официанта, чтобы сделать заказ. После того, как официант ушел, записав у них заказ, в кабинке снова воцарилась тишина. — Как… как дела у твоего сына? — нерешительно начал разговор Цзян Чэн, старательно изучая узоры на скатерти. — Вэй Ин рассказывал, что он довольно энергичный. — С ним все хорошо, он в добром здравии и все такой же гиперактивный, — Сичэнь тихо хихикнул, положив подбородок на скрещенные в замок руки. — Он просил передать тебе привет. — Это хорошо, он славный малыш, — Цзян Чэн чуть улыбнулся. — Они с А-Лином похожи. — Это точно. Может, как-нибудь еще погуляем все вместе? Что скажешь? — Сичэнь внимательно посмотрел на юношу, улыбнувшись. — Я не против, — согласно кивнул Ваньинь. Появившийся официант при нем открыл бутылку заказанного Цзян Чэном «Каберне Совиньон», налив в бокал гранатовую жидкость с легким пурпурным отливом. Взяв бокал в руки и слегка погоняв жидкость по стенкам, Ваньинь сделал глоток, наслаждаясь изысканным насыщенным ароматом и мягким божественным вкусом выдержанного вина. Ароматная жидкость окутывала теплом, немного успокаивая. Лань, будучи за рулем, от алкоголя отказался, попросив только воды. Когда принесли салаты и первые блюда, помня о правиле Ланей не говорить за едой, Цзян Чэн мысленно обрадовался, приступая к еде и ощущая небывалый голод. Некоторое время в кабинке был слышен лишь стук столовых приборов о тарелки и тихая приятная мелодия на фоне. — Ваньинь, тебе неуютно находиться здесь? — закончив с едой, поинтересовался Сичэнь, едва ощутимо коснувшись руки парня своей, отчего тот вздрогнул и сразу же отдернул ее. — Нет, с чего ты взял? — Ты ни разу не посмотрел мне в глаза. Да и твоя поза говорит о том, что ты скорее бы сбежал отсюда куда-нибудь подальше. — Это не так, — Цзян Чэн глотнул еще вина, словно набираясь сил перед серьезным разговором. — Просто… я… мне жаль, что ТЕБЯ заставили прийти сюда. — Заставили? Что ты имеешь в виду? — Сичэнь, я не дурак, и прекрасно знаю себя, — выдохнул Цзян Чэн, подняв взгляд на мужчину и глядя ему в глаза. — Знаю, насколько я несдержанный и грубый, и что со мной не о чем поговорить. Наверняка моя мать или твой дядя уговорили тебя сюда прийти. Это ведь так? — Ваньинь, — Сичэнь с мягкой улыбкой посмотрел на парня. — Клянусь тебе, никто не заставлял меня приходить сюда. Скажу больше, это я предложил Мадам Юй организовать эту встречу, и насчет нашей помолвки тоже. — И твой дядя не против? — Цзян Чэн был шокирован словами мужчины, не в силах поверить им. — С чего ты вдруг решил связать свою судьбу со мной? Неужели ты не слышал, какие слухи ходят обо мне? — Ты о том списке требований для своей будущей супруги, под который не подходит ни одна из девушек? — Лань внимательно посмотрел на Ваньиня, а его глаза мерцали серьезностью без тени улыбки. — Или о том случае, когда тебя бросил твой парень, унизив перед всеми? Слушая слова Сичэня, Цзян Чэн опустил голову, стискивая руки в кулаки. Все это будоражило неприятные воспоминания, и парень уже морально готовился получить очередной отказ от мужчины, в которого был влюблен. — И ты считаешь, что и я такой же? — продолжал мужчина, и Цзян Чэн услышал звук отодвигающегося стула. — «Вот и все. Сейчас он уйдет, и все закончится. Я снова останусь один», — мысленно проговорил Ваньинь, не в силах поднять взгляд, чтобы в последний раз увидеть мужчину своей мечты, покидающего кабинку. Однако звука открывающейся и закрывающейся двери не последовало. Вместо нее парень ощутил, как на стул рядом с ним опустилось что-то тяжелое, и в следующее мгновение теплая рука обхватила его за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Цзян Чэн, — от столь нежного голоса, которым было произнесено его имя, юноша начал дрожать, не в силах отвести взгляд от теплых глаз цвета темного янтаря. — Мне все равно, что о тебе говорят другие. Ты можешь казаться грубым и холодным, но у тебя доброе и заботливое сердце, и нежная ранимая душа. Я хочу сам узнать все твои достоинства и недостатки, ощутить на себе все, что ты можешь предложить, все чувства, что испытываешь ко мне. Мне нужен только ты и никто больше. Я очарован тобой. — Ты явно тот еще мазохист, — усмехнулся Ваньянь, ощущая, как по щеке пробежала слеза. — Я быстро тебе надоем. И ты уйдешь. Как и все остальные. — Тогда почему бы тебе не испытать меня? — в янтарных глазах зажегся игривый огонек, а нежная рука очертила край скулы, стирая влажную каплю. — К тому же, я всегда хотел попробовать это. — Я изобью тебя кнутом, если ты мне соврал, — с серьезным видом пригрозил Цзян Чэн, сам же невольно прикрывая глаза на столь желанную ласку и чуть подавшись вперед. — Не прощу. — Договорились, мой милый лотос, — едва слышно прошептал Сичэнь, опаляя губы напротив горячим дыханием. — Скажи еще раз, — жарко выдохнул Цзян Чэн, еще сократив расстояние между ними. — Мой лотос, только мой, — с улыбкой прошептал Сичэнь, и это уже стало последней каплей терпения. Цзян Чэн впился в губы Сичэня своими в жарком поцелуе, крепко обнимая шею мужчины. Лань Сичэнь тут же ответил ему, перехватывая инициативу и притягивая парня к себе, усадив на колени. Когда их языки слились в диком и страстном танце, Цзян Чэн тихо застонал. Этот мужчина целовался даже лучше, чем он мог представить себе в самом мокром сне. Ощущать эти губы наяву было божественно прекрасно. Безумно сладкий поцелуй со вкусом страсти и желания. В голове Цзян Чэна мелькнула мысль, что Сичэнь уж слишком хорошо целуется, словно… уже делал это с кем-то. Эта мысль больно кольнула в сердце, заставляя его вздрогнуть и отстраниться. — Цзян Чэн… — учащенно дыша после страстного поцелуя, Сичэнь посмотрел на своего жениха, что сидел на его коленях, опустив голову. — Что случилось, мой лотос? — Поцелуй… Ты слишком хорошо целуешься… — сглотнув ком в горле, ответил Ваньинь, сжав руками ткань пиджака. — Ты раньше с кем-то встречался? — Что? — Сичэнь не сразу понял, что Цзян Чэн имел в виду, но потом на его губах расцвела нежная улыбка. — Мой лотос ревнует? Если я скажу, что ты первый, с кем я целуюсь так, ты поверишь? — Этого не может быть, ты же… такой… Потрясающий. Не может быть, что у тебя никого не было… до меня… — Ваньинь поднял голову, с долей отчаяния посмотрев на мужчину. — Тебе стоит только поманить, и любой будет готов сделать все, чтобы быть с тобой. И потом, у тебя есть сын. Ты же не на грядке его вырастил. — Но это правда, мой лотос, — Сичэнь смущенно улыбнулся, смотря в глаза парня. — Цзинъи сын пары из побочной ветви клана. Они погибли в автокатастрофе, и я усыновил его, когда тот был ещё маленьким. А насчет поцелуев... Если честно, пока я работал в семейной клинике, мне было не до поцелуев, и уж тем более не до свиданий. Хотя, признаюсь, многие оказывали мне знаки внимания. Заметив помрачневшее лицо Цзян Чэна, мужчина улыбнулся, поцеловав его в уголок губ. — Душа моя, я клянусь тебе, что никогда ни с кем не целовался, кроме тебя, — Сичэнь с нежностью посмотрел на жениха. — Когда Ванцзи был подростком, он вдруг спросил меня, как правильно надо это делать, и я решил включить ему видео из интернета. И сам тоже посмотрел. У дяди такое спрашивать было стыдно. Посмотрев на Сичэня, Цзян Чэн вдруг прыснул со смеху, прижимаясь к горячему телу мужчины и уткнувшись в его шею. — Вы, Лани, не устаете удивлять, — вытирая слезы, выступившие на глаза от смеха, проговорил он, поглаживая шелковистые пряди жениха. — Только не говори, что и ЭТО вы тоже изучали по видео? — Хочешь проверить? Я был очень усердным учеником, — хихикнул Сичэнь, обнимая парня за талию и скользнув рукой к пояснице, заставляя Цзян Чэна немного выгнуться. — Хочешь сделать это здесь? — хмыкнул Цзян Чэн, хотя по взгляду было видно, что он совсем не против. — Можно и здесь, но, боюсь, госпожа Цзинь лишит меня того самого нужного органа, если я посмею опорочить репутацию ее ресторана, — другой рукой поймав пальцы любимого и сплетая со своими, Сичэнь нежно улыбнулся. — Мы можем снять номер в отеле. — К черту отель, поехали ко мне, там нам уж точно никто не помешает. Цзян Чэн уже собирался встать с колен мужчины, но тот не спешил отпускать его, крепко обнимая за талию. — Не спеши, мой лотос, есть еще кое-что, что я должен сделать, — лукаво улыбнувшись, Сичэнь полез в карман, доставая оттуда темно-синюю бархатную коробочку. Открыв ее, он достал небольшое кольцо из серебристо-белой платины с выгравированным на нем серебристым плывущим облаком. — Это мое клановое кольцо Ланей. Ты ведь знаешь его значение, верно? В ответ Цзян Чэн лишь кивнул, а слезы бесконтрольно начали течь по щекам. Протянув правую руку, Ваньинь заворожено наблюдал, как Сичэнь надевает кольцо ему на палец. На удивление, кольцо село как влитое, хотя у самого Ланя пальцы были немного толще. Ваньинь с трепетом осознал, что еще тогда, в их первую встречу, Сичэнь умудрился на глаз определить диаметр его безымянного пальца. То, что мужчина решил подарить ему свое клановое кольцо, говорило о серьезности его намерений. У каждого из Ланей было свое, которое он или она дарили человеку, с которым решили провести всю жизнь. А партнера Лани выбирали только один раз, сохраняя верность до самой смерти. — Теперь ты точно никуда от меня не денешься, — со счастливой улыбкой проговорил Цзян Чэн, снова припадая к любимым губам в страстном поцелуе. — И не думал, мой лотос, — только и успел ответить Сичэнь, вновь погружаясь в безумно сладкий поцелуй. «Темная маджента*» — один из оттенков фиолетового. «Ветивер*» — один из составляющих ароматов в мужской парфюмерии.