Тяжко жить с чувством обиды. Но куда тяжелее — с чувством вины
***
Гарри Джеймс Поттер. Мальчик, который выжил. Наверное, только Корнуэльские пикси не знают кто такой Гарри Поттер. Удивительный ребёнок, в возрасте года, победивший самого Тёмного и сильного волшебника всех времён. Что же это было? Особый талант? Чудо? Везение? О нет, это были всего лишь любовь и отвага. Казалось бы, причем любовь, отвага и годовалый малыш? Ответ на этот вопрос, знают лишь самые близкие люди. А для всего остального мира это история о необычном мальчике. О том, что было той ночью 31 октября 1981 года, Гарри не помнил, конечно, ничего. Ему был всего-лишь год, что он мог помнить? Но у Поттера не всё как у людей ведь. Когда на третьем курсе на Гарри напал дементор, он выкачивал из него буквально все хорошие воспоминания, заставляя его мозг вспоминать самое худшее. И тогда это случилось… В голове отдавались крики матери: — «Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно…» Затем холодный, высокомерный голос: — «Отойди… Отойди, девчонка…» , — и зелёная вспышка, сопровождаемая свистящим звуком. В ту ночь Гарри лишился семьи, а взамен приобрёл славу, но была ли она ему нужна? Та ночь сделала его национальным героем, избранным, золотым мальчиком. Как только не называли его. Титул, прозвище, неважно что это, но выражение «Мальчик, который выжил», носило особый смысл. Оно словно утверждалось из года в год. Смерть словно подписала с Гарри контракт с той самой ночи, когда он обманул её: Она одарит его удачей и будет обходить его стороной, однако будет забирать тех, кто ему дорог. Мальчик, который выжил на первом курсе после второй встречи с Волан-де-Мортом. В тот раз погиб преподаватель защиты от тёмных искусств. Мальчик, который выжил на втором курсе после встречи с Василиском. В тот раз чуть не погибла его подруга — Джинни Уизли. Мальчик, который выжил на третьем курсе после нападения дементоров. Тогда едва не погиб крёстный Гарри — Сириус Блэк. И наконец: Мальчик, который выжил после третьей встречи с Темным лордом на четвёртом курсе обучения. В ту ночь погиб Седрик Диггори. Именно это событие сломало национального героя, свело его с ума, преследует день и ночь. Кажется, Гарри Поттер лишился рассудка.*****
С той ночи, когда Волан-де-Морт убил Седрика на его глазах, Гарри закрылся в себе. Если в начале его мучили кошмары, то сейчас у него самые настоящие галлюцинации. Всё началось постепенно: сначала кошмары, что не давали ему спать, затем начались галлюцинации, стоило Гарри остаться одному. Сейчас же, они преследуют его везде. А если быть точным, то именно Седрик преследует Гарри. Он идёт за ним по пятам, весь бледный, с синими губами, потухшими безжизненными глазами, и разлагающимся телом… Он может сидеть перед Гарри часами, молча рассматривая его, а может без умолку повторять: — Ты убил меня, Гарри, не Волан-де-Морт. Я погиб из-за тебя! Почему ты остался жив, а я погиб? Мои родители сходят сума от горя, потеряв единственного сына! Собственные мысли сводят Гарри с ума. Лучше бы он умер в ту ночь. Зачем он вообще предложил Седрику вместе взять этот проклятый Кубок? Благородство. Конечно, что же ещё? Дурацкое гриффиндорское благородство. Разве он мог забрать победу у Седрика, который спас его? Однако, Седрик считал, что именно Гарри заслужил победу. Так оно и вышло, что решили вместе забрать Кубок. Если бы Гарри знал, что буквально через несколько секунд Хвост по приказу Волан-де-Морта убьет Седрика как лишнего , то никогда не предложил эту дурацкую общую победу для Хогвартса. Впрочем, сейчас, когда он закрывает уши руками, тщетно пытаясь не слышать Седрика, это не имеет никакого значения…*****
Жизнь на Тисовой улице всегда была адом для Гарри. Наверное, это нелегко жить в доме тёти, которая не видит в тебе человека, не кормит тебя нормально, врёт десять лет о том, как погибли твои родители, и скрывает от тебя, что ты волшебник? Гарри уже привык к тому, что его считают ненормальным, потому что он не такой как все. А в понимании Дурслей ненормальный — это волшебник. Они даже такие слова как «волшебство, палочка, Хогвартс» не произносят, словно это какое-то преступление, а если их произносит Гарри, то их лица превращаются в самый настоящий светофор. Раньше это забавляло Гарри, но не сейчас. Уже три недели, как он вернулся из Хогвартса, получил достаточно писем от Гермионы и Рона, но не открыл ни одно из них. С недавних пор его ничего не волнует, не интересует. Он пытается спрятаться в четырёх стенах своей комнаты одновременно от тёти Петуньи и Седрика. И если тетя Петунья только кричит, что если он будет так мало есть, то подохнет, и это опозорит их перед соседями, а затем признав поражение отступает, то Седрик и не думает отступать. Гарри игнорирует всё и вся. Приказы тети Петуньи, крики дяди Вернона, просьбы тети Петуньи, упрёки дяди Вернона, и так по кругу. Он и без того мало ел в этом доме, его кормили тем, что оставалось после его кузена Дадли, но сейчас ему уже самому не особо хочется есть. Любая еда буквально застревает в горле, не желая идти вниз. Ест Гарри только после нескольких часов голодовок, или когда Седрик перестаëт маячить перед лицом. Есть в присутствии мертвеца, знаете ли, не особо получалось и хотелось.*****
15 июля 1995 года.
День выдался особенно жарким. Солнце палит нещадно, ощущение складывается такое, словно это вовсе и не Англия, а Катар какой-нибудь. Ничего не хочется делать, только лежать. Жизнь будто действительно остановилась, во всех домах на Тисовой улице стоит тишина, даже телевизоры не работают, собаки, и те лежат где-нибудь под деревьями, абсолютно не имея сил лаять. Петунья как всегда наводит порядок в доме, и даже такая знойная погода не может заставить её оставить это дело. Она уже убралась во всех комнатах на втором этаже (за исключением комнаты Гарри, конечно) и собирается убраться на первом. Кухня Петуньи выглядит как «операционная», всё чисто и блестит, никаких соринок. Абсолютно. Вот и сейчас она будет «стерилизовать» свою кухню. Сегодня на удивление в ее голове крутятся мысли о племяннике. Этот несносный мальчишка совсем потерял всякое уважение к семье. Он не обращает ни на что внимание, не делает то, что ему велено, целыми днями сидит в своей комнате, умудряется затыкать руками уши и, что ещё хуже, почти не ест. Не то, чтобы Петунья заботилась о Гарри, но если ее племянник умрет с голоду, то как она посмотрит в глаза соседям? Что они подумают о Дурслях? Будто они не смогли присмотреть за каким-то мальчишкой? Нет. Надо что-то с этим делать. Если повлиять на него не получилось, значит надо прибегнуть к крайним мерам. От одной мысли об этом ее передëргивает. Она уже обещала себе, что не сделает этого снова, но выхода нет, надо что-то решать. С этими мыслями Петунья выходит с кухни, находит бумагу с ручкой, и принимается писать:«Я пишу вам, потому что терпеть то, что происходит в моем доме, больше не намерена. Не знаю, что случилось у вас там, но мальчишка вернулся совершенно неадекватным. Меня не волнует то, что у него в голове, но терпеть безразличие к своей персоне я не собираюсь. Он практически не ест, сидит в своей комнате, а по ночам кричит, чтобы его оставили в покое. Если кто-нибудь узнает, что в моем доме живёт сумасшедший подросток, или ещё хуже, он умрет от голода, то это будет позором для моей семьи, а я не допущу этого! Приезжайте и забирайте его немедленно! Петунья Дурсль.»
Боясь передумать, она как можно скорее поднимается в комнату Гарри. (Он весьма удачно отсутствует в доме, решив прогуляться). Букля сидит в своей клетке и разглядывает Петунью своими глазищами. Медленно и почти не дыша, она подходит к клетке с совой: — Хорошая птичка, хорошая. — Уху! — Тише, тише, вот так. — она аккуратно открывает клетку. — Надо доставить это к директору. Отнеси письмо к Дам...Блд… Дамблдору! Ну же, давай, лети! Бестолковая птица. — Уху! Уху! — Букля больно кусает Петунью за палец и вылетает с письмом в открытое окно. — Неблагодарная скотина! — шипит Петунья в след птице.17 июля 1995 года .
Гарри сидит на лужайке перед домом, когда тётя Петунья зовёт его. Он с неохотой встаёт, поворачивается к дому и натыкается на Седрика. — Привет, Гарри. — синие, разлагающие губы растягиваются в неестественной улыбке. — Уходи, — хмурясь говорит Гарри. — Я не уйду, Гарри. Никогда. Я буду с тобой вечно, пока не заберу тебя с соб... — Заткнись! Замолчи! — Гарри снова прикладывает руки к ушам и кричит. — Что ты сказал, неблагодарный мальчишка? — из неоткуда появляется тетя Петунья, — Да как ты посмел?! — Я… Это не вам, я просто… — язык отказывается слушаться Гарри, просто заплетается. — Я позвала тебя, чтобы ты наконец поел сегодня! А ты говоришь мне замолчать?! — Тут собака лаяла, я не слышал вас, поэтому сказал ей замолчать, — на одном дыхании тараторит Гарри. — Марш в дом, сегодня больше никаких гулянок! — шипит Петунья. Гарри плетётся в дом и краем глаза замечает смеющегося Седрика. На кухне его ждёт вполне приличная еда — пюре с куриной котлетой и вишневый компот. «С чего это такая щедрость? Зовёт меня есть, да ещё и не остатками. Странно…» Гарри садится за стол и в этот момент заходит тётя. Он смотрит на еду так, словно собирается загипнотизировать её. Терпению тёти приходит конец. — Ты будешь есть или нет? Хватит смотреть на нее так, она от этого не исчезнет. — Спасибо, но я не голоден, — с непривычным холодом отвечает Гарри. Седрик сидит прямо напротив, и складывается ощущение, будто запах еды сменяется запахом разлагающегося тела. — Если ты сеч… — договорить Петунье не даёт деликатный стук в дверь. Она, нахмурившись покидает кухню. Через несколько секунд на кухню входит… «Дамблдор? » — Здравствуй, Гарри. — директор мягко улыбается и разводит руки в привычном жесте, словно для объятий. — Здравствуйте, профессор Дамблдор. — Гарри встаёт, но на лице нет абсолютно никаких эмоций, словно Дамблдор каждый день заходит на Тисовую улицу. — Ты не против, если мы поднимемся в твою комнату и поговорим там? — Нет, не против. — Гарри проходит вперёд и указывает, приглашая на лестницу. — Благодарю, мой мальчик. Гарри бросает быстрый взгляд на тетю прежде, чем подняться. Лицо миссис Дурсль искажает непонятная эмоция, но это вовсе не удивление. Гарри отмечает про себя, что она выглядит так, будто ожидала увидеть тут кого-то вроде Дамблдора. В комнате полный бардак: книги раскиданы на полу, одежда разбросана по углам, чемодан раскрыт как пасть кита, на столе валяются вырезки из Пророка. Но Гарри нисколько не смущает, что директор увидит этот бедлам и подумает, что он настоящий лодырь. Ему, как известно, сейчас по барабану, кто и что там думает и делает. — Как твои дела, Гарри? — спрашивает Дамблдор, садясь на край кровати. Гарри занимает старый стул. — Все нормально, — как и прежде холодно отвечает он. Дамблдор коротко кивает несколько раз. Его глаза проходятся по комнате и останавливаются на клетке с Буклей. — Знаешь, Гарри, день назад я получил очень необычное письмо. Хотя письмо было самое обычное, а вот его отправитель, — директор смотрит на Гарри поверх очков, — Это была твоя тетя, Гарри. Она очень обеспокоена твоим поведением. Гриффиндорец усмехается про себя. Так вот почему она не переливалась всеми красками радуги, увидев директора. — Погляди, Гарри, тебя уже считают сумасшедшим, — справа звучит довольный голос Седрика. Он сидит на полу по-турецки. — Это неправда! — слишком громко и резко произносит Гарри. Он смотрит себе под ноги. — Мальчик мой, то что случилось месяц назад, конечно, произвело на тебя не самое лучшее впечатление, но перестать употреблять пищу, не выход, — директор продолжает так же мягко. — Я думал, что моя смерть произвела на тебя хорошее впечатление, — притворно жалобно лепечет Седрик. — Замолчи! Хватит! — Гарри кричит, прикрыв уши руками и жмурится. — Гарри, мальчик мой, — начинает было Дамблдор, но его не слышат. Гарри слышит только голос Седрика. Как бы отчаянно он не затыкал уши, его голос звучит где-то в голове: — Видишь, Гарри, осталось немного и скоро я заберу тебя. — Седрик сидит и улыбается во всю. — Уходи! Я не хочу тебя видеть! Заткнись сейчас же! — голос срывается. Внезапно в нос бьёт странный аромат. Он словно обволакивает, наступает облегчение и голова начинает кружиться, и Гарри теряет всякую связь с миром. Когда Гарри приходит в себя время уже за полночь. Он лежит и смотрит в потолок, вспоминая то, что произошло. Он накричал на Дамблдора. Нет, он кричал на Седрика, но казалось, что именно на директора. Тётя Петунья написала Дамблдору? Возможно, Гарри удивился этому, если бы не было так безразлично. В комнате тихо, а это значит что Седрика нет рядом. Странно, потому что он не исчезает никуда в последнее время. Стараясь не думать об отсутствии галлюцинаций, а радоваться этому, Гарри ворочается в постели ещё немного и засыпает.18 июля 1995 года.
Утром Гарри впервые просыпается выспавшимся и полным сил. Днём его мучает присутствие Седрика рядом, а ночью кошмары с кладбища в Литтл Хэнглтоне, где убивают Седрика, поэтому Гарри чисто физически не может выспаться. А о моральном состоянии и говорить нечего. В комнате стоит странный, но приятный аромат. Тот самый, что он услышал вчера днём. Он заметил его ещё и ночью, но не придал этому значения. Спустившись на первый этаж, Гарри обнаруживает, что дом на удивление пуст. Он проводит утренние процедуры и, когда выходит из ванной, обнаруживает Седрика стоящим перед дверью в кухню. — Я не мог тебя найти, Гарри. Уже думал, что потерял. — Исчезни, — холодно отрезает Гарри. Он проходит на кухню, наливает себе воды и садится за стол. На большее аппетита нет. — Я не могу исчезнуть, ты же знаешь.— улыбаясь, мурлычет Седрик. Это было бы мило не будь он таким… Мёртвым. — Исчезнуть я могу только после того, как сделаю всё, чтобы ты пошел со мной. — Этого не случится никогда! — Гарри уже выходит из себя. — Правда? И кто же этому помешает? Дамблдор? Твоя тетушка магл? Ты? Гарри собирается ответить, но слышит, как входная дверь открывается. Он настораживается, звука открывающегося замка не было. Спустя минуту на пороге появляется… — Снейп? — впервые на лице Гарри появляется так много эмоций: недоумение, удивление и злость. — Что вы здесь делаете? — Профессор Снейп, Поттер. — цедит преподаватель зельеварения. — Вас воспитывали тролли? Гарри собирается ответить, что вовсе никакие не тролли воспитывали его, но тут он замечает, как справа от него Седрик буквально… Исчезает? Нет, скорее испаряется. Такого не было никогда прежде, и где-то внутри становится так легко, что он чуть не отключается. А ещё он слышит снова его. «Опять этот аромат. Что это за травы? Он появился когда вошёл, Снейп? » С этими мыслями Гарри встаёт и хочет что-то возразить, но мир неожиданно погружается во тьму. И кажется, в последние секунды он замечает, что его лицо вот-вот встретится со стерильно чистым полом тети Петуньи.