100 шагов до моей смерти.

Минхо что-то нервно записывал на маленький клочок бумаги, стараясь улавливать не только свой внутренний голос, но и сериал, что шёл по телевизору. Наверное, единственное, что ему досталось от матери, так это раздражающая педантичность. Он абсолютно аккуратен во всём, даже в планировании дней до собственного самоубийства. — Никого нет! Живо уходите, — крикнул Ли на раздражающий дверной звонок, который нагло отвлекает его от важной работы. — Это я. Парень, что стоял за дверью словно промурлыкал, стараясь умаслить сердитого друга, дабы в этот раз он его точно впустил в квартиру. Сколько уже парень не выходит на улицу? Если дом - это твоя крепость, место с едой и тёплой кроватью, тогда зачем же выходить наружу, где даже от глотка воздуха с примесью грязи можно умереть. — Думаешь мне не всё равно? Минхо украдкой глянул в окно, на улице шёл снег. Решив, что другу не мешало бы согреться, Ли открыл дверь. В квартиру вошёл молодой парень лет шестнадцати, одетый в тёмно-зелёную школьную форму, а на его выглаженном пиджаке небрежно пристёгнут бейджик "Ян Чонин староста 3 класса средней школы". Такой милый и застенчивый, явно гордился такой должностью. Ведь школьная иерархия ужасна. На первом месте в значимости школы всегда дети, которые вышли внешностью, а если повезёт, то и кошельком родителей. Рангом пониже дети среднего достатка, единственное, что они могут себе позволить, так это давать помыкать собой популярным друзьям. На третьем - дети, которые отлично учатся, такие обычно жертвуют всем, чтобы достичь своей цели. Ну, а на последнем ребята, которые в свою очередь немного отличаются от одноклассников, но даже несущественная разница важна. Или издеваешься ты, или издеваются над тобой. — Я принёс поесть, — Чонин положил продукты на край стола – единственное свободное место под завалами упаковки от лапши быстрого приготовления. — Как ты? Минхо пялился на друга детства, раздумывая над вопросом. Наверное, когда ты Ян Чонин живётся лучше. Красивая внешность, идеальные оценки и богатые родители. Вставая по утрам, он никогда не думает, как достать деньги на хлеб или чем оплатить учёбу. Глядя на него, Ли понимает, что не существует идеальных людей, существует идеальная жизнь. — Прекрасно, — явно с иронией ответил парень. — Так ты зачем пришёл? Чонин присел возле батареи. Ему, как любителю жары под сорок градусов, было в особенности холодно. Кажется даже это хитрое устройство не поможет согреть квартиру. Свет не горел, освещал комнату только горящий телевизор. Межкомнатная дверь еле приоткрыта, но даже через эту щелку Ян разглядел кучу скомканной бумаги, видимо мусорное ведро уже давно наполнилось. Здесь была своя атмосфера, ужасающая и немного грустная. — Зачем ты так? — молодой парень хмыкнул. — Я же хочу помочь тебе, — Чонин шептал каждое слово. Ведь как бы ему не было обидно, он готов унижаться перед старшим другом, забивая на все свои принципы. — Лино, то есть, Минхо, — вовремя опомнился парень. — Я стал старостой и, сам этого не хотя, вступил в школьный совет. — Тонкие губы Ли скривились в омерзительной улыбке, парень только хотел извиниться, но видимо Чонин этого никогда не заслужит,— Тебя исключили из школы, поэтому права президента совета тоже переходят мне. Пару секунд они молчали, смотря друг другу в глаза. Ян боялся взболтнуть что-то лишнее. Когда теряешь всё в один момент, как ты себя чувствуешь? Иногда грустно, а иногда так, что хочется выйти прямо в окно своей любимой квартиры, только жаль живёшь на втором этаже. — Хорошо, — Ли глянул на помятый лист, аккуратно лежащий на буфете с печеньем. Вся горькая злость и обида сразу ушла куда-то на второй план. — Так тебе нужны мои графики на экзамены? Ян загорелся надеждой на один миг, но потом открыл глаза и вспомнил в каком месте он находится. Когда в последний раз он заходил сюда, вокруг висели жёлтые сигнальные ленты, а на этом же кухонном столе лежал нож, испачканный далеко не кровью какого-нибудь животного. — Да, особенно тот, что ты написал в прошлом году. Ли снова заметил, как младший друг опустил глаза. Где-то в груди неприятно защемило. Мозг почему-то именно в этот момент вспомнил, как много слёз было пролито из-за Чонина. Наверное старый Минхо умилился бы, но новый чувствует только дикое отвращение. И вообще, парня тошнит буквально от всего, в какой-то мере даже от себя. — Хорошо, я принесу их завтра в школу, — Ли особенно подчеркнул последнее слово. — Сейчас у меня немного другие планы. Кивая, Ян встал со стула. По телевизору до сих пор шёл американский детективный сериал про убийства, любовь и подростков. Младший друг улыбнулся, вспоминая осень прошлого года, когда они всей школьной компанией помогали свидетельствовать против директора. — Ну тогда пока. Не прошло и 5 секунд, как Чонин скрылся на лестничной площадке, Минхо тут же побежал к раковине в ванной. Суя два пальца в рот, как можно глубже, он надеялся проблевать тот ком, образовавшийся после общения с другом. — Давай же! — крикнул сам на себя парень. Обычно такой способ помогал ему избавиться от только что съеденной еды. Но в этот раз не получилось. Может тело Ли уже привыкло к такому порядку вещей? Во всяком случае, тошнить стало ещё сильнее. — Давай просто сделаем это, Лино. Минхо разглядывал своё отражение, пытаясь понять когда же всё пошло под откос. Почему то, что он любил больше всего на свете, сейчас вызывает такое дикое отвращение? Дело даже не в друзьях, а в нём самом. Парень сидел на холодном кафеле, понимая, что если ещё раз глянет в зеркало, то точно разобьёт его на мелкие осколки. В квартире была абсолютная тишина, лишь назойливый голос женщины из телевизора портил атмосферу. — Уже 10... Парень резко встал с пола, низкий гемоглобин ударил в голову. Немного пошатнувшись Минхо двинулся к вешалке с куртками. Открыв три замка и переборов поздно наступившую тошноту, он всё-таки вышел на площадку. Экстраверт Ли никогда не подумал бы, что будет определять время по рекламам из телевизора. Жил парень в промышленном районе, где почти во всех домах на первом этаже располагались магазины или парикмахерские. В детстве парень понял, что рыжие люди самые красивые, увидев по телевизору ярко рыжую актрису. Мечты ведь должны сбываться? Так почему бы Минхо полностью не уничтожить свой натуральный цвет? Постучав в дверь, над которой была вывеска "Close", парень ухмыльнулся такому простому и глупому названию. — Мы уже закрыты, - сказал синеволосый парень, стоявший возле таблички "место для курения". — Но у меня запись на пол 11. Минхо подошёл ближе, разглядывая своего собеседника. Синеволосый в ответ закрылся капюшоном, свет от тусклой лампочки немного освещал его лицо. Единственное, что успел разглядеть Ли это пухлые щёки. — Не могли бы вы позвать парикмахера? Парень наконец-то обратил внимание на своего клиента. Он смотрел томно, дабы вспомнить кому именно захотелось проводить такую длинную процедуру покраски волос ночью. — Кажется я ваш парикмахер, — парень скривил рот, произнося последнее слово. У его одногруппников дорогие барбершопы, а что у него? Всего лишь парикмахерская на краю города с обоями в цветочек. — Ли Минхо, верно? Синеволосый, немного подумав, открыл дверь. Деньги ему точно не помешают. Ли, войдя внутрь, стал сомневаться в правильности своего решения. Выглядела парикмахерская "Close", мягко сказать, ужасно. Обои с красными розами, маленький телевизор на обшарпанном столе и стул, стоявший посередине, совершенно испортили впечатление. — Я могу вас уверять, результат получится очень даже удачным. Синеволосый надел перчатки и стал замешивать порошок в пластмассовой тарелке. Минхо решил довериться профессионалу и сел на стул со спинкой. Было ужасно неудобно, но он почему-то терпел. — Какой у вас опыт в таком деле? — Минхо сидел уже в пеньюаре, не отрывая взгляда от зеркала. — Я с 10 лет крашу себе волосы, так что да, опыт у меня имеется. Парни молчали почти всю процедуру. На улице уже давно потемнело. Ли не отрывался, смотрел на своего парикмахера. Медицинская маска закрывала такие милые щёки. Синие волосы переливались под светом яркой лампы. В темноте синие, а на свету зелёные. На глазах были голубые линзы, зрачки сузились до маленького шарика. Он выглядел немного младше его самого. Минхо стал откровенно завидовать, ему мама не разрешала даже надевать одежду чёрного цвета. — Теперь нужно подождать. Парень укрепил целлофановую шапку на голове и уверенно посмотрел в глаза своему клиенту. Ли понял, что сегодня он точно не уснёт. — Вы тоже здесь живёте? — cиневолосый присел напротив, ещё больше смущая Минхо. — Угу, — коротко ответил парень. — Я, кстати, Хан Джисон. Какая-то часть Минхо дрогнула, но он сам не проявлял заинтересованности в общении с парикмахером. Лишь откровенно пялился. Да и зачем? Он уверен, что больше они никогда не встретятся. — С третьего этажа. Комок, что находился в горле парня уже без стеснения ползёт к гортани. — Понятно. — Вы, кстати, не слышали про тройное убийство? — Хан зевнул, смотря на часы.— Я думаю просто выдумки, но кто знает? Синеволосый, что назвался Джисоном листал ленту в твиттере, попутно ведя монолог сам с собой. Минхо сначала кивал в ответ, но позже от тошноты совсем перестал говорить. Рвота рвалась наружу, услышав заявление парикмахера, мозг дал сигнал желудку "не жди, давай прямо на него". Чёрная жижа полилась на парня, сидевшего возле зеркала. Джисон глупо уставился на, как ему казалось, милого клиента. — Что за фигня? — не выдержал он. — Да, я думаю вам стоит поверить! Ли ухмыльнулся, рассматривая чёрное мокрое худи. — Совсем уже что ли? — Джисон начал резко жестикулировать, не понимая, что за чушь несёт Минхо. — Да иди ты нахуй. Ли снял с себя пеньюар и живо направился к выходу. Ведь мама его учила любить и уважать свою семью.