в тихом омуте

«Спасибо, что выбрали РЖД!» Голос из громкоговорителя звучит довольно иронично, как будто в нашей стране есть ещё какие-то варианты, ну не считая самолётов, которых Яна боится до смерти, и БлаБлаКара, которого до смерти боится Сетейкин, особенно после того, как на ночь насмотрелся на Ютубе сюжетов про маньяков. Нет, Саша ни в коем случае не жаловался, в каком-то смысле это даже здорово, сразу вспоминается, как в школьных летних и новогодних поездках они с ребятами втихаря в три часа ночи заваривали Доширак, а потом на них орал какой-то мужчина с верхней полки и поэтому им пришлось замереть и притвориться мебелью. Всегда есть что-то особенное в том, чтобы несколько суток подряд находиться как кильки в консервной банке, в тесноте да не в обиде, горланить песни под гитару, питаться всякой неполезной ерундой, слушать стук колёс и, уставясь на закате в окно, наблюдать за тем, как мимо быстро проплывают города и деревеньки. Саша мог часами так залипать, сперва одноклассники пытались его отрывать от этого занятия, а потом просто смирились, что Сетейкин вот такой. Он всегда был вот таким мечтательным, вполне умел занять себя самостоятельно, вечно что-то рисовал в своём блокноте, не особо много общался со сверстниками, точнее, делал вид, что он-открытая книга, а сам был себе на уме. А вообще при всём этом парень имел довольно забавную и странную историю становления на актёрский путь, он ведь не был примерным ребёнком, не питал страсти к учёбе, часто прогуливал. Он так завидовал тому, что его сестра Катя мало ходит в школу из-за соревнований по гимнастике, поэтому напросился в актёрский кружок, чтобы побольше пропускать в угоду новому очень серьёзому увлечению, а по итогу пришлось ходить и на уроки, и в этот ДК по вечерам, а потом приходить и до поздней ночи делать домашнее задание. Попал он конкретно, это было своего рода фиаско, однако Саша быстро втянулся и спустя короткий промежуток времени уже не мыслил себя без театра. Для окружающий Сетейкин — зефирное облачко, булочка с корицей и просто славный парень не от мира сего. Он добр, безмерно и слишком добр к каждому человеку на своём жизненном пути, и это даже не раз играло с ним злую шутку, он как ребёнок- любит утят и динозавров, за что и получил от своей девушки Яны соответствующее прозвище. Саша постоянно старался порадовать любимую и поднять настроение, поэтому на стикерах рисовал динозавриков и расклеивал листочки по квартире, создавая такой вот милый парк Юрского периода в четырёх стенах. Актёр робко и неуверенно признавался сам себе, что любит её, хотя начиналось всё с очень крепкой дружбы, они с песочницы знакомы, а значит, знают друг о друге всё. И Яна хранит для себя маленький секрет, состоящий в том, что Саша далеко не пай-мальчик, и остальным об этом знать не обязательно. За долгими разговорами на кухне Сетейкин темноволосой признавался в том, что очень любит секс, особенно нежный, страстный и чувственный. Для него это акт общения, самый глубокий, интимный и искренний. И Саша чертовски любит общаться с Яной, видеть, как она его хочет, готовая принять в себя, подаваться бёдрами навстречу, ощущать его горячее дыхание там. С ним изучение взаимных потребностей и предпочтений никогда не превращалось в нечто пошлое или грязное, напротив, Яна считала, что Сетейкин — самый романтичный человек на всём белом свете: он внимателен к деталям, запоминает даже полную фигню, но сам актёр говорит, что ерунды не существует, ему правда важно знать, как и что ей нравится, какие ароматы предпочитает, есть ли какие-то вещи, которых в их интимной близости стоит избегать. Сетейкин всегда в холодильнике держит запас чёрного шоколада- у Яны после оргазма давление падает, немного голова кругом идёт, поэтому неизменна одна цепочка: они долго и нежно занимаются сексом, а потом лежат в обнимку под одеялом и жуют чёрный шоколад с орешками. Сетейкин не скупится на комплименты, ему важно не просто самому получить разрядку, а быть чётко уверенным в том, что Яне действительно приятно, а ещё комфортно и уютно, поэтому старался выбирать только позы с возможностью устойчивого зрительного контакта. Яне нравилось ладонями касаться его веснушек, Саша их стеснялся, когда те весной на солнце начинали проявляться, а Яне нравились, это же солнышко поцеловало, нравилось смотреть в серые глаза цвета столичного неба, целовать в лоб, улыбаться тому, как мило он морщится, когда та его в нос целует. Сейчас они стоят на перроне, готовятся зайти. Яна слегка переживает, её и поезда немного нервируют, эти лесенки скользкие, игры на скорость по типу «успей залезть в вагон и закинуть чемодан наверх за пять минут», куча людей. И всё же это почти самый безопасный транспорт. Зная, что девушка нервничает, выкупил всё купе, чтобы они могли побыть вдвоём и чтобы лишнее внимание не смущало. Саша, конечно же, подумал не только о том, как было бы здорово, ни на что не отвлекаясь, наблюдать за красотой родных краёв, а ещё составил в своей голове блистательный план, включающий в себя бутылку мартини. Конечно, он знает, что распитие алкоголя в общественных местах не совсем законно и даже наказуемо рублём, но кому эти правила впёрлись вообще? А Яна вспомнила, что у Саши что-то наподобие кинка на секс в локациях, неприспособленных для этого, например, прямо в парке на лавочке. Впервые это произошло прошлой осенью, когда людей по вечерам на аллеях стало довольно мало. Тогда актёр усадил спутницу себе на колени, широко развёл бёдра, приподнял юбку, сам расстегнул брюки, а Яна не растерялась, медленно обхватила крепкий член рукой, отодвинула кружевную ткань трусиков и медленно ввела в себя. У них обоих дыхание перехватило от одной мысли о том, что их могут застукать, поэтому Саша прикрыл её своим драповым пальто и позволил двигаться в комфортном темпе. Яне было безумно приятно ощущать его внутри, чувствовать каждый миллиметр, поэтому двигалась девушка в катастрофически медленном темпе, наслаждаясь этим моментом. Саша сам еле сдерживался, наблюдая за тем, какая она потрясающая, с этим безумным желанием в изумрудных глазах, как её ресницы подрагивают каждый раз, когда она насаживается на него до упора. С тех пор влюблённые довольно часто стали практиковать подобные эксперименты, не всегда это была близость на публике, часто их секс начинался ещё с лёгких касаний как бы невзначай, шёпота на ухо, поцелуев в шею, долгих прожигающих взглядов. А ещё — вечно эти фотографии, то Яне захочется похвастаться новым бельём, то вообще показаться без него. А дома девушку всегда ждал «серьёзный разговор». Что ж, время пришло, и Саша первым заступает в вагон, галантно протягивая руку своей спутнице, тащит эти громадные тяжеленные чемоданы, геройствуя при этом, не показывая, как ему тяжело в одиночку это делать. Раздражают эти узкие коридоры, когда выходишь в тамбур подымить, ещё можно потерпеть, но не когда пытаешься в такой короткий срок занять своё законное оплаченное место. Саша следит за тем, чтобы Яна сильно от него не отставала, сама она разглядывала цифры на раздвижных дверях, чтобы не пропустить нужное купе. — Саш, это наше, иди назад, — замечает, что уже прибыли к месту назначения. Ребята открывают заслонку и проходят внутрь. На первый взгляд, тут невероятно тесно, но стоит только разложить вещи в ящики, расположенные под спальными местами, становится намного просторнее, учитывая, что тут попутчиков не предвидится. — Ну, переодевайся. Хочешь — могу выйти, — предлагает это вполне себе искренне, ну мало ли, вдруг Яна стесняется. Хотя нет, мотив другой: если она скинет с себя эту толстовку и окажется перед ним в том самом кружевном бюстгальтере, точно не сдержится. Будто она была бы против, так сильно против, что захватила две пачки презервативов, ну, на всю поездку, и это она, скорее всего, недооценила их общие аппетиты. — Смеёшься что ли? Ты чего там не видел? Яна смеётся открыто, по -доброму. И сама начинает избавляться от одежды, делая это нарочито медленно, понимая, что началась игра, а поиграть они оба любят. Саша сидит на скамейке и любуется зрелищем: когда Яна скидывает толстовку, с её волос скатывается резинка и они распускаются, соблазнительно спадая на острые лопатки. Не спешит накинуть на себя просторную футболку, которая ей по длине как туника, садится напротив парня и как в слоумоушене постепенно совершает следующие действия: расстёгивает пуговицу и молнию, слегка приподнимает бёдра и начинает стягивать джинсы с упругих ягодиц. Сама совершенно не стесняется, хочет, чтобы Сетейкин рассмотрел её всю, будто специально наклоняется поднять резинку для волос с пола, и у Саши лицо заливается румянцем, он пытается не пялиться на её грудь, но ничего не получается. Затем девушка поднимается и поворачивается спиной к парню, нагибается и достаёт из сумочки расчёску. Саша шумно дышит, пытается держать себя в руках. Становится чересчур жарко, и он сам спешит стянуть с себя свитер, иначе просто сгорит от переполняющих эмоций. Яна стоит перед ним, намеренная впиться в его губы поцелуем здесь и сейчас, в одном нижнем белье. Актёр сбрасывает с себя маску смущения и хлопает себя по коленям, приглашая девушку на них усесться. — Динозаврик, что, прямо не терпится уже? , — Яна достаёт из пакета бутылку мартини и располагает на столике. -А как же десерт? — А на десерт у нас другое, это только апперитив, — Сетейкин сказал это таким смешным тоном, что Яна не смогла сдержать хохота. — Боже, Саш, что за клише? Я серьёзно, фрукты есть ещё. — Да чёрт с ними, с этими фруктами. Сетейкин резко притягивает возлюбленную к себе за бёдра, от чего та пошатывается и приземляется аккурат ему на колени. — Вот так мы играем, значит? , — смотрит на него изучающе, сама стыдливо отводит взгляд, когда актёр касается её между ног и пальцами массирует клитор через тонкую ткань белья. Чувствует, что она очень влажная, но так же не интересно, если всё и сразу. Сетейкин усаживает её на себя удобнее, и Яна трётся промежностью о ткань его джинсов. Саша кладёт руку ей на спину и начинает аккуратно поглаживать, задевая чувствительные точки: выпирающий шейный позвонок, затем- движется по хребту к пояснице. В этом жесте только ласка и нежность, как и в невесомом, но всё же ощутимом поцелуе в шею, от которого Яна рефлекторно задерживает дыхание. Парень тянется к застёжке лифчика и одним ловким движением оставляется девушку обнажённой сверху. Только сейчас ребята осознают, что отъехали от станции только сейчас, значит, с минуты на минуту жди компромата от того, кто уже успел налюбоваться их игрищами. Но это сейчас не важно. Саша ныряет рукой под ткань трусиков и касается самой чувствительной точки, ощущения от этого у Яны такие острые, что аж прогоркло-неприятно, слишком сильно и желанно, терпеть уже сил никаких не хватит. Понимает, что спутница его тормозить не собирается, и чуть грубее надавливает на головку клитора и интенсивнее массирует. Саша превосходно знает, как сделать ей приятно любым из доступных способов, поэтому довольно быстро доводит любимую до тихих всхлипов и приглушённых стонов — она себя еле сдерживает, потому что прямо за стеной точно есть люди, это при бронировании ещё было видно, а Саша наслаждается тем, что она просто не может его прервать. С одной стороны, хочется получить оргазм не от стимуляции руками, хоть это и приятно, а почувствовать сперва член парня в себе, настолько глубоко, насколько это возможно, ощутить, как он её распирает изнутри. Саша уже сам наготове- Яна промежностью ощущает бугорок под тканью брюк. Сетейкин пробирается пальцами в её густые каштановые волосы, массирует кожу головы — это одна из её эрогенных зон. Её руки тянутся к его ширинке, она одним резким движением расстёгивает молнию, рукой нащупывает твёрдый член, пробирается под боксеры и касается прохладной ладонью головки, массирует большим пальцем. Актёр поскуливает и пытается выровнять дыхание и пульс. Вдруг открывается дверь, без стука, Яна только и успевает накрыть его и себя тёплым одеялом. — Паспорта у вас проверить забыла, извините, — проводница виновато отворачивается, понимает, что помешала. — И стаканы ещё…

***

Саша и Яна лежат под одним одеялом, хоть на одном спальном месте не то чтобы удобно. Закончить начатое им не дали, к сожалению, а прерванную прелюдию можно считать несостоявшейся, поэтому решили начать заново. Ребята лежат друг к другу лицом к лицу, актёр заботливо перебирает волнистые пряди её волос. Яна закидывает ногу парню на бедро, открывая ему простор для дополнительных ласк. Оба уже фактически готовы начать, обнажены максимально, и это снова создаёт ощущение того, что они сейчас занимаются чем-то неправильным, почти греховным. На этот раз всё же пришлось защёлкнуть дверь изнутри, потому что останавливаться никто не собирается. Саша не привык торопиться, поэтому он гладит девушку по рёбрам, касается упругого бедра, легко массирует грудь, целует в шею. Яна предвкушает медленный и чувственный секс, который просто сносит им обоим крышу. Актёр нежно ласкает её между ног, кладёт два пальца на клитор и тягуче-медленно массирует, делает круговые движения и сменяет движения вверх-вниз, Яна утыкается ему в грудь и приглушённо стонет. Сама в ответ поглаживает его грудь, затем перемещает руку ниже, проводит осторожно по всей длине. В купе прохладно, поэтому хочется лишь сильнее прижиматься друг к другу. Саша целует её в губы, и, как в первый раз, это действие вызывает мурашки и волнение внизу живота. — Вот так, умница…готова начать? — Очень хочу, — девушка честно признаётся в своём желании. Саша приоткрывает одеяло, со столика берёт презерватив, который туда положил ещё час назад, разрывает фольгу и раскатывает по возбуждённой плоти. Ложится на бок, позволяет Яне снова закинуть ногу ему на бедро. Обнимает её, кладёт руку на спину, поглаживает. Яна помогает парню, рукой направляет член ко входу, закусывает губу от томительного предвкушения, щёки горят от возбуждения. Саша толкается бёдрами невероятно медленно, стараясь максимально комфортно войти, в это время заглушает её стон поцелуем. Девушка ногтями впивается парню в спину, слегка царапает. Сетейкин замирает внутри, знает, что от такой статики ощущения только усиливаются. — Ай… — Тише, малыш, сейчас всё будет… Саша поглаживает Яну по рёбрам, попутно начиная медленно двигаться. Толкается очень плавно, и это наслаждение, как горячая карамель, тягучее, липкое и сладкое. Девушка тихо стонет, Саша чувствует каждое её дыхание, пальцами стимулирует клитор, и от полноты ощущений Яна готова взорваться. Актёр знает, какая она чувствительная и что ей долго не нужно, чтобы дойти до пика, каждый раз, когда мышцы сокращаются, он замирает, не даёт кончить слишком быстро. — Саш, прошу… Сетейкин массирует активнее, начинает двигаться быстрее, целует в губы, сцеловывает эти вздохи. Больше не хочет мучить любимую, два глубоких, но нежных толчка, и Яна впивается ногтями в спину и вскрикивает, надеясь, что никто не слышал. Что ж, парень точно не расслышать не мог, и этот звук так ласкает слух, что он кончает следом. Прижимает любимую к груди и шепчет на ухо, как сильно её любит. В тихом омуте черти водятся — это точно про Сашу. В купе прохладно, но под одеялом тепло и уютно, они вдвоём в этом мире, а мартини, фрукты, проводницы и города со станциями подождут. А любовь и страсть ждать не умеют и не хотят.