А-Юань выбирает себе маму.

Дорога до дома заняла целую вечность. Сначала пробка, в которой они простояли едва ли не целый час, потом внезапно начался мокрый снег, грозивший перерасти в настоящую бурю, потом лифт как назло сломался. Казалось, вселенная испытывала их обоих на прочность, кто из них первый сдастся. В какой-то момент Цзян Чэн уже был согласен сделать это в машине, но Сичэнь разумно заметил, что потом их обоих ждет кара от Мадам Юй, если их застанут за таким непотребством в людном месте. Кое-как добравшись до квартиры и с ноги распахнув дверь, как только повернулся ключ в замочной скважине, Ваньинь втащил мужчину внутрь, тут же прижимая к стене требовательным поцелуем, едва они успели закрыть двери. Его руки торопливо стягивали пиджак с любовника, забираясь руками под рубашку и едва ли не срывая ее. Лань же, резко поменяв их местами, сам теперь плотнее прижал его к стене своим телом, выставив колено между ног Цзян Чэна, ощущая выпирающий бугорок в районе паха. — Ваньинь… нам надо перейти в комнату… — осыпая поцелуями шею жениха, прошептал Сичэнь, вдыхая чарующий аромат кожи, исходящий от него. — Соседи могут услышать нас… — К черту соседей… — недовольно прорычал Цзян Чэн, выдохнув на особенно чувственный поцелуй на шее, с наслаждением прижимаясь к мужчине и нетерпеливо расстегивая его рубашку, оторвав при этом несколько пуговиц. — Я хочу тебя здесь и сейчас. — Мой лотос такой нетерпеливый, — усмехнулся Сичэнь, переходя с шеи на грудь парня, накрывая губами уже затвердевшую бусинку соска, ощутив под кожей вибрацию от хриплого стона удовольствия. — Я ждал и желал тебя так долго, и больше ждать не намерен, — выдохнул Цзян Чэн, с наслаждением закрывая глаза на столь сладкую муку, запуская пальцы в длинные шелковые волосы мужчины, плотнее прижимая его к себе. — Так что заткнись, или клянусь, я… — Ты… что? Свяжешь меня и изобьешь кнутом? — Сичэнь поднял голову, с ухмылкой во взгляде смотря на своего жениха. — Отличная идея! — смотря на любовника, с угрожающей улыбкой проговорил Цзян Чэн, что совершенно не сочеталось с раскрасневшимся от смущения лицом и мутным взглядом, но, в свою очередь, придавало парню еще более соблазнительный вид. — Как-нибудь попробуем и это. — Ловлю тебя на слове, — обольстительно улыбнувшись, Сичэнь снова втянул жениха в головокружительный поцелуй, попутно расстегивая ремень брюк и стягивая их с парня, одной рукой сжимая через белье весьма внушительный стояк. Цзян Чэн вздрогнул, простонав ему в губы, желая поскорее избавиться от болезненного напряжения. Чтобы не мучить его и себя, Сичэнь рывком стянул с него белье, обхватив ствол рукой и начиная водить ею вдоль него, лаская большим пальцем головку, из которой уже сочилась белесая жидкость, пока губы исследовали подтянутое и загорелое тело любовника. Ощущая горячие руки на своей плоти, Ваньинь просто таял от этих ласк, чувствуя, как ноги начинают дрожать. Он уже успел пожалеть, что они не дошли до кровати. А мужчина продолжал свою сладкую пытку, опустившись перед ним на колени и начиная осыпать поцелуями его член. — Си… ах… Сичэнь… Не надо… Там же грязно… — с трудом пытаясь соображать, пролепетал Ваньинь, неумело пытаясь отстраниться. — Ты не должен… — Но я хочу это сделать. Хочу доставить тебе удовольствие, — Сичэнь с нежной улыбкой посмотрел на жениха, продолжая надрачивать ему. — Ты позволишь мне? Столь откровенные слова заставили Ваньиня покраснеть еще сильнее, и юноша робко кивнул, стыдливо отведя взгляд в сторону. Как можно было отказать, когда Сичэнь смотрел на него ТАКИМ взглядом в комплекте с этой чарующей улыбкой. Похоже, эта улыбка станет его главной слабостью. Довольно улыбнувшись, Сичэнь продолжил ласкать и без того возбужденный член парня, посасывая губами головку, после чего взял в рот на всю длину, проводя языком вдоль ствола. — А-ах! — ощущая, как горячие губы обхватили его плоть, Цзян Чэн непроизвольно вскрикнул, тут же закусив губу, смутившись. От ярких ощущений ноги стали отказывать, сгибаясь в коленях. Парень непременно бы упал, если бы сильные руки не удерживали его за бедра, прижимая к стене. Сначала движения были медленными и неспешными, но постепенно Сичэнь начал двигать головой все быстрее, глубже вбирая плоть в глотку, и Цзян Чэн уже не мог сдерживать рвущиеся наружу стоны, стискивая пальцами волосы мужчины и двигая бедрами навстречу. — Хуань… я больше не могу… — простонал Цзян Чэн, сжимая пальцами смоляные волосы мужчины и ощущая скорое приближение пика. В ответ Лань Сичэнь лишь ускорил движения, вскоре ощутив во рту терпкий, солоноватый привкус вязкого семени и хриплый стон откуда-то сверху. После бурной разрядки Цзян Чэн начал оседать на пол, так как ноги отказывались держать его, но крепкие руки тут же подхватили его и куда-то понесли. Уже в комнате Сичэнь опустил на постель своего любовника, стягивая остатки одежды. Рубашка отлетела в сторону, звякнув серебряными запонками об пол. К ней присоединились и штаны, до сих пор чудом не слетевшие с него, пока Хуань нес его в комнату. Не желая бездействовать, Цзян Чэн также стащил с Сичэня рваную рубашку, с удивлением наблюдая татуировку плывущих облаков на левой стороне груди, часть которой заходила за спину. — Какие еще тайны ты скрываешь от меня, господин Лань? — с ухмылкой проговорил Ваньинь, пальцем обводя линии рисунка, плавно спускаясь к краю брюк, взглядом жадно повторяя путь руки. — У тебя невероятно красивый торс. Интересно, что же скрывается ниже? — Терпение, мой лотос, и ты все узнаешь, — мурлыкнул Сичэнь, наклоняясь к шее парня и снова начиная целовать ее, оставляя на ней смачный темный засос. — Ты безумно вкусно пахнешь. — Только не съешь меня… раньше времени, — томно выдохнул Цзян Чэн, наклонив голову в сторону и открывая шею. — Надеюсь, его потом можно будет скрыть рубашкой. — Пусть видят, что ты уже занят. — А ты, оказывается, еще и собственник. — Ты даже не представляешь насколько, — хищным взглядом окинув лежащего под ним юношу, Сичэнь скользнул рукой ниже, сминая вновь возбужденный орган. — Мой маленькой лотос вновь готов к бою? — За… ткнись… Си… чэнь, — едва не задыхаясь от возбуждения, простонал Ваньинь, выгибаясь от столь приятных ласк. — Не мучай… Я хочу тебя… — Терпение, милый, я хочу насладиться тобой, — елейным голосом проговорил Сичэнь, продолжая ласкать член парня, водя рукой вдоль ствола. — И не вздумай кончить раньше меня. Иначе я тебя накажу. — Угрожаешь? — то ли всхлипнул, то ли простонал Цзян Чэн, выгибаясь навстречу горячей руке мужчины. — Ну что ты, я только предупреждаю, — лукаво улыбнулся Сичэнь, ненадолго отстранившись, только чтобы стянуть штаны и белье, высвобождая внушительных размеров плоть. — Ты… ах… шутишь? Эта штука в меня не влезет! — шокировано глядя на слегка вздрагивающую плоть жениха, запричитал Ваньинь. — В тебе вообще есть что-то от обычного человека? — Есть. Я не умею стирать, и алкоголь плохо на меня влияет, — улыбнулся Лань, обхватив оба члена рукой, начиная ласкать жениха и себя. — Что еще ты хочешь узнать обо мне? — Покажи мне то, что у тебя получается лучше всего, — облизнул губы Ваньинь, постанывая в такт движениям руки. — Помимо охренительного минета… — Как пожелает мой лотос, — оставив на губах парня легкий поцелуй, Сичэнь еще немного подвигал рукой, пока Цзян Чэн снова не кончил в его ладонь, пачкая своей жидкостью. Кончив следом, Сичэнь разжал руку, скользнув к пульсирующему колечку мышц и не спеша начиная вводить один палец. — Сичэнь… черт тебя дери… ты точно садист, — выгнувшись от ощущения инородного предмета в своей заднице, захныкал Ваньинь, метаясь на постели. — Ты точно хочешь, чтобы я умер от перевозбуждения. — Потерпи еще немного, мой лотос, — расширив проход еще больше, добавив второй, третий и четвертый пальцы, ища ту самую точку внутри, Сичэнь наслаждался тем, как сходил с ума от страсти его любовник. Когда Цзян Чэн негромко застонал, выгнувшись дугой, мужчина понял, что нашел нужное место. Свободной рукой дотянувшись до тумбочки, где «по наводке из вне» должен был быть лубрикант, Сичэнь выдвинул ящик, с удивлением уставившись на его содержимое. Помимо смазки с различными вкусами и запахами и кипы презервативов всевозможной фактуры и цвета, также там были и бархатные наручники, и плетки, и веревка для связывания, и прочие разнообразные секс-игрушки. — Милый, я не знал, что ты уже НАСТОЛЬКО распланировал наш сегодняшний вечер, — улыбнулся Сичэнь, доставая розовые бархатные наручники. — Тут никакой секс-шоп не нужен. У тебя все необходимое под рукой. — Что? О чем т… — затуманенным от страсти взглядом глядя на мужчину, переспросил Цзян Чэн, но увидев столь постыдную вещь в его руке, которую сам вряд ли бы купил, тут же покраснел, как маков цвет. — Я убью этого придурка Вэй Ина! — Боюсь, мой брат не позволит тебе сделать это, — обольстительно улыбнулся Сичэнь, поигрывая пушисто-металлическим предметом, сделав пометку потом поблагодарить Вэй Ина за «излишнее беспокойство». — Как считаешь, мы сможем воспользоваться ими сегодня? — Может быть… — отведя взгляд в сторону, буркнул Цзян Чэн, закусив губу. Улыбнувшись на столь очаровательную реакцию своего жениха, Сичэнь убрал предмет обратно и, взяв смазку с ароматом лаванды, налил немного на руки, согревая в ладонях, после чего начал снова массировать пальцами пульсирующую дырочку, которая буквально засасывала его в себя. Понемногу он все шире разрабатывал ее, добавляя пальцы. — Ты готов? — убрав пальцы и заменив их своей плотью, спросил Сичэнь, нависая над парнем и обнимая его. — Дьявол, да входи ты уже, — прошипел Ваньинь, нетерпеливо ерзая под ним и шире раздвинув ноги. Желание быть любимым и взятым именно этим человеком просто сносило крышу. Плоть нетерпеливо подрагивала, и Ваньинь потянулся к ней рукой, чтобы наконец получить разрядку, но его опередил Лань. — Позволь мне, мой любимый лотос, — обхватив член парня рукой и начиная ласкать пальцами сочащуюся головку, Сичэнь двинул бедрами, полностью заполняя собой Цзян Чэна. Парень вздрогнул, трепеща от горячей плоти внутри него и сходя с ума от ощущения полной заполненности. «Мой лотос» эхом отдавалось в груди, доставляя безумно приятные ощущения. Пару секунд не двигаясь, чтобы дать парню привыкнуть к себе, Сичэнь не спеша начал толкаться в него, пытаясь найти нужный угол, одной рукой лаская плоть жениха, другой упираясь в постель, чтобы не давить на него своим весом. — Сичэнь… не нежничай… я люблю погрубее, — простонал Ваньинь, со страстью смотря на мужчину и обвивая руками его шею. — Покажи мне, каким зверем в постели ты можешь быть. — Если я покажу тебе все, что хочу сделать с тобой, боюсь, мы будем заниматься этим всю неделю, — хмыкнул Сичэнь, двигаясь все быстрее и глубже, рукой сжав плоть парня, чтобы не дать ему кончить раньше времени. Ощутив, как Ваньинь выгнулся и задрожал под ним, Хуань понял, что нашел нужную точку. — Вот и отлично. Планы на неделю у нас уже есть, — постанывая и скуля от наслаждения, пока Сичэнь трахал его, прохрипел Цзян Чэн, впиваясь пальцами в плечи мужчины. — Главное — не сломать кровать. — Как пожелаешь, мое сердце, — Сичэнь накрыл любимые губы страстным поцелуем, уже не сдерживая своих желаний владеть этим милым мальчиком, что стонал под ним. — О, Небеса! — комнату заполнил страстный стон Цзян Чэна, когда Сичэнь бурно кончил и хрипло простонал, заполняя его семенем. — Сичэнь, ты просто зверь! — Кто-то сам просил меня показать все, на что я способен, — ложась рядом с женихом и учащенно дыша, Сичэнь улыбнулся, двумя руками обнимая талию парня. — Ты уже готов сдаться? В ответ Цзян Чэн лишь надменно улыбнулся и, рывком уложив мужчину на спину, оседлал его сверху. — Ты должен был знать, что Цзяны не пасуют перед трудностями, — Ваньинь горящим страстью взглядом смотрел на своего жениха. — Ты готов ко второму раунду? — Так это был только первый раунд? — Сичэнь ухмыльнулся, стиснув руками крепкие бедра возлюбленного. Сейчас Цзян Чэн был до безумия похож на зверя, загнавшего свою жертву в ловушку и раздумывая, как бы ее получше съесть. И Лань поймал себя на мысли, что совсем не против быть съеденным этим прекрасным хищником. — Тогда я весь в твоем распоряжении, мой лотос, — облизнув языком внезапно пересохшие губы, сладко улыбнулся Сичэнь. — Ты сам это сказал, — с довольной ухмылкой Ваньинь потянулся к тумбочке с неожиданным «кладом». *** Утро встретило Ваньиня непроглядным полумраком в комнате и непогодой за окном. Ливень хлестал в окно, заливая его холодными каплями. Продрав глаза, парень окинул комнату взглядом, натыкаясь на циферблат электронным часов, стоявших на тумбочке. Было уже почти девять часов утра, но спать хотелось неимоверно сильно. Хорошо, что сегодня можно было понежиться дома. С наслаждением откинувшись на подушку, Цзян Чэн уже собирался вновь окунуться в объятия Морфея, но внезапное осознание, словно шилом, подняло его, заставив сесть на постели. Спина и поясница безумно болели, напоминая о минувшей ночи страсти с Сичэнем. — Я что, действительно переспал с ним? — хрипло простонал Ваньинь, потерев лицо ладонями. Это одновременно и пугало, и делало его безумно счастливым. Но вдруг это был сон? И все, что было, лишь плод его воображения. Однако кольцо на безымянном пальце говорило о том, что это явь. Рукой Цзян Чэн пытался нащупать спящего рядом человека, но рядом никого не оказалось. Только едва исходящий от подушки аромат говорил о том, что тут кто-то был. — «Неужели ушел?» — подумалось Ваньиню, и почему-то эта мысль заставила его погрустнеть. С трудом поднявшись с постели и накинув на плечи халат, небрежно подвязав его поясом, Ваньинь направился в ванную. Но что-то заставило его остановиться. Кто-то гремел посудой на кухне. Затаив дыхание, Цзян Чэн направился туда и с удивлением увидел Сичэня, стоящего у плиты. Рядом стояла тарелка с небольшой горкой оладий, а на плите уже закипал чайник. Некоторое время понаблюдав за этим непривычным, но приятным зрелищем, Ваньинь в несколько шагов преодолел кухню, обнимая своего жениха со спины и утыкаясь лицом в его лопатки. Руки крепко обхватили талию мужчины, сжав ткань одежды. — Доброе утро, мое сердце, — улыбнулся Сичэнь, накрывая руки жениха своими и чуть сжав их. — Все нормально? — Я думал, ты уже ушел, — тихо проговорил парень, теснее прижавшись к нему. — Думал, меня снова бросили. — Ваньинь… — отставив сковородку в сторону, Сичэнь развернулся в объятиях жениха, крепко обнимая в ответ и целуя в макушку. — Я бы никогда так не сделал. Только не с тобой. Ты веришь мне? — Угу, — кивнув, буркнул Цзян Чэн, нежась в нежных и любящих объятиях любимого, ощущая поцелуй на макушке. — Спасибо. — Пожалуйста, душа моя, — Сичэнь приподнял лицо парня и, с нежностью глядя в глаза, оставил на губах не менее нежный поцелуй. Цзян Чэн с удовольствием ответил, овивая руками шею мужчины. Парочка несколько минут простояла в объятиях друг друга, наслаждаясь лаской и поцелуями. Но прерваться пришлось, когда им обоим понадобился кислород. — Прости, я тут немного похозяйничал, пока ты спал. — Ничего. Я мог бы привыкнуть к такому… — Отлично, я буду только рад. А сейчас бегом умываться и за стол, завтрак почти готов. Надеюсь, ты любишь оладьи? — С вареньем? — С вареньем. И сметанкой. — Ты меня так избалуешь. Ухмыльнувшись, Цзян Чэн чмокнул мужчину в уголок губ, после чего направился в ванную. Сичэнь с улыбкой проводил его взглядом, после чего повернулся и вернулся к готовке. Закончив, мужчина начал накрывать на стол. Цзян Чэн вернулся через десять минут, одетый в домашнюю одежду и с влажными волосами. На столе уже стояла тарелка, полная пышных, ароматных оладий, две баночки — с вареньем и со сметаной, и нарезанные фрукты, найденные в холодильнике. — Тебе чай или кофе? — наливая себе в чашку ароматный напиток из трав, поинтересовался Сичэнь, с улыбкой любуясь своим женихом. — Чай… пожалуйста, — со смущением ответил ему Цзян Чэн, садясь за стол. Налив напиток в чашку, Лань поставил ее перед хозяином квартиры, садясь напротив. Завтракали они в полной тишине, нарушаемой лишь работающим на фоне радио да стуком приборов о посуду. — Скажи… ты не жалеешь… о том, что было? — вдруг спросил Цзян Чэн, смотря куда-то в тарелку и закусив губу. — Нисколько, — сразу поняв, о чем шла речь, ответил Сичэнь, с улыбкой накрыв его руку своей и погладив пальцем по кольцу. — Ты все, о чем я мог мечтать. Умный, красивый, и бесподобный любовник. — Дурак, — буркнул Ваньинь, густо покраснев. Послышался смешок и звук отодвигающегося стула, и в следующий момент его лба коснулись мягкие губы Сичэня. — Ты очарователен, душа моя, — нежно прошептал он над ухом. — Я люблю тебя. — И я… тоже люблю тебя, — подняв взгляд на мужчину, ответил Цзян Чэн, и его губы растянулись в нежной и счастливой улыбке.