А-Юань выбирает себе маму.

Приближался канун Рождества. Стояла тихая, лунная ночь. Природа тихо дремала под пушистым снежным одеялом, убаюканная размеренным шелестением ветра в ветвях деревьев. И среди всего этого спокойствия родовое имение семьи Цзян выглядело словно нечто волшебное. Дом был украшен яркими гирляндами, что ритмично мигали разными огоньками, создавая своеобразное ощущение сказки. Дорожка до дома была идеально вычищена, а вдоль нее, на живой изгороди из барбариса, мигали пурпурные и розовые огоньки, словно указывая дорогу. Озеро, расположенное за домом, покрылось толстым слоем льда, создавая идеальный и ровный, как зеркало, каток. Сегодня в доме Цзян было как никогда шумно. Шла оживленная подготовка к празднованию, и каждый был занят своим делом. Уж мадам Юй позаботилась об этом. Цзян Фэнмянь и Цзинь Цзысюань расставляли столы, ведь ожидалось много гостей. Госпожа Цзинь расставляла приборы и тарелки на стол вместе с Вэнь Цин, пока ее брат, Лань Сичэнь и Цзян Чэн украшали лентами и гирляндами гостиную, прихожую и зал. Самый старший из всех, Лань Цижэнь, вызвался присмотреть за малышами, увлекая их историями и простыми играми, чтобы они не мешались под ногами. На кухне практически единолично хозяйничали Цзян Яньли и Лань Чжань, занимаясь готовкой разнообразных блюд, как мясных, так и вегетарианских, чтобы угодить всем гостям. Любой случайно забредший на кухню тут же выпроваживался назад под суровым взглядом мужчины. В частности это касалось Вэй Ина, который то и дело забегал на кухню, пытаясь стащить какой-нибудь лакомый кусочек со стола. Однако после серьезной угрозы со стороны Яньли не получить порцию ее фирменного супа из свиных ребрышек и корня лотоса, клятвенно пообещал не заходить в святая-святых до конца готовки. — Вэй Ин, займись лучше делом, — с укором глядя на юношу, строго сказала мадам Юй, отправляя его помогать развешивать гирлянды и новогодние украшения. Стараясь не злить ее, парень поспешил не показываться ей на глаза до начала праздника. Когда до полуночи оставалось чуть меньше часа, в дверь постучали. — Я открою! Вэй Ин тут же бросился к двери, чтобы встретить гостей. За порогом стоял огромного роста мужчина, одетый в красный кафтан, подпоясанный поясом, и штаны, отороченные белоснежным мехом. На его голове красовалась красная шапка с помпоном, а на ногах черные армейские сапоги. Хоть лицо и скрывала длинная и явно накладная борода, не узнать гостя было невозможно. — Хо-хо-хо! А вот и я — Санта-Клаус! — хриплым басом проголосил «незнакомец», входя в дом и поставив на пол огромный красный мешок с подарками. — Поздравляю всех с Рождеством! — И тебя с Рождеством, Минц… то есть «Санта-Клаус», — прыснув со смеху, Вэй Ин наблюдал за тем, как мужчина стряхивал с себя снег. — Всех с Рождеством! — за «дедом» в дом вошел миниатюрный юноша, одетый в зеленый костюм эльфа с красными манжетами и воротником с бубенцами, подпоясанный черным ремнем. На его голове была надета алая шапочка с помпоном в виде бубенца, а на ногах красовались туфли с закругленными носками и полосатые бело-зеленые колготки. Среди волос виднелись острые ушки. — А вот и «Рождественский эльф» — уже не сдерживаясь, начал смеяться Вэй Ин, приглашая гостей в дом. — Хватит ржать, Усянь, — рыкнул на него Не Минцзюэ, стараясь не выходить из образа и не прибить это гогочущее недоразумение прямо сейчас. — Санта-Клаус! — выбежавшие в коридор дети тут же облепили его, а Цзинъи уже пытался взять штурмом мешок с подарками. — Ты принес нам подарки? Малыши уже втроем пытались залезть в его мешок, который «Санта» всячески старался спрятать от них, вызывая очередной приступ хохота у Вэй Ина. — Нет, нет, нет, малышня, еще рано, — «эльф» с добродушной улыбкой покачал головой, отвлекая детей от заветного мешка. — Хорошие дети подождут до полуночи, чтобы получить свой подарок. А пока идите, поиграйте. — Хорошо, дядя эльф, — поняв, что сейчас подарков им не видать, дети тут же убежали в комнату, громко возвещая о прибытии Санта-Клауса и его маленького помощника — эльфа. — Вэй-сюн, пожалуйста, не зли брата, я с таким трудом уговорил его надеть этот костюм, — шепотом взмолился Хуайсан, глядя на брюнета, когда они остались одни в коридоре. — Иначе потом он на мне отыграется. — Хорошо, хорошо, больше не буду, — пытаясь отдышаться, Усянь вытер выступившие на глазах слезы от смеха, придавая себе благопристойный вид, но потом снова зашелся в диком хохоте, издавая звуки пьяного осла, на которого вдруг напала икота. Что и говорить, появление «Санта-Клауса и рождественского эльфа» произвело фурор. Кто-то шокировано, кто-то с интересом, а кто-то и вовсе с улыбкой смотрели на них, но все же все были рады видеть их. Мешок с подарками занял свое место под елкой, ожидая своего часа, и все начали садиться за стол, ведь скоро должна была пробить полночь. Конечно, Минцзюэ пришлось «выйти» из образа, но дети, похоже, ничуть не расстроились этому факту, с нетерпением ожидая того часа, когда они смогут получить подарки. Когда на часах было без одной минуты полночь, а стол уже ломился от вкусных блюд и разнообразных напитков, все заняли свои места, а Цзян Фэнмянь, как хозяин дома, поднялся, держа в руках бокал, чтобы сказать тост. — Я предлагаю поднять бокалы за светлый праздник Рождества! В этот чудесный вечер, когда все мы собрались за праздничным столом, я хочу пожелать всем ощутить в душе божественный свет и теплоту. С Рождеством! — С Рождеством! — вторили ему остальные, поднимая бокалы. Наслаждаясь едой, кто-то весело смеялся, шутил, а кто-то просто наслаждался беседой. Казалось, даже Лань Цижэнь, известный своими строгими правилами поведения за столом, смягчился, просто наслаждаясь вечером. А когда пришло время дарить подарки, первыми у мешка в нетерпении топтались Цзинь Лин, Лань Юань и Лань Цзинъи, вызывая смешки и умиление взрослых. — Итак, первый подарок достается… — Не Минцзюэ сделал драматическую паузу, роясь в мешке и выуживая оттуда большой сверток, обернутый золотой бумагой, — Цзинь Лину! Маленький А-Лин с сияющими глазками схватил свой подарок, отправляясь к елке, чтобы открыть его. — Цзинъи, держи, — выудив очередной подарок в синей бумаге со звездочками, «Санта-Минцзюэ» вручил его получателю. Свой подарок получил и Лань Юань. Как только малыши отвлеклись на свои подарки, настала очередь взрослых. Чтобы сделать праздник интереснее, все доставали из мешка подарки, не глядя, его это подарок или нет, и вручить его адресату. Так Цзян Чэну достался подарок Лань Цижэня, Мадам Юй — Вэй Ина, Лань Чжаню — Не Хуайсана, Цзян Яньли — Лань Сичэня, Цзинь Цзысюаню — Лань Чжаня, Не Минцзюэ — Мадам Юй, и так далее. Когда все подарки нашли своих адресатов, все дружно начали одеваться, выходя к замерзшему озеру, где Вэй Ин и Не Хуайсан уже соорудили нечто вроде мини полигона для запуска фейерверков. Как только все было готово, и догорел запал, раздался громкий писк, и под восторженные вздохи собравшихся небо вспыхнуло множеством ярких огней, освещая все вокруг, словно на дворе стоял день, а не глубокая ночь. Зрелище было настолько прекрасным, что даже Мадам Юй, преисполнившись внезапной нежности, прижалась к мужу, ощущая тепло его рук, обнимавших ее за талию. Ее взгляд упал на дочь и зятя, которые также стояли в обнимку, держа на руках своего маленького сына. Лань Сичэнь и Цзян Чэн и вовсе успели куда-то скрыться, где их целующимися застал Не Хуайсан, заставив последнего густо покраснеть. Случайно он там оказался или нет, никто уже не знал наверняка. — Вэй Ин… — воспользовавшись моментом, когда все отвлеклись, Лань Чжань отвел его в сторону, подальше от посторонних глаз. — Что такое, гэгэ? Ты хочешь мне что-то сказать? — промурлыкал Усянь, с нежной улыбкой смотря на человека, которого успел полюбить всем сердцем и душой. — Мгм, — кивнув, мужчина занес руку в карман, выуживая оттуда голубую бархатную коробочку, в которой было фамильное кольцо клана Лань, после чего опустился на одно колено. — Вэй Ин, я люблю тебя, и хочу провести с тобой всю жизнь. Ты выйдешь за меня? Вэй Ин, растроганный предложением, протянул руку, и кольцо из платины с серебристыми облаками заняло свое законное место на безымянном пальце. Уже не сдерживая слез, Вэй Ин бросился в объятия к своему уже жениху, страстно поцеловав его. — Да, Лань Чжань! Да, ДА! ДАА! Закрепив все очередным страстным поцелуем, а за ним еще одним, и еще, и еще, Лань Чжань подхватил своего жениха на руки, крепко прижимая к себе. — Я ВЫХОЖУ ЗАМУЖ!!! Разнеслось радостным эхом вокруг.