***
– О боги, за что мне это наказание? – бубнил менестрель и наворачивал круги по комнате. – Геральт, ну почему из всех возможных людей он выбрал именно Вальдо? Ты ведь знаешь, что я мало к кому испытываю неподдельную неприязнь... Геральт, давай уедем сегодня же? Я не смогу всю зиму жить под одной крышей с этим бесталанным музыкантишкой! – Лютик, не дури. Я уверен, что Ламберт с ним не от скуки. Может, этот Вальдо поменялся? – Небеса, как же я теперь буду творить? – Лютик совсем не обращал внимание на чужие слова. – Этот вор понаслушается моих песен, а потом повезёт их с собой в Цидарис... Нет, это просто невозможно! Давай уедем, Геральт, ну пожалуйста! В ответ тот тяжело вздохнул и, взяв бушевавшего барда за плечи, поризнёс: – Слушай, мы оба знаем, что талантливее тебя на этом свете нет, так? – Безусловно. А ещё красивее, мужественнее, храбрее и... – Да, и это всё тоже. – А ещё у меня дублеты красивее! – Конечно, они самые красивые. А теперь включи здравый смысл. Сейчас зима, чудовищ почти нет, никто не ходит по тавернам. Мы банально ночевать на улице будем. Я понимаю, что этот замок та ещё развалина, но нам некуда больше идти. Тем более, тебя тут все любят. И творчество твоё узнаваемо, никто его украсть не сможет. Будь немного благоразумнее, прошу тебя. – Эх, ты прав, – Лютик демонстративно надул губы и отвёл взгляд в сторону. – Не люблю, когда ты прав. На это Геральт лишь ухмыльнулся и уткнулся носом в молочную шею, обжигая горячим дыханием оголённые участки кожи. – Будь умницей. Тебе не нужно пытаться с ним поладить, просто не трогай его. А я прослежу за тем, чтоб он не трогал тебя. Идёт? – С тобой трудно спорить, когда ты так делаешь. Но если он будет меня бесить – я за себя не ручаюсь. – Он так или иначе будет тебя раздражать, – мужчина расстегнул верхние пуговицы кружевной рубашки и, освободив чужое плечо из плена плотной ткани, примкнул губами к ключице. – Тогда ты всегда сможешь приходить ко мне и я тебя пожалею и помогу отвлечься. – Ох… – простонал Лютик, когда крепкие ладони сжали его талию. – В таком случае мы договорились. Только не вздумай останавливаться сейчас! Я всё ещё расстроен! – Ни за что.***
Взъерошенный, неумытый, со слегка отросшей щетиной и в мятой рубашке Лютик спускался по лестнице, думая о том, что его в столь ранний час никто из местных обитателей не застанет и можно спокойно потратить всё утро на то, чтоб привести себя в порядок как следует. Спешить было некуда, поэтому шёл он неторопливо, уставившись себе под ноги, и тихо мурлыкал какую-то песенку. Настроение было хорошим, тело приятно ныло от проведённой с Геральтом ночи и казалось, ничто не может испортить сегодняшний день. – Доброе утро, принцесса, – Вальдо вырос как из под земли. – Хотя, судя по твоему внешнему виду, ты уже давно превратился в лягушку. – Отвали, – процедил Лютик. – Как грубо, Леттенхоф! Нехорошо так с людьми разговаривать. – Ты не человек, Вальдо. Ты петушара. Впрочем, твои лохмотья, которые ты по абсолютно непонятной для меня причине называешь одеждой, всегда и так давали об этом знать. – Ты-то в зеркало давно смотрелся? Или они все трескаются при виде твоей закисшей мины? – Что, имеется горький опыт? Жаль, не могу тебе посочувствовать. – О, тут не мне нужно сочувствовать, – видимо, Вальдо понял, что подобная словесная перепалка может быть бесконечной и решил ударить по больному месту: – Мясник из Блавикена, да? Слышал, он однажды спустил тебя с гор, как ненужного котёнка. И как тебе после этого с ним живётся? Нормально? Лютик мог вытерпеть многое, но не подобные высказывания. Он резко развернулся и, крепко ухватив за воротник, поднял его над собой. – Слушай сюда, отребье. Никогда, ты понял, никогда не смей открывать свой рот на Геральта. Если я ещё хоть раз услышу это прозвище – советую быть аккуратным с тем, что пьёшь. Не могу пообещать, что в следующем твоём напитке не будет мышьяка. И это касается не только Геральта. Вякнешь что-либо лишнее в сторону кого-нибудь из ведьмаков – будем разговаривать иначе. Ты меня понял, Маркс? Разумеется, никакого мышьяка у Лютика не было, но по лицу Вальдо было ясно, что тот поверил ему на слово. Ещё бы, как тут не поверить, когда висишь над землёй с помощью рук человека, который за всю свою жизнь не поднимал ничего тяжелее лютни? – Поставь меня на землю, полоумный! – Ты не ответил на мой вопрос. – Да понял я, понял, отпусти! – Хорошо, а теперь проваливай, чтоб глаза мои тебя не видели, – Лютик небрежно опустил его на пол и продолжил свой путь как ни в чём не бывало, попутно бормоча: – И что Ламберт вообще в нём нашёл? Закончив все необходимые процедуры и вернувшись в свою комнату, Юлиан обнаружил быстро собирающегося куда-то Геральта. Это показалось музыканту странным, ведь они всегда путешествовали вместе, а такие шустрые сборы были скорее похожи на побег, чем на плановую поездку. – Доброе утро. Ты далеко? – Здравствуй, Лютик. Относительно. – Надолго? – менестрель уже успел выучить все тонкости общения со своим ведьмаком и поэтому не задавал длинных и сложных вопросов. – Не знаю, но я сделаю всё возможное, чтоб вернуться как можно скорее. – Можно с тобой? – Нет, боюсь, тебе придётся остаться здесь на какое-то время. – Но почему? – Да потому, – Геральт бережно взял его за запястья и поцеловал в лоб, – что тебе, моё любвеобильное сокровище, отрубят голову к чёртовой матери, если ты явишься в Туссент. – Боги, что ты забыл там? – Еду замаливать твои грехи. Будем надеяться, что твоя бывшая больше не держит на тебя зла, иначе вся поездка будет коту под хвост. Это ж надо додуматься – крутить шашни с княгиней. – О, это интересная история! Если коротко... – Лютик, я не сомневаюсь, что это очень интересно, но избавь меня от подробностей, пожалуйста. Я уверен, что Анна и так мне всё расскажет. Юлиан глубоко вздохнул и присел на край кровати. – А если Вальдо будет лезть ко мне в твоё отсутствие? – Сделай, как я учил. Тем более, ближайшие пару недель подходить к тебе он точно не захочет. Мне кажется, наши уроки сделали своё дело и ты сегодня здорово его запугал. – Кто тебе это сказал? – Ламберт заходил, ржал, как лошадь. Видимо, его полевая ягодка пожаловалась на тебя. Но влезать он тоже не собирается. Ему, как и мне, забавно наблюдать за вашим взаимодействием. Мне даже жаль уезжать. – Так не уезжай, – Лютик кончиками пальцев провёл по его руке. Эти лёгкие касания были красноречивей слов, но Геральт оставался непоколебим в своём решении. – Я воспользуюсь порталом, чтоб сэкономить время. Не волнуйся, – он присел рядом, обняв своего менестреля за плечи и поцеловав в щёку, – я очень быстро вернусь.***
От Геральта не было вестей уже с неделю. Без него жизнь в Каэр Морхене для Лютика была скучна и однообразна. По-хорошему, он должен был вернутся со дня на день и менестрель очень по нему тосковал. В какой-то момент эта тоска стала настолько невыносима, что Юлиан спустился в погреб, достал оттуда своё любимое вино и ушёл в общий зал. Раньше они с Геральтом очень любили сидеть вместе возле камина и пить что-нибудь согревающее. Сегодняшний день казался Лютику особенно холодным, поэтому, откупорив бутылку, он пустил корни в мягкое кресло и, откинувшись на спинке, погрузился в свои мысли. И сидел бы так ещё долго, пока сзади него не послышались тихие крадущиеся шаги. – Я знаю, это ты, Маркс, – Лютик даже не шевельнулся. – Уйди от меня, ради всего святого, я не настроен болтать. – Как ты узнал, что это я?! – Эх, – он сделал смачный глоток из горла. – Ты единственный в этом замке, кто не знает о том, что моё одиночество лучше не нарушать. Чего тебе надо? – Да я это... – Вальдо опустился в соседнее кресло. – Ламберта не могу нигде найти. – Бывает. Ты играл ему что-нибудь до его исчезновения? – Да, но... Эй! На что ты намекаешь, Леттенхоф? – Ни на что. На охоте Ламберт, они с Эскелем на кабана пошли. Это ещё вчера за ужином обсуждалось, странно, что ты не слышал. – Я не особо слушал, если честно. Все эти ведьмачьи обсуждения... Я так далёк от этого. – Знакомое чувство, – Лютик сделал ещё один глоток. – Я и сам порой не понимаю о чём они говорят. Но слушать надо, такова судьба попутчика любого ведьмака. Чтоб всегда знать где он и что с ним, а то вдруг чего случится. Защитить мы, конечно, особо не сможем, но хоть до ночлега дотащим и раны обработаем. У тебя с этим как, кстати? Рваные зашивать умеешь? – Пришлось научиться. Ламберт не особо осторожный и часто попадает в какие-то передряги. Хотя, наверное, именно благодаря его беспечности мы и познакомились с ним. Я собирался покидать Цидарис, когда на входе в город встретил раненого Ламберта. Руки были разодраны, на спине след от длинных когтей... – Это он с бруксой что-то не поделил. – Верно... Откуда ты знаешь? – Общение с Геральтом может многому научить. – Да, наверное. В общем, пришлось везти его в мой старый дом и выхаживать с неделю. В итоге мы с ним поладили и он предложил продолжить путь вместе. – В таком случае, – Юлиан протянул Вальдо бутыль, – спасибо тебе за Ламберта. Я уверен, он справился бы и без тебя, но ты молодец, что не остался в стороне. Мало кто готов помогать ведьмакам. Увидев на чужом лице тень сомнения, он добавил: – Не отравлено, я сам из неё пил при тебе. Кстати, какие новости в мире? Даже один бокал крепкого вина мог сделать друзьями заклятых врагов. Лютик и Вальдо сидели вместе до вечера, перескакивая с темы на тему. Обсуждалось вообще всё: музыка, живопись, политика, всевозможные сплетни. Будучи под изрядным градусом, они даже успели перемыть все кости бывшим любовницам своих ведьмаков. – И вот я ему, ик, говорю, – Лютик уже с трудом шевелил языком, – мол, поехали, отдохнём. А он, ик, знаешь что? Хмыкнул и ушёл к ней в шалаш! Ты представляешь?! – Кошмар! И как, ик, ты в итоге его простил? – Да потому что люблю его, зараза-а-а-а! За своими воплями Лютик не услышал ни звук открывающегося портала за своей спиной, ни вышедшего из него ведьмака, ни звона мечей, что с лязгом опустились на пол. – Геральт, – его за плечо перехватил Ламберт, который уже какое-то время молча со стороны наблюдал за пьяным диалогом двух бардов. – Иди сюда и полюбуйся на это. Кажется, они нашли общий язык. – Действительно. Но я уверен, Лютик будет рвать на себе волосы, когда протрезвеет. Так что лучше отвезу его к себе на виноградники. Он давно просится в тепло. – Ого, княгиня его помиловала? – Да, хоть это была ещё та головная боль. Ты не представляешь, насколько злопамятными могут быть женщины у власти. – Поверь мне, представляю. Значит, в Корво Бьянко? – Если Лютик того пожелает.