***
— Начало твоего дня! — низким голосом Тэхена, который звонит в десять утра, начинается сегодняшний день. Чонгук смотрит на экран, чтобы удостовериться в том, кто говорит. Он еще не проснулся до конца, и приятный голос еще больше расслабляет, чем пробуждает. Ровно до того момента, пока дверь в его комнату не хлопает и не заходит мама. — Гу, ты уже проснулся? — она осматривает комнату и проходит к просторному окну, раскрывая ставни, чтобы впустить свежий воздух. — Гу? — Тэхен в телефоне умиляется такому прозвищу и тихо смеется. — Ты же сам просил разбудить тебя. Сказал, что у тебя важная встреча. Ну все, сейчас Чонгука сдадут с потрохами. Он прикрывает ладонью динамик телефона, но Тэхен, судя по продолжающемуся смеху, все услышал. Мама выходит из комнаты, понимая, что сын сейчас разговаривает с кем-то особенным. Улыбаясь, она решает спросить об этом позже. Омега в это время пытается увести разговор в другую сторону. — Идеальная погода! Комната сейчас наполнена звуками поющих птиц и ветра, а солнечные лучи падают на кровать, в которой все еще лежит Чонгук. Он прикрывает глаза, чтобы не щуриться от света. — Для чего? — спрашивает Тэхен. — Хотел показать тебе одно из особенных для меня мест. Но идти туда лучше к вечеру, так как днем бывает очень жарко. — Хорошо, тогда чем хочешь заняться сейчас? — А ты уже свободен? — удивленно спрашивает Чон. Он думал, что альфа сперва закончит дела по работе и освободится только к обеду. — Конечно. Я же пообещал посвятить тебе весь свой день. Хорошо, что это телефонный звонок. Будь они сейчас рядом друг с другом или созвонись по видеосвязи, Чонгук бы не смог скрыть свое смущающееся лицо. Было приятно. Возможно, Тэхен делал это в благодарность за помощь со статьей, но хотелось верить, что часть его просто хотела провести время вместе. — Тогда, давай встретимся через час в городе. Я безумно хочу есть. Чонгук скидывает альфе адрес кофейни, в которую он хочет пойти, и начинает собираться. Одевшись в светло-голубую рубашку и джинсовые шорты, он спускается в столовую, где его уже ждет готовый завтрак от мамы. — Ты прекрасно выглядишь, — говорит Чон Джису, отмечая про себя, что ее сын впервые собирался так долго. Она подзывает омегу к себе, а когда Чонгук подходит, принимается аккуратно закалывать его волосы с двух сторон, оставляя пару завитых прядей спереди. — Так лучше, — с улыбкой замечает она, — папа знает? — О чем? — Не о чем, а о ком? Об этом альфе, с которым у тебя сегодня свидание. — Нет, — говорит Чонгук, даже не отрицая слов о свидании, ведь и сам надеется, что это оно, — он еще не успокоился после того, как я выгнал прошлого ухажера. — Но он удивится, когда узнает, что ты сам пошел на свидание с кем-то. И ведешь себя ну очень взволнованно. Слышится смешок Чонгука, он представляет реакцию отца. Лука — тот еще сводник, но за последние полгода привык к тому, что сын отвергает любые ухаживания со стороны избранников. Джису постоянно пыталась отговорить мужа от идеи знакомить омегу с сыновьями своих друзей, но тот оставался непреклонен, считая, что лучше рядом с Чоном будет альфа, которого он знает, а не первый встречный. После завтрака Чонгук просит маму позвать одного из водителей, который бы довез его до города. Поместье находится довольно далеко, а опаздывать сегодня ему не хочется. Он еще раз смотрит в зеркало перед выходом, и, довольный собой, выходит на улицу. По дороге в Панцано Чонгук надевает наушники и засматривается на вид за окном. Немного нервничая, омега перебирает пальцы и растирает вспотевшие ладони. В голове представляет то, как они с Тэхеном проведут сегодняшний день. Столько всего хочется сделать и показать. Альфа ведь совсем ничего не видел, не считая ближайших окраин. Звук пришедшего на телефон сообщения отвлекает обоих парней в машине от своих мыслей. Водитель, альфа по имени Фабио, бегло смотрит в сторону Чонгука и возвращается взглядом на дорогу. Чон, до этого следящий за пробегающими пейзажами, достает телефон из кармана и читает пришедшее сообщение. Тэхен: Я опаздываю, Джино задержался по просьбе сеньора Лоренцо. Извини, Чонгук.Чонгук:
Ничего, хён.
Тэхен: С меня кофе, как извинение за опоздание.Чонгук:
Мне кажется, хён, что ты должен мне уже слишком много.
Омега смеется, пока смотрит на последнее отправленное сообщение. Тэхен обходителен, очень внимателен по отношению к другим. Чон заметил это не только по отношению к себе. Когда он встретил Сильвию, та минут пятнадцать хвалила нового гостя: какой он добрый, смешной, милый и очень красивый. Причем последнее она повторила несколько раз, с интересом смотря на Чонгука. Она еще после того, как почувствовала запах пионов на альфе, начала следить за этими двумя, знала, что они были вместе в библиотеке, и была в курсе ночного визита в поместье. Недаром она управляющая. У нее везде глаза и уши. Тэхен ничего не отвечает на последнее сообщение, поэтому Чонгук убирает телефон обратно. Впереди заметны очертания городка. Машина заезжает по основной дороге, ведущей к центру. Но не успевают они проехать пару кварталов, как Чон просит Фабио остановиться. Ничего не замечающий позади себя Тэхен идет в наушниках по улочке в сторону центральной площади. Чонгук решает себя не выдавать, прокрадываясь за ним по пятам. Он засматривается на темную макушку, переходит взглядом по открытому участку шеи, пока подстраивается под темп шагов. Наступает на его следы, перепрыгивая с одного места на другое, а потом решает позвонить. Тэхен резко останавливается, отвечая на входящий. Чонгук стоит в шаге от него, прикладывая телефон к уху. — Чонгук, ты где? Омега не отвечает и протягивает руку, зарываясь в мягкие волосы. Ким убирает телефон и оборачивается. Его встречают немного поплывшим взглядом с улыбкой на лице. — Я тут, хён. Рука, до этого перебирающая пряди, останавливается, будто вся смелость Чонгука пропала в один миг. Как так получалось, что каждый раз, стоит ему столкнуться с этим пристальным взглядом, он теряется. Если бы это был просто интересующийся вежливый взгляд со стороны Кима, было бы поспокойнее. Но с толку сбивало то, что было в нем что-то еще: мягкость, нежность, ласка, Чонгук точно не знал, но сердце непослушно ускорялось при каждой встрече. — Идем, — он не дожидается, пока старший опомнится, хватает за руку и ведет в сторону небольшого кафе. Там готовили поразительные вафельные трубочки, любимый десерт Чонгука. Тэхен, не сопротивляясь, следует за омегой. Маленькая изящная ладонь крепко держит его за запястье. На мгновение в мысли закрадывается желание переплести пальцы в крепкий замок. Сегодня он отпустил от себя все мысли о статье, о поездке с сеньором Стьянти в соседнее поместье, о звонке другу из издательства. Хотелось быть в моменте. Быть с Чонгуком. Чонгук угощает его в кофейне, а Тэхен, хоть и не сладкоежка, все-равно съедает трубочку с шоколадным кремом и цукатами до последней крошки. Потом они долго спорили о том, кто должен закрыть счет. Омега пытался заплатить сам, но слышал в ответ лишь один аргумент: — Сегодня день Чон Чонгука! А потом альфа просто прикладывал телефон к терминалу и делал вид, что ничего не слышит и не видит. Они берут с собой два стакана ароматного кофе и решают пройтись пешком. — Я очень люблю гулять, — признается Чон, — хотя сперва всё было совсем не так. Началось с того, что я просто хотел закрывать норму в десять тысяч шагов на своих фитнес-часах, — со смехом вспоминает омега. — У меня немного другая ситуация, — начинает рассказывать Тэхен. — Здесь, ритм жизни намного размеренней. Когда я не езжу в командировки, а работаю из офиса, мне кажется, будто меня засасывает в водоворот. Все происходит очень быстро. Ты бежишь на работу, бежишь на встречу с друзьями, бежишь за тем же в кофе к уличному фургончику, — он жестом показывает на бумажный стаканчик в руке, — Поэтому остановиться и выдохнуть становится очень тяжело. Практически невозможно. Секунда промедления и тебя могут сбить с ног, а потом еще и пройтись сверху. Тэхен слабо вздыхает. Он сам выбрал такой путь, доволен своими достижениями, с удовольствием выполняет работу, но, иногда, хочется поставить такую жизнь на паузу. Поэтому рабочие командировки, как эта, для него являются своего рода отдушиной, источником новых сил и вдохновения. Сейчас он ощущает поразительное умиротворение внутри. Улица, по которой они проходят, узкая, с двух сторон ее располагаются двухэтажные дома с открытыми балконами. Тэхен озирается на людей, чьи голоса слышатся сверху, итальянская речь мелодичная, но экспрессивная. Ему нравится ее слушать. Бывает, он ловит моменты, когда Чонгук переговаривается с кем-то из местных жителей на итальянском, тогда Ким, внешне погрузившись в себя, наслаждается его голосом. Они подходят к небольшому домику с желтым фасадом. Чонгук убегает вперед и здоровается с хозяином. — Buongiorno, Adamo! — Ciao, Jeon! — Posso prendere in prestito due biciclette da te? — Тэхен разбирает из всего предложения только слово «велосипед». — Sì, sì. — È questo il tuo amore? — Адамо переводит игривый вопросительный взгляд на альфу, пока задает вопрос Чонгуку. Тот смущается и отрицательно качает головой. Сказав что-то напоследок, он машет рукой Тэхену. — Пойдем, поможешь мне. — С чем? — Надо вывезти велосипеды с заднего двора. Вы ведь умеете кататься, журналист Ким? Тэхен смеется. — Могу заявить, что получше тебя. — Поверьте мне, нет, — возражает Чонгук и заразительно смеется в ответ. На заднем дворе стоят два городских велосипеда с корзинкой, прикрепленной к передней части. Чонгук выбирает себе небесно-голубой цвет, а Ким — бежевый. Омега говорит, что следующим пунктом в их сегодняшнем маршруте будет гастрономическая лавка. Чон бегает внутри нее, просматривая каждую витрину, и набирает продукты для пикника. Тэхен идет за ним и везет небольшую тележку, в которой через двадцать минут оказываются рулетики с тунцом, освежающий лимонад в стеклянных бутылках, нарезка с сырами и фрукты. — Куда дальше? — спрашивает Тэхен, когда они складывают покупки в корзины на велосипедах. — Поедем в сторону Греве, там находится большая часть папиных хозяйств. Хочу кое-что показать. — Он тоже занимается виноделием? — Как одно из его хобби. Поэтому, они с Лоренцо считают себя конкурентами. — Но… — говорит альфа, когда замечает неуверенность Чонгука в своих словах. — Это не так. Эти вредные старики — друзья, которые с утра вместе пьют кофе на нашей террасе, а вечером могут рвать и метать из-за того, у кого выше урожайность в этом году, — хихикает омега, вспоминая сотни подобных случаев. Тэхен застывает на мгновение, думая про себя о том, что лицо Чонгука становится еще привлекательнее в такие моменты. Нежность заполняет его мысли каждый раз, стоит начать думать об этом парне, и Тэхен понимает, что это значит. Внутри даёт о себе знать новое чувство симпатии к человеку, которое растет с каждым их разговором, встречей или мимолетным касанием. Это ощущение внезапное, но настолько откровенное и искреннее, что вызывает легкую улыбку, пока он стоит и смотрит, как Чон закрепляет к сетке на велосипеде крохотные цветки лиловых гвоздик. Панцано остается позади. Они едут по широкой полевой дороге, предназначенной для грузовых машин, по обе стороны от которой расстилаются обширные плантации. Чонгук указывает на участок, отделенный изгородью. Виноградники в это время года зеленые, а некоторые ранние сорта уже созревают, поэтому, если присмотреться, можно заметить висящие гроздья. Тэхен останавливается возле раскидистого дерева на обочине, так как омега предлагает идти дальше пешком. Пробираться вглубь рядов тяжело из-за неровной земляной поверхности, Тэхен пару раз спотыкается, чуть не упав в кусты, а Чонгук, видимо привыкший здесь ходить, идет впереди, напевая одну из песен любимой группы и, сделав вид, что не слышит ворчания Тэхена. Через метров двести показывается тенистая поляна, располагающаяся между двумя рядами винограда. Плед, который Чонгук взял из поместья, широкий, поэтому вмещает всю разложенную из корзин еду и двух парней, скрывающихся от лучей солнца в тени кустарников. — Здесь красиво, — говорит Тэхен, переводя взгляд с полей на омегу, — это и есть то особенное место, о котором ты говорил, Чонгук-а? Чонгук смотрит вперед, где вдалеке видны невысокие холмы, а в голове воспоминания, как сюда он прибегал в моменты, когда хотел остаться наедине с собой. Это были моменты радости, когда разделив ее с родными, ты бежишь в свое укромное место, пропускаешь эмоции через себя и проживаешь заново. Были моменты печали, когда хочешь спрятаться от всех и дать себе слабину. Он даже придумал специальное название для этого места, вспомнив которое, Чонгук мечтательно улыбается. Тэхен же, засмотревшись, находит это обворожительным. — То самое, — отвечает, наконец, Гук, — знаешь, как я его называю? Тэхен кивает, показывая, что готов слушать дальше. — «Место силы», только не смейся, — пихает альфу в плечо, подавляя собственный смех. — И не собирался. У меня тоже есть «место силы», — задумавшись, произносит Тэхен, — я, конечно, его так не называл, но теперь буду, если ты не против того, что я украду эту фишку. — А как же авторские права? — наигранно возмущается Чонгук. — Оплата за использование принимается в стаканчиках кофе? Звонкий смех наполняет пространство между ними. — Умеете торговаться, сеньор-журналист! Так и быть, согласен! Только, если расскажите подробнее о вашем «месте силы». — В Майами есть пляж — Ламмас Парк Бич. Когда я работаю в офисе, часто выбираюсь в этот город. На том пляже есть место, куда пришвартовывают прогулочные катеры, Я иду туда ближе к рассвету, специально встаю к четырем-пяти утра, и сижу до полудня. — Что ты там делаешь? — интересуется Чонгук. Каждое откровение с Тэхеном заставляет его чувствовать себя немного взволнованным. — В основном, пишу: что-то по работе или же личные заметки. Слушаю музыку, у меня даже есть целый плейлист, который помогает мне словить дзен. — Словить дзен? Не думал, что вы знаете молодежный сленг, Ким Тэхен-щи? — А с чего ты взял, что это молодежный сленг? Поймать дзен с точки зрения буддистской философии — значит войти в состояние пробуждения, открыться своему внутреннему миру. — Да, да! Я знаю, что ты умный, но не думал, что ты зануда, хён! — фыркает Чонгук, сдерживая смешок, и сразу откидывается назад, когда видит, что Тэхен привстаёт со своего места и наклоняется к нему через середину пледа. Уже не убежать, потому что, крепко схватив за плечо, его тянут на себя. Тэхен сам не успевает подумать, зачем сделал это. Итогом становится то, что поймав легкое тело, упавшее в его руки, оба скатываются с пледа в траву. Они лежат рядом друг с другом, каждый смотрит на верх и совсем не торопится вставать. Небо голубое, и лишь редкие облака проплывают, добавляя белые краски. Тэхен поворачивает голову в сторону омеги, у которого сейчас прикрыты глаза, словно он не здесь. Касание легкого ветра заставляет его мягкие на вид завитки спадать на лицо, губы приоткрыты. Тэхен непроизвольно быстро моргает, когда Чонгук облизывает нижнюю губу и она становится влажной, и сглатывает появившийся комок напряжения. — Ты слышал про dolce far niente? — только после вопроса, адресованного ему, Тэхен замечает, что Чон открыл глаза и смотрит на него в ответ. — Нет, — говорит тихо альфа. — В переводе с итальянского — это сладость ничегонеделания! Расслабиться и просто получать удовольствие от сладкого безделья. Ничего не делать. Абсолютно ничего. Ни одной мысли о работе и делах. Никаких планов и встреч. Лежать в траве, прячась от солнца, подставлять лицо ветру, и смотреть на лицо напротив. И хочется большего. — Dolce far niente, — повторяет Тэхен, — мне нравится это! — Мне тоже, — отвечают ему еще тише, не переставая смотреть. Нет сил терпеть, сопротивляться порыву. Тэхен ведет одной рукой по траве, хватаясь сперва за мизинец, а потом сплетает две ладони вместе. Чонгук ему улыбается, придвигаясь ближе. Альфа отпускает ладонь, но в следующую секунду уже нежно ведет ею по плечу, поднимаясь выше, касается шеи. Смотрит, дает немного времени, чтобы что… отвернуться, отгородиться. Но этого не происходит. Чонгук цепляет край его рубашки и зажмуривается. Его губы дрожат. Просто смотреть на дрожь этих губ невозможно, поэтому Ким подаётся вперед и ласково прикасается к ним своими. Секунда. Вторая. Новый поцелуй и воздуха меньше. Тэхен прижимает к себе Чонгука, невесомыми движениями касаясь спины. По очереди пробует нижнюю губу, затем верхнюю. Горячее дыхание щекочет нос. В этот момент два человека раскрываются друг для друга. Их первый поцелуй короткий, но отпечатывается на сердце каждого ярким следом, впуская свет. Чонгук сейчас открыт для Тэхена, а Тэхен открыт для Чонгука. Что делать дальше? Заходи в мой мир, изучай, познавай! Ведь часть его теперь существует только для тебя!***
— Я буду называть тебя Amore! — Amore — это любовь? — Amore — это ты, Тэхен!