АВРОРАТ. Джейн Фрост

      Он смотрел на нее спящую и чувствовал, как по душе разливается тепло. Джейн прижималась к Майклу и тихо сопела ему в лицо. Умиротворенная, спокойная, нежная и такая притягательная, что он неосознанно потянулся к ней рукой. Подушечки пальцев легонько коснулись её щеки и опустились ниже, невесомо поглаживая. Он отодвинул несколько волосинок с её лба, заворачивая их за ухо, и снова дотронулся до скулы. Как долго продлится это мгновение? Ведь Лефаро сейчас самый счастливый человек на всей планете! Он слишком опьянен любовью… Все мысли были забиты этой ночью. Никогда он не чувствовал себя так счастливо. Ведь что может быть лучше, чем проснуться рано утром с любимой девушкой в объятиях? Хотел бы он так просыпаться каждый день.       Майкл потянулся к ее губам и коснулся их, ощущая, как в груди всё трепетно бьётся и, кажется, замирает от желанного прикосновения. Мягкая, теплая, сладкая… Нежность её кожи словно самый дорогой шелк. Он почувствовал, как изменилось её дыхание. Она проснулась? Лефаро чуть отстранился и посмотрел в её закрытие глаза. Но Джейн лишь шумно выдохнула. Его сокровенное счастье еще спит и видит сны, подумал он и растянул улыбку до ушей, как идиот, ведь реально понимал, что крыша его давно тронулась.       Сегодня был выходной, и Майкл желал бы провести его с Джейн. Не обремененный работой и поисками день вместе с ней, как было бы чудесно! Чем они займутся? Фрост однозначно будет против чего-то такого, но он её уломает. Может, они прогуляются по набережной Темзы, разговаривая о чем-то или кушая мороженное, а потом по улочке Пикадилли, зайдут в переулок, где будет книжное кафе, или сядут на загородный автобус, чтобы поехать в лес. А под вечер завалятся в постель и будут целоваться всю ночь.       Майкл еще не знает, как сильно его жизнь изменится через пару минут.       Сквозь сон Фрост ощутила во рту металлический соленый привкус, очень напоминавший кровь. Рот наполнился медной слюной. И сердце закололо с такой адской силой, что она вскрикнула от боли, резко подымаясь с кровати.       — Джейн? — перепугался Майкл.        Её сердце словно сжалось, посылая острый импульс, от которого она не могла не застонать и схватиться за грудь. Хватило секунды, чтобы, взглянув на Майкла с под опущенных ресниц, вспомнить всё, что случилось, и чтобы боль у неё в груди взорвалась жгучими приступами. Её затошнило так сильно, что казалось, что-то хотело вырваться наружу. Джейн скривилась, стараясь сдержать внутреннюю боль, и, игнорируя озадаченное лицо парня, тут же спрыгнула с кровати и бросилась в ванную комнату, попутно захватив с пола свои вещи.       — Эй, что с тобой? Джейн? — его вопросительный взгляд сопровождал её, пока она не скрылась в ванной.       Фрост закрылась в комнате и кинула к ногам вещи, чтобы как можно быстрее добраться до умывальника. Она схватилась руками за холодный керамический край и отхаркнула целый сгусток крови, будучи не в силах сдерживать рвотный позыв.       Рецепторы среагировали на металлический едкий привкус, и её затошнило еще больше. Боль в груди продолжала разворачиваться, пока Джейн рвало. Изо рта у неё полилась черная желчь. Глаза наполнились слезами. Рвота потекла по подбородку тонкими дорожками, обмазывая уголки губ. Она даже не могла сглотнуть слюну, на вкус та была как самый настоящий яд, отравляющий всё тело. Фрост закашляла, и горло противно запершило. Выплюнула еще пару сгустков, придерживая волосы за ушами.       Её организм больше не выдерживал проклятия.       — Джейн, — послышался голос Лефаро за дверью. — Что случилось? Ты в порядке?       Сознание затуманилось. Перед глазами пятна. Трясущимися руками она открутила вентиль крана. Холодная вода хлынула и начала смывать кроваво-черную смесь с белоснежной раковины. Фрост набрала в ладони воду и прополоскала рот. Её всё еще тошнило. Она несколько раз промыла полость рта, чтобы отхлебнуть чистой воды, но снова закашлялась, жидкость свернула к трахеям из-за лихорадочных движений.       — Джейн, открой дверь.       В голове пронеслось, что он может её открыть. Майкл понимал, что Фрост закрылась от него, потому что не желает помощи. Но это не значит, что он так и будет стоять, ожидая, когда его попросят войти.       Паника стучала в дверь, словно в сознание, но Джейн держала себя, насколько это было возможно в её ситуации. Она резко дернула мокрой рукой в сторону двери, не поворачиваясь к ней, и наложила запирающие чары, потом еще раз прополоскала рот. Голова гудела. Сердце сдавливало. Грудь жгло. Мысли вытолкнула боль, кричащая о том, что Фрост траванулась любовью и буквально отхаркивала отраву из себя, стоя в ванной комнате Лефаро.       Темно-зеленая плитка с черными разводами украшала стены небольшой комнатки, где сразу напротив двери стоял умывальник с огромным зеркалом, а справа находилась довольно большая угловатая ванная, слева же был санузел. Фрост подняла взгляд на отражение. Ей нужен Андерсон. Нужно что-то придумать.       Она судорожно приложила ладонь к груди. Сжала кулачок и медленно отдалила его от себя, творя заклинание. Постепенно раскрывала руку, пока на кончиках пальцев магия обретала форму сердца. То почернело полностью, оставляя лишь слабые светлые участки, словно крохотные пятна. Сколько осталось времени? Джейн тихо выругалась.       — Срань…       Она чувствует, как туго соображает, как боль так сильно накрывает сознание, что готова была отключиться. Но оно того стоило, не так ли, Джейн? Горечь во рту снова подступала. Нет, еще одну рвоту она не переживет. Так и захлебнется в ней, когда без сознания упадет на пол. Нужно что-то сделать. Держать себя и не закрывать глаза. Шестеренки в голове закрутились с бешеной скоростью, ища на задворках памяти какое-нибудь решение, пока сердце словно трескалось на части, пока слух улавливал назойливые стуки в дверь.       — Да что случилось?! Что происходит? Ты в норме? Открой дверь!       Она еле вспомнила особые лечащие заклинания, которые используются в чрезвычайных ситуациях, и сцепила дрожащие пальцы, чтобы сотворить магию. Без палочки это было трудно сделать. Но на кону стояла жизнь. Фрост развернула ладони и приложила их груди, ощущая жжение по всему организму. Она вздрогнула.       И выдохнула, когда рвотный позыв испарился, а слюна потеряла йодный привкус. Но сердце всё еще колотилось и будто горело, заставляя сложиться пополам от боли. Сможет ли сердце выдержать? Может, стоит зайти в Лабораторию и позаимствовать тауматогорию? Это она обдумает позже.       Стуки за дверью прекратились. Джейн слегка оступилась, когда подошла к своим валяющимся вещам, — в голове явное помутнение. Она не знала, что сказать Майклу. Каким образом? Ничего не понимала…       Всё начало раздражать. Настроение ухудшилось. Хотелось избавиться от сердечной боли, трансгрессировать к Заку и выпить туеву кучу зелий, чтобы продержаться как можно дольше в этой жизни, а не вести диалог с Майклом, в котором он однозначно будет задавать много вопросов.       Фрост оделась и приняла особые меры, чтобы не тянуть волынку с разговором. Что будет, то будет.       Она открыла дверь.       Майкл стоял в одних штанах, сложив руки в карманы, и ошарашенно смотрел на неё, немного ссутулившись. Джейн выглядела уже не так блаженно, как минут десять назад. В уголке губы остался слабый черный развод. Мокрые пряди коротких волос прилипали к щекам. А измученный стеклянный взгляд, смотря на Лефаро, даже не дрогнул — такой же, как и вчера утром, когда она с таким же бесстрастным лицом ударила его заклятием.       Это всё, что он успел разглядеть за мгновение, ведь как только она вышла, то отстраненно прошептала:       — Петрификус Тоталус.       И пальцем не дернула. Одной озвученной мысли было достаточно, чтобы обездвиженный Лефаро начал падать на пол, но Джейн тут же среагировала взмахом ладони, задержала его в падении, отлеветировала на близстоящий диван и подошла ближе.       Парализованный Майкл сидел на диване, смотря в одну точку перед собой. Однако мысли его бушевали с огромной силой и не переставали метаться в голове. Зачем она это делает? Что произошло? Он ничего не понимал.       — Прости, — она не узнала свой голос, какой-то хрип, из-за которого ей пришлось откашляться. Кажется, горло разодрало из-за рвоты. Фрост ощутимо сглотнула слюну и продолжила: — Это нужно, чтобы ты просто выслушал.       Ей не нужны лишние вопросы и палки в колеса её речи. Джейн прикусила губу, обдумывая, каким образом стоит начать и поскорее закончить. Взгляд вцепился в его вид.       «По утрам ты выглядишь именно так?» — Однажды спросила она.       «Чтобы это узнать, тебе придется заснуть со мной».       Кудрявые волосы беспорядочно прикрывали лоб. Его правую часть шеи осыпали багровые пятна, те присутствовали и чуть ниже ключиц, на груди. Фрост невольно подняла брови, чувствуя, как ритм сердца забил в ушах. На её теле почти идентичная картина, и Джейн, когда одевалась, старалась не думать о том, что Майкл споил её своей любовью настолько сильно, что та стекала самым сладким нектаром по её губам, шее, ключицам, груди и низу живота. Казалось, что его следы навсегда впитаются в кожу и будут гореть при каждом касании. Фрост несколько раз сделала вдох и выдох с закрытыми глазами, пока мозг не начал давить на неё тем, что заклятие парализации не вечно.       — Так, я… умираю, — довольно лаконичное начало, словно говорила о погоде. И она решила продолжать в том же духе.       Такое чувство, что после разговора с Эдвином и Пейдж, когда Джейн искренне старалась всё исправить, она изменилась. Лефаро был прав, нужно простить себя и жить дальше. Что Джейн сейчас и сделала. Она сказала себе: «Да мне плевать на то, что было в прошлом. Я — это я. И только мне решать, как проживать свою жизнь». Почему она вчера так не думала? Слишком была поглощена сожалеющим чувством, которое много лет не испытывала. Однако Джейн Фрост изменилась после этого в ту сторону, в которую вели её характер, её взгляды, её своенравие. Возможно, не так сильно и изменилась… Она не знала своего характера, приправленного эмоциями. Будет ли она такой же холодной, как раньше? Или теперь эмоции всегда будут брать над ней контроль? Последнее Джейн не особо радовало. И как теперь её будут видеть люди, с которыми она постоянно общается? Например, команда. Фрост это волновало, она не должна опускать свою рамку «бесстрастного» человека и обязана мыслить только задачами. А с Майклом вышло… то, чего она и добивалась. Добивалась все эти восемь лет.       «Притворяться я умею», — однажды сказала она Аллену. И черт побери, как же она устала от этого дерьма в своей жизни. Джейн прикрыла глаза, чтобы не смотреть на Лефаро. Чтобы сердце хоть немного успокоилось. Представила тихую снежную рощу, словно действительно там стоит и дотрагивается до заснеженной сосновой коры — это её успокаивает.       Она приложила максимум усилий, чтобы держаться ровно и не подавать виду, что готова сейчас броситься с этого места подальше, лишь бы сердце перестало ныть. Её голос обрел ледяной оттенок:       — Ты меня убиваешь, Майкл. Твоя любовь делает это со мной… К слову, любая любовь, но твоя сильнее, — она чуть склонила голову вбок, смотря в его неподвижные карие глаза. — Это моя расплата за бессердечность.              Мысленно Фрост взывала к его внимательности и вере, потому что дважды повторять она не будет.       — Возможно, проклятие заставило меня влюбиться, возможно, — пауза, — я сама поддалась с непривычки, — она снова застопорилась на этом моменте, обводя его лицо взглядом, — но мне больно постоянно, когда возле меня дорогие мне люди. Сердце отдает невыносимой болью и чернеет, когда я просто смотрю на тебя, когда ты касаешься меня, когда ты просто рядом. И даже когда я думаю о тебе, мне плохо.       Джейн снова ощутила во рту отвратный вкус горечи, но заклинание должно было приглушить симптомы, надолго ли? Она сглотнула и продолжила. Ей нужно еще немного времени, и она отправится к Заку. Что она ему скажет?..       — Прости, что скрывала, что использовала в некотором смысле. Но мне не хватало этого, — она слабо развела руками, — я восемь лет существовала, не чувствуя мир, а с тобой… я заново родилась. И это главная из всех причин, из-за которых я тебе не сообщила о настоящем воздействии проклятия на меня.       Да. Именно так.        Джейн просто преподносила эту причину в своей голове иначе: «Это заденет его чувства», но прекрасно понимала, что её интересы были выше его чувств. Если бы она рассказала ему раньше, она больше не смогла бы испытывать то, что чувствовала рядом с ним. Это была погоня за чувствами. И Майкл Лефаро со всей любовью преподнес их ей.       — Тогда, в Мунго, когда случился первый приступ, я поняла, что это было из-за тебя. Но я не хотела, чтобы наше общение прервалось. Я нуждалась в эмоциях, которые ты своим присутствием создавал во мне. Только сердце было против. Жизнь была против. Зак был за то, чтобы я перестала заниматься самоубийством и сократила наше общение во благо здоровья, Холидей настаивал на этом же. Но я была против. Они не понимают меня. И никто так и не понял… Мне удалось уговорить Андерсона, чтобы он приготовил для меня Эфир Таума. Пришлось надавить на жалость, но всё, что я говорила ему, было отчасти правдой… — этот момент был сейчас не важен.       Джейн шумно вздохнула, продолжая развивать мысль в своей голове. А Лефаро лишь сидел и слушал.       — До сих пор мне неясны мотивы Моргана… зачем он создал это зелье для меня? — она, поддаваясь привычке, стала медленно расхаживать. — Оно лишь снимает боль, но не останавливает процесс. Едва ли он хотел помочь, я честно не знаю…       О нет, Фрост чувствовала, что Морган хочет услышать от неё «благодарю». И представляла, как он, возможно, заявит ей: «Я подарил тебе жизнь в волшебном мире, вернул сердце, не позволил умереть и создал Эфир Таума, где же твоя благодарность?». И Джейн искренне не понимала, как на такое реагировать, ведь Джаспер был и остается убийцей.       — Эфир закончился, Майкл. И тебе следует держаться от меня подальше, — последние слова особо больно отозвались в груди.       Она закрыла глаза и набрала в легкие воздух, тихо выдыхая его следом.       — Я понимаю, что нарочно отравилась твоей любовью, но… — она перешла на шепот, — оно того стоило.       Фрост открыла глаза и сделала шаг к нему, заявляя:       — Я заплатила своей жизнью за нашу ночь, Майкл, и ни о чем не жалею. Раньше я бы отдала все свои сбережения, все ценности лишь бы на мгновение ощутить хоть каплю эмоций, хоть на минуту… Пока не смирилась с тем, что в магии нет лазеек. Но сейчас всё иначе. С тобой я получала всё, и мне было трудно отказаться от этого в угоду своему здоровью.       Ей хотелось, чтобы он взглянул на их ночное «времяпрепровождение» и на общение в целом под другим углом. Это было жестоко с её стороны, но это было правдой. Она воспользовалась им, как батарейкой. Всё это время, начиная с Мунго, он был самым большим источником эмоций, и Джейн буквально подпитывалась от него. Ей нравилось, и она не хотела останавливаться. Для неё это не было любовью. Пока что. Сейчас же это просто то, что раньше ей было недоступно, то, за чем она гонялась весь тот проклятый год. И с Майклом она испила эту чашу до дна. Плевать, что смертельно. Это было нужно. Эмоций хотелось как воздуха.       Однако.       «Ты красивая».       «Это взаимно».       «Я согрею тебя».       «Ты мой любимый подснежник».       Фрост, игнорируя боль, подсела к нему и подняла руку к его лицу, чтобы коснуться. Но всего лишь поправила его волосы на лбу, мягко говоря:       — Ты мне нравишься, Майкл, — пальцы аккуратно отодвинули завиток. — Ты удивительный. Лучший. Потрясающий… Так хорошо, как с тобой, мне не было уже очень много лет.       Она опустила ладонь, немного касаясь его скулы. Майкл чувствовал, что после её предложения следует «но», и хотел бы взглянуть ей в глаза, но был парализован и смотрел только вперед.        — Но я не та девушка, с которой у тебя бы что-то вышло. Даже несмотря на то, что я разделяю эти… — что? Она вздохнула, — чувства, я без пяти минут труп, так что тебе стоит опуститься на землю.       Ей хотелось добавить: «Мы опоздали во времени, когда знакомились друг с другом, уже слишком поздно», но она промолчала. Значит, это их судьба. Джейн поднялась и отошла.       — Если случится чудо и я доживу до ритуала и переживу его, — хотя она сомневалась, что вообще протянет этот день, — я бы хотела поговорить с тобой еще раз, после всего.       Если он, конечно, вообще захочет с ней разговаривать.       Она собралась уходить. Джейн направилась к входной двери, но остановилась, сделав только два шага.       — Мне жаль, Майкл. Правда. Но мне это было нужно.       Фрост обвела взглядом квартиру-студию: скромная кухонька справа от неё, на одной тумбе всё еще стояла баночка с медом, лежали мята в пакетике, ложка… Спальный уголок параллельно кухне… Большое окно с террасой… метлы, рабочий стол, его тетрадка… И гостиное местечко, где на диване сидел обездвиженный хозяин этой необычной квартиры на крыше.       — Мне очень жаль, что ни ты, ни Зак, ни Тереза, ни Холидей никогда не сможете меня понять. Вы даже не представляете, каково это — жить без эмоций и просто существовать, наблюдая, как даже самый ужасный и жестокий преступник может чувствовать, а ты — нет.

***

      Стоило ли говорить в таком ключе? Может, нужно было привязать всё к несправедливости мира и надавить на жалость? «Прости, Майкл, что скрывала от тебя эту страшную тайну, но я не могла рассказать, это бы ранило тебя!»       Так она точно не собиралась изъясняться. Всё было не так.       Но она всё равно переборщила. Опять. Сказала лишнее. Возможно, если бы не паршивость её состояния, выражения были бы не таким резкими. Джейн серьезно задумалась после всего походить к психологу, слава Мерлину, рациональность еще её не покинула. Зачем она преподнесла свою выгоду выше, чем их взаимные чувства? Джейн знает, что между ними, по её мнению, лишь страсть — та вспыхнула резким огнем и тут же погасла благодаря Фрост. Потому что это было неправильно. Она не так представляла «любовь». Что это такое вообще, Джейн могла только догадываться. Всё неправильно. Проклятия, новые ощущения, эмоции и эти чувства к Майклу. Да, они есть, ну и что? Для Джейн это ничего не значит. Так не должно быть. И она объяснит это Лефаро, когда переживет этот день и последующее. Когда выживет. Фрост сделает всё, лишь бы дотянуть до того знаменательного дня, когда придет в Мунго и ляжет на кушетку, подставляя свою грудь со шрамами Холидею.       Несмотря на всё, Майкл был прав: она сильная, она справится. Да, здоровье заметно подпортилось и усугубилось, за что она точно получит от Андерсона, но внутри Фрост в огромной пещере реализма жил фитилек оптимизма, замаскированный под дерзость и решительность. Никакая смерть не получит её. Она только вошла во вкус прелестей жизни и не собирается вот так просто сдаваться.       Возможно, этот день будет последним… Она это чувствовала.       «Мы найдем Моргана, завершим дела, тебя избавят от проклятия, и жизнь начнется с чистого листа», — сказал Лефаро.       Да. Не только с чистого листа, но и с нового раздела. Еще бы почерк немного изменить, но Джейн займется этим, когда избавится от проклятия.

***

      Фрост дошла до Гайд-парк Плейс, где в переулке через дорогу от парка должна была встретиться с Андерсоном. Вспоминая проведенную с Майклом ночь, Джейн впервые сотворила Патронус — гарпию. Огромная серебристая птица облетела Фрост, приземлилась напротив неё и сделала поклон, словно давала клятву служить ей в верности и правде. Джейн склонила голову к плечу, обдумывая, почему появилось именно это животное. Всё, что она знала о гарпиях, сводилось лишь к обрывкам информации. Крупная, сильная и хищная птица, превосходящая орла. В древнегреческой мифологии полуженщина-полуптица, как персонификация бури — самого сильного ветра. «Свиреп, когда спровоцирован», — одна из странных толкований значения этой птицы в геральдике.       Фрост отослала гарпию с посланием к Андерсону, чтобы встретиться.       — Паршиво выглядишь, — послышался его голос, когда он трансгрессировал прямо напротив неё в закоулке через десять минут.       Джейн старалась держаться невозмутимо, несмотря на то, что её организм буквально умирал. Горечь во рту стала насыщеннее, сердце хоть и слабо ныло, но всё так же сильно горело внутри.       — Плата за эмоции, — немного нервно бросила она, чувствуя, как слюна снова обретает йодный привкус. Только бы не затошнило снова. А сердечная боль так и не прекращалась, будто стала неотъемлемой частью Фрост.       Она обвела взглядом Зака, тот стоял в повседневной одежде: штаны, белая футболка и бежевая сумка через плечо. Андерсон подошел к ней и достал волшебную палочку.       — Майкл говорил, что ты не можешь сотворить Патронуса.       Фрост была бы рада описать, насколько это невероятно, но была уже не в том настроении.       — Проведешь логическую цепочку, Зак? Чтобы я не напрягалась.       — Да я уже понял, — кончиком древка он коснулся её груди и начал творить магию.       — Извини, что вытянула тебя в выходной, — старалась быть чуть мягче, но тяжело дышала, чувствуя, как по закоулку доносится запах постиранных вещей, висящих на веревках старых балконов.       — От этого зависит твоя жизнь, не извиняйся. Но это не значит, что я не расстроен тем фактом, что ты себя довела до такого состояния, — с нажимом добавил он. — Чем ты думала, Джейн?       Она промолчала. Он всё равно не поймет.       — Холидей не объявлялся? — с долей нервозности перевела тему Фрост. — Еще не нашли сердце?       Зак громко вздохнул, посылая ей укоризненный взгляд, и продолжил делать движения палочкой.       — Джон лично ищет его с помощью удачи, но пока что нет новостей… Говорит, что сложно найти волшебника-донора с похожими показателями, как у тебя, поэтому будет расширять диапазон до маглов. У него есть связи в лондонских больницах. — Магия засверкала на кончике и сформировала проекцию её сердца. — И сказал, что как только найдет, тебе сразу прилетит его Патронус.       Джейн даже не опустила взгляд на почерневшее сердце.       — Твою… Мерлин, — Андерсон добавил еще одно ругательство. — Ты… ты что, у него всю ночь провела?       — Можешь спрашивать напрямую, Зак. Да. Мы переспали.       — А то, что ты могла умереть, тебя не волновало?! — вспылил он, округляя глаза.       — Я не собираюсь оправдываться. К тому же, я сейчас перед тобой.       — Ага, передо мной и в паршивом состоянии.       Джейн закатила глаза. Ничего. Она будет терпеть. Она справится. Ей просто нужно время. Всё дозволенное ей время. Сколько там его осталось?       — Мне нужна еще одна порция Эфира, либо что-то другое, что ослабило бы симптомы рвоты какой-то гадостью с кровью и привело бы меня в чувство.       На этих словах Андерсон сдвинул брови и чуть склонил голову.       — Минутку.       Он еще раз взмахнул волшебной палочкой. Магическое отображение сердца словно вошло в грудную клетку, Зак потянул деревцем на себя и сформировал новую полную проекцию организма, будто вытянул её из тела.       — Ты наблюдала только за своим сердцем, а нужно было за всем организмом, как делали в Мунго, — он кивнул на магические сверкающие сплетения, выстраивающие все органы. Чернота окрасила всю часть груди и живота, расползаясь черными языками по остальным участкам. — Проклятие отравило всю тебя, вот почему тебя выворачивает наизнанку. Собственно, что и говорил Джон, которого ты, кстати, не слушала. Тебе что, нравится испытывать судьбу? Ходить по острию и насмехаться над смертью?       — Перестань, — бросила она и сжала губы в тонкую линию, сверля его взглядом. — Просто сделай что-нибудь, — Джейн не смогла подавить гортанный кашель и отвернула голову в сторону, чтобы выплюнуть кровяной сгусток на влажный асфальт.       Андерсон придержал её за волосы. От сильнейшего кашля казалось, что глаза вылезут, но у неё лишь загудело в голове, а лицо заметно побагровело. Когда Фрост выровнялась, Зак промыл ей рот Агуаменти и усадил на стоящие рядом большие коробки. Он открыл свою наплечную сумку и начал перебирать взятые с собой пузырьки, бормоча что-то себе под нос.       Фрост вытерла рот тыльной стороной ладони и сглотнула застрявший ком. Она опустила взгляд на волшебные почерневшие нити, которые так и остались сверкать, и прикусила язык, вспоминая такое нежное, мягкое «Дже-ейн», сказанное его приглушенным баритоном.       — Как тебе мой внутренний мир? — резко перевела она тему, ведь самоирония — это одна из вещей, что держит её здравый рассудок на крепких бетонных балках.       Зак поднял на неё взгляд и увидел измученную, еле видную ухмылку на её лице. Он еще не привык, что Фрост даже с петлей на шее будет говорить, что у неё всё хорошо, при этом с улыбкой указывая на узел.       — Ты мазохистка, Джейн.       — Да ну, — прищурилась она. — Просто у каждого свой способ почувствовать себя живым.       Андерсон хотел было задать встречный вопрос, но промолчал, понимая, что Фрост иначе бы не поступила, ведь изъян её восьмилетней без эмоциональности наполнился Майклом Лефаро. Зак даже представить не мог, каково это для неё — снова чувствовать. И здесь он даже был бы рад за неё, если бы не проклятие.       Он посмотрел в зеленые глаза, и ему стало жалко её, хотя он знал, что Джейн сама с собой это сотворила, но сейчас она несчастна. С маской на лице она гниет внутри и отчаянно хочет хоть что-то сделать в этой жизни.       Взгляд, которым он одарил её, дал понять, что Фрост не доживет до завтра.       На секунду он заметил, как увлажнились её глаза.       Нет. Джейн лишь сжала челюсть и опустила взор. Зак вытянул два флакончика и, открыв их, аккуратно смешал определенную дозу в одной емкости.       — Вот, — он протянул ей флакон с перламутровой жидкостью.       Фрост тут же опустошила его, чувствуя запах банана, однако вкуса не последовало, он так и остался никаким, пустым и терпким на языке.       — И выпей еще это, — Андерсон достал из сумки очередной пузырек и дал ей.       Это зелье на вкус было как испорченный лимон, она скривилась и отдала все пустые флаконы Заку. От кислоты у неё свело щеки, а выделение слюны увеличилось в разы, привкуса йода уже не было.       — Ты как?       Фрост сглотнула, протирая глаза пальцами, и ответила:       — Сносно.       — Джейн, я дал тебе самые сильные зелья, какие были в нашей Лаборатории, чтобы поддерживать твой организм. Но действие не вечно. Оно закончится — и, если ты не будешь в Мунго к тому времени, то умрешь. Ты меня слышала?       — Угу, — уже не смогла нормально ответить, слюна всё еще выделялась.       — Тебе вообще по хорошему прямо сейчас нужно быть в Мунго под Живой смертью, чтобы пока ты спала, мы бы искали сердце, но ты же, конечно, пойдешь, сломя голову, на работу искать Моргана, я прав?       — Ты же знаешь…       — Знаю, — буркнул он. — Поэтому и напичкал тебя. И, да, будут побочные эффекты — кровь из носа. Это значит, что проклятие всеми силами пытается противостоять настойке, и, к сожалению, всё равно одержит победу. Ведь даже самое сильное зелье не сдержит твоего проклятия.       — Спасибо, — тихо, но честно отозвалась она.       — А теперь переходим к плану «Б».       Фрост вопросительно уставилась на него.       — Что еще за план «Б»?       — Я этот план, точнее «метод», нашел после того, как сварил для тебя Эфир. А когда ты проходила обследование, со мной связался Холидей и сказал… — Андерсон тяжело вздохнул, — цитирую: если мисс Фрост снова ослушается моих советов, то следует прибегнуть к плану «Б».       — Ну и?       — Забвение.       Она замотала головой.       — Нет.       — Временное.       — Нет.       — Только на 24 часа. Это поможет.       — Нет!       — Ты будешь его помнить, — парировал Зак. — Просто на время забудешь всё, что пережила с ним за последние недели. Заклинание выстроит стену между этими воспоминаниями, только и всего. Вы будете как знакомые незнакомцы. Действие закончится на следующий день, и ты снова вспомнишь всё.       Допустим.       — Джейн, это приостановит процесс отправки тебя на тот свет к Мерлину.       Если это временное действие и, возможно, у неё не будет страдать сердце от взгляда на Лефаро, то…       — Л-ладно. Но только мне. Он должен всё помнить.       Андерсон кивнул и направил палочку к её правому виску.       — Я не спец в обливиэйтах, так что будет немного больно.       Он прикрыл глаза. Из кончика палочки начала формироваться серебряная нить.       — Стой!       Фрост резко схватила его за запястье, отодвигая древко от себя так, что Зак уставился на неё.       — Если я не вспомню, то никакая дружба не спасет тебя от его гнева.       — Ну, я в курсе, — покачал головой он. — У меня вообще безвыходное положение: Майкл прикончит меня в любом случае.       Прикончит или не прикончит, но разбираться будет. Фрост не хотела быть камнем преткновения между дружбой Лефаро и Андерсона, но по-другому быть не могло.       Джейн вытянула из своего кармана подвеску, которую подарил ей Майкл, и отдала Заку.       — Верни мне её, когда я вспомню всё.       Андерсон кивнул, и Фрост взяла из его рук волшебное древко. Как бы сильно она ни хотела стирать следы от поцелуев на своем теле, она не может их оставить. Холодный кончик палочки касался шеи и залечивал кожу. Она словно сама себе стирала память.       — Скажи ему… — а может, не нужно? — Что это я попросила.       — Но это же не так.       Фрост опустила руку, проводя древком по телу.       — Пусть лучше обижается на меня, чем на тебя. Тем более он, наверное, уже и так считает меня… — какой? Жестокой? К кому? К самой себе? К нему? Эгоисткой? Идиоткой? Столько вариантов! — В общем, решай как хочешь, — вздохнула она.       — Если я совру, то сделаю ему еще больнее.       — Тогда передай ему, что мне очень жаль.       Джейн отдала палочку и облокотилась на кирпичную стену дома.       — Я готова.       Зак приставил кончик древка ей в висок. Магия тут же вырвалась в виде серебряных нитей и вцепилась в её кожу. Взгляд Фрост остекленел, лицо расслабилось, голова чуть склонилась к плечу. Белые волокна, что струились из палочки, выстраивали прочную стену в её сознании и создавали новые воспоминания взамен предыдущих. Андерсон очень старался в деталях сотворить поддельный вчерашний день, основываясь на уже существующих фрагментах, словно пытался сложить новую партию пятнашек в голове Фрост. Это заняло до десяти минут. Всё это время Джейн чувствовала тупую боль и видела, что делал Зак, но не могла пошевелиться. Картинки произошедшего этой ночью прямо на глазах таяли и забывались. Интуитивно она сдерживала их, будто не хотела отдавать Андерсону, словно он хотел украсть самое ценное, а она цеплялась за каждое воспоминание, как за кусочек души. «Ты еще не выкурил её?» — всего лишь голос из пустоты. Джейн отчаянно пыталась нащупать в сознании место, где она это говорила, но это уже казалось невозможным. Дорогие фрагменты прошлого улетучивались так быстро, будто ветер развеивал их, как фотокарточки. Фрост ухватилась за один: «Мерлин… какая же ты прекр…» — но боль в голове заглушила конец фразы, и карточка поддалась порыву ветра, вой которого складывался в слова из такой знакомой песни: «I've had the time of my life…» — но и он начал затухать, оставляя на прощание последнее: «And I owe it all to you»…       И ветер утих.       Зак аккуратно повалил её на себя и сразу же растормошил.       — Эй, ты в порядке?       Джейн невидящим взглядом посмотрела на него и, сдвинув брови, пробормотала:       — Что произошло?       — Ты потеряла сознание. Что ты помнишь?       — Что?.. В каком смысле?       — В прямом. Просто ты вчера напилась и ушла домой, но утро у тебя тоже плохо сложилось, раз ты вызвала меня.       — Да?.. — Джейн округлила глаза. — А… Да-да… Я помню, что напилась вчера из-за ссоры с друзьями, а потом очнулась дома в своей постели в паршивом состоянии… Слушай, насчет дежурства, мне жаль и очень стыдно. Я себе такого никогда не позволяла.       Интересно, Лефаро не станет доносить на неё за отгул?       — Всякое бывает, — отмахнулся Зак. — Как ты себя чувствуешь?       — Немного гудит голова. Но меня уже не тошнит, и… даже сердце перестало болеть. Спасибо.       — Голова сейчас пройдет. А остальное… — Андерсон кивнул на её грудь, — у нас мало времени, Джейн.       Эта фраза её очень взбодрила.       — Да. Мне срочно нужно искать Моргана. Но сначала я переоденусь, и еще надо забрать палочку у Терезы. Может, все встретимся на работе? Надеюсь, Лефаро не будет хандрить из-за пропущенного выходного.       — По этому поводу точно не будет, — Зак тяжело вздохнул и поджал губы. — Хорошо, тогда я успею переговорить с Холидеем о тебе, а затем подойду в офис.

***

      Наверное, Фрост впервые чувствовала себя неловко перед Терезой. Она не должна была опускаться до выпивки и такого состояния. Джейн всегда уважала метаморфа за мастерство и качественную работу и чувствовала, если это можно было так назвать, некое взаимное уважение от де ла Мор. А теперь же её накрывал стыд: коллеги видели бывшего капитана в состоянии опьянения.       — Ты не обижаешься? Это был просто рефлекс, — Тереза вернула ей волшебное древко, стоя в коридоре Аврората рядом с Андерсоном.       На самом деле де ла Мор не на шутку испугалась пьяной Джейн. Она выглядела сломленной, слезы омывали её лицо, но взгляд был жестоким и разъяренным. После того как Фрост потеряла контроль и ранила Лефаро, Тереза с опаской смотрела на неё. И когда она увидела Джейн в разгромленном кабинете с палочкой в руке, то повела себя как аврор с преступником. От этого она чувствовала себя неловко. Обезоружить бывшего капитана для нее было чем-то из ряда вон.       — Правильно сделала, — успокоила Фрост. — Я даже себе не доверяю.       Она кинула взгляд на Зака и засунула палочку в карман брюк. Как только они встретились с де ла Мор, Андерсон тут же отвел метаморфа в сторону и рассказал о случившемся.       — Стоит ли мне напомнить, что у тебя серьёзные проблемы, дорогая? — укоризненно произнесла Тереза.       — Не утруждайся, — отмахнулась Джейн. — Скоро все закончится.       А вот как закончится — уже совсем другой вопрос.       — Надеюсь, наилучшим образом, — вставил Зак.       Фрост уже ни на что не надеялась. Она должна выжать из этого дня все, что может. А дальше как будет. Главное — отыскать Моргана. Неожиданно громкий голос в коридоре заставил её обернуться.       — Джейн Фрост!       Майкл Лефаро шёл таким широким шагом, что встречающиеся ему по пути авроры тут же отступали назад и бросали любопытные взгляды то на Фрост, то на Лефаро. Джейн вопросительно выгнула бровь, наблюдая, как фигура стремительно приближается к ней. Андерсон тут же вступился, загораживая собой Фрост, и вытянул руки, как только Майкл попытался прорваться.       — Стой, — пригрозил Зак.       — А ну пусти, мне нужно с ней поговорить, — Лефаро дернул за руку друга, но тот стоял стеной. — Ты довольна, Джейн?!       Фрост совсем не понимала, что с ним произошло и почему она должна быть довольна.       — Ей не о чем с тобой разговаривать, — вставил Зак, надавливая на его плечи и стараясь отодвинуть его подальше.       — Почему ты так жестока? — с отчаянием выпалил Майкл, не отрывая острого взгляда от зеленых глаз.       Всё внутри возмутилось от его вопроса. Да что с ним такое? Что он тут устроил?       — Жестока? — она требовала объяснений.       — Джейн, я сам разберусь, — Андерсон надавил на плечи Лефаро и начал толкать его в сторону. — Я сейчас все тебе объясню.       — Да! — ответил Майкл Джейн, не двигаясь с места, словно прирос к полу.       — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — Фрост никогда еще не видела Майкла в разъяренном состоянии. Что-то внутри неё заныло, что-то, похожее на совесть. Но она не имела представления почему.       — Неужели?! — от его тона проходящие мимо косо поглядывали, но Лефаро это не волновало. — По-твоему было нормально скрывать от меня все?       Джейн от незнания развела руками.       — Да что скрывать? — если он о проклятии, то… То что? В её голове образовалась несостыковка. Она попыталась собрать логическую цепочку воспоминаний от Мунго и до сегодняшнего дня, но никак не могла четко что-либо увидеть. Как будто всё было размыто. Ей казалось, что что-то связывалось, но она лишь приходила в еще больший ступор. Голова загудела.       — Больше никаких вопросов! Пойдем, — Андерсон со всей силы потянул за собой Майкла. А этого он опасался больше всего — вопросов, ведь если Джейн начнет нарочно вспоминать события, то заподозрит неладное. Она не вспомнит, но догадается, что на ней забвение.       — Ответь, я хоть что-то значу для тебя или ты по жизни бессердечная? — крикнул он, пока Зак тянул его по коридору. — Ответь, Фрост!       В полном замешательстве Джейн перевела взгляд на Терезу.       — Что это с ним?       С ним как раз всё в порядке — ожидаемая для де ла Мор реакция Майкла на горькую правду. Только вот она не знала, что ответить Фрост.       — Если бы он не был мужчиной, сказала бы — ПМС, — ничего не оставалось, как приправить неуместную шутку жалкой ухмылкой.       — Не смешно, — насупилась Джейн. — Почему у меня такое чувство, будто я действительно виновата перед ним? — она окинула взглядом коридор, вдалеке которого фигуры Андерсона и Лефаро скрылись за поворотом. — И что с моей памятью? Голова еще гудит…       — Это последствие выпитого алкоголя, — заверила Тереза. — Сама посуди, ты бы видела себя вчера. Напилась в хлам и включила режим берсерка.       — Да… не вспоминай.       — Не парься. Голова скоро перестанет гудеть и мысли упорядочатся.       — Возможно, ты права.       Андерсон завел Лефаро в мужскую уборную, запер двери и проверил кабинки. Никого.       — Какого дракла, Зак?! — Майкл тяжело дышал, его взгляд метался по лицу друга, терпение было на исходе.       Андерсон принял спокойную позицию и дружелюбно начал с главного.       — Она не помнит того, что было между вами. Ни вчера, ни всего, что было на протяжении двух недель.       — Что?! — его челюсть отвисла. — Да она что, с ума сошла?       — Майкл, отключи свое негодование и включи здравомыслие! — громко зашипел Зак, оставаясь в более или менее уравновешенном состоянии. — Если Джейн тебе всё рассказала, то ты должен понимать, что она умирает от любви, в частности, от твоей, и единственный выход удержать её в этом мире — стереть все чувства к тебе. Что я и сделал.       — Твою мать… — Лефаро потянул себя за волосы, отходя в сторону. — Почему вы скрывали это от меня?! Я ощущаю себя идиотом, которого обвели вокруг пальца, Зак.       — Потому что Джейн меня попросила.       — Супер! Прекрасно! Теперь я чувствую себя еще и подонком, который чуть не убил её! — он сжал челюсть и подошел к Андерсону. — Если бы я знал, что причиняю ей боль, то остановился бы. Ради её жизни я бы это сделал! — гаркнул он. — Или вы думали, что я захочу её в гроб уложить?!       — Мы ничего не думали, — со всей невозмутимостью ответил тот.       — Ты должен был мне рассказать, Зак. А Тереза? Классно. Вот уж от неё не ожидал. Да вы оба просто…       Лефаро опустил локти на умывальник и взялся за голову.       — Она тоже не знала, — вздохнул Андерсон. — Джейн хотела, чтобы только…       — Ну конечно, Джейн хотела! — огрызнулся Майкл и замолчал на мгновение. От одного только упоминания её имени он увидел её образ перед глазами. Образы… То веселую и грустную, то счастливую и страстную, то холодную и строгую. — Она использовала меня ради своих эмоций… — прошептал он. — Всё было только ради этого…       «Раньше я бы отдала все свои сбережения, все ценности, лишь бы на мгновение ощутить хоть каплю эмоций». Вот она и пожертвовала временем своей жизни, чтобы испытать то, чего не могла раньше. Было ли ей плевать на его чувства? Он не знал. Ему просто было больно. От того, что, сам того не ведая, он убивал её. От того, что она использовала его. Фрост наплевала не только на чувства Майкла, но и на свою жизнь, принимая во внимание лишь эмоции и чувства.       А он никак не может прекратить думать о том, как целовал её губы, шею, грудь, всё её тело… Мерлин, она принадлежала только ему. Вчера. И больше никогда.       — Только кому от этого стало лучше?.. — тихо озвучил свои мысли Лефаро.       Зак облокотился на стену рядом и сложил руки в карманы брюк.       — Никому, Майкл. Она просто девушка, которая искала утешение и нашла его твоих объятиях. Жаль, что они оказались смертельными. Постарайся понять её.       Он поднял голову, всматриваясь в своё отражение. Только перед глазами были воспоминания. «Тебе стоит пересмотреть альтернативные варианты, чтобы заставить меня рассмеяться…»       «Постарайся понять её».       — Она вспомнит тебя. Заклинание развеется через 24 часа. И я не думаю, что «использовать тебя» в контексте чувств по важности стоит первым для неё, возможно, это защитная реакция от того, чего она раньше не испытывала, — от любви. Она никогда не чувствовала этого, и сказать тебе, что это было ради собственной выгоды, звучало вполне логично в её голове. Я уверен, что именно так она и считает. Потому что не хочет нести ответственность за эти чувства, учитывая, что сейчас она умирает от них, понимаешь?       В его словах он нашел смысл. Была ли это правда? Допустим. Но от этого не стало легче, ведь так Лефаро понял, что Джейн Фрост с легкостью может жестоко полоснуть ножом по сердцу. Пусть даже она врет себе, но она проявила эгоизм и плюнула на все его чувства.       Разочаровался ли он в Джейн?       Он не знает… От сказанной ею фразы веяло предательством. В груди что-то сжималось и от того, что он чувствует себя виноватым. Всё это время он был её проклятием. А её это даже не волновало. Ей нужны были эмоции.       «Она просто девушка, которая искала утешение…»              Которая прожила восемь лет без эмоций. Которая жаждала их получить. Любой ценой… «Так хорошо, как с тобой, мне не было уже очень много лет». Если бы Майкл не потерял голову от любви, то заметил бы очевидное. Правда была буквально под носом, но он видел лишь ласковую, податливую Джейн, которая с радостью улыбалась ему. А он просто хотел быть с ней… Банальное желание быть с любимым человеком…       «Я не та, с кем бывает просто». Уж что-что, а здесь она попала в самое яблочко.       «Я не та девушка, с которой у тебя бы что-то вышло». Ну уж нет, Джейн. Он не согласен. Выйдет, если…       — Холидей, — Майкл выровнялся. — Он же найдет ей сердце, ведь так?       А Лефаро всё еще верит в чудо…       — Должен.       …что её спасут; что ей заменят сердце; что она изменится; что она начнет доверять ему; что… всё наладится… Это было так больно — осознавать, что не хочешь терять её ни в каком из смыслов, но всё еще продолжать держать обиду. Если бы у него была сейчас возможность отказаться от этой любви, то он бы… что? Отказался бы? Но Майкл привык жить с надеждой рука об руку. Даже если он сотрет себе память о ней, всё равно влюбится опять. И какой тогда смысл? Менять работу? Из-за девушки? Смешно.       — Ты говорил, что Джейн не может создать Патронуса, — Андерсону очень хотелось успокоить его и настроить хоть на что-то положительное.       — Да.       — Но она смогла, — Зак подошел к нему и положил руку на его плечо. — У Джейн те еще приоритеты, но, несмотря на проклятие, она была с тобой счастлива. И я думаю, что именно этого она и хотела всем своим умирающим сердцем.

***

      Дверь в кабинет открылась, и Андерсон с Лефаро услышали голос Фрост:       —… найдешь для меня информацию по этой местности?       Тереза кивнула, забирая из рук Джейн маленькую записку, когда парни зашли внутрь и бросили любопытные взгляды на девушек.       — Конечно. А ты уверена? — недоверчиво покосилась де ла Мор.       — Вот именно: я не уверена и мне нужна эта информация.       — Что у вас? — подошел Зак.       Фрост встретилась взглядом с Майклом, бесстрастное лицо которого не выражало эмоций, а глаза просто смотрели и, казалось, хотели прожечь дыру в ней. Джейн не понимала, чем так насолила Лефаро, но оставила разбирательства на потом, у неё слишком мало времени на пустые разговоры.       — Схожу к Бэнксу, — ответила она, переводя взор на Андерсона. — Он последний видел Моргана.       — Но это гиблый номер, Джейн. Он дал Непреложный обет, мы не сможем его разговорить.       — Во-первых, вы останетесь здесь. Хочу поговорить с ним сама, — она засунула свой небольшой блокнот в карман брюк и направилась к выходу. — Во-вторых, в обете есть большой минус — он строится на словах, поэтому в нем всегда можно найти лазейку.       — У тебя не получится, — парировал Зак. — Под обетом человек очень ясно контролирует свою речь.       Фрост, открыв дверь, развернулась к команде и сотворила легкую ухмылку.       — Мне как раз это и нужно. Тем более в положении умирающего есть свои преимущества: я не боюсь риска.       Как только она вышла, Тереза подошла к Майклу.       — Ты как?       Но он ничего не ответил. Лишь сел за свой стол и начал работать.

***

      Джейн была уверена в себе на все сто процентов, и даже когда милая женщина-полуэльф пропустила её в дом и она переступила порог, её самоуверенность не уменьшилась. Но перед тем как зайти в кабинет целителя, свою решительность стоило прикрыть равнодушием. Она даже нашла в этом азарт, наверное, из-за щекотливых чувств, которые сейчас переполняли её.       — Добрый день, мисс Фрост, — Джейкоб сидел за своим столом. — Вам что-то нужно?       Пройдя внутрь, она поздоровалась и подошла чуть ближе.       — Да. То есть нет, — всё спокойно и меланхолично, как и планировала. — Я пришла не как аврор, а как обычный человек на прием к целителю. Вы позволите?       Бэнкс прищурился, опуская с переносицы очки, и указал рукой на кресло, однако Джейн предпочла стоять.       — Разве у авроров нет больничного крыла?       Ожидаемая подозрительность, но Фрост знала, что делать.       — Думаю, что там мне не помогут.       Мужчина хмыкнул и поднялся с места, спрашивая:       — Не помогут? И с чем же?       Джейн достала палочку и провела ею по своей груди к животу. И когда магия начала выстраивать почерневшие связи, она буднично ответила:       — Вот с этим.       Бэнкс подошел к ней, его взгляд выражал явное удивление, глаза округлились, а рот приоткрылся. На секунду на мужском лице проскочило неверие, однако заклинание отображало реальный вид организма и предпосылок не верить своим глазам не было. Она без пяти минут мертвец.       — Мерлинова борода… как… — целитель положил руку на грудь и подошел ближе, — как вы себя чувствуете?       — Я чувствую, а так вообще плохо, — закивала она.       Но похоже, Джейкоб был всё еще ошарашен.       — Не понимаю, с такой картиной, как у вас…       — Да-да, — до невозможности хотелось закатить глаза, но она лишь подняла брови и любезно добавила: — Не желаете передать что-то мисс Ламберт?       Черный юмор — это что-то новенькое. Кажется, Бэнкс его не оценил. Интересно, а мамуля бы оценила?       Джейкоб с ужасом отошел назад и сотворил такую возмутительную мину, что на лице Джейн появилась тень улыбки.       — Да вы что… Мисс Фрост, вы в своем уме?! Вы не боитесь смерти?       О, она уже давно знала, что спятила. Нормальный человек такое не сотворил бы с собой. Но Джейн действительно боялась. И яро не горела желанием отправляться на тот свет.       Вот только Джейн Фрост не понимала, что на двух стульях невозможно усидеть, следовало бы поблагодарить родителей за крепкий организм, а то так бы скончалась ночью.       — Дело не в том, боюсь я или нет, а в том, что это неизбежно, — она взмахнула палочкой, и проекция исчезла. — Если мне не заменят сердце, я умру. И если мне его заменят, я тоже умру, — она подошла к стене, разглядывая висящие картины и фотографии, — ведь все мы когда-нибудь покинем этот мир, не так ли? — она перевела взгляд на целителя.       — Вы либо безумны, либо так отчаялись, что перешли на философию.       — Скажите, а вы потеряли многих пациентов? — она подошла чуть ближе.       Бэнкс облокотился на краешек стола, задумчиво глядя в пол.       — За всю мою жизнь… ну, были случаи, когда уже ничего не помогало. К сожалению, даже магия не всесильна.       — Разве? — её взгляд загорелся. — Магией можно решить любую проблему. Вопрос только в том, готов ли человек заплатить.       Она вот не была готова. И рассчитывала либо на моментальную смерть при возвращении сердца, либо на пустую, без эмоциональную жизнь.       — Вы говорите о запрещенной, черной магии, — с опаской подметил он.       — Я не делю магию на черную и белую или же светлую и темную, — Джейн поддалась желанию походить по кабинету. — Магия едина. Одна берет больше, другая меньше, а иная настолько незначительна и повседневна в использовании, что дается безвозмездно, но и с этим мне трудно согласиться, ведь даже эта незначительность сокращает нам жизнь. Разве я не права?       Джейкоб косо посмотрел на неё.       — Возможно. Однако только глупцы прибегают к темной магии, — последнее звучало с ноткой заносчивости.       — Сомневаюсь, что глупец знал бы, как правильно провести тот или иной ритуал, — а она всё еще помнит его… — Напротив, это люди не глупые, они целеустремленные, отважные, настойчивые, а также сумасшедшие. Однако из-за своей самоуверенности они не видят дальше собственного носа, главное для них — только «я».       Всё-таки самокритика вкуснее, чем когда кто-то высказывает факты в лицо с всезнающим видом. Как будто кто-то знает Джейн лучше, чем она сама.       — Главное для них — решение проблемы, — подхватил он.       — Верно. Департамент однажды подал категории людей, совершающих темные ритуалы: первые делают это из-за мести или желания убить, вторые — ради власти или силы.       Целитель приподнялся и сложил руки в карманы брюк, не сводя взгляда с Фрост.       — И под какую категорию подходите вы?       Джейн остановилась у окна и тихо хмыкнула, опуская взор на подоконник. Приятно, что целитель «прочитал между строк».       — Под первую, мистер Бэнкс, — она заглянула ему в глаза. — Вам же знакома скорбь, ведь так? Когда погиб ваш брат, — Фрост медленно начала двигаться в сторону противоположной стены. — Я как-то имела честь разговаривать с его начальством, мистером Зюссом. Неплохой вышел диалог. Простите за любопытство, вы скучаете по брату?       — Если я скажу «нет», вы будете считать меня бездушным? — поинтересовался он.       — Отнюдь.       Джейкоб тяжело вздохнул и не сразу ответил. Джейн не торопила его, задумываясь о том, не слишком ли резко она перешагнула черту личного. Но ведь о себе она рассказала.       — Иногда я прихожу на его могилу, чтобы просто вспомнить, почувствовать его присутствие. Необычно осознавать, что когда-то он жил и разговаривал со мной, ведь сейчас я уже привык к одиночеству. Знаете, как будто после его смерти жизнь стала другой. Хотя я всё еще живу в доме, в котором мы выросли, и здесь почти ничего не менялось, после того как его не стало, дом действительно изменился. Словно Тодд никогда и не жил тут.       — Почему вы так далеко его захоронили?       — Далеко отсюда, но недалеко от его дома.       Джейн вспомнила про фотографию, висящую на стене, и подошла поближе. Черно-белое фото с невыразимцем на фоне небольшого, но довольно дорогого дома. Фрост не особо разбиралась в архитектуре, но стиль барокко узнала бы из тысячи. Такое здание точно влетело в копеечку, но, как знала Джейн, невыразимцев очень ценят в Министерстве.       — У вашего брата был вкус. Жаль, что дом лишился своего хозяина, наверное, было тяжело продавать его, ведь так?       Бэнкс тоже подошел к фотографии и ответил:       — Я не продавал. Дом передался мне по наследству как близкому родственнику. Но я там был лишь однажды. А даже если бы хотел продать, никто не купил бы поместье бывшего невыразимца.       — Почему?       — А вы разве не знаете? Для общества они такие же сумасшедшие, как и магловские ученые, — нервно хмыкнул он, — никогда не знаешь, куда попадешь, проходя через обычную дверь.       Джейн, прищурившись, выдержала его взгляд. Но мысли вдруг заставили снова посмотреть на фотографию. Джейн ничего не ответила на его слова и лишь задумалась. Пока не почувствовала что-то теплое над верхней губой, оно растеклось и коснулось рта. Фрост прикоснулась к лицу и заметила кровь на пальцах.       — С вами всё в порядке?       Теперь она ощутимо почувствовала ядреный металлический запах, стоило лишь вдохнуть, и её затошнило. Никогда не переносила этого. Если смотреть на кровь она могла, то запах выворачивал желудок.       — Нет, — она, прижимая к лицу ладонь, шмыгнула носом и сразу же пожалела об этом. Кровь потекла обратно вниз и затекла в горло. Слюна обрела неприятный вкус, и Фрост стало дурно.       Бэнкс молниеносно достал палочку и, взяв Джейн за подбородок, сотворил заклинание, которое так резко пробило проходы холодом, что Фрост скривилась и вдохнула ртом. Целитель провел древком еще раз и вытер кровяные подтеки на её лице, но оставил пару капель, которые решил поднять в воздух. Фрост видела, как парящая капля распалась на несколько других капель, будто те парили в невесомости, и заметила, как некоторые из них изменили свой цвет.       — С-спасибо, — с одышкой сказала она. Каждый вдох был сродни дыханию в минус тридцать.       Джейкоб очень внимательно присмотрелся к каплям, а после над каждой сотворил особое заклинание, о существовании которого Джейн понятия не имела. Она лишь завороженно смотрела, как капли меняются в форме и, очевидно, что-то значат для Бэнкса.       — Скоро вы сможете нормально дышать, — отозвался он, не смотря на неё. — Но ненадолго.       Он замолчал и удивленно уставился на странную картину из парящих капель крови.       — Я просто поражен. Ваш организм держится только на сильнейших зельях.       Это был анализ крови?       — Что ж, зато тот, кто дал вам эти зелья, явно профессионал.       Да, Андерсону она задолжала жизнь.       Джейкоб одним взмахом палочки убрал созданную им магию и начал прожигать взглядом Джейн, задавая терзающий все это время вопрос:       — Мисс Фрост, зачем вы пришли? Авроры никогда не беседуют просто так.       — Официально у меня сегодня выходной, мистер Бэнкс, — еле ответила она и отошла от него.       — И вместо того чтобы спокойно проводить время дома в постели, вы пришли ко мне. Зачем?       Как будто он не знает. Джейн только и смогла дёрнуть бровями и напрямую сказать:       — Посмотрите на меня и ответьте на свой вопрос.       Бэнкс презрительно фыркнул, подходя к столу, и стал перебирать лежащие бумаги.       — Я уже вам говорил, что ничем не могу вам помочь. Я не общался с Морганом долгое время.       — Знаю, — Фрост поняла, что пора уходить. — Но мне нужно найти Моргана до последнего удара сердца.       — Мне жаль, мисс, — повернулся он к ней. — Правда. Но вы только зря потратили свое драгоценное время.       Возможно. Но Джейн так не считала. Она со всей досадой, на которую была способна, попрощалась и вышла из приемной.       И уже через пару минут влетела в свой кабинет с воодушевленным настроением.       — Эппинг-форест! — выпалила она, глядя на сидящую на диване команду.       Выражения их лиц синхронно исказились в непонимании.       — Как ты узнала? — наконец-то подал голос Лефаро.       — Надеюсь, в кабинете не лежит труп целителя, — вставил Зак.       — Я заговорила ему зубы, и он прокололся, когда речь зашла о доме брата. Бэнкс сказал, что продал бы дом, но никто не купил бы поместье невыразимца. Скажите, как много людей знают хоть что-то о невыразимцах, когда он сам понятия не имел о деятельности брата? Вопрос продажи притянут за уши, хотел бы — продал бы маглам. Но он оставил шикарный дом стоять просто так. Зачем и почему, если предпочитает жить в доме, в котором вырос? Тереза, ты узнала, что я просила?       — Да. — Де ла Мор довольно улыбнулась и положила папку на стол, раскрывая её.       Всё это время парни занимали её вопросами, что это такое у неё в руках, но она держала в себе все ответы, пока не появилась Джейн. И сейчас Андерсон с Лефаро удовлетворяли любопытство.       Тереза вытянула первый листок.       — Это из реестра. Между прочим, мы с Майклом проходили этот дом с патрульными, ты помнишь?       Лефаро хмуро взглянул на прикрепленную фотокарточку в папке и закивал.       — Да, точно. Такой красивый дом сложно не заметить, а забыть о нем невозможно.       Фрост потянулась к бумагам.       — Документы на Джейкоба Бэнкса, — ответила де ла Мор и указала на другой небольшой листок. — А это выписка из коммунальных услуг. Два с половиной месяца назад в доме включили электро- и водоснабжение, удивительно, да?       — Там Морган, — у Джейн горел взгляд. Пальцы начали отбивать ритм по столешнице. Она нашла его. Наконец-то. Не было ни единого сомнения, что он там.       — Но почему Бэнкс так и не продал дом? — озадачился Андерсон. — Столько лет уже прошло.       — Не знаю… — пожала плечами Фрост. — Почему он держал его при себе — уже не важно.       — А вот и нет, — отразила Тереза. — Важно. По счастливому случаю я достала это, — у неё в руках оказалось приложение к копии самого документа, где стояла печать секретного отдела Министерства. — Бэнкс подавал заявку в Департамент тайн, чтобы провели «зачистку» в доме. Но какую — неясно.       — Обычно невыразимцев высылают только по очень важным причинам, — подметил Майкл. — Что же такого необычного было в доме, что для него вызывали экспертов?       — А может, из-за того, что Тодд и сам был невыразимцем, — вставила Джейн. — И Департамент просто перестраховался, проверяя его место жительства?       — А на доме нет печати? — тут же спросил Лефаро де ла Мор.       — Не знаю. Этой информации нет у нас в реестре.       — Джейн, а Бэнкс ничего не заподозрил? — отозвался Андерсон.       — О, нет, — улыбнулась она.       — Ну, чтобы нас не ждали с распростертыми объятиями.       — Такого не будет. Теперь всё будет иначе. — Фрост кивнула Терезе, чтобы та достала карту. — А команда О’Коннелла сейчас занята?